Да поможет судьба!

Чуть поодаль, вниз по лесной тропе, Линь Ян увидела светлые всполохи, что во мраке тёмного леса было легко рассмотреть, а после на землю ступили две фигуры. Они были достаточно далеко, чтобы не сразу заметить Линь Ян, но достаточно близко, чтобы не терять их из виду. Какое-то время они поднимались вверх по тропе, но вдруг остановились. Хуа Чэн приблизился к принцу, и, прислонив два пальца к виску, что-то проговорил. Линь Ян не разбирала слов, уж больно далеко оказались эти двое. После того, как демон договорил, они с Се Лянем вновь стали идти дальше. Внезапно принц вновь о чем-то заговорил и видно было по демону: у того сердце не на месте. Судя по всему, от той безмятежности, что была в Хуа Чэне до прибытия, не осталось и следа, всё же встреча с принцем сумела разволновать его. Линь Ян решила дождаться, пока те договорят, а после направилась к ним. Се Лянь, заметив девушку, выпал в осадок. — Линь Ян? Ты что тут делаешь? Заклинательница лишь перебросилась взглядами с Хуа Чэном, а, заметив не спокойный взгляд Эмина, поспешила отвести глаза. Не в её привычках глядеть на слабость других. И всё же, сильно же на нем сказалось то ранение принца. Линь Ян многое успела рассказать, но в подробности естественно не вдавалась. Будущее она описала лишь в общих красках, а потому сейчас Хуа Чэн всё равно впервые все переживает, пусть Линь Ян и предупреждала о некотором вскользь. Поймав обеспокоенный взгляд принца, Линь Ян поспешила ответить ему: — Лан-гэгэ взял меня с собой. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? — пытается перевести тему девушка, указывая на его руку. От её прежней веселости, что преследует их всё путешествия, не остаётся практически ничего, как бы подкрепляя слегка гнетущую атмосферу. Тем не менее Се Лянь, пусть и кажется взволнованным, всё же испытывает и толику облегчения. Он волновался, что оставил Линь Ян одну, так как не мог взять её на небеса, так что был рад узнать, что с ней всё в порядке. Не убил бы её Хуа Чэн, ей богу? Тем не менее осадок от его действий по отношению к демону никуда не делся, неловкость от их разговора едва не облепила его всего, так что с какой-то стороны он рад, что девушка оказалась сейчас здесь. — Со мной всё в порядке, это ничего такого, — заминает принц. — Сань Лан, лучше скажи, зачем же ты взял её сюда? — не дает Се Лянь перевести тему, спрашивая у демона, тут же переводя взгляд на заклинательницу. — Как так вышло, что вы вместе здесь оказались? — Лан-гэгэ, после твоего ухода, позаботился обо мне и отвел в другую свою резиденцию, — в общих чертах объяснила Линь Ян. Но взгляд Се Ляня не стал менее обеспокоенным. — А здесь-то ты как оказалась? — спросил он и с укоризной глянул на обоих. Линь Ян запнулась и отвела взгляд. Принц умеет давить. — Мэй-мэй сама вызвалась пойти со мной, — пояснил Хуа Чэн. На вид его ничуть не поколебал взгляд Се Ляня. — Времени разбираться было не очень много, так что я решил действовать на месте. — «Действовать на месте»? Они возобновили движение, и теперь уже все втроем направились вперед. Судя по выражению лица, принц вновь задумался о том, что же здесь происходит, — всё-таки сам же он не знал, ради чего Хуа Чэн его вызволил, — как тут что-то отвлекло его. Он приложил два пальца к виску. — Стойте! Ни в коем случае! Не надо! — обратился Се Лянь к кому-то. Но духовной силы у него уже не осталось, а потому тот принялся только слушать. По ту сторону Фэн Синь и Му Цин пытались выбросить нужное число на костях. — Сань Лан! — позабыв о том, что едва ли не отчитывал их сейчас, обратился Се Лянь. — Уж ты-то должен знать, куда ведет дверь, если выбросить четверку? — По-разному. Зависит от того, чего больше всего боится бросавший. Лицо принца приняло обеспокоенное выражение. — Лянь-гэ, — позвала Линь Ян, отвлекая внимание Се Ляня от происходящего в сети духовного общения, — не думаю, что с ними случится что-то страшное. Максимум, что им грозит, это испорченное на ещё пару недель настроение, не более. Принц взглянул ученице в лицо и вздохнул. Он и сам это знает, но всё же ему не хотелось, чтобы кто-то пострадал, пытаясь помочь ему. Мысленно Се Лянь молился, чтобы небожители бросили попытку погони. Какое-то время они шли молча, принц в немом беспокойстве следил за положением дел. Линь Ян, идя чуть поодаль от Се Ляня, поочередно заглядывала в лица своих спутников. Хуа Чэн выглядел ещё более задумчивым, чем раньше. До этого он еле сдержал эмоции, теперь же он спрятал их так глубоко, что Линь Ян едва ли не заглядывала в бездну. "Наньян с Сюаньчжэнем вновь бросили кости. Переместились на болота" — продолжал докладывать об обстановке Ной. Выражение лица Се Ляня было не сильно лучше, чем у демона. Подобное стремительное развитие событий собьет с толку кого угодно. — Перед твоим появлением я как раз кинул кости, — начал осторожно принц спустя пару минут. — Выходит, если выпадет двойка, можно попасть к тебе? Линь Ян сглотнула ком и незаметно увеличила дистанцию между ней и её спутниками. — Нет, — ответил Хуа Чэн. Се Ляню стало вновь неловко. Всё настроение вернулось к тому, что было до появления Линь Ян. Ситуация оставалась все такой же странной: Хуа Чэн не только не злился на него, но ещё и спас, после всего, что он сделал в резиденции. Даже учитывая, что Линь Ян, как бы, была соучастницей, демон не только не запер её, но ещё и позволил пойти с ним за Се Лянем. Всё ещё не ясно, куда это «с ним», а потому было бы лучше держать заклинательницу подальше от неприятностей, тем не менее принц рад видеть девушку живой и здоровой. Но потому неловкости становилось лишь ещё больше. Хуа Чэн столько делает ради него… — А, вот оно как… Значит, я ошибся, — почесал неловко щеку Се Лянь. Хуа Чэн внезапно остановился перед ним и произнес: — Если захочешь встречи со мной, мы увидимся, сколько бы ты ни выкинул. В это мгновение принц, кажется, потерял дар речи, но не успел он обдумать слова демона, как вновь отвлёкся на разговоры в сети, и небо перечеркнула ослепительная белая молния, с таким грохотом, точно то раскололось, и что-то упало на землю, преграждая путь. "Его Высочество Тайхуа" — ровно произносит в голове Ной. Линь Ян поджала губы. Когда белое сияние наконец поблёкло, стало видно, что это меч с длинным и узким лезвием. Он наискось вошёл в землю и завибрировал. Казалось, клинок сделан из чёрного нефрита — тёмный и гладкий, как зеркало. Подойдя ближе, можно было рассмотреть в нём своё отражение. Лишь самый центр меча украшала тонкая серебряная полоса. У него было имя: Фансинь. После смерти советника его оружие, которое по традиции следовало похоронить с владельцем, осталось у принца Юнъаня. Следом на землю опустился и он сам. — Это ваш меч. Похоже, после провала других генералов Лан Цяньцю удалось выбросить нужное число. Сложно сказать, что стало причиной — его удача или невезение Се Ляня. Хотя оба были наследными принцами, его высочеству Тайхуа фортуна всегда благоволила больше. Хуа Чэн заложил руки за спину, но не успел двинуться с места, как Се Лянь жестом остановил его и тихо сказал: — Давай я. — Сразимся в поединке! — воскликнул Лан Цяньцю. — Плевать, каков будет итог! Убьёте меня — пусть, но других вариантов я не приемлю. Я не позволю сослать вас на землю. — А вы не отступитесь… — Се Лянь кивнул. — Что ж, так тому и быть. Он подошёл к мечу, схватился за рукоять и вытащил его из груды камней, тихо пробормотав: — Вы сами напросились. Линь Ян, отставшая еще до появления Лан Цяньцю, укрылась за спиной Хуа Чэна. Она встала не слишком близко, но достаточно, чтобы за спиной демона небожитель не увидел человеческую девушку. Хуа Чэн мельком взглянул на сосредоточенное лицо Линь Ян, но тут же равнодушно отвернулся. Стоило Се Ляню взять клинок в руки, как глаза демона заблестели. Линь Ян так же восхитилась, но уже актерской игре своего наставника. В отличие от двух других присутствующих, она прекрасно знала, что драться принц не собирается. И действительно: Жое незаметно слетела с запястья принца. Се Лянь направил меч вниз, взмахнул им и холодно сказал: — Каким бы ни был исход этого боя, потом не жалейте. — Ни за что! — горячо заверил его Лан Цяньцю. Юноша готов был взорваться от ярости. Он обеими руками схватился за рукоять своего тяжёлого меча, сосредоточившись так, что даже задержал дыхание, и взглядом буквально впился в острое лезвие Фансиня: боялся пропустить малейшее движение противника. Се Лянь стрелой кинулся вперёд. Лан Цяньцю напрягся, как сжатая пружина, рванул навстречу, но ощутил, что ноги будто окаменели, и с размаху упал оземь. Опустив взгляд, он обнаружил, что связан. Белая лента змеёй обвила его тело и стиснула в стальных объятиях. С детства Фансинь обучал Лан Цяньцю искусству фехтования, и принц восхищался мастерством наставника. Едва Се Лянь взялся за меч, всё внимание его противника сосредоточилось на оружии, он не заметил, как Жое скользнула ему за спину и приготовилась к атаке. Какой позор! Поняв, что план удался, Се Лянь выдохнул с облегчением, и выражение его лица смягчилось. Он отбросил меч и вздохнул полной грудью со словами: — Уф, обошлось. Лан Цяньцю отчаянно корчился, пытаясь избавиться от пут, но проклятая лента только сжимала его всё сильнее. Он взревел: — Советник, вы что творите?! А ну, отпустите меня, я хочу сразиться с вами насмерть! Линь Ян, уже вышедшая из-за спины Хуа Чэна, произнесла тихо, заводя руки за спину и склоняясь туловищем вбок: — Шисюн проиграл. Тем не менее была услышана. Хуа Чэн на обращение вновь хмыкнул. Лан Цяньцю же, заметив за спинами бывшего наставника и Князя демонов человеческую девчонку, скривился в лице. — Ты!.. — удивился он, пропуская ее слова мимо ушей. — Что она тут делает?! — перевел небожитель взгляд на Се Ляня. — Так она правда ваша новая ученица? Что вы задумали, советник?! Принц молча обернулся на заклинательницу. — Эй, Линь Ян, так ведь? — обратился Лан Цяньцю к девушке, не получив ответа. — Ты хоть знаешь с какими созданиями стоишь рядом?! Се Лянь тем временем вытер со лба пот и со вздохом ответил вместо нее: — Линь