Давай перепишем историю?

      С самого утра погода показывала себя непостоянной. То небо затянуто серым полотном, проливая мелкий дождь. То солнечные лучи на минуту пробивались. Подобно тому, как собравшиеся люди оплакивали погибшую семью, вспоминая все счастливые моменты, что им удалось пережить вместе.       На поляне были расставлены десятки стульев. Посередине ряды разделял проход, а перед самым первым возвышались на деревянных кладках три тела, покрытые белой простынёй.       Половина стульев были заняты знакомыми всеми людьми и только первый ряд был отведён ближайшим родственникам. Лили беззвучно роняла слёзы, понурив голову. Она не могла и не хотела смотреть на белые свёртки. Рядом с ней сидел Джеймс, сжимая руку любимой, показывая, что он рядом. Хотя и самому не было легче от часу. Он старался держаться ради подруги. Он знал, что она не хотела бы, чтобы они все плакали. Поэтому чтобы ещё больше не расчувствоваться, пытался зацепиться взглядом за что угодно, что помогало на секунду забыть о произошедшем. Но везде его встречали горесть и печаль.        Сириус стоял в стороне и тихо курил. Он смотрел на всё это, но будто ничего не видел. Ему, наверное, больше всех, как и девочкам, было сложно поверить в смерть Марлин. Всё-таки когда-то они были близки.       Ремус стоял рядом с Мэри и не знал, что сказать и сделать, чтобы та перестала рыдать навзрыд. Марлин для Мэри была лучшей подругой, и когда утром перед отправлением в Хогвартс пришёл патронус от Тайлера с известием о смерти Маккиннонов, она от бессилия упала на пол. Мама её тогда около получаса приводила в чувство. И сейчас она всё шептала Люпину, спрашивала за что так с ними, почему это случилось именно с Марлин и её семьёй.       Тайлер стоял у деревянных столов с факелом в руках и говорил прощальную речь. Ему выпала честь сказать пару слов о погибших, после всех речей родственников. До Джеймс доходили лишь обрывки фраз по типу: «они были сильны духом», «такой смерти не заслуживает никто», «мы будем помнить Марлин и её семью, как одних из самых храбрых людей».       Джен с Джорджем наблюдали со стороны за всей процессией. Очередные похороны в их жизнях. Очередная торжественная кремация у них на глазах. Они смотрели на всех стеклянным и безразличным взглядом.       - Хреновые похороны, - сказала Джен.       - Хреновый внешний вид, - ответил Джордж, смотря на подругу в этом чёрном платье и такой же мантии. Она как никогда походила на смерть, особенно когда накидывала капюшон, защищаясь от дождя.       - Кто бы говорил, - фыркнула девушка, оглядывая парня, что был в одних джинсах и чёрной рубашке, и только ботинки из драконьей кожи выделялись из этого траурного образа. – Хватит с меня похорон, достали. Помрёшь раньше меня, убью, - сказала она и посмотрела на Сириуса. Он яростно сжимал кулаки, смотря как начинается кремация. Его лицо так и кричало: «Зачем всё это!? Они живы! Это не Макинонны!». Тяжело выдохнув, она двинулась в его сторону. – Иди к Мэри. Ей кажется твоя поддержка сейчас очень нужна.       Джен подошла к Сириусу со спины, обнимая и прижимаясь к нему. Она знала, что никакие слова сейчас не помогут, поэтому решила просто быть рядом.       Выкинув очередную сигарету, Сириус развернул девушку к себе. Оставил поцелуй на макушке, а после взяв за руку, повёл на выход, где отойдя на достаточное расстояние, они трансгрессировали.       Джордж, подойдя к Мэри, неловко коснулся её плеча. Она вздрогнула оборачиваясь, и как только увидела, что это он, быстро прильнула к его груди. Его рубашка моментально намокла от девичьих слёз. Мужские руки мягко коснулись женской спины, он робко гладил её. Как ему хотелось забрать всю ту боль, что она испытывала. Хотел снова увидеть её улыбку. Услышать её смех. Но никак не слёзы, которые ранили его намного больше, чем праздник смерти.       - Пойдём, я отведу тебя домой, - прошептал он, осторожно приподнимая её лицо за подбородок, заставляя взглянуть на него.       - Я не хочу, - шмыгнула носом Мэри, утирая влагу с глаз. – Всё хорошо. Я справлюсь, - но стоило ей снова посмотреть на тела, что уже давно объял огонь, как слёзы с новой силой шли.       - Мэри, мы уже уходим, - сказала Лили. Рядом с ней всё также стоял Джеймс, а позади них Ремус, что также старался не смотреть вперёд. – Увидимся завтра в Хогвартсе. И… всё будет хорошо. Она в лучшем мире.       - Ты в это веришь? – спросила МакДональд. Лили еле заметно кивнула, но видя как вода дорожками стекали по щекам подруги, не выдержала и сама бросилась обнимать её. Они обе потеряли Марлин. С первого курса они были неразлучны. Столько всего пережили, и вот теперь их двое. – Я думала мы приедем в Хогвартс и пойдём в «Три метлы» втроём в первые выходные. Она обещала помочь мне выбрать платье на выпускной.       - Она бы устроила девичник по приезде, - сквозь всхлипы сказала Лили. – Как всегда взяла с кухни сок и пирожные. А потом мы бы заснули все вместе на полу в подушках и пледе.       - А пока мародёры бы шатались по замку, забрала бы из запаса Сириуса вино, - хихикнула Мэри, заставляя Джеймса с Ремусом удивленно переглядываться и думать где делать новый тайник, раз об этом уже все знают. – Главное пережить эту ночь, а потом станет легче, правда?       - Надеюсь… Джордж, я могу попросить тебя…       - Конечно. Я как раз собирался проводить Мэри домой, - ответил он, понимая о чём хочет попросить Эванс. А после показал Мэри, что профессор ЗОТИ уже уходит, и если она хочет с ним поговорить, то им стоит поспешить.       Тайлер сразу остановился на их оклики и был весьма удивлён, что эта парочка решила с ним поговорить. Хотя вопрос Мэри его никак не удивил. МакДональд хотела уйти из Ордена. То, что произошло с семьёй Марлин открыло ей глаза на многое. Она не хотела жертвовать своей семьёй и именно поэтому решилась на такой поступок.        Джон понял её страхи, но всё же дал время подумать, ибо считал, что такие решения не стоит принимать на эмоциях, как это происходило сейчас. К тому же он собирался сделать так, чтобы больше ничего подобного не случилось. Именно поэтому Тайлер трансгрессировал к уже такому знакомому кладбищу.       Подходя к нужной ему могиле, он уже слышал мужской голос, что разговаривал с самим собой.       - Вот, сейчас закончу и у тебя здесь будут прекрасные ирисы, - говорил Том. Он улыбался и легко орудовал железной лопаткой, закапывая семена, а после поливая. – А то Джони-Бу своими огнецветами тебя тут, наверное, достал. Вся могилка оранжевая, как солнце. Да, знаю, что ему не нравится, когда я называю его Джони-Бу. Но ничего не могу с собой поделать. Ему подходит. Он же плюшевый, как мишка. Как у меня дела? Всё хорошо, дорогуша. Я вот смог войти в ближний круг Тёмного Лорда. Он меня ценит. А ещё я присмотрел себе новую игрушку. Крыска такая маленькая бегает по Хогвартсу. Она мне очень интересна.       - Ты что творишь!? – прошипел Джон, хватая Тома за воротник и толкая в сторону от могилы жены. – Какого хрена ты устроил!?       - Устроишь разборки здесь? Видишь, Клара, о чём я и говорил. Он снова начал меня обижать, - Том притворно надул губы, отряхивая колени от сырой земли.       - Ты знал о нападении на Маккиннонов?       - Конечно, знал, - ответил Фрайтер и обошёл Джона, снова садясь к памятнику, любовно очищая его от грязи. – Более того, это была моя идея.       Джон снова оттянул Тома за ворот, а после поднял за тиски, гневно смотря на него. Ему сейчас так хотелось хорошенько всыпать ему, спустить эту самодовольную улыбку. А лучше всего не оставить и живого места на этом чудовище. Но он не мог. По крайней мере не мог этого сделать на могиле у Клары. Не мог ослушаться Грюма и Дамблдора, которым он нужен был.       - Думаешь, она бы это одобрила? – спросил Тайлер, кивнув на мраморный памятник. Он знал, что Тому всегда было важно мнение Клары, он боялся её разочаровать. – Она бы никогда не поняла тебя.       - Уверен? – хмыкнул Фрайтер и хватка на его рубашке усилилась, как и буря в голубых глазах напротив. – Это ты играешь в правильного парня по законам морали. А мы с Кларой всегда играли в шахматы. И этот Орден, как и ты, всего лишь пешки в игре Дамблдора с Волан-де-Мортом.       - Это дети, а не пешки! Это живые люди! Ты убил целую семью!       - Ты ни черта не понимаешь в моей работе, Джон! – также воскликнул Фрайтер, убирая руки Тайлера от себя. Он давно и с лёгкостью мог это сделать, но позволял Джонатану думать, что он сильнее и имеет какую-то власть над ним. – Я двойной агент! Я не могу сливать вам всю информацию, как и пожирателям! Я должен жертвовать пешками, чтобы самому остаться живым и не рассекреченным! У вас есть только я. Только через меня вы можете получать всю информацию!       - Ты должен это делать! Всё нам рассказывать, иначе ты нам нахер не сдался!       - Я использую обычный математический анализ, чтобы выяснить какие сведения сильно повлияют на исход и дадут пожирателям повод думать о том, что среди них крыса, а какие нет. Иногда, Джон, необходимо жертвовать кем-то, чтобы выиграть войну.       - Слушай меня внимательно, Фрайтер, - он снова угрожающе нависал над ним. Он был серьёзен, а его голос был больше похож на хриплое рычание, он был словно волк, что защищал свою стаю. – Если с голов этих детей упадёт хотя бы один волос, я лично выпотрошу тебя и преподнесу им твоё тело в качестве подарка. Мне плевать, как ты будешь проворачивать свой мат.анализ, но чтобы ни один мой ребёнок не пострадал, - он грубо толкнул Тома в сторону. – И определись уже на какой стороне, - и пошёл на выход с кладбища.       - Они же погубят тебя, Джони-Бу, - разочарованно выдохнул Том. Он посмотрел на мраморный памятник с именем подруги и сел на колени, прикасаясь лбом к холодному камню. – Почему он за них так борется, а за меня никогда? В чём я виноват? Разве он не понимает, что я никогда не пойду против него. На какой бы стороне я не был… - тяжёлый вздох и он снова потянулся за синим ирисом. – Мне не хватает тебя, Клара… Моя маленькая спецагентесса.

