Скрытые миры

      Проход в новое место через зеркало был очень странным. Они будто прошли сквозь поток ледяной воды, но при выходе остались совершенно сухими.       Вместе, они ступили на каменную дорожку. Хаото с интересом стала оглядывать местность, а Инори сразу перевела взгляд на Хаото, желая увидеть ее одежду.       И она оказалась мягко говоря странной. На голове у девушки был высокий черный цилиндр с красной лентой. На ней был тёмно-фиолетовый пиджак, который был ей уж очень чересчур велик, особенно в плечах, и, как бы абсурдно это не было, он был слишком мал, чтобы закрывать запястья. А еще пиджак был невероятно стар, ведь у него были заплатки и на обоих локтях, и на спине, и, как была уверена сама девочка, они были еще и со внутренней стороны одежды. Под ним была черная жилетка с кучей золотых завитков, а под всей этой аляпистой одеждой торчала еще и белая смятая рубаха. На пиджаке также болталась огромная куча значков и нашивках, на которых были самые разнообразные надписи, например: "самый большой болтун в стране" и "похититель цветов и красок зазеркалья". Опустив взгляд ниже, Инори увидела черные не очень длинные брюки, разноцветные носки: один оранжевый, а другой фиолетовый, желтые короткие перчатки без пальцев, и, в довершении всего этого безумного образа черные кожаные туфли, что на фоне всей этой безумной чехарды цветов и стилей смотрелись слишком неуместно в своей нормальности.       Хаото отвлеклась от проверки местности и перевела взгляд на Инори. Она широко ухмыльнулась. Теперь Инори видела, что еще у той был странный макияж, хотя скорее было бы назвать это гримом: вся кожа была очень бледной и только вся область вокруг глаз была обведена красно-оранжевыми кругами.       — Да ты же Алиса! — Воскликнула девушка, разворачивая младшую лицом к себе и внимательно осматривая.       На девочке было синее платье с белым кружевным фартуком и разовой лентой вокруг талии, носки в черно-белую полоску и черные балетки. А на голове у нее был аккуратно завязан черный бант. Сразу видно, что не ей самой, ведь завязать бантики она не умела.       — Алиса? — Смущенно спросила та. — Какая Алиса? Если бы я была Алисой, я бы, наверное знала. И, знаешь ли, другие так меня бы и звали.       Хаото в благоговейном ужасе и восторге одновременно уставилась на нее.       — Это место определенно такое же безумное, каким я себе и представляла. — Потом она добавила, не подумав. — Хотя я не считаю, что безумие можно представить. Оно наверное может только быть с тобой или не быть. Другого варианта нет.       — Какая глупость, — отозвались откуда-то сверху. Хаото и Инори вместе подняли головы. На большом грибе, которого раньше точно здесь не было, сидела огромная Синяя Гусеница, курившая кальян, — а что, если безумие не хочет быть с вами? Нечестно будет держать его при себе, когда оно этого не хочет!       Шинсо, пытаясь понять, что говорит эта гусеница и что несëт она сама, даже не поняла, в какой момент заговорила Инори:       — А почему Вы сидите там? Как же Вам сложно, наверное, будет оттуда слезать!       Хаото перевела шокированный взгляд на девочку. Это место, кажется, сводила с ума абсолютно всех, кто тут находился.       — Ты задаешь слишком много вопросов. И я не собираюсь слезать отсюда! Зачем бы мне это делать — тут я могу греться под теплым небом и наконец подремать.       — А раньше вы не могли этого сделать? — С любопытством спросила Инори.       — Нет, — сонно ответила Синяя Гусеница, вдыхая, а потом выпуская идеальное кольцо дыма. Инори терпеливо ждала еще чего-нибудь от собеседника, немного подпрыгивая на носочках. Хаото же, скрестив руки на груди, постукивала пальцами по локтю. Через пару минут она поняла, что продолжать беседу Гусеница не собирается и сердито сказала, собираясь уходить:       — Нет, ну что у вас всех за манера: красть у нас с Алисой время!       Сразу стало понятно, что Гусеницу разозлил этот комментарий, ведь она поднялась со своего места и спустилась с мухомора, перегородив им путь. Сразу отпал вопрос о том, как она могла спуститься или подняться на гриб, ведь на самом деле она была куда больше, чем казалось снизу.       — Не смейте обвинять меня в краже! — Возмущенно сказала Гусеница. — Вы сами начали говорить то, о чем не стоило бы упоминать в приличном обществе.       — Что? — Переспросила Хаото, почему-то в одно мгновение позабыв, о чем они только что говорили. Только последние слова она услышала. — О, если я сказала что-то неприличное, то прошу меня простить. Это от того, что мы с моей спутницей Алисой опаздываем.       — О, тогда ладно. — Выдохнула более спокойно Гусеница. — Только вот вам не стоило врать, что вы опаздываете, ведь на самом деле никуда не торопитесь. Иначе бы и правда торопились, а не говорили со мной.       — Но было бы не прилично, если бы мы не остановились и не поговорили бы с Вами, — смущенно ответила на это Инори.       Синяя Гусеница фыркнула:       — Если бы вы опаздывали, то я бы вас не остановила, очевидно — после этого она растворилась в воздухе.       Оставшиеся вместе Инори и Хаото переглянулись.       — Но это ведь неправда! — Возмущенно воскликнула девочка. — Мы и вправду опаздываем. Синей Гусенице не стоило говорить, что мы лгуны. Это было очень грубо с ее стороны!       Хаото покивала, из-за чего ее цилиндр немного съехал на лоб, но она не стала его поправлять. Девушка элегантно сняла головной убор и поклонилась.       — Не сблагословите ли Вы, юная мисс, позволить сопроводить вас на бал       Девочка хихикнула, а потом сказала:       — Я думаю, что стоило пригласить меня еще до того, как мы отправились в путь.       Хаото моргнула, пытаясь придумать ответ, но Инори уже просунула свою руку ей под локоть и присела в милом книксене.       — Конечно, я с радостью пойду с Вами на бал. Думаю, нам нужно поспешить, чтобы не опоздать.       — Да, точно, — Шинсо хлопнула себя ладонью по лбу и полезла искать часы во внутреннем кармане пиджака.       — Зачем же Вы ударили себя? — С изумлением спросила Алиса.       Хаото моргнула опуская руку с уже найденными часами.       — Я... Я сделала это потому что... — Она какое-то время молчала, подбирая слова. — Потому что хотела встрясти себе голову! — С облегчением сказала она, подумав, что наконец поняла, зачем это сделала.       — Но разве тогда все внутри головы не превратиться в кисель? — Поинтересовалась девочка.       — Нет, что за глупость? При встряске получаются просто замечательные сливки.       — Внутри тебя молоко? — Она не дождалась ответа от уже открывшей рот Хаото, выглядящей весьма негодующе. — И при встряске будут не сливки, а масло. Я знаю, что лягушки умеют делать потрясающее масло! Лягушатки такие очаровательные.       — Да, действительно. Они очень милые, — согласилась Безумная Шляпница, а потом недоуменно подняла руку с зажатыми там часами. — Зачем мне часы?       — О, точно, — воскликнула Алиса, — нам нужно спешить, иначе мы точно опоздаем на бал. Когда, ты говоришь, он начнется? — Они двинулись вперед по красной дорожке.       — Я этого не говорю, — озадаченно ответила Шляпница. Потом она все-таки обшарила свободной рукой свои многочисленные карманы, откуда достала игральную карту королевы червей. Она повертела ее в руках и так, и сяк, то рубашкой вверх, то вниз, после чего задумчиво сказала, передавая ту своей паре, — я думаю, что нам надо успеть туда к двенадцати часам, судя по этому билету.       Алиса покрутила карту в руках, после чего передала обратно.       — Ох, мисс, но мне кажется, что эта карта есть у каждого жителя нашей страны. Это же карта нашей Червонной Королевы. Да и к тому же, с чего Вы решили, что мы должны прибыть к двенадцати часам? Вот мне кажется, что балы устраиваются после полуденного чая, перед ужином, в шесть вечера. Это ведь было бы так логично — идти танцевать после чаепития.       — Нет-нет, глупости! Это определенно билет на бал.       Двое остановились, дойдя до конца дороги, где кончалась кирпичная кладка. Переглянулись.       — Хм, это очень странно. Зачем надо было делать дорогу, если она никуда не ведет? — Спросила Алиса.       — Может быть мы просто идем не в ту сторону? Пойдем в другую сторону, наверняка другая дорога приведет нас в нужное место.       — Я бы не советовал вам идти обратно, — резко обратился к ним голос позади.       Шинсо и Инори развернулись. Прямо перед ними появился длинный накрытый обеденный стол, за которым сидел и пил чай Мартовский Заяц, рядом с которым крепко спала Мышь-Соня. Весь стол был завален грязной посудой, которая явно стояла там очень и очень давно.       — Ого, вы пьете полуденный час, хотя сейчас не полдень. Вам это не кажется странным? — Сразу высказала свои мысли Алиса, продолжая держать свою спутницу под локоть.       Иногда Безумной Шляпнице хотелось согласиться с Синей Гусеницей и сказать Алисе, что та иногда бывает чересчур любопытна и задает слишком много вопросов, но она знала, что это очень расстроит ее спутницу. А она не хотела терять свою пару для бала, еще даже не дойдя до дворца.       — Д-девочка! А тебе не кажется невежливым говорить перед тем, как представишься? — Воскликнул Мартовский Заяц, трясущимися лапками наливая себе в чашку еще чая, а потом добавляя сахар. Правда из-за сильной тряски он уронил половину сахарницы в чай, но это, кажется, его совсем не обеспокоило.       — Ой, простите меня пожалуйста! — Воскликнула Алиса и сделала книксен. — Я — Алиса.       — Ну вот, так уже лучше, — довольно закивал Заяц, но забыл о чашке у себя в руках и разлил весь чай. Впрочем, это его тоже не особо обеспокоило. — И ты не права, знаешь ли, — заметил он, — на самом деле сейчас ровно четыре часа. Это самое идеальное время для чая.       Алиса повернулась к своей спутнице и та понятливо достала из кармана пиджака часы. Они показывали ровно шесть тридцать.       — Нет, мне все-таки кажется, что ваши часы отстают. — Заметила Алиса, когда Шляпница убрала часы обратно в карман, — потому что наши показывают, что уже полседьмого.       — Потому что мои часы не показывают часы, глупая! — Вскричал Мартовский Заяц. Алиса на это обиделась, а Шляпница была явно готова драться за честь своей сегодняшней пары для бала. К счастью, до драки дело дойти не успело, ведь Заяц торопливо продолжил. — Мои часы показывают числа!       — Но Вы ведь таким образом просто теряете время! — В ужасе сказала Алиса.       — Моя дорогая Алиса, — вмешалась Безумная Шляпница, — время не так-то просто потерять.       — А вот я постоянно его теряю и даже не замечаю, — расстроенно заметила девочка.       — И как же можно, по твоему, потерять время? — Спросил Заяц и сразу, без паузы, продолжил. — Вот я однажды готовил выступление для большого концерта Королевы с одним моим очень хорошим знакомым, не думаю что вы его знаете — Безумный Шляпник. — Две новые знакомые Мартовского Зайца переглянулись. — И, представьте себе, когда он кончил петь первый куплет "Филина", какой-то простофиля в зале воскликнул: "Лучше бы он, конечно, помолчал, но надо же как-то убить время". Тогда вскочила королева и закричала: "Убить Время! Он хочет убить Время! Рубите ему голову!". — Заяц даже для драматичности стукнул лапкой по столу, отчего опрокинулся чайник и подпрыгнули чашки. Алиса ахнула и вздрогнула, закрыв рот ладошкой, а Безумная Шляпница демонстративно широко зевнула. — И вот с тех пор Время затаило на нас обиду и больше ничего не делает.       — Так вот почему у вас послеобеденный чай! Время остановилось в четыре.       — Да, — Заяц встал и печально перешел на соседнее место, — даже времени помыть посуду нет, только и можно, что пересаживаться.       — Но Сэр Мартовский Заяц, — робко обратилась к нему девочка, — если же наказали не только Вас с мышкой, то где тогда Шляпник?       — Да кто знает, где этот безумец! — В истерике крикнул Заяц, метнув чашку в дерево, которую сам не заметив, наполнил. — Он просто исчез посреди нашего интереснейшего разговора о птицах, которых лучше всего есть на обед, а каких на завтрак.       — Может быть, он просто отошёл на секундочку, — предположила Алиса и, подумав, добавила, — и я не думаю, что птиц едят на завтрак. Вы когда-нибудь сами ели их так?       — Он не мог просто отойти! Он должен был застрять здесь навеки, как и я, постоянно пить чай, — Заяц взвыл и опять начал кидаться посудой.       