Ян тут ни при чем, но она права. Мы только что сразились. Я вас пленил. Вы проиграли. Линь Ян, уже было открывшая рот, тут же закрыла его, стоило учителю ответить за неё. Она с изучающим блеском медовых глаз следила за двумя принцами. — Да разве это считается? — опешил Лан Цяньцю, тут же забыв про девушку. — Я вызвал вас на поединок на мечах! Меч — оружие, достойное мужчины, а вы исподтишка наслали на меня волшебную ленту. Какая низость! Линь Ян, кажется, могла его понять, но всё же не зря есть поговорка: «На войне все средства хороши». Если он за двести лет этого не понял, то он действительно дурачок. "Либо ему не было надобности этого понимать" — дополнил её размышления Ной. Линь Ян тихо хмыкнула и отвела равнодушный взгляд в темные дебри леса. «Надеюсь, что так и останется», — подумала она, зная, что ничего уже «таким как есть» не останется для Лан Цяньцю. — Сами виноваты, — продолжил Се Лянь, — заранее не подумали. Разве мы договаривались, что можно использовать только мечи? Кому теперь жаловаться будете? Можете назвать это низостью, а можете военной хитростью, но в бою с другим противником вы бы уже были мертвы. Лан Цяньцю от изумления потерял дар речи. Стоящий неподалеку от Линь Ян Хуа Чэн беззвучно посмеивался. Заклинательница со вздохом сделала несколько шагов вперед, вглядываясь в лицо принца Юнъаня. — Советник, вы очень изменились, — только и выдавил он, заикаясь. — Я всегда таким был, просто ты не знал меня с этой стороны. Помню, когда-то давно я говорил тебе: не ставь меня на пьедестал, не окружай ореолом святости, ведь я вовсе не тот, кем ты меня воображаешь. Иначе разочаруешься. — Сказав это, Се Лянь поднялся на ноги и добавил: — Хорошенько обдумай случившееся, чтобы в следующий раз не попасться в ловушку. Помнится, Се Лянь нечто подобное и Линь Ян говорил года полтора назад. Не то чтобы девушка не понимала: не сильно приятно когда, набравшись каких-то своих надежд, люди разочаровываются в тебе из-за того что ты не можешь контролировать. Так что лучше сразу предупреждать, а уж дальше это будет их проблема. Линь Ян тогда так и сказала: если разочаруется, то это только её проблема. «— Ты же не идеален, — пожала она равнодушно плечами. На лес опустился алые закатные лучи, в пещере сгущались тени, только свет от костра отражался на лице девушки. Линь Ян говорила, не отвлекаясь от монотонного движения ножичка у себя в руках. Кусочки моркови с периодичностью падали на дно медной чашки. — Думаю, если я, или кто вообще угодно и разочаруется в тебе, то это будет сугубо его личная проблема, — продолжала она, все так же не поднимая взгляда. — Не то чтобы я награждала тебя в своей голове ореолом святости, это же просто тупо! — Линь Ян слегка всплеснула руками вместе с ножичком и куском моркови в руках. — То что я сказала до этого, что ты добр, не отрицает того, что ты просто человек с такими же тараканами в голове, как и все другие. —…Тараканами в голове? — удивился подбору слов Се Лянь. Линь Ян хмыкнула и, дорезав последний кусок моркови, победно бросила его к остальным своим несчастным собратьям. Она перевела весёлистый взгляд на принца, демонстрируя свою слегка лукавую улыбку. — Ага, именно: тараканы, — Линь Ян поднялась, подхватывая миску с овощами, и высыпала все в неподалеку стоящий кипящий котел. — И, знаешь, — подобрав неподалеку лежащую деревянную ложку, тут же продолжила Линь Ян, — твои тараканы меня полностью устраивают. Она обернулась и на её лице сияла всё та же широкая и теплая улыбка. Девушка спустя пару мгновений отвернулась и продолжила помешивать свой суп, а Се Лянь сидел, округлив глаза и оторопев. Возможно, прошло довольно много времени с тех пор, как он слышал нечто подобное. Да и вообще-то давненько ему не приходилось делить с кем-то быт. Теперь, когда он гуляет по городу или выступает, за ним всегда хвостиком следует эта девушка. Стоит им остановиться где-то, и его больше не окружает лишь тишина и пение сверчков в темнеющем лесу. В их лагере всегда подолгу горит костер, они часами могут разговаривать пока портят продукты готовят вместе еду или идут на рыбалку. Теперь ему нужно беспокоиться о еде. Ему всё ещё трудно привыкнуть, он часто забывает многие вещи, но на удивление девочка быстро адаптировалась. Она по многу путалась, неловко жалась или вела себя неподобающе, но в конце концов смогла привыкнуть и влиться в ритм. Се Лянь не раз уже замечал, как та встает рано утром, чтобы отправиться на поиски еды и воды, потому что знает, что совсем скоро им снова в путь, а у него ещё много забот, на которые он хотел потратить время, но не успел бы если пришлось заботиться о её пропитании. Се Лянь глядел на неё во все глаза и вдруг засмеялся. Линь Ян от такой реакции фыркнула и удивленно обернулась: — Тебя это так рассмешило? — склонила она голову к плечу, сияя веселыми складками у глаз. — Да, пожалуй, — лишь ответил принц.» Увидев, что Се Лянь собирается уходить, Лан Цяньцю воскликнул: — Постойте! Тот послушно встал. Лан Цяньцю процедил сквозь зубы: — Вы… вы должны объяснить. — Что объяснить? — Разве моя семья плохо отнеслась к людям с вашей родины? — дрожащим голосом спросил юноша. — Ты, — обратился внезапно Лан Цяньцю к Линь Ян, — ты ведь следуешь за ним даже не зная, да? Линь Ян от этих слов немного опешила. Она застыла на месте, не зная что сказать. — Я знала на что шла, — промямлила она, отводя взгляд. — Знаешь, я тоже когда-то считал его своим наставником. — На этих словах его лицо сделалось ещё мрачнее. — Советник, — вновь переключил свое внимание юноша, — после того как вы… сделали это, люди начали поговаривать, что за всё в ответе мятежники из Сяньлэ, призывали истребить их всех до единого. Вполне ожидаемо: за годы вражды, какая беда ни случись, сразу думали на противника. Однако я их переубедил. Вы никогда не раскрывали мне своё происхождение, и я сказал всем, что вы не из Сяньлэ. Благодаря этому множеству выходцев с вашей родины удалось избежать смерти. Я не допустил неоправданной безжалостной резни. Конечно, я поступил правильно. Но от этого теперь ещё горше… Я проявил милосердие, а как отнеслись ко мне вы? Советник, ведь то был мой день рождения… Лан Цяньцю с усилием приподнял голову и спросил: — Выходит, вы играли со мной? Человек родом из Сяньлэ убил мою семью, а я, как он меня учил, помиловал всех его сородичей? Посмеяться хотели? Линь Ян подумалось, что высказывает он это всё не тому брату. Се Лянь молчал, и тогда Лан Цяньцю повысил голос: — Это всё из-за того, что ваши семнадцать лет обернулись кошмаром? Вы решили и мне подарочек на семнадцатилетие приготовить? — Не дождавшись ответа, он разъярённо взревел: — Если таков был ваш план, я сделаю всё наперекор! Линь Ян смотрела на юношу с еле скрываемой улыбкой; опутанный Жое, тот не мог встать, но взгляд его полыхал решимостью. — Если вы хотели, чтобы я, подобно вам, преисполнился ненавистью ко всему живому, то не бывать этому! — сердито выкрикнул Лан Цяньцю, как будто войну объявил. — Хотели, чтобы я, как вы сами, опустил руки — ни за что! Ни за что я не стану таким, как вы! Линь Ян от торжественности заявления едва не прыснула, но сдержалась, оставляя это действо на учителя. Пока Се Лянь хохотал, девушка с мягкой улыбкой глядела на этих двоих. Она не могла не сказать, что Цяньцю был через чур наивен во многих аспектах, но не зря тот, пусть и бывший, но ученик Се Ляня: решимости и непоколебимости тому не занимать. Даже фразочки похожи. Лан Цяньцю, в глазах которого стояли горячие слёзы, впал в неистовство; его грудь разрывалась от гнева. А Се Лянь, хохоча и хлопая в ладоши, воскликнул: — Отлично сказано! Успокоившись, он вытер глаза и сказал: — Хорошо. Запомните эти слова. Вы ни за что не станете таким, как я! Линь Ян тихо фыркнула, всё же не сдержавшись. Её, может, и услышали, но проигнорировали; стоило Се Ляню договорить, как перед ними полыхнула алая вспышка. Хуа Чэн превратил Лан Цяньцю в неваляшку. Се Лянь выглядел слегка ошарашено, улыбка сошла с его лица. — Цяньцю? — позвал он. Жое, оставшись без работы, с шорохом вернулась на запястье принца. Хуа Чэн неторопливо подошёл к неваляшке, отвесил ей щелбан и ухмыльнулся: — В любом обличье выглядит дурачком. — Саньлан, это что, Тайхуа? — поднял куклу с пола Се Лянь. — Как он в такое превратился? Не потешайся, верни как было! — Не-а, — помотал головой Хуа Чэн. — Возьмём с собой. — Куда? Принц бросил полный вопросов взгляд на Линь Ян, но та лишь пожала плечами. Вместо ответа, она протянула руку к игрушке, как бы желая, чтобы ту дали ей. Се Лянь по инерции протянул ей куклу Тайхуа, отметая пролетевшие на мгновение сомнения по поводу этого действия. На секунду в его голову пришла мысль о любознательном ребенке, и он тихо хмыкнул. Линь Ян же оглядела неваляшку. Это был крепыш молодецкого вида: с густыми бровями и чёрными глазами, очаровательно наивный. Он вылупил глазищи и весь раздулся от важности, а за спиной у него висел меч с широким лезвием. Ну просто вылитый Лан Цяньцю, только игрушечный. Такой вид небожителя вызвал на лице улыбку. "Похож на тебя, если бы ты была меньше" — съязвил Ной. «Что, я такая же очаровательная?» "Так же глупо и напыщенно выглядишь" «Вот уж не оскорбил, прости, — хмыкнула Линь Ян. — Он конечно несуразный и треплет языком много, но зато у него меч крутой и поза пафосная» В голове послышались смешки, Линь Ян сама еле удержалась от того, чтобы не рассмеяться; было бы совсем не к месту, да и обижать Лан Цяньцю лишний раз не хочется. Девушка глядела в игрушечные глаза и улыбка постепенно сползала с её лица. Совсем скоро этот юноша потеряет свой нынешний ориентир по жизни и будет вынужден вернуться мысленно в те далекие и уж явно несчастливые мгновения. Как собственно и Се Лянь. Но Линь Ян знала, что правде нужно найти выход, а потому все должно состояться, только вот ей всё же жаль, что тем задорным и слегка рассеянным принцем Юнъаня он уже не будет. Хуа Чэн молча достал кости, подкинул на ладони, и через мгновение перед ними возникла горная пещера. Линь Ян проследила глазами, как Се Лянь достал