Восхождение Нового Дракона

Сделав несколько глубоких вдохов, я снова беру маленький листочек бумаги из стопки и ставлю между двумя ладонями. Фокусируя ци в руках, стараясь сделать её максимально слабой и выпускать настолько медленно, насколько могу. Войдя в правильный ритм этих нехитрых манипуляций, высвобождаю энергию, после чего листок начинает тлеть. Увидев это, я снова теряю самообладание, и на руке возникает огонёк, который дожигает тлеющий кусок бумаги. Очередной провал! Битый час стараюсь практиковать первый шаг по освоению огненного исцеления, но всё безрезультатно. Прошло пять лет с момента моего визита Кахе Вая и получения инструкции от Настоятельницы. И за все эти пять лет, я ни на шаг не продвинулся в этом направлении. Пожалуй, пора уже взглянуть правде в глаза. Я абсолютно не одарённый в плане покорения огненной магии. Ведь проблемы с огнём у меня не только со сложной техникой исцеления, но и с обычной боевой магией огня. В первый год моего обучения это не бросалось в глаза, так как я на тот момент уже учился у Джонг Джонга и за счёт гениальности быстро осваивал все базовые техники. Но вот мои характеристики как покорителя огня в виде контроля над своим ци, скорости восполнения ци из окружающей среды и объёма, выпускаемого наружу, почти что не изменились. Не важно, как сильно я стараюсь, какие методы и способы тренировок использую. Я практически никак не расту в этом аспекте. Когда Учитель Джонг Джонг перепробовал все доступные ему методы обучения и другие тонизирующие практики, он с грустью сообщил мне мою главную проблему. Раньше ею были мои закрытые чакры, которые можно открыть, решив тем самым этот недуг. Но то, что сказал Учитель было сродни с врожденной инвалидностью, которая не подлежит лечению. У меня до ужаса низкая совместимость со своей стихией. Я элементарно не ощущаю «родственность» с огнём и никакие тренировки или известные курсы лечения мне с этим не помогут. С моей фотографической памятью, я может быть и стану мастером к тридцати годам, что в целом не так уж и плохо в глобальных масштабах, так как в истории уже известные такие случаи, где маг становился выдающимся мастером уже не в молодом возрасте. Пока искал информацию о них, узнал, что один из них сейчас входит в высшее офицерское руководство и уже успел выиграть немало битв. Но это всё равно никак не увязывается с моими планами, ибо самые важные события, которые определят будущее этого мира, начнут происходить с пробуждением Аанга, через плюс-минус десять лет. Я всё думал, почему у меня было такое бодрое начало в освоении магии огня, ведь моё низкое сродство со стихией было врождённым. И единственное разумное объяснение, из-за которого я с ходу мог более или менее покорять огонь, по моему мнению, заключалось в ритуале пробуждения магии, который я перенёс в детстве. Архивом я запомнил как в принципе двигается ци в теле, и благодаря этому фундаменту я свёл на нет трудности по освоению базы. А с усложнением учебной программы, проблема начала всплывать сама по себе. Когда я сообщил о диагнозе Учителя Джонг Джонга семье, отношение ко мне изменилось. Особенно с стороны дедушек. Сначала они решили оценить тяжесть моего случая и устроили мне тренировочный бой с моими ровесниками. И несмотря на мою довольно долгую подготовку под предводительством Учителя Джонг Джонга, я чуть не проиграл безродному деревенскому обывателю, который начал практиковать магию как полноценную дисциплину всего несколько месяцев назад. Чтобы не делать поспешных выводов, меня поставили против других детей с разной степенью подготовленности, и я смог победить лишь в шести из десяти случаев. И то, благодаря своим навыкам рукопашного боя, которым обучался у Ватари. Мне удавалось быстро сокращать расстояние, используя огненную магию по большей мере для защиты, завалить противника и от обиды колотить его голыми руками. Конечно, родные и близкие старались утешить меня, хваля мои достижения в академии, когда я успешно сдал специальный экзамен дважды переходя после первого класса в четвёртый, а после него в шестой. И в принципе сейчас я практически выпускник академии и всё так же иду впереди своих ровесников, но учитывая скорость, с которой прогрессируют остальные, это не может продолжаться вечно. Видимо для компенсации этой слабости, моя семья решила усилить тренировки с Ватари, которые, в отличие от других практик, давали результат. Не сказать, что это было плохой идеей, так как я многому у него научился. Он обучил меня всем основам фехтования и владения различными ножами. Также во время каникул он учил меня навыкам выживания и преследования добычи. А по выходным мы с ним учились тайно передвигаться по городской местности. Сейчас, когда я смотрю на всё это со стороны, я понимаю, что так-то прошёл курсы по искусству становления ниндзя, коим и является Ватари. Иначе мне сложно объяснить наше с ним ненормальное времяпровождение, когда по ночам мы сбегали из академии избегая стражников, передвигались по крышам и забирались в тот самый промышленный район рядом с портом, где по словам Учителя царила нездоровая атмосфера. Там Ватари учил меня искусству шпионажа, а так же на практике показывал как обезвреживать всякий сброд. За время наших тренировок я ещё сильнее зауважал Ватари за его выдающиеся навыки. С ним мы были как Бетмен и скромный Робин, который смотрел как тот же Бетмен в итоге отметелил всех бандитов. Я думал, что я учусь всему этому для своего блага, чтобы в будущем быть в состоянии постоять за себя. Но мои дедушки нашли моим новоприобретённым способностям иное применение. Они стали брать меня с собой во время визитов на званные вечера с аристократами, где мне нужно было «играть» с их детьми, плавно переводя все игры в прятки. И пока меня искали, думая, что я отлично спрятался, я аккуратно пробирался в указанную дедушкой комнату и пересматривал документы хозяина дома. Казалось бы, «ничего криминального», ведь в случае неудачи меня было легко отмазать, мол, «я искал туалет и заблудился» и в итоге набрёл в это место. Хоть в целом я и мог отказаться от всей этой затеи, но в таком случае дедушки смотрели на меня с необъяснимым и едва уловимым… Презрением?! И как-то нетривиально намекали на то, что мне нельзя об этом распространяться, ибо это чревато последствиями. Так как риски с моей стороны минимальны, а в случае чего они сами будут отвечать за случившееся, я не отказывался выполнять эти поручения, чтобы задобрить их. И сегодня мне предстоит снова провернуть эту схему. Сама эта мысль уже уже нагоняет тоски, словно бы меня в воскресный день попросили «надеть грязную одежду», что равносильно потерянному выходному. Да и неудавшаяся тренировка по освоению огненного исцеления тоже дизморалит. Делая глубокий вдох, закрываю глаза, стараясь насладиться полуденным ароматом цветов академического сада — самого спокойного места в этом учебном заведении. Мне, как любимчику директора, разрешено здесь практиковать огненную магию, что является одной из немногих моих отдушин в этом изрядно поднадоевшим месте. А второй… — Угадай кто? — прозвучал весёлый девичий голос, чей владелец незаметно подкрался сзади и нежно прикрыл мои глаза своими ладонями. — И вам не хворать, Мей Ли! — отвечаю я сдержанно. — Так! Это что за фамильярничества пошли?! И почему снова на «вы» обращаешься? Мы же ещё четыре года назад договаривались говорить друг с другом открыто! — обиженным голосом напомнила она о нашем детском уговоре, после чего обошла скамейку на которой я сидел и села рядом со мной. — Что-то случилось? Ты опять выглядишь хмурым и уставшим, — с искренней заботой подметила она моё состояние. — Да, всё в целом хорошо. Просто все те же кошмары снятся, которые я не могу вспомнить после пробуждения. — Да… Ну и дилемма. Странно, что с твоей-то памятью ты не можешь их вспомнить. Знай ты о чём кошмар, может придумал бы как от него избавиться, — весьма тонко подметила она моё положение. Ведь это действительно было странно. Я могу посекундно вспоминать любой из прожитых в этом и прошлом мире дней, не считая моментов связанных с мультсериалом о вселенной Аватара. А тут хотя бы в общих чертах не могу вспомнить о своём злосчастном сне, от которого уже не в первый раз просыпаюсь в холодном поту, и из-за которого не могу толком отдохнуть, даже не смотря на мои минимальные трёхчасовые потребности в этом деле. — Я знаю как тебя взбодрить. Пойдём прорепетируем наше сегодняшнее представление для моей семьи. Ты ведь впервые со своим дедушкой к нам на званый ужин придёшь. Наверняка у тебя нервы из-за этого. Возможно, твои кошмары также появляются на почве твоих волнений, по поводу выпускного, хоть ты и оканчиваешь академию на три года раньше остальных, — подбадривающе сказала Мей Ли, одарив меня своей жизнерадостной улыбкой. — Я уже не раз ходил с дедушкой на званные вечера, так что светские мероприятия скорее твоя слабость, чем моя, — отвечаю ей с ехидной улыбкой. — Ёрничать удумал, значит, — угрюмым взглядом с нахмуренными бровями ответила она, после того как я поднял её больную тему. Ей, несмотря на свой открытый и жизнерадостный характер, нелегко приходится во время официальных мероприятий. Хотя, возможно её характер и является первопричиной этих бед. В любом случае, со мной она всегда очень быстро переключается на весёлый лад, что сейчас и случилось. — Это хорошо! Значит хотя бы немного взбодрился. Кстати, я хотела попросить тебя принести побольше тех десертов, которыми ты меня угощал. Хочу, чтобы мои родители и сёстры тоже их попробовали. — Какой именно? Шоколадное фондю с фруктами, шоколадный торт, кофейный пудинг или мороженное? — решил уточнить на всякий случай, ибо мы частенько баловались этими сладостями, по мере моего усовершенствования рецептуры. — Да! — ответила она односложно, но с такой искрой и предвкушением, что я просто не смогу ей отказать. — Хорошо, принесу всего и побольше, — ответил я, немного рассмеявшись от своей обречённости. Несмотря на мои многочисленные предостережения о последствиях чрезмерного употребления сладкого, она всё так же идёт на поводу своих пороков. Сладкоежка каких поискать, но мне почему-то нравится её непосредственность в таких вопросах. — Вот и славно! А теперь пойдём репетировать наш сегодняшний номер. Через час у нас ещё и генеральная репетиция к выпускному со всей группой, так что нам надо всё успеть, — сказала она, после чего встала с места и, взяв меня за руку, потянула в сторону дома культуры. В последние месяцы я много времени провожу именно там, так как по моей инициативе у нас образовался новый кружок оркестра. Хотя, правильнее будет сказать реформировался, так как он и раньше существовал, но не пользовался большой популярностью из-за специфики происхождения учащихся. Музыка в основном оценивается как развлечение, которое исполняется простолюдинами для знати, кем и являются учащиеся данной академии. К тому же, учёба тут и без того сложная для большинства, поэтому трата своего свободного времени на изучение такой непростой дисциплины кажется неразумной. Лучше уж потратить его на тренировки, улучшения своих ораторских навыков или, на худой конец, актёрского мастерства в соответствующих кружках, что куда полезнее для их будущего. Но картина представления местных о полезных занятиях начало меняться, когда я притянул всеобщее внимание, идеально сдав экзамен на переход в следующий класс, после которого меня на следующий год сразу перевели учиться на четвёртый. Это вызвало немало шума и обсуждений, из-за которых у меня появились недоброжелатели, пытавшиеся уличить в каком-то обмане. Но благо вмешался директор и утряс вопрос, после чего от меня в целом хоть и отстали, но не переставали наблюдать. К тому моменту уже минуло больше года с моего прибывания в столице, так что библиотеку академии я уже успел полностью «поглотить». Через полгода так же завершил полное изучение столичной библиотеки и библиотеки главного городского храма, из-за чего у меня нарисовался не малый избыток свободного времени, который мне необходимо было реализовывать. Я всё так же старался практиковать и другие увлечения, по типу ювелирного искусства, гончарства, рисования и т.д., но моей главной страстью всё так же оставалась музыка. Когда все мои тайные наблюдатели, которые по велению своих опекунов следили за моими действиями, увидели музицирование в доме культуре, это их, естественно, заинтересовало. Удачно воспользовавшись обстоятельствами и помощью директора, решил создать маленький академический оркестр, ибо мне к тому моменту уже было тоскливо играть в одиночку, в то время как захудалый кружок музыки не разделял моих вкусовых предпочтений. Им только местную классику, от которой только в сон клонит, подавай. А когда мой оркестр начал стремительно набирать популярность, музыкальный кружок реформировали, объединив с моим оркестром и сделав меня своего рода главой этого самого кружка. Здесь мои с Мей Ли пути снова пересеклись. В отличии от большинства, она пришла не следить за мной, а действительно заниматься музыкой, что стало очевидно чуть позже, ибо иметь такую страсть к пению надо ещё уметь. Причём у неё получалось очень даже хорошо. Родись она в моей прошлой жизни, точно бы стала известной исполнительницей. Но к сожалению, она родилась аристократкой из дома Ли и, не смотря на свой талант, долгое время была вынуждена идти на поводу своих родителей, занимаясь ораторским искусством. Я стал хорошим оправданием для неё и других детей, которые не могли заниматься музыкой, ведь теперь они могли оправдывать своё увлечение чем-то из разряда «тот гениальный мальчик очень много времени занимается музыкой. Возможно в этом и заключается секрет его успехов в учёбе. На худой конец, так я смогу втереться к нему в доверие и разузнать секрет его успеха». Как по мне, идеальная выдалась ситуация, в которой все остались в выигрыше. Хоть это неплохо скрасило моё пребывание в столице, но почему-то мне становится всё более и более тоскливо в этом городе. Это угнетающее чувство началось с момента открытие моей несостоятельности как мага, что «не красило меня» в глазах моих дедушек, но чуть позже оно почему-то стало усиливаться…

