О, Дивный новый мир

Как вы себе представляете казармы в армии? Подвальное помещение, в котором нет ни окон, ни нормальных кроватей? Возможно, когда-то давно так и было, но Игорю довелось провести в казарме пару замечательных лет своей жизни, и он мог лично убедиться, что все это пиздеж. Да, казармы это не лакшери апартаменты в каком-нибудь дорогом отеле, но тоже ничего. Обычно это какое-нибудь огромное помещение с кучей кроватей, иногда двухспальных, иногда просто обычных коек, сдвинутых вместе. Он помнит, как, попав в такую, они с пацанами долго шутили по типу: «Не смей повернуться ко мне во сне, я не педик». Интересно, а Олегу тогда зашло? В любом случае, комната, в которую его поселили, больше напоминала общагу: помещение небольшое, с пятью двухъярусными кроватями, собственно, вот и все. Удобства на улице – такой, типичный деревенский толкан: деревянная постройка с дверью, которая плотно не закрывается, и дыркой в земле. В целом, он видел хуже. Когда он заселился, его соседей нигде видно не было. Он немного потупил, сидя на какой-то кровати. Подумал сначала, что можно пойти искать остальных, но он нихрена не ориентировался в этих постройках, да и корпусов, куда поселили остальных, не помнил. В идеале бы найти Олега – хрен знает, что с ним сделал тот рыжий пидорас, но Гром не был уверен, что он может просто без причины соваться в то помпезное здание. Да и не факт, что Волков все ещё там. Короче, пока он сидел и думал, что ему делать дальше, в комнату вдруг оравой ввалились восемь ржущих парней. Они замерли на секунду в дверях, заметив чужого. Игорь поднял на них глаза, слегка напрягаясь. Интересно, а какие тут порядки, собственно? Если как в армии, то все кайф – в казарме он пользовался должным уважением. Если как в тюрьме, то хуево, он очень плохо знал ответы на тюремные загадки. –Ва, ты наш новенький? – первым раздуплился какой-то из пацанов. –А вы местные старенькие? – дернул губами в улыбке Игорь. Чуваки секунду помедлели, а потом принялись ржать, поочерёдно подходить, жать руку и представляться. Игорь потихоньку расслабился. Вроде, ном пацаны такие, свои. Они расселись на кровати, перешептываясь между собой. –Ну что, рассказывай, кто сам, откуда? –Да откуда, откуда, – Игорь тоже заметно расслабился, – из Питера. –У, культурная цаца? –Да не, вы че пацаны, во мне культурная цаца сдохла лет сорок назад. Мне тридцатник, к слову. –Ну, мы тоже не шибко молодые. Ванек, вон, вообще дед, ему 37. А у нас градация идет такая, знаешь, как хуевый график. Эдик самый пиздюк. –Нихрена я не пиздюк, мне 27. –Ага, а бородка у тебя как у девственника. Пацаны засмеялись, а упомянутый Эдик пнул в плечо сказавшего последнюю реплику. Хоть убей, Игорь имена всех особо не запомнил. –А че, пацаны, как у вас тут жизнь устроена? Какие порядки? –А, ну да, точно. Надо рассказать, наверное. Ну, смотри, ты ж у нас новенький, значит первое время никакие важные задания тебе доверять не будут. Так, на кухне помогать, животинку нашу ублажать. Ну, короче, полевые задачи. А гдет через недельку, тут как пойдет, у всех по разному, будет что-то типо вступительных экзаменов. Короче, проверят, кто че может, и распределят по отрядам. Обычно, конечно, командир, который вас встретил, замолвит словечко. Ну, прикинет по вашим возможностям, куда вас запихнуть. А тебя, кстати, кто встречал? –Сергей, рыжий такой. Повисла небольшая пауза. Пацаны во все глаза уставились на него. –Нихуя, охуенно. –Нихуя, хуево. Эти две фразы были произнесены одновременно, и Игорь нахмурился. –Так. Объясните? –Ну, – один из пацанов, который «хуево», почесал шею, – он ебнутый немного, ещё и гордый павлин. В последнее время вроде смирно на жопе сидит, но хуй его знает, что от него ожидать. Слухи ходят, что он ни за что пристрелить может, просто по приколу. –Да ладно, че ты его так демонизируешь, – поправил очки другой