***

      Сириус с Джен трансгрессировали на небольшой пустырь посреди которого стоял небольшой двухэтажный дом. Светлая, красная черепица на крыше и белый камень, что обшивали весь дом, на стенах которого изящно извивался плющ. Ухоженный сад, что выделял извилистую дорожку к дому. Среди зелени уже выделялись красные и белые розы, что было удивительно, ведь ещё сохранялась прохладная весенняя погода.        Дойдя до двери дома, Сириус постучал и им открыл молодой мужчина среднего роста. Джен отметила приятную и располагающую внешность незнакомца: у него был добрый и приветливый взгляд, у губ были видны небольшие складочки, что говорили о том, что он часто улыбался и смеялся, и одет он был весьма просто – домашние спортивные шорты и футболка.       - Сириус! Рад тебя видеть, проходи, - поздоровался незнакомец, а после перевёл взгляд на девушку. – А это?       - Привет, Тед. Это моя девушка – Дженнифер.       - Приятно познакомиться, - ответил он с добродушной улыбкой. – Проходите, Меда уже готовит обед.       Как только они зашли в дом, на руки к Сириусу чуть ли не залетела озорная девочка с голубыми волосами. Она смеялась и что-то быстро говорила, и объясняла парню. Блэк и сам повеселел, полностью переключая внимание на девочку.       - Это моя дочь – Нимфадора, - волосы ребёнка тут же приобрели ярко-красный оттенок. – Но она не любит…       - Не любит, когда её так называют, да, Дора? – улыбнулась Джен и подошла к малышке. Девочка с небольшим опасением смотрела на неё, не зная можно ли доверять незнакомке. – Я Дженнифер – подруга твоего дяди.       - Ты невеста Сириуса? – спросила она, застав их врасплох. Сириус просил Мерлина, чтобы Джен не испугалась и не сбежала сейчас. Он не понимал, как это объяснять кузине с мужем, не говоря уже о племяннице.       - Эм… Нет, но я…       - Ты её любишь? – Дора посмотрела на дядю, ожидая ответа.       - Давай я тебе на ушко скажу, а то эта дама сбегает от меня, когда речь заходит о любви, - усмехнулся Сириус, заставляя Джен закатывать глаза. Прошептав ответ Тонкс, она спрыгнула с рук Блэка и подбежала к Поттер, хватая её за руку, и потянула в гостиную, говоря о том, что она должна увидеть её игрушки.       Сам Сириус прошёл на кухню, где вовсю трудилась Андромеда. Она готовила какую-то подливу, которую Блэк с важным видом молча подошёл попробовать, даже не поздоровавшись с кузиной, тем самым напугав её.       - Сириус! – воскликнула Андромеда. – Что ты здесь делаешь!?       - Соли маловато и добавь базилик, - ответил он, причмокивая. – Как у вас здесь дела?       - Что-то случилось? – спросила Меда, видя потухший взгляд кузена. Она ожидала, что он сейчас как-нибудь ещё пошутит, прежде чем переходить к каким-то серьёзным темам. Или наоборот будет сидеть с Нимфадорой и про неё вспомнит только когда она сама зайдёт проверить дочь.       - Защитные заклинания обновите, - ответил он, игнорируя вопрос кузины. – Я Дженни легко провёл, а такого быть не должно.       - Та девушка, о которой ты писал?       - Да, её Дора взяла в оборот, - усмехнулся он, доставая пачку с сигаретами, которую Андромеда тут же забрала, убирая на самый высокий шкаф.       - Не смей курить на моей кухне, Сириус Орион Блэк, - строго сказала она, заставляя парня морщиться от собственного полного имени. – Для этого существует улица, и желательно ни при моей дочери.       - Я с Регулусом помирился, - сказал Сириус, тем самым ошарашив Андромеду. Женщина, не понимая, что вообще происходит и творится в голове у кузена, взяла его за руку и посадила за стол. Она достала две чашки и налила зелёный чай, с мелиссой.       - Что у тебя случилось? Расскажи мне с самого начала.       - В моей жизни появилась девушка, что перевернула всё с ног на голову. Помирила с братом, и на время поссорила с лучшим другом. И кажется навела какие-то свои порядки в моей голове, - усмехнулся он. – А моя подруга, умерла несколько дней назад со всей своей семьёй, и мы только что с похорон.       - Так, давай по очереди, - сказала Андромеда. – Во-первых, я соболезную твоей утрате. Вы были сильно близки с этой подругой?       - Мы встречались какое-то время, но потом расстались. Вообще уже довольно давно. Но… Она была хорошей девушкой. Её вместе с семьёй убили пожиратели. Не удивлюсь, если и Белла приложила к этому руку, - от упоминания самой старшей кузины, лицо Блэка перекосило яростной гримасой. Он даже ударил по столу, представляя, как Лестрейндж мучила и пытала Марлин. Ему казалось, что это она. Просто потому что был ещё один повод ненавидеть её.       - Сириус! – воскликнула Андромеда, моментально поднимаясь с места и вытирая чай со стола. – Поаккуратней. Я знаю, что Белла у нас…       - Она уже пытала и Джен, - перебил он её. – Просто предупреждаю, если её встречу, то ей не жить. И Регулус… Он получил метку, но осознал, что натворил.       - Ты ему веришь? – не смотря на все тёплые чувства к Регулусу, Андромеда слабо верила в это, так как считала, что самый младший Блэк слишком погряз в идеологии семьи, чересчур послушный. – Не пойми меня неправильно, Сириус, но на Регулуса было оказано слишком большое влияние родителей.       - Знаю, но произошли кое-какие события, которые заставили его пересмотреть некоторые взгляды. Не проси рассказать больше. Не могу.       - Ему сильно досталось? – обеспокоенно спросила Андромеда. Ей казалось, что те самые обстоятельства – это нападение или пытки от старших товарищей, или какой-нибудь рейд, где они встретились с мракоборцами.       - Хах, ну если только бараном назвали, - в глазах Меды блеснули изумление вперемешку с непониманием. – Не поверишь, но это Джен с ним поговорила, а заодно сказала, что мы два упёртых барана.       - Тогда она подходит нам, - усмехнулась Меда. Она встала из-за стола, чтобы проведать Дору и увиденное, её заставило улыбнуться. Нимфадора сидела рядом с молодой, красивой девушкой и рассказывала о своей любимой игрушке, что подарил её дядя. Джен её внимательно слушала и смеялась с историй маленькой выдумщицы. – Знаешь, кажется твоя девушка, понравилась Нимфадоре.       Сириус также поднялся со своего места и встал, облокотившись об дверной косяк. Несмотря на весь траурный наряд, Джен казалась как никогда домашней и уютной, сидя рядом с девочкой и играясь с ней. Она широко улыбалась, когда Нимфадора доходила до кульминации в своём рассказе. Было видно, как Поттер было приятно проводить время с маленькой хозяйкой. Сириус отметил, как она хорошо ладила с ребёнком и на душе сразу стало тепло от этой картины. Но полностью он был очарован ей, когда она мельком взглянула на него. Она так и искрилась, столько жизни в её глазах он никогда не видел. Возможно, в будущем они были знакомы, подумал Сириус. В чём был несомненно прав. До отъезда в Хогвартс на пятом курсе, Джен часто проводила время с Тонкс. Она с очарованием смотрела на то, как метаморф каждый раз использовал свои способности. Она ей восхищалась, когда Дора рассказывала о своих небольших приключениях. Они делились своими переживаниями и чувствами о Ремусе и Фреде. И когда у Тонкс наконец-то получилось начать отношения с Люпином, Джен была одна из первых кто узнал об этом, как и о скором появлении Тедди Люпина. И Джен, когда узнала, что Ремус сбежал, боясь обречь на страдания ребёнка, была одной из тех, кто сумел достучаться до Люпина.       И сейчас сидя рядом с малышкой, Джен вспоминала, как они вечером на Гриммо могли посидеть, попить чая и обсудить последние новости. Они также рассказывали друг другу истории.       - Ну, что Дора? Не сильно вымотала Дженни? – усмехнулся Блэк, подходя к девочкам и садясь рядом с ними.       - Тебе подходит. Буду тоже называть тебя Дженни, - улыбнулась Нимфадора, протягивая Поттер игрушку нюхлера.       - О, а вот это нет, малыш, - ревностно заметил Сириус, придвигаясь ближе к Джен. – Так могу называть её только я.       - Почему!? Я тоже хочу!       - Ну тогда я буду называть тебя Нимфадорой, - ответил Сириус и племянница сразу вспыхнула огнём. Она запротестовала, начала говорить, что ей это не нравится. – Тогда называю её так только я.       - Ты больше не будешь с нами чай пить, - буркнула она и отвернулась от дяди. – Дженнифер, смотри как я ещё умею! – воскликнула Дора и на месте её носа показался утиный клюв.       - Ого! Круто! А я так не умею. Уверена, ты будешь самой крутой в Хогвартсе.       - Да! Прям как папа! – воскликнула малышка и побежала наверх.       Сириус проводил племянницу взглядом, слабо улыбаясь. Ему нравилась эта малышка, поэтому он всеми силами хотел защитить её, как и Меду с Теддом. Он повернулся к Джен, что также смотрела на девочку. Он не знал, о чём она думает, но был уверен, что это было что-то хорошее.       - Мне надо ещё кое о чём переговорить с Медой. Посиди здесь.       Джен кивнула. А Сириус снова поднялся и попросил Андромеду пройти на кухню. С того момента, как он узнал всю правду о своём будущем, его часто мучил один вопрос.       