Общежитие четырёх альф

      Когда Бомгю разлепил глаза на следующий день, то наткнулся первым делом взглядом на возвышающуюся над собой высокую фигуру.       После сна омега ещё несколько секунд делал попытку сфокусировать зрение и вскоре разглядел в размытых очертаниях Кая. Его пушистую блондинистую шевелюру трудно не узнать.        — Бомгю! — радостно воскликнул Кай, наклоняясь ближе. Его глаза, блестящие от восторга, выражали всю ту бурю эмоций, что он так тщательно скрывал эти дни. Он смотрел на омегу, чьи волосы после сна были взъерошены, а движения ещё немного неуклюжи.       Кай с трудом удержал порыв обнять парня, по которому успел так соскучиться. Всё внутри кричало от желания прикоснуться к нему, вдохнуть его знакомый, ставший уже родным запах. На протяжении этих мучительных дней он только и делал, что шастал по университетским коридорам, заглядывая в аудитории, кафетерий и даже библиотеку, надеясь хотя бы мельком увидеть его. Но удача словно решила покинуть его, оставив только тоску и ожидание.              — Кай… доброе утро… — голос Бомгю был тихим и ещё немного сонным.       Он медленно сел, лениво протирая заспанные глаза. Мягкий свет, пробивавшийся из окна, отражался на его лице, добавляя образу нежности. Кай затаил дыхание, наблюдая за каждым движением омеги. Альфа чувствовал, как сердце пропускает удары, но не мог отвести взгляда.              — Доброе!              Кай лишь сейчас заметил, что омега был в его футболке. За время сна она смялась, чуть сползла на одно плечо, оголяя тонкую линию ключицы, и это мелкое, но такое значительное для него зрелище заставило сердце Кая колотиться быстрее. Вещь казалась слишком большой для Бомгю, но это делало его ещё более очаровательным. Этот вид был каким-то личным, почти интимным, и от этого Каю хотелось замурчать от переполняющего его счастья.              Он сжал пальцы, с трудом сдерживая желание протянуть руку и поправить сползшую футболку. Этот момент был слишком ценным, чтобы разрушить его хоть малейшим неверным движением.              Первой мыслью в голове у Бомгю было то, что он проспал пары. Сердце сжалось от внезапной тревоги, но почти сразу реальность холодно напомнила о себе, ударив его по лицу. Он вспомнил, что его вещи и тетради теперь безвозвратно испорчены, испачканы или вовсе уничтожены. С этими мыслями волна тяжести вновь накрыла его.              Идти на пары, не имея буквально ничего для работы, казалось плохой идеей. Но оставаться в стороне было не менее мучительно. Всё же ему следовало вернуться в тот блок — туда, где произошла вся эта каша. Возможно, хотя бы важные документы, среди которых были удостоверение и справки, всё ещё уцелели. Но если те омеги, что натворили весь этот хаос, каким-то образом добрались и до них, это станет последней каплей.              Мысли об этом заставили тёплую волну сна полностью отступить, оставив лишь глухое, почти болезненное беспокойство. Его разум будто заполонили тяжёлые тучи, мысли одна за другой перекатывались, как гром в далёком небе, давя на его сознание.       Почему всё не могло идти гладко?              Бомгю нервно сжал край футболки, машинально потянув её вниз, словно это могло унять дрожь в пальцах. Он не хотел сейчас показывать свои переживания, особенно перед Каем, чьи радостные глаза он всё ещё чувствовал на себе. Но с каждым вздохом ему казалось, что это отчаяние становится всё сильнее.              Просто сидеть беспокойно на кровати Бомгю пришлось не по душе, поэтому он решил беспокойно ходить по знакомому блоку и готовить себе машинально завтрак, мысленно пребывая далеко отсюда. Он через раз отвечал на вопросы Кая, скорее по привычке, чем осознанно. Тот хвостиком бродил повсюду за ним и сейчас, Бомгю был не против его присутствия, альфа обдавал его своим приятным успокаивающим запахом, который смягчал степень тревоги в его мыслях.              — Субин рассказал, что вчера случилось с тобой, — голос Кая был тихим, но полным сочувствия, — я просто в ужасе! Эти люди, к которым тебя подселили…они поступили отвратительно…мне жаль, что тебе пришлось с таким столкнуться. Они обязательно получат по заслугам, я…вернее, мы, об этом позаботимся!              — Говоря о них…мне бы не помешало сходить обратно в блок. — вздохнув промолвил Бомгю, глядя потяжелевшим взглядом на сковороду перед собой.              — Зачем? — встревоженно поинтересовался Кай, стоявший облокотившись на столешницу и продолжая наблюдать за суетливым Бомгю.              — Мне надо проверить, уцелели ли там хоть какие-нибудь из моих вещей…ну, хотя бы документы может не пострадали. — пробурчал едва слышно омега, после чего внезапно поднял взгляд к собеседнику, — Если повезёт, их там сейчас не будет…Кай, можешь пожалуйста сходить туда со мной?              — Конечно, я пойду с тобой. Ты не должен быть там один. — согласно кивнул альфа, внутри обрадовавшись тому, что Бомгю впервые попросил ему помочь с чем-то. И Хюнин не имеет права облажаться!              — Спасибо, Кай, — Бомгю слегка улыбнулся, но в этой улыбке было больше усталости, чем радости. Его взгляд быстро вернулся к сковороде, которую он выключил и парень вернулся к завтраку. — Поешь тоже, пойдём туда как поедим.              Кай молча кивнул и задумчиво окинул комнату, пытаясь придумать, что ему поесть, желательно, без вреда для окружающей вокруг среды.              — Бомгю, ты скучал по нам? — интересуется альфа, присаживаясь напротив и с интересом заглядывая в чужие глаза.       — Если честно, я больше был занят тем, чтобы избегать встреч с новыми соседями, поэтому особо не задумывался, но пожалуй… — он неопределённо замолк, не решаясь прямо признаться в том, что действительно немного тосковал по теплым объятиям Кая по утрам, заботливым вопросам Субина и вечно спорящим по утрам Ёнджуну с Тэхеном. Всё же Бомгю к ним привык. — пожалуй, мне вас немного не хватало.              Признаться в этом оказалось сложнее, чем озвучить мысль в голове, а сам он даже слегка смутился от своих слов. От Кая его смущение не укрылось, однако он только умилялся его реакции. Лицо альфы расплылось в счастливой улыбке.              — Позволь мне тебя обнять? Пожалуйста! — умоляюще произнёс Хюнин когда с едой было покончено.       Он почти мечтает об этом последние несколько дней. А сейчас, когда омега прямо перед ним, такой близкий и такой прекрасный, устоять становится совершенно невозможно. Так невыносимо хочется прижаться, почувствовать омегу, его запах и тепло. Кай хочет ощутить его тепло, этот сладкий, манящий запах, который кружит голову и делает его слабым. Каждая клетка его тела тянется к Бомгю.                     — Знаешь…давай. — кивнул омега, поднимаясь из-за стола.       Кай долго себя ждать не заставил и налетел с объятиями на Бомгю, обхватывая фигуру парня своими руками, обвивая талию и прижимая ближе.       Чхве оказался прижатым к крепкой груди и лишь шумно выдохнул, он подавил в себе порыв отстраниться и позволил жару от теплых касаний распространиться по всему телу. Было хорошо. С каждой секундой он ощущал, как эта близость разрушает его барьеры, оставляя только тихую, согревающую теплоту, от которой невозможно было укрыться. Его руки нерешительно поднялись, обнимая Кая в ответ.       На пару мгновений, Бомгю выкинул из головы все мысли, перестал думать о своих заботах и появившихся проблемах. Омега закрыл глаза, просто наслаждаясь приятными объятьями, нежным запахом ромашек, исходящий от Кая и волшебным образом успокаивая его. Сейчас ему даже казалось, что всё хорошо. Что не было никакого переезда, никаких злобных омег и порванных вещей. Блаженная пустота в голове, смешанная с чувством уюта, окутывающее его вместе с руками альфы.              — Не уходи больше, пожалуйста. — слабым голоском проурчал альфа, уткнувшись в плечо омеги. Ему хотелось прижаться к шее, к той части, где дурманящий разум запах чувствовался ярче всего, но сдерживал себя.       Неосознанно Кай начал тереться о Бомгю, стараясь оставить на нём свой запах, заявляя о своём присутствии. Его движения были медленные, почти инстинктивные, как у зверя, пытающегося утвердить своё право. Бомгю не стал сопротивляться. Он позволил этому случиться, чувствуя, как внутри разливается странное тепло, смешанное с нежностью.              Хюнин сегодня был мягким и нежным с самого утра, а Субин накануне окружил его заботой. Для омеги это бесследно не прошло. Он сдавался постепенно их заботливым чарам, начинал таять, начинал желать ласк. Сейчас, ему даже хотелось запрокинуть голову и почувствовать чужое щекочущее дыхание у своей чувствительной кожи.       Возможно, запах энергичного Кая вскружил ему голову и заставил непотребствам лезть в мысли.       В чужих тёплых объятьях Бомгю потерял счёт времени, как и забыл о том, что вообще-то спешил посетить блок. Он не сразу понял, как глубоко погрузился в этот момент, растворяясь в близости, в которой не было ни забот, ни тревог. Все мысли о несостоявшемся визите в блок, о срочных делах, словно испарились, исчезли, оставив только ощущение покоя и комфорта, которого ему так не хватало. Опомнился он лишь когда Кай, на удивление, отстранился первым, тихо напомнив о их совместной цели. Бомгю замер, осознавая, что его внимание вновь унесло в сторону, и только тогда омега тряхнул головой, будто надеясь вернуть себе хотя бы часть ясности. Всё же он должен был собраться, а не продолжать мечтать о тёплых объятиях альфы и о том, как сильно ему хотелось бы снова в них оказаться. Но сейчас было не время для таких мыслей.       — Точно… кхм, да, пошли, — проговорил Бомгю, пытаясь вернуть себе фокус.       Он быстро привёл свои растрепанные после сна волосы в относительный порядок, размашисто проведя рукой по затылку и встряхнув локоны. Одежду трогать не стал, да и, ему всё равно не на что менять её. Придётся какое-то время попользоваться чужими вещами, до тех пор, пока он не восстановит себе хоть какую-то часть гардероба.       