Фансинь из земли, и они все вместе направились в пещеру. — Может, мэй-мэй побудет снаружи? — спросил тихо Хуа Чэн, едва не над самым ее ухом. Линь Ян повернулась в его сторону, но не ощутила даже дыхания, а из-за темноты не могла разглядеть лицо. Девушка лишь отрицательно покачала головой. По мере того, как они продвигались вглубь, узкий проход сменился просторной пещерой, и эхо от их шагов отражалось в высоких сводах. Спереди послышалось какое-то пение, замелькали огни. Вскоре к ним подлетела стайка болотного цвета огоньков. Приглядевшись, Линь Ян рассмотрела маленьких демонов в зелёных одеждах и с язычками пламени на голове, похожих на крохотные свечки. Девушка привычно напряглась, но тут взглянула на двоих своих спутников и увидела, как их голову венчает огонек. Хуа Чэн уже сменил им внешность. Линь Ян опустила взгляд на свои руки, но увидела бледные когти, вместо своих розовых ногтей. Демоны глянули на них без всякого интереса и продолжили путь, не прерывая беседы. — А зачем мы так… — начал Се Лянь. — Здесь правит Ци Жун. Все знают, что у него дурной вкус. Приходится его приспешникам разгуливать в таком виде, — ответил ему Хуа Чэн. Линь Ян, уже видевшая однажды приспешника Ци Жуна, вновь оценила всю безвкусицу воплощения звания «Зеленый фонарь, блуждающий в ночи». — Так мы в логове Зелёного Демона? — удивился принц. — Разве ты его не разрушил? — Да, но в тот раз ему удалось сбежать. И спустя пятьдесят лет скитаний он обустроил себе новое. «Пятьдесят? — задумалась Линь Ян. — Так тот лес, где я встретила ту пешку, был временным пристанищем или что-то подобное?» "Что-то вроде того" Се Лянь пытался разузнать, зачем они здесь и не могут ли они позже сюда вдвоем прийти, а пока отправить Линь Ян и Тайхуа в другое место, но демон отказал тоном, не терпящим возражений. Они некоторое время петляли в здешних пещерах, Хуа Чэн шел уверенно. Линь Ян же забыла дорогу назад ещё на первом повороте. "Ха-ха-ха, не бойся, зато я все запомнил" Линь Ян едва ли не краснеет каждый раз, когда Се Лянь говорит кому-то, что она хорошо разбирается на местности, потому что правда в том, что она всегда терялась в трех соснах. У неё не было топографического критинизма или нечто подобного, нет, но в незнакомых местах (а теперь таковыми для неё были все) она терялась очень быстро. Так же быстро она и находилась, но лишь благодаря Ною. Так-то, не будь у неё ее друга, ей пришлось бы не сладко. Благодаря другим личинам от Хуа Чэна, на них никто не обращал внимания. Через некоторое время они вышли на четырех демонов и связанных людей, которых те вели за собой. Хуа Чэн вновь сменил им внешность, так что теперь они слились с группой людей. Линь Ян видела, как люди тряслись от ужаса, кто-то рыдал. Демоны стали угрожать им ради забавы, а Хуа Чэн с Се Лянем тем временем взялись за руки. "Не взялись они за руки, — скептично поправил Ной. — Се Лянь выводит иероглиф «спасти» на ладони Хуа Чэна. Ты и сама это прекрасно знаешь" Девушка беззвучно хмыкнула и едва сдержала улыбку. Было бы странно в такой ситуации улыбаться. Вскоре они добрались до подвешенных вниз головой иссушенных трупов. Линь Ян как могла обходила их стороной, пока в толпе нарастала паника. Ей самой было едва не до тошноты противно. Ци Жун единственный, кто промышлял людоедством. Его презирали даже ему подобные. В глубине пещеры горели яркие факелы и высился большой трон, а рядом расположился длинный стол, уставленный драгоценной посудой, — как будто вокруг не пещера, а дворцовые покои. Чуть поодаль стоял огромный железный котёл, в котором могли свободно уместиться несколько десятков человек. Сейчас в нём бурлил, вздыхая паром, красный бульон, и любой, свались он туда ненароком, сварился бы в момент. Отряд демонов повёл людей к котлу. Осознав, что их ждёт, некоторые упали на колени, отказываясь идти, и завязалась потасовка. Внимание Линь Ян же привлекла статуя возле трона. Судя по тому, как Хуа Чэн остановился, он тоже это заметил. Повёрнутая к ним спиной фигура у роскошного трона опустила голову — как побитый пёс у ног хозяина, воплощение ничтожества. Очевидно, скульптуру изготовили с единственной целью: унизить того, по чьему образу она сделана. И конечно это была статуя Се Ляня. Лицо заклинательницы потемнело. В ней всё больше зрело презрение к Ци Жуну. И дело даже не в ее любви к Се Ляню, просто вся эта ситуация была одной большой мерзостью. Послышался голос молодого мужчины: — Никчёмный Пэй Су! Въехал на Небеса на шее своей няньки Пэя-старшего! Что он о себе возомнил? Как смеет мешаться у меня под ногами! Да я его так отмудохаю — мать родная не узнает! В зал зашел некто в зеленых одеждах. Линь Ян сразу увидела маску на нём, но точно знала, кто под ней скрывается. «Ци Жун даже не удосужился своё имя сменить» Как-то она это просто как факт воспринимала, когда читала, но всё же, пробыв здесь столько времени, теперь ей это кажется ещё более странным. Демоны действительно очень редко используют свое настоящее имя при жизни. Ни один здравомыслящий из них не стал бы давать людям ещё больше козырей против их уничтожения, ведь чем больше знаешь про демона, тем легче его одолеть. Тем не менее этот был исключением, во всех смыслах. Несмотря на неосмотрительность в имени, потерпел поражение он лишь более сильному демону, и то ему удалось удрать. Это на самом деле не так просто, как может показаться. Тем более, что Хуа Чэн не стал бы давать шанс убежать кому-то вроде Ци Жуна. «Зеленый фонарь, блуждающий в ночи» был оцеплен своими приспешниками, те наперебой обсуждали, как Ци Жун велел навести шороху в Призрачном городе. Линь Ян не стала особо вслушиваться, отдавая эту привелегию своему учителю. Лишь краем уха она поняла, что демоны встретились со сверженным Пэй Су. У заклинательницы о нём остались не самые хорошие воспоминания, так что она решила не заострять на этом внимания. Ци Жун принялся поливать всё и вся грязью. Линь Ян, привычная к доброй манере Се Ляня, аж передернулась от количества ругательств. Столько желчи и ненависти ко всему на свете было в этом демоне. Судя по всему, весь смысл его существования сводился к тому, чтобы кому-нибудь насолить. Будь то Хуа Чэн или же небеса — без разницы. Наругавшись вдоволь, он стал интересоваться у подчиненных, как прошли другие его пакости. И вот он плюхнулся на свой трон, положив свои ноги на плечи статуе. Хуа Чэн подался вперед, но Се Лянь остановил его. Видимо, хотел послушать про заварушку с Цюань Ичженем и Пэйем, о которой начал говорить Ци Жун. Закончив раздавать указания по поводу того, как рассорить последователей двух генералов, демон удобно расположился на своем троне, что дало приспешникам сигнал действовать. Те стали ходить сквозь людей, выбирая, кого первого приготовить. Линь Ян увидела, как демоны заметили ребенка, не достигшего и десяти лет, а отец с криками закрыл того собой. Линь Ян инстинктивно сделала шаг вперед, но тут все демоны отвлеклись на вышедшего вперед всех Хуа Чэна в образе обычного юноши. Несколько демонов поспешно обнажили оружие и закричали: — Стоять! Куда попёрся?! А Ци Жун, продолжая сидеть с задранными ногами, удивлённо спросил: — Что с этим недомерком? Схватить его! Хуа Чэн усмехнулся: — Перед вами сам потомок правящего рода Сяньлэ! Какое неуважение! Не удивилась этому заявлению только разве что Линь Ян. Девушка увидела, как опешил и Се Лянь, и Ци Жун. Довольно иронично. Она вспомнила, к чему всё идёт. Принц тем временем бросил на неё озадаченный взгляд. Она знала, что собирается делать Хуа Чэн? Стоит ли спросить? Потому как прямо сейчас он ничего не понимал. Чуть помедлив, Ци Жун встал и откашлялся. Он буквально задыхался от гнева, однако сделал вид, что смеётся: — Смелая шавка! Со мной такие шутки не пройдут! Ну-ка, расскажи нам, каким боком ты к Сяньлэ? По какой ветви? — Я — князь Аньлэ, — уверенно ответил Хуа Чэн. От этого заявления игрушка Лан Цяньцю в руках Линь Ян заёрзала. Неудивительно, всё же князь Аньлэ был его другом. Взгляд заклинательницы незаметно потемнел. Она не стала наблюдать за происходящим впереди, только сверху вниз невидящим взглядом глядела на игрушечного Тайхуа. Она задумалась о том, какой будет его реакция. Так-то, она помнит по книге, что тот был в ярости, но в реальности это ощущается по другому. Узнавать правду спустя столько лет — довольно болезненно. Тем временем Ци Жуна под маской аж перекосило: — Князь Аньлэ? Тебе что, помереть не терпится? Кто тебя надоумил явиться ко мне с такими сказками? Что ж вы, остолопы, совсем историю не знаете? Князь Аньлэ, последний потомок династии Сяньлэ, давно умер! Кто ты такой и как смеешь им притворяться? Хуа Чэн удивлённо поднял брови: — Да ты что? Умер? И как же? Ци Жун завопил: — Схватить! Схватить засранца! На его зов откликнулись десятки мелких демонов со всех сторон пещеры. Они загалдели и заметались по залу, а Хуа Чэн лишь растянул губы в улыбке. Секунду назад он был спокоен и беспечен, словно лицо его обдувал лёгкий ветерок, но в следующий миг его черты сковал лёд. Никто не понял, что произошло; в мгновение ока Хуа Чэн очутился позади Ци Жуна. Он схватил Зелёного Демона за голову одной рукой — с такой лёгкостью, будто ребёнок поднял мячик, — а затем швырнул его вниз со словами: — Ты сам кто такой? Не боишься принять смерть от моей руки? Раздался жуткий грохот. Перед троном взмыло облако пыли, полетели в разные стороны обломки камней, несколько попало в Се Ляня, когда тот ринулся прикрывать собой ребенка. Линь Ян же незаметно отбила некоторые долетевшие до группы людей. Когда дым рассеялся, люди поразевали рты: одним ударом Хуа Чэн вогнал голову Ци Жуна глубоко в землю. Линь Ян же с сосредоточенным выражением лица начала обратный отсчет до неизбежного. Паника охватила и демонов, и смертных. Все снова забегали и завизжали. Девушка испугалась, как бы демоны не стали убивать пленников без разбору. Се Лянь попытался всех успокоить, но никто не стал его слушать. Линь Ян же, до этого выступившая перед некоторыми людьми, чтобы защитить их от обломков, обернулась к тем и тоже