Сириус забрал свои сигареты со шкафа, а после открыв окно, сел на подоконник. Андромеда внимательно наблюдала, как кузен медленно поджигал сигарету и задумчиво смотрел вдаль. Она видела, что его что-то терзает и не давила с признанием.       - Я могу устроить тебе встречу с Регулусом, - сказал Сириус, выдыхая дым. – Если хочешь. – Андромеда молчала. – Думаю, он будет не против. Да и сама знаешь, он у нас больше других за всех переживает. Помню, когда ты ушла, он неделю где-то ходил как не в себе. Был молчаливее обычного.       - Не стоит, - ответила Андромеда и прошла к шкафу, доставая тарелки. – Не будем лишний раз подвергать его и нас опасности.       Сириус усмехнулся.       - Думаешь, он предаст нас?       - Даже если нет, я не хочу рисковать своей семьёй, - она сервировала стол также, как этого требовали родители. Несмотря на весь её нынешний статус, какие-то привычки из прошлой жизни остались. Как и привычка держать маску в таких вопросах. – Я уже далека от Блэков, Сириус. И не собираюсь этого менять.       - А если Блэки изменятся? – спросил он, подводя к тому вопросу, что мучал его ни одну ночь.       - Не думала, что ты такой мечтатель, - усмехнулась Меда. – Этому не бывать, пока живы наши родители. Хотя и с их смертью ничего не изменится. Есть Белла и Цисси, что никогда не поменяют своих взглядов.       - А если, я скажу, что у меня есть информация, которая заставит их изменить некоторые взгляды?       - О чём ты? – она резко повернулся к Сириусу, что стоял уже на расстоянии вытянутой руки. – Во что ты опять вляпался?       - Я думаю вернуться, - это прозвучало, как гром среди ясного неба. Андромеда не могла поверить в это. Что могло произойти в жизни кузена, что он задумался о таком глупом поступке? Именно глупом. Он столько лет бунтарствовал, стремился к свободе. И сейчас был готов снова вернуться в свою личную тюрьму. Накинуть на себя оковы, что вновь потянут его на дно. – Но на своих условиях, разумеется.       - Я не знаю, что происходит, но мне это не нравится, Сириус.       - Меда, послушай, - он порывисто взял её за руки, сжимая, показывая насколько он серьёзен и как его это волнует. – Я правда кое-что знаю. Это может всё изменить. Я могу очистить репутацию Блэков, спасти их от смерти. Я могу вернуть и тебя. Нас примут. У Доры будет…       - Прекрати! Этому не бывать! – прикрикнула она. – Сириус, это не шутки. Ты уже давно не маленький и должен трезво оценивать свои силы. Что бы тебе не было известно, это не поможет. У нас у всех уже давно на подкорке устои от которых очень трудно избавиться. Сам посмотри, - она кивнула на стол. – Я уже давно живу не в этом мире, но до сих пор мой стол выглядит так будто сейчас придёт мама и будет тщательно проверять то, как я подготовилась к приходу гостей. Я так долго объясняла Тедду кто и где должен сидеть за столом и почему. Хотя это никому не нужно. И просто бессмысленно. А ты хочешь убить их идеологию, изменить их мышление. В конце концов эта девушка. Ты не сможешь с ней быть, если вернёшься.       - Я же сказал, что на своих условиях готов вернуться, - буркнул он. В груди поднималась огромная волна обиды на кузину за то, что она не верила в него. – Мне самому не нравится эта идея, но я должен это сделать, если хочу, чтобы Блэки жили.       - Сириус, не обязательно возвращаться на Гриммо, чтобы род жил, - она взяла его за руку и повела к гостиной, где снова играли и смеялись Джен с Дорой. – Посмотри на них. Вот где может быть твоё продолжение. Подумай об этом.       Андромеда подошла к дочери, забирая её с собой на кухню. Идея кузена ей казалась безумной и несбыточной. Сложной и глупой, хоть и вела к прекрасной цели. Но её путь не был близок Сириусу. По крайней мере сейчас. Он цеплялся за шанс, за слабую надежду, что дала ему известность о своём будущем, и примирение с Регулусом.       - Всё хорошо? - спросила Джен, видя, как настроение парня ещё сильнее испортилось.       - Да. Мы уходим.       - К тебе или ко мне?       - Ко мне. Не хочу сейчас никого видеть, - ответил он и обернулся на Меду. Было глупо думать, что она его поддержит.       - Если хочешь побыть один, то я могу пойти к себе. Я знаю, что ты чувствуешь. Я потеряла многих друзей. И порой желание одиночества – это нормально.       - Меда, мы уходим! – крикнул Сириус. – Увидимся, Дора! – он подмигнул племяннице, улыбаясь. Но повернувшись к Джен, снова поник. – Вина?       - Огневиски. Вот что тебе нужно сейчас, - хмыкнула девушка. Они ещё раз попрощались с Тонксами, и трансгрессировали в дом Сириуса.

***

      Мэри казалось, что этот день не может быть ужасней. Но когда они с Джорджем трансгрессировали к ней домой, она убедилась в обратном. Детская площадка полная смеха и озорных криков так и бесила. Как они все могут веселиться, когда такое случилось? Целая семья погибла! А они ведут себя так будто ничего и не произошло.       Тяжёлый вздох и печальная улыбка. Это только её горе. Это она потеряла подругу, а этих детей, людей никак не коснулась её трагедия. Мэри повернулась к большому двухэтажному зданию, выложенного полностью из светло-коричневого кирпича.       Строение ничем не отличалось от остальных в Лондоне. Представляло собой типичный образец английской ленточной застройки. Ряд одинаковых домов, что имели общие стены. Непримечательные окна и двери, что вели в небольшие квартиры. Провернув ключ в замке, Мэри зашла в дом и даже не услышала, что вместе с ней был Джордж. Она на автомате сняла куртку и обувь. Она не слышала, как Уильямс спрашивал её о самочувствии, говорил о том, что он понимает её чувства.       Мэри прошла в свою комнату и легла на кровать. Она испытывала непонятную отрешённость. Ощущение, что всё это произошло с кем-то другим. И завтра она приедет в Хогвартс, а подруга её будет встречать. Да, Марлин, как всегда улыбнётся ей, обнимет и расскажет, как с родителями на каникулах ездила на море. Нет, в поход. Они собирались в поход на пасхальных каникулах. Интересно, как он прошёл… Были ли посиделки у костра? А Может Марлин с младшим братом жарила сосиски? Поднимались они в горы или это была просто лесная прогулка к озеру? Увы, но Мэри об этом больше никогда не узнает.       Джордж смотрел со стороны на Мэри. Она лежала на кровати вся такая потерянная. Ему даже показалось, что она на несколько лет постарела. Впалые щёки, мокрые глаза от слёз, которые до сих пор стекали аккуратной дорожкой на подушку. Он видел, как она подрагивала и сжимала меж пальцев краешек одеяла. Но по-настоящему страшно для Джорджа стало то, что в груди появилось неприятное стеснение, смотря на МакДональд. Он не хотел этого. Не хотел, чтобы Мэри страдала, не хотел испытывать эти же эмоции, смотря на неё. Он уже давно должен не так сильно переживать за однокурсницу. Но он не мог. Глупое сердце отчаянно хотело помочь ей, оно нуждалось в этой девушке. Оно желало видеть счастливую улыбку на лице МакДональд.       Ведомый своими чувствами, Джордж присел на кровать, заставляя Мэри хотя бы на миг посмотреть на него. Пустой взгляд. В последний раз он такой видел у Джен после смерти Гарри. И вот опять.       - Не уходи, - прохрипела девушка. – Пожалуйста, не бросай меня.       - Как я могу оставить тебя одну, - он слегка улыбнулся, проводя рукой по её волосам. – У вас есть чай?       - Я не хочу.       - Я знаю, но он поможет тебе уснуть. Поверь, тебе нужны будут силы завтра. Все говорят, что поспишь и станет легче. Что сегодня был самый тяжёлый день. Но это не так. Самые худшие дни будут завтра и послезавтра. Неделю. Месяц. Все те дни, что ты будешь одна. Наедине с собой, позволяя мозгу мучать себя вопросами о смысле этой жизни. О справедливости этого мира. О смерти. Возможно, ты даже будешь винить себя в том, что имеешь шанс прожить эту жизнь до старости, а она нет. Вот это будут самые худшие часы в твоей жизни. Поэтому позволь хотя бы сегодня, пока я рядом насладиться прекрасным чаем по моему рецепту, - он слегка щёлкнул её по носу, заставляя выдавить хотя бы какое-то подобие улыбки. – Вот, видишь. А это я ещё чай не принёс.       - Зачем ты здесь?       - Помогаю тебе подготовиться к тому, что будет дальше. Поверь, смерть ходит за мной уже год. Я потерял Фреда и многих других друзей. Я так часто слышал знакомые имена в списках погибших, что уже привык. Как и Джен. Для нас смерть – это уже очередное событие в наших жизнях. Знаешь, она уже даже шутит, что мы всё равно рано или поздно умрём. Просто кому-то повезло раньше нас. Умирая, ты не делаешь больно себе, страдают только люди, которым ты был дорог.       - Мы с Марлин после Хогвартса собирались снимать квартиру вместе. Она хотела пойти учиться дальше на магозоолога. В прошлом году в августе мы даже смогли попасть на лекцию Ньюта Саламандера. Джеймс достал нам пару билетов.       - Прости, не думаю, что это было весело, - ответил Джордж, опуская взгляд и ероша волосы.       - Марлин была счастлива. Поэтому и мы с Лили тоже.       - У нас с Фредом уже был свой магазин. Мы разрабатывали вредилки и нам этого хватало для счастья. И были ещё Джен с Ли всегда рядом. Они нам помогали.       - Ты не рассказывал, как именно он умер, и как ты расстался с семьёй.       - Так, знаешь, думаю, хватит на сегодня грустных историй! - воскликнул Джордж и подскочил с кровати. – Я же обещал тебе супер-мега вкусный чай! Знаешь, его ещё готовила моя мама! Жди здесь. Я быстро в магазин за ингредиентами и обратно!       Мэри не успела ему ответить, как Джордж исчез на её глазах. Он трансгрессировал прямо в её комнате. И как он обещал вернулся быстро. Ему хватило около десяти минут, чтобы наведаться в Косую Аллею в травяную лавку и купить всё необходимое.       Зайдя в дом, Джордж сразу прошёл на кухню. Он только крикнул Мэри, что вернулся, чтобы она не переживала о незваных гостях. Мэри не знала, что входит в чай Джорджа, но по запаху доносившегося с кухни, она поняла, что там присутствует корень магнолии. Этот сладкий и нежный аромат она никогда ни с чем не спутает.       Как Джордж и обещал, после того как Мэри выпила чай, её сразу начало клонить в сон. Поэтому когда её родители вернулись с работы, девушка крепко спала. И к сожалению, одна, как она заметит утром. Ведь Джордж, как только услышал, что в квартиру зашли мистер и миссис МакДональд сразу же ушёл через окно, считая, что сейчас неподходящий момент для знакомства. Единственное он оставил им записку, чтобы не волновались о том, что дочь не просыпается. Ведь чай был сильнодействующим и до утра Мэри точно не проснётся.

