Общежитие четырёх альф

      Услышав короткое сообщение от Кихо, Бомгю незамедлительно вскочил с кровати, затем так же быстро запрыгнул в более менее презентабельную одежду из всего, что в шкафу всё ещё оставалось чистым и благополучно выскочил незамеченным из своего блока. В столь поздний час все жильцы либо уже спали, либо начинали укладываться. Единственный, кто мог его заметить, так это Ёнджун, который спал с ним в комнате. Но, к счастью, тот, похоже, крепко дремал. С облегчением выдохнув, Бомгю выскользнул из общежития и направился к указанному месту, координаты которого Кихо, как и сказал, выслал в сообщении.       Место встречи, по словам Кихо, находилось в старом городском парке. Осенью парк превращался в мрачное и безлюдное место. Голые ветви деревьев цеплялись за небо, а опавшие листья шуршали под ногами, создавая тревожную мелодию. Бомгю медленно брёл по узкой тропинке, освещая себе путь фонариком телефона. Тусклый свет дрожал, отбрасывая причудливые тени. Омеге пришлось в одиночестве побродить по темным улицам. Если бы Бомгю не был так поглощён тревожными мыслями о Кае, то он мог несомненно испугаться. В конце концов, он был среднестатистическим хрупким омегой, а вокруг царила слишком угнетающая атмосфера: темнота, пронизанная редким светом фонарей, и пустая, словно вымершая, дорожка. Никому больше не взбредёт в голову явится в столь поздний час сюда.       До отмеченной в приложении местности Чхве добрался за минут двадцать. Пришлось побродить по тёмным аллеям, пока где-то поблизости не раздался знакомый низкий голос Кихо, послуживший ориентиром. Проследовав по направлению за звуками, Бомгю оказался на освещённой улочке, где двое альф расположились на лавочке и о чём-то спокойно беседовали вполголоса. Тем незнакомым блондинчиком из слов Кихо действительно оказался Кай. — Кихо! — окликнул омега, его голос звучал слегка хрипловато от волнения. Он торопливо направился к двум фигурам, сидевшим на лавочке. Те, встревоженные резким звуком, одновременно обернулись. — Хэй, давно не виделись! — быстро придя в себя, радостным возгласом поприветствовал друга Кихо. Он поднялся с лавочки и сделал несколько широких шагов на встречу омеге, перехватив его в свои крепкие дружеские объятия. Бомгю на мгновение озарил эту тёмную улицу своей милой улыбкой и крепко обнял в ответ друга. Спустя мгновение беспокойство снова вернулось, взгляд скользнул в сторону Кая. Тот не шелохнулся с места и, прищурившись, наблюдал за сценой воссоединения двух друзей. Он всё никак не мог взять в толк, какие отношения были у этих двоих? — Кай? Как ты? Всё нормально? Куда ты вообще пропал? — тревожно оглядывая того, интересуется Бомгю, искренне беспокоясь за младшего альфу, которого не видел последние несколько дней. Парень сделал пару шагов по направлению к Хюнину, сокращая расстояние между ними и оказываясь почти вплотную возле него. Гю пытался заглянуть в глаза собеседника, однако альфа упорно отводил взгляд в сторону, пряча его за светлыми волосами. Словно пытался таким образом оттолкнуть и отгородиться от человека напротив, даже если это был Бомгю. Казалось, между ними за эти пару дней образовалась невидимая стена.       Омега пытался ему позвонить и даже написал парочку сообщений, но ответа не получил ни на что. Ошибочно полагал, что его номер просто не записан в телефоне Кая, потому он игнорирует входящие звонки и сообщения. И лучше ему не знать, что обиженный парень намеренно игнорировал абсолютно все звонки и сообщения. — Всё нормально, можешь вернуться обратно. — его голос, тихий и хриплый, как шепот осеннего ветра, ужасно слабый и тонкий, с трудом пробивался сквозь оглушающую тишину. Его слова неприятно отдались где-то в груди. Хюнин не хотел говорить и делиться своими проблемами с Бомгю, и по нему это было прекрасно видно. Тот выглядел совершенно потерянным. Его обычно яркие глаза были потухшими, а под глазами залегли тёмные круги. И сам он, обычно энергичный и жизнерадостный, впервые выглядел настолько подавленно. Вид у него походил на брошенного щенка.       