Алиса перевела взгляд на Шляпницу:       — Похоже, что Сэру Мартовскому Зайцу не очень хорошо. Может быть, нам стоит позвать для него врача?       — Но позволь же, моя дорогая Алиса, мы же с тобой спешим на бал! Ты совсем отвлеклась всеми этими разговорами. Бал ведь начался в двенадцать и нас наверняка сочтут невоспитанными смутьянами, если мы даже спустя семь часов не придем!       Глаза Алисы широко распахнулись:       — Ох, как же я могла так потеряться. Думаю, нам и вправду стоит идти. Я уверена, что если бал начался в шесть, то то, что мы опоздали на полчаса не покажет нас совсем невоспитанными.       Шляпница протянула ей локоть и девочка крепко за него ухватились. Они двинулись по вновь появившейся на их пути дорожке из красного мощного камня.       Небо над ними со временем из своего фиолетового цвета постепенно темнело, превращаясь в темно-красное. Трава, грибы и деревья под новым освещением тоже стали казаться совсем другими: оранжево-желтыми, с красным отливом.       Вскоре, к большому облегчению обеих, неподалеку показался карточный замок. Он выглядел жутко накрепко и неустойчиво, ведь был полностью сложен из карт. Замок состоял из трех башен, на которых были расположены балконы, а на верхушках самих башен были небольшие флажки. Сам замок стоял на огромной шахматной доске, где королева обычно играет в крикет.       Они приблизились и увидели, что у входа в замок стоит огромная очередь.       — Извините, — обратилась Шляпница к Даме Буби, стоящей перед ними. — Не разъясните ли Вы наш с моей спутницей спор: когда же все-таки точно начинается бал?       Та презрительно фыркнула и даже оборачиваться не стала, сказав:       — Понятное дело, что бал будет начат тогда, когда того захочет королева и не секундой раньше.       Безумная Шляпница хмыкнула и отошла от этой стервозной карты подальше.       — Похоже, что нам остается только жать.       Как оказалось, ждать им пришлось не долго. Из всей огромной очереди, тянущейся вдоль забора дворца на километр, были выбраны только некоторые, кого сопроводили в бальный зал. Когда одна из карт позвала их за собой, Алиса не могла перестать говорить:       — Ах как я взволнована! Я мечтала потанцевать с самого утра и была так рада, узнав про бал, так что теперь с нетерпением жду момента, когда смогу закружиться в вальсе.       Безумная Шляпница вздохнула.       — А я бы так хотела попробовать кадриль. Я как-то увидела подобное и сразу захотела научиться, но я постоянно путалась во времени и шагах, так что пришлось отложить уроки на потом.       — И потом ты научилась? — С интересом спросила Алиса. Шляпница моргнула. Она опять потеряла нить разговора.       — Научилась чему, моя дорогая? — Переспросила она. Алиса уже хотела ей ответить, но они наконец все были в главном зале, где на возвышении стояла Червонная Королева. Она хотела было что-то сказать, но в итоге разрешила им милостиво послушать ее великолепный оркестр, после чего махнула рукой и началась музыка. От первых нот вальса Шляпница печально вздохнула, но улыбнулась в ответ на улыбку Алисы и притянула ее к себе за талию, начиная танец.       В итоге за весь вечер к ним подошло не менее пяти карт, черепаха и кролик, чтобы поинтересоваться, не знают ли они некоего Безумного Шляпника и не приходится ли Шляпница его родственником, на что сама девушка отвечала жаркими протестами.       Вдоволь натанцевавшись они уселись на скамеечке у стены.       — Какой сегодня прекрасный день. Столько всего хорошего произошло, — мечтательно сказала Алиса, болтая ногами.       — И все-таки жаль, что мы так и не станцевали кадриль. — Печально вздохнула Шляпница.       — Но ты же все равно не умеешь. — Недоуменно сказала девочка.       — И все-таки жаль.       Через какое-то время они решили, что пора возвращаться домой и покинули бальный зал. Идя по коридору, они вместе остановились у странного зеркала, которое почему-то показывало не замковый коридор, а какой-то другой. Они на время остановились около него.       — А я думаю, что это все же картина, — жарко пыталась доказать Шляпница.       — Нет, это точно зеркало, ты только посмотри на раму! — Махала руками Алиса.       — Я не буду смотреть, — девушка отвернулась и стала смотреть в стену напротив.       Алиса одарила свою спутницу яростным взглядом и подошла к зеркалу. Она несмело протянула туда руку, а потом, не в силах контролировать свои движения, шагнула прямо на встречу зеркалу. Девочка услышала голос Шляпницы, и, выйдя в коридор с другой стороны, почувствовала, как в ее спину сзади врезается Хаото.       Девушка проморгалась, после чего схватилась за голову.       — Боже, я будто намешала алкашку, кокаин и ЛСД. — Простонала она.       Инори обернулась и увидела самую обычную Хаото в ее строго-деловом стиле. С облегчением выдохнула.       — Давай условимся никогда не вспоминать то местечко, окей? — Инори лишь согласно кивнула. Они какое-то время привыкали к резкой смене полярностей и внезапной "нормальности" происходящего. Потом огляделись.       Кажется, что обе начинают просто ненавидеть коридоры. Девушки оглянулись друг на другу.       На Инори было платье, как и то, что было на ней в их настоящем мире, как и на Хаото была ее школьная форма. Ничего не поменялось, как и когда они были в мире с Зу.       Здесь Хаото решила изменить уже появившейся привычке первым делом бежать и все исследовать, решив сначала обыскать карманы. Там она нашла небольшой билетик.       — "Чальз Диккенс. Самый большой зал театра. В 12:00. Первый ряд, шестое место", — вслух зачитала она. Потом посмотрела на Инори и та держала в руках точно такой же билетик, который она нашла у себя, — а у тебя какое место?       — Первый ряд, пятое место, — улыбнулась девочка. Они, подумав немного, двинулись вместе вперед по коридору.       Коридор был жутко узкий, зато не такой длинный, как в школе, так что когда они вывернули налево, то сразу уткнулись в небольшую очередь из богато одетых женщин и мужчин.       Хаото выглянула из-за спины впереди стоящего и увидела, что стоят они на вход в большой концертный зал.       — Похоже, мы во второй раз за сегодня встряли, — тоскливо протянула Инори.       Хорошо, что ждать в этот раз пришлось совсем недолго и буквально через пятнадцать минут они уже предъявляли билеты капельдинеру. Тот с каким-то по странному пустым лицом взял эти билеты, оторвал ярлычок и даже не глянув на бумажку сказал:       — Первый ряд, пятое и шестое место.       Шинсо опасливо протянула руку и буквально выдернула билеты из рук работника.       — Какой-то он странный, — пробормотала Хаото, когда они зашли в зал.       — Будто не живой, — тихо поделилась своими мыслями Инори. Зал был полон людей, многие уже занимали свои места и тихо шептались.       И люди эти были самые разные люди! Одни были одеты под девятнадцатый век, а другие выглядели, как будто пришли из будущего. Шинсо и Инори проскользнули на свои места и сразу после этого человек рядом выше, наклонившись к ним, радостно зашептал:       — Нет, ну вы только подумайте, это самая лучшая пьеса на свете! Я буду пересматривать ее уже в двенадцатый раз —о, это будет незабываемо, как и во все предыдущие разы.       — Несомненно, — из вежливости сухо ответила Хаото, не повернувшись.       — А кто такой Чарльз Диккенс? — С любопытством спросила Инори, развернувшись на своем месте. Пока этот безумный фанатик захлебываясь от восторга рассказывал об этом произведении, у Хаото промелькнула секундная мысль, что это не похоже на обычную Инори, которую она знала. Та бы никогда не полезла первая с вопросами и никогда бы не заинтересовались какой-то глупостью, типо Чарльза Диккенса.       На лице у Хаото расплылась улыбка. Это хороший знак.       Как свет погас все сразу зашикали на продолжавшего пересказывать книгу парня, после чего Инори мигом повернулась обратно к сцене и уставилась на медленно раздвигающиеся занавеси.       Через двадцать минут они сидели обе глубоко разочарованные. Это было самое скучное представление, которое они когда-либо видели. У актеров не было никаких эмоций, декорации были паршивые, а акты тянулись так медленно и нудно, что где-то уже минут через десять интерес к пьесе утратили даже самые внимательные. Только тот странный парень, что сидел позади, восторгался каждым действием актеров.       