Мы те, кто мы есть

Гарри с раздражением вчитывался в учебник истории магии, но его мысли были далеки от дат, что покрылись вековой пылью. Минула неделя с его приезда в Хогвартс, сейчас уже наступило восемнадцатое января, и скоро состоится довольно значимое событие, по крайней мере, для первокурсников. Каникулы, с одной стороны, прошли нормально, с другой ‒ просто отвратительно. Ссора с матерью, начавшаяся на балу, продолжилась уже дома. На памяти Гарри, в последний раз они так ругались из-за магических континентов. Все две недели Лили была показательно холодна с ним. Да и открывшийся сезон балов забирал у неё слишком много времени и сил. Таким образом, оставшиеся дни каникул он был предоставлен самому себе. Злобное пыхтение Майкла он игнорировал, терпеть его приходилось только за завтраком. Позже брат через каминную сеть переносился к Уизли и был таков. Все зимние каникулы Гарри провёл за учебниками и перепиской. На удивление это было довольно занимательно. Правда, он совсем загонял Хедвиг, и та злобно щурила свои жёлтые глаза, стоило ему подойти к ней с конвертом. Самая интересная переписка сложилась у него с Энтони, но тот писал ему редко из-за своей занятости. Сколько Гарри не пытался узнать, что у него творится, так и не смог вытянуть из друга ни слова. «Вот чем хорош разговор вживую!» — с негодованием думал он. Другое дело Драко, что закидывал его письмами. Каждый день Его Высочество считал своим долгом посвятить Гарри в важные дела, которые у него происходили. Например, Гарри знал, что неделю назад домовик Добби разлил чай, принесённый Драко на завтрак. Или же не так давно леди Малфой отправляла уже другого домовика во французскую кондитерскую за любимыми пирожными сына. Восхваление пирожных заняло где-то десять дюймов пергамента. Гарри чувствовал, как у него дёргается глаз, когда он читал сей опус. Позже он посоветовал в довольно язвительной форме отправить данное сочинение в эту кондитерскую, которая вполне могла перенаправить его в какой-нибудь журнал вроде «Ведьмин досуг» в качестве рекламы своего товара. Также он переписывался с Невиллом. Коротенькие записочки, которые ему присылал его новый «друг», толком даже письмами назвать нельзя было. Да и по ним хорошо видно, что Невилл не знает, о чём писать. Впрочем, одна тема у них была ‒ это гербология. Гарри, благодаря своим попыткам вырастить цветок папоротника, неплохо в ней разбирался, но такого фанатического обожания, как Невилл, не испытывал. — Пора идти, занятие скоро начнётся, — вывел его из размышлений голос Энтони. — Я так волнуюсь! — воскликнул рядом сидящий Терри. — Я слышал, что на нас придут посмотреть старшекурсники. А если я опозорюсь?! — Успокойся, всё будет хорошо, — Майкл приобнял его. — Нам нужно продемонстрировать свои знания, и всё. Я уверен, что ты справишься. Гарри с неохотой отложил учебник, поля которого были испещрены ровным, отрывистым почерком. Он и сам не заметил, как выписывал два слова раз за разом: «Лорд Мракс». Энтони бросил короткий взгляд в его книгу, но ничего не сказал. Наконец, ждать больше было нельзя, и Гарри поднялся из своего любимого кресла, расположенного у камина. К сожалению, его удавалось занимать довольно редко. Это место полюбилось не только Гарри, но и старшекурсникам. Сейчас должен был состояться тот самый урок ЗОТИ, наделавший так много шума. Провести его решили в субботу в Большом зале. Присутствовать будет чуть ли не половина преподавательского состава и старшие курсы. Гарри подошёл к Энтони, тот ободряюще улыбнулся ему, и они вместе направились к выходу из гостиной. Чем ближе они подходили к Большому залу, тем громче звучали голоса студентов. Лёгкий