Давай перепишем историю?

      Всю ночь Ремус не мог сомкнуть глаз. В голове так и крутились мысли об услышанном. Дженнифер Поттер. Раз за разом звучало в его голове. Может ли она быть родственницей Джеймса? Хотя то, что Джордж причислил и его в своей речи, значит так и есть. Но если они родственники, то зачем она скрывает свою фамилию? Или может она скрывает что-то больше, чем просто фамилию?       Утром Ремус встал никакой. Он даже не будил мародёров. Наскоро умывшись и одевшись, он ушёл в библиотеку. Начать искать ответы он решил там. Если в волшебной Англии существовал список священных 28, то может и в Америке есть такой же. Люпин точно помнил, что Джен говорила, что отец её был чистокровным волшебником. Может быть есть какая-нибудь информация о нём. Всё же поверить в то, что она просто кузина Джеймса и просто взяла фамилию матери, например, намного вероятнее.       Но проведя в библиотеке почти весь день, Ремус ничего не нашёл ни о каких Паркерах. Хотя справочников с волшебными семьями он нашёл приличное количество.       - Джеймс, а у вас нет родственников в Америке? – поинтересовался он у Джеймса.       - Нет. С чего вообще такой вопрос?       - Просто показалось, что вы с Дженнифер похожи.       - Да, не… Тебе показалось – отмахнулся Джеймс от него. – Если бы у меня была кузина, я бы знал. Тем более, если бы мы были родственниками, думаю она бы с нами жила тогда.       - Почему?       - Ну родители же у неё погибли, когда ей год был. Я думаю, что разумнее было бы отдать её нам – волшебникам, чем сестре матери – магле.       - А ты с каких пор против маглов? – усмехнулся Сириус. Сам вопрос Ремуса ему тоже показался интересным.       - Да, не. Я ничего против не имею. Просто, когда она о ней говорила, у неё было такое выражение лица, как у тебя, Бродяга, когда тебе письмо из дома приходило. Но я сильно и не спрашивал её про родителей, она говорила, что только с братом на эту тему говорит.       - Но тебе рассказала хоть что-то, – заметил Сириус. И снова Джен делает какое-то исключение для Джеймса. Ремус также отметил у себя это в голове. Если она так не любит говорить об этом с посторонними, то почему именно с Джеймсом переступает через собственные принципы? Кем является для неё Джеймс?       - Это просто поттеровское обаяние, – довольно улыбнулся Джеймс и встал с кровати. – Ладно, мы с Лили идём проверить её, вы с нами?       Когда они зашли в Больничное крыло, то Джен уже была в сознании и говорила с Джорджем. Выглядела она полностью здоровой, и только небольшая ранка на лбу, говорила о том, что с ней что-то произошло.       - Привет, всем героям! – воскликнул Джеймс.       - Героям? Ты, что тут подвиги совершаешь без меня? – обратилась Джен к Джорджу.       - Ага, тебя вытаскиваю с того света.       - Удачно по всей видимости. Но если серьёзно, где героя нашли?       - Так, о тебе вся школа говорит, – ответил Джеймс и упал на край её кровати. – Ты разве не заметила этот пьедестал сладостей специально для тебя, – он указал на тумбочку у кровати, что была завалена шоколадом, конфетами и несколькими букетами цветов. – Тебе даже Тайлер открытку передал.       - Ага, и заставил нас всех её подписать, – сказал Сириус, подходя к тумбочке и наколдовывая букет свежих белых лилий. – Цитирую: «Паркер в Больничном крыле, а у меня открытка, и чтобы каждый из вас лузеров подписал её и написал трогательное послание!».       - Эй! Бродяга! – недовольно воскликнул Джеймс, когда Сириус достал из вазы розы и выбросил. – Что ты делаешь? Это я их поставил вообще-то!       - Она любит лилии… О маме напоминают…       - Спасибо, Сириус. Но верни розы, пожалуйста. – Для Джен не важно было какие это цветы, важно то, что они были от Джеймса, от папы.       - Нет! Раз лилии, то вот! – Джеймс наколдовал ещё один букет лилий и поставил рядом с букетом Сириуса. Джен только благодарно улыбнулась ему и пригласила сесть рядом. Но Джеймс предпочёл вернуться на своё место, уступая Сириусу, который теперь мог сидеть с ней рядом и нежно поглаживать её руку.       - Твою маму звали Лили? – спросил Ремус. У него в голове будто начала складываться картинка. Глаза сразу зацепились за татуировку на руке и инициалы родителей. Они были так похожи на первые буквы имени и фамилии Джеймса с Лили.       - Что? – спросила Джен, а сама моментально побледнела, как это делает сам Люпин, когда кто-то говорит о ликантропии. Она сильнее сжала руку Сириуса и посмотрела на Джорджа, в надежде, что ей просто показалось.       - Или Лилиан? – Ремус продолжал напирать на неё. – Сириус сказал напоминают о маме. Твоя татуировка… вторые инициалы LP(E) – Лили Паркер? Или Лилиан Паркер? Тогда объясняет любовь к лилиям, а не к розам или петуньям, например.       - Лунатик, ты чего? – даже Джеймс не понимал, что с другом. С чего это вдруг он решил поднять весьма деликатную и болезненную тему для Джен. И даже не замечает, как она реагирует на каждое его слово. Ему вообще показалось, что она сейчас готова залезть под одеяло и больше никогда не вылазить.       - Прости, просто интересно стало… Раньше никогда не замечал сходства инициалов твоих родителей и Джеймса с Лили, – Люпин только взглядом указал на руку с татуировкой.       - И правда похожи, – улыбнулся Джеймс. – О, тогда квоффл это тоже я. Я же охотник. И олень тоже я!       - То, что ты олень, Сохатый, никто не сомневается, – довольно резко ответил Сириус, оглядывая девушку. Ему показалось, что теперь она хочет уйти от них всех и спрятаться. – Ты в порядке? Выглядишь бледной и напуганной…       - Мы искали тебя, – попыталась перевести тему Лили, также видя, как это всё повлияло на Джен.       - Серьёзно? Вы искали меня? Чёрт… Такое странное чувство внутри…       - Что? – сразу же забеспокоился Джеймс. – Что-то болит?       - Не, что-то такое тёплое и хочется обнять всех вас… Даже Сириуса, – Джен посмотрела на парня, который только закатил глаза на её фразу, а сама только ближе прижилась, обнимая его.       - Тебе повезло, что ты слишком дорога мне, – прошептал Сириус ей в макушку.       - Нет, если вы хотите меня найти, я могу спрятаться за ширмой, и вы меня найдёте.       - Пациент шутит, значит идёт на поправку! – рассмеялся Джеймс, наблюдая вместе со всеми эту картину. Наконец-то Сириус спокоен и ни на кого не кидается. – Но у меня вопрос, как они тебя из башни смогли забрать?       - Я не была в башне, – ответила Джен и отодвинулась от Сириуса. – Я шла на встречу кое с кем.       - Кое с кем? – переспросил Сириус, а его взгляд потяжелел.       - Джордж, во внутреннем кармане куртки. Только не читай.       Джордж пошёл к вещам Джен и сделал всё, что его попросили. Джен ещё раз взглянула на пергамент прежде, чем передать его Сириусу. И как только Блэк прочёл записку, он стал ещё серьёзнее. Джеймс снова увидел того Сириуса, что был, когда искал её. Ничего не сказав, Сириус поднялся и вышел из Больничного крыла, громко хлопая дверью.       - Мой вам совет, бегите за ним, пока он не убил этого кое-кого, – сказала Джен и Джеймс с Ремусом подскочили за другом.

