Мир потухших

Стоило начаться новому году, как спокойствие точно сошло на нет. Абсолютно для всех. Всего пару дней школьникам было дозволено отдохнуть, чтобы затем вернуться в школу на занятия. Лишь бы те не околачивались по коридорам и не помогали Елесам, которых утихомирить оказалось не так уж и просто. Потому беспредел в комплексах продолжался, пока жарыковцы, не сдавая позиций, пытались им противостоять. Ясно было, как день много лет назад, что приличная часть школьников участвовали в прошедших митингах. Да, те стихли, сменившись столкновениями террористов и военных. Однако ряды Елесов могли запросто пополниться подростками, чего никак нельзя было допустить. Потому в начале января жарыковцы перешагнули порог школы. С их появлением началась ещё та суматоха: Ольга Вячеславовна сразу поняла, что дело пахнет жаренным, и отправила своих самых безудержных учеников по домам, взяв с них слово, что те действительно дойдут до дома. Верить им было глупо, но женщине ничего не оставалось. Всех спрятать она не могла, потому вскоре в её кабинет пришли парочка людей в форме, что принялись приглашать старшеклассников по одному на допрос. Весьма нервное занятие, которого боялись даже те, кому нечего скрывать. Первые пошли отличники и самые примерные ученики, с которых пот лился градом. Пусть и был отдан приказ продолжать урок и не обращать внимание на военных, что уводят и приводят школьников, учительница никак не могла сконцентрироваться на уроке истории. Потому сидела вместе с классом, пребывая на нервах. Все перешёптывались, шушукались, из-за чего в кабинете стоял ещё тот гул. Но Ольга Вячеславовна не обращала на него внимания, в голове которой творился свой маленький хаос. Грызя ногти, что она делала ну очень редко, женщина глядела в пустоту, не зная, что и делать. Как взгляд её вскоре ненароком пал на экран планшета, где виднелся список отсутствовавших, в котором мелькали две фамилии — Кунсул и Дель. За них классная руководительница переживала по-разному. Если за Кор она могла не волноваться, зная, что о девушке позаботятся её родители, увезя куда-нибудь в безопасное место, то за Дани спокойна женщина никак не могла оставаться, прекрасно зная пылкий нрав девушки, которая любит ввязываться во всякое. Обычно она надеялась, что от чего-то опасного её удержит Кор, однако сейчас ей было понятно, что подруги порознь. Потому и волнения не отступали за ученицу, которую она знает уже больше пяти лет. Сколько бы раз она не пыталась дозвониться до обеих, попытки были тщетны. И когда уже количество звонков перевалило за не один десяток, женщина отбросила эту затею, ведь ей нужно было думать также и об остальных её учениках, которых она никак не могла дать в обиду. Им обеим было нежелательно появляться в школе, потому они скрывались в квартире Дани в надежде, что никто за ними не придёт. Игнорируя гневные звонки и сообщения семьи, Кор «переехала» к подруге, за которой попутно взялась ухаживать. Конечно, девушка пребывала далеко не в самом тяжёлом состоянии, чтобы душить её заботой, однако Кунсул этого было не объяснить, что не единожды пыталась сделать Дель. Только вот выбора у неё особого не было, потому и не сопротивлялась, корча иногда виноватое лицо. Особенно им не давали покоя счета коммунальных услуг за весь декабрь, которые свалились на них и которые срочно нужно было оплатить. Пусть и темноволосая горела неистовым желанием взять эти затраты на себя, взваливая ещё и к себе на плечи покупку продуктов и прочие дела, девушка не могла отсиживаться в стороне. Потому и рвалась работать, накапливать тениды хотя бы на счёт подруги, ведь своего счёта у неё не было. Но это было достаточно проблематично из-за того, что им нельзя было покидать стены квартиры. А Дани же нельзя было назвать даже плохим хакером, ведь она лишь знала теорию, и то от силы её поверхностную часть. Потому и Кор пришлось обучить подругу основам, чтобы та если и не выполняла заказы, то хотя бы помогала ей. И пока раны затягивались, пальцы её неторопливо стучали по клавиатуре компьютера подруги, пока та в перерывах видела тревожные сны. Так они не появлялись в школе около двух недель, пока в дверь не раздался стук, что заставил застыть на месте сожительниц. Переглянувшись, они решили, что на пороге вновь стоят жарыковцы, намеренные забрать девушек: Дани — в тюрьму, а Кор — к родителям. Потому и не намерены были даже подходить к двери, пока по ту сторону не послышался звонкий, хриплый голос. — Даниэт, а ну открывай! Узнав голос Ольги Вячеславовны, Дани тяжело вздохнула и, помотав носом, на котором остался небольшой шрам от «потасовки» с жарыковцами, нехотя открыла дверь женщина, что стояла в нетерпеливом ожидании в подъезде. Её светлые, короткие волосы, что были даже короче, чем у Дани, были аккуратно уложены, а не торчали в разные стороны, как это бывал обычно. На ней же самой красовалось «кожаное» пальто с воротником из искусственного меха, который прикрывал её длинную шею. В росте, который и без того был выше среднего, ей прибавляли пару сантиметров ботинки с толстой и громоздкой подошвой, которой она оставляла грязные следы на и без того не чистом полу подъезда. Со вздёрнутым подбородком она оглядела старшеклассницу с головы до ног и, оглядевшись, зашла внутрь, тут же сбросив с ног обувь. Пройдя чуть дальше, учительница наконец заметила и Кор, что сидела на кухне за компьютером, после чего вяло закатила глаза. — А, и ты здесь. — обронила Ольга Вячеславовна с неким презрением и зарылась рукой в свою сумку, что-то там ища. — Чай, кофе, потанцуем? — предложила Дель, вскинув брови, как вдруг женщина вытащила странное устройство, похожее на фонарик, которым принялась освещать лицо девушки. Так на коже показались её уже затянувшиеся раны, дающие понять, где она была во время протестов. — Всё ясно. — вздохнула учительница и, посмотрев мельком на темноволосую, убрала устройство обратно в сумку. — Тебя проверять не стану. Надеюсь, хотя бы додумалась не лезть в это. — С-с-с… — зажмурившись, красноволосая даже не могла открыть глаз, только шипя от боли в них. Потому и женщина переключила своё внимание на другую. — А ты что здесь делаешь? — скрестив руки на груди, спросила она. — Знаешь, сколько раз мне звонили твои родители, пытаясь выведать из меня, где ты? — И вы сказали бы, если б знали? — поинтересовалась Кунсул, сидя на высоком стуле полубоком. — Не задавай глупых вопросов. — буркнула та, отмахнувшись. — Так почему ты здесь? Почему я сейчас не должна звонить твоим родителям? — Потому что как только вы сообщите моё местонахождение, я его тут же сменю. — заявила нагло девушка, не став особо церемониться. — Я хорошо играю в прятки с догонялками. Понабралась этого у кое-кого. — она вяло кивнула в сторону подруги, которая всё ещё отходила от яркой вспышки неизвестного ей устройства, тем самым смогла сбросить с себя нежелательное внимание женщины. — Как же вы меня заколебали… — ворчала устало Ольга Вячеславовна, растирая аккуратно бледное лицо. — Даже доучиться нормально до выпуска не можете… — она постояла в раздумьях, в полной тишине около минуты, после чего одарила девушек своеобразным взглядом — одновременно обеспокоенным, злым, испуганным. — Так… Что мы с вами сейчас делаем… — В смысле? — прошептала Дани, к которой постепенно начинало возвращаться зрение. — Помолчи! — рявкнула на неё женщина, резко махнув рукой. — Так… Дани, ты завтра идёшь и забираешь документы со школы. Без родителей ты можешь это сделать. Просто попроси Кор подделать их подпись на электронном заявлении и всё… — Значит, у вас не возникает вопросов, почему я щас живу одна, да? — вскинув брови, подметила настороженно Дель. — Но когда стоило мне на пару дней остаться одной дома и проговориться вам об этом… — Они предупредили меня о своём отъезде, Дани. — перебила ту Ольга Вячеславовна, нахмурившись. — Так что раз уж теперь сама по себе, то и свинтить официально со школы, думаю, тоже сама сможешь. Я не могу больше прикрывать твою жопу. Поэтому если не хочешь встать на учёт или попасться жарыковцам в стенах школы, то просто брось учёбу. Ты всё равно не учишься. — поджав губы, она почесала подбородок и перевела свой пронзительный взгляд на Кор, чему та была не очень рада. — С тобой уж я не знаю, что делать… Ты у нас скрываться планируешь, правильно понимаю? — Я тоже всё равно не учусь. — пожав плечами, ответила Кунсул. — Так что пойду забирать документы с Дани. — Чтоб сделали это завтра же. — фыркнула учительница, направившись к выходу. — И больше не смели появляться в школе. Девушки выполнили просьбу учительницы. Считай, её последнюю просьбу, ведь вот-вот женщина станет им