холодок прошёл по спине Гарри, он сильнее сжал кулаки и неожиданно почувствовал тепло у груди. Его волшебная палочка, находившаяся во внутреннем кармане мантии, нагрелась. Зайдя в Большой зал и оглядевшись, они постарались найти место, где хорошо будет видно возвышение ‒ подмостки. Деревянные и довольно широкие; как предположил Гарри, для всей команды. Профессор Квиррелл уже был здесь. Он суетился и то и дело обращался к какому-нибудь преподавателю с вопросом, а когда не был занят этим ‒ отдавал распоряжения домовикам. Профессора Снейп и профессор Флитвик отсутствовали. Энтони прислонился к стене и раскрыл книгу «Тёмные силы: пособие по самозащите» и погрузился в чтение. Гарри не преминул заглянуть другу за плечо и почитать название параграфа, которое гласило: «Ступефай». — Это же самое известное заклинание для дуэли? Зачем тебе? — шепнул Гарри на ухо Энтони. — Хочу отвлечься, — тихо ответил он. — Мы будем изучать его только на четвёртом курсе. Ты знал, что если оно будет достаточно мощным, то не только оглушит противника, но и откинет в сторону? — Чем-то напоминает Экспеллиармус. — Экспеллиармус предназначен выбить у противника палочку, которая потом летит прямо к тебе в руки. Ты ведь так и не смог добиться этого результата? — Нет, у меня недостаточно хороший контроль, — Гарри поморщился. — Только мощность, благодаря которой противника отбрасывает в сторону, а палочка отлетает. — Не вылетает, Драко сказал, что её выдёргивает из рук, — напомнил Энтони. Гарри только пожал плечами: он не был удовлетворён результатом. — Ступефай хоть и отбрасывает противника, но его главная задача ‒ оглушить. Тебе подходит это заклинание, оно требует большой мощности, практически не задействуя контроль. Гарри лишь покачал головой. Он не хотел быть просто сильным магом, который вбухивает в заклинание магическую энергию и смотрит на результат. Его резерв хоть и огромен, но не бездонен. Впрочем, дуэль не была так проста, чтобы всё зависело от двух факторов: мощность и контроль. Ещё был опыт, скорость черчения узоров, правильность их черчения и куча других факторов. От мыслей его отвлёк громкий хлопок, раздавшийся из-за удара о стену распахнувшейся двери. На звук обернулись почти все студенты, порог переступили профессор Снейп и профессор Флитвик. Они сразу же направились к профессору Квирреллу, но не задержались около него надолго, почти сразу же отойдя в сторону. Забравшись на подмостки, профессор Квиррелл обвёл всех взглядом, а потом при помощи заклинания увеличил громкость своего голоса: — Здравствуйте, студенты. Я рад видеть вас на нашем занятии для первокурсников. Сейчас эти молодые люди продемонстрируют нам свои способности. Надеюсь, вы поддержите их, — раздались первые хлопки, сменившиеся аплодисментами. — Я объясню, как будет проходить наше занятие. Сюда поднимутся две названные группы, мы уже определили, кто с кем сражается. Жеребьёвка определит лишь, кто будет первыми. Поклонившись, они отойдут на нужную дистанцию, после чего, по нашему сигналу, произнесут заклинания. Затем я, посоветовавшись с коллегами, выставлю оценку всей группе. Дам вам небольшой совет ‒ двигайтесь. Не будьте неподвижными мишенями! Профессор Снейп наколдовал небольшое табло, которое засверкало искрами и сложилось в надпись «Третья группа против девятой». Все заозирались по сторонам, большинство студентов не знали, кто в какие группы входит. К подмосткам пробирались шесть маленьких фигурок, чтобы забраться на импровизированную сцену и встать друг против друга. Из третьей группы Гарри знаком был лишь пуффендуец Эрни Макмиллан, однако выкрики студентов дали ему понять, кто были остальные двое. Гриффиндорцы