чувак, – вовсе он не ебанутый. Он здесь, вроде как, уже очень давно, шарит за устройство этого мира получше нашего. Говорят, одним выстрелом может завалить Рекса. Это, короче, такое животное, типа медведя, только у него броня как у черепахи, но по всему телу. Жуть, короче, тварь такая, что лучше не связываться. Те отряды, которые находятся под его руководством считаются чуть ли не самыми сильными, знаешь, ангелы смерти такие. Бьются насмерть. –Ага, и мрут как мухи. Дольше чем на пару вылазок не ходят – подыхают. Он, бля, сама смерть в человеческом обличии. Вас он хоть не тронул? –Особо нет, –Игорь дернул плечом, – но он застрелил нашего командира, как только мы вошли. Ничего не сказал, ничего не объяснил, просто выстрелил в голову, и все. Повисло тяжелое молчание. Игорь переваривал свои собственные слова, впервые говоря с кем-то напрямую о смерти Прокопенко. Блядь. Во всей веренице этих ебанутых событий он даже стал забывать об этом. Хотя клялся, что никогда не забудет. Это ж ебаное предательство, как он мог вообще? –Не важно, как мы все к нему относимся, – подал голос один из парней, – то, с чем вы не сможете спорить, так это то, что он пидор! Пацаны закивали и разразились смехом. Игорь тоже хихикнул. Интересно, это они про характер или про сексуальные предпочтения? Если про второе, то, ну, стоит встретиться с ещё одним пидором и запретить ему даже думать об этом. А то Игорь его знает. –Так вот, на чем я там остановился. А, да, экзамен. Короче, после него вас распределяют на отряды: исследовательский, охранный, отряд зачистки, отряд благоустройства, мед. отряд, отряд техников. Вот почти все мы – в исследовательском отряде. Мы изучаем эту планету, ищем ещё места для создания новых городов. Работаем в основном с командой зачистки. Если мы находим хорошее местечко, эти ребята полностью зачищают его от монстров. Ребята из отряда благоустройства в основном занимаются местным бытом и за пределы Рая не выходят. Ну, про всех остальных, думаю, понятно: мед. отряд – это медики, технический – это ребята, которые шарят в оружии, охрана – охраняет Рай. –А что у вас тут по градации званий? Что-то типо этого есть, или все равны? –Ну, официально мы все здесь равны. Твое звание особого значения не имеет. Есть командиры – это те, кто руководят каждой операцией. До этого звания реально нужно дослужиться, качественно проявить себя, так сказать. Во главе Рая стоит двенадцать человек. Кто-то пнул говорящего, и тот немного скривился. –Ну ладно, сейчас одиннадцать. Но это ненадолго. Щас, я ему объясню, погодите ребята. Двенадцать человек, это типо местный совет или парламент. Уважаемые люди и здесь, и на Земле. Они обеспечивают нас разными вещами: той же одеждой или оружием, и принимают разные решения, которые потом спускают командирам. Их всегда было двенадцать, мы с ними почти не видимся. Но, короче, несколько месяцев назад одного из них ебнули. Очень жестоко так. Пулями изрешетили, мама не горюй. Хуй знает, кто это сделал – убийцу так и не нашли. Но слухи ходят, что все в порядке, его сын займет место в совете. Ну, и наш глава – Найдак Дакбаев. Считай, местный президент. Он полностью руководит этим проектом, именно он регулярно находится на связи с правительством на Земле. Вот как-то так. –Большинство из новоприбывших хотят попасть либо в исследовательский отряд, либо в отряд зачистки. Это считается престижно, – добавил кто-то из ребят. –Но разве это не опасно? Шанс умереть же до ужаса огромный, – нахмурился Игорь. –А ты что, когда в армию шел, надеялся на спокойную жизнь? –Нет, шел, чтобы защищать свою родину... –А здесь ты не только защищаешь свою родину. Здесь ты помогаешь ее возвысить, – он пару раз хлопнул Игоря по плечу, – ты уже здесь, а значит ты уже герой. Гордись этим и неси это с честью. Даже перед лицом смерти помни, ты – герой. А героям не страшно умереть!