попыталась. — Спокойно! Некоторые люди обернулись на нее, но многие даже не слышали. И не удивительно, большинство и так умирало от страха быть сваренными, а теперь вообще не ясно, что происходит. Тем не менее до парочки человек, застывших до этого от страха, удалось достучаться. — Держитесь позади, — велела Линь Ян. Это меньшее, что они могут сделать, чтобы не мешать. Ей бы не хотелось, чтобы от их действий здесь кто-то пострадал. Тем временем Хуа Чэн опустился на корточки, ухватил Ци Жуна за волосы, вытащил окровавленную голову из вмятины в полу и встал, держа безвольное тело Зелёного Демона на весу. Он некоторое время внимательно его рассматривал, как диковинку какую, а потом расхохотался. От этого смеха в сочетании ледяным взглядом мурашки бежали по коже. Линь Ян, прикрывавшая некоторых людей от демонов, которые с ножами пошли на разбегающихся пленников, поспешила вперед, когда тех с ног сбила Жое. Заклинательница сосредоточенно кивнула ленте и та прилетела к ней на запястье. — Останови под шумок других демонов, чтобы не шлялись вокруг людей, а потом возвращайся к Се Ляню, — попросила тихо заклинательница. Лента послушно слетела с запястья и опрокинула ещё некоторых демонов, находящихся в смятении. Во всей этой панике никто особо не обратил на это внимания. Се Лянь, почувствовав неладное, попытался дозваться Хуа Чэна, но тот не слышал. Тем временем маска Ци Жуна покрылась трещинами; один кусок отвалился. Он сплюнул и закричал: — Эй, сюда! Остановите его! Скорей! Хуа Чэн захихикал: — Ой, знаешь что? Есть в мире вещи, которые не остановить. Солнце продолжит путь на запад, слон растопчет муравья… — Он начал говорить беспечно, как если бы просто решил поболтать, но к концу фразы лицо исказила неприкрытая ненависть: — Я убью тебя сейчас, ублюдок, и никто мне не помешает! Он поднял Ци Жуна повыше — и снова со всех сил швырнул об пол! С жутким грохотом тот распластался по земле, будто куча грязи. Маска хрустнула, раскололась надвое и открыла половину лица. Линь Ян застыла. Соскользнула и вторая половина маски, полностью обнажив лицо Зелёного Демона. На мгновение показалось, словно в руках демона сейчас истекал кровью сам Се Лянь. Но так показалось лишь на мгновение, приглядевшись, сразу становится видна разница между братьями. Угадывалось нечто общее в очертаниях их носов, ртов, линиях подбородков, но глаза у Ци Жуна были ýже, а брови вздёрнуты выше. И если взор принца лучился мягким спокойствием, то при одном взгляде на Ци Жуна, которому нельзя было отказать в том, что называется мужской красотой, становилось понятно: с таким лучше не связываться. Сейчас из глаз его сочилась кровь, он едва мог разлепить опухшие веки. И всё же Ци Жун заметил, что противник изменился: прежде Зелёный Демон никогда не встречал Хуа Чэна без личины, но по красным одеждам сразу догадался, кто перед ним. — Это ты! Ты! — завопил он в ужасе и смятении. Князь демонов, явивший подлинный облик, проговорил: — Ты не ответил на вопрос. Как умер князь Аньлэ? В ту минуту он был настолько страшен, что Се Лянь не выдержал и ринулся вперёд с криком: — Сань Лан! Линь Ян оглянулась и увидела, как люди и мелкие демоны разбежались по углам пещеры. Заклинательница же осталась стоять там, где была, не зная, куда пойти. Она коротко выдохнула и жестом показала людям, чтобы те не шевелились, а после, на свой страх и риск, пошла за Се Лянем к Хуа Чэну и Ци Жуну, всё ещё оставаясь поодаль, дабы не попасться под горячую руку. Прямо сейчас игрушечный Тайхуа находился у неё, а потому отдаляться слишком далеко было бы бессмысленно. Нужно, чтобы тот всё мог разглядеть и услышать. Се Лянь тем временем приблизился к Хуа Чэну и зашептал: — Что с тобой? Ну не злись, умоляю, не злись, всё ведь в порядке. Давай, успокойся, всё хорошо… Он старался говорить ласковым, тихим голосом, при этом легонько поглаживал Хуа Чэна по плечу. Сейчас Линь Ян не казалось это чем-то забавным. Удивительно, но это сработало. Ещё минуту назад во взгляде Хуа Чэна горел бешеный огонь, а теперь уголки его рта дрогнули, и постепенно к нему вернулось самообладание. Но радоваться не следовало: демон поднял руку, аккуратно похлопал принца по плечу в ответ — и полностью обездвижил. После он поднял глаза и встретился взглядами с Линь Ян. У девушки мурашки пошли по коже от его взгляда. Она лишь кивнула и приблизилась, когда Хуа Чэн перевел внимание обратно на Ци Жуна. Девушка встала рядом с застывшим Се Лянем, по левое плечо от него. Пусть тот и не мог говорить, но Линь Ян нутром ощутила, как тот беспокоится. Она встала к принцу вплотную и, придерживаясь одной рукой за его руку, тихо проговорила: — Всё хорошо. Но сказала она это таким тоном, что слабо верилось. Девушка на удивление была не менее странной, чем демон. Се Лянь никак не мог понять, что произошло с ними за то время, пока они были одни в Призрачном городе. В груди у него зарождалось нехорошее предчувствие. Ци Жун тем временем ругался, да только драться с Хуа Чэном всё равно не мог, был слишком слаб. Хуа Чэн продолжал вбивать голову демона в камень, спрашивая одно и то же: «Как умер князь Аньлэ?». Прежде чем Ци Жун наконец ответил что-то кроме «пошел к черту», понадобилось не мало времени. — Ты чего, летописи не читал? Хуа Чэн холодно усмехнулся: — Если бы в летописях писали правду, я бы сейчас тебя, убогого, не спрашивал. — И он занёс руку для очередного удара. Ци Жун отчаянно заверещал: — Ладно, это Лан Цяньцю! Лан Цяньцю его убил! Игрушка в руках Линь Ян затряслась и та отпустила её на землю. Неваляшка заходилась бешенным ходуном от возмущения. Хуа Чэн, не оборачиваясь, снял заклятие, и из облака красного дыма появился Лан Цяньцю. Наследный принц, задыхаясь от возмущения, закричал на Зелёного Демона: — Клевета! Как ты смеешь? Я не убивал Аньлэ, мы были друзьями! Ци Жуна его внезапное появление порядком ошарашило: — Лан Цяньцю? А ты здесь какими судьбами? Сказать по правде, он и сам не знал ответа на этот вопрос, но слова Зелёного Демона задели его за живое. Он просто обязан был защитить своё доброе имя: — Всем известно, что князь Аньлэ умер от болезни! С какой стати ты обвиняешь меня?! Хуа Чэн хладнокровно наблюдал за ними со стороны, прекратив играть головой Ци Жуна. А тот воспользовался передышкой и затараторил: — Как же, от болезни! Этой брехне мог поверить только идиот вроде тебя! Он умер вскоре после резни на Золотом пиру. Наверняка вы и организовали покушение! Если не ты лично, то кто-то из вашего сучьего племени. Слушая его ругань, Лан Цяньцю аж затрясся от гнева. — Недаром про тебя говорят, что ты не заслуживаешь и капли уважения, — воскликнул он. — Теперь я в этом убедился: ты просто жалок! Эта фраза взбесила Ци Жуна. — Уж лучше так, чем быть идиотом, как ты! — завопил он с перекошенным лицом. — Везде-то у него товарищи, со всеми в дёсны лобызается! Разве могли люди Сяньлэ и Юнъаня быть друзьями? Разве могли они жить в мире? Ты — такой же дешёвый лицемер, как твои папаша с мамашей. Фу, блевать от тебя тянет… Насмешек над родителями Лан Цяньцю не стерпел. Между Зеленым демоном и Тайхуа разразилась перепалка. Тем не менее Лан Цяньцю не был силен в спорах и быстро сдулся. Ци Жун, желая вывести того из себя еще больше, зарекся об Сяньлэ и князе Аньлэ. Он упомянул, что всё было ради того, чтобы изучить императорский дворец. Линь Ян ощутила, как напрягся и без того застывший Се Лянь. Не будь он связан заклятием, точно бы впечатал Ци Жуна головой в пол. — О чём ты? — Лан Цяньцю совсем растерялся. — Глупость — ваша семейная черта. Ты вон сотни лет прожил, а ни капли мозгов не прибавилось. Теперь я, считай, всё на свете повидал. Что, никогда не задумывался, как сильно люди Сяньлэ вас ненавидят? Иначе они недостойны зваться народом Сяньлэ! Ты правда верил, что сможешь дружить с потомком правящей семьи? Цель была одна: изучить ваш дворец, тщательно всё спланировать, а потом кровью омыть Золотой пир, устроенный в честь твоего дня рождения! Лан Цяньцю запутался ещё больше. Он спросил, были ли советник и Аньлэ заодно, на что Ци Жун непонятливо только заверил, что тот неясно от куда вылез. Он четко пояснил, что резню на золотом пиру устроил человек из Сяньлэ, а советник тут ни при чем. В конце не забыл ядовито добавить, что Лан Цяньцю не того казнил «своими белыми ручками». Лан Цяньцю от злости так стиснул кулаки, что аж суставы затрещали. — Это ложь! — вскричал он и резко обернулся к Се Ляню: — А если нет… Ну ладно он — вы-то почему молчали? Ци Жун выплюнул выбитый зуб и возмутился: — Так, а это кто? Мать вашу, что за проходной двор устроили?! У вас званый вечер? Но никто не обращал на него внимания. Лан Цяньцю продолжал взывать к Се Ляню: — Если это были не вы, если никого не убивали, зачем взяли на себя вину?! Линь Ян сглотнула ком в горле и посмотрела на Се Ляня. С того через пару мгновений Хуа Чэн снял оцепенение, но принц запутал Цяньцю ещё больше: он стал отрицать слова Ци Жуна и обвинил того в сумасшествии. Про Линь Ян будто все забыли, и не удивительно, по сравнению с богами и демонами она здесь была лишней. Демон недовольно нахмурился и возмутился, но Се Лянь продолжал настаивать на своей вине. У Лан Цяньцю будто в голове все перемешалось, а Ци Жун к тому времени пришел к одному выводу: — Уж не мой ли это двоюродный братец пожаловал? Се Лянь обернулся в сторону демона, пристально посмотрел на него и сказал: — Вижу, все эти годы ты развлекался по полной. И в этот миг Хуа Чэн вернул ему истинный облик. Когда Ци Жун понял, кто к нему явился, у него от удивления чуть глаза не выпали. Лан Цяньцю в недоумении переспросил: — Двоюродный брат? Ци Жун внимательно изучал лицо Се Ляня странным, полным алчности и любопытства взглядом. Наконец он заметил меч Фансинь у него за спиной. — Вот оно что! Фан Синь — это ты, ты Фан Синь! — воскликнул мужчина и опять затрясся от хохота. Вдруг он наконец заметил и Линь Ян. — А эта что тут в стороне стоит? Кого ещё сюда притащили? Может сам князь Аньлэ пожаловал, раз такая пляска? — он насмешливо склонил голову, готовясь к новым сюрпризам. Но Се Лянь, вспомнив