***

      Джеймс, Лили и Ремус вернулись в дом Поттеров. Макгонагалл разрешила всем, кто посещал похороны вернуться в Хогвартс на следующий день. Поэтому они решили переночевать в Годриковой впадине.       По возвращению Юфимия предложила детям обед, но все отказались. Лили, как и Мэри предпочла побыстрее пройти в пустую комнату, где бы её не трогали и не напоминали о смерти Марлин. Поэтому поздоровавшись с Поттерами, она поспешила удалиться в спальню Джеймса. Лёжа на кровати и смотря в пустоту, она вспоминала подругу.       С первого курса они были неразлучны. Марлин была первой, кто узнал о её симпатии к Поттеру. Столько удивлённых возгласов их спальня никогда не слышала. Хотя казалось, что, когда она узнала об их первом свидании вся Косая Аллея не слышала столько восторженных криков. Марлин всегда была рядом: и когда Джеймс доставал её своими прилюдными подкатами, и когда она возвращалась из дома, в который раз поссорившись с Петуньей, и даже когда её дружбе с Северусом пришёл конец, Марлин просто помогала ей справиться с той болью и обидой, что доставил ей слизеринец (несмотря на всю неприязнь и мысли о том, что давно было пора прекратить со Снейпом общение).       Лили жалела, что ещё многого не рассказала Марлин. Она бы хотела поделиться с ней новостью о дочери. Она надеялась это сделать, когда война закончится. Когда им всем перестала бы грозить опасность.       Рядом с Лили позже прилёг Джеймс. Он обнимал её со спины, целуя в макушку и плечи, надеясь, что это поможет перенять её боль. Хотя куда ещё больше? Он тоже оплакивал подругу. Как и все, он был близок с Марлин. Он часто замечал, как она отрывалась и веселилась на их вечеринках. Как она с фанатской любовью болела за их команду. А какой умной и способной ведьмой она была. Всегда могла постоять за себя и даже поставить их – мародёров на место. А когда Марлин начала встречаться с Сириусом, они и вовсе стали ещё больше проводить времени вместе. У них столько было совместных походов в Хогсмид. И даже после расставания Блэка с девушкой, Джеймс ни на каплю не отдалился от Маккиннон. Более того он сам долгое время её поддерживал и говорил, какой Сириус придурок раз упустил такую девушку, как она. Марлин тогда была ему очень благодарна.       Ремус также присоединился к чете Поттеров в комнате. Марлин хоть и не знала его тайны, но также была близка ему. Он дорожил ей как подругой. Они всегда вместе готовились к «Уходу за магическими существами» и «Травологии». Марлин часто рассказывала ему как о различных магических существах, так и обычных, что обитают в магловском мире, рассказала о последних достижениях маглов в фото- и киноискусстве. Они обсуждали книжные экранизации. Марлин всегда была очень интересным собеседником. И её смерть также сильно сказалась на Ремусе.       - Как думаете, они знали? – спросила Лили.       - Конечно нет. Если бы им было известно, то вряд ли бы они остались там, - ответил Джеймс.       - Я не про Марлин. Я про Дженнифер с Джорджем. Как думаете, они знали, что они должны были умереть?       - Нет, конечно! – не думая, ответил Джеймс. Он был уверен в дочери и друге. Что если бы им было такое известно, они бы обязательно это предотвратили. Намекнули как-нибудь.       - Нельзя всех спасти, - прошептал Ремус.       - Что?       - Мы как-то с Дженнифер разговаривали ночью, и она сказала, что нельзя всех спасти.       - Думаешь, она намекала на что-то? – Лили заинтересованно поднялась, садясь на кровать. Заставляя и Джеймса подняться.       - Не знаю. Но когда я изучал вопрос путешествия во времени, то наткнулся на статью одну. Там говорилось, что есть определённые точки во времени, которые нельзя менять. Что это приведёт к нарушению самого времени.       - Проще говоря изменит будущее, - пояснила Лили. – Они ведь уже спасли нас.       - Не совсем, - добавил Ремус. Джеймс только успевал переводить взгляд с любимой на друга и улавливать суть их разговора. – Если есть события, которые нельзя изменить, то ваша смерть всё равно настанет. Если не в ту ночь, то раньше или позже.       - Знаешь, Лунатик, ты слишком много читаешь, - заключил Джеймс и подошёл к окну. Начинался дождь, что так был нужен всем. Лучше пусть природа помогает им оплакивать Марлин Маккиннон, чем будет ярко светить и дразнить солнечными лучами. – Это же всё теории, верно? Мы не знаем, как именно работает время. Когда ты, Лили, сказала, что Джен может исчезнуть при малейшем изменении прошлого, то я решил изучить этот вопрос. Так вот, там также было сказано, что в одном временном потоке не может существовать один и тот же человек. Но прошёл день рождения Джорджа, и обе его версии живы. Он не исчез. Поэтому эта теория не прошла проверку. Как и твоя, Лунатик, может не пройти. Не думаю, что если бы они знали о смерти Марлин, то не сказали или не предупредили бы нас. Они не такие. А теперь пейте чай.       Джеймс вышел из комнаты, оставляя Лили и Ремуса одних. Он знал дочь и был уверен в ней. Как и в Джордже.