Лаванда Браун и Симус Финиган. Девятая группа была ему знакома вся. Падма Патил, Лайза Турпин и Винсент Крэбб. Гарри сразу же решил для себя, что будет болеть за эту группу. Всё же девочки были с его факультета. Крэбб же был ему безразличен, он пару раз видел его с Драко, и, откровенно говоря, тот произвёл на него не самое лучшее впечатление. Профессор Квиррелл указал каждому на его противника и отошёл в сторону, чтобы громко крикнуть: — Начали! На удивление всех собравшихся никто не сдвинулся ни на миллиметр и не взмахнул палочкой, все участники застыли на месте. Вдруг третья группа ожила. Симус Финиган громко крикнул: «Waddiwasi» и указал на лежавшие вдалеке дрова для камина, после чего направил палочку на Лайзу. Это могло бы сработать, если бы не Лаванда, произнёсшая то же заклинание и выбрав объектом для метания те же злополучные дрова. Вот только указала палочкой она на Падму. Дрова, может, и смогли бы разобраться, что лететь им нужно в сторону застывших когтевранок, если бы не Винсент Крэбб с его Вингардиум Левиоса, который удержал дрова на месте. Эрни, сообразив, что пора уже действовать, направил палочку на Крэбба и выкрикнул «Tinnire!». Слизеринец схватился за голову и упал на колени. Это послужило сигналом. Из палочки Падмы вырвалась яркая вспышка света, которая на несколько секунд ослепила присутствующих. Гарри понял, что она использовала Люмус Солариум, чтобы ослепить Лаванду. Когда Гарри смог открыть глаза, то первое, что он увидел, был лежавший на полу Симус, с прижатой к груди красной рукой. Что случилось? Неужто, пока все закрыли глаза, Лайза успела что-то применить против него? Профессора тут же поспешили к Симусу. Осмотрев его, Снейп наколдовал лёд и отправил гриффиндорца в больничное крыло со старшекурсником. После чего преподаватели начали что-то обсуждать, но из-за шума толпы не удалось ничего расслышать. Лайзу окружили и стали настойчиво расспрашивать, что же за заклинание она применила. Девочка вздёрнула свой нос и что-то гордо ответила. Её слова стали передавать друг другу. В конце концов, они дошли и до Гарри. Лайза применила «Релассио», благодаря которому струя кипятка выплёскивается из конца палочки. — Против опытного дуэлянта оно бы не подействовало, — заметил Энтони. — Те привыкли терпеть боль. — Она знала, что сражается с простым первокурсником, — встал на защиту Лайзы Гарри. Ему не особо нравилась эта высокомерная девчонка, но он не мог не отметить её смекалку. Не просто так же она в Когтевран попала. — Молодцы, — раздался голос профессора Квиррелла. — Вы неплохо постарались. Особенно мистер Макмиллан и мисс Турпин, благодаря им обе группы получают «превосходно»! Аплодисменты были оглушительными, а Лайза задрала нос ещё выше, из-за чего она наверняка больше не видела пола. Следующими, кто вышли на подмостки, были четвёртая и десятая группы. В отличие от своих предшественников медлить они не стали, и как только профессор дал сигнал ‒ раздался хор голосов. Гарри даже не смог сразу понять, какое заклинание назвал тот или иной участник. Разноцветные вспышки пронеслись перед глазами. Дин Томас попробовал использовать Ваддивази, которое так неудачно было продемонстрировано в предыдущей дуэли, но его глаза закрыла тёмная повязка, наколдованная Майклом Корнером. Гарри восхитился изящности и лёгкости этого трюка, пускай Дин и сорвал позже повязку ‒ победа уже была одержана. Теодор Нотт лёгким взмахом палочки встряхнул какую-то девочку, тем самым обезоружив её, она так и не успела произнести заклинание. Последний бой был самым непримечательным, Гарри его пропустил. Позже он узнал, что Сандра использовала Иктус, которое предназначено