Мы те, кто мы есть

Пенелопа поставила перед ними задачу обойти практически весь Хогвартс за полтора часа. Двигаться им пришлось в быстром темпе. К тому же, Пенелопа сказала, чтобы они сконцентрировались на запоминании дороги, а не на рассматривании картин и различных статуй. Потом у них ещё будет время полюбоваться на все эти произведения искусства. Пенелопа припугнула их, что если они не будут её слушаться и нарушат хоть одно правило, то она отведет их к декану. Они покивали головами, и экскурсия началась. Первым делом они посетили самую высокую башню в Хогвартсе. По словам Пенелопы, большинство учеников называют её Астрономической из-за проходящих на ней уроков астрономии. Потом они заглянули в больничное крыло. Мадам Помфи раздала им конфеты и пожелала как можно реже болеть. Всем она понравилась. Пухлая и приятная женщина, которая с материнской заботой во взгляде смотрела на своих пациентов. После больничного крыла Пенелопа показала им учительскую и совятню ‒ у них они не вызвали особого интереса. Следующим был зал трофеев, в котором они застряли надолго, рассматривая разные кубки, медали и многое другое. Каждый надеялся, что за все эти годы обучения в школе получит хотя бы одну из наград. У большинства неконтролируемый восторг вызвала библиотека. Пенелопе стоило больших трудов вытащить их оттуда. Добродушно усмехнувшись, она заявила, что они истинные когтевранцы, раз книги вызывают у них столько положительных эмоций. Экскурсия подходила к концу, усталые и довольные они плелись за Пенелопой. Гарри замешкался у кабинета директора, рассматривая статую горгульи, и потерял из виду Пенелопу с остальными. Растерявшись, он кинулся к знакомому коридору, надеясь, что те решили вернуться тем же путем, которым шли сюда. Он уже как раз завернул за угол, когда раздались тихие, неспешные шаги и приглушенные голоса. Инстинктивно замерев, Гарри стал прислушиваться. — Квиринус, вам не кажется, что тема первого урока для первокурсников выбрана не совсем удачно? — спросил кто-то мягким, старческим голосом. Гарри осторожно выглянул из-за угла. Профессор Дамблдор и профессор Квиррелл остановились около входа в кабинет директора. — Могу я поинтересоваться, почему вы так решили? — недоуменно спросил профессор Квиррелл, всем видом показывая своё замешательство. — Это крайне агрессивная тема. Неизвестно, что взбредет в горячие головы наших с вами подопечных, а вы подстрекаете их сражаться друг с другом, — укоризненно посмотрел на профессора Квиррелла директор. Этот взгляд был настолько выразителен, что даже Гарри почувствовал себя виноватым. — Прошу вас, не утрируйте, — в голосе профессора Квиррелла прорезались холодные нотки. — Вам должно быть известно, что в учебном плане, разработанным министерством, эта тема есть. Я лишь перенёс её рассмотрение в начало года. — Это верно, — тут же согласился профессор Дамблдор, после чего с той же мягкостью, выделяя слова интонацией, произнёс, — но эта тема занимает лишь небольшое количество часов и не требует от вас так вдаваться в детали. Профессор Квиррелл замолчал, профессор Дамблдор же продолжал смотреть на него и терпеливо ждал ответа. — И что же мне тогда преподавать им? — как ни старался профессор Квиррелл избежать грубости в своём голосе, ему этого не удалось. — Ну что вы, не стоит принимать мои слова так близко к сердцу. Я ни в коем случае не диктую вам, как нужно преподавать детям ваш предмет. Карие глаза профессора Квиррелла сузились, и он поспешно отвёл взгляд от профессора Дамблдора, прикрывая их. Однако Гарри смог заметить промелькнувшую в них злость. — Я всего лишь надеюсь, — продолжил тем временем Дамблдор, — что следующая тема не будет столь агрессивна. Допустим, как справиться с магическими вредителями? Думаю, детям будет интересно. — Эта тема тоже содержит агрессию, — возразил профессор Квиррелл. — Весь мой предмет содержит агрессию! — Я с вами согласен, — не обращая внимания на эмоциональность собеседника, профессор Дамблдор продолжил говорить размеренным, тягучим