***

День прошёл спокойно. Во время ужина удалось выловить Олега, который заверил его, что с ним все в порядке и волноваться не о чём. Волков наплел что-то с три короба, пытаясь максимально успокоить. Понятно стало сразу – пиздит. И очень явно пиздит, но думает опять, идиот, что его пиздеж никто не замечает. Олег патологически не умел врать близким. Потом Игорь сходил к Юле. Просидел у нее, наверное, больше часа. В последнее время они всегда находились рядом, привыкли слишком, сроднились. Так что теперь находиться не рядом с ней было непривычно и даже как-то неправильно. Игорь никогда не был романтиком, он даже предложение сделал как идиот – засунул купленное кольцо в шавуху. Хотя место было реально романтичное: набережная, белая ночь, мосты разводят – красота. Все ему говорили, что самое главное – это атмосфера, и ему показалось, что он достиг пика романтичности. Поэтому не до конца понял, почему в моменте ему прилетело шавухой по лицу. Короче, несмотря на то, что иногда он был бревно бревном и в отношениях понимал не больше, чем богомол, Юлю он реально любил. Она была для него важнее всего в этом мире, он бы позволил ей все. Удивительно, что она не начала крутить им, как ей вздумается. Наверное, это тоже был показатель. Она прекрасно знала, что он ради нее сделает все, но не наглела, потому что тоже любит. Вот так просто. Короче, первый день прошёл спокойно. Второй, кстати, тоже. Его реально припрягли к небольшой работе: он помогал на кухне, хотя повар из него никакой. Сюда бы Олега – он хавку готовил просто заебатую. Но его он не видел целый день. Было реально странно: обычно Волков в каждой дырке затычка. Хотя к вечеру следующего дня тот все же объявился. Подсел к нему во время ужина. И Игоря, честно говоря, не на шутку напугало его лицо: бледное, немного осунувшиеся, как будто всю ночь не спал. Но глаза горели, горели странным, почти диким желанием. Игоря иногда пугал его такой взгляд: это решительность, граничащая с бешенством. Ссаная псина. Но самое страшное – у него на шее красовался тот самый ошейник, который Игорь уже не раз видел на обитателях Рая. Тот самый ошейник, который им сказали не позволить на себя надеть. Они поболтали о всякой ерунде. Игорь пытался мягко выведать, че это за хуйня, но Волков косплеил партизана и мастерски увиливал от ответов. И только уходя, странно приобнял Игоря, впервые на памяти Грома. И засунул что-то в карман. Это оказалась записка. Обнаружил это Игорь, стоя в местном ссальнике. Небольшая, написанная размашисто, явно впопыхах. «В 12 часов ночи у здания церкви. Только ты и Юля.» Так. Ладно. Хорошо. Чего?

***

Олег в ту ночь и правда не уснул. Было слишком много мыслей в голове, информация обрабатывалась с безумной скоростью. На шею неприятно давил ошейник – напоминание о бремени, которое он взвалил на себя. Доверие, которое он пообещал тому, кому нельзя доверять. Все его естество, каждая клетка его тела говорили: «ты засунул голову в львиную пасть, и только время решит, когда она захлопнется». Но Сергей сказал, что «не желал зла», Сергей вроде как тоже доверился ему, рискнул. Кстати, интересно знать почему. Ведь на протяжении всего их пути он регулярно говорил Олегу, что ждет от него выстрела в спину. Так почему, судя по его словам, открыл ее? Не желал зла. Но убил Прокопенко. Не дал и слова сказать почти, просто взял и убил. Не желал зла, но... И вот тут Олег застопорился. На протяжении всего этого времени он был уверен: все, что делает Сергей – это пытается им навредить. Но если так подумать, он учил их выживать, помог достать Диму, заботился о Юле. По факту, если так подумать, единственная реальная агрессия, которую он проявил – это убийство Прокопенко. Ещё Дани, конечно, но тут, нужно признать, он просто защищал себя, осуждать здесь не за что. Но Прокопенко... За что? Олег думал, и