для удара по противнику, но оно было настолько слабым, что совершено не помешало Сьюзен Боунс наколдовать Люмус Солариум. — Великолепное решение, мистер Корнер! Заслуживающее аплодисменты зала, — которые тут же раздались после слов профессора Квиррелла. — Ваша группа, конечно же, получит «превосходно». Вторая группа, благодаря мисс Боунс, получает «выше ожидаемого». Гарри нестерпимо захотелось переговорить с Майклом и расспросить его о том, как он додумался до этого заклинания, но его взгляд зацепился за табло. Вторая группа против восьмой. Во вторую входил Невилл. Гарри так и не сделал шага в сторону Майкла, впившись взглядом в подмостки, на которые, весь дрожа, вышел его новый друг. Выстроившись в две шеренги, друг против друга, они ожидали короткого слова «начали». Все выглядели взволнованным, даже зазнайка Грейнджер бормотала себе что-то под нос, поглядывая на Мэнди. Невилл стоял напротив Грегори Гойла. По мнению Гарри, Невилл с лёгкостью победит слизеринца. Помешать ему может только собственная неуклюжесть. Последними были Панси Паркинсон и Ханна Аббот. Две девочки бегали глазами по собравшейся вокруг них толпе и судорожно сжимали свои палочки. У Ханны даже выступили слёзы на глазах, но прийти в себя ей не дали: — Начали! Первыми на удивление среагировали Грейнджер и Мэнди. Но, как Гарри и предсказывал, пока Грейнджер искала предмет, чтобы с помощью Ваддивази запустить его в Мэнди, та заколдовала Пепер Халитусом воротник гриффиндорки. Стоило Грейнджер найти метательный предмет и, попробовать его заколдовать, как она согнулась от громкого чиха и не смогла остановиться, чихая на весь зал. Панси и Ханна поразили друг друга какими-то мерзкими заклинаниями, Гарри толком не разобрал их названия. Но одна теперь кашляла, а вторую бил озноб, и она утирала текущие из носа сопли. Впрочем, оба эти боя Гарри видел краем глаза, главным для него оставался поединок Невилла и Гойла. Он сам не понял, как оказался в первом ряду перед подмостками, боясь пропустить хотя бы одно движение. Гойл наслал Вингардиум Левиоса на дрова, половина зрителей согнулась от хохота. Невилл тоже улыбнулся и, прежде чем Гойл успел сделать что-то серьёзное, громко произнёс: «Titillando!». Гойл отбросил палочку и начал чесаться. Невилл победил, Гарри позволил себе вздох облегчения. — Две группы получают «превосходно». Мистер Лонгботтом и мисс Брокелхерст, отличная работа. Довольный Невилл тут же спрыгнул с возвышения, даже не взглянув на лестницу, и подбежал к Гарри со сверкающими глазами. — Ты молодец, — почувствовав, что Невилл ждёт его одобрения, сказал Гарри. И правда, стоило этим словам сорваться с губ, как Невилл засветился от счастья. Не сдержавшись, он обнял Гарри, но потом быстро отстранился, неловко улыбаясь. — По сравнению с акромантулами ‒ это было легко, — прошептал Невилл так, чтобы его мог услышать только Гарри. — Обязательно напишу сегодня родителям и бабушке. Они будут гордиться. Гарри кивнул, ничего не сказав. Он был просто рад за Невилла, которого начали потихоньку окружать гриффиндорцы и похлопывать по плечу в знак похвалы. Некоторые даже со всего размаху ударяли Невилла по спине, но тому, казалось, не было больно, он только ещё шире улыбался. Гарри хотел было вернуться к Энтони, но на табло высветилась новая надпись. Первая против седьмой. — Я буду болеть за тебя! — крикнул Невилл, когда Гарри поднимался на подмостки. Как-то совсем неожиданно справа появился Энтони, а слева ‒ Драко. Гарри почувствовал, что напряжение и волнение ослабевают. Невилл прав: акромантулы пострашнее будут. Так он и думал, пока на возвышение не вышли Майкл Поттер, Рон Уизли и Джастин Финч-Флетчли. Магия, лучше