Визит

      В люк чердака стучатся люди и громко кричат: "Открывайте! НКВД! Иначе мы выламываем дв... люк!" Ежов и Ягода стоят в углу и в панике смотрят на спуск с чердака.       — Что делать? — прошептал Генрих.       — Придётся делать то, что я делал недавно, — фыркнул Николай, подбежал к окну и выглянул.       — Сосать?       Коротышка обернулся и зло посмотрел на создателя ГУЛАГа.       — Придурок!? В окно прыгать! — прошипел Кровавый карлик.       Генах подбежал к нему и тоже посмотрел в окно.       — В какое окно? Тут чекисты везде! — крикнул первый "расстрелянный" нарком.       Ежов открыл окно и вылез на крышу. В его пятку вошла заноза, и он скривился. Мужчина с горем пополам влез на самый верх и схватился за дымоход руками.       "Слезай, иначе стрелять будем!" — донеслось до его ушей. Ягода высунулся из окошка и попытался посмотреть на "товарища", но ничего не получилось.       Иноагент повернул голову в другую сторону и посмотрел вдаль. Ослепляюще яркое и безумно красивое янтарное зарево пронзало редкие серые облака на небе. Коля замер и уставился на это. "Ничего красивее я в жизни не видел", — одними лишь губами произнёс он.       Разделся выстрел, пуля пролетела прямо мимо виска второго "расстрелянного" наркома. Ежов услышал, как вылетел люк на чердаке, и люди повалили Ягоду на пол. Полетели бесконечные крики, маты и глухие звуки пинков. Николай посмотрел по сторонам. До него донёсся знакомый заикающийся голос:       — С-слезай, а не то стрел-лять на поражение б-будем!       Преступник посмотрел на него и узнал того самого заику, с которым он встретился недавно ещё в Германии. "И ты тут!? Да чтоб вас!" — буркнул себе под нос он.       — Ну давай! Стреляй, блядина! Мне нечего терять! Даже анальную девственность! — уже ничего не боясь, крикнул Ежов.       Чекисты замерли и уставились на кричащего. Николай усмехнулся и продолжил голосить:       — А вы что думали!? Меня трахал Сталин! Причём по принуждению! И не единажды! Ваш вождь народов – педераст! И Ягода ваш – гомосексуалист! И вообще пол Советского союза – одни передасты! И из вас есть хоть один такой! Сто процентов!       — Ты ч-чё про Сталина вякнул, ч-чёрт! — крикнул ему заика.       — Чё слышал! — сходя с ума, вопил Коля, — Да хоть ротой трахайте меня, о терроре знал Сталин! И наркомвнудельцем я стал именно так, как вы услышали! Хахахахаха! Ну что, не верите мне, падлы!? И не надо, а то вдруг голова включится, и вы поймёте, что вся ваша иерархия дегенерации такова! Стреляйте мне в лицо! Надругайтесь над моим трупом! Мне всё равно! Я всё равно всё знаю! Знаю эту правду! Поплачьте и пожалуйтесь Сталину, что вот, дядя Ежов – урод конченый! Давайте!       Бывший нарком спустился к краю крыши, выпрямился, встав спиной к обрыву, раскинул руки и, оттолкнувшись ногами, полетел вниз. Он успел повернуться головой вниз, поэтому, упав на землю, он мгновенно умер, вывернув шею со страшным хрустом. Чекисты подбежали к трупу и склонились над ним.       — Вашу ж мать! Так тяжело было взять его живьём!? Уважаемые, нам свистки Берия со Сталиным открутят! — крикнул один из них, который был с заикой тогда в Берлине.       — Труп везти в Москву? — спросил кто-то.       — Да, как доказательство, что мы – безответственные придурки, — ответил первый.       Вдруг Ягода, стоявший недалеко ото всех в наручниках, вырвал ружьё у ближайшего чекиста, опустил его вниз прикладом и нажал на курок. Пуля пробила голову снизу. Генрих упал замертво, выпустив оружие из рук.       — Серьёзно!? — воскликнул "главный".       — У нас есть ещё гражданин Тимофеев и его жена, — сказал тот, у кого отобрали ружьё.       — В них стреляли на поражение вообще-то, если ты не знал! — откликнулся кто-то издалека.       — Нам некого предоставить Сталину, потому что они тупо самовыпилились!? Господи! Как же это тупо!       — Ну, к-как бы, да, — кивнул заика.

***

      — То есть вы утверждаете, что и Ягода, и Ежов, и те, кто скрывал преступников мертвы? — проговорил генсек.       — Двое совершили суицид, а других застрелили, — ответил тот чекист.       — Ф-федь, давай посдержанн-нее, — шепнул ему на ухо его друг-заика.       — Я приказывал их привезти живьём, — уже строже продолжил Иосиф, — Вы не привезли ни одного. Приказ не выполнили.       — Товарищ Сталин, мы почти взяли Ежова, но он прыгнул с крыши, — пробормотал Федот.       — А Ягоду-то взяли... Как его можно было упустить?       — Он вырвался, — буркнул главный чекист.       — Ладно, допустим, ликвидировали их. Тела привезли? — спросил вождь.       — Конечно привезли, как ж иначе.       — Ладно уж, от них избавились и ладно. В общем, кремируйте их и выкиньте прах куда-нибудь.       — Есть кремировать, товарищ Сталин! — отчеканил Федя и ретировался из кабинета, за ним поспешно вышел и его дружок-заика.       "Ну хоть от одной занозы в заднице избавились. Прекрасно, — прошептал глава государства и ехидно улыбнулся, — Теперь иноагентов уж точно нет. Мог я тогда подумать, что отпустив Ежова в Германию, я огребу столько проблем? Удивительно. Даже не верится, что кончилась эта чёртова погоня за утырком Ежовым".

Конец