Инори зевнула и, сама не заметив, задремала. Хаото страстно желала сделать то же самое, но она не могла из-за своей вечной бессонницы, от который не могла избавиться уже много лет, а также от того, сколько людей было вокруг. Да еще и бубнеж позади нервировал.       По прошествии трех часов Шинсо была готова застрелиться. Это было такое нудное дерьмо, что она не знала, куда себя деть, лишь бы не слышать этого всего.       Когда загорелся свет и портьеры сдвинулись, люди чуть ли не бегом ломанулись на выход. Только восторженный идиот пошел к сцене, и, каким-то образом выманив нескольких актеров из-за кулис, принялся нахваливать их в живую.       — Инори, — тряхнула за плечо спящую девочку Шинсо. — Нори. Нори! — Громче позвала она. Младшая, едва разлепив веки, нахмурилась.       — Где мы? — Хриплым ото сна голосом спросила она. Хаото закатила глаза.       — Мы только что посмотрели самый скучный спектакль в нашей жизни, во время которого ты меня бросила! — Делано обиженно сказала она, шутливо надувая губы.       — Оо, — Инори игриво ухмыльнулась, — а я увидела лучший сон в моей жизни. Это было так классно, — мечтательно закатила глаза девочка.       Хаото пихнула ту в плечо и они вместе звонко рассмеялись. Когда Инори встала и они осмотрелись, то поняли, что остались совсем в концертом зале совсем одни.       — Ну что, пойдем? — Спросила Хао.       Инори согласно кивнула и они вместе вышли в холл. Как ни странно, но все посетители не растворились в воздухе, как это произошло с учениками в классе. Нет, они стояли очереди в гардероб, надевали куртки и меняли обувь на уличную.       Хаото и Инори вместе пробивались сквозь толпу к выходу и выскользнули на очень жаркую улицу. Шинсо сразу закрыла глаза рукой, ведь их сразу начало жечь от солнца. Инори отчего-то сразу зачихала и закрыла рот и нос рукой.       — Бля, мы что, опять перешли? — Нахмурила лоб Хаото, убирая руку от глаз. Они оказались меж стоящих вразброс небольших деревянных домиков посреди степи.       — Похоже на то, — прогундосила Инори, все еще зажимая нос ладонью.       — Ооо, — увидев проезжающую мимо повозку сказала Шинсо. — Мы что, на Диком Западе оказались?       Инори пожала плечами, оглядывались по сторонам. Потом она догадалась посмотреть на Хаото, рассматривая изменения в одежде. Высокие коричневые кожаные сапоги, черные штаны из плотного материала, рубашка с длинными рукавами и коричневый жилет. В портупею были вставлены два пистолета и нож.       Она посмотрела на свою собственную одежду. На ней было белое легкое платье и такие же сапоги, как у Хаото. Широкополая шляпа закрывала ее глаза полями, так что ей самой укрываться от солнца не пришлось.       Девочка схватилась за живот:       — Ох, Хао, давай поедим. Я завтракала целых два измерения назад, — простонала немного излишне драматично Инори.       — Конечно, сейчас найдем что-нибудь, — девушка обернулась. Место, где образовался портал, из которого они вышли, было чем-то похоже на паб. — Пойдем сюда. Я уверена, что в таком месте и еду тоже продают.       Уже через пять минут Инори с быстротой голодного волка поглощала полупрожареное мясо, в которое даже соли пожалели, но ела она с таким энтузиазмом, будто вкуснее ничего на свете не ела. Хаото смотрела на нее и диву давалась — как же эту маленькую девочку изменило их небольшое путешествие. Она стала намного увереннее, чем раньше, больше говорила и ела и, кажется, искренне наслаждалась жизнью.       — Не подавись, — ласково сказала Хаото, закатив глаза.       Сама она себе ничего не брала. Вот что-что, а голодной она себя не чувствовала, это точно.       Инори отставила пустую тарелку и беспечно отмахнулась от ее предупреждения:       — Не подавлюсь. — Она с довольным вздохом откинулась на стену, на стуле около которой она сидела и похлопала себя по животу. — Все, я больше никогда не смогу есть.       Хаото хмыкнула и взяла тарелку, поднимаясь, чтобы донести ее до кухни, но внезапно кто-то сбоку с силой толкнул ее и девушка едва сумела устоять на ногах. Только тарелку в руках она уже не удержала и та упала, вдребезги разбиваясь.       