не мог найти этому объяснение. Сергей предоставил ему доказательства, он сам их лично держал в руках, видел своими глазами. Сергей не объяснил, зачем ему это нужно, но дал однозначное обещание: вернуть домой. Сергей сделал все, чтобы Олег смог ему довериться. Но блядь. Смерть Прокопенко он ему простить не мог. С другой стороны. А что, если этот рыжий все подстроил? Что, если эти дневники туда положил он сам, что, если тех людей убил он, просто чтобы втереться в доверие к Олегу? Он ведь мог, легко мог это сделать, Олег не знал, где он находился целый день. Эти мысли съедали его мозг заживо. Паранойя проснулась, накатывала приступами, а голова гудела. Сначала казалось, что он принял правильное решение. Потом – что максимально проебался. Он находил все аргументы в поддержку лжи Сергея, и аргументы в его оправдание. Он чувствовал, что постепенно сходит с ума. Страх смерти, которая может наступить в любой момент, если кто-то нажмет на кнопку детонатора его ошейника. Страх неопределённости, непонимания что же будет дальше. Страх, страх, страх. Наверное, именно это и сподвигло Олега сразу же после завтрака искать Сергея. А тот, как на зло, хуй знает где пропадал. Волков, освобождённый от любых обязанностей, слонялся по Раю, как неприкаянный, ища того, кто сможет его успокоить. С Сергеем он столкнулся, когда решил отвлечься и зайти к Юле. Тот вышел из двери в местный госпиталь, подкидывая вверх какую-то баночку с лекарствами. На нем была странная разноцветная рубашка и все те же черные штаны. Сергей оставился, только заметив его, нахмурился слегка, но все же сам подошел ближе. –Здравствуй, любовь моя, – он улыбнулся краешком губ, бегая глазами по лицу напротив. Наверное, хотел ещё что-то сказать, но Олег не дал ему. Притянул к себе, нависая над самым ухом. Сергей лишь слегка засмеялся, закидывая руки Олегу на плечи. –Я хочу поговорить, – прошептал Олег на самом ухо. –Сейчас нельзя. Дождись вечера. Олег кивнул, выпуская его. Ладно, он и так всю ночь провел наедине со своей паранойей, проживёт ещё немного. Самое обидное, что ни с кем, кроме этого рыжего он не мог нормально обсудить все это. Самое страшное – терзаться сомнениями и не иметь возможности поделиться ими с близкими. Сергей остался стоять, все ещё придерживая Олега за плечи и внимательно вглядываясь в лицо. –Пойдем, – вдруг сказал он. И Олег послушно пошел. Неужели, сжалился и решил поговорить сейчас? Сергей привел его на огромную площадку. Тот самый полигон, о котором он говорил в самом начале. Олег видел его только ночью да и то, не особо обращал тогда на окружающие его пейзажи внимания. Сейчас же он осмотрел огромное пространство, предназначенное для тренировок и перевел вопросительный взгляд на парня рядом. –Позанимайся пока, а? – тот улыбнулся слегка, – физическая тренировка отлично помогает справиться с кучей мыслей. Если хочешь меня уебать, у нас есть пару манекенов для отработки ближнего боя. Если хочешь убить – луки там, мишени тоже там. Потерпи немного, хорошо? И, хлопнув по плечу, удалился. А Олег реально послушал совета. Сначала он бегал и разминался: загнал себя настолько, что мысли и правда отошли на второй план. Сергей предложил ему разные варианты досуга, зависящие от того, что он чувствует. Но Олег не знает. Не знает, черт побери, и именно это он хотел понять, ещё раз поговорив с ним. А тот снова оставил его одного, снова наедине с самим собой. По итогу, Олег опробовал все предложенные варианты. На стрельбе из лука он конкретно завис: он никогда раньше не делал этого и пришлось учиться, догадываться самостоятельно. Задача эта требовала полной концентрации и он силой гнал мысли из головы, целясь ровно в цель. Он не знал, сколько времени провел на полигоне. В определённый момент он настолько задавил в себе мысли, что перестал думать вообще. Ни о том, что жарко, ни