чужой. Не сказать, что они думали противиться. Им самим же это было необходимо, потому и не стали томить, отправившись в школу на следующий же день — рано утром, когда администрация школы уже на месте, но не ученики с большинством учителей. И пусть ни одна из подруг не любила вставать рано, едва открывая глаза лишь к «полудню», им пришлось поставить кучу будильников, чтоб наверняка. После нескольких часов, которые они убили не только на программирование и выполнение мелких заказов для Кор, но и создание поддельных заявлений с подписями, они крепко уснули в обнимку на диване, с которого посреди ночи суждено было свалиться красноволосой. Она стукнулась позвонками об пол и достаточно громко простонала от боли, стиснув слегка кривоватые зубы. Однако та, что мгновенно заняла весь диван, и не думала реагировать на шум, похрапывая себе под нос. Возмущаться Дани не стала и, едва поднявшись на ноги, да потерев рукой больное место, решила перебраться в другую комнату, где когда-то она спала на двухярусной кровати вместе с младшим братом. Он боялся лезть наверх, из-за чего на втором этаже всегда приходилось спать девушке, что было не очень-то удобно. И вот она наконец могла вздремнуть на желанном месте, пусть и на абсолютно голом матрасе, ведь семья забрала из квартиры даже постельное бельё. Но поутру от будильника вскочила лишь Дель. Отключив тот поскорее, она едва не переломала себе всё, что только возможно, пока вскакивала с кровати. Казалось бы, обошлось без травм, что очень даже удивительно для девушки, но её нога не вписалась в поворот, ударившись о кровать, отчего красноволосая тут же зашипела от боли. Разозлившись с самого утра, встав не с той ноги, она мужественно проглотила возникший в горле ком и вышла из комнаты в гостиную, где на диване продолжала мирно спать Кунсул. Тогда у девушки при виде подруги, что лежала в достаточно странной позе — руки с ногами в разные стороны и повёрнутая невесть куда голова с раскрытым ртом, — и сладко похрапывала, не забывая пожёвывать собственные волосы, невольно вырвался вздох, в котором было предостаточно всяких эмоций: начиная от снисхождения, умиления и заканчивая лёгкой раздражённостью. Помотав головой, она зачем-то огляделась по сторонам, словно наивно пыталась найти лучики солнечного света, что проскользнул бы чудом меж охровиновыми ставнями на окнах, и подошла вплотную к дивану, упёршись в него коленями, которые были чуть повыше. Она всё стояла над девушкой и разглядывала её, не смея оторваться. Но, собравшись с мыслями, когда взгляд её вновь стал чётким, а не мыльным и расплывчатым, она аккуратно убрала тёмные пряди с лица подруги, которую решительно подхватила на руки, потащив в туалет. Естественно, от подобного Кор тут же проснулась, впав в шок. Только вот она не могла ничего сделать, смиренно болтаясь на плече Дани. — М-м-м… Какого хуя?.. — мямлила едва слышно девушка, растирая веки, как вдруг её живот изнутри пронзила острая боль, что заставило её окончательно проснуться. — Ай, блять-блять-блять! Дани! — Что? — нехотя откликнулась та, оглянувшись, будто смогла бы увидеть лицо темноволосой. — Отпусти! Больно же, блять!.. Сжалившись, Дель шустро поставила её на ноги, прислонив к стене у двери в ванную и придерживая ту за талию, ведь девушка еле стояла, корчась от боли и переводя дыхание. Длинные, местами обрывистые пряди прикрывали собой её лицо, из-за чего Дани и ничего не могла понять, терпеливо выжидая, когда же Кор всё прояснит. Но та лишь хотела ответить подруге тем же, ведь её распирала невероятная злость. — С-сука… — процедила она, глядя на красноволосую исподлобья. — Будто изнутри ножом в живот пырнули… — Прости. — приобняв, прошептала виновато Дель и, взяв девушку под руку, повела в туалет, открыв дверь. — Давай-давай. А то попадёмся всем на глаза. По-своему отчаянный и по-своему глупый шаг бросить школу, когда до её окончания осталось всего несколько несчастных месяцев. Только вот иных путей у них не было, да и подобное было не редкостью: многие бросали школу, как только им исполнялось хотя бы 16 лет. Конечно, уговорить родителей на подобное было практически невозможно, поэтому и на львиной доле заявлений красовались искусно выполненные поддельные подписи, которые ну очень сильно походили на настоящие. Конечно, в обиходе уже давно использовалась