голосом, заставляя прислушиваться к себе и не позволяя возразить. — Но вы можете контролировать количество выдаваемой информации. Просто уберите слишком жестокие моменты из ваших лекций. Профессор Квиррелл молчал, смотря в похолодевшие голубые глаза профессора Дамблдора. Прошло несколько мучительно долгих секунд, прежде чем тяжело вздохнув, он кивнул. — Хорошо. Вы правы, сэр. Я пересмотрю ранее составленный мною план и внесу корректировки с учетом вашего мнения, — казалось, профессору Квирреллу тяжело дались эти слова, он весь как-то сгорбился и помрачнел. — Это было бы просто прекрасно. И прости старика за чрезмерную назойливость. — Ну что вы, директор. Я всегда рад вашему совету, — сквозь зубы произнёс профессор Квиррелл. — Всего доброго, коллега, — доброжелательно улыбнувшись напоследок, профессор Дамблдор поднялся по винтовой лестнице и скрылся в своём кабинете. Профессор Квиррел же продолжал стоять на том же месте и сверлить дверь хмурым взглядом, но потом, будто о чём-то вспомнив, поспешил уйти. Гарри же прислонился плечом к каменной стене, обдумывая услышанное. Всё в нём бунтовало против тех ограничений, которые хотел наложить профессор Дамблдор. Сколько можно? Магические континенты запрещены, теперь ещё и знания, получаемые в школе, будут неполными и обрывочными. Гнев рвался наружу, недолго думая, Гарри кинулся в библиотеку. Он совсем не удивится, если окажется, что в ней нет ни одной книги об Атлантиде. Каталог он нашел быстро и сразу приступил к поиску. Минуты текли одна за другой, а Гарри расстраивался все больше и больше. Было много разных сказок о ведьмах и колдунах, а ещё уйма книг о свершениях Мерлина, но ни одной книги, рассказывающей, что было до его появления. — Наконец-то я тебя нашла! — раздалось рассерженное шипение над головой Гарри. Развернувшись, он наткнулся на разъярённую Пенелопу, глаза которой чуть ли не метали молнии. Взъерошенная, тяжело дышащая девушка возвышалась над ним и, судя по всему, еле сдерживалась от гневных криков. Рядом стоял Энтони, большинство прядей выбилось из хвоста, на щеках виднелся еле заметный румянец. — Молодой человек, — со свистом втянув в себя воздух, произнесла Пенелопа, — если ты думаешь, что имеешь право не слушаться старших, то ты крупно ошибаешься, — чеканя каждое слово и сверля его взглядом, продолжила она. — Я бы отвела тебя к декану, но, думаю, для первого дня это слишком. Поэтому сейчас ты мне пообещаешь, что больше такого не повторится, и я отпущу тебя на ужин. Гарри пристыженно опустил голову. Он совсем забыл о Пенелопе и даже не подумал о том, что она может волноваться. — Такого больше не повторится, обещаю, — тихо пробормотал Гарри, волосы упали на глаза, закрывая пол-лица и горящие от стыда щёки. Кивнув, Пенелопа смерила его ещё одним строгим взглядом и направилась к выходу. — Устроил же ты переполох, — голос Энтони был спокойным и ровным, его рука легла на плечо Гарри и несильно сдавила, показывая тем самым, что он на него не сердится. — Совсем забыл о Пенелопе, — виновато произнёс Гарри. — И что же такого случилось, что у тебя всё вылетело из головы? — удивлённо посмотрел на него Энтони. — Эм… — замялся Гарри, не уверенный, стоит ли рассказывать Энтони о подслушанном разговоре. — Если не хочешь, можешь не говорить, — легко отнесся к его молчанию Энтони. — Пошли ужинать, — и пошёл вперёд. Кивнув, Гарри поплёлся за ним, рассуждая про себя, стоит ли посвящать Энтони в его тайну. В голове всплыл момент, когда Гарри принял предложение дружбы. — Я подслушал разговор… случайно, — поспешно добавил Гарри, после чего замолчал, пытаясь сформулировать мысль. Энтони, остановившись, повернулся лицом к Гарри и терпеливо ждал, пока тот продолжит. — Профессор Квиррелл и директор говорили о нашем занятии по ЗОТИ. Профессор Дамблдор попросил профессора Квиррелла не вдаваться в детали и избегать моментов, где присутствует жестокость. Заменить её чем-нибудь безобидным, — на одном дыхании выпалил Гарри, после чего с ожиданием посмотрел на Энтони. Тот чуть заметно