***

      Казалось бы, с приходом ночи всё должно наладиться, уже должно было хотя бы немного полегчать. Но нет. Ведомый бессонницей Сириус стоял у свежей могилы и неотрывно смотрел на мраморное изваяние, где были выбиты даты жизни и смерти Марлин Маккиннон. Он жалел о её смерти. Но больше всего о том, как относился к ней в последние месяцы. Слишком грубо. То он прикрикнет на неё, чтобы она быстрее что-то сделала, то сама Маккиннон слишком плохо отзывалась о Джен и Джеймсе. А он просто заступался за них. Или просто порой слишком жёстко подкалывал её.       Он вспоминал их отношения. Как впервые он посмотрел на Марлин по-другому, как на девушку, а не просто однокурсницу. В тот день Марлин сияла, как никогда раньше. Вся её уверенность, ум, что она с лёгкостью демонстрировала, манили его. Как-то Джен сказала, что самое сексуальное в мужчине – это интеллект. Сириус считал, что это прекрасно в любом случае, независимо от пола. С Марлин всегда было интересно.       А как он её добивался? Это тоже было непросто. Ведь она знала его дольше, чем Джен. Несколько лет росла с ним и училась. Видела и слышала всё, как он поступал с девушками. И хотя их было у Сириуса немного, в тот период он как раз-таки пускался во все тяжкие. И поэтому ему приходилось доказывать девушке серьёзность своих намерений. И хотя их отношения продлились недолго, он был благодарен им.       Прошло около получаса прежде чем мужского плеча коснулась женская рука. Сириус вздрогнул, быстро разворачиваясь и направляя палочку на незваного гостя.       - Эванс!? – недовольно воскликнул он, убирая волшебную палочку в ботинок. – Ты что здесь забыла!?       - Она была моей лучшей подругой, - шмыгнула носом Лили. И только сейчас Сириус смог заметить красные, опухшие глаза от слёз. – Прости, я думала, что буду одна.       - Посреди ночи сбегать на кладбище… Так безрассудно, - усмехнулся парень и протянул руку Лили. – Иди сюда, Цветочек.       И Лили сделала этот шаг. Приняла эти объятия, что нужны были им обоим. Может она и шла на кладбище с мыслью побыть одной, наедине с подругой. Но она была рада, что Сириус был с ней.       - Так значит ты всё-таки любил её?       - Тебе не кажется странным задавать такой вопрос парню своей дочери?       - Где мы и нормальность? – хмыкнула Лили. – Нам уже давно пора вводить новые критерии нормы.       - Это ты решила после того, как узнала, что учишься вместе со своей дочерью или до этого были мысли?       - С вами мародёрами конечно «до».       - Приму как за комплимент.       - Хотя Дженнифер – это последний гвоздь, - Лили отодвинулась от Сириуса и посмотрела на памятник, что теперь стоял. Они все ушли ещё до того, как его воздвигнули. Было невыносимо смотреть, как сжигают семью Маккиннонов. Хотя не сказать, что сейчас было намного легче. – Как думаешь, она знала?       - Знала, - слишком уверенно ответил Сириус. Лили пыталась держать мысли Джеймса о Джен. Пыталась поверить в то, что она бы всё рассказала. Но теперь, когда Блэк так уверенно ответил на её вопрос, она не могла поверить, что дочь такое скрыла от неё. От них всех. – Но не знала, что это произойдёт сейчас. Она говорила, что они должны были умереть через две недели после того, как будет сделано колдофото Ордена.       - Но мы же уже сделали. И как раз почти две недели прошло!       - На колдофото не было Тайлера и Фрайтера, но были Дамблдор и Хагрид. Поэтому она не стала придавать этому значения. Она не думала, что всё случится после этого колдофото.       - Всех не спасти, да?       - Регулус тоже не знал, что планируется нападение на Маккиннонов. Я был на Гриммо до того, как пришёл сюда. Его не на все собрания ещё зовут. Меня бесит, что столько шансов было узнать всё и спасти её, а мы ничего не сделали! Мы могли это сделать. Одно слово там, одно здесь. И всё. Они все живы…       Они пробыли на кладбище до самого рассвета. Два разбитых человека, пытались исцелить и поддержать друг друга. Вселить в друг друга силы, чтобы жить дальше. Пытались улыбаться, вспоминая лучшие моменты с Марлин Маккиннон – подругой, девушкой и просто хорошим человеком.