Чхве не желал влезать в чужие проблемы. За прошедшие дни их отношения, безусловно, улучшились, стали теплее и ближе. Только они всё ещё не друзья. Даже то, что они время от времени делят на двоих постель и ютятся в объятьях друг у друга не делало их ближе. Но Каю хотелось помочь, он выглядел как тот, кто нуждается в помощи и поддержке больше, чем кто-либо другой из их блока. — Давай, я сниму здесь где-нибудь жильё буквально на один день и поговорим? Как на это смотришь? — осторожно интересуется омега, стараясь звучать мягко и как можно более дружелюбно. Пусть он и не сильно этого хочет, но так уж и быть, попытается помочь этому несчастному парню, которого, как кажется Бомгю, недопонял Субин и привёл к тому, что юный альфа уже который день избегает встреч со всеми из общаги. — Не надо, Бомгю. Потом поговорим. Я честно не понимаю, зачем ты сюда пришёл, — отвечает Кай, его голос звучит громче, чем обычно, как будто он пытается убедить не только Бомгю, но и самого себя. — Я уже не маленький, и какая-то парочка индюков не сделают со мной ничего, так что не волнуйся и спи спокойно. — В его интонации слышится раздражение, которым он пытался перекрыть всю свою робкую неуверенность. — Ты совсем больной? — резко вмешивается Кихо, сдвинув брови на лбу, — Бомгю волновался и ради тебя посреди ночи прибежал сюда. И всё ради чего? Ты отталкиваешь от себя единственного человека, который готов протянуть тебе руку помощи в эту трудную минуту. Разве ты этого хочешь? Хочешь остаться один со своими проблемами?       Его слова подействовали отрезвляюще, а Хюнин серьёзно задумался над сказанным. Доля правды в словах старшего была очевидна. Стоя теперь перед фактом, и осознавая свои поступки в отношение омеги, вернее то, как они выглядели со стороны, он понимал, насколько неправ. Чувство вины медленно расползалось по его телу, словно ядовитый плющ. — Я… — Кая словно вырвали из дремоты. Он резко поднял голову, глаза устремились на Бомгю. Тот стоял рядом, всё так же тревожно разглядывая Хюнина. У него всё ещё было прерывистое дыхание после недавней торопливой прогулки по тёмным улицам. Свежий ночной воздух трепал его волосы, спутывая пряди, а одежда, наспех накинутая, колыхалась, местами обнажая части тела. Следы недавней спешки были видны во всём его облике: в растрепанных волосах, сбивчивом дыхании и даже в том, как неровно сидела на нём одежда. Он правда волновался и спешил сюда к Каю. — Бомгю, прости пожалуйста, я просто... просто эти дни у меня выдались тяжёлыми…       Голос Кая звучал хрипловато, слова вырывались шепотом. Он сделал шаг навстречу, и в его глазах, тусклых от усталости лишь мгновение назад, вновь зажглись искорки жизни. Альфа неуверенно протянул руки, приглашая в свои объятья. Бомгю, не колеблясь, шагнул навстречу, позволяя высокому парню обнять себя. Все тревоги, сомнения и возможные обиды живо растворились в этом тесном кругу, оставляя место только спокойствию и приятному теплу. Хюнин не скроет, как сильно скучал по этим объятиям и знакомому запаху омеги. И он рад, что сейчас к нему пришёл говорить именно Бомгю. Только с ним он мог не беспокоиться о будущем, только его Кай был готов слушать, говорить и сам. Оставалось только надеяться, что он будет понятым, что Бомгю в этом плане окажется лучше Субина. — Давай сделаем как ты сказал. — пробубнил Хюнин, зарываясь лицом в чужие волосы. Ближайшие пару минут он его отпускать не планировал. — Ладно, голубки, думаю, вы тут дальше и сами справитесь, — вновь подаёт голос Юн, про присутствие которого, видимо, благополучно забыли. А наблюдать, как эта двоица стоит и обжимается, он не собирался. Опасность миновала, как и его необходимость присутствовать здесь. — А, да, конечно, Кихо. Спасибо за то что помог Каю, спокойной ночи! — отозвался Бомгю и попытался обернуться, но Хюнин его слишком сильно прижимал к себе, так что лишние движения сделать не представлялось возможным. — Слышишь, Кай, — Кихо произнес это имя с такой ледяной интонацией, что у Хюнина по коже пробежали мурашки. — Если ты будешь обижать Бомгю, я приду и выбью из тебя всю дурь. — Он сделал паузу, позволяя своим словам повисеть в воздухе. — Советую тебе поинтересоваться у Ёнджуна, что он думает про моё имя. И, надеюсь, это отобьёт тебе желание хоть что-то делать против.       Не дожидаясь ответа, альфа медленно обернулся и зашагал прочь, растворяясь в мрачной улице, оставляя двоицу наконец полностью наедине. Хюнин оторвал на время свою голову от омеги и проводил напряжённым взглядом удаляющуюся фигуру Юна, от которой за километр веяло силой. Даже Субин, со всей своей властностью, не внушал такого страха, как этот тихий и спокойный, на первый взгляд, альфа. — Он точно не убийца? — интересуется Кай, возвращая внимание к Чхве. Уж слишком его впечатлил этот парень и, что важнее... каким образом Бомгю вообще мог с таким подружиться? Он не выглядит как тот, кто будет дружить с кем-то, вроде Бомгю. Тем не менее, он рьяно того защищает. — Иногда я тоже задаюсь этим вопросом, — усмехается омега, кинув взгляд через плечо, но след его друга к этому времени простыл. — Ты знаешь, что он когда-то подрался с Ёнджуном и надрал ему задницу? — Что? Такое было? — удивлённо переспрашивает Кай, но следом грустно вздыхает, понимая, что важную информацию старшие снова утаили от него. — Тэхён мне рассказал про это. Если честно мне трудно поверить, что кто-то расквасил Ёнджуну его вечно недовольную физиономию, но, пожалуй, после услышанного я только больше зауважал Кихо. Время от времени этому самодовольному парню не мешает получать пиздюлей, — ответил Бомгю, вызвав у Кая неосознанную улыбку. — Я согласен, ему полезно, так и передай другу своему. Пусть время от времени ставит его на место. — усмехнулся Хюнин, его голос звучал приглушенно, посколько он говорил все свои слова в волосы Чхве, от которых не мог всё никак отлипнуть и двинуться куда-то.       