Обстановка сразу накалилась.       — Эй! Совсем что-ли ослеп или как? — Зло выплюнула девушка. Мужчина с которым она столкнулась, сначала выглядел просто раздраженным, но после ее слов явно был в ярости. Вокруг начинала собираться толпа.       — А ты вообще думаешь, с кем разговариваешь?! — В ответ заорал он, толкая девушку за плечи. Не успел он и рта открыть, чтобы продолжить, как оказался под дулом пистолета, нацеленного ему прямо в лицо.       — Только попробуй еще хоть раз меня тронуть и я всажу пулю тебе в лицо, чмо ебанное! — Крикнула Хаото в ответ. Инори почти мигом оказалась рядом, осторожно беря ее за запястье, пытаясь не спровоцировать ту на необдуманные действия.       — Хао, не надо, — умоляюще сказала девочка, — убери пистолет. Это была случайность. Вам просто надо извиниться друг перед другом.       Шинсо фыркнула от ее наивности, но все же смягчилась и опустила пушку, свободной рукой потрепав Инори по волосам.       — Да, послушай ее и не делай глупостей, — издевательски протянул мужчина. Видимо, ему было абсолютно плевать на то, что она угрожала застрелить его всего пару мгновений назад.       — Пойдем, — поборов внутреннее желание продолжить конфликт, сказала Хаото.       Вместе, под абсолютную тишину, они покинули паб.       Только на улице серьезное и умоляющее лицо Инори превратилось в улыбку, когда она воскликнула:       — Это было так круто!       Шинсо сначала от удивления аж подавилась воздухом, после чего протянула руку и Инори дала ей пять.       Они весь день осваивались на новом месте. Бродили по небольшому поселению, в котором появились. Покатались на лошадках, ну, в случае с Инори только попытались, ведь одна она не могла усидеть на лошади. Животные инстинктивно чувствовали ее беспокойство и тревогу и паниковали сами, пытаясь ее сбросить. Увидели они и казнь на гильотине. Шинсо это показалось в крайней степени забавным, а вот Инори было не так весело. Потом они прогулялись до ближайшего озера. Там Инори шутливо брызнула водой в сторону Хао и та в ответ опрокинула ее в озеро.       К вечеру они обе довольные, хоть и немного промокшие, вернулись к тому же пабу, у которого появились. Там их ждал неприятный сюрприз.       — Хей, я знал, что она вернется, — гнусно ухмыльнулся мужчина из бара.       Хаото якобы расслабленно закатила глаза, но внутренне напряглась и дернула Инори себе за спину.       — Тебе что, мало было, придурок? — Протянула она и уже положила ладонь на портупею, когда один из его сообщников противно прогнусавил:       — Нет уж, девочка, если решила наехать на самого классного ковбоя Дикого Запада, то отвечай как положено — дуэлью!       Хаото уже открыла рот, чтобы съязвить. Хотела уточнить, зачем ей отвечать "как положено", если она может просто убить его. Но слова застыли на языке и вместо этого она усмехнулась, ответив:       — Ладно.       — Вот мой секундант, — мужчина из бара указал на одного из небольшой собравшейся вокруг него толпы.       Шинсо не удосужилась озвучить свой выбор — только кивнула подбородком в сторону Инори. Будто бы у нее мог быть другой выбор.       — Ха, поручаешь отнести этой мелкой твой труп домой? — Насмешливо выкрикнули из толпы.       — Нет, она будет аплодировать, когда твой труп падет к моим ногам, — холодно ответила Хаото.       Это очень разозлило "самого сильного ковбоя Дикого Запада". Он шагнул вперед и сощурился.       — Ты пожалеешь, что когда-либо смела заговорить со мной, — предупреждающим голосом сказал он.       Они вышли на середину площади. Встали спина к спине. Хаото встретилась взглядом с Нори, стоящей в толпе людей и та ободряюще улыбнулась.       Шаг.       Хао очистила свой разум от любых мыслей.       Второй.       Уже скользнула рукой к пистолету.       Три. Четыре. Пять.       Толпа все шептала и шептала.       Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять.       Взгляды прожигали кожу.       Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать.       Вдох. Выдох.       Четырнадцать...       — Стреляйтесь! — Крикнул секундант.       Шинсо, как и ее оппонент, одновременно обернулись и раздались два выстрела.