***

Вечером, как и планировалось, мы отправились в дом семейства Ли на званый ужин. Нашу процессию в лице бабушки Измы, дедушки Игнита, меня и слуг, нёсших обещанные мной подарки, встретили со всеми полагающими почестями. Основной деятельностью семейства Ли издревле является сохранения культурного наследия нации Огня, поэтому ко всяким мелочам этикета и порядка тут относятся с ещё большей скрупулезностью, чем в академии. Но несмотря на это, тут было не так «душно», как ожидалось. После всех формальных ритуалов и того самого ужина, на котором было до ужаса тихо, ибо никто по правилам этикета не обменивался рядовыми фразами стало посвободнее. Во время чайной церемонии подали обещанный мною десерты, которые никого не оставили равнодушными. Быстро расправившись со своими порциями угощений, я и Мей Ли решили исполнить наше отрепетированное выступление, пока остальные сидели вокруг нашей импровизированной сцены в виде двух подушек, вокруг которой было подготовлено место для наших зрителей. Несмотря на то, что отыгранная нами мелодия была довольно динамичной, овации были довольно сдержанными, что меня в отличии Мей Ли, мало беспокоило. Но я решил не углубляться в эту тему. Все формальности званого ужина были соблюдены, поэтому настал черёд более свободного общения, во время которого взрослые наконец-то начали обмениваться рядовыми фразами. Детям к счастью было разрешено встать и поиграть на дворе, чем мы и воспользовались. Мей Ли повела меня в сад, где познакомила со своими сёстрами как следует, а не просто представила их как велит этикет во время званных мероприятий. — Итак, знакомься Коба! Слева направо мои сёстры: Лин Ли, Ай Ли, Рэн Ли, Ян Ли и наша скромница Тай Ли! — завершила представлять своих сестёр Мей Ли, указав последней на стоявшую немного отстранёно от других сестёр девочку. Про себя я успел отметить два важных факта: во-первых, все девочки очень сильно похожи друг на друга. Черты лица, голоса и улыбки словно сделаны под копирку, что я отметил когда те хором поприветствовали меня. Двоих я мельком видел в академии, но никогда не пересекался с ними. Поэтому это наше первое знакомство, несмотря на то, что мы учимся в одном заведении. Во-вторых, я впервые встретил каноничного женского персонажа из событий мультсериала. Удивительным было то, что Мей Ли уже рассказывала о своих сёстрах и не раз упоминала среди них Тай Ли. Однако я абсолютно ничего не помнил о ней, пока не встретил её лично. В голове словно что-то щёлкнуло и я вспомнил про улыбчивую подругу принцессы с самым жизнерадостным характером. Воистину, особенное событие! — У нас ещё есть старшая сестрица Сянь Ли, но она замужем и сейчас находится в особняке своего мужа. Девочки, как нам уже представили перед ужином, это Коба. Мой одноклассник из академии, — сказала Мей Ли, снова представив меня своим сёстрам. — Рад с вами познакомится! — сказал я, сделав почтительный поклон. И что удивительно, я был действительно рад знакомству с ними и особенно с Тай Ли. Наверное, стоило ожидать встречу со многими каноничными персонажами перед основными событиями, показанными в мультсериале, но не думал, что это произойдёт так неожиданно. Всё равно, что встретить известного голливудского актёра просто гуляя по улице. — Скажите, господин Коба, а вы правда сами приготовили те вкусные десерты? — спросила Лин Ли, от чего все девочки навострили ушки и стали пытливо смотреть мне в глаза, словно это был вопрос жизни и смерти. — Да, все принесённые сегодня десерты готовились лично мной, — ответил я, с немного горделивой улыбкой, на что получил гул девичьих возгласов, после которых на меня посыпался град других вопросов. Даже стоявшая немного отстраненно Тай Ли это почему-то сильно впечатлило, в то время как вечно жизнерадостная Мей Ли просто отошла в сторонку и даже не думала вырывать меня из лап своих любознательных сестёр. Видимо, моя патовая ситуация её сильно забавляла, но в конце концов она всё-таки сжалилась надо мной и утихомирила своих сестёр. После коротенькой экскурсии по саду, они всё же заскучали, поэтому моё предложение сыграть в прятки выглядело уместно. Дедушка Игнит заранее предоставил мне план дома с нужным кабинетом, на балкон которого можно попасть через одно из деревьев этого сада. Поэтому у меня уже был расписан алгоритм действий. После двух раундов игры я начал выполнять своё задание. Аккуратно залез на дерево и через него попал на балкон, двери которого были распахнуты. Солнце уже успело сесть за горизонт, так что работать в темноте было крайне непросто, а зажигать яркий огонь слишком опасно. К тому же, с неба начал падать лёгкий дождик, который сильно обрезал моё время, ибо дети навряд ли захотят играть в прятки под дождём. К тому же, риск того, что взрослые позовут их внутрь также увеличивался. Столько факторов, велящие мне сворачиваться, но мне не хочется видеть плохо скрываемое недовольство во взгляде дедушки Игнита, поэтому решил не отступать и быстренько пройтись по стоящем на видном месте документам. Зажег слабый огонёк, чтобы хоть немного отличать контуры мебели, а также начал концентрировать ци в районе глаз. Один из трюков, которым меня обучил Ватари. Обычно, человеческий глаз привыкает к темноте от двадцати минут до двух часов, пока все светочувствительные палочки в глазу активируются. Приёмом Ватари можно значительно сократить этот промежуток времени или увеличить остроту зрения, взамен делая его туннельным. Кабинет был просторным и забитым мебелью и всякими вещами. Особенно странными предметами были стойка для брони с обвешанными на них стальными доспехами, тренировочный манекен и двухметровое зеркало в углу комнаты, но их я решил проверить в конце, ибо куда перспективнее выглядел рабочий стол. Я быстро разворачивал стоящие на нём свитки и документы, чтобы пройтись по ним взглядом, не успевая даже вникнуть в содержимое. Время всё сильнее поджимало, а поразмыслить о сути содержимого я смогу по памяти. Просмотрев все записи на столе и ставя их обратно на место после исследования их содержимого, я принялся раскрывать ящики. На первом же из них наткнулся на увесистый свиток, на котором был изображен анатомический атлас человека. Но вместе привычной топографии мышц, костей скелета или нервной системы, на ней были изображены линии, точки и сплетения, что окутывают тело как паутина. Стало понятно, что это уникальная для этого мира анатомический атлас, на котором изображена система циркуляции ци. Схема выглядела знакомой, ибо я уже сталкивался с похожей в Кахе Вае, но эта была более подробной и обозначенными в различных местах точками семи цветов. Рядом со свитком лежала большой трактат, который видимо был инструкцией к этому свитку. Пролистал первые страницы, в которых на удивление не было нормального разъяснения о назначение этой работы. Разузнать мне так и не удастся, ибо за моей спиной на миг вспыхнул яркий синий свет, после которого всё пространство затрясло от громогласного звука ударившей молнии. Удар пришёлся на дерево, через которое я залез в кабинет, и приняв это как знак свыше, я аккуратно вернул свиток и трактат на свои места. Только развернулся чтобы уйти, как за спиной почуял уже позабытый мною холод и странное потустороннее свечение. Время словно бы замедлилось. Сердце начало бешено стучать и пульс начал эхом отзываться в ушах. Дыхание утяжелилось и стало нестабильным, словно при удушье. От резко выброшенного в кровь адреналина у меня скрутило живот, а все мышцы были в максимальной готовности к тому, чтобы бежать со всех ног. Однако ноги почему-то не слушались. Страх… Сильнейший страх, который я не ощущал даже при нашей первой встрече, пронизывал каждую клетку моего тела и само моё естество. Обернувшись через плечо, увидел виновника сего ужаса, который мне приходится испытывать. Разглядев его силуэт, я сразу вспомнил все кошмары, которые уже не первый месяц мучили меня и мешали нормально жить. Там снова стоял Аанг в состоянии аватара, тело которого словно выткано из тьмы. Он выходил из стоявшего всё это время в углу комнаты зеркала, чья поверхность тянулась и растягивалась, словно мембрана, пытаясь сдержать это чудовище. Но в конце концов оно не выдержало, и Аанг всё же вылез из него. Из самого зеркала начал исходить такой же потусторонний белый свет как от глаз и татуировок Аанга, позволяя мне ещё лучше разглядеть силуэт этой нечисти. Всё это происходило в течении пары жалких секунд, но для меня это длилось вечно. Спустя ещё пары бесконечных секунд, Аанг начал складывать руки словно готовясь творить магию. Увидев это, я сконцентрировал всю доступную для манипуляций ци в своём теле в ноги и резким рывком сделал пару широких шагов, после которых выпрыгнул из балкона на то самое дерево, в которое несколько секунд назад ударила молния. Ветви его были повреждёнными и немного обгоревшими из-за удара молнии, из-за чего те не были в состоянии выдержать мой вес. Крупная ветвь за которую я пытался зацепиться при падении сломалась. Я вместе с ней упал на землю, расцарапав всё тело и порвав одежду. Неудачно ударился головой, после чего потерял сознание.

***

Проснулся я с диким воплем от пережитого ужаса. Холод пронизывал всё моё тело, из-за чего я сильно трясся и не мог осознать где я нахожусь. От паники попятился в ближайший угол, упав при этом с кровати, на которой лежал. Несмотря на боль от падения, всё равно продолжал задним ходом ползти в ближайший угол и застыл в ужасе. Сердце бешено стучало, а всё тело за эти короткие мгновения покрылось холодной испариной. Как только я начал осознавать, что нахожусь не в кабинете или саду семейства Ли, как прозвучал звук резко распахнувшегося окна, которое впустило в комнату лунный свет. В ушах стоял не то писк, не то звон, словно я ими уловил какую-то радиосвязь. А в глазах всё темнело и плыло. Голова словно чугунная, была невероятно тяжелой, кружилась, и меня тошнило от пребывания в вертикальном положении, но всё это волновало меня в последнюю очередь. Моё внимание привлекла мутная тень, которая быстрым движением проникла в помещение через окно. Оно начало приближаться ко мне, издавая какие-то нечленораздельные звуки. Подойдя до расстояния двух метров, стала тянуть ко мне руку. Имея в голове только один схожий аналог тёмного силуэта, который тянул ко мне руку в лице Аанга, меня с новой силой охватила паника. Тело не двигалось. Я чувствовал себя оленем, нашпигованным в лучи света от фар несущегося на него многотонной фуры, двигающегося со скоростью ста двадцати километров в час. Хотелось кричать, но голосовые связки были не в силах издать ни единого звука, кроме странных всхлипов, которые вырывались у меня при попытке втянуть в лёгкие побольше воздуха. Когда тень подошла слишком близко и почти схватила меня, моя правая рука всё же дрогнула, и от страха я выпустил перед собой горизонтальный шлейф огня. Тень однако успела среагировать и прикрыть голову своими руками. Одним рывком отпрыгнула от меня почти что на другой конец комнаты, продолжая прикрывать верхнюю часть своего туловища. От всех этих волнений у меня с небывалой силой закружилась голова, из-за чего я не выдержал и выпустил наружу всё содержимое своего желудка. Это было так неожиданно, что я даже не успел подготовиться, из-за чего часть вылилось через нос, обжигая всю слизистую носоглотки и наполняя все мои внутренности болью с кислым привкусом. Глаза жутко слезились, и я практически полностью потерял чувство ориентации в пространстве. Старался вытереться руками, как заметил на них бинты и повязки. Раны, которые я получил от падения с дерева, под ними сильно жгло, но сейчас некогда было думать об этом. Спустя пару мгновений раздался шум. Даже сидя на полу я мог чувствовать вибрацию приближения группы людей. Дверь в комнату резко открылась, а за ней в неё ворвались несколько людей которые зажгли огонь в руках и обступили откинутую мной ранее тень, пока один из них осмотревшись подошёл ко мне. Внезапно все светильники в комнате резко загорелись, и хоть взор мой и был замылен, слух понемногу начал нормализоваться. Среди проникших в комнату я чётко расслышал голос бабушки Измы. Это сильно меня успокоило, ибо она сильнейший маг огня после Джонг Джонга, которого я знаю, и точно защитит меня. От облегчения всё напряжение в теле, что держало меня всё это время спало, из-за чего сознание провалилось в бездну.