У порога его уже дожидался Кай, долго задерживаться Бомгю не стал и вышел из блока. В сопровождении альфы он двинулся по коридору, мысленно прогоняя в голове возможные варианты событий и то, как ему следует поступить. Ему хотелось надеяться, что никого из тех парней он в блоке не застанет. Хотелось избежать очередной схватки с ними и занимать себя лишними неприятностями. Однако зная собственную удачу, с большей вероятностью там скорее окажутся все его недоброжелатели в одном помещении, чем пустующие комнаты.       Бомгю шумно вздохнул, прибавив ходу и попытался сконцентрироваться на чужом присутствии. Внушить себе, что рядом с Каем, он может себя чувствовать хоть немного безопасно. Правда, он понятия не имеет, как альфа будет противостоять словесным нападкам, но предпочитал об этом не думать. Путь к нужному блоку казался бесконечно долгим. Стены будто сжимались вокруг, поглощая каждый звук, но эхо их шагов громко отдавалось в гулкой тишине. С каждым новым шагом тревога росла, стягивая грудь Бомгю железным обручем. Сердце забилось быстрее, когда парни замерли перед знакомой дверью.       Кай, стоявший за его спиной, выглядел таким же напряжённым. Бомгю украдкой взглянул на него через плечо, ловя серьёзный, почти суровый взгляд альфы. В эту секунду Кай напоминал ему натянутую тетиву лука, готовую выпустить стрелу в любой момент. Кажется, он был настроен на стычку с кем-то из вчерашних виновников.       Бомгю в очередной раз тяжко вздохнул и потянул ручку входной двери вниз, та с тихим скрипом поддалась и впустила гостей в блок. Омега максимально осторожно и бесшумно переступил порог, параллельно с этим вслушиваясь в звуки помещения. Он как мог напрягал свой слух в попытке понять, есть ли здесь кто-то.       Удача оказалась на стороне Бомгю. Это было удивительно, но парень постарался не радоваться раньше времени, сюда в любой момент мог вернуться один из сожителей и создать неприятную ситуацию на ровном месте. Убедившись, что блок действительно пустует, Бомгю быстрым шагом прошёл в свою комнату, где по-прежнему стоял сущий беспорядок, состоящий из его собственных испорченных вещей. Омега проигнорировал весь лежащий на полу бардак и ринулся к своему шкафу, в котором на самом дне и располагались его жизненно необходимые документы. Он молился всем богам, чтобы до туда эти сволочи не добрались, ну или, у них хватило адекватности не портить его паспорт и другие важные бумаги для нормальной жизни здесь.       Кай, двигавшийся следом за Бомгю, чувствовал нарастающее раздражение. Отсутствие явного противника вызывало в нем еще большую ярость. Он представлял, как они издеваются над Бомгю, как они причиняют ему боль. И эта безнаказанность жгла его изнутри. В таком случае, он надеялся, что у его хёнов с этим дела обстоят лучше.       — Ты злишься. — проговорил Бомгю, наблюдая за стоящим поблизости Каем, пока копошился в остатках своих вещей в шкафу. От него не могло ускользнуть, каким резким стал запах младшего, да и сам он, источал собой злобу пока глядел на беспорядок вокруг.       — Конечно злюсь! Злюсь на этих омег, как они посмели сотворить всё это! Это ведь порча имущества, ты на них вполне можешь подать в суд за такое! — выпалил он, его голос эхом разнесся по комнате.       — Почему у меня чувство, что ты переживаешь о моих вещах сильнее, чем сам я? — тихо спросил Бомгю скорее сам у себя.       Кай злился именно потому что это был Бомгю.       Между тем, его рука нащупала наконец нужную ему папку с нужными документами, которая к счастью, оказалась целой. Это не могло не радовать. Бомгю вызволил её из груды остальных вещей и быстро пробежался по содержимому, всё было на месте. Омега с облегчением вздохнул и выпрямился, прикрывая обратно дверцу шкафчика.       — Теперь пошли отсюда, пока никто не вернулся! — проговорил парень и стал подталкивать альфу в сторону входной двери.       

***

      Ёнджун всегда был осведомлён о своей тёмной стороне, и это осознание становилось его силой, это развязывало руки. Он знал, что в отличие от других, чьи сердца всё ещё были привязаны к моральным убеждениям, он не останавливался перед тем, что для многих было бы недопустимым. Его действия часто были жестокими и бескомпромиссными, и он не позволял себе сомневаться в правильности того, что делал. Для него не существовало пощады, не было места жалости. Поэтому он не посмотрит на то, что перед ним омега, уязвимый и неподготовленный к его жестокости, умоляющий его остановиться.       — А вы остановились, когда уничтожали вещи Бомгю? — рычит яростно Ёнджун, грубо стискивая в своих руках волосы омеги, стоящего перед ним на коленях и горько хнычущего. Его голос был холоден, как лед, и в нем не было ни капли сочувствия, а глаза сверкали гневным огнем.       Омега, затравленно озираясь по сторонам, мотал головой, пытаясь вырваться из железной хватки. Его губы шептали бессвязные слова, но Ёнджун не слышал их. Его сознание было заполнено лишь жаждой мести.       Все трое виновников были здесь. И всех постигла ярость Ёнджуна. Ёнджуна, на которого они до этого готовы были молиться и защищать честь, в попытке привлечь его внимание. Явно не такого внимания они к себе хотели от одного из красавчиков университета.       