***

      Залетел Сириус в гостиную также, как пару дней назад – в ярости, готовый рвать и метать на месте.       - Хвост!       Питер, услышав и увидев настроение Блэка, поспешил скрыться. Ему ещё вчера хватило разбитого носа, а судя по Сириусу его ждёт что-то пострашнее.       - Уберите его от меня! – заверещал Петтигрю, когда Сириус подлетел к нему, хватая за ворот рубахи и встряхивая хорошенько. Вообще картина была страшной – Блэк походил на взбешенного зверя, что держит свою добычу и вот-вот готов будет расправиться с ней.       - Где ты был, когда она пропала!? – рыкнул Сириус и снова встряхнул Петтигрю.       - Сириус, отпусти! Я ничего не знаю! – молил он и смотрел на Джеймса с Ремусом, что только подоспели, но почему-то не вмешивались.       - Я спрашиваю, где ты был!?       - Я был с Барбарой. Моей девушкой, – заикаясь ответил Питер.       - Веди к ней, живо!       - Бродяга, успокойся, – всё-таки оттащил его Джеймс. – Ты чего вообще на Хвоста напал? Что в той записке? – Сириус ему ничего не ответил. Просто отдал пергамент. Поттер внимательно прочитал и передал её Ремусу. – Думаешь, это он?       - Только мы и девочки знали о собаке. Но они вряд ли бы занимались такой хернёй.       - Какой собаке? Я по-твоему, что слежу за вами и каждое ваше слово записываю? Я вообще подальше от Паркер держаться пытаюсь, она же убить меня хочет!       - Стойте, давайте правда просто поговорим с Барбарой и узнаем всю правду, – предложил Ремус.       В итоге мародёры пошли до гостиной пуффендуя, где нашли ту самую девушку Питера. Это была миниатюрная шестикурсница. Сириус даже припомнил, как однажды она пыталась позвать его на свидание. И Барбара подтвердила, что Питер в тот вечер был с ней. Ничего не сказав, Сириус ушёл к Джен, оставляя друзей одних.

***

      Через три дня Джен выписали, и она могла спокойно посещать занятия. Ну, как спокойно... она снова ловила на себе кучу заинтересованных взглядов, как впервые дни. Многие, действительно, смотрели на неё с восхищением, как на героя. Наверное, так чувствовал себя Гарри – думала она. Но лично Джен все эти взгляды бесили. Да, они смотрели на неё с восхищением, возможно, как на какую-то звезду, но никто даже не думал о том, что она рисковала своей жизнью, что она попросту могла умереть.       Ремус же за это время успел написать отцу с просьбой узнать у старых знакомых что-нибудь про семейство Паркер. Но ничего нового не узнал. Про неё вообще ничего не было известно, будто её не существует. Тогда он решил понаблюдать за Дженнифер. В какой-то момент Люпин начал думать о том, что сходит с ума, так как начал замечать внешнее сходство между Джен и Джеймсом. Волосы, глаза, даже улыбки ему казались похожи. Ему снова пришла мысль в голову о том, что они родственники. И не простые. Вспомнив всю схожесть истории друзей её отца с их собственной, в голову начали лезть мысли о том, что Джен может быть из будущего.       Тогда Ремус снова пошёл в библиотеку и набрал книг на тему путешествия во времени. Из книг он в принципе ничего нового не узнал. В волшебном мире есть только один, единственный способ для путешествий во времени – это использование маховика времени. Но он не может перемещать на далёкие расстояния. Известно только несколько случаев, когда волшебники пытались изобрести другие способы, но у них ничего не вышло.       Ремус снова взял пергамент и начал записывать всё, что знал о Джен.

JP – James Potter? LP(E) – Lily Potter (Evans)? HJP – Harry ? Potter JLP – Jennifer Lilian Potter? Квоффл – Джеймс, так как охотник. Ловец – возможно брат? Олень – Джеймс, а лань? Отпечаток лапы оборотня – крёстный – я? Где Сириус и Питер? Путешествие во времени? Тогда Питер предатель? Джордж Уильямс? Тоже путешественник?