Несколько мгновений они беззаботно болтали о чём-то пустяковом, их голоса едва нарушали тишину осенней ночи. Холодные порывы ветра однако, заставляют Бомгю опомниться, омега поторапливает Кая на поиски места сегодняшней ночёвки, пока омега не отморозил себе здесь все свои конечности. Альфа долго не сопротивлялся, он и сам жутко замёрз, поэтому, по прошествию ещё пары мгновений они уже вышагивали по ночному городу. Парни разглядывали неоновые вывески окружающих их вокруг зданий, пытаясь выглядеть какой-нибудь отель или гостиницу, хоть что-то, где они могли бы снять себе номер на сутки. — А у тебя деньги разве есть на то, чтобы снимать номер? — эта вещь и в правду была довольно странной, и Кай не пренебрёг возможностью поинтересоваться. Для него в принципе было загадкой, откуда у Гю деньги на существование. В голове младшего он был родом из чего-то отдалённо напоминающее населённый пункт, где толком нет нормальных домов, не говоря уже о работе и деньгах. Реальность далеко не ушла от его мыслей, но всё же дела в той деревне были получше. — У меня есть карта Тэхёна… — желая раствориться, ответил омега и смущённо отвёл взгляд в сторону, всё ещё не избавившись от странных мыслей после произошедшего во время течки между ними. С того момента прошла целая неделя, но смелости подойти и поговорить обо всём с Каном у Бомгю так и не появилось. Он просто старается отвлекать свои мысли и не думать об этом, наивно полагая, что если проблему игнорировать, то она исчезнет сама по себе. Жаль, но, к огромнейшему сожалению, так в мире ничего не работает, а румянец возвращается на щеки парня, всякий раз когда он видит альфу, или хотя бы допускает себе мысли о нём. Бомгю сжал в руке карту, что лежала всегда в кармане его кофты. Омега чувствовал, как сердце снова странным образом начало реагировать на упрямо всплывающие воспоминания. — И когда она успела к тебе попасть? — интересуется Кай, приподняв вопросительно одну бровь. Тэхен конечно, богатый и деньги всегда раскидывает без разбору, но обычно он тратил их на себя. Бывало, оплатит ужин в кафе или ресторане для всей их компании, но чтобы отдать личную карту на пользование другому человеку… это, пожалуй, было удивительным. — Долгая история, я долго пытался отказаться и возвращал карту, но Тэхен был убедителен и, в общем…да, его карта оказалась у меня, — ответил Бомгю, торопливо и немного неразборчиво. Кай внимательно слушал рассказ Бомгю, а его взгляд скользил по лицу омеги. Он заметил, как тот нервничает, как краснеют его щеки. Что-то в этой истории его настораживало. Может быть, он ревновал? Или просто хотел разобраться в происходящем? — Бомгю, — начал Кай, его голос звучал мягко, но с едва уловимой ноткой беспокойства, — почему ты так сильно покраснел? У вас… с Тэхёном, что-то было? — вопрос всё же сорвался с его губ, и Кай сразу же пожалел об этом. Возможно, в глубине души, он не хотел знать, почему омега, который так мил его сердцу, краснеет от упоминания имени другого альфы. Ответ мог оказаться разрушающим. Бомгю замялся, его глаза избегали встречи с глазами Кая. Он пытался подобрать правильные слова, чтобы ответ не прозвучал слишком странно, при этом ещё и не являясь ложью. Это оказалось труднее, чем Гю мог себе представить. Как объяснить адекватно, что поцеловался во время течки с альфой, что теперь мысли о нём заставляют сердце биться чаще, а щёки сразу полыхают огнём? — Ну… — начал он, все еще смущаясь, — Давай сначала снимем номер, сядем, и спокойно поговорим… — Как скажешь, — согласно кивнул Кай, и вновь обратил своё внимание на здания вокруг. На сей раз искать долго не пришлось, и заветная вывеска, оповещающая о том, что здесь отель, замаячила на горизонте перед взглядом очень скоро. Путники направились именно туда. — Кай, ты хочешь есть? Может, зайдём и купим чего-нибудь? — интересуется Бомгю, когда его взгляд цепляет яркая витрина, на стекле разрастались красочные неоновые узоры, формируя причудливые фигуры и непременно притягивающие взгляды прохожих. На логотипе теми же неоновыми лентами был изображен логотип магазина, изображающий продукты. Теплый свет неонов мягко обволакивал их, создавая уютную атмосферу. Бомгю почувствовал, как урчит его живот, и с улыбкой посмотрел на Кая.       