***

Моё второе пробуждение выдалось куда более спокойным, чему я был несказанно рад. Проснувшись, первым я увидел бабушку, которая сидела на рабочем столе у кровати перебирая какие-то бумаги. Почувствовав моё пробуждение, она села рядом на край кровати и, убедившись в том, что со мной всё относительно нормально, начала расспрашивать о случившемся сегодня ночью. Я объяснил ей, что упал с дерева после удара молнии пока играл. Нельзя рассказывать ей о задании дедушки Игнита. А на вопрос о моём ночном крике, я объяснил, что проснулся глубокой ночью из-за кошмара и странной тени, которая проникла в мою комнату. Она сказала, что это оказывается был Ватари, который тайно ото всех стерёг меня, ссылаясь на приказ дедушки Минга. И когда я закричал, он вошёл проведать меня и чуть не обжёг себе лицо. По крайней мере, так заявил Ватари, когда бабушка Изма пришла, чтобы разобраться. Она ему не поверила, поэтому решила спросить меня лично. Я подтвердил слова Ватари, объяснив свою попытку сжечь его испугом и лёгкой контузией после падения. Благо всё обошлось, ведь итог всего вчерашнего инцидента мог быть куда более печальным. Сейчас я почти не чувствовал последствия от падения с дерева, благодаря частному Кахе Вайскому врачу, которого бабушка и дедушка вызвали для моего лечения. Удовлетворившись моим ответом и сдержавшись от желаний отругать меня за инцидент с деревом, бабушка Изма ушла, обещав скоро вернуться. Сейчас, лёжа на той же кровати, в детской комнате своей мамы, я истерически смеялся, что уже отзывалось болью в прессе. Это не был смех отчаяние, который бывает у человека при осознании своей беспомощности. Я просто вспомнил как в детстве впервые прочитал «у пожилого» задом наперёд. Это воспоминание так сильно меня рассмешило, что я невольно начал задумываться о своей адекватности. Хотя, так мой мозг наверное пытается справится со стрессом, что навалился на меня так внезапно. Меня действительно мучал вопрос… Чем я так сильно разозлил Аанга? Ему не нравится факт того, что я из другого мира? Или я своими действиями сильно меняю каноничные события? Ведь хочу я этого или нет, но находясь в социуме невозможно не взаимодействовать с ним. Я уже успел поменять мышления детей и их родителей в академии, заинтересовав их в музыке. И в будущем я планировал сделать этот мир чуть лучше своими изобретениями, слегка опережающими своё время. Может, Аанг чувствует это, и в его понимании это сильно нарушает «равновесие» в мире? Или его волнует то, что я хоть и обрывочно, но всё же владею знаниями о будущем и могу на них как-то повлиять? Хотелось бы спокойно сесть и поговорить с ним на эту тему, чтобы уладить наши недоразумения. Но, учитывая все наши стычки, а также его тиранию в моих кошмарах, которыми он мучает меня довольно долго, это вряд ли случится. Видимо, он твёрдо намерен избавиться от меня или как минимум не давать мне покоя. И учитывая мою несостоятельность как мага, я мало что могу ему противопоставить. Ибо будь ты хоть трижды сильным как Ватари, всё равно без магии не будет даже малейшего шанса на победу. И что мне делать? Пожаловаться на него своим родственникам? Учителю? Ватари? Или вообще обратиться к Лорду Огня Азулону?! А что они смогут ему противопоставить? И поверят ли мне вообще? Ведь кроме меня его никто не видел. А если не удастся доказать его существование и покушения на мою жизнь, то меня вполне могут принять за сумасшедшего. Ведь даже в этом мире считают, что от гения до безумца — один шаг. В дурке у меня будет ещё меньше возможностей противостоять ему в случае нападения. А учитывая тот факт, что даже в моей первой жизни, психология довольно долго являлась непрозрачной наукой с сомнительными методами лечения… Думаю, местные недоврачи сами доведут меня до безумия. И почему именно мне выпадает такая доля? Я ведь не собираюсь сеять хаос и разрушение в этом мире. И всерьёз задумывался о том, чтобы примкнуть к Аангу, когда придёт время… Или ему известно обо мне что-то, о чём я сам возможно не в курсе? Столько вопросов, на которые никто не может ответить…

***

Прошёл год с инцидента на дереве в доме семейства Ли. И с тех пор, многое в моей жизни изменилось. Я закончил учёбу в академии став при этом одним из самых молодых выпускников столетия. Помимо этого, музыкальное сообщество, которое я успел собрать за время своей деятельности в столице, обрело спонсоров в лице опекунов некоторых членов оркестра, которых сильно впечатлило наше последнее выступление во время выпускного. Мне, как организатору всего этого мероприятия и композитору всех номеров, это придало немалую известность. Однако, я больше не заинтересован в этом всём, из-за одной значительной перестройки в моей жизни. С момента инцидента с деревом, я с определённой частотой начал видеть и чувствовать присутствие Аанга. Сначала это было не так заметно, так как это еле ощутимое чувство его присутствия где-то вдалеке появлялось и исчезало, едва я успевал что-либо осознать. Но вот в один из дней я встретился с ним взглядами, когда гулял по улицам торговой башни у порта столицы. Он стоял среди толпы и тщательно следил за каждым моим шагом. Интересно было то, что он стоял на виду у всех, но никто его не замечал. А стоило мне моргнуть, как он сразу пропал. Я бы счёл это галлюцинацией, так как я тогда ещё не до конца оправился от последствий неудачного падения. Но потом эти инциденты продолжали повторяться со всё большей частотой. Ко всепожирающему страху и холоду от его взгляда я более или менее привык, если так можно назвать то, как я застываю на месте, неотрывно смотря на него с учащённым сердцебиением, что иногда вводит в ступор окружающих. Но это всё равно подкосило моё ментальное здоровье, из-за постоянного стресса и параноидального чувства его присутствия. Окружающие это быстро заметили, когда из приветливого парня, я превратился в испуганного нервозника с дёргающимся глазом. Когда родные спросили, что со мной происходит, я решил честно рассказать им о преследующем меня духе, которого никто не видит, в надежде на хоть какую-то помощь. Даже нарисовал его портрет, который получился до жути реалистичным, но не стал его показывать и просто спрятал. Аанг ведь рано или поздно пробудится, а портрет будет живым доказательством того, что я не сумасшедший. После этого, как и ожидалось, началась очередная суета с мудрецами огня с их ритуалами. Делалось всё это, конечно же, втихаря и за закрытыми дверьми, чтобы предотвратить распространение слухов об одержимым или скорее сумасшедшем наследники рода. Но ни один из ритуалов не сработал, и я всё также продолжал видеть Аанга то тут, то там. В один из дней, когда я проходил консультацию в додзё Джонг Джонга, когда снова увидел Аанга за спиной Учителя. Даже он, имеющий чувствительность к духовной энергии никак не мог увидеть того, кто стоял прямо перед ним, когда тот повернулся к нему лицом, что окончательно похоронило мои надежды на помощь с чьей-либо стороны. Раз уж признанный всей нацией мастер не может помочь мне с этим, то значит никто не может. В конце концов мы посетили секретную лечебницу для знати, занимающуюся душевными расстройствами, где мне оказали хоть какую-то ощутимую помощь, в виде успокоительных, которые помогали мне справиться с нервозностью. От них я впадал в полное апатичное состояние, в котором всё ощущается как будто я в полудрёме, но на удивление это помогло мне избавится от вечно последующего меня Аанга. Я почему-то не видел его и не чувствовал его присутствие, пока находился под успокоительными. Но побочные эффекты, из-за которых я абсолютно ничего не чувствую и не хочу ничего делать меня не устраивали. Возможно Аанг этого и добивался… Чтобы я ничего не делал и просто не вмешивался в каноничные события. Ведь только я слезал с лекарств, как снова начинал видеть Аанга при любом невезении. Начиная от проигранного спарринга, до неверно сыгранной ноты во время репетиций. Словно Аанг сам стоял за всеми моими неудачами, намекая, что дальше будет только хуже. Из-за этого я перестал заниматься какой-либо деятельностью, всё дальше отдаляясь ото всех, чтобы те не подстегали меня не опускать руки. Возможно если тихо пережду момент с каноничными событиями сериала, то смогу поговорить с Аангом и вернуться к своей деятельности новатора. Да, нация Огня проиграет и это негативно скажется на моей жизни и положении моего дома. Но я смогу выкарабкаться из любой ситуации и даже потяну за собой своих родных. Возможно я не буду изобретателем многих вещей, которые вот-вот откроют местные и не смогу провозгласить себя первооткрывателем. Ну и пусть! И без того смогу стать великим, воплотив все свои амбиции как и хотел перед смертью… Чтобы хоть как-то занять себя полезным делом, я решил перенести ключевые знания из архива на бумагу, на случай непредвиденных обстоятельств. Мало ли со мной что-то случится. А уносить все знания с собой в могилу мне не хочется. Поэтому я начал просто конспектировать важные знания, которые изменят мир. Элементарные вещи, по типу степлеров и раскладных диванов, до философских изречений и основ медицины, которые точно будут полезны в будущем, я писал без всяких заморочек. А вот более серьёзные открытия, по типу электричества, автомобилей, самолётов и огнестрела я шифровал, задокументировав эти знания на русском. А единственные толковые словари с книгами по грамматике перепрятал среди текстов работ, которые мы с Линой продолжали выпускать. А также среди картин, что я рисовал. На полпути понял, что это всё глупо и вряд ли хоть кто-то додумается искать такие подсказки, тратя недели на расшифровку и поиски хлебных крошек. Я уже успел впихнуть в них достаточно данных для расшифровки текстов на русском, но на всякий случай написал несколько экземпляров книг и словарей по русскому языку. Воспользовавшись особенностью местных храмов, разослал эти книги по нескольким архивам. В нации Огня любой человек может архивировать свои записи в храмах Мудрецов Огня, заплатив определённую сумму. Уже не раз пользовался этой услугой, чтобы сохранить первые экземпляры книг, которые мы с Линой пишем, поэтому это не у кого не вызвало вопросов. Ведь интернета и облачного хранения данных тут нет, а твоя собственная библиотека в один день может попросту загореться. И чтобы увеличить шансы сохранения своих работ, многие готовы платить немалые суммы для этого. Храму финансирование и пополнение культурного наследия нации, а тебе спокойствие за сохранность, ведь их хранилища одни из самых надёжных. Закончив с архивированием своих знаний, я перешёл на вегетативный образ жизни. Из-за лекарств мне абсолютно ничего не хотелось делать. Даже ежедневные тренировки, давались мне большим трудом и мне абсолютно не хотелось вкладываться в них. Целыми днями лежу в саду или у себя в комнате, «пересматривая» развлекательный контент через свою память. Родным, конечно, не нравились перемены во мне, но я ничего не мог с этим поделать. Без лекарств мне плохо, а с ними я депрессивно-отчуждённый. Какая ирония, что мне снова приходится проходить такое взаимоотношение с родственниками и во второй жизни. Не вольно начинаешь задаваться вопросов — «а на кой чёрт я тогда переродился?» — что так же вгоняет меня в тоску. Так продолжалось несколько дней, пока одним вечером Ватари не решил взять меня с собой на какое-то задание. Это всё входило в часть моего обучения, поэтому по условиям соглашения с дедушкой Мингом отказаться я не мог. Ночью мы с Ватари скрытно как в столицы, по крышам пробрались в один из торговых складов местного порта. Я не совсем понимал, к чему всё это, ведь мы как представители местного правительства можем открыто проводить обыски. Приняв эту ситуацию как данность, я не стал задавать вопросы и просто следовал инструкциям Ватари. Вскоре заметил странность в происходящем. Наличие сторожей в таких предприятиях это обычное дело. Но для полупустого склада, в одном из спокойнейших городов с эталонно низкой преступностью их было уж слишком много. Мы провели полную разведку местности и изучали маршруты охранников, чтобы прогадать момент и вырубить двоих верзил, которые не отходили от определённой группы ящиков. Судя по документам, там должна быть всякая рыбацкая утварь, из-за чего эта ситуация выглядела ещё более подозрительной. Спустя два часа выжиданий, нам так и не подвернулся шанс, но зато произошло нечто ещё более подозрительное. К складу пригнали телегу со страусовой лошадью, после чего верзилы начали загружать в неё ящики, которые они охраняли. Ватари решил, что мы будем следовать за телегой, после чего началась непродолжительная слежка за ней. Остановилась она у заднего входа одного из трактиров в окраине города, где их уже ждали четверо подозрительных личностей, двое из которых носили форму данного заведения. Ящики были разгружены где-то внутри этого трёхэтажного здания и после небольшого разговора, во время которого доставщик вручил получателю увесистый мешок. Четвёрка вошла внутрь и начала громко отмечать что-то на первом этаже здания. Через окно нам удалось разглядеть, как они весело и с задором распивают алкоголь. Во всех других окнах была темнота, но мы на всякий случай проверили их. Видимо никаких постояльцев