нахмурился, после чего спросил: — Но зачем ты пошёл в библиотеку? Гарри смущённо отвёл взгляд, проигнорировав его вопрос. — Тебя интересуют запрещенные книги? — продолжил он, Гарри вздрогнул, тем самым подтвердив предположение Энтони. Ему очень хотелось спрятаться от взгляда Энтони. Наверное, тот сейчас думал о том, что его интересуют всякие страшные вещи, вроде тёмной магии. — Возможно, книги, которые ты ищешь, находятся в запретной секции? — предположил Энтони, пристально наблюдая за ним. — Запретная секция всё ещё часть школьной библиотеки. Не думаю, что там хранится что-то опасное. Я пришёл в библиотеку, потому что... хотел составить список книг по защите, раз нам больше не будут рассказывать на уроках по-настоящему интересные вещи, — сказал Гарри, с осторожностью подбирая слова, чтобы ненароком себя не выдать. — Сделаю вид, что поверил, — хмыкнул Энтони. — Не волнуйся. Я не собираюсь тебя пытать, но не советую терять со мной бдительность. Гарри чуть заметно расслабился, но всё же не сводил с него настороженного взгляда. Его буквально съедало чувство досады, ведь мама предупреждала его, а он в первый же день так глупо выдал себя. — Кстати, я заметил, что у тебя очень красивая и внятная речь, — сказал Гарри, пытаясь сменить тему. Весёлость в серо-голубых глазах Энтони куда-то испарилась, взгляд стал тяжёлым и мрачным. Гарри неосознанно начал теребить рукав своей мантии. Похоже, он сказал что-то не так. — Как только я начал лепетать, отец тут же нанял учителя риторики. Так что моя речь – полностью его заслуга, — Энтони слабо улыбнулся, пытаясь показать, что всё в порядке, но Гарри видел притаившуюся в его глазах горечь. — От наследников древнейших и благороднейших родов требуют очень многого, зачастую даже больше, чем они могут дать. Энтони замолчал, Гарри же не знал, что сказать ‒ между ними повисло неловкое молчание. — Нам пора на ужин, — произнёс Энтони. — Думаешь, нам что-то оставили? — немного неловко пошутил Гарри. — Думаю да, всё самое невкусное, — на губах Энтони снова расцвела улыбка. Гарри рассмеялся, впервые чувствуя себя комфортно рядом с Энтони, казалось, что непреодолимая стена, разделяющая их, немного треснула.

***

Через распахнутое настежь окно в комнату ворвался холодный ночной воздух. Легкий порыв ветра потушил слабый огонёк в камине, оставив лишь тлеющие угли. Мужчина, сидящий в кресле, поежился, сильнее укутываясь в плед. Недалеко от него находился столик, на котором стояли пустые бутылки из-под огневиски. Квиринус равнодушно толкнул одну из них, та, пошатнувшись, упала и покатилась по стеклянной поверхности столика, лишь на мгновение замерев на краю, после чего рухнула вниз. Раздался звук разбившегося стекла. Как-то совсем некстати ему вспомнилось, что милорд никогда не любил этот обывательский напиток, предпочитая вино. Пальцы сами собой зарылись в волосы, прикрывая ладонью уставшие глаза. Сработали сигнальные чары, Квиринус, недолго думая, крикнул «войдите». На двери запирающие чары он так и не наложил, совсем вылетело из головы с этим Дамблдором. — Празднуешь первый день в новой должности? — этот саркастический, низкий голос с тщательно отмеренной холодностью мог принадлежать только одному человеку в этой школе. — Рад тебя видеть, Северус. Чем обязан? — заплетающимся языком спросил Квиринус, откидываясь на спинку кресла, придавая своей позе обманчивую небрежность. Пальцы же тем временем ловко вынули палочку из чехла. — Разговор, — сухо произнёс Снейп. Чуть поморщившись от запаха перегара, который до сих пор так и не выветрился из комнаты, Снейп прошёл вглубь помещения и остановился около кресла. Пронзительные чёрные глаза с легким презрением наблюдали за тем, как он тянется за очередной бутылкой. — О чем? — хмыкнув, спросил Квиринус, хотя прекрасно понимал, что привело его к нему. — Твой разговор с Дамблдором, — уточнил Снейп таким тоном, будто делал ему одолжение. — И что ты от меня хочешь? Этот старикашка сделал меня всухую, — с желчью выплюнул Квиринус. — Не стоило недооценивать