про присутствие Линь Ян, встал перед демоном, загораживая тому обзор на девушку. Лан Цаньцю заметил это, но оставил без комментариев. Ци Жун же такой роскошью их не удостоил. — Что? На этот раз без сюрпризов? А кто это тогда? Раз не очередное божество, так твой последователь? Вот умора то, надо же быть такой идиоткой! — он вновь рассмеялся. Лан Цяньцю не понимал причины веселья, однако смех этот ему уже подспудно не нравился. — Чего тут смешного? — грозно спросил он. — Потешаюсь над любимым братишкой. Не лезь не в своё дело! — отмахнулся Ци Жун. А затем не удержался от очередной колкости: — Прошу прощения, ваше высочество! Был неправ, сказав, что вы унаследовали глупость от родителей! Вы достойный ученик своего учителя: тот сам дурак дураком! — Он повернулся к Се Ляню: — Смотрю, и ты времени не терял. Нанялся на службу в Юнъань, чтобы тебя заколол собственный подопечный! Вот потеха! За что боролся, на то и напоролся! Эх ты, неудачник! На последнем слове Хуа Чэн размахнулся и отвесил Зелёному Демону громоподобную оплеуху. Ци Жун по натуре был непрошибаемый, а когда принц обнажил своё истинное лицо, демон ещё пуще раззадорился — даже впечатанный мордой в землю, он продолжал вопить: — Неудачник! Неудачник! Неудачник! За каждый выкрик Хуа Чэн ещё сильнее лупил его по затылку, вбивая в пол всё глубже; каменные плиты заливала кровь. У Линь Ян от такого зрелища подступил ужин к горлу, но она отвернулась. Се Лянь же перехватил вновь занесённую для удара руку и попросил: — Сань Лан, не надо! — Почему это? — Он просто больной, не принимай его слова близко к сердцу. Так ты ничего не добьёшься. Дай я попробую. Он тихонько погладил Хуа Чэна по плечу, и после долгого молчания тот нехотя согласился. Ци Жун вытащил голову из трещины в земле, с большим трудом откатился в сторону и сплюнул: — Ой, какие мы добренькие! Если бы правда не хотел, чтобы он меня бил, остановил бы сразу! Теперь-то спасибо большое за ваше великодушие, благодетель сраный! — Много о себе воображаешь, — холодно ответил Се Лянь. — Я не за тебя волнуюсь, а за его руку. По лицу Ци Жуна вновь пробежала гримаса гнева. Линь Ян впервые видит Се Ляня таким холодным, но то и не удивительно: с сумасшедшими лучше эмоций не показывать. — Вот это новости! — загоготал демон. — Мой двоюродный братишка снюхался с Хуа Чэном! Я-то хотел тебя навестить на Фестивале голодных духов, послал гонцов, да ни один живым не вернулся. Выходит, ты как раз в то время с новым другом миловался! Сань Ланом его зовёшь, ну прелесть! — продолжал насмехаться Ци Жун. — Братец, ты ж чиновник с вышних Небес. Как тебя угораздило спутаться с нечистью? Не боишься ручки замарать? Ты ведь у нас такой совершенный, такой чистый и невинный, сияешь на весь белый свет… Ещё и как всегда всякую падаль в дом тащишь… Поток желчи не останавливался, услышь это кто из неженок верхних небес, они бы тут же все попросили прощения у Му Цина, которого все считают самым ехидным на небесах. Ци Жун тем временем одними словами не ограничивался. Он картинно схватился за сердце: — Брат мой, наследный принц! Все эти годы я только о тебе и думал! Взгляни на статую! Я сделал её с любовью, чтобы ежедневно услаждать взор твоим героическим обликом… Неплохо вышло, скажи? Не нравится? Ладно, не беда, я ещё сделаю… При упоминании каменной статуи Хуа Чэн снова скривился от гнева. Он бы с превеликим удовольствием утрамбовал мерзавца обратно в землю, но внял уговорам Се Ляня. Принц равнодушно хмыкнул: — Сделано на совесть, но видно, что у автора вкуса нет. Сочувствую. Линь Ян, видя воочию такую сторону наставника, изумилась. Тот редко когда бывал не в духе, а тут еще и человек из прошлого… Улыбка тотчас же сползла с лица Ци Жуна, и он процедил сквозь зубы: — Радуйся тому, что есть. Кто о тебе сейчас помнит? Я единственный по старой памяти скульптуру завёл. Ты и вознёсся в этот раз только потому, что перед Цзюнь У на карачках ползал и плакался — все колени, небось, протёр. На Небесах кого ни возьми — любой будет достойнее тебя. Восемьсот лет прошло, а даже для тех, кто вознёсся два века назад, ты просто пыль под ногами! Жалкий неудачник! — Да, старший брат неудачник, — отшутился Се Лянь. — Зато младший за эти годы вконец озверел. Линь Ян смотрела на столь похожее на принца лицо и понимала лишь одно: это создание просто создано из ненависти и сумасшествия. Она уж не вспомнит, как относилась к Ци Жуну при прочтении книги, но сейчас она определено испытывала отвращение. Хуа Чэн тем временем хихикнул в сторонке, и лицо Зелёного Демона позеленело по-настоящему. Он перевёл взгляд с одного на другого, почему-то окинул мельком Линь Ян, и вдруг спросил: — Смотрю я на вас и думаю… ты специально дружка и соплячку позвал, помочь со мной поквитаться? Се Лянь замешкался на секунду. Со стороны так и выглядело, не считая Линь Ян. Уж она-то тут скорее как группа поддержки. — Стоило тебя задеть, как он сразу взбесился, — закивал Ци Жун. — Их что, твоё божественное сияние ослепило? Ах да, один же и вправду слепой! Не успел он договорить, как в глазах у него потемнело: скулу прожгла резкая боль, и из неё брызнул фонтан крови. Его опять ударили — на этот раз не Хуа Чэн, а Се Лянь. Принц отрывисто сказал: — Думаешь, если я раньше тебя не бил, то и впредь не трону? Удар был сокрушительной мощи — дар речи вернулся к Ци Жуну очень нескоро. Линь Ян глянула мельком на Хуа Чэна: его явно восхитил факт того, что при его оскорблении Се Лянь вышел из себя. Девушка задумалась над тем, сделал бы принц тоже самое, будь на его месте она? Ци Жун тем временем распластался на полу, как побитая собака, но не испугался, а захохотал, стуча кулаком: — Твоё высочество, ты ж мне врезал! Ты! Мне! Врезал! О Небеса, наш добрый и непорочный, наш милосердный, наш самоотверженный принц, который муравьишку раздавить боится! Рассердился на меня — и побил! Вот каким он стал — чудеса! Он впал в исступление на грани безумия. Лан Цяньцю прежде с таким не сталкивался, поэтому спектакль одного актёра произвёл на него неизгладимое впечатление. — Да он сумасшедший! — пробормотал юноша. Линь Ян мысленно похлопала его по плечу. — Да неужели? — с иронией обронила она, за что словила не читаемый взгляд Лан Цяньцю. Се Лянь же к подобному привык, а потому не удивлялся: — Вот видишь: словам сумасшедшего нельзя верить. Демон внезапно посерьёзнел и холодно усмехнулся: — А ты не спеши меня перед другими полоумным выставлять. Скажи-ка лучше, как умер князь Аньлэ? Се Лянь молчал, и тогда Ци Жун рассказал, что когда он осмотрел Аньлэ, то увидел, что того словно искрошили тончайшим мечом. Сначала он думал, что это люди Юнъань, теперь же понимает, что это был Се Лянь. Лан Цяньцю казалось, что голова его вот-вот взорвётся, от напряжения у него даже глаза покраснели. — Хватит! — крикнул он. — О чём ты говоришь?! Кто всё-таки убийца? Кто устроил бойню на Золотом пиру? Что произошло с князем Аньлэ? Что вообще случилось? — Так и не дошло? — вздохнул Ци Жун. — Я тебе всё уже на пальцах растолковал… Похоже, ты совсем не соображаешь, что за фрукт этот твой советник. Ну, слушай: мой братец, бывший наследный принц государства Сяньлэ, явился к вам в Юнъань и стал твоим наставником, пять лет учил тебя воинской премудрости… Се Лянь схватился за клинок, но не успел замахнуться, как Лан Цяньцю своим тяжёлым мечом преградил ему дорогу: — Пускай говорит! — Негодяй бредит, незачем это слушать! Тут встряла Линь Ян. — Лянь-гэ, пусть говорит, — сказала она, стоя все еще на своем месте. И за ту секунду, как принц отвлекся, Хуа Чэн успел отвести клинок Се Ляня от меча Лан Цяньцю своим. — Сань Лан? Ци Жун догадался, что всеми правдами и неправдами ему будут затыкать рот, лишь бы юный принц не услышал лишнего, и поспешил сделать всё назло. — Князь Аньлэ был достойным сыном своей родины. Он послушал меня, притворился тебе, идиоту, другом, а на Золотом пиру взял и перерезал вашу паршивую семейку! Вот только затем явился твой наставник, и князю пришлось бежать. Дальше вообще смех: ты примчался, всё неправильно понял и мигом потребовал голову советника Фан Синя… Так и было, честное слово! Се Лянь всё порывался вмешаться, но каждый раз Хуа Чэн его останавливал. — Сань Лан! — снова воскликнул он. Линь Ян же, наблюдающая со стороны, словила взволнованный, но твердый, взгляд своего наставника. Не удержавшись, она отвернулась. Хуа Чэн же молча продолжал удерживать принца на месте. Ци Жун воспользовался моментом и затараторил: — Но когда мой святоша-брат увидел, что Аньлэ замарался в крови, наверняка подумал: «Нет, так нельзя!» — и попытался поговорить с ним, вразумить бестолкового… Да только обнаружил, что поздно: планы князя куда серьёзнее убийства нескольких ублюдков. Перевоспитать не получится. Тогда он собрал волю в кулак и собственноручно замочил единственного кровного родственника — последнего потомка правящей династии Сяньлэ! Ну а дальше знаешь: поймал ты своего наставника, заколотил гвоздями гроб, и на этом история знаменитого советника завершилась. Что, братец, верно излагаю? — Он смачно сплюнул под ноги каменной статуе. — Думаешь, я тебя не знаю? Да это твой любимый номер! Наши предки на том свете извелись, глядя на то, что творит их замечательный потомок. Из-за него семья Се лишилась всего, даже надежды на продолжение рода! От тебя одни беды! Когда ты родился, это был чёрный день Сяньлэ. Когда ж ты сдохнешь? Как тебя земля носит?! Тут опять встрял Лан Цяньцю: — Я же лично видел, как он заколол моего отца! — Ну, может, ты чего попутал, умишком на нервной почве тронулся… А хотя погоди: есть у меня ещё кой-какие идеи. Возможно, Аньлэ-то твоего папаню мечом проткнул, но не насмерть… — И он… его добил? Ци Жун престранно взвизгнул: — Да что ты! Мой двоюродный брат — добрейшей души человек. Как он мог кого-то добить? Нет, он бы постеснялся вот так, сразу. Наверняка сперва хотел поступить по совести, помочь… Только, боюсь, твой отец сам себя загубил. — В каком это смысле? — Ну включи голову! Что первым делом предпримет тот, кого едва не зарезали? Вот ты, когда увидел гору