бы его ожидал ещё один бой с акромантулами! Гарри стоял напротив Джастина и уже думал поздороваться, когда профессор Квиррелл подошёл к нему: — Поменяйтесь, пожалуйста, с мистером Малфоем, — с самой что ни на есть доброжелательной улыбкой сказал он. Гарри никогда не испытывал к этому профессору неприязни, но, когда ему пришлось встать напротив Майкла, он искренне захотел проклясть Квиррелла чем-нибудь неприятным. Профессор удовлетворённо кивнул и, скорей всего, собирался отдать команду начать, но его перебил Рон Уизли, с криком бросившись на Драко с кулаками, из-за чего Квирреллу пришлось их разнимать. «Длинный язык Драко просто не помещается у него во рту», — с усмешкой подумал Гарри, пока не встретился взглядом со злобно полыхающими глазами брата: — Что усмехаешься, слабак? Я тебя по стенке размажу! — Это мы ещё посмотрим, — передёрнул плечами Гарри, а вот Майкл явно рассчитывал на другую реакцию. — Все знают, что ты ни на что не годен! Даже мама. Ей только и остаётся сопли тебе потирать. А ты и рад, придурок! Нам с отцом смотреть противно. Гарри дёрнулся. Майкл своими короткими ногтями царапнул по больному месту, сдёрнув тем самым корочку и заставив рану кровоточить. Так, ещё некстати вспомнился Джеймс с его мерзкими словами про труса. Он почувствовал, что тёмный клубок ненависти поднимается в нём. Судя по тому, как довольно блеснули глаза брата, Гарри изменился в лице. — Начали! — прогремел раздражённый голос профессора Квиррелла, которому, наконец, удалось разнять Уизли с Драко. В сознании Гарри всплыло название заклинания, а бахвальство брата только подстегнуло его. — Размажешь по стенке, говоришь? Отличная идея, Майкл, — губы сами растянулись в неприятной улыбке. — Stupefy! Глаза Майкла расширились, когда красный луч пронзил его грудь и отшвырнул к концу зала. Гарри показалось, что он услышал звук, с которым голова Майкла ударилась о каменную стену. Его глаза закатились, а тело обмякло. Майкл сломанной куклой лежал у стены. Гарри заворожённо смотрел, как к Майклу подбегает профессор Флитвик, как бережно осматривает его. Наконец, Гарри удалось стряхнуть наваждение, и он огляделся. Все дуэли были закончены, седьмая группа одержала сокрушительную победу. Джастин тёр руками глаза, которые ослепли из-за заклинания Энтони, а Уизли жался к стенке, боясь даже смотреть на подползающую к нему змею. Но, несмотря на грозивший ему укус, он то и дело бросал взволнованные взгляды на Майкла. Неожиданно чья-то тяжёлая и тёмная тень нависла над Гарри. — Мистер Поттер, пройдёмте со мной, — тенью оказался профессор Снейп. — Майкл… — только и смог выговорить Гарри. — С ним всё будет в порядке. В крайнем случае пробудет пару дней в Больничном крыле, — даже не взглянув в сторону Майкла, сказал Снейп и, вцепившись пальцами в плечо Гарри, потянул его за собой. Драко и Энтони, молчавшие всё это время, потянулись следом, но грозный взгляд профессора Снейпа остановил их: — Малфой и Голдштейн, оставайтесь здесь. Вы ещё должны получить своё «превосходно». Они с неохотой подчинились. Профессор Снейп направился прочь из Большого зала, студенты тут же уступили ему дорогу. Гарри отстранённо отметил, что в школе действительно его боятся. Оказавшись в коридоре, Снейп осмотрелся и толкнул первую попавшуюся дверь, заходя в пыльный класс. Там он трансфигурировал шкаф в удобную софу и коротко приказал Гарри лечь на неё. — Зачем? — в полном недоумении спросил он. — Вы продемонстрировали отвратный Ступефай, мистер Поттер. Более того, вы решили покрасоваться и вместо отработанного Экспеллиармуса воспользовались довольно затратным заклинанием. Вы разочаровали меня. А сейчас ложитесь и