сегодня нет, что объясняет громкое поведение владельцев этого места. Поэтому мы решили проникнуть в здание через окно в третьем этаже, которое скорее всего предназначено для чердака. Мы были правы и это действительно был чердак, доверху наполненный различными ящиками. А под самим окном был размещён рабочий стол, на котором было небрежно раскинуты предметы канцелярии. Под столом находился довольно крупный сейф с тремя сложными замками, которые раскрываются тремя различными ключами. За неимения таковых, было решено взломать его, чем и занялся Ватари. А мне велел аккуратно вскрывать ящики и проверить их содержимое, что я начал делать без каких-либо вопросов. Вскрыв пару верхних ящиков, я не нашёл ничего интересного. Но когда добрался до нижних, дела начали набирать закономерный, но в то же время неожиданный оборот. На дне ящика, который на первый взгляд был забит тканью, находились плотно упакованные в бумагу брикеты с неизвестным содержимым. Когда я сообщил об этом Ватари, он отвлёкся от взламывания сейфа, после чего подошёл ко мне и начал изучать брикет. Вытащив нож аккуратно вскрыл его, и обнаружил внутри колосья и листья какого-то растения. Ватари взял один из колосков на руки и начал рассматривать его под светом луны, который исходил из окна. Потом, его взгляд словно бы притупился и он просто крутил листочек на руке, держа его за черешок и смотря куда-то вдаль. — Что это? — решил нарушить я подзатянувшуюся тишину. — Один из редких сортов растения, называемого «Колыбельная духов», — сухо ответил Ватари, но этого было достаточно, чтобы я отшатнулся и быстро зажёг пламя на ладони, которой поднял свёрток в надежде продезинфицировать её. Я знал про них ещё с Кахе Вайа, когда узнавал о различных свойствах растений. Довольно редкое, распространённое лишь в некоторых частях континента царства земли. Любой контакт с её пыльцой, которая в изобилии вырабатывается круглый год, вызывает перечень ужасных последствий, после которых человек засыпает вечным сном. — Оно же жутко ядовитое! — возмущённо делаю замечание Ватари, который беспечно продолжал держать его в руках. Оно не встречается на территории Архипелага Народа Огня, поэтому не все знают о последствиях взаимодействия с ним. Но Ватари знает и продолжает держать его в руках. Это меня и возмущало. — Не волнуйтесь, это специально выведенный сорт, который не опасен при контакте. У него иное назначение, нежели у его дикого собрата. Помните, как во время наших вылазок в портовом городе столицы, мы находили наркотик у не добропорядочных граждан? — сказал Ватари, и я сразу вспомнил о том дне, когда он вырубил несколько вооруженных верзил, которые приставали к пожилому торговцу овощами, возвращающемуся домой. Мы всегда проводили обыск поверженных бандитов в целях обучения, и как-то раз нам попался свёрток бумаги с тем самым порошковым наркотиком, которую Ватари назвал «Пепел Духов». Самая популярная и широко распространённая дурь, которая ещё не раз нам встречалась. Однажды я наткнулся на неё при обыске дома одного из аристократов, пока выполнял задание дедушки Игнита. Но у того наркотик был белее чем у бандитов и почему-то информация его наличии у того аристократа обрадовало дедушку Игнита, словно я нарыл для него увесистый компромат. Когда я спрашивал это у Ватари, он ответил, что цена и качества этого наркотика варьируется в зависимости от чистоты продукта. Но на вопрос как и из чего его готовят, он говорил что не знает. Но тогда почему сейчас он… — Судя по содержанию этого ящика, тут имеется всё необходимое сырье для его изготовления. Видимо они снова решили попытать удачу и попробовать наладить наркотрафик на территории нашего острова, — сказал Ватари, после чего начал вскрывать остальные ящики, находя в них схожее содержимое. Это подтверждало его догадку, но вызывало у меня некоторые вопросы. — Ты ведь говорил, что не знаешь как и из чего его делают?! — спросил я с подозрением, на что Ватари повернулся ко мне и сделав глубокий поклон ответил. — Прошу прощения, юный господин. Но господин Минг велел не сообщать вам такого рода информацию и всячески препятствовать вашему непосредственному контакту с этим веществом. С вашими данными и возможностями вы вполне себе могли найти всё необходимое. Учитывая ваше природное любопытство, вы могли постараться воспроизвести его, — сказал Ватари, не поднимая головы. Его ответ звучал весьма странно. Я понимаю позицию дедушки Минга, когда тот велел уберечь меня от употребления данного продукта. Ни один взрослый не захочет, чтобы его отпрыск имел отношения к этой теме. Но… — По его мнению, мне бы хватило ума искать или постараться воспроизвести его, но не хватит благоразумие чтобы осознать, что это плохо для меня закончится, учитывая то, что я знаю о последствиях его употребления?! — Думаю, вам лучше самому спросить его об этом. В любом случае, сейчас у нас есть дела поважнее, — отрезал Ватари, после чего вернулся к вскрытию сейфа, пока я продолжал исследовать ящики, параллельно задав второй интересующий меня вопрос: — Ты сказал, что они снова пытаются наладить наркотрафик, — задаю я немой вопрос. Но Ватари быстро понимает что меня интересует и сформулировав свой ответ пару секунд начинает свой рассказ, не отрываясь от своего дела: — «Пепел Духов» это лишь симптом болезни, которая уже не первое десятилетие буйствует в нашей стране. Война всегда сопрягается с различными формами кризиса среди всех слоёв населения. Начиная от финансовых в силу огромных затрат на военное дело, заканчивая духовным кризисом, что тоже является закономерностью, с учётом стресса, в котором люди вынуждены пребывать в это время. Солдаты, которые возвращаются с фронта поломанными. Их родные, которые всё это время переживают за них и тоже пребывают не в лучшем расположения духа за счёт нехватки рабочих рук или потери своих кормильцев. Тоже самое касается и знати, которой приходится выделять немалые ресурсы со своих карманов в виде налогов и поставлять на фронт своих рабочих. Всё это вкупе создаёт идеальные условия для процветания нелегальной деятельности различного характера. Солдаты, повидавшие многое, частенько впадают в различные виды зависимости, чтобы хоть как-то мирится с реальностью, в которой проживают. Начиная от алкоголя и других разрешённых видов увеселений, заканчивая всякого рода наркотиками. И по возвращению домой не всем удаётся отказаться от старых привычек. Спрос рождает предложение, и этим пользуются люди, занимающиеся наркотрафиком. Подкупают государственных чинов, представителей правопорядка и даже правителей земель, на чьей территории хотят производить и продавать свой товар. Знать в большинстве своём не против, так как это приносит им немалую прибыль, за счёт процентов от продаж что те получают. Учитывая их затраты на войну, неудивительно, что те так охотно соглашаются. Хотя некоторые оправдывают это тем, что так они помогают солдатам, которые проживают на их территории. Государство в разные периоды пробовало бороться с этим, но безуспешно. В итоге пришло к взаимовыгодному компромиссу, детали которого мне неизвестны. В конце концов мы имеем аппарат правления с высокопоставленными чинами, чья деятельность почти полностью завязана на этом. И знать, которая почти наравне с простым людом, создают… Своеобразный спрос. Даже в вашей академии это имело место быть, но благо вы сами грамотно отфильтровывали своё окружение, поэтому это вас никак не коснулось, — сказал Ватари, повергая меня в шок своим последним высказыванием. Всё, что он говорил до этого, казалось логичным и закономерным явлением. Но чтобы знатные дети из академии были подвержены этим порокам, учитывая их возраст. Неужто я вправду это проморгал?! Хотя, директор не раз говорил о различных непотребствах со стороны молодых аристократов. Я то думал, что он имел ввиду парочек, которые держатся за руки и целуются где-то на подворотнях академии. Иногда я даже забываю, что это другой мир, с другими мироустройством… Впрочем, мне доводилось слышать о различных школах из неблагоприятных районов моего первого мира. До чего же мерзко внутри от осознания того, что всё это теперь реальность, в которой я живу. И уж тем более не тот детский мультик, который я смотрел в подростковом возрасте. — Что касаемо конкретно нашего случая. Как вы знаете, ваша семья полностью содержит целый полк, сформированный вашим прадедом. Солдаты этого полка тоже подвержены воздействию пагубных привычек, но в отличии от других, ваш дедушка держит всех в узде, пресекая какую-либо незаконную деятельность. Проще говоря, здесь категорически нельзя иметь какую-либо нелегальную деятельность извне. Но делает он это не по доброте душевной, ибо затраты на поддержания такого режима иногда бывают чрезмерными. Он просто принимает меры предосторожности, чтобы никто не вынюхал нашу ситуацию демографическую особенность, согласно которой на острове проживает самое большое количество магов земли. Такой жест по сути является плевком в лицо нынешней политики правления, что чревато серьезными последствиями для вашего рода. Почти восемь тысяч незарегистрированных магов земли в пределах одного острова. Со стороны это выглядит довольно угрожающе для нынешнего режима. У вашего дедушки есть враги, не уступающие ему в могуществе, которые обязательно воспользуются этой… Данностью. Поэтому мы боремся с любой формой незаконной деятельности из вне, чтобы уменьшить риски утечки информации. И самой главной проблемой среди контрабандистов, браконьеров, бандитов и разбойников являются наркоторговцы. Они уже не первый десяток раз пытаются развернуть здесь новую базу, что абсолютно недопустимо для нас. Нам никак не удаётся с ними договориться и донести мысль о том, что этому не бывать. И в этот раз всё снова кончится… — не успел Ватари закончить предложение, как прозвучал щелчок, после которого открылась дверь сейфа. Мне было любопытно узнать, что было спрятано в таком надёжном хранилище, поэтому я прекратил вскрывать ящики и подошёл поближе к Ватари, чтобы лучше рассмотреть. Внутри сейф почти доверху был заполнен мешочками с золотом. В стране существует всего три номинала местной валюты. Медная монета — наименьшая по ценности в стране Огня, сделана из меди. Квадрат с двумя вогнутыми сторонами с маленьким изображением пламени в центре. Серебряная монета — самая маленькая по размеру монета в стране Огня. Это пятиугольник с национальной эмблемой на лицевой стороне. Хотя монета и самого маленького размера, она всё же вторая по ценности. Золотая монета, которая является самой длинной и ценной из всех. Выглядит она, как прямоугольник с длинным разрезом, идущим от её основы почти до вершины. Она сделана полностью из золота. И видеть такое количество золота в таком месте. Очевидно, что дело не в процветающем трактирном бизнесе, ведь даже в лучших столичных гостиницах годовой оборот будет менее внушительным. Среди мешков золото и маленького сундучка с золотыми слитками находились какие-то бумаги, которые заинтересовали Ватари больше всего. Ватари просматривал их и передавал мне, а я в свою очередь аккуратно расставлял их по столу. На первых двух листках была аккуратная таблица с предметами инвентаря, которые совпадали с содержимым ящиков. А на следующих листках была расписана инструкция по синтезированию «Пепла Духов» высочайшего качества. Забавно получается. Ватари так сильно пытался отгородить меня от этих знаний, а сейчас буквально сам вручил мне их. Но мне принципиально не хочется идти во все тяжкие и когда-либо применять их. Какие-никакие устои из моей прошлой жизни ведь должны во мне остаться. От этих размышлений меня отвлекло подзатянувшееся рассматривание одной из последних бумаг со стороны Ватари. Насмотревшись, он передал её мне, после чего взялся раскрывать тонкий и длинный кусок аккуратно сложенного пергамента, коих нашлось ещё восемь штук среди найденных бумаг. А я в это время постарался разобрать запись на той, которую мне только что передали. Почерк был ужасным, но глаза быстро к нему привыкли. Однако… Я не мог им поверить. Сначала подумал, что мне померещилось, поэтому перечитал содержимое, но оно к сожалению осталось прежним. Это была копия моих записей. Причём тех, которые хранятся в тайнике под особняком. Я стал шустро перебирать остальные восемь документов и в них тоже были мои записи об нововведениях, которые я хотел ввести в будущем. От злости и обиды в зобу дыхание спёрло, что было удивительным, учитывая моё пребывание под действием успокоительных. Сделав пару дыхательных упражнений, вернул себе самообладание, но гнев всё пытался просочиться сквозь это состояние. Голову заполняли разные мысли, но сейчас стоит сфокусироваться на главной. Кто-то обворовывает наш тайник под особняком. Это наверняка кто-то из магов земли, раз уж он смог добраться до него. И скорее всего кто-то из стражников, так как мало кто в принципе смог бы проскочить незамеченным, даже будучи магом земли. Значит, у нас происходит утечка важных данных. Учитывая содержимое сейфа и этих ящиков, в этом как-то замешан наркокартель. Эти записи… Возможно кто-то обворовывал меня, чтобы продать их им. Ведь для жителей города уже давно не секрет, что именно я являюсь