Новый год в Европе

Неизвестные мужчины завели их в комнату. Тут было не шибко просторно: две кровати друг на против друга у стен, такие же зеленые стены, окна, зашторенные тяжелыми слоями ткани и неприятный полумрак. Единственный столик между кроватями хранил на себе старую лампу. Она была настолько пыльная, что заводская краска на не смотрелась очень тусклой. Не теряя времени, Яцек включил свет, и видно все вокруг стало намного лучше. Тут оказывается был богатый ковер под ногами. Видимо он помогал удерживать тепло, так как ночная прохлада неплохо переходила и следом в комнаты. А так хотя бы ногам тепло. Один из сопровождающих их мужчин сказал, что мальчики останутся здесь; надолго или нет сказать не удосужились - уже забрасывали к эту комнату. А потому находиться в заточении они могли невероятно долго. Так казалось Александру, которого все еще одолевал ступор от страха. Спустя некоторое время он отошел, а близость друга помогала прийти в себя быстрее. Но сумрак комнаты, который не пропадал даже от света лампы, душный воздух и постепенно подступающий холод нервировали невероятно. В конце концов мальчик уселся на кровать и принялся перебирать руками узелки на концах покрывала. - Как думаешь, мы тут надолго? - спросил Яцек. - Очень хочу верить, что нет. Мама и папа нас спасут, обязательно, - с надеждой промолвил Александр. Яцек лишь хмыкнул. - Вот говорил папа не лезть куда не надо. Я теперь и не уверен, достанут ли они нас, - Александр тут же посмотрел на друга. Слезы стали собираться в уголках его глаз. - Эй-эй, я про своих говорил. Твои тебя сейчас найдут и все тут разнесут. - Почему ты так уверен, что за тобой не придут? Яцек шмыгнул носом. Да, тут становилось еще прохладнее. Мальчик вернулся к другу как только набросил на плечи плед со своей кровати. - Советую то же самое сделать. Не думаю, что у бати или папы есть возможность проломиться сюда. Судя по всему, мы в руках каких-то преступников. Я итальянским совсем не знаю, а потому говорить не могу точно, о чем они там говорили. Но то что это были твои родаки, уже отлично. - Там и твои были, - Яцек удивлено посмотрел на друга. - Я Ториса видел. Напуган был. - Ну я другого не ожидал, - Яцек попытался посмеяться, но вышло как-то жалко. Оба мальчика были напуганы. Им предстояло провести время взаперти с людьми, о чьих намерениях они догадываться не могут. Вот уж действительно новогоднее времяпрепровождение. От такой несправедливости хотелось расплакаться, но Александр сдерживался. Он верил до последнего, что их спасут и весь этот кошмар закончиться хорошо. Пытаясь не думать о плохом, он сказал: - Когда мы выберемся отсюда, ты же приедешь ко мне? Не важно, в Америку или в Россию. И там и там красиво. Яцек не стал долго ждать. Он тут же увлекся разговором. - Наверное в обе страны съездил бы. Посмотреть есть что, тем более меня туда родаки не разу не брали. - Вот, - Александр радостно улыбнулся, - посмотришь все, чего не видел. На Тайм-Сквер есть часы огромные, когда наступает новый год они играют красивую музыку и стреляют салют. В Нью-Йорке вообще очень красиво в этом время. А еще в Москве, я там много раз был. - Уж не сомневаюсь, - засмеялся искренне Яцек. - Там храм красивый стоит. На него только посмотришь, уже красота. - Это храм Василия Блаженного, он и правда очень красивый. Я был на его колокольне, оттуда все как на ладони видно. Можно еще на Спасскую башню залезть, но мне там не так нравиться, как на колокольне. Не знаю, какое-то ощущение там другое. Величественное что-ли. - Тебе прям угоди. Я что за Василий, кто такой? Дядька что-ли важный? - Сам ты дядька! - обижено буркнул Александр. - Это князь великий, мама про него рассказывала. Очень умным был. Он и повелел храм построить. В честь чего не вспомню, но это было важное событие религиозное. - А почему