не мозольте мне глаза, скоро будет откат и вам лучше перенести его лёжа. — Сэр, я прекрасно себя… — но Гарри не договорил, перед глазами всё поплыло. Ноги подогнулись, и он с большим трудом поднял руку и коснулся лба, который был обжигающе горячим. Еле-еле разглядев софу, он направился к ней, буквально рухнув на обивку. Закрыв глаза, чтобы не видеть мелькавшие пятна, Гарри прислушался к собственному тяжёлому дыханию, показавшемуся слишком громким. Нестерпимо захотелось спать, он уже практически погрузился в сон, как: — Получилось даже лучше, чем я ожидал! — в комнате неожиданно прозвучал голос профессора Квиррелла. — Ты для этого поменял их местами? — голос профессора Снейпа казался ледяным. — Естественно, небольшой разлад в семье Поттеров нам только на руку, — Гарри чуть приоткрыл глаза, чтобы увидеть счастливое лицо Квиррелла. — Это всего лишь дети. Голос профессора Снейпа был глух, а у Гарри даже не было сил, чтобы повернуться в его сторону и посмотреть в лицо. — Это будущие наследники великих родов, а не просто дети. Перед ними распахнуты все двери, им не нужно обивать пороги и умолять, но у всего есть цена, — Гарри прикрыл глаза, слушая знакомый голос, но непривычно циничный и насмешливый. — Пускай так, — профессор Снейп не стал спорить. — Ты, кажется, хотел содействия в том, чтобы убедить Лорда в своей полезности? Гарри чувствовал напряжение, исходящие от Квиррелла даже с закрытыми глазами. — Я помогу, но с одним условием. — Каким? — ресницы дрогнули, глаза вновь приоткрылись, и Гарри увидел, как профессор Снейп подходит к Квирреллу вплотную и шипит в самое лицо. — Ни слова Лорду о Гарри Поттере. — Согласен, — тут же кивнул Квиррелл. — Но ты уверен, что сможешь сохранить секрет о силе этого паренька? Весь Хогвартс стал свидетелем применения им заклинания четвёртого курса. — А это уже мои проблемы. — Что ж, тогда оставляю тебя наедине с твоим малышом, — адресовав ему похабную улыбку, Квиррелл подошёл к двери, когда его настигло заклинание. — Silencio, — прорычал профессор Снейп. Квиррелл возмущённо посмотрел на профессора Снейпа, но тот лишь едко улыбнулся ему. — Думай, о чём говоришь, идиот. А главное ‒ будь готов к последствиям. А теперь пошёл вон! Хоть и с видимой неохотой, но Квиррелл поспешил выполнить приказ. Из-за потяжелевших век глаза слипались, Гарри больше не мог бороться с собой, сон сморил его. Проснулся он в незнакомом месте, у него даже не сразу получилось разглядеть, где он находится, перед глазами повисла белая пелена. Лишь спустя несколько секунд он смог понять, что лежит на кровати, которая огорожена белой ширмой. Легко поднявшись, как будто некоторое время назад не он валился с ног от усталости, Гарри отодвинул ширму, и перед ним предстал знакомый ему лазарет в Больничном крыле. Недалеко от него мадам Помфри что-то сердито растолковывала нескольким краснеющим старшекурсницам. Одна из них увидела Гарри и толкнула локтем девушку рядом, взглядом указывая на него. От мадам Помфри не укрылись эти манипуляции, она смерила строгим взглядом старшекурсниц и повернулась к Гарри: — Мистер Поттер, вижу, вы пришли в себя. Вы были очень неосторожны, но сейчас с вами всё в порядке. Можете быть свободны, если пообещаете мне быть поосторожнее с магией в ближайшие дни. — Да, мэм. Гарри раздумывал о том, не спуститься ли ему в подземелья к профессору Снейпу, чтобы отблагодарить его за помощь. Впрочем, он прекрасно понимал, что им скорее движет любопытство, ведь ему удалось подслушать такой интересный разговор. Он мало из него понял, разве что про разлад в семье Поттеров, который выгоден Квирреллу. Нет, не Квирреллу, «нам»! Тёмным магам. Гарри не был