о том, что хочется пить, ни о том, что пальцы уже кровоточат, от постоянного соприкосновения с тетивой лука. Он думал н и о ч е м. Он целился. Перед глазами только красная точка где-то вдали. Горит, как огромный глаз. Похожа на кровь. Прокопенко они так и не похоронили. Тетива под пальцами натягивается максимально. Конец стрелы смотрит прямо в цель. А потом, красное пятно оказывается пронзённым острым наконечником. Стрела все ещё у него в руке. Олег отвлекается. Поворачивает голову, которая поддаётся с трудом, как будто на заржавевших шарнирах. Сергей опускает лук и смотрит на него спокойными, голубыми глазами. –Любовь моя, ты идиот? – он вскидывает бровь и явно не ожидает ответа, – я отвел тебя потренироваться, выпустить пар, а не довести себя до белого коления. У тебя инстинкты самосохранения вообще есть? А шестерёнки в голове? Эти самые шестерёнки сейчас крутились с очень большим трудом. Он же только недавно ушел, зачем вернулся? А потом вдруг заметил, что небо постепенно окрашивается в синий, становятся видны первые звёзды. Он что, провел так целый день? –Ты – идиот, – резюмировал Сергей, – сохранил хоть способности мыслить? Олег кивнул, полностью выныривая из сна. Тело начинало ощущаться, болеть, от сильной нагрузки. Оказалось, у него ужасно пересохло горло. Оказалось, у него пальцы все в крови. Сергей закатил глаза, выхватил у него из рук лук и бросил куда-то в сторону. –Господи, начинаю думать, что связаться с тобой было отвратительной идеей. Слышишь меня вообще? Я не в няньки тебе заделался, если ты вдруг не понял. –Я понял. Вы мой любовник. Не мамка, не нянька. –Не разыгрывай этот спектакль, – прыснул Сергей, – никто нас не прослушивает. И правда: куртки на Олеге не было. Когда только умудрился снять? Волков вообще нихрена не помнил, как будто спал все это время. –Пойдем. Они двинулись вдоль горы, покидая полигон и отдаляясь от уходящего на покой Рая. Сергей шел слегка впереди, снова подкидывая в руках баночку с таблетками. Достал, наверное, из кармана. Небо все ощутимей темнело. Гора превращалась в огромное бесформенное нечто. Ночью Рай не горел огнями, становился самой тьмой. В каком-то смысле, Олег всегда думал, что Рай – это яркое место, где никогда не бывает темно, ведь где-то рядом находится Бог. Хотя это, конечно, зависит от Бога. Всё-таки если он жесток, наверное, не захочет освещать мир для ненавистных ему существ. В какой-то момент Сергей резко свернул, прыгая в небольшую шахту у основания горы. –Это старые катакомбы, – пояснил он, зажигая фонарик, – в них изначально прятались во время сезона дождей, сейчас построили новые. Все про них забыли, только я помню. Катакомбы вились змейкой и, судя по личным ощущениям Олега, уходили за пределы Рая. –А ты наблюдательный, – одобрительно кивнул Сергей, – именно поэтому от них отказались. Когда Рай построили, отстреливали каждое животное, кто вообще попытается приблизиться. Вот так и вышло, что к нам особо никто не суется. А вот в эти катакомбы – вполне. Олег недовольно нахмурился. Он не взял с собой оружие. Вот же дерьмо, мог бы предупредить. Оставалось только надеяться, что у рыжего оно было. Катакомбы расходились в разные направления, но Сергей в пространстве идеально ориентировался. Бля, кстати, они уже который раз уходят под землю. Прикольно, Олег постепенно превращается в крота. В конце концов Сергей привел его в небольшое помещение. Зажег несколько лампад и умостился на письменном столе. А тут было очень даже уютно. Куча лампад, расставленных то там, то тут. Карты, рисунки (первые не с людьми, к слову), даже какое-то растение в вырезанном из дерева горшке. Неплохо он тут все обустроил. –Ну, чего хотел, любовь моя? – Сергей вздохнул, доставая откуда-то из-за стола флягу с водой, – на, попей водички, бешенный. Олег принял из его рук флягу, принюхался. Ничем не