А Кай, погруженный в свои мысли, поднял голову. Его взгляд скользнул по витрине, затем остановился на Бомгю. В чужих глазах отразились неоновые огни, делая их еще более глубокими и красивыми. Несмотря на спешку, которая оставила лёгкий беспорядок на Бомгю, он все равно выглядел невероятно привлекательно. Несколько прядей его мягких волос выбились из прически, обрамляя лицо легкими волнами. Пушистый свитер немного сбился набок, обнажая тонкую шею. Хюнин невольно отметил, как сильно ему хочется прикоснуться к этой нежной коже. — Звучит неплохо, — ответил он, не отрывая взгляда от омеги. Кай залюбовался этими нежными чертами, чувствуя, как сердце пропускает удар. А эту ночную прогулку можно считать своеобразным свиданием? Альфе захотелось сказать что-то приятное, но слова застревали в горле. Он провел языком по губам, пытаясь собраться с мыслями. — Ты сегодня выглядишь... очень хорошо, — выдавил он наконец. Бомгю мягко рассмеялся. Звук его смеха был такой заразительный, что Кай невольно улыбнулся в ответ. — Ты должно быть шутишь? — усмехнулся омега, двигаясь в сторону магазина. — Я прибежал сюда накинув сверху первое, что под руку попалось, даже не посмотревшись в зеркало. — И всё равно выглядишь потрясающе. — Кай пожал плечами. — Ну, спасибо, — Склонив голову набок, Бомгю улыбнулся одними глазами. Конечно, он слегка смутился, но его глаза блестели от удовольствия.       Пожалуй, ему было приятно слышать такие неожиданно щедрые комплименты, особенно в тот момент, когда он сам не сделал ничего особенного, чтобы подчеркнуть свою красоту. Внутри него разгорелось что-то тёплое и радостное, ведь ему не так часто делали комплименты. За последние пару месяцев своего пребывания в компании альф из своего блока, его самооценка скорее стремительно падала ниже, чем была, из-за их грубых выражений. Все оскорбления и пренебрежительный тон порой оставляли раны на его уверенности.       Сейчас дела с этим обстоят куда лучше, ведь все они значительно смягчились. Должно быть, смирились со своим соседом, наконец. Бомгю не мог не ощущать, как стены, которые окружали его раньше, стали менее давящими, а атмосфера в группе — более дружелюбной. Не передать словами, как омега был рад такой перемене, потому что он предвещал эту трудную студенческую жизнь, где в блоке ему бы пришлось выживать. Даже начал сомневаться в правильности сделанного выбора. Однако, чем дальше текло время, тем меньше сомнений оставалось. Съехать от своих деспотичных родителей - самое лучшее и исключительно верное решение. Ему очень повезло.       Предаваясь своим собственным мыслям, парни переступили порог магазина, встретивший их большим выбором продуктов. Живот Бомгю заурчал, заставляя своего хозяина краснеть ещё и из-за этого. Вообще-то, в столь поздний час он не планировал ничего есть, но, судя по всему, его организм имел на этот счёт совершенно другое мнение. Кроме продавца, сонно потягивающегося за прилавком, в магазине никого не было. И неудивительно: время давно перевалило за полночь, и все нормальные студенты уже давно мирно посапывали в своих кроватях. — И кто из нас ещё хочет кушать? — усмехнулся Кай, с трудом подавив вырывающуюся из него улыбку, он планировал проигнорировать это, чтобы не ставить омегу в неловкое положение, но не смог удержаться. Омега снова засмущался, выглядя при этом непозволительно мило, хотелось его затискать. — Давай ты просто заткнёшься, — фыркнул темноволосый, ткнув в бок Кая, после чего потянул своего спутника по продуктовым рядам, переводя внимание альфы на богатое содержимое прилавков. Глаза даже разбегались, внезапно захотелось всего и сразу. Альфа послушно двинулся следом, глядя как Гю разглядывает всё на полках. Кай обожал наблюдать за Бомгю в такие моменты – когда тот превращался в маленького ребенка, разглядывая яркие упаковки с продуктами. — Давай купим всё, что ты хочешь, – предложил альфа. — Это должен был я предложить, — фыркнул Бомгю, пока глаза продолжали бегать по полкам. — Вот эти чипсы, точно надо взять! — Он схватил пачку с ярко-оранжевой упаковкой и повертел ее в руках. Словно до этого ни разу не видел, хотя это был один из его любимых вкусов и производителей. — С сыром? Нет, давай лучше с паприкой, — отозвался Кай, схватив с полки ярко-красную упаковку. — Серьёзно? – недоуменно нахмурился Бомгю, даже не пытаясь скрыть досаду. – Ты всерьез думаешь, что эти чипсы с паприкой могут сравниться с сырными? У них вкус такой, как будто кто-то зажарил паприку и забыл добавить хоть каплю соли!       