шокирован, он подозревал, что с профессором Снейпом всё не так просто. Правда, прочитав много книг и статей, Гарри так и не смог разобраться, что делает мага тёмным или светлым. Много пометок из разряда «тёмномагическое заклинание» или «светлое заклинание», но объяснений, что их такими делает ‒ нет. Тёмные заклинания причиняют вред людям. Это передаётся из книги в книгу как постулат. Гарри полностью ушёл в свои мысли, когда краем глаза заметил, что мадам Помфри направилась в свой кабинет. Сразу же послышался тихий шёпот, который стал для Гарри полной неожиданностью, ведь предметом сплетен был он. — Он чуть не убил собственного брата. Наслал на него какое-то мерзкое проклятье. — Какой жестокий мальчишка, — вторила ей другая девушка. Гарри сжал губы в тонкую линию и хмуро на них посмотрел, девушки в испуге отшатнулись. — Помойте свои грязные рты, иначе рискуете сами попасть под «мерзкое проклятье», — после чего тут же пошёл к выходу. Гарри немного смутился, ему показалось, что он повёл себя точно так же, как профессор Снейп, только Силенцио для полной картины не хватало. Он как раз проходил мимо одной из кроватей, как заметил знакомую взъерошенную макушку. Усевшись на постель, Майкл о чём-то раздумывал, изредка сжимая пальцами простынь. Ноги будто приросли к полу. Гарри смотрел на сгорбившуюся фигурку и не мог уйти. Было такое ощущение, будто его заключили в стеклянную тюрьму. Долго продолжаться это не могло, Майкл поднял голову и увидел Гарри. Его лицо перекосило от гнева. Сейчас их сходства с Джеймсом проступило сильнее, чем когда-либо раньше. — Ублюдок, — прорычал он, вскочив с больничной койки. Глаза Гарри расширились. Никогда Майкл не позволял себе такого. Мысли в панике метались в голове. От абсурдной, что Майкл каким-то невероятным способом узнал правду о Гарри, до той, что он поверил словам Грейнджер об измене Лили. — Тоже мне победитель! Только из-за того, что я отвлёкся, не возомни о себе невесть что! — Майкл подошёл вплотную. Гарри отметил, что он выше, и эта разница в росте дала возможность Майклу смотреть на него сверху вниз. Прямо как Карлус. Проклятая семейка, как же она его достала. Сколько ещё они будут вытирать об него ноги? — Я могу ответить лишь словами твоей бабушки, — с глухой злобой начал Гарри. — Ты ‒ позор рода Поттеров. Но могу тебя обрадовать, свалился без сознания ты вполне на «удовлетворительно». Я бы даже сказал на «выше ожидаемого». Можешь написать своему деду, обрадуешь его успехами. Майкл сначала побледнел, будто от испуга, а потом побагровел от ярости. Палочка мигом оказалась в его руках, и он наставил её кончик на Гарри, который даже не попытался достать свою, лишь насмешливо посмотрел на Майкла. — Давай, я не буду сопротивляться. Поднимать палочку на убогого недостойно сильного волшебника. Высоко вздёрнув подбородок, Гарри выпрямив спину, заведя руки за неё, чтобы Майкл не увидел, как мелко дрожат его пальцы. Гарри боялся: с конца палочки вполне могло сорваться что-то болезненное, как недавно сорвалось с его. Перед глазами встала сцена, где Майкл словно мёртвый лежал у стены. Неизвестно, что давило на Гарри сильнее ‒ чувство страха или вины. Только на языке ощущался какой-то горький привкус. Майкл опустил палочку, глаза его почернели, потеряв тёплый коричневый оттенок. — Я ненавижу тебя, — прозвучало болезненно честно. — Как бы я хотел, чтобы у меня не было такого брата. Гарри улыбнулся. Если это можно было назвать улыбкой, скорее у него было ощущение, что по лицу расползлась трещина. — Твоё желание вполне может осуществиться. Путы, что сковали ноги Гарри, пали, и он смог сделать шаг по направлению к выходу из Больничного крыла.