Альбуса. То, что тебя назначило на эту должность Министерство, еще не даёт тебе права не подчиняться директору. — В моей лекции не было ничего, за что меня можно было бы снять с должности! — прорычал Квиринус и с ненавистью запустил бутылку с недопитым огневиски в камин, угли потухли. — И я не собираюсь изменять свой учебный план. — При желании Дамблдор найдет лазейку и выкинет тебя из школы. Не будь таким глупцом, — чуть скривив губы, с раздражением сказал Снейп. — А, по-моему, это ты слишком осторожен. Сколько ты уже торчишь в этой школе и так и не стал заместителем директора. А мне хватит двух лет, а то и одного года, чтобы добиться этой должности, и тогда власть директора над Хогвартсом пошатнется. При поддержке Попечительского совета мы сможем, наконец, взяться за школу вплотную, — запальчиво сказал Квиринус, его опьяняла одна только мысль о будущей победе. — Моя главная задача найти талантливых молодых людей и привлечь их в наши ряды. Также я присматриваю за отпрысками последователей милорда. Кроме того, это задание поручил мне наш господин, и я не самовольничаю, как ты. Что же касается твоих глупых действий, несогласованных с милордом, думаю, ему будет интересно узнать о них, — губы Снейпа сжались в тонкую линию. Квиринус отвёл глаза в сторону, стараясь укрыться от пронзительного и испепеляющего взгляда. Ему было жизненно важно убедить Снейпа в своей правоте, поэтому, даже несмотря на охватывающее рядом с ним оцепенение, он продолжил: — Я доложу обо всем Лорду, когда в моём плане наметятся сдвиги, а пока не вмешивайся. — Наметятся сдвиги в твоём непроработанном и откровенно невыполнимом плане? — с издёвкой спросил Снейп. — Ты слишком самонадеян, к тому же, у тебя хватает наглости просить меня покрывать тебя. — Не покрывать! — тут же возразил Квиринус. — Просто не докладывай пока об этом Лорду. — Я не собираюсь участвовать в этой сомнительной авантюре, более того, я немедленно доложу о ней Лорду, — процедил Снейп, после чего, развернувшись, собрался покинуть помещение, но кончик палочки уперся ему между лопаток. Снейп остановился и повернул голову к нему, его губы искривила ядовитая ухмылка. Они оба прекрасно знали, что маг не способен на нормальное волшебство в стадии сильного опьянения. Жалкое же, наверное, он представлял зрелище в глазах Снейпа: тело сотрясала дрожь, по виску стекал пот, а губы пересохли. — Ты не понимаешь… — прошептал Квиринус, после чего сорвался на крик. — Ты ничего не понимаешь! Сколько сил я потратил, чтобы обратить внимание милорда на себя. Сколько ночей провёл, заливая горечь алкоголем после очередного разочарования. Сколько раз меня съедала ненависть и ревность. Ты никогда не поймешь, что я испытывал, когда он раз за разом предпочитал мне других, — в чёрных глазах что-то промелькнуло, но Квиринус не успел уловить их выражение, прежде чем они вновь стали бесстрастными. — А теперь у меня появился шанс доказать ему, что я чего-то стою. Он оценит, я уверен в этом, и тогда выкинет эту блэковскую шлюху… — Квиринус почти наяву видел так желаемую им сцену. Требовалось всего ничего и... Пальцы дрогнули, пришло запоздалое чувство боли. Он опустил взгляд и в этот момент понял, что Снейп выбил палочку у него из рук. Мир перевернулся, его толкнули обратно в кресло. Снейп же, нагнувшись, подобрал его палочку с пола. — А теперь послушай меня, — тихим, угрожающим голосом начал Снейп, — я всегда считал, что у тебя есть мозги, которыми ты не ленишься пользоваться, в отличие от большинства. Но, тем не менее, меня поражает тот факт, что ты отказываешься понимать простые истины. Более того, рассуждаешь, как сопливый пуффендуец. Отвратительное зрелище. Тебе должно быть прекрасно известно, что Лорд не выкинет Регулуса потому, что тот самая вероятная кандидатура в его партнеры. Ты же всего лишь маглорожденный, тебя даже рассматривать глупо, как партнера нашего господина, и чем быстрее ты это уяснишь, тем лучше для тебя будет, — после чего Снейп, кинув палочку прямо ему в руки, покинул его комнату.