трупов на пиру, что сделал? — Объявил убийцу в розыск… — Именно! Так и твой старик, если бы его спасли, чутка перевёл бы дух и повелел: «Советник, во всём виноват князь Аньлэ, убейте его!» А, нет, ещё интереснее: «Созвать всех сюда! Повелеваю казнить всех людей Сяньлэ в Юнъане! Пусть они сойдут в могилу вслед за нашими погибшими близкими!» Он так похоже изобразил негодующий тон отчаявшегося правителя, что у Лан Цяньцю аж волосы дыбом встали, а краска покинула его лицо. — А не отдал бы приказ немедля, — продолжал Ци Жун, — так потом: он сам видел, как князь Аньлэ убил твою мать и прочее предательское отродье. Рано или поздно точно бы решил отомстить. Твой учитель это быстро смекнул, пораскинул мозгами и решил: «Э, нет, старикашке жизнь оставлять никак нельзя!» — ну и пырнул его ножичком, да чтоб наверняка. Такой уж он, мой братец: с виду святоша, боится ручки замарать, а на самом деле источник всех бед. Что на него, что на окружающих несчастья сыплются градом. Хотел всех примирить, а в итоге кругом обосрался! — И демон снова зашёлся в приступе хохота. — А ну, заткнись! — заорал Се Лянь. Лан Цяньцю обернулся: — Чего вы ему рот затыкаете? Выходит, он правду говорит? К бойне на Золотом пиру причастны вы двое, Аньлэ загубил мою родню, а вы добили отца! Вы оба меня обманывали? Се Лянь собирался ответить, но Ци Жун его перебил: — Ну ясен пень, обманывали! Такой дурак — как не обмануть? Не вмешайся случай, наши люди ещё в твои двенадцать лет тебя бы укокошили! Неужто мы бы тебе позволили так долго небо коптить да вдобавок вознестись потом? — В двенадцать лет? — переспросил Цяньцю. В двенадцать лет с ним произошёл тот самый случай: его похитили, а Се Лянь спас принца из рук злодеев. — Так тех бандитов отправили люди Сяньлэ? — Само собой! А ты как думал? Что какой-то простой наёмник обойдёт сотню охранников и украдёт наследника престола у них из-под носа? Нет, в том деле я князю Аньлэ помог. — Помог? Ага, теперь ясно, — кивнул Лан Цяньцю. — Дружба всегда была обманом. Вам, людям Сяньлэ, плевать было на наши попытки наладить отношения, ваш князь Аньлэ изначально строил коварные планы и явился за нашими жизнями. — Он повернулся к Се Ляню и добавил: — И вы, получается, тоже врали. Ци Жун так и заискрился от любопытства: — Ну-ка, ну-ка, поведай нам, что тебе рассказывал мой святоша брат? Но Лан Цяньцю по-прежнему обращался к Се Ляню: — Вы учили, что Сяньлэ и Юнъань — это одна страна, люди — одна семья и что конфликты между правителями не должны касаться простых граждан. Уверяли, что моё поколение в силах всё изменить. И если народ будет жить благополучно, неважно, какая фамилия у правителя, — мы можем забыть раздоры и вновь объединиться. Это была сплошная ложь. Наглое враньё. Чушь. Бред! У Линь Ян от этих слов сперло дыхание. Она знала, что Цяньцю уже не будет таким же, каким был до этого, но ей все равно больно. Теперь он считает, что всё, чему его учили — бред, самые близкие люди — предатели, а жизнь — сплошной обман. А Се Лянь теперь должен видеть, как вера в лучшее у его бывшего ученика ломается. Ужасная судьба, которую ни один из принцев не заслужил. Се Лянь больше не мог это слушать и воскликнул: — Нет! Вовсе не ложь. Подумайте, ведь при вас действительно всё изменилось? Лан Цяньцю задержал дыхание, а Се Лянь продолжал: — Вы ведь были хорошим правителем! При вас люди Сяньлэ наконец влились в общество Юнъаня, конфликты почти сошли на нет. По щекам юноши покатились слёзы: — Но… но как же мои отец и матушка!.. Мир между двумя народами был их заветной мечтой. Ради неё они и даровали последнему представителю вашего рода титул князя Аньлэ. Мечта сбылась, а сами они чем закончили? Ци Жун сплюнул: — Ой, ты по любому поводу нюни распускаешь, прямо как мой святой братишка когда-то! Оплакиваешь своих мамочку и папочку, а моих кто вернёт? Твои предки? Ишь, хотели они гармонии и поэтому даровали титул Аньлэ! Звучит красиво, только Ань поставили спереди, а Лэ сзади. Думаешь, я не понимаю, что вы, собаки позорные, так хотели показать, что вечно будете топтаться по светлой памяти Сяньлэ, всегда будете наверху? — Да угомонись ты! — вышел из себя Се Лянь. Лан Цяньцю, обливаясь слезами, не сводил взгляда с Ци Жуна: — Это ты спланировал убийство моей родни? Ты всё устроил? — Да, — захихикал Ци Жун. — И князь Аньлэ замешан, и твой учитель — все люди из Сяньлэ поучаствовали… Тут смех его оборвался: Лан Цяньцю поднял над головой свой тяжёлый меч и со всей силы ударил. Ци Жун крякнул — его разрезало пополам. У Линь Ян по этому поводу не осталось ни одной эмоции. Ци Жуна заживо бросили в бурлящий котел, да только это все равно не искупит всех тех загубленных им душ и судеб. Сколько ещё человек потеряли смысл жизни из-за него? Сколько оборвалось по его вине? Может, Ци Жун и сошел с ума из-за горя, но ни одно страдание в мире не дает право приносить столько зла в этот мир. Линь Ян может и было бы жаль его, да только в груди осталось лишь жгущее изнутри тихое отвращение. И она бы даже возможно была бы рада такому исходу, да только ещё горше становилось от осознания, что делал это все до селе добрый юноша. Се Лянь такого не ожидал. Он сурово прищурился и воскликнул: — Ну Цяньцю! — Да что?! — закричал тот в ответ. — Зелёный Демон столько людей сожрал! Пусть сам узнает, каково заживо в кипятке вариться! Он наш кровный враг, он уничтожил наш род. Я что, не могу ему отомстить?! Ци Жун тем временем полностью погрузился в кипяток. Когда Лан Цяньцю выловил его, тот уже совершенно потерял человеческий облик и превратился в кусок варёного мяса с облезшими клочками кожи, а в некоторых местах торчали белые кости. При этом он как будто от души наслаждался происходящим. — Братишка, поздравляю! — смеялся он. — Взгляни на своего ученика: окрепли у пташки крылья! Научился пыткам, научился жестокости! Линь Ян от вида и этих слов едва изнутри не вывернуло. «Мразь. Настоящий монстр» Она и так знала, что Се Ляню будет трудно перенести это всё, а тут ещё и как соль на рану слова от безумного братца. Лан Цяньцю опять разжал руку, и Ци Жун снова ушёл под воду. На этот раз в адском огне расплавились даже его кости, и больше он не всплывал — на поверхности осталось лишь несколько обрывков зелёной ткани. Юноша стоял у большого котла, опустив голову, и молчал. — Он не умер, — сказал вдруг Хуа Чэн. Лан Цяньцю поднял на него взгляд. — Ты же не думаешь, что так просто ему отомстил? Ты лишь уничтожил одно из воплощений. Чтобы окончательно избавиться от демона, нужно отыскать его прах. — Спасибо за науку, — холодно ответил Лан Цяньцю. — Я непременно отыщу его, добью и принесу прах в жертву родителям. А потом вернусь с вами поквитаться. И не думайте убегать, советник! Сказав так, он взмахнул мечом и разбил котёл, а сам развернулся и пошёл прочь. Вода хлынула на землю, неся с собой остатки костей и плоти. Се Лянь застыл на месте, не уверенный, что нужно делать. Хуа Чэн приблизился к нему и сказал: — Он только что узнал правду, ему нужно время, чтобы остыть. — Но зачем вообще было ему рассказывать? Разве это важно? — растерянно пробормотал Се Лянь. — Конечно важно. Он должен знать, что ты сделал, а чего не делал, и почему так поступил. Се Лянь резко повернулся к нему и спросил: — Зачем ему подробности? Ну да, выходит, я меньше людей убил, чем он думал. Ого, вот так достижение! Только мне от этого не легче… Хуа Чэн молчал. Се Лянь окинул взглядом двух оставшихся с ним людей. Линь Ян стояла чуть в стороне от демона с опущенной головой. — Это ведь ты, да? — тихо спросил он, зная, что Линь Ян наверняка единственная, помимо него, кто знал всю правду. Хуа Чэн покачал головой. — Я сам это решил. Всем нужно было знать, в чем ты прав, в чём виноват. В груди Се Ляня внезапно поднялась волна гнева, но он и сам не знал, на кого сердится. — Какие мне могут быть оправдания? — выпалил принц. — Его венценосный отец всем сердцем мечтал примирить наши народы, а я его убил. Князь Аньлэ был моим последним кровным родственником — я и его убил. Чего мне теперь бояться? Мне уж всё равно, можно всех собак на меня вешать! Раньше считалось, что я один во всём виноват, а теперь и князь Аньлэ оказался в этом замешан, и Ци Жун, и вообще все люди Сяньлэ. Не лучше бы ему ненавидеть одного человека, а не целую толпу? Зачем было показывать, что всё, чему я его когда-то учил, это полная чушь, пустые слова, которые ничего не стоят? Хуа Чэн продолжал хранить молчание. Линь Ян не поднимала головы. Внезапно она заглянула прямо в лицо принцу: у неё стояли в глазах слезы. Она сделала несколько быстрых шагов и молча обхватила Се Ляня за талию, обнимая. Ей было немного стыдно, но сейчас наставник выглядел таким подавленным, что она не смогла просто стоять и смотреть. Принц застыл от неожиданности. Лишь через пару секунд он обнял девушку в ответ и уронил голову ей на плечо. — Простите. Я, наверное, с ума сошел… Линь Ян лишь молча покачала головой. Хуа Чэн же стал отрицать: — Да нет, это я виноват. — Не виноват, дело во мне. Он осторожно выпустил Линь Ян из рук и сел, обхватив голову руками. Девушка села вслед за ним. — Всё перепуталось… Сплошной хаос! Мгновение спустя Хуа Чэн опустился на пол рядом с ним и сказал: — Не вини себя. — Не дождавшись ответа, он продолжил: — Ты убил правителя Юнъаня, чтобы спасти народ Сяньлэ. Убил князя Аньлэ, чтобы положить конец вражде. И умер от рук Лан Цяньцю, тем самым понеся наказание. Три жизни в обмен на несколько поколений мира — это отличная сделка, я бы сам поступил так же. Он говорил уверенно, ни капли не сомневаясь в своих словах. — Ты не виноват. Никто бы не справился лучше тебя. Линь Ян молчала, отдавая Хуа Чэну возможность устешить принца так, как получится у него лучше, чем у неё. Все что она могла пока дать, это её присутствие. После долгого молчания Се Лянь заговорил: — И всё же я не должен был так поступать. — Он медленно поднял голову. — Неправильно, что человек совершил хороший поступок, а закончилось всё для него плохо. Так не должно быть. Пусть это ложь, но я хотел, чтобы Цяньцю запомнил: если он будет добр к