Здесь же стоял Тэхён. Его взгляд скользил по стенам, избегая встретиться с глазами страдающего омеги. Он ощущал дискомфорт от происходящего, от этой грубой силы, которой так и хлестало из Ёнджуна. Тэхён всегда предпочитал более изящные методы решения проблем, но сейчас он был лишь наблюдателем. Его присутствие здесь было необходимо, чтобы сдержать взрывной нрав старшего, чтобы тот не перешел все границы.       Сам бы он предпочёл более гуманные способы для мести этим парням. Может быть, публичное унижение или что-то в таком роде. Но, пожалуй, с этих бедолаг хватит и взбучки Ёнджуна, который, кажется, не оставил ни на ком живого места. Тэхён смотрел в другую сторону, выслушивая умоляющие слабые голоски и подавляя желание вмешаться. Это было неправильно.       — Ёнджун, я думаю, хватит уже с них, — всё же не выдержал Кан. Альфа обернулся к своему товарищу и сделал несколько шагов, оказавшись вплотную к нему и удержав очередной тяжёлый кулак, летящий в сторону беззащитного омеги. — ты так их убьешь.       Старший поднял взгляд на Тэхёна и несколько долгих мгновений вглядывался в его глаза, прежде чем фыркнул и убрал свои руки от чужих волос. Обессиленный омега со стуком упал на землю, издав протяжный и болезненный стон.       — Я думаю, нам нужно сходить и проведать Бомгю, сейчас он намного больше нуждается во внимании, чем эта кучка несчастных парней.       — Ладно, пошли. — фыркнул Джун, имя Бомгю действовало на него отрезвляюще. Альфа резко развернулся и вышел из переулка, в котором и происходил акт мести.       Тэхён не сразу проследовал за другом. Альфа опустился к побитым омегам и вздохнул, оглядывая бедняг.       — Будь вы умнее, то могли избежать для себя такой судьбы.       Он хотел уйти, просто оставить их здесь, пусть разбираются сами. Но что-то внутри него не позволяло этого сделать. Возможно, это было чувство вины, или просто элементарное человеческое сострадание.       Поэтому…он помог им. Помог омегам, принёс сюда средства оказания первой помощи и наспех обработал полученные ушибы. Быстро и тем не менее осторожно, не желая причинять ещё большего вреда.       Внутри у него все скрутилось в тугой клубок. С одной стороны, он помогал тем, кто причинил боль его другу. С другой стороны, он не мог просто оставить их умирать. Он чувствовал себя предателем по отношению к Бомгю, но в то же время понимал, что делает правильное дело.       — Не делайте больше таких глупостей. И молчите. Мы уладим всё с блоком, а вы молчите, никто не должен знать, что случилось.       Вынес свой приговор Тэхён, окинул каждого из троицы по очереди суровым взглядом и лишь после этого покинул их, стараясь внушить себе, что не сделал ничего плохого, лишь слегка помогая этим парням.       Сейчас ему хотелось больше всего на свете отправиться к Бомгю, проверить его и поддержать после всего случившегося, но у Кана сейчас были другие дела. Ему предстояло уладить как раз таки те самые вопросы с блоком. Договориться с комендантом и прочими стоящими выше людьми, закрыть глаза на произошедшее. А самым действенным способом в переговорах для таких случаев была хорошая пачка купюр.       Обсуждая всю эту ситуацию с Субином и остальными, парни поначалу планировали доложить о случившемся руководству, чтобы по отношению к троице приняли максимально жесткие меры и по справедливости наказали. Однако, их планы пришлось отменить, поскольку мешать взбесившемуся Ёнджуну исполнять его собственный план по осуществлению мести, никто не стал. Им осталось только замести следы за своим товарищем.       

***

      Сам Субин изначально тоже находился в том узком переулке, в котором они совершали своё жестокое правосудие.       — Почему…они взялись за Бомгю лишь сейчас? Я конечно рад, что до этого ему не приходилось сталкиваться с подобным обращением к себе, но почему?              — Потому что за ним хвостиком таскается Кихо. — фыркает Тэхён, желая в тот момент делать всё что угодно, но не слушать как Ёнджун истязает омег.       — Думаешь, одной дружбы с этим сомнительным альфой хватило, чтобы избавить его от преследования наших идиотских фанатов?       — А то, представь, что ты по каким-то причинам возненавидел Бомгю, но позади него стоит Кихо, стал бы ты на него лезть?       — Может быть…ты слишком сильно идеализируешь этого Кихо, не такой уж он и грозный.       На самом деле слова Тэхёна звучали вполне реально, вот только Субину такая правда совсем не нравилась. Значит, пока они все прохлаждались, какой-то другой альфа исполнял роль защитника Бомгю? Это было оскорбительно для его самолюбия. Он вполне в состоянии защитить омегу и без вмешательства какого-то там Кихо! Внутри него зародилось неприятное чувство ревности, которое он старался подавить.       Ему хотелось сделать для Бомгю что-то ещё, что-то, что обеспечит ему защиту от подобных нападок в будущем, чтобы никто даже не думал вредить омеге.       Пока в голове у него вращались шестеренки, он оставил Тэхёна следить за Ёнджуном и ушёл.       