***

Перо медленно выводило на пергаменте изящные буквы. Сухие фразы, лишенные каких-либо эмоций, не давали даже намёка на отношения автора к изложенным фактам. Северус всегда писал в таком стиле отчеты Лорду, опасаясь его проницательности. Милорд любил копаться в душах своих последователей. Раскладывал всё по полочкам и выявлял болезненные места, на которые впоследствии надавливал, тонко играя на эмоциях, заманивая в ловушку. И когда осознание игры настигало человека, он уже полностью находился во власти Лорда. Северус нехотя признавал за собой трепет перед этим магом и восхищение им. И отчасти понимал Квиринуса, который, очарованный силой и властью, исходящими от Лорда, буквально потерял голову. Но он обязан был доложить обо всем господину. Для Северуса это не должно было стать проблемой, старые раны зажили и уже многие годы не напоминали о себе при виде рыжих прядей и нежных глаз, однако перо замерло на полуслове. Тяжелый вздох сорвался с губ. Нахмурившись, он отложив перо. Северус дотронулся до висков и несильно надавил, массируя. Писать сейчас, когда в голове творился такой беспорядок, не было смысла ‒ он обязательно отразился бы на отчёте. Радовать Лорда своими душевными терзаниями Северус был не намерен. От раздумий его отвлек уверенный стук в окно. Он знал только одну птицу, так нагло смеющую нарушать его покой. Филин Люциуса ‒ Хэдес. Встав из-за письменного стола, Северус подошел к окну, чтобы впустить филина в комнату. Хэдес залетел внутрь, принеся с собой осеннюю свежесть и запах листвы. Удобно устроившись на жердочке, филин с величественным видом протянул лапу с прикрепленным к ней письмом. Отвязав конверт, Северус угостил Хэдеса совиным лакомством, после чего, шепнув заклинание, проверил письмо на проклятия. Убедившись в их отсутствии, он быстрым движением вскрыл канцелярским ножом конверт. Люциус в свойственной ему манере полписьма ходил вокруг да около, интересуясь его здоровьем ‒ право, ему только тридцать с небольшим! ‒ работой, экспериментами с зельями. И лишь к концу стал задавать вопросы, ради которых и писал письмо, маскируя все праздным любопытством. Возведя глаза к небу, он ещё раз пробежал глазами по строчкам: «Дорогой друг, благодаря моим хорошим знакомым в Министерстве я узнал, что мистер Квиррелл устроился профессором ЗОТИ в Хогвартс. Его стремление нести свет знаний детям довольно похвально. Передавай ему от меня поздравления с новой должностью…». — Свет знаний? Вот же лис! Прекрасно знает, что тот что-то задумал, а сейчас пытается выведать у меня подробности, — хмыкнул Северус, отложив письмо. Год обещал быть трудным. Мало ему отпрысков Джеймса Поттера, которые наверняка поставят Хогвартс на уши, так еще и Квиринус со своими планами по захвату власти в школе. Нельзя же быть таким наивным. Лорд давно бы уже прибрал Хогвартс к рукам, если бы это было так легко. Северус не спорил, должность заместителя директора была бы в их планах как нельзя кстати, но отобрать её у МакГонагалл было возможно только при грубых нарушениях с её стороны. Минерва же во всём слушалась Альбуса и относилась к своей работе весьма щепетильно. Конечно, у Лорда была пара идей, как сместить её, но, на его взгляд, они не стоили затраченных на это сил. Он решил сконцентрироваться на захвате власти в Министерстве и через него влиять на Хогвартс. Это было более рационально. К тому же, одного Северуса вполне хватало, чтобы следить за ситуацией и вмешиваться, хоть и не глобально, в дела школы. Его мысли вновь вернулись к Поттерам. Внутри будто дернули натянутую струну, и она была готова вот-вот порваться. Старший был копией Джеймса, даже по характеру напоминал его. Северус уже предчувствовал скорые проблемы и обоюдную неприязнь друг к другу. Второй же был для него загадкой. Совершенно не похож на Поттеров, да и сходства с Лили практически не было. Если бы он не знал её так хорошо, решил бы, что она нагуляла его на стороне. Не говоря уже о странной реакции мальчика на свою фамилию: скривился, будто от зубной боли. А еще Северус всё никак не мог выкинуть из головы его глаза, будто светящиеся изнутри. Было смутное ощущение, что он их уже видел. Давно, много лет тому назад.