пахнет. Сделал несколько глотков, чувствуя, как расслабляется горло. –У меня пара вопросов. На самом деле не пара, но, думаю, на все ты мне не ответишь. –Как быстро ты забыл про правило обращаться на вы, – ухмыльнулся Сергей. –Так, а разве это не часть спектакля? –Часть. Но я уже привык. Ладно, задавай уже. –Почему ты убил Федора Ивановича? Ты тогда назвал это маленьким казусом, но с учётом того, что я теперь знаю, была ведь какая-то цель? Сергей тяжело вздохнул. Запустил ладонь в волосы, видимо, с намерением поправить, но только ещё больше взъерошил. –Эх, это долго. Короче, был у меня человек, среди капитанов. Очень уважаемая в совете, хотели ее тоже привлечь, но она отказалась, но все равно негласно считалась его частью. Короче, у нее была возможность в любой момент возвращаться на Землю. –В смысле? – Олег нахмурился. –На самом деле есть два портала. Один из них – в том здании, где ты живёшь, в одной из комнат papá. –А чего мы тогда... –Ну подумай, хороший же метод. Вы идете недельку, постоянно в лишениях и на волоске от смерти. А потом попадаете в Рай, где, в целом, неплохие условия, кормят/поят и спать не на земле приходится. Для тех, кто прошел через ужас, это – настоящее блаженство. Вот и готовы они его отстаивать хоть ценой своей жизни. –Вполне логично, – Олег кивнул, делая ещё несколько глотков. –Так вот. Когда сказали че там с новым отрядом, я послал ее выяснить, что вы за ребята такие. И выяснилось, что Прокопенко твоего заставить участвовать во всем этом было тяжело. По итогу пригрозили ему смертью его жены и внука и он дал свое согласие. Узнав об этом, я решил, что он с радостью перейдёт на нашу сторону и мой человек связался с ним. Но он отказался. Сказал, что он уже слишком старый, чтобы пытаться играть в подобные игры. Но рассказал, что вы – вполне способны оказать мне существенную помощь. Просил обратить огромное внимание на тебя, сказал, что хочет сделать тебя своим приемником. Я сомневался, конечно, и он сказал, что поговорит с тобой, подготовит тебя. А потом попросил ещё кое о чём. Вот, держи, почитай. Я сжег все письма, но это оставил, посчитал, что может быть важным для вас. Сергей протянул Олегу свернутый лист бумаги. Почерк и манера писать угадывались с первой же секунды. «Мои ребята этого не заслужили. Честно говоря, я виноват перед ними, что не смог дать отпор и отказать. Понимаете, командир, возраст берет своё, я становлюсь сентиментальнее, все больше пытаюсь понять, как я прожил эту жизнь. Они от меня не отстанут. Заставят делать то, чего я не хочу. К тому же, пока я рядом, мои ребята не попытаются что-нибудь сделать, ожидая от меня приказов. А я, я не смогу приказать им поднять революцию, я прекрасно понимаю, насколько это опасно. Вы, молодые, можете рискнуть, ведь у вас еще много лет впереди, вы можете строить свое будущее какими угодно методами. А я боюсь. Считайте меня трусом, командир, но это так. Я слишком устал от постоянных войн, сколько я их прошел вы не представляете. Поэтому прошу вас, как только мы войдём – убейте меня. Чтобы я не был тяжелым балластом, Дамокловым мечем у моей семьи над головами. Чтобы мои ребята наконец смогли действовать так, как посчитают нужным, не ссылаясь на меня. Убив меня вы заполучите самого сильного союзника, который готов рвать и метать, поверьте мне. Я думаю, так будет правильно. Иногда, связь с другими нужно отрезать резко, без раздумий. Я знаю, им будет больно, но эта боль поможет им выжить. Поэтому, застрелите меня, ни секунды не робея. Я забрал много жизней и заслуживаю уйти от чужой руки. Надеюсь, вы окажите мне такое благодеяние.» Олег тяжело сглотнул, дочитывая последние строчки. –Когда мне его читали, – Сергей смотрел куда-то в сторону, – я был безумно удивлён. Могу понять, почему вы так возненавидели меня. Я впервые за всю свою жизнь встретил настолько