***

      Бомгю в это время уже вернулся обратно в блок к альфам вместе с Каем. Омега пересек порог общей комнаты, наполненной приглушенным светом настольной лампы.Обычно шумный блок без своих привычных жильцов казался безжизненным. Бомгю прошел к дивану и медленно опустился на него, сжимая в руках папку. Альфа следующий за ним опустился следом, не желая оставлять омегу одного ни на секунду.       Здесь, в оглушающей тишине, волна негодования с новой силой накатила на Бомгю. Осознание того, что ему каким-то магическим образом предстоит восстановить все свои конспекты и задания для предметов, ударило по нему с новой силой, заставляя почувствовать ещё большее отчаяние. В голове буквально зашумело от мыслей о том, сколько времени и усилий ушло на их написание, как он старался заполнять каждую страницу, чтобы не отставать. Теперь всё это было уничтожено, а восстановить было почти невозможно. Это была настоящая катастрофа.       Уже наступала зима, что вместе с первым снегом приносила тревожные мысли о скорой сессии, некоторые преподаватели скорее всего будут проверять конспекты.       — Бомгю, — осторожно позвал Кай, его голос был мягким и слегка настороженным, как если бы он опасался потревожить его ещё больше. Он заметил, как омега теряется в своих мыслях, его взгляд становился всё более пустым и застывшим. — Хочешь, поиграем на приставке?       — Поиграем?! Ты вообще в своём уме? — вскочил омега, его глаза вспыхнули яростью, а голос стал громким и яростным, как нечто, что долго сдерживалось. Он быстро вскочил с дивана. — У меня нет буквально никаких вещей, а все мои записи и конспекты уничтожены, а ты мне предлагаешь поиграть?!       — Прости…я просто…хотел немного тебя отвлечь… — виновато произнёс Кай, его голос звучал тихо и неуверенно. Он понимал, что сейчас не самое лучшее время для игр, но не знал, как еще помочь другу. Альфа чувствовал себя неловко и совершенно беспомощным перед лицом чужой боли.       Бомгю выдохнул и попытался взять под контроль свои собственные эмоции. Он понимал, что это неправильно и Кай здесь не при чём. Но в этот момент его охватило такое отчаяние, что он не смог сдержаться.       Дверь их блока хлопнула, а в коридоре послышались чьи-то торопливые шаги. Спустя несколько коротких мгновений из коридора вынырнула фигура Ёнджуна. Его беспокойный взгляд блуждал по коридору, пока наконец не наткнулся на стоящего возле дивана Бомгю.       Стоило Джуну вновь увидеть знакомую фигуру, как вся тревога вмиг улетучилась, а в глазах заиграли искры радости. Ёнджун делал попытку остаться беспристрастным, не желая выдавать как на самом деле рад снова видеть омегу. Губы сжаты в тонкую линию, брови слегка нахмурены, но глаза, эти предательские глаза, светились неподдельным счастьем.       — Бомгю, с тобой всё хорошо? Как себя чувствуешь? — осторожно поинтересовался альфа, приблизившись почти вплотную к младшему. Он быстро пробежался взглядом по телу парня, оценивая степень и в целом наличие повреждений.       — Хотелось бы сказать, что да, но нет, я совсем не в порядке… — вздохнул омега, оборачиваясь к своему собеседнику.       Парни встретились взглядами, и замерли на какое-то время. Всё вокруг них тоже казалось остановилось. Бомгю видел в глазах напротив радость? Да, это точно была радость, смешанная с нежностью и глубокой заботой. Она светилась в них мягким, тёплым светом, противоположным его обычно холодному и недовольному лицу. Это был взгляд, полный тихой радости от того, что он снова здесь, рядом. Глаза Ёнджуна были исполнены глубоким чувством…привязанности?       Бомгю был несколько обеспокоен этим проникновенным взглядом. Казалось, он значил гораздо больше, чем должен был. Таким взглядом не смотрят на своего вернувшегося соседа. Бомгю почувствовал, как его сердце пропустило удар. Что-то здесь было не так.       Они все здесь кажется, с ума сошли…Субин и Кай тоже ведь смотрели похожими тёплыми взглядами…       — Эти парни получили по заслугам. — прервал тишину между ними Ёнджун, его голос звучал слегка хрипловато. Он спешил обрадовать Бомгю, донести о своей маленькой победе, о том, что он отмщен. Только не стремился рассказывать, каким именно образом он расправился с неприятелями.       До этого ему было плевать на то, что подумают другие. Но сейчас, стоя перед Бомгю, он не хотел показывать свою плохую сторону омеге. Боялся, что тот его осудит за жестокие методы, которые он использовал. Ему хотелось, чтобы Бомгю видел в нем менее безумного и более надёжного альфу.       — Я надеюсь. — фыркнул Бомгю, скрестив руки на груди. Он не стал расспрашивать о подробностях расправы. Ему было все равно, что с ними стало. "Получить по заслугам" со слов Ёнджуна могло означать что угодно — от легкого избиения до чего-то гораздо более серьезного. Бомгю в этом не сомневался и сейчас собирался закрыть на это глаза. Да и впрочем, он не против таких радикальных мер, пока они не направлены на него самого.       Было бы славно потребовать с омег восстановить все его испорченные записи, но Бомгю не имел ни малейшего желания снова пересекаться лицом к лицу с этими персонами и лучше воздержится от каких-либо контактов с ними. Кто знает, что этим придуркам еще может в голову прийти.       