Кай поднял бровь и стянул с губ длинную, дразнящую улыбку. — Ничего ты не понимаешь! Вот ты, гуру сыра, ещё скажи, что эти картонные кусочки с сыром настоящие чипсы! Они же вкусом напоминают затхлую пыль из старого чулана. Чипсы с паприкой – это другое дело, настоящая находка, динамика вкуса! — Динамика? — Бомгю почти задохнулся от смеха. – Ты вообще пробовал настоящие чипсы с сыром? Когда открываешь пакет, а там такой аромат, что мыши начинают танцевать! — Не рассказывай мне тут! Это запах, который вызывает только лёгкий шок! — их спор ещё продолжается какое-то время, пока доводы и аргументы обеих сторон не напоминает перебранку детей в садике. — Прекрати спорить. Давай возьмём оба вкуса и перестанем сотрясать зря почём здесь воздух, не ценитель ты искусства. — вынес вердикт Бомгю, потому что их спор всё равно заходил в тупик и каждый хотел считать себя правым.       Кай фыркнул, но спорить больше не стал и молча забрал себе пачку со своей любимой паприкой. Бомгю взял с сыром, и между ними установилось временное перемирие. Они продолжили путь по магазину, сметая с полок всё, на что падал глаз. Очевидно, они не съедят всё это, но руки сами тянулись ко всякого рода вкусняшкам. — Что из напитков будешь? Кола? Спрайт? Что любишь? — альфа, прищурившись, изучает разнообразие банок в холодильнике. Его взгляд скользит по ярким этикеткам, пока он сам раздумывает над своим выбором. — Почему нет варианта пиво? — слышится голос Бомгю откуда-то из-за прилавка, где он выбирал очередную странную еду, которая привлекла его взор красочной упаковкой. Он был падким на яркие цвета, они непременно приковывали его взгляд и вызывали интерес. — В такой час пиво? — переспрашивает Хюнин, а немного ошалелый взгляд переносится на соседний холодильник, набитый под завязку жестяными банками с пивом. — Уверен, что это хорошая идея? — Почему нет? Нас ждёт долгий и, возможно, не самый приятный разговор, но под пиво, думаю, пойдёт. — Ну… сам тогда выбирай, я в этом не разбираюсь, — махнул на того Кай, ведь прежде он пробовал алкоголь лишь пару раз, когда его хёны устраивали шумные посиделки в блоке. Юный альфа тогда с боем выбил себе возможность сделать глоток запретного напитка, но вкус был просто отвратительный. Он точно не вспомнит, что именно это было, зато прекрасно помнит ту жгучую горечь у себя во рту, после которой у него отпало всякое желание прикасаться к алкоголю.       Бомгю с усилием отогнал назойливую мысль купить таблетки для унитаза из-за яркой упаковки и выпрямился. Мысленно попрощавшись с ними, он присоединился к Каю за рассматриванием напитков. Пару минут парни изучали яркие этикетки, обсуждая, какой вкус им больше по душе. На сей раз они быстро пришли к согласию, даже не пришлось ссориться. Выбрали лимонад неизвестной им марки с интригующим дизайном.       Набрав всего, на что упал их взгляд, парни рассчитались на кассе за это, успев и там устроить небольшую ссору за то, кто будет платить за все продукты. Обычно друзья переваливают друг на друга ответственность оплаты, но эти двое спорили, выдвигая каждый свою кандидатуру. Бомгю желал оплатить, воспользовавшись, в очередной раз, картой Тэхёна. Кай, сжав челюсти, смерил Бомгю неодобрительным взглядом. Ему хотелось продемонстрировать свою самостоятельность, показать омеге, что он вполне может сам оплатить покупки. Противостояние продлилось недолго, как только Бомгю помахал перед лицом Хюнина картой Тэхёна. — Бомгю, в следующий раз позволь мне тебя угостить, — настаивал Кай, всё ещё горя желанием показать себя с более “взрослой” и “мужской” стороны, особенно перед парнем, к которому дышал не ровно. Парни знакомы уже какое-то время, но альфа по-прежнему пытается произвести хорошее впечатление. — Ну, раз ты так настаиваешь… Но только в следующий раз, — согласился Гю, тепло улыбнувшись и хлопнув по плечу собеседника. Закончив свою перебранку, омега наконец оплатил всю их еду и парни направились с полными руками в сторону отеля. На ресепшене Бомгю завалил альфу пакетами, чтобы пройти все необходимые процедуры и снять номер на сутки. Повезло ещё, что в столь позднее время здесь ещё кто-то сидел. Женщина, сидевшая там, сонно забивала все необходимые данные, взяла оплату и также слегка рассеянно выдала им ключи, пожелав хорошо провести время. Омега искренне поблагодарил её, извинился за столь поздний визит и, взяв младшего под руку, отправился к нужному месту.       Кай послушно побрёл следом. Пока альфа наблюдал за сонной сотрудницей, его и самого ненароком потянуло в сон. Он столько дней нормально не спал, что теперь организм возмещал ему это с удвоенной силой. Веки слипались, в голове кружились какие-то бессвязные мысли. — Бомгю, можно я немного посплю? — прохрипел Кай, потирая глаза. — Завтра, обещаю, мы с тобой обо всём поговорим! Я так устал… — он зевнул так широко, что показались все зубы. — Конечно, отдыхай, — ласково ответил Бомгю.       