основоположником всех новшеств и слухи о моей гениальности уже давно бродят среди народа. А может Аанг преследует меня именно из-за этого?! Возможно что-то из украденных записей попадут не в те руки, что приведёт к сильному отклонению от канона. Может, если я докопаюсь до правды и исправлю это недоразумение, то он перестанет меня преследовать?! — Это мои записи, Ватари. — Я в курсе, юный господин. Почерк у вора конечно посредственный, но по набору слов и содержанию в целом можно понять, что записи принадлежат вам. И насколько я знаю, вы перепрятали их в тайнике. Значит человек, добывший эти данные, является членом стражи, раз уж знал где тайник и мог добраться до него, не привлекая внимание, — говорит Ватари, подтверждая мои догадки. — Значит ты уже сам догадался. Отлично! Потенциальный ущерб, который мой дом может понести от утечки этих данных, колоссален. Возможно, эта утечка и является первоисточником моих проблем. Нужно немедленно арестовать и допросить пьянчуг внизу, тех бандитов у склада и всех кто мог иметь отношение к этому делу. Если повезёт, мы сможем сразу докопаться до правды, — говорю я немного взволнованно. То ли от гнева, то ли от блеклого света надежды, которая неожиданно замаячил на горизонте. В любом случае, это дело никак не могло терпеть отлагательств. — Каков будет наш план действий? Сейчас с нашими силами мы сможем нейтрализовать и начать допрашивать лишь тех что снизу, либо людей у склада. Пока мы будем добиваться своего выбивая с них сведения, другие могут прознать про это и сбежать. В идеале нам стоит запросить подкрепление с особняка. Но в таком случае продажный стражник точно прознает и попытается сбежать, или как минимум скрыть улики. В составе стражи одного лишь особняка находится пятьдесят магов земли, что осложняет его быстрое выявление по графологической экспертизе почерка или другим немым сведениям. Всё это займёт время, что увеличивает шансы того, что мы не достигнем желаемого результата в нужной форме, — сказал Ватари, вгоняя меня в тупик. Я как-то даже не подумал об этом, и понимание общей картины нынешней ситуации меня сильно злила. Злиться хотелось на всех. На продажного стражника, того кто его нанял, на картель и на себя самого за глупое положение, в которое я сам себя вогнал. Сидел бы на попе ровно и наслаждался бы жизнью богатого аристократа. Ну нееет… Надо было идти на поводу своих амбиций из прошлой жизни, обозлив тем самым одного из самых могущественных существ в этом мире. От всех этих негативных чувств комната начала нагреваться. Ватари, который тихо ждал моего ответа решил, не остаться в стороне и предложить помощь. — Идеально правильного варианта действий нет, поэтому будем действовать по плану, в котором риски будут минимальными. Это трактир, поэтому тут наверняка предоставляют услуги по отправке писем посредством драконьих ястребов. Найдите птицу и отправьте письмо в особняк с просьбой о подкреплении исключительно в лице магов огня или не магов. Пусть часть из них прибудет сюда, а часть оккупирует склад и порт в целом. Надо будет известить и городскую стражу, чтобы те проверили побережье, на случай наличия в ней несанкционированного вне портового транспорта, через который те могут сбежать. В идеале нужно и другие окрестности проверить, но с этим можно и повременить, ибо нам просто может не хватить людей. А я пока спущусь вниз и обезврежу тех кто там находится. Если повезёт, то они сразу всё расскажут, — сказал Ватари, после чего открыл дверь и, выйдя через неё, направился вниз, прихватив с собой верёвку, которая лежала в одном из ящиков. Взяв ручки и один чистый лист со стола, я начал строчить сообщение, которое нужно отправить в особняк. Снизу начали исходить шумы бойни. Хотя, это скорее было просто избиением. Ватари справлялся с более внушительными противниками, которые к тому же были трезвыми. Пройдясь по нескольким комнатам, которые не были заперты, открыл дверь в одну из самых широких. Тут наверное проживает сам владелец, ибо обставлена она куда лучше остальных и в ней имелся балкон. Там же находилась клетка прикрытая тканью из-под которой доносились звуки нужной мне птицы, которая видимо испугалась из-за переполоха снизу. Сняв ткань с клетки, открыл её и выпустил птицу, которая села мне на руку. Сначала я погладил её пару раз, чтобы та немного успокоилась. Закрепил письмо в специальном карманчике на её ноге, после чего указал направление особняка и дал команду доставить письмо. Резким взмахом вылетела через открытое окно балкона и полетела в сторону особняка. Собравшись с духом я прошагал в сторону ступеней на первый этаж. Уже при спуске начал улавливать зловоние в воздухе. Когда спустился на первый этаж, то передо мной предстала весьма неприглядное зрелище. Переполох здесь устроили знатный, но судя по следам беспорядка, это место было таким же непрезентабельным ещё до спуска Ватари. Видимо тут частенько собирается всякий сброд и устраивает потасовки. В воздухе витала отвратительная мешанина запахов с нотками перегара, мочи и нечистот. Смрад исходил от четырёх туш, которые лежали посреди комнаты лицом вниз, со связанными руками и ногами и кляпом во рту из какой-то ткани, похожей на ту, что лежит у барной стойки. Её видимо Ватари и использовал. Сам он стоял у одного из столиков, на котором были разложены вещи. Видимо это было содержимое карманов этих субъектов. Шторы на окнах были застёгнуты, а дверь забаррикадирована, чтобы никто не мог резко и неожиданно войти… Или выйти отсюда. — Есть успехи по их допросу? — Ещё нет, юный господин. Я пока ознакамливался с содержимым их карманов на наличие каких-нибудь улик. К сожалению, при них больше ничего стоящего не имеется, — отвечает Ватари максимально холодным лицом и безэмоциональным тоном. — Ясно, тогда пожалуй уже стоит начать. И начать стоит с этого, — указываю я на вторую тушу справа, так как его габариты наиболее приближённые к той одежде, которая была в комнате хозяина трактира. Ватари взял его за шкирку одной рукой и вытянул вперёд на пару шагов. Я старался держаться на расстоянии, ибо от него исходил смрад похлеще, чем от сточных заводских канав. Ватари отпустил его шкирку и той же рукой взялся за пучок волос, собранный на макушке и резко поднял его усадив на колени. При этом продолжал держать его этим болезненным способом, после чего вытащил кляп у него изо рта. Лицо у него было опухшее и сильно покрасневшее. Дышал он довольно хрипло, а во рту красовался неполный ряд чёрных и полусгнивших зубов. Сам он тоже был не атлетичного телосложения. С огромным пузом и явным избытком жира в организме. Штаны у него были мокрые, а на груди красовалось пятно от свежей блевотины. Один лишь взгляд на него вызывало у меня чувство омерзение, но сейчас мне не до брезгливости. Достал свои записи найденные в сейфе и развернул их перед его лицом. — Мы нашили это в сейфе наверху. Откуда у тебя эти записи? — Кт… Кто вы? Я… Не пон… О чём вы? — Ватари сильно дёрнул его за волосы, услышав такой ответ. — Не отвечай вопросом на вопрос. В твоих же интересах сотрудничать и просто ответить нам. Откуда у вас эти записи? — говоря максимально холодным голосом и ловлю на себя взглядом остальных туш, которых видимо заинтересовал не зрелый голос, который расспрашивает их товарища. Ничего, их очередь тоже подойдёт. — Про-о… –шу вас! Я не им… Не имею к этому… Никакого отношения… Ме-е-еня подс… –тавили! — ответил он хриплым голосом, словно бы задыхаясь. Такой невнятный ответ злил меня, хотя такое жестокое поведение мне несвойственно. — Если ты сейчас же мне не ответишь, то я прикажу человеку, держащему тебя, начать пытать тебя с особой жестокостью. Коли ответишь, то сможешь рассчитывать на моё милосердие. Откуда у вас эти записи? — делаю ему последнее предупреждение, после которого повторяю свой вопрос. Поняв, что я не шучу, тот начал хныкать, из-за чего у него лились слёзы из глаз и сопли начали течь из его носа. Эта картина не вызывала никакого сострадания во мне, а лишь отвращение и полное безразличие касательно его судьбы. — Э-эти за-за… –писи у меня от курь… Курье-е-ра… Пару нед… –ель наз… Назад один из посе-етителей предлож… –ил мне работу пос-с… –средника. Я ничего не… Не з-знал о содерж… –имом ящиков и докум… Документов… Мне просто нужно было переда… –вать их от курьера к поставщику-у. А я-ящики надо было просто хра-а… –нить до следующего ме-есяца, — ответил он, хныкая и периодически задыхаясь из-за заполненного носа, пока говорил. — Кем был посетитель который предложил тебе работу? Один из тех, кто передал тебе сегодня новую партию ящиков?! — Д-да… — А курьер? — Н-не… Не знаю. Он-н-н всегда приходил ночью и все… –гда скрывал лицо. Я не знаю… Ка-ак он выглядит… — Опиши его телосложение, голос, одежду! Точнее время и период его визитов. Кодовое слово для связи и способы вашего контактирования. Сколько раз к тебе приходили за документами и сколько ты успел их передать? Выкладывай всё что знаешь! — Он… Сам прих-х-х… –одит, когда ему надо. Дел-л-л… –ает он это глубокой ночью. Никакого точн… Точного времени и дат н-нет. Прост-то делает условный ст… Сту-ук, по три, два и пять раз, подтве-е-ерждающий его личность. Все-гда… Носит лишь чёрный плащ с… С на-акинутым капюшоном и маск… –кой, скрывающей нижнюю часть ли… Лица. Выс… –сокий, крупного телосло-ожения, с хриплым гол… Голосом. Он… Прих-х-ходил всего два раза, но документы с меня никто не спрашивал и я-й-й-а… Никому их ещё не передавал. Гов… Говорили, что ещё не в-в-время их забира-ать. Я лишь от-т… –давал его долю зо-л-л-л-ота и мы расходились. — Это всё?! — задаю я контрольный вопрос, ибо на пока услышал достаточно и мне интересно было послушать остальных. — Д… ДА! — промычал он, заливаясь слезами, что так же не вызывало у меня никакого сострадания. Но я всё же был намерен держать своё слово, поэтому… — Хорошо. Посидишь пока вон та… — не успел я договорить, как Ватари обратным хватом достал скрытый клинок из поясницы. Резким движением снёс голову посреднику, пока моя рука продолжала висеть в воздухе, указывая на угол, в котором я хотел его разместить на время допроса остальных. Всё произошло так быстро, что я не успел даже среагировать. Кровь начала фонтаном хлестать из обделённой головой шеи, окрашивая потолок в кроваво алый цвет. Часть всех этих брызг также попала на меня самого. Странно, но почему-то я ничего не испытывал. Время словно бы замедлилось. Ни страха, ни гнева, ни скорби… Ничего. Я чувствовал как капельки алой субстанции стекают с меня, не в силах побороть силу притяжения. Весь смрад в округе сбил характерный для крови металлический запах. Но даже он не вызывал у меня никакого отвращения. Так же как и обезглавленный подёргивающийся труп и голова без тела, которую держал Ватари. Кровь лужей начала расползаться по полу, а лежавшие на ней остальные индивиды начали вопить сквозь кляп и дёргаться во все стороны. На них мне тоже было всё равно. Однако я всё же решил спросить. — Зачем? — Мы получили из него всю нужную информацию. На большое он не сгодится, поэтому я решил исполнить ваши слова о милосердии, — ответил Ватари, никак не переменив в лице. После он разжал руку и голова плюхнулась на ещё трепещущийся в некоторых участках труп. Покатилась по луже крови и остановилась взглядом направленным на меня, с застывшей гримасой ужаса на ней. — За его преступления по законам этих земель в любом случае покарают смертью. А так как наркоторговля по уже озвученным причинам является нашей главной проблемой, статья по этим пунктам самая жестокая. Его бы пытали ещё несколько дней, после чего публично бы казнили сжиганием заживо. Эта участь куда хуже той, которую он сейчас испытал. — Он ведь не знал о содержимом ящиков. Его могли бы судить по другим статьям. — Это так не работает. Даже те, кого с поличным ловили за изготовлением наркотиков говорили тоже самое. Когда дело касается наркотрафика, наша сторона действует жёстко. Мы не раз предупреждали и пытались договорится с наркокартелем, но это в итоге ничем хорошим не заканчивалось. А такие решительные меры, являются основами наших принципов, помогающие нам наглядно показать им, что с нами стоит считаться. Думаю, ваш дедушка уже говорил вам… — Будь предан своим принципам, иначе будешь предан. — Да, именно! Мой ответ вас удовлетворил?! — спросил Ватари, подойдя к барной стойке, после чего взял обрубленную ткань, что там лежала и начал чистить свой клинок. Я ему не ответил, а лишь молча стоял стараясь отыскать в себе хоть каплю каких-либо чувств. Передо мной только что обезглавили человека, а я и бровью не повёл. Нет, конечно, мне не в первой приходится сталкиваться с трупом. Ещё при первой жизни успел посмотреть и даже немного поучаствовать в процессе вскрытия, пока проходил практику в кафедре судмедэкспертизы. Но те были абсолютно чужие мне люди, которые на тот момент по сути являлись холодным куском мяса. И даже так, мне было их жаль. А сейчас… Я буквально пару минут назад разговаривал с этим человеком. И теперь его холодные, стеклянные глаза на обезглавленной голове смотрят на меня. А по мне стекает его всё ещё тёплая кровь. Ватари подошёл ко мне, протянув чистое полотенце, которое он нашёл за барной стойкой, чтобы я им вытерся. Но я лишь молча начал идти к выходу. Зажёг пламя на на руке и резким движением выпустил огненный шар, которым снёс дверь и баррикаду поставленную Ватари. Шёл я к особняку, параллельно вытирая кровь с лица чистой стороной своих рукавов. В итоге я её лишь размазал, но мне было всё равно. И лишь это необъяснимое чувство абсолютного безразличия меня смущало, ибо я не знал что с этим делать. Неужто я так сильно изменился из-за лекарств что я принимаю? Или проблема всё же во мне?! Возможно, как-то незаметно для себя, я превратился в бездушного подонка…