блаженный? Он что, того был? Александр сильно толкнул друга, на что Яцек только сильнее засмеялся. Ему было прекрасно известны все эти истории, все таки не одна Анна по Москве ходила, но лишний раз растормошить друга и отвлечь от плохого Яцеку очень хотелось. - Сам ты того! Нельзя такое про людей говорить, тем более про таких! За такое Боженька покарает! - Ой-ой-ой, прости меня пожалуйста. Не знал, что призраки князей такие обидчивые. Небольшая перепалка прервалась шумным стуком в дверь. Вернее он мальчиком показался сильным, однако стучавшийся едва прикладывал много усилий. Веселье и возня прекратились, оба мальчика стали вслушиваться в дальнейшие звуки. Вскоре в дверях заскрежетал ключ. В комнату стал проникать свет от коридора. Яцек тут же вскочил, готовясь к схватке или к сопротивлению. Александр решил не отставать от друга, но страх сковывал его движения. - Sono io... oh, quello è...       По ту сторону послышался звонкий стук. Будто что-то из железа упало на пол и покатилось. Судя по всему неизвестный что-то уронил. Несколько коротких фраз на итальянском, судя по всему причитания по своей неосмотрительности, прервались коротким хлюпаньем, после чего дверь окончательно отворилась. Это был мужчина, по виду очень молодой. Коротко стриженые волосы цвета темного каштана, отросшая борода, добрые маленькие глазки и виноватая улыбка - все это отвадило страх даже от Александра. Это был совсем не те злобные приспешники сеньора, как его окрестил Яцек. Даже удивительно, что такой человек попал в услужение этим людям. Может, он тоже пленник? - Mi dispiace, пришлось наложить все сначала...Dannazione, beh, questo tappeto mi volerà addosso! В руках у мужчины было две тарелки. Приглядевшись назад, мальчики увидели испачканный в каше ковер. Видимо не справился в тяжелой ношей и уронил все на пол. Хотя ему на подмогу снарядили передвижной столик. - Ты нас кормить пришел? - спросил Яцек. - Конечно, вы же здесь одни сидите, а сеньор бережется за жизни и здоровье своих гостей. Яцек усмехнулся. - Ага, бережется он. Если бы мы его гостями были, не запирали бы он нас тут. Мы пленники, а кашу давай сюда. Беспардонность мальчика мужчину явно удивила. Он недолго думая отдал ему тарелку, а Яцек более не обратил внимания на вошедшего и полностью погрузился в поедание пищи. Чувствуя некоторый стыд за друга, Александр подошел к мужчине и сказал: - Простите его пожалуйста. Просто мы долго не ели, вот он так и поступил. А вообще он прав, мы здесь пленники, иначе не держали бы нас взаперти. Мужчина тяжело вздохнул. В глазах его блестела жалость. - Я знаю, мальчики. Признаться честно, мне так жаль вас. Как мне это надоело, кто бы знал как. Александр не понимая, пристально посмотрел на него. - О чем вы? - Я работаю на сеньора. Он хорошо платит, но мне приходиться заниматься не самой правильной работой. Нет, не подумай, я не сделаю с вами ничего плохого. Я просто связан с ними, наблюдаю за пленниками...подождите, - он подскочил с места, закрыл дверь. - Так будет безопаснее для нас обоих. - Но зачем вы делаете это? Зачем вы помогаете этим бандитам? Это же неправильно! Неужели у вас нет возможности зарабатывать не таким образом? Мужчина горько вздохнул - Ты еще очень мал и наивен, bambino. Миллионы людей хотели бы иметь хотя бы краюху хлеба, не совершая того, что они делают. Подумай сам, стал бы я рисковать жизнью и здоровьем, если бы имел возможность этого не делать? Александр уставился куда-то сквозь мужчины. Неужели люди не только не могут жить так, как им хочется, не имеют порою денег и крова за душой, так они еще и совершать многие вещи не могут из-за банального отсутствия возможностей. "Как это все ужасно и несправедливо!" - негодовал Александр. - Многие из нас делают то, что им не хочется. Но деться им, увы, некуда. Особенно тяжело, когда такие