В самом номере альфа даже не стал разглядывать интерьер, мыться, просто снять одежду казалось непосильной задачей. Он сбросил с себя свою обувь и, не раздеваясь, упал на кровать. Единственное, что отметил его сонный мозг — всего одна кровать, но рассчитанная на двух человек. Впрочем, это парня не сильно смутило, за столько дней, прожитых вместе в блоке, они уже все привыкли спать друг с другом, при том, что в блоке кровати не рассчитаны на двух человек. Так что, заваливаясь на кровать, Кай ничуть не смутился наличию всего одной кровати. Погружаясь в сон, он мысленно благодарил Бомгю за заботу и понимание.       Омега, с трудом удерживая в руках увесистые пакеты, переступил порог кухни. Яркий свет люминесцентных ламп высветил гору продуктов, что казалась еще внушительнее в тишине ночного отеля. Картонки с раменом, разноцветные упаковки с закусками, несколько бутылок газировки и даже торт, выбранный Бомгю с особым пристрастием, - все это теперь требовало внимания. Они так усиленно набирали всё это, чтобы полакомиться здесь, а в итоге Кай отключился, как только переступил порог номера. Бомгю всё ещё хотел поесть, прежде чем заваливаться спать. Одному сидеть здесь и кушать посреди ночи, было немного… странно? Он глубоко вздохнул, пытаясь принять решение. Поесть или не поесть? Тяжёлый вопрос.       От раздумий его отвлек вибрация телефона, спрятанного в кармане штанов. Омега достал гаджет и разблокировал экран. Наверху списка уведомлений красовалось сообщение от Ёнджуна. Сердце дрогнуло. Старший, должно быть, заметил отсутствие Бомгю и теперь интересовался местонахождением своего соседа. Омега замер, гипнотизируя экран. Что ответить? Если проигнорировать сообщение, то Джун обязательно позвонит. А если рассказать правду о том, что они с Каем вместе, то старший наверняка захочет приехать. Это могло отпугнуть младшего, который, кажется, наконец-то решился откровенно поговорить. — И что мне теперь делать? — пробормотал омега вслух, чувствуя себя совершенно растерянным. В голове проносились самые разные варианты исхода событий, но ни один из них не заканчивался счастливым финалом. Омега снова посмотрел на сообщение от Ёнджуна и покачал головой. Придётся что-то решать. И чем быстрее, тем лучше. После недолгого размышления, Бомгю всё же рассказал о том, что нашёл Кая, при этом настойчиво попросил старшего сюда не ехать. контакт “говнюк Ёнджун”: он сейчас спит? Бомгю: Спит Говнюк Ёнджун: а ты собираешься? Бомгю: Я думал для начала поесть Говнюк Ёнджун: приехать к тебе? составлю компанию, под утро уйду Бомгю: А ты сам спать не собираешься? Говнюк Ёнджун: мне не спится. так приехать?       Бомгю задумчиво пялился на последнее сообщение. Оно звучало неплохо, за исключением того, что омега останется без сна. Но покушать с кем-то было всё же лучше, чем одному, поэтому после пары минут молчания, он отправил утвердительное “давай”. Отправив сообщение, Бомгю откинулся на спинку стула и уставился в потолок. И с каких пор общение с Ёнджуном стало таким непринуждённым? Еще совсем недавно он боялся даже произнести его имя вслух, а теперь вот переписывается, как ни в чём не бывало. Вспоминая их первую встречу и сравнивая с тем, что было сейчас… небо и земля.       Ждать долго не пришлось. Ёнджун материализовался в дверном проеме, словно призрак, возникший из ночной мглы. Его появление было таким скорым, что Бомгю едва успел моргнуть. Чтобы не потревожить спящего Кая, Ёнджун ограничился коротким сообщением, и вот он уже стоял на пороге, оглядываясь по сторонам. Бомгю бесшумно отворил дверь и, встретив его взгляд, улыбнулся уголками губ. Пропуская старшего внутрь, омега кивком головы указал направление на кухню. Тёплый свет, льющийся из-под прикрытой дверцы, и манящий аромат пряностей создавали уютную атмосферу, контрастирующую с холодной строгостью ночного отеля. На столе, сервированном с простой элегантностью, уже стояли две миски с дымящимся раменом, палочки для еды, несколько баночек с газировкой, пару пачек с чипсами и торт. Ёнджун снял куртку и повесил ее на спинку стула. Альфа опустился на стул, оценивая содержимое стола. — Ты собирался съесть всё это в одиночку? — интересуется Ёнджун, вопросительно приподняв бровь. Ну серьёзно, как такое количество еды могло поместиться в кого-то настолько маленького? Даже внушительный для омеги рост не перекрывал всю хупкость Бомгю. — Нет. Вообще-то, с Каем, но он завалился спать как только зашёл. Думаю, он почти не спал все эти дни… — ответил тихо омега, усаживаясь на соседний стул. — Где ты его нашёл? — Это не я, Кихо. Он позвонил мне и спросил не с моего ли блока альфа-блондинчик, а я сразу подумал о Кае и оказался прав. — ответил Бомгю, в процессе рассказа он взял в руки палочки для еды и принялся помешивать рамен в тарелке, — Мне пришлось постараться, чтобы убедить его со мной поговорить, так что не испорть тут всё! — Я постараюсь. А ты, расскажи мне позже, что с ним, пожалуйста. Субин не даёт мне нормального ответа касательно этого, только отмахивается всякий раз, когда спрашиваю. Сам Кай проигнорировал все мои сообщения и звонки. Такое безразличие – это не про него, поэтому я волнуюсь. — Я если честно, и сам без понятия, но выглядел он очень подавленным и даже по началу пытался отгородиться. — вздохнул Гю, после чего накинулся наконец на еду, не в силах уже терпеть этот прекрасный аромат. — А ты почему не спишь? — Кошмары замучили, — ответил коротко Ёнджун, отвлекаясь тоже на еду.       