***

Прошло полтора месяца с инцидента с наркоторговцами. Несмотря на серьёзность происшествия, особую огласку этому делу давать не стали, так как не удалось схватить всех причастных. Продажный стражник так же ещё не был пойман. Из плюсов можно отметить, что никакую базу развернуть они ещё не успели. Так же как и вынести мои записи за пределы острова. Мысль о том, что Аанг обозлился на меня из-за моих записей, которые попали не в те руки, казалась мне все более и более нереалистичной. Конечно, может быть у крысы, что меня обворовывала, ещё имеются другие записи вместе со средством сбыта их кому-то из вне, но такой ход мыслей больше похож на то, что я хватаюсь за соломинку. И проблема наверняка во мне самом. Я — инородное тело с опасными знаниями для этого мира. И этот факт не перечеркнуть никакими оправданиями. Осознание всего этого, а так же недавние события, во время которых я немного разочаровался в людях, добили меня окончательно, из-за чего я ничего не делаю. Абсолютно! Практически перестал нормально тренироваться. Просто ем, сплю, лежу целыми днями, параллельно просматривая развлекательный контент из архива прошлой жизни. При таком образе жизни Аанг меня никак не тревожит. А значит я делаю всё так, как он этого хочет. Моей семье не нравится такие перемены во мне, но мне всё равно. Я уже успел дать им достаточно для девяти с половиной лет пребывания в этом мире. И вообще я обогнал всех ровесников, так как уже окончил академию, поэтому имею полное право немного отдохнуть. Никакие мероприятия меня больше не интересуют. Хотя, меня вообще ничего больше не интересует. Все кому я нужен позарез, сами пусть ко мне приходят. Любые лишние движение меня доводят. Разгар лета как никак. Не будь я магом огня, с таким режимом точно бы иссох в своих покоях. К тому же, велел слугам регулярно приносить коктейли из свежевыжатых фруктов, поэтому жить пока можно. Но надо бы уже встать и приодеться. Сегодня к нам приезжают гости для какого-то важного торгового соглашения. По правилам этикета при официальном визите представителей знати или королевской семьи все члены стороны принимающих гостей должны присутствовать при встрече, оказывая им своё почтение. К тому же, сторона гостей приходятся сватами директору академии, решившими притащить с собой свою внучку, которая так же приходится мне бывшей одноклассницей и членом музыкального сообщества созданного мной. Мне придётся развлекать её, пока взрослые будут обсуждать условия соглашения. Но зная её, я бы предпочёл вообще никак не контактировать с ней. Очень жаль, что я фактически вынужден это делать. Встав с места, я подошёл к зеркалу. Вид у меня был совсем не свежий. Не аристократ, а деревенщина. Взгляд заспанный, а волосы сильно заросшие. Надо бы их подравнять или придётся носить пучок сверху, как все. Ненавижу эту моду на волосы с пучком. Я понимаю, что она издревле пошла в народ от Хозяина Огня — самого важного человека в нации, чей внешний вид и стат всегда будет копироваться остальными, так как людям психологией заложено подражать авторитетным личностям. Но ему и членам королевской семьи пучок нужен для заколки, которая в этом мире является аналогом короны, указывающую на их принадлежность. Но для остальных людей это, скорее, излишество. Ибо за длинными волосами труднее ухаживать. К тому же, заколки на пучках носить запрещено, и эта привилегия доступна лишь членам королевской семьи. Пожалуй, лучше уж приведу себя в порядок. Слуги подровняли волосы, приготовили ванну, после которой я привёл себя презентабельный вид. В моей комнате уже была подготовлена одежда для приёма, надев которую я вышел к остальным и впервые за день увидел всю семью в сборе. В полдень гости уже прибыли к нашему особняку. Пожилая супружеская пара, являющаяся нынешними главами дом Рин, а также их внучка. Кстати, их дом по совместительству является представителем высшей знати средней руки. После всех формальностей и обеда наступил момент чаепития, которое плавно переходило в деловую беседу. Гостья, которая всё это время сидела на удивление тихо, показушно зазевала. — Коба, будь добр! Покажи юной госпоже наш сад, — сказал дедушка, объявив начало самой сложной части сегодняшней встречи. Её трюк сработал на ура и смотрелся так гармонично, что этот жест невозможно назвать непочтительным. Показывать усталость или незаинтересованность во время формальной встречи считается грубостью. Но вот дело в том, что мы ещё не считаемся взрослыми. Плюс за столом нам сейчас делать уже нечего, поэтому взрослым самим следовало нас отпустить, чего они не сделали, увлёкшись своим разговором. Мы сделали лёгкий поклон и удалились из трапезной. И теперь я остался с ней один на один. Имя ей Касарин. Она моя бывшая одноклассница, с которой я проучился последний год. И по совместительству она является внучкой директора академии, а также одним из ведущих музыкантов нашего оркестра. И это роль она получила не просто так. Она действительно лучше всех умеет музицировать и играет на Сямисене даже лучше меня и Мей Ли. Самая безупречная успеваемость во всей академии, за исключением меня, чего она также добилась сама, а не по блату, как может показаться, учитывая её родство с директором. Помимо этого, у неё самая выдающаяся внешность, среди всех, кого я встречал в этом мире. Волосы русого цвета и ярко изумрудные глаза. При мысли идеальная аристократка всегда в первую очередь думаю о ней. Если пересчитать её нынешний возраст, то в моём первом мире ей было бы почти шестнадцать. Судя по её нынешним данным, вырастет она в потрясающую красавицу. Казалось бы, в чём подвох?! А всё дело в её характере и нравах. Большая любительница сплетен, травли и каких-то странных интриг, что плохо сопрягалось с её ангельским внешним видом и перечнем других достоинств. Хоть в академии и была своеобразная иерархия, на верхушке которой всегда были представители высшей знати верхней руки, Касарин, как исключение, тоже выходила в эту категорию. Хотя, возможно, она была выше всех, ибо никто не смел выйти с ней на открытую конфронтация, не говоря уже о закулисных играх, в чём она так же была на вершине этой пищевой цепи. Мей Ли рассказывала, что с детства дружила с ней. В первые годы учёбы Касарин была немного замкнутой тихоней из-за своей необычной внешности. Все её черты лица, цвет кожи и телосложение соответствуют эталонному стандартам аристократок нации огня. Но вот цвет глаз и оттенок волос у знати Народа Огня исключительно тёмных оттенков. Зелёный цвет глаз в этом мире ассоциируется с народом земли, что неудивительно, учитывая происхождение Касарин. Её мать является потомком континентальной знати, с которыми частенько заключали браки для более «согласованного» правления захваченными землями. Почему-то люди там реже устраивали бунты, когда их новые правители брали в жён дочерей предыдущих властителей. Тут такой же случай. И когда на третьем году обучения её начали травить, обзывая «землеройкой», что для дам её статуса является тяжёлым оскорблением, она вызвала на бой свою главную обидчицу, показав всем силу своей огненной магии. Одержав безоговорочную победу, она на этом не остановилась и уже сама выступала в роли главного угнетателя. Доставалось всем и даже её подруге детства Мей Ли, из-за чего их дружба сильно пошатнулась. Однако нравы у местных совсем иные. Завидев силу и освободившееся место, все норовили подружиться с новой альфа задирой академии. Она даже до меня пару раз пыталась докопаться, когда я защищал от неё Мей Ли. Но у неё не получилось добиться желаемого, учитывая мою самодостаточность, а также общепринятый статус гения. У нас с ней был условный нейтралитет, но я всё так же старался не пересекаться с ней больше, чем надо. А теперь до вечера придётся её развлекать. Мы начали направляться в сторону сада, как она вдруг заговорила. — Солнце ещё в зените. А у вас тут так жарко, что даже в лёгкой одежде чувствую духоту. Климат южного острова как никак, — сказала она со своей фирменной, ангельской на вид, но приправленной ядом «улыбкой». Неужто пыталась задеть меня, назвав мой остров душным в разгар летнего сезона, хотя всем и так известно, что на юге страны такая картина это обыденность?! — Поэтому я бы предпочла пока не идти в сад, в духоту и под солнцепёк, а прогуляться по внутренней части вашего особняка. Устроите мне экскурсию? — промолвила она эти слова словно мелодию, но в этом точно есть какой-то подвох, поэтому не стоит так просто идти у неё на поводу. — В саду много деревьев и искусственный пруд, рядом с которым находится беседка. Это самое прохладное место в особняке в это время суток, не считая подвала конечно. — Думая, я бы не отказалась посетить и ваш подвал, — ответила она с таким же тоном и такой же улыбкой. — Учитывая ваш статус, это не самое подходящая место для посещений. Уверен, дедушка будет недоволен таким жестом с моей стороны, по отношению к внучке таких достопочтенных гостей, — отвечаю я холодно и без каких-либо эмоций, всё так же направляясь в сторону сада. Перестав слышать её шаги позади себя, обернулся, чтобы посмотреть. Взгляд её слегка переменился, и на её лице теперь не была наигранной улыбки и всей этой фальши. — Я же не прошу ничего сверхъестественного. Простая экскурсия по особняку, чтобы я имела представление о структуре этого места, чтобы не потеряться в час нужды. С вашей стороны будет невежливо отказать гостье в такой маленькой услуге, — сказала она таким тоном, что я больше не чувствовал в ней той наигранности, которой она пыталась задеть меня в начале нашего диалога. Судя по её словам о нужде, ей возможно хочется «припудрить носик», чего она не может сказать прямым текстом из-за горделивого характера и правил этикета. — Хорошо. В таком случае, с чего бы вы хотели начать? — Оставлю выбор маршрута на ваше усмотрение, — промолвила она. А в её голосе теперь читались нотки веселья. Неужто её так сильно порадовало моё согласие?! Надо бы быть с ней начеку, а то выкинет ещё что-нибудь. Так началась наша с ней незапланированная экскурсия, во время которой мы обошли весь особняк, не включая личных покоев, кабинетов старших и нижних этажей подвала. Вела себя на удивление тихо. Ведь даже в академии она никогда не упускала шанса сделать слугам и рабочему персоналу замечание. Даже личным слугам других аристократов, которые в отличии от их хозяев вообще не могли ей что-либо ответить. Посетив напоследок расширенное крыло библиотеки, в которой она немного затерялась, мы всё же вышли к саду, куда изначально и планировали направиться. Свой исследовательский центр рядом с садом камней я не показал, соврав что туда можно лишь взрослым. Слишком важный объект, чтобы пускать туда неожиданных гостей. Мы просто направлялись в сторону кушетки, прихватив с собой пару настольных игр из моей комнаты, чтобы не было так неловко коротать оставшееся до ужина время. Я шел немного впереди неё, чтобы показывать дорогу, как вдруг к моей руке в которой я держал инвентарь для игр полетел огненный плевок размером с теннисный мяч. Руку никак не задело, но игровой инвентарь и мой рукав слегка подгорел. Повернувшись, застал её с вытянутой вперёд рукой, которой она скорее всего кинула этот огонь. — Ты с ума сошла? Что ты, Кох возьми, творишь?! — спрашиваю я возмущённым тоном, из-за чего на секунду потерял самообладание. Хорошо хоть матом покрывать её не стал, что было бы справедливо с моей стороны. — Слабая реакция, — отвечает она с самодовольной улыбкой на лице. После чего становится в более непринуждённую позу, держа левую руку на бедре, и начинает рассматривать меня с головы до ног. Её ответ и действия сбивали с толку, из-за чего я злился ещё больше. — Я всё пыталась понять тебя за время этой экскурсии. Думала, у тебя есть веские причины для такого поведения, но не нашла ничего примечательного. Вот и решила перейти к более действенным методам, — говорит она таким тоном, будто считает свои действия правильными, параллельно рассматривая маникюр на правой руке. — Я не понимаю о чём вы. В любом случае, крайне не вежливо кидаться огнём в спину. Если желаете, можем… — Да хватит уже, — грубо перебивает меня, не желая дослушать до конца. — Знаешь… У всех людей на свете имеются свои девиации. Это обычное явление. Однако ты это что-то с чем-то. Не важно, как долго я тебя изучаю, всё никак не могу понять ход твоих мыслей и действий. В один момент ты душа компании и новатор всех увлекательных активностей, а в другой ты резко превращаешься в кусок бездушного угля, прямой контакт с которым пачкает и оставляет неприятные пятна, — эти слова уже звучали с нотками отвращения. — Разбил сердце моей