людям Сяньлэ, они ответят тем же. А теперь он считает мои слова, всё, во что он верил, ложью, обманом. Сплошные, мать твою, враки! Я просто… — Он поднял правую руку и посмотрел на неё. — Я сыт этим по горло. Не хочу, чтобы другие продолжали страдать… И человек и демон слушали его молча, не перебивая. Тут Се Лянь понял, что только что наговорил кучу грубостей. — Простите. Вы и сами видите — этот мир просто смешон. Первые поколения правителей Юнъаня творили произвол и не понесли за это никакого наказания, а отец и мать Лан Цяньцю искренне хотели сделать что-то хорошее, что-то важное, и закончили так печально. Принц тихо пробормотал, глядя перед собой: — Я никогда не забуду… лицо государя, когда я пронзил его мечом. — Это вина Ци Жуна и Аньлэ, — сказал Хуа Чэн. Се Лянь покачал головой и уткнулся лицом в колени. — А ведь так хорошо начиналось… Линь Ян осторожно коснулась его плеча. Она встретилась взглядом с Хуа Чэном, и прочитала то же, что могла бы прочитать у себя, будь у неё клон: тоску и желание быть рядом. Се Лянь повернулся, Линь Ян убрала руку, он посмотрел на каменную статую, уныло стоящую на коленях, и пробормотал: — Кое в чём Ци Жун прав — я полный неудачник. Хуа Чэн резко возразил: — Нашёл кого слушать — это ничтожество. Он сам чем знаменит? Тем, что тварь живучая и бегает быстро? За восемь сотен лет ничего не добился, даже до «непревзойдённого» не дотянул. Об такую падаль мараться противно. Линь Ян было сложно что-то вставить. У неё до сих пор в голове отдается вырвавшееся в порыве эмоций Се Ляново: «Это ты, да?» Она уверена, что принц не имел ничего плохого ввиду, но сам факт, что он подумал, что всю правду про него рассказала Линь Ян немного… пугал. Девушка боялась, что могла как-то обидеть принца, пусть и знала, что это невозможно. Она молча проследила за тем, как Се Лянь ломает собственную статую, стоящую на коленях, а после так же молча последовала вызволять остальных пленников, лишь нацепив на лицо беззаботную улыбку, когда принц вернул себе привычное спокойное выражение лица. — И все же, Сань Лан, это правда не Линь Ян тебе обо всем рассказала? — когда все немного улеглось, спросил Се Лянь спустя какое-то время, пока они бродили по пещерам. Уже немного успокоившаяся Линь Ян, сосредоточенная на спасении людей, едва не ойкнула. Её слегка отпустило, но все же недавняя нагнетающая атмосфера ещё дает о себе знать. Демон спокойной покачал головой. — Кое-что она и правда мне рассказала, но нет. Се Лянь сделался задумчивым. — Но Ци Жун не был в курсе, что я и есть советник Фан Синь, иначе он бы мне жизни не дал. Я же догадывался, что назревает смута, но понятия не имел, кто за этим стоит. А откуда тогда ты узнал? И как давно тебе это известно? — Недавно. — Хуа Чэн шёл рядом с ним, заложив руки за спину. — Мне не раз доводилось пересекаться с Ци Жуном — тот ещё гад. Он был родом из Сяньлэ и всей душой ненавидел Юнъань. Ещё он известный интриган, подстрекатель и любитель действовать чужими руками. До поры он отлично скрывался, но в действительности стоял сразу за несколькими покушениями на представителей правящей фамилии Юнъаня. Се Лянь покачал головой: — Оказывается, он готовился загодя. Ему повезло, что не попался раньше. Прознай кто из небесных чертогов о его делишках, с ним бы быстро разобрались. — Было очевидно, кто подстроил бойню на Золотом пиру: уж очень это в его духе. Но пока Лан Цяньцю не признал в тебе советника, я считал Фан Синя пособником Зелёного Демона. Линь Ян слегка замедлила шаг, вспомнив о кое-чем. Девушка и без того шла позади, так что теперь она совсем затерялась сзади. Фигуры спереди обернулись на неё, вопросительно глядя. Та подняла глаза и, показав, что все хорошо, сказала, что скоро вернется и чтобы вперед шли без нее. Её поведение слегка напрягло небожителя, но решив, что большинство демонов и так уже покинуло стены пещер, он отпустил её, продолжив диалог с Хуа Чэном. Линь Ян же ринулась назад, вспомнив об одной очень важной детали. «Ци Жун должен быть еще в пещере!» Как она могла забыть? Ци Жун же, как самая поганая крыса, займет мертвое тело отца того ребенка и попрется на гору Тайцаншань. Объяснять что-то своим спутникам не было времени, да и с человеком, пусть даже одержимым, справится даже Линь Ян, а эти голубки пусть побудут немного наедине. Заклинательница быстро вернулась ко входу в зал, из которого они вышли. «Где-то здесь… Труп человека не мог остаться где-то далеко, он должен быть рядом…» В эту секунду девушка почувствовала, как в другой стороне от неё кто-то есть. Линь Ян быстро оглянулось и заметила чью-то тень. Девушка рывком направилась за ней — и не ошиблась. Перед ней был будто бы самый обычный крестьянин, но приглядевшись была видна его неестественная для живого бледность, да и исходящая от него демоническая Ци выдавала с головой. Линь Ян молча приставила клинок к горлу мужчины. — Стой на месте, демон, — презрительно выплюнула Линь Ян. Зная, что ничего кроме подлости от Ци Жуна ждать не стоит, она приготовилась к любым уловкам. Человек перед ней застыл на месте. Не поворачивая головы, он сказал: — Что вы делаете?! Разве заклинатели не должны защищать простых людей? Линь Ян хмыкнула. — Не надо мне этого театра одного актера, от тебя за километр демонюгой несет, Ци Жун. Тут человек отмер. Он фыркнул. Потом ещё. А потом ещё и ещё и ещё, а после и вовсе рассмеялся. — Как человечешка смеет обращаться ко мне так неуважительно?! Он толкнул Линь Ян локтем в плечо, от чего девушка невольно сделала шаг назад. Демон принялся бежать, но Линь Ян тут же бросилась за ним. Она прибавила скорости — простому смертному телу, только что восставшему из мертвых, не дано было убежать от неё. Линь Ян повалила мужчину на пол, направляя на него клинок. Она тут же занесла его над головой, готовясь повредить человеку ноги — не убьет, и ладно, зато сбежать не сможет, — но тут под меч сунулся ребёнок. — Стойте! Не трогайте папу! Линь Ян застыла на месте. Она совсем забыла об этом ребенке! Мгновения смятения хватило Ци Жуну, чтобы сгрести ребенка в охапку — тот все никак не отлипал, было бы дольше пытаться выбраться из его рук — и, нажав что-то на полу, распылить черный дым, из-за которого Линь Ян тут же закашлялась, и унестись прочь. К тому моменту, как девушка выбралась из странного дыма, демона и след простыл. — Черт бы тебя побрал, сукин сын! — выругалась Линь Ян, откашливаясь. — С каких вообще пор у него ловушки в пещере расставлены? Тут в голове послышалось самодовольное, осуждающее: "А я ведь тебе говорил, что не стоит соваться к нему одной" Линь Ян цыкнула, отряхиваясь. «Я бы справилась! Откуда мне было знать, что у него ещё и ловушки здесь имеются? В новелле об этом ни слова не говорилось!» "В новелле много о чем не говорили. К тому же от тебя бы не убыло взять с собой ДВОИХ взрослых, сильных мужчин" Линь Ян, полностью отряхнувшись, направилась на выход из пещеры. «Мне не хотелось им мешать. Хуа Чэн наверняка сказал уже какую-нибудь смущающую глупость. Бр, не хочу этого видеть» В голове вздохнули, а Линь Ян тем временем смиренно в тишине продолжила путь к выходу. К тому моменту, как она вышла ко свету божему, прошло некоторое время, но зато она застала интересную картину: монахиня в белых одеяниях, что стоит к ней спиной, и Фэн Синь, держащий лук наизготовку по направлению улицы. — Ваше высочество, идите-ка сюда, — сказал он. Линь Ян остановилась аккурат за спинами двух небожителей, но все ещё находясь достаточно далеко, чтобы с улицы её было не видно. Судя по всему, те только прибыли и сейчас застали Хуа Чэна и Се Ляня. С её ракурса девушке было не видно их. Ши Цинсюань тотчас же поднял руки в примирительном жесте и сказал: — Искатель Цветов под Кровавым Дождём! Не кипятитесь, пожалуйста! Пожар во дворце был случайностью, а если вы ещё сердитесь, давайте всё обсудим. Небеса выплатят вам компенсацию, Владыка найдёт средства. Вы только отпустите его высочество… С улицы донесся, для Линь Ян чуть тише из-за расстояния, голос принца: — Вы неправильно поняли, — сказал Се Лянь. — На самом деле… Хуа Чэн не стал ничего отрицать — лишь ответил: — Мы с вами ещё с подосланным Цзюнь У шпионом не разобрались, а вы мне условия ставите? «А, теперь понятно: сценку разыгрывают», — вспомнила Линь Ян. Она облокотилась на холодные своды в пещере и, стоя в темноте, ждала, пока они закончат. Ее появление сейчас все лишь сильнее спутает и навредит. — А ну, прекратите представление! — прервал их Се Лянь. — Он ворвался в небесные чертоги, чтобы спасти меня! Сань Лан действовал из лучших побуждений. Зачем это скрывать? — Ой, да пожалуйста, — отмахнулся Ши Цинсюань. — Я всё равно уже передал новости в круг духовной связи. Вы просто не понимаете: сплетникам только волю дай — так всё вывернут, что любые добрые дела превратятся в злые. Уж лучше пусть с ходу нехорошее думают… — Сразу видно: знающий человек, — донесся голос Хуа Чэна. Повелитель Ветра приободрился: — А то. Как бы я иначе на Небесах столько лет продержался? Генерал Наньян, опустите лук. Тут стало понятно, что лук опускать Фэн Синь не собирается. Ши Цинсюань хлопнул его по плечу: — Да хорош, они давно знакомы. Никто здесь никому не угрожает. Фэн Синь мрачно сказал: — Ваше высочество, этот тип рядом с вами — он же «непревзойдённый»… Тут кто-то внезапно хлопнул Наньяна снова по плечу. От неожиданности мужчина развернулся на все 180 градусов, едва не заезжая Линь Ян в глаз. — Воу, полегче! Тут уже все взгляды перешли к ней. Фэн Синь от шока застыл, а Ши Цинсюань приподнял брови: — О, и ты тут? Рад видеть! — Внезапно он вспомнил, что, вообще-то, оставил её одну в Призрачном городе, когда, вроде как, думал, что им грозит опасность. — Извини что оставил тебя тогда! Повелитель Ветров потрепал её по голове, грустно заверяя в том, что больше такого не повторится. «Он меня за собачку принимает? — между тем думала Линь Ян. — Каждый раз, когда мы встречаемся, он так и норовит потискать или погладить меня, особенно когда он в женской форме» В голове послышались смешки от Ноя. — Линь Ян, всё в норме? — спросил