Поездка была спонтанным решением, даже для Ёнджуна. Отправляя приглашение, он, сам того не ожидая, был уверен в отказе Бомгю. Поэтому согласие омеги стало настоящим сюрпризом. Но он был рад, не так часто ему выпадает возможность вот так спокойно провести время с омегой.       Атмосфера сейчас вокруг них была располагающая к задушевным разговорам, Джуну хотелось бы услышать больше про прошлое Бомгю. Омега старался не вспоминать о тех событиях, которые заставили его сбежать. Ёнджун в какой-то степени понимает его, он и сам не терпит, когда вспоминают о его прошлом, предпочитая любую другую тему для разговора, кроме диалога о своём прошлом. Но сейчас, хотелось чтобы Бомгю открылся, позволил прикоснуться к его душевным ранам, показал, через что ему пришлось пройти. — Бомгю, — начал Ёнджун мягким голосом, — мне бы хотелось узнать о тебе больше. О том, что было до того, как мы встретились. Омега замер, уставившись молча в свою тарелку с лапшой, его пальцы сжали палочки для еды так сильно, что побелели костяшки. Наконец, он тихо произнес: — Я не хочу об этом говорить. — Я понимаю, — ответил Ёнджун, — но, может быть, однажды ты захочешь поделиться? Я всегда буду рядом, чтобы выслушать тебя.       Бомгю вздохнул, и его плечи опустились. Когда он наконец поднял глаза на Ёнджуна, альфа увидел в них бездонную пропасть печали, словно в них отражалась вся боль, которую омега когда-либо испытал. Сердце Ёнджуна сжалось, никогда раньше он не видел Бомгю таким уязвимым. В его глазах отражались неясные образы прошлого, воспоминания, которые он так старался забыть. Джун разглядел в глазах напротив знакомую боль. Слова в этот момент казались лишними. Ёнджуну хотелось просто обнять омегу, передать ему всю свою теплоту, защитить от всего мира, показать, что он не одинок. — А ты сам? Я почти уверен, ты озлоблен на весь мир не просто так. — проговорил парень, предпочитая переключить фокус внимания с себя на собеседника. Озвучивать вслух свои переживания было слишком трудной задачей. Омега боялся открыться, боялся быть отвергнутым. Но в то же время он жаждал поддержки, понимания, того самого плеча, на которое можно опереться. — Я…ну… — Ёнджун шумно вздохнул, собираясь с мыслями. Задавая вопрос о прошлом, стоило предвидеть, что поинтересуются в ответ и его. Его собственное прошлое было покрыто густым туманом боли и разочарования. — У меня…была очень проблемная семья. Мать часто обвиняла меня во всех своих бедах. Мне кажется, они никогда не воспринимала меня как своего сына, только как человек, на которого она могла покричать после трудного дня. Я никогда не понимал и не понимаю до сих пор, откуда в этой хрупкой женщине было столько гнева. Помню, как однажды она разбила мою любимую гитару…тогда, да, я думаю, именно тогда, во мне словно что-то сломалось…я ненавижу её, и своего отца, который никогда не вмешивался и просто безразлично наблюдал, как она днём за днём разрушала своего же сына. — Ёнджун прервался на некоторое время, стараясь подавить в себе волну эмоций, что поднималась со дна его души. Ему тяжело было всё это вспоминать, он никогда не говорил много кому-то про всё случившееся, но Бомгю одним свои присутствием казалось снял с его плеч невидимый груз. В первый раз за долгое время он чувствовал, что может быть полностью открытым и честным. — Я не выдержал. Знаешь, по мне может и не скажешь, но я любил раньше мягкие игрушки. У меня до шестнадцати лет был плюшевый мишка, я не хотел никак с ним расставаться, всегда с боем вырывал из рук матери, что норовила выкинуть его. И в один день ей это удалось. Она его выкинула, перед этим разорвала на части…       Тогда вместо лоскутов мягкой игрушки, она порвала и уничтожила детскую душу. Именно тогда, Ёнджун принял одно единственное правильное решение — сбежать. Бежать и не оглядываться, куда угодно, но подальше от собственной семьи. От ненавистной матери и отца. Отец, хотя и был тихим, словно тень, никогда не вмешивался. Он словно растворился в этой печальной реальности, оставив Ёнджуна в одиночестве с завистью и ненавистью матери. Ее глаза искрились только презрением. Джун не помнил тепло ее рук, он помнил только жестокость и оскорбления. Ёнджун пытался быть хорошим, старался заслужить ее признание, но все его усилия оставались тщетными. Он был осужден быть ее вечным врагом. Убегая из дома, он не знал, что в будущем ему ещё предстоит напороться на жестокость реального мира. То предательство…оно окончательно убило в нём веру в мир. — В шестнадцать я сбежал из дома. Мне повезло, что уже на тот момент я дружил с Субином, Тэхёном и Каем. Они меня сильно выручили, по очереди я жил у каждого из них дома, а потом они пристроили меня сюда, в блок общежития, выгораживали и до сих пор это делают перед комендой. Поэтому мне не приходится больше волноваться о жилье. Им пришлось много вытерпеть из-за моего скверного характера, но они не бросили меня и помогли…я им очень благодарен.       