Однако осознание того, что ему каким-то мистическим образом нужно было восстановить все поврежденные конспекты, буквально убивало омегу. Пугала сама мысль о том, сколько бесценного времени он потратит на это рутинное занятие. Он мог бы попытаться рассказать все как есть, что его завистливые соседи испортили ему все тетради и понадеяться на благосклонность преподавателей. Бомгю уже допускал подобную мысль, но что-то подсказывало ему, что либо ему не поверят, посчитав очередным выдумщиком, либо сделают замечание о том, что он не в состоянии уследить за своими же работами.       У Бомгю снова пошла кровь из носа.       — Бомгю!       — Бомгю! — встревоженно воскликнули одновременно Ёнджун с Каем. Их голоса прозвучали в ушах как будто издалека.       Двое альф мгновенно подскочили к парню, обхватив его с двух сторон за руки. Бомгю сделал попытку высвободить из захвата хотя бы одну руку, чтобы прикрыть текущую из носа красную жидкость и та не попала на чужую футболку. Однако альфы в него вцепились мёртвой хваткой и предотвратить загрязнение чужой вещи омеге не удалось.       — Кай…прости, твоя футболка… — виновато проговорил тот, больше беспокоясь о вещи, чем о собственном состоянии.       — Да чёрт с этой футболкой! Пошли быстрее на кухню! — проговорил обеспокоенно младший, после чего они вместе с Ёнджуном поволокли парня к ближайшей в их блоке раковине на кухне. Ёнджун на подходе к нужной комнате, отобрал почти безвольное тело из рук Кая, после чего осторожно усадил Бомгю на край столешницы и, придерживая его голову, стал умывать холодной водой. Кай в это время суетился вокруг, разыскивая чистые полотенца или ватные диски.       Вообще-то Кай хотел в кои то веке проявить себя и позаботиться самостоятельно о Бомгю, но его минуту славы нагло забрали. Альфы фыркнул, но выражать открыто своё недовольство этим не стал, сейчас омега был важнее, поэтому в этот раз он готов был уступить старшему.       Ёнджун же потерял ощущение всего остального вокруг, кроме сидящего перед ним побледневшего Бомгю. Он старался оперативно стирать кровь, соблюдая при этом осторожность, дабы не навредить ещё больше омеге. Подобные приступы у омеги явление не редкое и казалось бы, парни уже должны были давно к такому привыкнуть, однако ничего подобного. Каждый раз, когда ему нездоровилось, Ёнджун начинал здорово переживать.       Благо, вскоре всё закончилось. Крови постепенно становилось меньше, однако лицо его оставалось по-прежнему бледным, дыхание сбивчивым, а неприятный металлический привкус во рту всё никак не хотел уходить. Как же Бомгю ненавидел эти болезненные состояние, он чувствовал себя как никогда уязвимым и чертовски беспомощным. Приходилось рассчитывать постоянно на чужую помощь.       Ноющее чувство вины появилось в груди, пока омега медленно приходил в себя, разглядывая из под полуприкрытых глаз встревоженное выражение лица Ёнджуна. Он уже доставил так много неприятностей этим парням, а они продолжали с ним возиться и окружали такой тёплой заботой…Бомгю казалось, он этого не заслужил.       Когда кровь полностью остановилась, оставив после себя лишь липкую бледность на коже Бомгю, Ёнджун осторожно поднял его на руки. Тело Бомгю было лёгким, почти невесомым. Омега, ослабевший от потери крови, смиренно опустил голову на плечо альфы.       Это решение, казалось, было ошибкой. Почти мгновенно в его ноздри ударил волной интенсивный и манящий аромат чужих феромонов, который из-за небольшого расстояния от шеи, чувствовался намного сильнее обычного. Аромат был ярче, проникал в самую глубину чувств Бомгю. Внутри него, внезапно и совсем не вовремя проснулся его внутренний омега, будто жаждущий утолить голод, подталкивая его к шее альфы, к источнику этого завораживающего запаха. Кисловатый лимонный аромат с тонкой сладкой ноткой был невероятно притягательным. В таком ослабленном состоянии сопротивляться порыву было почти невозможно. Поэтому, через несколько мгновений, Ёнджун резко остановился на полпути к спальне. Он почувствовал горячее дыхание Бомгю на своей шее, рядом с пахучей железой. Бомгю, не в силах сдержать нахлынувшие чувства, прижался к теплой коже Ёнджуна, глубоко вдыхая его запах. Нежные губы Бомгю случайно задели шею, едва коснулись чувствительной кожи, вызывая у альфы дрожь и быстрый, сильный удар сердца. По его телу пробежали мурашки – приятные, нежные, словно волна электрического тока.              Ёнджун застыл, затаив дыхание, боясь спугнуть эту хрупкую интимность. Такие проявления нежности от Бомгю были редкостью, и альфа должен с большим трепетом относиться к таким мгновениями. Тишина вокруг была наполнена только биением сердца Ёнджуна и лёгким дыханием Бомгю, затерявшимся в окружающем их аромате.       Однако, этот волшебный момент прервал появившийся с порога кухни Кай, который только что закончил убирать их "место преступления". Старший опомнился, едва слышно чертыхнувшись и сделав вид, что проверяет состояние Бомгю, остановившись посреди коридора, после чего зашагал дальше в сторону своей комнаты. И он готов был сойти с ума, когда спустя мгновение услышал со стороны своей шеи удовлетворенное урчание омеги.       Ёнджун снова замер, на сей раз перед своей кроватью, не решаясь тревожить омегу. Изначально он планировал уложить его и дать отдохнуть, однако его неожиданные действия путали все его мысли. Единственное, чего он желал в данную секунду, так это не отпускать Бомгю, не отводить его от своей шеи, где он чувствовал тепло его дыхания, пропитывающее всё существо. Внутри всё трепетало от желания растянуть этот момент как можно дольше.       