биометрия, позволяющая избежать подобного беспредела, но она была далеко не везде. Далеко не у всех компаний и заведений хватало денег на эту чудную технологию, из-за чего приходилось прибегать к старым, но уже проверенным способам подписания чего-либо и идентификации личности. Это и было на руку девушкам, которые перешагнули порог школы в половину седьмого. Невероятная рань, в которую в стенах учебного заведения не было практически никого. Только да один завуч может попасться на глаза, но и его было достаточно для того, чтобы забрать документы и уйти со школы неудавшимся выпускницам. Пусть и для этого процесса нужен был директриса, её тень редко встречалась в коридорах, а кабинет чуть ли не всегда пустовал. Разве что раз в год она могла появиться в актовом зале, а затем исчезнуть, словно её и никогда здесь не было. Потому и завучи решали все вопросы, в том числе и связанные с отчислением по собственной воле, ради которого подруги и проснулись так рано. На ходу у Кор закрывались глаза, что вскоре начала замечать Дани, осторожно поглядывая в сторону подруги. Обеспокоенно вскидывая брови, она внимательно следила за темноволосой, чтобы та попросту не свалилась с ног в один злосчастный миг. Благо сама Кунсул держала ситуацию под контролем, в чём заверяла чуть ли не каждую секунду Дель, однако той не становилось от этих сомнительных утверждений легче. Только все эти смелые заверения Кор рухнули мгновенно, когда они шли по лестнице, на которой девушка уж точно едва не покатилась вниз раза три, а то и больше. Вовремя успевала схватиться за плечо красноволосой, которая уже после первого случая крепко держала девушку за предплечье. Теперь она контролировала ситуацию, что ей не особо нравилось, но выбора не было. Выбора не было, потому она и не давала вырваться брыкавшейся без конца подруге, сил у которой практически не было. Отчего и задача Дани была гораздо легче, но всё равно оставалась непростой. На их счастье, подниматься никуда не нужно было — всего-то спуститься на один этаж, а там дальше просто завернуть за угол, да найти административный блок. Света на первом этаже не было. Лишь где-то он мелькал, когда лампы улавливали робкое движение сквозняка. Потому девушки шли едва ли не вслепую, с чем они очень быстро смирились. И пусть видимость с каждым их шагом улучшалась, ведь глаза стремительно привыкали к густой темноте, подруги не желали торопиться. Они не желали как можно скорее отчислиться и покинуть это место, к которому не питали особой любви. Но, несмотря на это, продолжали намеренно тянуть время. Тянуть время лишь бы подольше поторчать в этих стенах, в которых они провели не один год. Еле-еле перебирая ноги, они всё переглядывались в неком отчаянии, будто бы и не хотели отсюда уходить. Будто бы с радостью остались здесь навсегда сидеть за ненавистными партами в ненавистных кабинетах, уткнувшись в ненавистные планшеты со сплошным текстом невесть о чём, который нагло расплывается в сонных глазах. Казалось бы, ещё совсем недавно они вместе с остальными вопили о том, что хотят как можно скорее закончить учёбу и больше никогда здесь не появляться. Только вот сейчас девушки были готовы отдать чуть ли не всё, чтобы отказаться от своих слов и повернуть время вспять. Да, это было невозможно, но им нравилось молча размышлять об этом по пути в кабинет главного завуча первой смены, обмениваясь неоднозначными взглядами меж собой. Иногда по их бледным лицам даже скользили какие-никакие ухмылки, но ни слова так и не было обронено за все те несколько долгих минут, которые они шли к нужной двери по тёмным и весьма просторным коридорам, которые были совсем не похожи на те, что заполняют собой комплекс. И когда пред их ледяными носами встала та самая дверь, они замерли, вздёрнув головы, будто бы дверь была во все три метра, а они были первоклассницами, которые нечаянно потерялись первого сентября. Оторвав глаза от таблички с инициалами завуча, Дани мельком взглянула на замок двери и, удостоверившись, что дверь открыта, тяжело вздохнула, уже взглянув на подругу, которая сжимала в свободной руке чип с хранящимися на нём заявлениями. Дождавшись усталого кивка Кор, Дель решительно постучалась, после чего дверь открылась, и они пересекли порог, сделав последний шаг, который вёл их прямиком во взрослую жизнь.