Давай перепишем историю?

      Знала ли Лили, что её мир навсегда изменится, просыпаясь утром? Конечно, нет. Её день начинался, как всегда – будильник, водные процедуры, завтрак, небольшой промежуток времени, чтобы почитать в своё удовольствие, а после уроки.       На занятиях, Лили заметила, что отсутствуют Джордж с Дженнифер. Это так же не ушло и от мародёров. Она видела, как Джеймс снова и снова переживал о девушке, что совсем недавно появилась в их жизнях. Конечно, Поттер клялся, что между ним и Дженнифер ничего такого нет. Но она знала и чувствовала, что они что-то скрывают от неё. Это подтверждал и сам Джеймс, когда говорил, что обещал Джен ничего не рассказывать ей пока что. Лили, конечно, пыталась и с Дженнифер поговорить об этом, но у неё всё время что-то случалось, и она убегала от разговора или её кто-то срочно забирал.       Тогда Лили пыталась выяснить всё сама. Но каждый раз заходила в тупик. Точнее она разговаривала с Джорджем, с Ремусом и даже с Сириусом, но все, как один говорили, что с этим вопросом она должна идти к Джеймсу с Джен. Она не понимала, что они скрывают от неё. И разговоры с подругами ни к чему хорошему не приходили. Особенно после того, как Мэри и Джордж расстались. Казалось, что Макдональд всю злость из-за расставания решила выместить на Дженнифер, а Лили и Марлин приходилось всё это слушать. Маккиннон же после разговора Лили и Джеймса сбавила свой напор подозрений, особенно после того, как Дженнифер с Сириусом в открытую демонстрировали свои отношения. Марлин тогда поняла, что Лили была права. Она даже извинилась перед Джен, но общение не могла продолжить из-за Мэри.       На трансфигурации Лили, как староста сообщила профессору Макгонагалл, что Дженнифер и Джорджа нет на занятиях и в комнатах тоже.       - Спасибо, мисс Эванс, что сообщили. Но мистера Уильямса и мисс Паркер забрал на экскурсию в мракоборческий центр профессор Тайлер.       - Но профессор Тайлер в школе, - заметил Джеймс.       - Мистер Поттер, не забывайте о дисциплине, - ответила Макгонагалл. – Но в мракоборческом центре профессор Тайлер не работает. Его задача была отвезти их туда, а после забрать. А там мисс Паркер и мистер Уильямс под присмотром директора академии.       После услышанного Джеймс начал ещё сильнее нервничать. Он знал, что Джен не хочет быть мракоборцем. Они как-то лежали и просто разговаривали о будущем, о том, что хотят. И Джен поделилась, что никогда в жизни не пошла бы в мракоборцы. Она скорее открыла бы какой-нибудь бар. Конечно, она сначала закончит помогать Джорджу с магазином, а уже потом займётся своим делом. Джеймс тогда тоже поделился с ней, что хотел бы связать свою жизнь с квиддичем, что хотел бы играть за сборную Англии. Поэтому он слабо верил в слова профессора Макгонагалл.       Лили видела, как Поттер переживает и решила предпринять очередную попытку поговорить с ним. Эванс уже давно надо было памятник поставить за столь долгое терпение.       Лили затянула Джеймса в один из заброшенных классов и толкнула на стул, не давая ему подняться.       - Значит так, Поттер, либо ты мне сейчас всё рассказываешь, либо я тебе такую пытку сейчас устрою, - серьёзно сказала она.       Джеймс даже опешил. Не каждый день он мог видеть такую властную, настойчивую Лили. Он даже не сразу понял о чём идет речь и в чём должен признаться.       - Джеймс, я дала вам неделю всё обдумать и решить, как мне рассказать этот важный секрет, - на последних словах Лили особенно акцентировала внимание. У неё уже были первые подозрения и догадки, что начали появляться после ссоры Джеймса с Джен. И если всё это правда, то её очень обижает вся эта скрытность. – У меня ощущение, что вы мне не доверяете, - тяжело выдохнув, сказала она и отошла к окну, обнимая себя за плечи. Она ощущала себя какой-то сплетницей, что немедленно побежит рассказывать всем. Иначе почему ей ничего не рассказывают? – Разве я хоть раз дала вам повод усомниться во мне?       Джеймс подошёл к ней со спины, обнимая за талию и утыкаясь в макушку. Конечно, он видел, как Лили пытается узнать правду и даже разговаривал с Джорджем об этом, пытался поговорить с Джен. И если дочь молчала, то Уизли наоборот советовал обо всём рассказать.       - Тебе придётся открыть ей правду, - сказал Джордж, прогуливаясь по заднему двору. – Джен никогда не признается, но ей страшно. Поэтому будет максимально тянуть время.       - Но, я ей обещал ничего не говорить. Мы и так в ссоре сейчас. А что будет, когда я обо всём расскажу?       - Может, это как раз наоборот помирит вас? Сам подумай, какие эмоции и чувства у неё будут, когда мама узнает о её существовании? – спросил он Джеймса. – Конечно, если она поверит и примет это всё. А если нет, то ты труп, - добавил Джордж, усмехаясь.       - Спасибо, помог.       Лили так и стояла спиной к Джеймсу, она так не хотела показывать, что его молчание медленно ранило её внутри. А Поттер же наоборот решался на то, чтобы всё рассказать наконец-то. Может Джордж был прав и именно ему необходимо это сделать?       - Прежде всего ты должна знать, - попытался начать Джеймс, а Лили наконец-то развернулась, слушая его внимательно. – Ты должна знать, что то, что я скажу немного трудно принять и осознать. Поэтому ты должна мне кое-что пообещать.       - Я обещаю, Джеймс.       - Нет, Лили, сначала выслушай, - перебил её он. – Ты должна пообещать мне, что несмотря ни на что – поверишь мне или нет, ты сделаешь всё, чтобы на Джен это сильно не отразилось. Она очень ранимая, хоть и пытается казаться сильной.       - Я знаю это, Джеймс, - перебила его уже Лили. – И я обещаю.       - Послушай, Лили, я тебя очень люблю. И Джен я люблю тоже. – Лили кивнула, принимая данные слова, как факт. Всё это в очередной раз подтверждало её теорию. У неё были свои подозрения и с каждым словом они все подтверждались. Джеймс взял Лили за руки, думая, что так ему будет проще. – Я люблю её, но не так как тебя. Она… Она… Она меня убьёт, когда узнает, что я тебе рассказал, – тяжело выдохнул он.       - Джеймс, она твоя...       - Лили, она… Чёрт! – он отошёл от неё, не давая сказать и начиная расхаживать из угла в угол, подбирая слова. – Послушай, ты никогда не замечала её сходства с нами?       - Ты хотел сказать «с тобой», – честно ответила Лили, вспоминая их поход в лавку, когда Джен примерила точно такие же очки, как у Джеймса. – Вообще, знаешь, это может звучать как бред, но мне кажется, что она твоя кузина.       - Кузина? – удивился Джеймс. По сути Лили была близка к той правде, что они собирались представить миру после выпуска из школы. Но он не думал, что Лили сделает такие выводы.       - Ну да. Вы внешне очень похожи. Ты заботишься о ней больше, чем о ком-либо. Вы с начала этого семестра стали много времени проводить вместе. А на каникулах ты сказал, что у вас дома были проблемы. Что у вас что-то случилось. Вот я и подумала, что может быть Дженнифер твоя кузина. У тебя же есть дядя. Ты рассказывал о нём.       - Ну, ты почти близка к истине, - сказал Джеймс, взъерошив волосы, думая, как дальше строить диалог. - А все её татуировки помнишь?       - Ну да. Тут кстати тоже всё совпадает. «Р» - тоже может быть Поттер.       - Да, но имена родителей. Моего дядю зовут Чарльз, а у Джен... Вспомни инициалы, они тебе ничего не напоминают? – Джеймс её будто направлял. Хотел, чтобы она сама додумалась до правды. Считал, что так будет легче всё принять.       Лили снова погрузилась в свои воспоминания. Она пришла к тому вечеру, когда у Дженнифер случился срыв. Они тогда в шутку сказали, что инициалы её родителей схожи с её собственными и Джеймса. И именно в этот момент недостающие кусочки пазла встали на места. Начали всплывать обрывки воспоминаний, которые она игнорировала при своём первом анализе. Разговоры Джеймса о детях. Об их детях. Его поведение за ужином с Петуньей и Верноном. Небольшие оговорки. Внешнее сходство. Похожая история родителей. Друзья. И даже предательство Питера. Всё Дженнифер рассказывала, упуская, что это всё о них. Всё будто стало проясняться.       - Нет... - неверующе протянула Лили. - Это же невозможно… Нет, это неправда, совпадение, - она отрицательно замотала головой, желая прогнать из сознания всю картину, что складывалась в её голове.       - Но, Лили, это правда! – воскликнул Джеймс. – На каникулах она всё мне рассказала, показала свои воспоминания! Я всё видел! Как она росла! Твою Петунью с этим Верноном! Поэтому я так себя вёл! Я просто не мог сидеть с этими людьми и знать, как они обращались с нашими детьми! Я видел наши колдографии в её воспоминаниях!       - Нет! Нет! Я не верю. Я не хочу в это верить!       - Мои родители тоже сразу не поверили и поэтому в Мунго прошли одну процедуру. Она показала наше с ней родство и, что я её отец.       Лили схватилась за голову, быстро мотая головой и смеясь со всего этого абсурда. Это всё невозможно. Путешествия во времени это неосуществимые фантазии. Не более, чем вымысел.       - Лили, вспомни всё, что она рассказывала о родителях, - Джеймс подошёл к ней, нежно обхватив её руки, заставляя взглянуть на него и поверить в его слова. – О тёте с дядей, что так похожи на Петунью. Татуировки. Как она выглядит. Вспомни её общие черты со мной. Она, конечно, не Гарри, что моя полная копия, но в ней тоже есть многое от меня. Лили, просто поверь мне.       - Я не могу, Джеймс, - тихо прошептала она. – Ведь тогда мы умерли. Ты понимаешь? Наши родители тоже, а моя сестра настолько меня ненавидит, что отыгрывалась на моих детях. А мой сын… Мой сын тоже умрёт. Скажи, что это шутка. Прошу тебя, - она умоляла его, чтобы он сейчас соврал ей. Она просто не могла вынести этой правды.       - Я бы не шутил так, особенно зная, что в её истории родители погибли. Ты же знаешь, я бы никогда не шутил над твоей смертью. – Джеймс всё ещё видел замешательство на её лице, то как ей сложно поверить в это. – Послушай, Лили, я тоже не знал, как принять это, как вести себя. Как видишь, я вообще не справился. Она обижается на меня. И очень сильно, – он тяжело вздохнул и сел на пол, опираясь об учительский стол.       - Джеймс, это…       - Я могу доказать. Я могу показать тебе свои воспоминания. Мы много говорили с ней на каникулах и часто проводили время у Омута памяти. Мне было очень интересно узнать и увидеть, как она жила, как Гарри. Мерлин, Лили, они вместе просто какое-то чудо. Гарри так на меня похож, а глаза у него твои. Такие же яркие, зеленые, - Джеймс говорил и искренне улыбался. Ему так нравилось наблюдать за Джен с Гарри в воспоминаниях, он так хотел познакомиться с сыном и иметь отличные отношения с дочерью. – Ты же знаешь о легилименции?       Лили снова отрицательно замотала головой.       - Это очень сложное заклинание. Малейший резкий шаг и это может принести много боли человеку, на которого накладывается, - как отчеканила сказала Лили.       - Верно. Поэтому тебе придётся быть максимально осторожной.       - Джеймс, это очень опасно, - возразила девушка. Она боялась навредить или сделать больно любимому.       - Нет, Лили, мы должны это сделать ради Дженнифер, - настаивал Джеймс. Он также понимал всю опасность для него. – Я знаю, ты боишься. Но ты должна это увидеть. Так будет легче. Ты мне веришь?       - Джеймс, всё это безумие. Человеческий мозг – это очень сложный механизм. Это не книга, в которой всё напечатано.       - А ты наоборот представь, что это книга! - воскликнул Джеймс. – Точнее библиотека с множеством книг, каждая из которых связана с воспоминаниями! Давай, ты должна это увидеть!       - Знаешь, такая смерть будет очень глупой.       - Библиотека! Представь библиотеку! – воскликнул он, подняв большие пальцы вверх. – К тому же умру я в 1981 году, - сказал он и тут же получил от Лили за такую шутку.       Джеймс смотрел в ожидании на Лили. В его глазах читался азарт и предвкушение. Он хотел, чтобы Эванс поскорее увидела их детей, какие они крутые у них. Как похожи и какая жизнь у них была, хоть местами и нелёгкая.       Лили направила палочку на Джеймса и, взмахнув ею, произнесла: «Легилименс». Возможно именно сила воображения и уверенность Поттера в любимой не причиняли ему сильной боли, скорее покалывающей. Как Джеймс и просил она представила огромную библиотеку, полную книг на каждой из которых было написано имя или какое-то событие из жизни Поттера.       Эванс осторожно проходила мимо полок в поисках той самой книги, с воспоминаниями о Джен. Ей встречались многие фолианты с различными именами. Так она нашла свою, в красной обложке, обрамлённой золотой каёмкой и такими же большими, курсивными буквами её имени. Была чёрная книга с изображением огромного пса, что так похож был на грима. И самое удивительное, что это было нарисовано белыми красками с чёрными пятнами, будто в противовес его тёмной фамилии и доброй душе с небольшими мрачными просветами, которые означали его внутренних демонов. Именно таким он видел его – лучшего друга, Сириуса Блэка. Была и книга Ремуса Люпина. Большой, статный волк, воющий на луну. Джеймс видел, что Лунатик может стать кем угодно, если захочет и отпустит свои тревоги из-за ликантропии. По крайней мере, он верил, что однажды их общество примет таких волшебников, как других.       В этой огромной библиотеке даже нашлась книга, посвященная Питеру Петтигрю. Она лежала в самом далеком углу, почти не освещаемая светом, её корешки потемнели, а буквы еле как просвечивали. Всё это будто подчёркивало новый статус Хвоста.       И наконец-то Лили добрела до отдельной полки, где лежало всего лишь две книги. Ярко-оранжевая с изображением шляпы с кроликом и большой буквы «W», сделанной из салюта. И имя на ней было «Джордж Уизли». А рядом лежала книга с именем «Дженнифер Лилиан Поттер» и маленькая подпись снизу «Моя дочь». Её книга отличалась от других тем, что она также была подсвеченной со стороны, у неё был приятный лавандно-розовый цвет, будто подчёркивая то, какой видел её Джеймс – игривой, озорной, то, как он ей восхищался, а также её чувствительность и присущее воображение. А сталь и небольшая грубость её характера выражались в серебряной рамке обложки.       Лили взяла эту небольшую, но уже увесистую книгу в руки и открыла. Библиотека моментально начала меняться. Из книги будто вихрь самих воспоминаний вырывался. Стала вырисовываться гостиная дома Поттеров. Джеймс нёс горячую кружку с чаем. На диване лежал Джордж без сознания, а миссис Поттер его перевязывала. Сама Джен тоже сидела помятая, полностью отданная в руки Сириуса.       Лили заметила пару ссадин на лице Дженнифер и то, как упёрто она пыталась вырвать мазь из рук Блэка, который также упрямился и не собирался её отдавать, предпочитая сам залечить её раны.       - Держи – Джеймс передал кружку с чаем Джен. Лили заметила, как девушка с благодарностью и некой нежностью посмотрела на Поттера, которую до этого несильно замечала. – Вы откуда такие красивые?       - Это долгая история – ответила Джен.       - У нас много времени, мисс, – сказал, появившийся в проходе мистер Поттер – Вам придётся с нами объясниться, хотите вы этого или нет.       Лили заметила, как мистер Поттер смотрел на Дженнифер с опаской и небольшой враждебностью.       - И правду, Джен – добавил за отца Джеймс.       - Правду? – усмехнулась она.       - Дженни – прошептал Сириус и обхватил её руку, выказывая поддержку. Лили так нравилось наблюдать, как Блэк пытается выражать свои чувства по отношению к Дженнифер. Ей вообще казалось, что они подходят друг другу. В отличии от Джеймса, она чётко видела их будущее вместе. Скорее всего они отправятся в путешествие по миру. И во всём этом путешествии найдут свой уголок, где когда-нибудь осядут и продолжат жить в своё удовольствие. Хотя до этого момента она думала, что Дженнифер сначала покажет Сириусу свою родину – Америку.       - Мы были в Литтл-Хэнглтоне.       - Зачем вы туда отправились?       - Чтобы найти кольцо Мраксов. Но встретили пожирателей, когда попытались зайти в дом.       - С чего вы взяли, что кольцо там и зачем оно вам? – спросил мистер Поттер, а Джен только закрыла лицо руками.       - Чёрт, впервые поняла эту его долбанную фразу: «Как Поттер и без Уизли» - усмехнулась Джен.       Лили улыбнула эта фраза. Действительно, дружба Дженнифер и Джорджа порой переходила мыслимые и немыслимые границы. Они всегда были вместе в сложные ситуации. Кроме этой, когда Джордж без сознания, а Джен пытается что-то рассказать.        Почему именно это воспоминание решил показать Джеймс? Почему именно с него решил начать?       - При чём здесь Поттеры и Уизли? – спросил Джеймс.       - При том, что Дженнифер Паркер, как и Джорджа Уильямса не существует – ответила Джен. – Даже не знаю с чего начать.       - С самого начала, юная леди.       - Что ж, – пауза и легкий смешок. – Меня зовут Дженнифер Лилиан Поттер. Я родилась в Годриковой впадине 31 июля 1980 года. А мои родители Джеймс и Лили Поттеры.       «Мои родители Джеймс и Лили Поттеры» - эта фраза эхом раздалась по всему помещению. Она, Лили Эванс – мама? Было так необычно слышать, что ты кому-то приходишься мамой. И Джеймс хотел, чтобы она играла эту роль? Хотя если это правда, то она должна это делать не потому что Поттер сказал, а потому что сама хочет. Но что именно она должна делать, как мама восемнадцатилетней дочери? Впервые она пожалела о том, что находится в Хогвартсе. Из-за того, что она почти весь год проводит в школе, её общение с родителями сводилось до минимума из-за чего она не могла полностью видеть пример того, как необходимо себя вести со взрослой дочерью.       Но было ещё одно, что резало слух. Она Поттер. Она правда выйдет за Джеймса? У них родятся дети уже в 1980 году. Буквально, через два года. За эти два года она успеет выйти замуж и родить двоих детей? Это всё с трудом укладывалось в её голове.       Лили перевернула страницу книги и её реальность снова начала меняться. Появилась просторная кухня и двое детей одиннадцати лет: мальчик, что удивительно был похож на Джеймса в его первые годы обучения, за исключением глаз и девочка, что также была больше похожа на Поттера. Оба ребёнка были одеты в большие, широкие штаны и футболку. Если бы не коса, что так неумело была заплетена было бы и непонятно, что перед ней девочка.       Оба ребёнка скривились в лице, посмотрев на женщину, что стояла у плиты и что-то варила.       - Что это? – спросил мальчик. По внешнему сходству с Джеймсом и такими же круглыми очками, Лили поняла, что это и есть Гарри.       Женщина развернулась и Лили ахнула. Это была Петунья. Её сестра. Уже повзрослевшей. На её лице появились первые морщинки. А поджатые тонкие губы, выдавали всё её недовольство в отношении двух детей.       - Твоя новая школьная форма.       Гарри заглянул в бак возле которого стояла Петунья.       - Ну да, конечно, - произнес он. - Я просто не догадался, что ее обязательно нужно намочить.       - Не строй из себя дурака, — отрезала Петунья. — Я специально крашу старую форму Дадли в серый цвет. Когда я закончу, она будет выглядеть как новенькая.       Неужели у Петуньи так туго с деньгами, что ей приходится, вроде как её сыну, красить старую форму некого Дадли? – подумала Лили. А как же хорошая работа Вернона? Или что-то произошло за года, что она умерла?       - А моя форма? – спросила девочка. – Мне тоже носить обноски Дадли?       - Миссис Освальд отдаст старую форму своей дочери, - снова отрезала Петунья. – Приготовь завтрак.       - Даже не знаю, кому повезло больше тебе с формой Дадли или мне от совершенно незнакомой девочки, - прошептала на ухо Дженнифер Гарри. Она слабо улыбалась будто это помогало не впадать в уныние от такого положения.       - Я бы лучше носил форму незнакомой девочки.       - Могу уступить.       Лили тяжело выдохнула, понимая, что в очередной раз пытается оправдать сестру, найти что-то хорошее в ней. Петунье просто были в тягость её с Джеймсом дети. Зачем на них тратиться и давать им самое лучшее? А уж если они такие же волшебники, как их родители… Волшебники, которых ненавидят Петунья с Верноном.       Пока мальчик с девочкой готовили завтрак, помогая друг другу и иногда перешёптываясь так, чтобы их не услышали, на кухню вошли мужчина с ещё одним мальчиком. Лили узнала Вернона. Мысленно она сделала пометку, что годы его не пожалели и он стал ещё больше, а его усы только гуще. Рядом был такой же далеко неминиатюрный мальчик.       Вернон сразу погрузился в чтение газеты, а мальчик принялся стучать по столу форменной, узловатой палкой.       - Принеси почту, Дадли, - буркнул Вернон из-за газеты.       «Так это и есть Дадли?» - спросила саму себя Лили. – «Да, он же больше Гарри в несколько раз. Ему же это всё будет большое. А то, что сейчас на Гарри с Дженнифер это тоже его?»       - Пошли за ней Гарри.       - Гарри, принеси почту.       - Пошлите за ней Дадли, — ответил Гарри.       - Ткни его своей палкой, Дадли, - будто посоветовал Вернон.       - Только попробуй его ткнуть, и я этой палкой сломаю тебе нос, - недовольно воскликнула девочка.       - Дадли, можешь ткнуть ею Дженнифер, - сказал Вернон. – Общение с этим Паркером плохо на тебя влияет. Тебе бы стоило проявить хоть каплю благодарности. Мы взяли вас с братом после смерти родителей и растили, как родных.       Как родных? В каком месте? Даже объёмы Дадли по сравнению с этими двумя детьми уже говорили о том, что росли они не в одинаковых условиях. Что уже говорить об одежде, которая также отличалась.       Гарри всё-таки пошёл за почтой. А когда возвращался он внимательно рассматривал два письма сделанных из желтоватого пергамента, а адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами. Марка на конверте отсутствовала. Лили сразу узнала его. Такое письмо она получила в свои одиннадцать лет. Гарри передал второе письмо Джен, на котором было написано её имя.       Но не успели они открыть свои конверты, как Дадли выхватил письмо сначала у Гарри, а потом и у Джен.       - Пап! - крикнул Дадли. – Пап, Гарри и Дженнифер тоже что-то получили!       - Это мое! – возмутились одновременно двойняшки, пытаясь завладеть конвертами.       - И кто, интересно, будет вам писать? — презрительно фыркнул Вернон, разворачивая письмо и бросая на него взгляд.       Это было немыслимо! Такой маленький отрывок, а Лили почувствовала большое отвращение к Вернону и сестре. Как они могли? Она бы никогда так не поступила с их сыном.       Она снова перелистнула страницу, не желая больше смотреть на издевательство над детьми и не иметь возможность что-либо сделать. Вихрь воспоминаний её снова уносил далеко от прошлой комнаты. Она оказалась в Больничном крыле Хогвартса. Гарри лежал на койке с перевязанной рукой, а Джен рядом на стуле. Её волосы стали намного короче, это было почти каре.       - Значит, ты слышишь голос, который доступен только тебе? – спросила Джен.       - Да.       - И этот голос хочет убить?       - Да.       - И после этого сразу же кто-то превращается в статую? Типо, как после встречи с медузой Горгоной.       - Да, только они не каменные.       - Ага. Ну, ещё бы. С кем это могло произойти, как не с великим Гарри Поттером наследником Салазара Слизерина, - насмешливо преувеличивая, проговорила Джен.       - Да, ну тебя, - отмахнулся от неё Гарри.       - Кстати, медуза Горгона многое бы объясняла, - немного погодя сказала Джен. Она залезла на кровать к Гарри, забираясь под одеяло и ложась на его грудь. – У неё же были змеи вместо волос. А ты у нас змееуст с недавних пор.       - Думаю, мы бы заметили женщину со змеями на голове. Да, и я же говорю – жертвы не каменные статуи.       Лили казалось это милым и смешным, но одновременно с этим, что Дженнифер в чём-то завидовала Гарри, что выражалось в её той небольшой насмешке. Она бы очень хотела, чтобы всё это было неправдой.       Она решила перейти к следующей странице. Лили оказалась в каком-то старом, потрёпанном доме. Там были Гарри с Дженнифер, которая яростно избивала какого-то мужчину. Её остановило только то, что Гарри прикрикнул на неё. А после Лили ахнула от удивления. Она увидела Сириуса и Ремуса и страшную тайну о Питере Петтигрю, его предательстве и причастности к её и Джеймса смерти.       Ей сразу захотелось перейти к следующему воспоминанию. Она надеялась, что это будет что-то светлое и доброе, может быть даже смешное.       Дженнифер и Гарри находились в спальне мальчиков. Гарри сжигал небольшой кусочек пергамента со своим именем. Джен нервно мерила шагами комнату. Казалось она уже раз пятьдесят обошла всё помещение прежде, чем один из них заговорил.       - Рон не разговаривает со мной, потому что думает, что я сам это как-то провернул. А Гермиона разрывается между мной и им. Короче, в итоге я остался один, - выпалил Гарри.       - У тебя всё ещё есть я, - сказала Джен, останавливаясь и садясь рядом с ним.       - Но ты у меня и раньше была.       - Да, но у тебя до сих пор есть я. Это называется постоянство и стабильность. А ещё это полный жизненный комплект.       - А то, - улыбнулся он, приобнимая её за плечи. – И где бы я был без тебя?       - В стране под названием депрессия, - ответила Джен и улыбнулась ему, забирая его очки. – А ещё меня бесит, что ты влипаешь в такое дерьмо без меня. Я тоже хочу делить с тобой приключения.       - В следующий раз я обязательно потяну тебя за собой, - серьёзно ответил Гарри, а затем они вместе громко рассмеялись с этого. Они просто представить не могли, что кого-то из них не было бы. – А вообще, у тебя же есть близнецы. То есть ты с ними успеваешь влипать во многое. Кстати, раз мы заговорили об этом. Что у тебя с Фредом?       - Ничего. Он идиот, - сразу ощетинилась Джен.       - Мама также про папу говорила, - усмехнулся Гарри, вспоминая как Ремус рассказывал однажды о родителях.       Лили также прыснула от такого сравнения, так как это было правдой и показывала какую-то схожесть с дочерью, что было приятно. Она ещё при просмотре первого воспоминания с Петуньей поверила всему, поэтому все следующие больше помогали ей узнать историю дочери и сына, а также осознать это.       - Может и нравится, - тихо прошептала Джен, тяжело вздыхая. – Я не знаю. То есть он классный. Но я пока что не знаю. Я не хочу спешить, а ещё хочу понять это просто шутка для него или он серьёзен. А тебе кто-нибудь нравится?       Воспоминание резко сменилось, будто хозяйка не хотела до конца делиться ими. Теперь Гарри и Рон стояли во дворе школы и смотрели на мимо проходящих девчонок. Святочный Бал уже совсем скоро, а они всё никак не могут найти себе пару. Точнее пригласить. Они решили подойти к двум четверокурсницам с когтеврана, но девушки сразу посмотрели на них в ожидании, что только сбило их решительный настрой. Поэтому они просто попытались сделать вид, что шли в другую сторону.       - И как вы, двое лузеров, выживаете? – спросила их Джен, что стояла и наблюдала всё это время за ними. Гарри недовольно закатил глаза. Сестру ещё саму никто не пригласил, а она выпендривается тут. Если дело так пойдёт, то даже он не пригласит её из вредности.       - А что нам остаётся делать? – спросил Рон. – Вы же только кучками и ходите, вас невозможно всех пригласить.       - Ждите здесь, мальчики, - Джен похлопала их по плечам и двинулась в сторону сестёр Патил.       - А её пригласили? – спросил Рон у Гарри, пока та мило беседовала с однокурсницами. Они видели, как девушки смеялись и поглядывали на них.       - Нет. Ну или она мне не сказала.       - Я хотел её позвать, если никого не смогу. Ты же не против? Хотя вроде Фред её собирался звать, - рассуждал Рон. - Кажется, она хочет, чтобы мы подошли, - сказал он, когда Джен махнула им.       Двое парней тяжело вздохнули и пошли к однокурсницам. При чём вид их был очень удрученным. Ну, а как им ещё себя чувствовать, если им помогает пригласить на бал девчонок сестра одного из них? Рон ещё поблагодарил Мерлина, что это не Джинни.       - Ребят, простите, но я рассказала Падме и Парвати, что вы хотите пригласить их на бал, - виновата произнесла Джен. – Гарри, не злись на меня, пожалуйста, - она опустила голову, надув губы, но мысленной веселясь со всей этой ситуации.       - Ааа… Да, Парвати, ты пойдёшь со мной на бал? – быстро протараторил Гарри и, получив положительный ответ, дал шанс Рону. – А с тобой у нас сейчас будет серьёзный разговор, - повернулся он к Джен.       Девушки поспешили уйти, оставляя двойняшек и Рона одних. Хотя издалека хотели понаблюдать за разборками брата с сестрой.       - Наслаждайтесь шоу, - усмехнулась Джен и собиралась уйти, но Гарри её остановил.       - А ты с кем? Я думал, если никто не согласится, то с тобой пойти.       - Гарри, ты правда думал, что меня ещё никто не пригласил? – немного обиженно и оскорбленно спросила Джен. Она, конечно, временами думала, что не красавица, но не настолько, чтобы идти на бал с братом.       - Ну, ты не говорила.       - Потому что я думала и ждала кое-кого, - уголки её губ дрогнули в печальной усмешке. – А твой брат идиот, - повернулась она к Рону.       - Какой из? У меня их много.       - Кажется, это у вас семейное, - заметила Джен и ушла.       Лили это немного напомнило её с Джеймсом. Часто Поттер по началу мог уделять внимание ей и флиртовать с другими девушками. Именно поэтому она так долго отрицала собственные чувства к нему. А в итоге, что? Выйдет за него замуж? Это было так странно всё и отчасти понятно почему Джеймс так мялся и боялся рассказать ей. В такое, действительно, трудно было поверить. Да, она всё ещё с трудом осознаёт всю реальность происходящего. Всё-таки было бы проще, если бы Дженнифер оказалась кузиной Джеймса, а не их дочерью. Но всё же верила в это.       Лили снова перелистнула страницу. Вообще Джеймс был прав в том, что очень интересно и любопытно понаблюдать за жизнью Гарри и Дженнифер, то как они общались друг с другом. И вот новое воспоминание и она оказывается на заднем сиденье автомобиля с Гарри, который вжимается в ремень безопасности. Джен сидит за рулем, а рядом с ней большой, лысый мужчина, что также держится в ручку двери. Машину лихо заносит в сторону или слишком резко дёргает. Лили хоть и понимала, что это воспоминание, но у самой сердце в пятки ушло, хотелось пристегнуться и также держаться за всё, что угодно лишь бы не удариться и остаться живой в принципе.       - Ну, как? – спросила Джен, когда остановилась и заглушила двигатель. Гарри поспешил выбраться из машины, чуть ли не падая.       - Земля! – прокричал он. – Прошу вас, мистер Паркер, можно обратно за рулём вы?       - Ой, не так уж и плохо было! – возразила Джен.       - Мне кажется ты решила помочь Волан-де-Морту и убить меня.       - Гарри! – недовольно воскликнула девушка, отстёгивая свой ремень безопасности и выходя из машины.       Увидев, что сестра выбралась, Гарри поспешил отойти, чтобы ему не прилетело сейчас.       - Дженнифер, - спокойно сказал мистер Паркер, привлекая её внимания, тем самым спасая парня. – Уже лучше, чем в прошлый раз. Смотри, педаль сцепления необходимо отпускать нежнее, чтобы не было резких рывков.       Мужчина подробно объяснял все ошибки, которые допустила Джен и рассказывал, как от них избавиться. А потом повернулся к Гарри и сказал, что его очередь садиться за руль. Кажется, им двоим повезло научиться водить машину. И смутно Лили начала вспоминать, что за мистер Паркер. И это было так необычно. Он казался таким большим и суровым, но был такой добрый, понимающий и, кажется, любил двойняшек.       И снова новая страница. Новое воспоминание. Дженнифер сидела на одном из подоконников в Хогвартсе. Она залезла на него с ногами, обхватив колени. Она была грустной, даже поникшей. Рядом присел Гарри, протягивая небольшую кружку горячего шоколада с маршмеллоу.       - Спасибо, - поблагодарила его Дженнифер, отставляя кружку в сторону. Что же такого произошло у неё, что она отказывается от своего любимого напитка? - Пятнадцать лет, - тихо прошептала девушка, утирая первые слезинки. – Ровно пятнадцать лет, как их нет. Пятнадцать лет, как мы сироты. С юбилеем, Гарри! – она усмехнулась и зарыдала. Солёные капли текли по бледному лицу, падая на колени. Казалось, что со слезами должно уйти всё, но боль не утихала. Джен только сорвалась и ударила кулаком по подоконнику. Но легче ей не стало. Её только сильнее начало трясти.       Гарри сразу придвинулся ближе, обнимая её и позволяя уткнуться ему в грудь. Лили видела, что у него самого глаза на влажном месте. Но он старался быть сильным для неё. И сейчас Лили, как никогда поняла Джеймса. Дженнифер, действительно, была очень ранимой и, если она не признает её, это очень сильно повлияет на неё. Она поняла эту заботу Джеймса и его требование об обещании.       - Мне так не хватает их, - сквозь всхлипы прошептала Джен. – Почему мы, Гарри? Почему они? Почему именно нас он выбрал!? – она перешла на крики, колотя Гарри по груди будто это он был виноват во всём. Она не понимала за что им всё это. – Почему он вернулся, а они нет!? Почему жизнь так несправедлива к нам!?       - Не знаю, - всё, что смог сказать Гарри.       Дженнифер продолжала плакать, а Гарри успокаивать её, что-то шептать и поглаживать по спине. Лили не могла смотреть на её слёзы, а также осознавать, что она оплакивает её. Она её мама. Умерла. И она плачет сейчас из-за неё.       В груди всё сжалось и перевернулось, было так необычно, а также страшно и больно наблюдать, как твои собственные дети тебя оплакивают. Даже спустя столько лет для них — это до сих пор так травмирующе и эмоционально. Казалось бы, пятнадцать лет прошло, они по сути не помнили их и не знали, но всё равно переживали как в первый месяц потери.       Лили с трудом снова перелистнула страницу, утирая собственные подступающие слёзы. Теперь вихрь из воспоминаний перенёс её в тошнотворно-розовую комнату. Большинство поверхностей были накрыты ажурными салфетками. На столе стояли засушенные цветы. А на одной стене висели декоративные тарелочки с котятами, которые различались, помимо прочего, повязанными на шею бантиками. Лили никогда не думала, что котята могут быть настолько мерзкими и страшными.       