Слушая историю Джуна, омега словно заново переживал собственную боль. Каждое слово, произнесенное альфой, отзывалось в его сердце эхом давно забытых страданий. Они оба, словно два осколка разбитого зеркала, несли в себе глубокие шрамы от неласковых родительских рук. Было что-то глубокое в том, что именно они, два душевно-травмированных человека, нашли друг друга в этом холодном мире. Судьба ли свела их, или это простое совпадение? В такие моменты границы между реальностью и иллюзией стирались, и омега начинал верить в существование некой высшей силы, которая привела их к этой встрече. — Я понимаю тебя, и мне жаль…ты… не заслуживал всего этого, никто не заслуживает такой боли и несправедливости. Но ты справился и это главное, не так ли? — Я ни черта не справился, Бомгю! Ты ведь знаешь какой я, я похож на свою мать и весь яд выплёскиваю на всех людей вокруг, причём без разбору, это неправильно. Я не хочу быть похожим на неё, но ничего не могу сделать со своим прошлым! — выдохнул шумно альфа, вперив взгляд в столешницу. — Ты - вот кто действительно справился. Я не знаю подробностей твоего прошлого, но из того, что я успел услышать, ты сильнее, чем кажешься и при этом не ненавидишь всех вокруг. — Правда так думаешь…? Я думаю, все просто по разному реагируют на травмирующий опыт. Ты не сдался и продолжаешь жить, понимаешь свою проблему, а это уже шаг к её решению. Не сравнивай себя с другими, может, наши проблемы и похожи, но мы ведь всё равно все разные и наши пути к восстановлению себя тоже… — Может быть…ты и прав… — пробурчал себе под нос Ёнджун, задумываясь всерьёз над его словами. — Теперь, раз я рассказал всё это тебе, поведай мне в ответ о себе.       Бомгю под влиянием создавшейся атмосферы рассказал. Голос его дрожал, когда он описывал детство, полное одиночества и страха. Его родители, вместо того чтобы дарить тепло и заботу, словно наслаждались его страданиями. Каждое слово, каждый взгляд, каждое действие – все было пропитано холодной безразличием. Он вспоминал, как пытался завоевать их любовь, но все его попытки разбивались о стену отчуждения. Синяки и ссадины были его постоянными спутниками. Омега боялся ночей, когда его родители, поддавшись очередному приступу гнева, превращали дом в поле боя. И всё это было в купе вместе с той его течкой, которую он затрагивать вновь не стал в своём, и без того трудном рассказе. Поведал позже о том, как сумел подтянуть свои знания и вырваться из оков родного города. — Бомгю, позволь тебя обнять? — осторожный голос альфы вырвал Бомгю из мыслей о прошлом. Омега согласно кивнул, и лишь сейчас обратил внимание на щипающие от горьких слёз его глаза. Он не собирался плакать, думал, уже перерос это и вполне способен вспомнить о прошлом без слёз. Но старые раны кровоточили снова, потревоженные этим внезапно глубоким разговором.       Ёнджун поднялся со стула, сократил расстояние между ними одним большим шагом, оказавшись вплотную возле Бомгю. Альфа протянул свои руки и крепко обнял подрагивающее тело Гю, крепко прижимая к себе. Теплое, надежное объятие стало для Бомгю оазисом посреди пустыни его воспоминаний. Он уткнулся лицом куда-то в грудь Ёнджуна, позволяя слезам свободно течь. В этот момент весь мир сузился до этого единственного объятия, которое дарило ему чувство безопасности и защищенности, которого он так долго был лишен.       Комната наполнилась тишиной, прерываемой лишь тяжелым дыханием и всхлипами Бомгю. Он чувствовал, как сердце Ёнджуна стучит в такт его собственному, отбивая невидимый ритм их общей боли. Было уютно, хорошо. Запах альфы обволакивал уставший разум, позволяя расслабиться. Бомгю вспоминал, как в детстве он мог только мечтать о таком тепле, о таком понимании. И вот оно, наконец, было здесь, рядом с ним. Растворившись в этих объятья и вдоволь наплакавшись, Бомгю благополучно отключился. Он без понятия сколько сейчас времени и когда может проснутся Кай, сейчас его это волновало не так сильно. После такого диалога с Ёнджуном, он едва ли бы в состоянии разговаривать о чём-то важном ещё и с Каем. Он обсудит всё с ним! Обязательно, но не сейчас. Как только проснётся и снова наберётся сил.