люди не одни в этом мире. За счастье они платят высокую цену, но и пусть, думают они, ради самых родных людей они готовы на любые преступления, - мальчик стал понимать. Не простая нужда вынудила мужчину поступать так. Но... - Вы делаете это ради... - вымолвить это слово у мальчика не хватило сил. - Да, я делаю это ради моей семьи. Ох, как я скучаю по моим ragazze. Если бы не постоянные опасности и нужда группы во мне, я мигом ринулся к моей семье. Вот только они если не в большей, то все же постоянно находятся в опасности. Я уже не помню мою маленькую Марию, эту маленькую cuculo. Ах, она так любит эту птичку. Когда она была еще совсем маленькая, она любила смотреть, как кукушка раскачивается на ветке и поет свою песню. Мы хотели даже завести маленького кукушонка, вот только когда птенец подрос, он тут же улетел и больше не вернулся. Как она плакала тогда, - мужчина на миг отвернулся. - Так это вы... - Александр все понял. Та бедная семья, которую он видел в потемках трущоб, те старые ставни, те часы с кукушкой. "Это была его семья" - Что, что ты хотел сказать? - Вы подарили своей семье часы с кукушкой? Мужчина настолько удивился, что отскочил от мальчика прочь. Откуда было Александру знать об этом. Неужели преступная деятельность Кане-корсо достигла ближайшего окружения его семьи. Неужели они стали искать себе заложников среди того квартала. Самые мрачные опасения терзали мужчину. - Да, да! Это был мой подарок. Я обещал моей семье быть с ними в сочельник и новый год. Ах, будь проклята моя жизнь, я не исполнил обещания! Я подарил им эти часы; как рисковал я тогда! Скажи мне, мальчик, откуда ты знаешь об этом? Ты жил в том месте? Ты знаком с Марией и Долли? Прошу, скажи мне это сейчас или я погибну от самый ужасных предположений! - Нет, я не знаю их, - волновался Александр. - Мы с другом убегали от мужчины, он нас преследовал, и зашли в тот район. Александр изложил все максимально дословно. Все что помни. Он хотел хотя бы на пару минут приблизить мужчину к его семье. Никто не заслуживает быть так далеко от родных, а тем более одним своим существованием обрекать их на самые крупные опасности. Это хуже любого наказания. Мужчина заплакал. Он был так счастлив услышать про свою маленькую кукушку. За столь долгое время его отсутствия ему в кошмарных снах чудилось, что его Долли, не выдержав постоянного напряжения, одиночества и лжи просто покинула то жалкое место навсегда. Чтобы не помнить больше о нерадивом супруге, бедности, хотя побег этот едва ли сулил им что-то кроме еще больше нищеты. Он крепко обнял Александра за плечи. - Мальчик, я твой должник до конца своих дней. Ты не найдешь более преданного тебе человека, чем глупый, глупый Лоренцо. Проси меня о снисхождении к твоей судьбе, и ты не будешь сидеть в холодной и душной комнате. Проси меня о свете и вкусной пище и я добуду тебе ее. Проси все, что придет в твою голову. Яцек тут же оживился. Он давно покончил с кашей и уже минуты как две вслушивался в разговор. Теперь стало понятно, отчего Александр так резко переменил свое отношение к жизни, почему стал более...зрелым что-ли. - Я думаю очевидно, о чем Александр тебя попросит, - сказал Яцек. Лоренцо заплакал еще сильнее. - И правда, sono uno stupido. Но я уже поклялся пред тобой и брать свои слова не намерен. Не в этот раз. Знайте, что как только закончиться срок ожидания от ваших родителей выкупа или еще чего, что потребовали эти негодяи, вы увидите свет свободы. Эту клятву я сдержу, а если нет - удавлюсь своими же руками. Плотная дверь закрылась. Нетвердые шаги раздавались едва слышно, пока совсем не заглохли. Мальчики вновь остались одни со своими мыслями. - Как думаешь, он освободит нас? - спросил Яцек. - Не знаю, нам остается только надеяться, - ответил Александр. Его полная тарелка так и осталась нетронутой.