Гарри сидел на стуле, а перед ним стояла довольно пухлая и толстая женщина похожая на жабу. У неё было широкое рыхлое лицо и короткая шея, глаза большие, круглые и немного навыкате, с кожистыми мешками, а рот широченный. И весь этот жабий вид дополнял полностью розовый костюм и такой же чёрный бант на мышино-каштановых волосах, что был похож на муху, которую вот-вот съест жаба.       Чуть дальше стояло несколько слизеринцев, что удерживали Джен, Рона, Гермиону и ещё девочку и мальчика с гриффиндора и одну когтевранку. Дженнифер извивалась в руках какого-то высокого и худого парня. У него были гладкие, светлые волосы и заостренное лицо с тонкими чертами, и острым носом. А его глаза были серыми, как у Сириуса.       А также Лили заметила в проходе кабинета знакомую худую фигуру с бледной кожей. Чёрные, сальные волосы до плеч, крючковатый нос. Она сразу узнала старого друга – Северуса Снейпа. Гарри ему кричал, что Бродягу схватили. Очевидно, что речь шла о Сириусе. Почему Гарри говорит ему о нём? Что вообще Северус там делал? Но Снейп ничего не ответив, ушёл, со стуком закрыв за собой дверь. Оставляя ещё одни вопросы Лили.       - Что ж, прекрасно, - сказала женщина в розовом и вынула палочку. - Прекрасно... мне не оставляют выбора... это больше, чем вопрос школьной дисциплины... это касается безопасности на уровне Министерства... да... да...       Она словно уговаривала себя на что-то решиться. Нервно переминаясь с ноги на ногу, она поглядывала на Гарри, похлопывала палочкой по ладони и тяжело отдувалась.       «Во что же вы опять вляпались, Гарри?» - подумала Лили. Она чувствовала, что сейчас что-то будет, что не понравится никому. Будто эта женщина собирается что-то сделать, что запрещено законом.       - Вы вынуждаете меня, Поттер... я этого не хочу, - сказала она, все еще беспокойно топчась на месте. — Но иногда обстоятельства оправдывают применение... Я уверена, министр поймет, что у меня не было другого пути... Заклятие Круциатус развяжет тебе язык, - негромко сказала она.       Лили ужаснулась. И эта женщина преподает в Хогвартсе? Когда в школу стали брать таких учителей? У неё же на лице написано, что её нельзя подпускать к детям.       Джен услышав это, будто с цепи сорвалась. Ударив блондинистого парня затылком в нос, она выбралась из его хватки, также не забыв приложить его об стол, забирая свою палочку и направляя на «розовую жабу».       - Только тронь его и ни один министр тебя не спасёт от меня! – прокричала Дженнифер, угрожающе направляя на неё палочку. – Поцелуй дементора тебе покажется раем!       - Министр не позволил бы вам нарушать закон, профессор Амбридж! — крикнула Гермиона, пытаясь предотвратить кровопролитие, которое Поттер обязательно устроит, если Гарри сделают больно.       - То, о чем Корнелиус не узнает, ему не повредит, - сказала Амбридж. Она слегка задыхалась, направляя палочку на разные части тела Гарри по очереди, явно выбирая самое уязвимое место. – Он ведь так и не узнал, что это я прошлым летом наслала на Поттера дементоров, но все равно был очень рад, когда ему представилась возможность его исключить.       - Нет! Гарри, расскажи ей! – сорвавшимся голосом прокричала Гермиона, когда Дженнифер уже была готова произнести заклинание и даже сделала первый взмах палочкой.       Лили казалось, что только эта девочка понимала, что, если Джен сейчас что-то сделает, ей крупно достанется. Скорее всего исключат. Ведь она собиралась напасть на учителя.       - Грейнджер, замолкни, - прошипела Джен, уже обходя стол и становясь рядом с братом. – Ещё шаг и вы полетите в стену к своим мерзким кошкам.       Воспоминание снова прервалось. Очевидно Джен не хотела его показывать даже Джеймсу, так как несильно гордилась тем, что произошло дальше. А может просто боялась разочаровать отца тем, что сделала или наоборот не сделала.       Она оказалась в библиотеке Хогвартса. Перед ней снова были Гарри с Дженнифер и та девочка – Гермиона. Они обсуждали предстоящий рождественский вечер у Слизнорта. Гермиона рассказывала, что она пригласила некого Кормака Маклаггена от чего и Дженнифер, и Гарри были в полном шоке. Особенно Гарри, который думал пригласить её, так как не мог пойти с той, с которой хотел.       - Тогда, ты пойдёшь со мной? – Гарри повернулся к Дженнифер с надеждой в глазах.       - Эээ… Я уже кое-кого пригласила, - неловко ответила Джен.       - Кого? – одновременно спросили Гарри с Гермионой. Они не думали, что Джен решится кого-то пригласить, находясь в отношениях с Фредом.       - Фреда, - ответила она. – Я говорила со Слизнортом. Рассказала о нём, о его с Джорджем успехах и он захотел познакомиться с ними. Так что они оба будут.       - Значит надо найти кого-то тебе, - сказала Гермиона. – Видишь вон ту девочку? – она указала на гриффиндорку, что сидела и читала книгу, изредка поглядывая в их сторону. – Это Ромильда Вейн. Она хочет подсунуть тебе приворотное зелье.       - Правда? – удивились Гарри и Джен.       Гермиона щёлкнула пальцами перед слишком мечтательным и довольным лицом Гарри, чтобы тот пришёл в себя.       - Гарри, ты ей интересен потому что она считает тебя избранным.       - Так, я и есть избранный! – весело заметил Гарри, улыбаясь.       Гермиона тут же ударила его свежим номером Ежедневного пророка, а Джен ударила его в плечо одной из книг по астрономии.       - Ай, извините, - тут же стушевался Поттер, потирая место ушиба. Всё-таки получить учебником от сестры было больнее, чем газетой. – Шутка.       Лили улыбнулась. Бедный Гарри, сразу получить от двоих. Хотя она бы тоже его таким образом спустила на землю. Что-то от Джеймса в нём проскакивало и ей это нравилось. Гарри, конечно, был удивительно похож на него, а когда он пытался и походить характером, это было чудесно.       