заботливого командира. Разумеется, я не мог оставить без внимания эту его просьбу. Олег сложил письмо и положил на стол рядом с Сергеем. –Но почему ты тогда так хуево ко мне относился? Всё-таки Федор Иванович порекомендовал меня тебе. –А, тут не сложно. Примерно в то же время, пока я вербовал твоего командиром, рара́ выяснил, что ты – член отряда. И все уши мне прожужжал про твоего отца, какой он великий человек, про его методы ведения войны, про его безграничную любовь к родине и уважение власти. А теперь поставь себя на мое место: с одной стороны, мне говорят, что ты с радостью поддержишь революцию, с другой – что ты идеальный солдат. Я не знал, кому верить. –И пытались меня доконать, чтобы понять тварь я дрожащая или право имею? –Чего? – Сергей нахмурился, а потом закатил глаза, – я хотел посмотреть, будешь ли ты беспрекословно подчиняться или всё-таки что-то сделаешь. А ты – и то и другое пытался. –Ну уж прости, что повстречав психопата я пытался усидеть на двух стульях. –Короче, я ужасно рисковал, когда предложил тебе влезть в кабинет рара́. Олег кивнул. Он все ещё не был уверен, можно ли ему доверять. Он балансировал на тонкой нитке над обрывом и не был уверен, что не сорвётся. Но всё-таки подошёл поближе, останавливаясь рядом и прислоняясь к столу. Запрыгивать на него, как Сергей, не решился, просто остался стоять. –Ну и? В чем, собственно, план? Убить деда? Так это запросто. –Ну, не совсем, – Сергей покачал головой, – хочу оставить его на закуску. Для начала нужно убрать парочку командиров. Они, в основном, нормальные, но есть парочка конкретных пидорасов. Дальше – сложнее. Нужно завалить ребяток из совета. Опять-таки не всех. Я хочу убить тех, кто у меня уже под горлом сидит. Ну, и навести шороху. Ещё нужно постепенно уничтожать структуру города, особенно склад с оружием. Вот тут ты мне реально сможешь помочь. Ты, вроде как, неплохой подрывник. –А потом что? –А потом, когда они достигнут пика своей паники, мы взорвём ебаные стены Рая и захватим его. И с рара́ я буду разбираться сам. –Ты уж прости, конечно, но это даже относительно не похоже на план. Сергей вздохнул. Откинулся немного назад, прикрывая глаза. –Что ж ты такой привередливый то. У меня есть максимально чёткий и подробный план, но в нем парочка загвоздок, над которыми ещё нужно поработать. К тому же, сейчас у нас возникла другая проблема. –Какая? Сергей перегнулся через стол, доставая оттуда какую-то бумажку. Протянул ее Олегу и снова откинулся назад. –Короче, нужно обсудить это с Юлей и Игорем. Я ведь правильно понимаю, что они пара?

***

Ночь была темная, кажется, темнее, чем раньше. Звезды закрыли облака, собирался дождь. Игорь, придерживая Юлю за руку. тихо пробрался к зданию церкви. Юля вырывалась, говорила, что не нужно над ней так трястись, но Игорь все равно продолжал. Наверное, иногда он слишком активно ее опекал. Наверное, нужно над этим поработать. Церковь в ночи выглядела угрожающе. Смотрела своими темными окнами, в которых никогда не зажигался свет. Благо, они привыкли к темноте. Рядом с одной из ее стен пошевелилась фигура и Гром с радостью отметил, что это Олег. Волков подошёл к нему и жестом приказал молчать. Потом стянул с Игоря куртку, ощупывая ее. Кивнул, аккуратно складывая и оставляя рядом с одной из стен. Потом он подошел к Юле, аккуратно провёл руками по ее одежде – пижаме, можно сказать, ей ее выдали в больнице. Ничего не найдя он удовлетворенно кивнул и прошептал: –На некоторых вещах могут быть жучки. Будьте осторожны. Игорь нахмурился, быстро хлопая по футболке и штанам. Но ничего страшного не обнаружил. –Пойдёмте, – снова прошептал Олег, открывая двери в церковь. Внутри она выглядела стандартно. Небольшие, явно сколоченные местными ребятами лавки, кафедра и одна икона в дальнем конце. А рядом с кафедрой стояло рыжие чудовище. Он приветливо