принц, когда девушка вырвалась из объятий небожителя и подошла ближе. — Ты так резко решила уйти обратно, что я не успел спросить зачем. Линь Ян покачала головой. На секунду она пересеклась взглядами с Хуа Чэном. Судя по всему, он понял, что что-то все же случилось. Она перевела взгляд обратно на принца и ответила как ни в чем не бывало: — Всё в норме, просто решила проверить ещё одно место, но оттуда уже все ушли. Се Лянь, может, и заметил что-то странное, но решил не заострять внимания. Тем временем в себя пришел Фэн Синь. — А она что тут делает?! Линь Ян фыркнула. «Кажется, я слышу от него эту фразу чаще, чем приветствие» Се Лянь попытался как-то смягчить обстановку, объяснил, что она тут добровольно и Хуа Чэн никак не при чем (пусть это было и не совсем правдой). Небожитель вроде как успокоился, но все ещё неодобрительно поглядывал на демона в красном. — Так, ладно, хватит об этом, — сказал Ши Цинсюань и оглянулся. — Где Цяньцю? — Погодите… — забеспокоился Се Лянь. — Разве с ним нельзя связаться? — Нет! — нахмурился Повелитель Ветра. — Он как кости кинул, попал куда хотел и с тех пор молчит. Я пытался узнать, какое число правильное, — так и это не сказал. Странно: обычно он быстро всем отвечает, даже младшим чиновникам со средних Небес… Се Лянь тихонько вздохнул: — Его высочество Тайхуа отправился в погоню за Ци Жуном. При словах о демоне, Линь Ян вспомнила, как позорно упустила его. Она кинула взгляд на Хуа Чэна и, на удивление, поймала его в ответ. Девушка всем видом попыталась показать, что дело их ещё не окончено и она знает, где искать засранца. Линь Ян не поняла, уловил ли суть Хуа Чэн, но по крайней мере позже он сможет выслушать её. Фэн Синь и Ши Цинсюань же тем временем остолбенели: — За Ци Жуном?! — Именно. Сейчас мы в его логове. Ну, в общем… — Погодите, — перебил принца Фэн Синь. — С чего бы Лан Цяньцю гоняться за Зелёным Демоном? Он же вас разыскивал. Тут подал голос Хуа Чэн: — Он преследует того, кто устроил кровавую резню на Золотом пиру. Его высочество лишь прикрывал другого человека. Когда Цяньцю узнал правду, погнался за настоящим убийцей. — Так это дело рук Ци Жуна? — оторопел Фэн Синь. — В самом деле?! Се Лянь покачал головой. — Всё очень запутанно. Потом расскажу. Ши Цинсюань, который ещё не был в курсе дел, обрадовался: — Так и знал, что это недоразумение! Интуиция у меня как у боженьки! Отлично, теперь вам не придётся сидеть под домашним арестом! — Хорошо! — согласился Фэн Синь. Он наконец выдохнул с облегчением, убрал лук и немного расслабился. Хуа Чэн же только холодно усмехнулся. Се Лянь обратился к Фэн Синю: — Представляете, это тот самый Ци Жун! — Который? — И генерал резко всё понял: — Которого мы оба знаем?! — Вы тоже не догадывались? — спросил Се Лянь. Фэн Синь помрачнел и ответил: — Нет. Я никогда не сталкивался с ним лично и думал, что это просто совпадение… Какой демон станет кричать о своём настоящем имени на каждом углу? Он что, больной?.. — и Фэн Синь осёкся. Ах да! Действительно, больной. Они с Се Лянем переглянулись и замолчали. — Что ж, если это правда он, то я не удивлён: вполне в его стиле, — вздохнул генерал. — Вы что, оба знаете Зелёного Демона? — удивился Ши Цинсюань. Се Лянь кивнул: — Это мой младший двоюродный брат. Ши Цинсюань аж руками себя обхватил от удивления: — Вот это да! С ума сойти! — Ну, вот он и… — Да я не о нём, а о вас! Подумать только! Наследный принц, боги войны юго-востока и юго-запада — ваши давние знакомые, бог войны востока — ученик, Зелёный Фонарь Блуждающий в Ночи — близкий родственник, Искатель Цветов под Кровавым Дождём вам как брат, ну и я, конечно же, ваш друг! Потрясающе, скажите?! Линь Ян улыбнулась на энергичность Повелителя Ветра. Не зря носит такое звание: стоит ему появиться, и все тучи развеиваются. Пусть тот и вёл себя довольно фамильярно с почти незнакомой девушкой, но Линь Ян не было неприятно или обидно. Просто было ясно, что делает он это без злого умысла и искренне. Его энергичный характер напоминал ей знакомых людей из её реальности, да и саму себя в какой-то степени. «Рада, что хоть кто-то подметил эту тенденцию», — подумала Линь Ян. После долгого молчания генерал сказал Се Ляню: — Если вы закончили здесь с делами, надо поскорее возвращаться в небесную столицу. А то вы такой переполох устроили!.. Остальные до сих пор голову ломают, что произошло, и ждут вас. Наверное, уже и Владыка обо всём узнал; придётся с ним объясниться. На этих словах Хуа Чэн рассмеялся. — Что смешного? — спросил Фэн Синь. — Я-то думал, ты человек прямолинейный, а ты, оказывается, тоже любишь говорить намёками. Никуда вы не спешите, ты просто не хочешь, чтобы ваш наследный принц якшался со всякой швалью. Так чего не скажешь как есть? Не осмеливаешься или статус не позволяет? Линь Ян с некой иронией наблюдала за происходящим. Се Лянь тихонько кашлянул. — Сань Лан… — начал он. — Ему действительно не пристало путаться с нечистью. Хорошо, что ты это понимаешь, — холодно ответил Фэн Синь. Воспользовавшись паузой, Се Лянь вмешался в разговор и мягко сказал генералу: — Я обязательно всем всё объясню, но сейчас у меня есть кое-какие нерешённые дела. Ци Жун у себя в логове держал триста с лишним человек и собирался их съесть. Хорошо, что Сань Лан помог их спасти! Но остались ещё мелкие демоны. Вот разберусь с ними — и сразу вернусь. — Не стоит затягивать, — возразил Фэн Синь. — Демонами я могу заняться вместо вас. — Ну если вышние Небеса вмешаются! — закивал Хуа Чэн. — С вашими талантами за месяц управитесь. — А вы, можно подумать, в одно мгновение обернётесь! Между ними завязалась перепалка. Ши Цинсюань одними губами спросил Се Ляня: «Они враждуют?» Се Лянь покачал головой. Неожиданно Хуа Чэн перестал пререкаться, извлёк откуда-то зонтик — алый, как листья осеннего клёна или языки пылающего пламени, — и накрыл себя и принца. Линь Ян встала за спину Се Ляня. Принц непонятливо оглянулся. — Сань Лан, это зачем? — удивлённо спросил Се Лянь. — Дождя же нет… Хуа Чэн повернулся, подвинул зонт поближе к принцу и с ухмылкой сказал: — Погоди. Погода вот-вот изменится. «Кажется, дождь начинается», — думала девушка тем временем. И едва он договорил, разразился ливень. — Ух! — от неожиданности не сдержалась Линь Ян. Нет, она знала, что сейчас будет, но все равно не ожидала, что дождь будет такой силы. Девушка потеснее встала спиной к спине с Се Лянем, прячась под зонтом, одолженным принцу. Демон снисходительно позволил ей здесь находиться, но пара капель крови все же замарало подошву её обуви. Но не время горевать: стоило ливню закончиться, как Линь Ян выглянула из-за спины принца и увидела до нитки промокшего Фэн Синя. «Бедняга», — подумала Линь Ян. Фэн Синь, наконец придя в себя, попытался вытереть рукавом лицо, но безуспешно — только сильнее перемазался. — Это… — пробормотал Се Лянь. Хуа Чэн убрал зонт и снова расхохотался. — В одно мгновение? — передразнил он небесного чиновника. Линь Ян тихо хмыкнула. Се Лянь принялся искать в рукаве платок, чтобы дать Фэн Синю. Повелитель Ветра тоже вырвал из своей метёлки несколько пучков белых ворсинок и протянул мрачно молчащему генералу. Линь Ян тем временем стояла рядом с Хуа Чэном. Тот уже собирался уходить. — Мэй-мэй есть, что добавить? — спросил демон, глянув на девушку. Линь Ян тут же поняла, про что он. Она кивнула: — Не хотела говорить при гэгэ, для него это и так был долгий день. Хуа Чэн кивнул. — Верно. Линь Ян перевела взгляд с Хуа Чэна на небожителей. Вид растрепанного Фэн Синя вызывал улыбку, но стоило вспомнить, как она упустила Ци Жуна, и стало не до смеха. Линь Ян вновь перевела взгляд на демона: — Лан-гэгэ, ты и так прекрасно знаешь, что Ци Жун на свободе, но там, в пещерах, я нашла его, вселившегося в тело человека. Лицо Хуа Чэна посуровело. — Давно пора уже изловить эту тварь, — сказал демон, глядя перед собой. Линь Ян кивнула и глазами проследовала за взглядом князя демонов. — Скажешь потом, где его искать, — кинул он и развернулся. Заклинательница мигом обернулась вслед за ним. — Нельзя терять времени, надо поймать его прямо сейчас! — настаивала она. Демон остановился и оглянулся на неё. Он окинул её взглядом, а после вновь пошел вперед. — Ладно, пойдешь со мной, покажешь, где он, — сказал внезапно Хуа Чэн. Девушка улыбнулась и сделала шаг вперед. В этот момент к ним подошел Се Лянь. — Сань Лан? Линь Ян? Вы пойдете вместе? Демон обернулся и, девушка отметила, что глаза его незримо заблестели при виде принца. — Да, заглянем кое-куда, а после сразу отведу её в ваш храм, ты ведь будешь занят. Внимание Се Ляня привлекла первая часть предложение, но вдруг он вспомнил что-то и спохватился: — Ох, я же так и не поблагодарил тебя за то, что присмотрел за Линь Ян после того инцидента! Спасибо тебе! — Эй, я вообще-то не маленькая, — вставила свои пять копеек Линь Ян, но её проигнорировали, лишь хмыкнув на её слова. Хуа Чэн отмахнулся. — Ничего такого, мне было не в тягость присмотреть за мэй-мэй. Се Лянь кивнул благодарно, а после спросил: — А после ты отправишься в Призрачный город? Хуа Чэн ответил неизменной усмешкой: — Ну, ты же возвращаешься в небесные чертоги? Впрочем, если хочешь со мной, милости прошу! Се Лянь тепло улыбнулся: — В следующий раз. Я обязательно навещу тебя, как появится возможность. Ты будешь строить Дворец невероятного наслаждения, а я подносить кирпичи. Линь Ян хихикнула. — Можно без кирпичей, — сказал Хуа Чэн. — Посидишь, посмотришь. Улыбка сошла с лица принца. — Как бы то ни было, благодарю за помощь с Цяньцю… Я уже ни в чём не уверен, но, возможно, это не худший исход. — Ты слишком много думаешь! Принц застыл, склонив голову набок, а Хуа Чэн воскликнул: — Не думай, просто делай! Линь Ян поймала ошарашенный взгляд Се Ляня и ее губы растянулись в искренней улыбке. Хуа Чэн махнул рукой и развернулся, и Линь Ян поспешила за ним. Они прошли некоторое время вперед и совсем скоро он подставил девушке руку: — Куда мы направляемся? Линь Ян взяла демона под руку и, слушая, что говорит ей голос разума, отвечает: — На гору Тайцаншань.