Она снова перелистнула страницу книги и вновь оказалась в мужской спальне. Было темно и только свет от фонаря освещал комнату.       - Гарри… Гарри…Проснись, - тормошила Дженнифер брата.       - Джен? Что? Что ты здесь делаешь? – быстро протараторил Гарри, испугавшись и потирая глаза.       - Снейпа душу, - отрезала Джен. – Тебя бужу, что же ещё?       - Это я заметил. Что случилось?       - Мне не с кем поговорить о Фреде. Ремус не поймёт. Хотя, возможно, есть Дора, – задумалась она. - Про тётю Петунью я вообще молчу.       - Ты о чём? – не понимал её Гарри то ли спросонья, то ли сестра говорила непонятно.       - Гарри, мне шестнадцать, а ему восемнадцать, как ты думаешь о чём? Я боюсь, - честно призналась она, поудобнее садясь на кровать, обхватывая колени и устраивая на них голову.       - А-а… э-э… Я… я не знаю, что сказать.       - Я не знаю к кому пойти. Была бы мама, я бы с ней наверно поговорила. Знаешь, все говорят о том какое у них общение с мамой, а я завидую. Я завидую даже тем, кто ругается с ней. Мне не хватает её. Особенно сейчас. Я не знаю, что делать с Фредом…       С одной стороны, это воспоминание показывало насколько Дженнифер доверяла Гарри и насколько близки они были, а с другой то, как ей не хватало родителей. Мамы, с которой можно поделиться самым сокровенным. И Лили только сейчас поняла, как важное ей было тогда поделиться о том, что произошло между ней и Сириусом на каникулах.       - Не делай этого, если не хочешь или только потому что он этого желает, - наконец-то сказал Гарри после непродолжительного молчания. Лили видела, как ему было неловко говорить о таком с сестрой. Он просто даже не понимал, как вести себя, но пытался сделать всё, чтобы ей стало легче, пытался подобрать нужные слова. И это всё очень нравилось Лили в нём, в их отношениях.       - А он не бросит меня из-за этого? – спросила Джен, поворачиваясь к нему, будто его глаза могли дать ей ответ. Возможно, в них она пыталась отыскать частичку мамы, что досталась ему.       - Ну, он же не идиот. К тому же, сколько он тебя ждал.       - В том то и дело, что нет. Помнишь Анджелину? Они же как раз начали встречаться, когда я решила поговорить с ним.       - Хах, это когда он месяц летал по всему Хогвартсу? – пошутил он, но не увидя, и намёка на улыбку на лице сестры, сменил настрой на более серьёзный. – Ты сомневаешься в нём?       - Я не знаю. То есть, я верю ему безусловно, но боюсь, что он уйдёт, - сказала она и легла на кровать, рассматривая бордовый полог, будто видела его впервые. - А как у тебя с Джинни?       Лили показалось, что Дженнифер в тот момент явно запуталась в том, что на самом деле чувствовала. Действительно ли она доверяла Фреду? А ещё ей было интересно, как Джеймс в принципе это воспоминание достал. Оно казалось очень личным и интимным, таким не каждый ребёнок делится с родителем. Хотя это только показывало насколько Джен доверяла Джеймсу, какие близкие отношения у них были.       - Тише ты! Рон здесь! – прошипел Гарри, закрывая рот рукой сестре, чтобы та молчала.       - Рона и крик мандрагоры не разбудит. А вообще он идиот, - довольно резко и даже презрительно сказала она, убрав его руку. – Гермиону обижает. И как он додумался до Браун? Скажи честно, он под любовным? Просто другого объяснения я не вижу.       Воспоминания впервые сменились на свежие, уже с участием Джеймса. Всё-таки Поттер немного, но мог контролировать то, что смотрит Лили. Последний год в бегах и смерть сына, он не хотел показывать любимой. Для него самого всё это было тяжело и непросто, и он не хотел, чтобы подобное испытывала Лили. Особенно сейчас.       Джен вместе с Джеймсом лежали на кровати, улыбались и разговаривали. Джеймс спрашивал у Джен всё, что ему придёт в голову.       - А Лили? Она твоя мама, когда ты ей расскажешь? – спросил он.       - Не знаю, - ответила Джен, пожав плечами. – Если честно, я боюсь, что она просто разочаруется, когда узнает правду. Я не та дочь, которую она бы хотела или мечтала.       - Не думаю, что ты её разочаруешь, - Джеймс перевернулся набок, внимательно смотря на дочь и изучая. Прошло всего пару дней, как он узнал, что её отец, и каждый раз смотря на неё, он будто впервые видел её. Было интересно рассмотреть её всю, где и в чём она похожа на него, а где на Лили, изучить все её эмоции, привычки. – Тем более все мы понимаем через что ты прошла. Это тебя закалило, сделало той, кто ты есть. Она бы гордилась тобой. Я в этом уверен.       - Но не уверена в этом я, - ответила Джен и встала с кровати, а Лили наконец-то выбросило в реальность.       Джеймс сидел на стуле изнеможённый, по лицу стекали капельки пота, грудь тяжело вздымалась, будто он только что пробежал марафон. Всё-таки такой эксперимент был впервые для них обоих, а заклинание правда было сложным, хоть Лили и была предельно осторожна.       - Лили… - еле заметно улыбнулся ей Джеймс, делая вид, что с ним всё в порядке, он в норме и переживать не стоит.       - Я…я… - она заикалась и не знала, что сказать, утирая слёзы. Как ей это всё уложить в голове? Как жить с той правдой, что она узнала? – Господи, что же нам теперь делать?       Всё, что она смогла сказать, прежде чем упасть на колени от осознания. Она тихо плакала, укладывая всё в голове.       Джеймс только через время придёт в себя и попытается её успокоить, помочь всё это принять, а потом проводит в комнату, где Лили проведёт всё время до возвращения Дженнифер и Джорджа в Хогвартс. Она выйдет и спросит Джорджа о его настоящем имени и окончательно подтвердит всё, что узнала за сегодня. Она снова покинет их быстро, тяжело осознавая всю жестокость реальности, и не в силах сегодня поговорить с Дженнифер.