Помявшись некоторое время на одном месте, старший не придумал ничего более умного, чем сесть на кровати вместе с омегой на руках. Правда, Кай суть его действий не уловил и вскинул одну бровь, задавая немой вопрос своему старшему.       — Н-ну…ты не видишь, ему нравится мой запах и он даже не хочет отрываться от моей шеи. — пробормотал он, пытаясь найти подходящие слова. Его объяснение звучало неубедительно и оставалось только надеяться, чтобы Кай не стал задавать больше вопросов.       — Это он сам тебе такое сказал? Или ты это только что придумал? — фыркнул блондин, скрестив руки на груди и хмуро уставившись на своего старшего хёна, действия которого ему не нравились абсолютно совсем. Он хотел бы оправдать себя тем, что пытается действовать в интересах самого Бомгю, которому намного удобнее будет лежать на кровати, а не скрючившись в чужих руках. Но при этом он не хотел себе признаваться в том, что он ревнует.       С самого утра Кай постарался окружить омегу, словно защитник, готовый уберечь его от всего и позаботиться. Сердце его колотилось от счастья, когда Бомгю с улыбкой ему отвечал, и мир казался идеальным, пока не появился Ёнджун. Это был словно гром среди ясного неба — с его появлением всё испортилось. Он, будто магнит, притягивал внимание к себе, вытесняя Кая на второй план, оставляя его здесь как будто пустое место. Внутри кипела зависть, и он не мог с этим справиться, поэтому в его глазах сверкало раздражение, которое он старательно пытался скрыть.       — Я почти уверен, что мой запах ему нравится больше!       — И откуда такие смелые выводы?       — По крайней мере, я никогда не использовал свои феромоны против него!       — Ты бы ещё динозавров вспомнил, наши разногласия в прошлом, с тех пор, если ты заметил, у нас всё поменялось! Видишь, он прижимается сейчас ко мне и урчит! Значит, чувствует себя в безопасности!       — С тобой? В безопасности? Да с тобой никто и никогда не может быть в безопасности! В один момент ты убаюкиваешь его, а завтра встанешь не с той ноги и начнёшь давить на него! — с жаром проговорил Кай, не желая уступать в этом споре, пусть и наверняка задел не самые приятные струны души своего старшего хёна.       — Это не правда! — вспыхнул резко Ёнджун и вскочил с кровати, заставляя младшего отступить на шаг назад. — Это в прошлом!       — Да? — с усмешкой спросил Хюнин, кивая головой в сторону Бомгю, которого старший потревожил своими резвыми скачками. Омега отстранился от чужой шеи и слегка растерянно оглядывался по сторонам, кажется, он успел заснуть за это время, но чужой спор его разбудил.       Бомгю потёр свои сонные глаза и взглянул в сторону парней, стоявших друг напротив друг друга и атмосфера между ними стояла не самая светлая.       — Ребята, что случилось? — спросил он тихим голосом.       Ёнджун опустил голову. Ему было стыдно за свою вспыльчивость, он действительно быстро начинал злиться и часто совершал импульсивные поступки, не задумываясь над последствиями. Он пытался что-то с этим сделать, измениться, чтобы некто вроде Бомгю не страдали от его меняющегося резко настроения, но как видно, старался он плохо.       — Прости Бомгю, я не хотел тебя будить, — виновато пробормотал альфа. Старший подошёл ближе к кровати и лишь сейчас уложил омегу на неё, прикрывая тонким одеялом. — постарайся немного отдохнуть, тебе это нужно.       — Ты так и не ответил мне ничего, что произошло? — переспрашивает омега, потому что нужно было быть слепым, чтобы не заметить напряжения между этими двумя.       — Ничего такого…       — Бомгю, чей запах тебе больше нравится, мой или Ёнджун-хёна? — перебивает старшего Кай, вклиниваясь в разговор и задавая интересующий их обоих вопрос на прямую.       — А? Запах? — удивленно моргает тот, ожидая услышать чего угодно, но не вопрос про чужие запахи. — Я…эм, никогда о таком не задумывался если честно…       — Тогда подумай сейчас. — настаивал Хюнин, его глаза сверкали от нетерпения. Он хотел получить ответ, и желательно такой, который бы подтвердил его предположения.       — А выбирать можно только из вас двоих? — неловко поинтересовался омега, после нескольких минут раздумий и его вопрос явно не пришёлся по душе обоим. Их лица вытянулись от удивления, словно они ожидали совсем другого ответа.       — Первый кто мне пришёл на ум после слов о приятных запахах…это Субин… — тихо пробормотал Бомгю, опустив глаза. Он чувствовал себя неловко, но не мог солгать.       Альфы озадаченно переглянулись между собой, после чего фыркнули и отвернулись друг от друга как маленькие обиженные дети. Хотя обижались сейчас они не на друг друга, а на себя, потому что они в этом негласном противостоянии проиграли Субину.       — И почему ты уже второй раз выбираешь Субина? — фыркнул едва слышно Ёнджун, слова которого однако долетели до ушей Бомгю. В его голосе сквозила обида, смешанная с удивлением.       — А?       — Забудь. — фыркнул парень и вышел прочь из комнаты, совсем не скрывая своего расстройства.       Бомгю медленно сел, провожая слегка взволнованно спину парня.       — И после такого представления, ты утверждаешь, что поменялся? — язвит в след Кай. Пусть его расстроило, что в звании “лучшего запаха” он не победил, однако то, что он говорил ранее Ёнджуну было правдой и всё ещё ею оставалось. Старший не поменялся.       