      Насколько велик шанс, что за двадцать лет, плюс минус пять, люди найдут способ перемещаться во времени на такое расстояние? И если они, действительно, из будущего, что такого там произошло, что заставило их решиться на такой шаг? Что если в будущем война до сих пор идёт? Джен с Джорджем говорили, что скрывались от пожирателей. Хотя именно факт того, что они путешественники во времени, объясняет ему откуда они так много о них знают.       - Ремус, ты в порядке? – поинтересовалась у него Лили, когда занятия уже закончились, а он всё ещё сидел неподвижно.       - Что? Уже всё закончилось? – Ремус осмотрел весь кабинет и не заметил никого, кроме Лили.       - Ты не заболел? – Эванс заботливо приложила ладонь к его лбу, проверяя температуру, но ничего странного не заметила. – Ты читаешь что-то новое? Путешествие во времени?       - Эмм… да, просто интересно стало. А у маглов есть возможности путешествовать во времени?       - Если только в фильмах, – Лили по-доброму улыбнулась ему. – Вообще учёные ищут способ, но это фантастика.       Лили ещё долго рассказывала Ремусу о путешествии во времени в маггловском кинематографе. Но Ремус уже на полпути к башне её не слушал. Он снова погрузился в мысли о Джен. Стоит ли ему рассказать о том, что услышал друзьям? Может вместе они смогут намного больше узнать и разобраться в этом всём? Вместе они смогут раскрыть тайну Дженнифер Паркер или Поттер.       Но зайдя в спальню ему не повезло. Помимо мародёров в комнате был и Джордж, а при нём обсуждать это было глупо. Хотя идея выведать из него всё, ему нравилась. Поэтому ему пришлось вновь сесть за книгу. Только на этот раз это был фолиант из запретной секции. В нём рассказывалось о культе волшебников, верующих, что перемещения во времени возможно с помощью зелья. Культ насчитывал историю в триста лет.       Но от изучения этой самой истории, кроме которой не было ничего в этой книге, его отвлекла, зашедшая Дженнифер. Она зашла стремительно и быстро достала огневиски со стаканом. Пока Паркер наливала его, Люпин заметил, как она это делала нервно, а её руки тряслись.       - Дженнифер, ты в порядке? – поинтересовался он. Тем самым привлёк внимание всех остальных к девушке.       - Молодец, что так долго продержалась, – сказала Джен сама себе и начала пить. В какой-то момент она подавилась, а на глазах появились слёзы.       - Джен, – позвал её Джордж, но вместо ответа девушка взяла бутылку и просто разбила. А затем громко рассмеялась.       Ремус был готов поклясться, что безумнее смеха никогда не слышал. Смех, что постепенно переходил в рыдания.       - Они считают меня грёбанным героем! – говорила Джен, смеясь и падая на колени – Я для них герой! Поймала пожирателя! Но никто… Никто из них не думает, что я могла умереть! Он использовал круциатус на мне! – она посмотрела на Сириуса, словно искала в нём поддержку, надежду, что именно он поймёт её. – Я бежала по лесу раненая, думая, как бы мне выжить! Я ночь провела в чужом сарае без сознания, – её голос сорвался на крик, только теперь она смотрела на Джеймса. – А утром снова бежала, чтобы меня не убили! Я не могу… Я не хочу так… - она плакала, зажимала рот рукой, чтобы подавить всхлипы.       Джордж пытался её успокоить, но истерика только нарастала, Джен выговаривала всё, что у неё было на душе.       - Неужели Гарри также себя чувствовал? Я ужасная сестра! Как я не видела этого? Я хочу к маме… к папе… Я не могу так больше.       Сириус встал с кровати, думая помочь успокоить её, но Джеймс, как всегда его опередил. Он уже сидел на коленях рядом с Джен и говорил, чтобы она просто не обращала на них внимания.       - Мне так больно до сих пор, – прошептала она, пока Джеймс утирал её слёзы рукавом рубахи. – Я не могу так больше… Что делать? Что мне делать, пап? Я никак… Никак не могу…       - Хвост, быстро к Лили за успокаивающим зельем и снотворным, – скомандовал Сириус. Хоть так он может помочь.       - Я не могу… не могу… Нет… нет…нет… - Джен закрылась от них всех. Не слышала ничего, что ей говорил Джеймс и Джордж. Она продолжала плакать. – Не могу… Заберите эту боль, прошу… Мне так больно… Лучше бы я осталась с Гарри…       - Не смей так говорить! Слышишь!? – не выдержал Джеймс и, схватив Джен за руки, заставил посмотреть на него. – Ты здесь не одна! У тебя есть люди, которым ты стала дорога! Да, ты могла умереть, и это страшно. Да, эти идиоты не понимают, что ты могла погибнуть. Забей на них! Слышишь! Главное, что мы искали тебя, мы боялись за твою жизнь! Да, Сириус тут чуть всех не поубивал, пока ты не нашлась!       Ремус наблюдал, как Джен хоть и продолжала плакать, но внимательно слушала Джеймса. В памяти снова всплыли воспоминания, как именно Джеймсу всегда удавалось на неё повлиять. Даже, когда она несколько дней назад избивала Мальсибера у всех на глазах, только Джеймсу удалось остановить её, привлечь внимание к себе. А когда сам Джеймс был в Больничном крыле только Лили смогла получить от неё хоть какой-то ответ о том, что произошло. Почему именно они вдвоём?       - Не бросай меня, пап, – шептала Дженнифер, когда Джеймс притянул её к себе. Ему самому было невыносимо видеть Джен такой. Он в какой раз убеждался, что какой бы сильной она не казалась, внутри она всё такой же ребёнок, которому нужны родители. Он чувствовал, как она хваталась за него, как за спасательный круг. Она молила его не уходить.       - Что случилось? – в комнату буквально вбежала взволнованная Лили с зельями. Увидев, Джеймса, что так отчаянно пытался успокоить Джен, побежала к нему. Упав рядом с ними на колени, она открыла первое зелье. – Дженнифер, держи, это надо выпить, – но девушка не хотела. Она мотала головой и просила не оставлять её больше. Джеймс еле как оторвал её от себя, чтобы Сириус смог влить это зелье. А после так же быстро, пока она не пришла в себя, они дали ей снотворное. – Что у вас случилось? – снова задала вопрос Лили, когда Джеймс уложил Джен на кровать Джорджа.       - Лили, сядь с ней рядом, – очень серьёзно сказал Джеймс, а сам присел у головы Джен и аккуратно гладил её по волосам, пока она уже проваливалась в сон.       - Часто с ней так? – поинтересовался Сириус у Джорджа.       - Она не истеричка, Блэк. Просто устала. Последний раз такая истерика у неё была в мае. – Джордж пережил с Джен нечто подобное только дважды в своей жизни. Первый раз это было после того, как Гарри забрал их из поместья-Малфоев. Из-за нескончаемых пыток, как физических, так и ментальных. Беллатрисе Лестрейндж было очень весело залезать ей в голову и внушать, что она спаслась, а потом снова возвращать в этот кошмар. И второй раз был после смерти самого Гарри.       - Мы с Лили похожи на них, да? – спросил Джеймс. – На её родителей. Она как-то сказала, что увидела во мне своего отца. Но я тогда подумал, что это просто про нашу историю с Лили. А сейчас, когда она назвала меня папой, я подумал…       Не успел Джеймс договорить, как послышался звук бьющегося стекла. Ремус восстановил бутылку огневиски, чтобы не порезаться, да и бутылка, не осколки, так проще убрать. Он до этого не слышал, что Джен называла друга папой. И это всё снова, как гром посреди ясного неба для него. Каков шанс того, что девушка в истерике, когда невозможно контролировать свои эмоции, назовёт твоего друга папой? Девушка, что скрывает свою фамилию и друг, что всегда имеет влияние на неё. Неужели его догадка верна и Джен – это дочь Джеймса и Лили?       - Лунатик, ты чего? – спросил его Джеймс, а вот Джордж на него как-то странно посмотрел.       - Я… Да, ничего. Устал немного просто, – ответил Ремус и снова начал убирать осколки.       - Я никогда не видел её родителей, даже колдографий, – всё-таки ответил Джордж на вопрос Джеймса. И по сути он не врал. В своё время, он никак не мог видеть Лили и Джеймса, так как они уже давно были мертвы, а какие-то колдофото Джен никогда и никому не показывала, а у Гарри он их просто не видел. Хотя, наверное, они и существовали. – Она никогда не говорила с нами о них.       - Только с братом, – тихо сказал Джеймс, но Ремус его услышал. Если даже с Джорджем она никогда не говорила о родителях, почему рассказала Джеймсу?       - Забавно, и вправду инициалы похожи, – улыбнулась Лили, проводя по руки Джен, которая уже крепко спала. – Смотри, Джеймс Поттер.       - Лили Поттер (Эванс), – продолжил Джеймс. – Гарри       - Джеймс Поттер, – продолжила Лили, так как сам Джеймс немного зависав, обдумывая какое второе имя могло быть у Гарри. – И Дженнифер Лилиан Поттер.       - Ещё скажите, что она из будущего и ваша дочь, – встрял Сириус и закурил. – Что, родителями захотели пораньше стать?       - Не, я бы не хотел, чтобы Джен была моей дочерью, – быстро ответил Джеймс.       Все на него с удивлением посмотрели. Всем казалось, что у них хорошие отношения и вот такое резкое высказывание. У Джорджа даже что-то ёкнуло внутри. Хорошо, что сама Джен этого не слышала.       - Не, вы не подумайте, – поспешил оправдаться Джеймс. – Джен крутая, она мне нравится. Но я бы не хотел этого только потому, что это означает, что мы с Лили умрём и оставим её и Гарри одних. Я бы не хотел такого для своих детей. Я бы вообще не хотел, чтобы, ты, Лили, умерла. – Девушка только мягко улыбнулась ему.       Ремус же внимательно смотрел, как дёргается Джордж от слов Джеймса, как он начинает хмуриться и, как после его отпускает.       - Она кажется такой маленькой и беззащитной, – прошептала Лили, очерчивая её личико. – Ей не хватает этой родительской любви. Знаете, это всё так страшно. Как можно лишить ребёнка родителей? Мамы? Ещё и так рано. Что именно произошло?       - Тёмный волшебник, – ответил Джордж и наконец-то решился всё-таки присесть с другой стороны кровати.       - Не представляю, что она чувствует каждый раз на платформе, когда кругом дети с родителями. Видеть, как других любят и ждут, когда ты сам лишён этого.       - На самом деле самое ужасное – это Хэллоуин, – сказал Джордж. – Они погибли 31 октября. Она ненавидит этот день. Все веселятся, празднуют, а она… Поэтому она старалась всегда что-то такое сделать в этот день, чтобы отвлечься.       - Твою мать… Вот, что она имела ввиду тогда, – взвыл Джеймс, вспоминая, как Джен на Хэллоуин сказала, что они подарили ей ещё одну причину ненавидеть этот день. – А Гарри, когда? Надеюсь, там нет никакого праздника.       - Второго мая.       - Знаешь, Бродяга, мне всё больше начинает казаться, что она столько всего пережила, что отношения с тобой это… Это не будет хорошо для неё.       - Не понял.       - Ты свободолюбивый. Ты сам говорил, что не создан для серьёзных отношений. А Джен… Посмотри на неё. Ей нужна опора, кто-то надёжный.       - Ага и этот кто-то ты похоже, да? – довольно резко ответил Блэк и вышел из комнаты. Сириус также, как и Ремус давно стал замечать, что Джеймс всегда для Джен был на первом месте. Да и сам Поттер старался стать ближе к ней, может не специально, но всё же…       - Я принесу цветы на твою могилу, – посмеиваясь, сказал Джордж. – Всё, что тебе надо запомнить, Поттер – это никогда не лезь в её отношения. Она не простит никому вмешательства в личную жизнь. Даже Гарри никогда не смел ей что-то про парней говорить. А Сириус… Мой брат тоже никогда не был примером целомудрия, однако и предложение сделал.       - Я просто не хочу, чтобы она страдала ещё больше.       - В любом случае, Сохатый, – вмешался Ремус. – Ты и не отец ей всё-таки, – «наверное» добавил он уже про себя.       Либо он уже правда сходит с ума, либо всё это реальность и перед ним сейчас лежит путешественник во времени. Дочь его друга. И если всё это правда, то открыв эту тайну всем, Ремус навсегда изменит жизнь всех мародёров.