дорогой подруге и живешь себе дальше, всё глубже загоняясь по каким-то неведомым для окружающих причинам, — отчеканила она, смотря на меня с какой-то злостью. Её слова повергли меня в недоумение. Подругу?! Неужели она имеет ввиду… — Вы говорите про Мей Ли?! — А про кого же ещё, — отвечает она с ещё большей злостью, подтверждая мои слова. И скрестив руки на руки начала сверлить меня взглядом, будто бы я провинился перед ней. На фоне их взаимоотношений, я бы не назвал их подругами. — Вы и Мей Ли — подруги?! После всего, что было? Хочу вам напомнить, что я лично ни раз становился свидетелем того, как вы досаждали ей. Иногда даже у всех на виду, — припоминаю ей прошлое, с максимально скептичным взглядом, олицетворяющим мою реакцию на её слова. — Я просто указывала ей на её недочёты. Наши с ней отношения куда более комплексные, чем кажутся на первый взгляд. Но я всё ещё являюсь её самой близкой подругой! К кому она по-твоему пришла плакаться в первую очередь, когда ты отверг её чувства во время выпускного? — ответила она, что вызвало у меня град искреннего негодования. Какие ещё признание Мей Ли? Не было никакого признания. Она просто чувствовала себя виноватой из-за моего падения с дерева, хоть я прямым текстом говорил, что виновата молния или на худой конец я сам, так как решил забраться туда. Помимо этого, что ещё за такие взаимоотношения между ней и Касарин? Больше похоже на очередную ложь этой ненадёжной рассказчицы. Мне не хочется ей верить, но почему-то внутри странное чувство, говорящее мне, что она не лжёт. — Это всё равно не оправдывает ваших нападок на неё и на меня. Неужто у вас были настолько резкие причины для такого неподобающего поведения? — задаю ей последовательный вопрос, ответ на который решит продолжать ли этот сюр или нет. Мои доводы прозвучали достаточно значительными, на что та после глубокого вдоха всё же соизволила ответить: — Мей Ли с детства была нерешительной! Всегда всего боялась и во всём сомневалась. Ей нравилась музыка, но побоявшись своих родителей, пошла им на поводу, и начала ходить в кружок ораторского искусства, хотя ей там не нравилось от слова совсем. Я пыталась сначала подбодрить и поддержать её, как следует делать нормальной подруге. Но она продолжала лишь ныть и плакаться об этом, — сказала она и по слегка исходящему от неё жару было ясно, что её сильно злило. — Вот я и начала действовать более решительно и вступила в музыкальный кружок, несмотря на отказ уже со стороны моих родителей. Хотела подать ей пример, но она ему не последовала. Однако, стоило в академии появится тебе, так она сразу же преисполнилась храбростью и занялась тем, чем всегда хотела. Естественно, это меня разозлило. Видите ли, самая близкая подруга детства, которая ради неё пошла на конфронтацию со своими родителями, недостаточно авторитетна, чтобы её послушаться. Поэтому я тебя немного и недолюбливала. Тем не менее, я всё же была рада за неё, — сказала она, и по её интонации можно было понять, что последнюю фразу она всё же говорила с какой-то добротой, от чего можно было заметить слегка переполняющиеся слюной уголки губ. — Поэтому вы решили так по особенному показывать свою заботу?! — спрашиваю её, всё так же пребывая в недоумении. Быстро собравшись после секундной слабость, что проскользнула ранее, она ответила: — Что касаемо моих «упрёков» в её сторону. Так они все были по делу и не были такими жестокими, как могли бы быть. Думаю, примеры настоящей жестокости приводить не нужно, — сказала она уже с хищным оскалом на лице, из-за чего я невольно вспомнил пару таких случаев, которые мне «посчастливилось» засвидетельствовать. — Мей Ли никогда не умела постоять за себя и таким образом я отгораживала её от других задиристых личностей. У меня ведь тоже имелись свои недоброжелатели, которые с радостью разорвали бы её на части, завидев эмпатию с моей стороны. А постоянно отгораживать её более мягким способом я просто не могла. Было слишком рискованно, — проговорила это таким тоном, будто считала все свои действия правильными и обоснованными. — Какие-то у вас дикие понятия, — отчеканил я, хоть и частично понимал её ситуацию. Мей Ли действительно плохо защищает свои интересы, когда на неё оказывают давление. Подкараулить её одну и загнобить было бы для них плёвым делом. — С волками жить — по волчьи выть. В любом случае, рядом с тобой она становилась лучше во всех аспектах. Ты ей нравился, что всем было понятно невооруженным глазом. Но только не тебе, — сказал она и по-девичьи засмеялась, от чего мне стало не комфортно. Было непривычно видеть её такой. После посмотрела на меня с хитрецой и, держа руки за спину, начала обходить меня, рассматривая цветы по бокам тропинки, на которой мы стояли. — И если уж до конца быть честной, то ты и меня заинтересовал, что не свойственно для меня, учитывая мои предпочтения. Но в какой-то момент ты стал как-то увядать. А после инцидента в доме Мей Ли так вообще зачах. Все это заметили, а Мей Ли переносила это изменения хуже всех. Она боролась до последнего и даже призналась тебе, в надежде показать, что ты не один. Что есть те, кто готовы тебе помо… — Не было никакого признания! — перебиваю её так же грубо, как и она меня. Почему-то этот упрёк всё сильнее раздражает меня. — О Агни, какой же ты всё-таки тугодум, — сказала она, закатив глаза. — Когда девушка говорит тебе, что всегда будет рядом, несмотря ни на что. И что она никогда не оставит тебя, как бы тяжело не было, то это является прямым признание в любви! — сказала она тоном учителя, объясняющим непутёвому ученику элементарные вещи. А после переменила его на более издевательский и будто бы невзначай промолвила: — Та лопоухая помощница вашей кухарки, которая пытается скрыть свой дефект за волосами, тоже неровно к тебе дышит. Какая прелесть! Ну почему ты так жесток с ними? Не замечаешь таких очевидных вещей, которые так явно бросаются в глаза. Тебе бы стоило погасить возгорающиеся чувства этой простолюдинки. Ей ведь рано или поздно придётся столкнуться с реальностью. С её внешностью, она даже на роль любовницы не сгодится, — весьма грубо и насмешливо отозвалась она о Мэй ’Динь, что меня так же раздражало. — Меня и её в детстве кормила одна и та же женщина. Наша главная экономка и одна из самых преданных слуг моего дома, Мэй Ду’Ань. Мэй Динь мне почти как сестра, поэтому попрошу держать свои оскорбления в её адрес при себе, — говоря я спокойным, но в тоже время решительным тоном, чтобы она уловила серьёзность моих слов. — Надо же какой ты сентиментальный по отношению к слугам. Только её чувства к тебе совсем не такие, какие испытывают к брату, — сказала она с ехидной улыбкой. Но завидев нарастающее параллельно с температурой в округе раздражения во мне, всё же решила закончить на этом свои нападки в её сторону. — В любом случае, это уже не моё дело. Гораздо важнее сейчас другое! Я честно раскрыла тонкости моих взаимоотношений с Мей Ли. Думаю, будет справедливо попросить тебя о том же, — сказала она, немного приблизившись ко мне, после чего слегка нагнулась вперёд, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Вас интересуют мои взаимоотношения с Мей Ли? — Нет, с ними всё более или менее понятно. Сейчас важно другое. Почему ты так сильно изменился? Пройдясь по твоему дому и зная детали твоей подноготной, я всё равно не могу выявить конкретных причин таких перемен в характере, — сказала она с немного задумчивым видом. — Нельзя судить о благосостоянии человека по таким мелочам. Ведь даже на идеальном на первый взгляд саду могут быть сорняки, которые в будущем погубят его. — Философский трактат Ва Шина, третье издание, — её ответ меня немного удивил. Заметив это, она хмыкнула и ухмыльнулась. Первый человек на моей памяти, кто вообще знает труды этого автора, учитывая непопулярность. — Ты прав. Главный рассадник проблем может быть скрыт из виду. Но я всё же тщательно всё изучала. В отличии от тебя, я куда внимательнее подмечаю детали и могу складывать общую картину, исходя из творящих вокруг меня событий, — говорит горделивым тоном, от чего уже у меня закатились глаза. — Скромность наше всё, не так ли?! — громко проговариваю эти слова словно бы про себя, чтобы она могла услышать их и заложенную в них насмешку. Она немного хмурится, но снова нацепив непринуждённую улыбку, начинает расхаживать по саду, будто бы любуясь флорой. — Значит мои слова показались для тебя слишком тщеславными?! Хорошо! В таком случае я поделюсь с тобой своими наблюдениями, — сказала она с хитрицой. — Ты единственный наследник двух великих домов, которые не считая маленькой междоусобицы, о которой говорил мой дедушка, ничем особо не выделялись. Но вот стоило тебе родится, как спустя несколько лет оба твоих дедушек начинают активничать. Твой дедушка Игнит, вместо традиционного выращивания злаковых культур, которые являются одним из самых ходовых на рынке, вдруг начинает инвестировать в почти что не культивированные растения. И вот уже спустя пару лет, из них готовят лучшие столичные десерты, пользующиеся дикой популярностью, — быстро проговаривает она, будто уже отрепетировала эти слова, от чего я чувствовал некое напряжение. — Дом твоего дедушки Минга, который специализировался на военных и сырьевых отраслях, тоже вдруг начал производить до сели неизвестные «консервы», обеспечивая им свой полк. А после ещё и авторучки, которые за полтора года с момента начала их массового производства, стали повсеместным явлением. Если что, сейчас взрослые договариваются именно насчёт этих двух товаров, которые твой дедушка хочет продавать уже на территории колоний, пользуясь возможностями моего дома, — сказала она, переведя взгляд в сторону трапезной, в которой те сейчас сидели. — Эти слова ничего не доказывают. Грамотные реформы, свежий взгляд на вещи и немного удачи могли привести к такому же успеху любой другой знатный дом, — отвечаю ей, хотя понимаю, что это звучит неубедительно. Она показала свой победоносный оскал, будто бы дожидаясь такого ответа с моей стороны. — Всё это, конечно, можно было списать на ряд случайностей. Но вот в академии появляешься ты. Необычайно умный, сильный, талантливый и разносторонний мальчик, который после одного года обучения сдал сложнейший экзамен, обогнав всех своих ровесников на несколько лет. И даже несмотря на свой недуг и зачахшее состояние после того инцидента, ты также во всех аспектах был впереди других студентов академии. И будто бы этого мало… — она вдруг останавливается, всё так же держа руки за спиной. Поворачивается ко мне с таким же непринуждённой улыбкой и поднимая правую руку из за спины достаёт сложенную несколько раз бумагу. — Во время экскурсии по вашей библиотеке, я своими глазами вижу экземпляры ещё не вышедших томов весьма популярных серий книг от одного анонимного писателя. А на планшете с вашей библиотечной картотекой стоял этот листок с твоим почерком и заметками, подтверждающий мои догадки. Ты тот самый «Рассказчик Тайн», что прибавляет ко всем вышеперечисленным достижениям, авторство над популярными работами, некоторые из которых стали частью учебной программы академии и других школ. Если сложить все эти вводные в купе, любой имеющий мозги сможет сложить два плюс два и поймёт, что ты и есть первопричина всех «удачливых перемен», принёсшие твоим домам такой не бывалый успех в этих промежутках времени, — проговаривает она с победоносной ухмылкой, показывая своё превосходство. Мне стоило бы разозлиться из-за её фактической кражи в библиотеке, но сейчас меня волновало другое. То что я гений, это уже все давно поняли. Однако раскрытие моего авторства литературных произведений, которые несмотря на цензуру и редакцию являются местами спорными, очень плохо. При желании, ими можно воспользоваться для агитаций, чтобы доставить мне и моему дому не мало проблем. — Это… Ничего не доказывает, — проговариваю я немного неуверенно, на что та смотрит на меня приподнятой бровью и взглядом, в котором чётко читается «ты серьезно»?! — Будешь убеждать меня в том, что ты к этому непричастен?! Что это лишь череда случайностей и совпадений?! — она снова засмеялась, от чего я немного смутился. Сейчас она имеет преимущество надо мной, но я не чувствую никакого злого умысла с её стороны. — Хорошо! Предположим, что я тебе поверила. Но тут у меня листок и твоя библиотека полная доказательств. Уверен, если тщательно исследовать редакцию, которая выпускает работы «Рассказчика Тайн», то можно нарыть кучу всего интересного. Уверена, что ты всё это делал не один, ибо тебя попросту не хватит заниматься столькими вещами одновременно. Но тем не менее, ты и твой дом в этом точно замешаны. Я, конечно, могу сообщить об этом кому-нибудь, чтобы развеять все свои сомнения. И доказательства вроде как имеются, — сказала она задумчиво, постучав указательным пальцем по своим губам. После снова перевела свой хитрый взгляд на меня, загоняя меня в угол. — Туше, госпожа Касарин! Вы действительно крайне наблюдательны, — искренне хвалю её, делая лёгкий поклон в знак признательности. — И чего вы в итоге намереваетесь этим получить? — та снова одаривает меня своей хитрой улыбкой в знак своей победы и игровым голосом отвечает: — Просто ответ на свой вопрос! Почему ты так резко изменился? Как я уже сказала, я внимательно высматривала и изучала каждую мелочь, связанную с тобой, но не смогла найти ничего существенного. Ваша семья живёт припеваючи. Ты всё также впереди планеты всей. Но ты словно тлеющий уголь, который вот-вот рассыплется. И мне интересно узнать конкретную причину этого, — говорит она искренне и без намёка на какие-либо злые умыслы. Она по-настоящему удивительная личность. Только сейчас заметил, как она ловко манипулировала словами и действиями во время нашего диалога, и даже до него, благодаря чему смогла вывести меня на эмоции. Внутри меня словно что-то оживало. Это радовало меня, ибо чувствовать эмоции приятнее той серости, в которой я живу почти год. За это я ей благодарен, однако… — Вы наглядно показали, что с вами опасно иметь дело. Боюсь раскрытия причин своего не лучшего расположения духа вам или кому-либо ещё постороннему чревато ещё более неприятными последствиями, — отвечаю ей сдержанно, хоть внутри меня впервые чувствуется какое-то волнение. Я настолько отчаялся просить о помощи, что даже такая слабая надежда заставляет задуматься. Она посмотрела на меня безэмоциональным и местами даже сочувствующим взглядом. — Коба, ты видимо не совсем понимаешь в какое время мы родились. Война уже подходит к концу и наша сторона в ней побеждает. Нашему поколению будущей элиты предстоит править миром. Конечно, не стоит делить шкуру неубитого уткомедведя. Однако совсем не иметь представления о том, что с ней придётся делать тоже не вариант. Вопрос лишь в том, кому и сколько новых земель достанется в будущем? Другие знатные дома уже начинают делить мир между собой. Ты, как наследник двух из них, попросту не имеешь право отставать. Ты пользуешься именем, которое досталось тебе от твоих предков. Оно даёт тебе не только привилегии в обществе, но и накладывает на тебя обязанности, — говорит она уже с некой преисполненностью, как мать, объясняющая основы приличия своему чаду. А мне не нравится, когда со мной говорят таким образом. Напоминает о тех временах, когда я только начал свою отшельническую жизнь в первом мире. Моё нынешнее положение сильно напоминает мне о тех временах. — Я не виноват в том, что родился их наследником! — Само собой. Однако, ты лишь по праву своего рождения получил столько возможностей, о которых многие люди в этом мире не смеют и мечтать. Можешь наслаждаться самыми изысканными яствами, носить благородную и дорогую одежду из шёлков, получать лучшее образование, медицинское обслуживание и особое отношения к своей персоне просто по праву своего рождения. Ты в силах столько всего сделать для общества и мира в целом. Менять судьбы людей, делая их пребывание на этой земле совершенно иным, чем те могли себе вообразить, — сказала она, разведя руками и воодушевлённым голосом, словно пытаясь передать масштабы возможностей. Это… вдохновляло?! — Но не думай, что ты везунчик. Тебе ведь «посчастливилось» уродиться единственным наследником двух великих домов. А это тяжёлое бремя, учитывая твои уникальные обстоятельства! Тебя практически с рождения подписали на участие в этой гонке на выбывание, без право на отказ. Начал ты свой путь весьма бодро. Да что уж юлить, ты уже достиг большего, чем некоторые люди успевают достичь за всю свою жизнь. Однако, то как ты сбавляешь темп, совсем не красит тебя в глазах твоих врагов, союзников… И покровителей… — на последней фразе она как-то странно на меня посмотрела. — В каком это смысле? — спрашиваю я нахмурившими, ибо мне необходимы объяснения. В её взгляде читалось некое волнение, словно она хочется поделиться тем, чем ей не следует со мной делится. — Участвуя в этой гонке, всегда нужно держатся определённой планки и не занижать её. Иначе твои враги, учуяв слабость, начнут активно мешать тебе, ухудшая твои показатели самыми грязными методами, чтобы потом добить. Союзники расценят это как акт ненадежности и покинут тебя, оставив на растерзание твоим врагам. А твои покровители… Они те, кто больше всех получали от тебя выгоду. И если ты продолжишь отпускать планку, то с тебя начнут выкачивать выгоду другими методами, — она виновата на меня посмотрела, но не стала ничего говорить. После чего развернулась в ту сторону, куда мы изначально шли по этой тропе и не оборачиваясь сказала: — Я уже устала стоять. Пойдём уже на кушетку, — быстро отчеканила она, что выглядело очень подозрительно. Она вдруг неожиданно решила прерваться на том моменте, который видимо боится раскрывать. Если сейчас потребую её договорить, то это может её оттолкнуть. Думаю, стоит молча проводить её в кушетку и уже там попросить её продолжить. Уверен, она не станет долго сопротивляться, если вообще станет, учитывая то, что она сама подняла эту тему. На худой конец, буду оказывать на неё давление. А пока я молча поднимаю игровой инвентарь, который ранее уронил, и иду в сторону кушетки. Добравшись до нужной конструкции около пруда, сделанной из белого камня, мы заходим внутрь. Я ставлю настольные игры на огромный стол посередине и сажусь на подушку напротив Касарин, которая опираясь на перила кушетки задумчиво смотрит в сторону пруда. В таком положении она не кажется мне той высокомерной и заносчивой аристократкой, от которой веет неприятностями. Хоть и не хотелось портить этот миг умиротворения, однако меня уже всего распирало внутри. — Вид, конечно, прекрасный и мы обязательно ещё успеем им насладиться. Однако, может вы всё же продолжите? — спрашиваю её максимально вежливо и мягко. Она поворачивается ко мне и смотрит мне в глаза, выискивая в них что-то. После чего садится напротив меня и собравшись с мыслями продолжает. — На самом деле, взрослые сейчас обсуждают не только торговые отношения. Но и нашу с тобой потенциальную помолвку, — сказала она робким и виноватым голосом. Эта новость меня смутила. Я ведь… столько всего сделал для нашего рода, а меня хотят сделать разменной монетой, как когда-то сделали с Линой?! — Такой расклад будет крайне выгодным для обоих домов, союз которых благоприятно скажется и на других. Я не знаю всех деталей, но исходя из того, что мне известно, дело скорее всего идёт именно к этому. А меня взяли с собой, чтобы мы пообщалась и нашли общий язык, — тихо проговорила последнюю фразу, после чего смущённо отвела взгляд. — Раз уж вы всё знали перед своим приходом, то чего вы хотели добиться от меня предыдущим диалогом? И что будет с вашей дружбой с Мей Ли?! Учитывая всё, что вы рассказали, такой исход будет… — Я сама всё прекрасно понимаю и не в восторге от этого. Какая из меня подруга, если я так поступлю c Мей Ли. Как по мне, лучше бы договаривались об этом с её домом на эту тему. Но факт в том, что ты являешься самым ценным активом своего рода. Мой дом это знает. А твой хочет максимально выгоднее это реализовать. И так уж вышло, что с моим домом реализовываться оказалось выгоднее. Но повторюсь, что мне такой расклад не нравится. Я не какая-то вещь, которую можно обменять как скот или имущество, — сказала она раздраженно, скрестив руки на груди. На меня так неожиданно это навалили, что мне нужно было время подумать, пока Касарин постепенно успокаивалась.Мы какое-то время пребывали в тишине, пока Касарин окончательно успокоилась и продолжила. — Поэтому я начала вести диалог в эту стороны. Ибо в отличии от меня, у тебя есть реальные возможности повлиять на это. Ты гений в конце то концов и наверняка можешь что-нибудь придумать, — сказала она с надеждой, что заставляло чувствовать меня паршиво. У меня ведь свои особые обстоятельства, мешающие мне действовать так, как мне самому хочется. — Я не могу… — говорю я отводя взгляд, ибо мне стыдно об этом говорит. — Почему? — расстроенным голосом прозвучал закономерный вопрос. Он тоже мучает меня очень долго. Почему Аангу просто не отстать от меня? Почему бы не дать мне пожить так, как я сам этого хочу? — Есть одно… обстоятельство, которое мешает мне, как только я берусь за какое-то стоящее дело, — отвечаю ей уклончиво и с такой интонацией, чтобы она поняла, что это больная тема, которую мне не хочется трогать. Та уловив это немного призадумалась и спросила. — Неужели ты не в силах хоть что-то противопоставить этим обстоятельствам? — спрашивает она с некой обидой, хотя скорее с упрёком. Этим она на мгновение напомнила мне об одном важном человеке из моей прошлой жизни. Посмотрев на неё, вижу тот же взгляд и чувствую тоже самое, что и тогда. Я начал снова вспоминать тот день, как вдруг внутри меня что-то щёлкнуло. Я вспомнил свою первую встречу с Аангом, при открытии чакры мысли. Когда он, будучи космическим исполином хотел раздавить меня, но я смог дать ему отпор. Я резко встал с места, пребывая в шоке, но преисполненный надеждой. Сердце учащенно билось, то ли от радости, то ли от досады из-за собственной глупости. Я ведь смог тогда дать ему отпор. Значит, смогу сделать это снова! Казалось бы простая мысль, которая всегда была на поверхности, почему-то игнорировалась моим разумом, отравленным страхом. На лице начала натягиваться улыбка и неведомое воодушевление переполняло моё нутро. — Нет, я в силах на них повлиять! — радостно провозглашаю это и смотрю на Касарин, которая пребывала в лёгком недоумении от моих резких движений и выкриков. Я виновато улыбнулся и попросил прощения, после чего начал ходить туда сюда, погружаясь в свои мысли. Почему я раньше до этого не додумался? Может, из-за его ментального влияния, из-за которого рядом с ним я всегда ловлю паническую атаку?! Очень даже может быть. Но в таком случае, мне придётся попытаться противостоять ему в тех же условиях, как и в прошлый раз. Надо будет вернуться в Кахе Вай и снова провести ритуал по открытию чакр. И кстати о них… Я зажигаю огонь в руках и стараюсь тщательно проанализировать поток ци в своём теле. Он слегка заторможенный и какой-то грубый. Врачи говорили, что это может быть побочным эффектом лекарств. Абсолютная апатия вредна для магии огня, но помимо этого возможно проблема кроется и в чакрах. А именно в чакре земли, которая блокируется страхом. Ведь в последнее полтора года, я в изобилии испытывал это чувство. Из-за страха я против воли стал просиживать свои штаны. Сломленная воля в свою очередь стало напрямую загрязнять чакру огня — источник моих магических сил. Пазл понемногу начал собираться воедино. Аанг ещё в Кахе Вае начал терроризировать меня, но Настоятельница и целебная вода тех мест всё же не дали моим чакрам закупориваться. Но потом Аанг начал сниться мне в кошмарах, всё также внушая ужас. Это наверняка и стала причиной постепенного спада моих сил. От осознания этого я аж засмеялся. То ли от отчаяния, то ли от комичности ситуации, где я из-за своей глупости и чрезмерной осторожности сам загонял себя в угол. Тем не менее, я был рад тому, что теперь у меня есть надежда и даже вырисовывается примерный план действий. Но сначала, мне хотелось поблагодарить ту, что помогла мне со всем этим. Я отвёл Касарин в свой исследовательский центр, чтобы сделать ей подарок в знак моей признательности. К счастью, не пришлось даже подниматься на второй этаж, поэтому многое там увидеть она не смогла. Я подарил ей золотой браслет с цветочными узорами, сделанный моими руками. Она почему-то засмущалась, отреагировав как настоящая цундерка. Но при этом робко попросила меня надеть его ей на руку. Это просьба была немного странной, но я был так рад и благодарен ей, что готов был сплясать, если та этого попросить. Остаток дня мы провели в библиотеке. Она читала не вышедшие тома книг «Рассказчика Тайн», пока я придумывал план своих дальнейших действий. После, наступило время ужина, во время которого все заметили моё приподнятое и воодушевлённое настроение. После ужина мы проводили гостей до их кареты, где они благополучно нас покинули. *** Карета тронулась с места, а внутри неё началась привычная лёгкая тряска, против которой помогали богато обставленная гарнитура в виде подушек и других предметов удобства и роскоши. Находящиеся внутри компания молча сидела, пока не отдалилась от особняка на расстояние ста метров. Пожилой и статный мужчина аккуратно вчитывался в бумаги, пока сидящая рядом с ним супруга не начала расспрашивать свою внучку напротив, мечтательно разглядывающую сумеречное небо через окно. — Как всё прошло, моя дорогая? Мальчик выглядит весьма вдохновлённым после вашего совместного времяпровождения, — спросила пожилая, но не потерявшая ни грамма величия и статности со времён своей молодости женщина. — Прекрасно! Даже лучше чем я ожидала. К тому же, не пришлось прибегать к более радикальным мерам. Тем не менее, я добилась нужного результата, — ответила внучка с горделивой улыбкой. — И как он тебе? — спросила пожилая аристократка с неким намёком. — Он как всегда умеет впечатлить. Более того, я смогла не плохо так с ним сблизиться. Думаю, даже в сухом остатке смогу оставить его себе, — ответила она, нежно разглядывая подаренный ей браслет. — Умница! — сказала пожилая женщина, коротко похвалив свою кровинушку. Она была уверена в способностях своей внучки, поэтому не переживала о будущем и просто наслаждалась оставшийся поездкой. “Послесловие: Остальное перенесено на следующую главу!”