В ответ альфа только хлопнул дверью.       — Что, что случилось? Мне не стоило этого говорить? — спрашивает Бомгю, поднимая обеспокоенный взгляд на Кая.       Блондин воспользовался тем, что Ёнджун наконец ушёл, чтобы забраться на кровать к омеге и заключить того в свои объятья. Бомгю не сопротивлялся, позволяя Каю укрыть его своим теплом.       — Не беспокойся, просто кое кто не умеет принимать свои поражения, а ещё ведёт себя как настоящий ребёнок. — ответил ему уверенным тоном Хюнин, слегка усмехнувшись. Он гладил Бомгю по волосам, пытаясь успокоить его. — Ты ничего плохого не сказал.       Бомгю тихо кивнул, но его сердце все еще было неспокойно.       — Я недавно нашёл одну крутую игру на телефон! — с энтузиазмом заявил Кай, укладываясь поудобнее на кровати и утягивая за собой омегу.       В руках альфы замелькал телефон, экран которого заливало яркое свечение. Он быстро нашел нужную игру и протянул телефон Бомгю.       — Смотри, здесь такой классный сюжет! — Кай начал рассказывать о геймплее, стараясь отвлечь омегу от грустных мыслей. Он помнил, что Бомгю нельзя лишний раз нервничать, поэтому делал все, чтобы он больше не думал про Ёнджуна и уж тем более не чувствовал вины, за то, что запах Субина пришёлся ему больше по душе. Кай хотел, чтобы Бомгю почувствовал себя спокойно и расслабленно.       Бомгю, заинтересованный, подвинулся ближе к Каю, заглядывая в телефон. Яркие цвета на экране и увлеченный рассказ Кая действительно помогли ему отвлечься. Он улыбнулся и погрузился в игровой мир, забыв на время о своих переживаниях. Омега не стремился поиграть сам, он уютно устроил свою голову на плече альфы, с интересом наблюдая за тем, как ловко Кай орудует управлением. Ему нравилось просто смотреть и время от времени комментировать происходящее на экране. Пока в какой-то момент его взгляд не переключился с экрана на руки Хюнина.       Руки Кая были настоящим произведением искусства — длинные пальцы, грациозные и одновременно мощные. Легкая испарина на коже блестела в мягком свете настольной лампы, усиливая и без того чувственное впечатление. Бомгю невольно провел пальцем по предплечью Кая, ощущая его мускулы под тонкой тканью его футболки. В какой-то момент всё его внимание захватили красивые пальцы парня. Он затаил дыхание, наблюдая за тем, как они небрежно сжимают телефон. Неожиданно, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, Бомгю просовывает свою маленькую ладошку в ладонь Кая. Их пальцы соприкасаются, вызывая у него странное возбуждение.       — Что ты делаешь? — хрипло спрашивает Кай, отрываясь от телефона. Его взгляд устремлен на Бомгю, и в них читается нескрываемое удивление.       — Я…эм, меряю размер твоей руки… — опомнившись придумал отмазку Бомгю, тряхнув своей головой и избавляясь от какого-то колдовства чужих рук. Его голос звучит неуверенно, а щёки заливаются румянцем.       — Зачем?       — Ну, у тебя такая большая ладонь, мне стало интересно… — отвечает Бомгю неуверенно, в доказательство своей выдумки вытягивает одну из рук Кая ближе к себе. Он раскрывает её, а затем прикладывает свою, маленькую и изящную, поверх огромной ладони Кая. Разница в размерах действительно поразительна. Кай накрыл ладонью Бомгю, их пальцы переплелись. Нежная кожа омеги пропадает под теплотой его руки. На мгновение повисло неловкое молчание, прерываемое лишь тихим дыханием.       Кай в этот момент казалось, забыл своё собственное имя. Он чувствует, как всё внутри у него закипает от этого простого, неожиданного и до мурашек нежного жеста. Его пальцы невольно сжимаются чуть сильнее, боясь отпустить хрупкую руку Бомгю. Этого простого прикосновения достаточно, чтобы всё внутри него взорвалось чувствами.       Всё же он без памяти влюблён.       Оставшийся день прошёл в относительном спокойствии. По очереди в блок возвращались его оставшиеся жители, которые спешили повидаться с Бомгю. Каждый считал долгом поинтересоваться его самочувствием и сказать о том, как сильно парни по нему скучали.       Омеге приходилось каждому из них отвечать одно и тоже, но ему льстила их забота.       — Бомгю, давай завтра выберемся в какой-нибудь торговый центр, восстановим тебе хоть какую-то часть твоих вещей? — предложил Субин.       — Я думаю можно.       Бомгю сидел на диване в общей комнате, а с двух сторон от него своё место отвоевали Субин и Кай. Хюнин так и отказывался отлипать от омеги, он оказался шустрее, чем слегка заторможенный Тэхён и занял первее свободное место возле Бомгю. Кану же оставалось лишь плюхнуться в соседнее кресло, чувствуя себя немного обделённым вниманием омеги.       Весь день Тэхён бегал как угорелый, пытаясь уладить конфликт, и сейчас чувствовал себя жутко измотанным. Больше всего на свете ему хотелось просто посидеть рядом с Бомгю, прикоснуться к нему, почувствовать его тепло рядом, – это было единственное, что могло хоть немного снять накопившуюся усталость. Но даже это скромное желание казалось невыполнимым.       Кроме того, Тэхён всё ещё чувствовал себя неуверенно из-за того, что помог тем омегам. Он испытывал к ним только жалость, ничего больше, и пытался убедить себя, что это не предательство, но чувство вины всё же грызло его.       Если они снова выкинут что-то, что навредит Бомгю, то Тэхен клялся себе, жалости больше не будет.