махнул им рукой. –Проходите ребята, располагайтесь. Это единственное место в этом городе, в котором нет ни камер, ни прослушки. –Почему? – нахмурилась Юля. –Ну, видимо, что-то святое в людях все ещё осталось. Олег хлопнул Игоря по плечу, проходя мимо них и застывая рядом с Сергеем. –Олег, какого хера? – взревел Игорь. Все это походило на какую-то ловушку. –Выслушайте его, – спокойно ответил Олег. –Да, вам стоит послушать меня. Если в краце, я предлагаю вам немного подсобить мне и получить возможность вернуться домой. Хотите? –Подсобить тебе? – почти прорычал Игорь, – ты нас за ебанутых держишь? –Боюсь, у тебя нет выбора. Смотрите, что у меня есть, – он достал из кармана сложенную бумажку, – тут какое дело. Рубинштейн сказал мне, что Юля просто плохо приспосабливается к местному климату, но меня это не устроило и я попросил Ларочку посмотреть. И вот к какому выводу она пришла. Он протянул листок Игорю и тот резким рывком выхватил его у него из рук. Следом Сергей протянул ему фонарик и они принялись читать то, что написано на бумажке. –Пойми, Громыч, – вдруг снова заговорил Олег, – я бы предпочёл вас не втягивать в это, сделать все самостоятельно, но в связи с этими обстоятельствами, боюсь, нам понадобится твоя помощь. Последние его слова Игорь почти не услышал. Он быстро бегал глазами по строчкам, пока, наконец, не взревел, разрывая бумажку на части. –Пиздеж! Пиздеж это все, Олег, ты что ему веришь? Он нас наебывает! Хуйня все это! –Я вынужден ему верить, Игорь, есть ощущение, что из всех здесь он самый адекватный. –Ага бля, адекватный! Сука, да никто здесь не адекватный и ты тоже! –Слушай, – Сергей отошел от кафедры, медленно приближаясь к нему, – я понимаю, что выгляжу полным мудаком. Но меньшим, чем ты. Я предлагаю помощь, хотя мог донести начальству. И вообще, прекрати орать, посмотри на свою девушку. Только сейчас Игорь опомнился, переводя взгляд на Юлю. Она стояла, бледная как мел, хватаясь за живот, словно пытаясь что-то нащупать. –Это правда? – она подняла свои огромные глаза, – я правда... Беременна? –Это только теория, – Сергей вздохнул, – я не могу утверждать со сто процентной вероятностью, тест на беременность я нигде взять не могу. Покажет только время, но здесь тебе небезопасно находится. Узнают – убьют. Я постараюсь устроить тебя в лазарет, чтобы уменьшить нагрузку, но тебя нужно срочно вывозить отсюда. У меня есть неплохой врач и место, где ты будешь в полной безопасности. Я бы с радостью вывез тебя туда просто так, но твой возлюбленный представляет небольшую проблему: слишком агрессивный, может все испортить. Юля перевела взгляд на Игоря, сглатывая густую слюну. Блядь, да она что, ему верит? –Юль, да он же пиздит! –Или нет. Игорь, он прав, мы не знаем наверняка! А что если он говорит правду... Ты готов рискнуть и подождать, чтобы опровергнуть его слова? Рискнуть? Нет, он не готов рисковать и в этом-то и проблема. Поверить этому рыжему означает тоже рискнуть. Но, сука, если он прав... Блядь, на кону сейчас стоит самое дорогое – Юля. Если Сергей пиздит, а он ему доверится – она умрет, если говорит правду, а он не поверит – она умрёт. –Блядь, – Игорь качнул головой и поднял взгляд на Олега, – если с ней что-то случится, Олег, я убью тебя. Я поверю тебе, но убью тебя, слышишь меня? Не дай Бог хоть один волосок с её головы... –Я обещаю, Игорь, она будет в порядке, – и взгляд у Олега – до ужаса уверенный, спокойный прям. Блядь, как же бесит. Спелись нахуй. Один с ебаноцой и второй кукарача. В обычной жизни Игорь просто бы угарнул, но сейчас на кону жизнь Юли. Блядь, ну почему? Почему именно сейчас?! –Что от меня требуется? – сквозь зубы произнес он. –Пока что ничего, – Сергей улыбнулся, – я объясню твою задачу уже после экзамена. А сейчас – просто не отсвечивай. Я позабочусь о Юле. Ага блядь. Позаботиться он, как же.