Алхимик изучает этот прекрасный мир!

Сова, открывай, медведь пришел Винни-Пух

      Пробежавшись взглядом по полке, я отыскал банку с чаем и послал Мегумин таскать воду, с чем она справилась довольно быстро.       Разогревая плиту, добавил в чайник немного лекарственных трав и поставил завариваться, посматривая в окно.       Ветер усилился и небо постепенно заволакивали черные тучи. Лес зашумел, и мы с Мегумин синхронно поежились.       – Брр... В такую погоду только дома у камина сидеть, – обхватив себя за плечи, сказала она.       – И не говори, – поддержал я, – ливень, похоже, будет.       – Как вернемся – не забудь сварить средства от простуды и согревающие. Денег поднимем немерено.       На кухню вошла переодевшаяся в домашнее Лейд.       – Что там с чаем? Готов? – подняв крышку, она вдохнула аромат моего творения, – Неплохо. О чем задумались, дети?       – О дождях и прибыли, которую они сулят, – ответил я.       Мегумин промолчала, но вежливо улыбнулась.       – А, на простудах и насморках заработать решили. Умно. Гости, проходите, чай готов!       

***

      Последующее за этим чаепитие прошло под девизом «в тесноте, да не в обиде». Кухня-то у нас максимум на троих рассчитана, а тут шестеро, не считая Чомуске. Еле за столом уместились, а Мегумин и Юн-Юн вовсе делили один стул.       Делясь забавными историями, мы не заметили, как за окном разыгрался ураган – деревья гнулись в три погибели, дождь барабанил по стеклу, вдалеке сверкали молнии, а мы согревались горячим чаем и хорошей компанией.       Мегумин шепнула что-то Вольбах, и та ненавязчиво начала агитацию за культ имени себя. Мол, слышала, у них лень считается священным состоянием человека, никаких взносов не надо, и вообще вступайте к нам, у нас печеньки.       Лейд то ли в шутку, то ли серьезно, пообещала проверить и упоминать имя богини Вольбах (ха-ха, жрица назвалась в честь богини!) в жаркие дни, когда лень что-то делать.       Вольбах после этого заявления оживилась и, подгадав момент, когда мелькнула молния, сказала, что для хорошей вечеринки нужна выпивка. В подтверждение ее слов грянул гром – получилось пафосно. Мегумин ее прямо зауважала.       Выпивки у Лейд не нашлось, но разве это остановит двух Алхимиков?       За полчасика мы сделали искусственное безалкогольное шампанское. Я раньше никогда не пил, но Виз сказала, что по вкусу от настоящего не отличишь.       Мегумин с Юн-Юн накинулись на «взрослую выпивку». Выдули они не меньше двух литров каждая. Ох, и побежит кто-то ночью в туалет...       В общем, душевно поговорили, повеселились, и не заметили, как стемнело.       

***

      Переночевать решили здесь же. Щиты и силовые поля, конечно, хороши, но лететь вслепую из-за ливня совсем не весело.       В камине весело потрескивало пламя, в трубе завывал ветер, и все это создавало ту уютную атмосферу, когда на улице холод и слякоть, а дома тепло и хорошо.       Виз и Вольбах уложили на единственную кровать, худым Юн-Юн и Мегумин отдали мою раскладушку на двоих, а мы с Лейд, уступив хорошие места гостям, устроились на полу у камина. Не под одним одеялом, но близко – два матраца под прямым углом друг к другу, так, чтобы спать головами к огню.       

***

      Кто-то тряс меня за плечо и я неохотно отогнал полудрему.       Лейд полулежала, опираясь на локти.       – Спишь, что ли? Прогуляемся? – одними губами произнесла она.       – Угу на оба вопроса.       Стараясь не шуметь и никого не разбудить, я накинул куртку и вышел во двор вслед за ней.       Дождь кончился, только гроза продолжала бушевать где-то в стороне Болот. Мокрый газон блестел в свете проглядывающей из-за облаков луны, освещающей двор и создающей зловещие тени. С крыш стекала вода, мерно капая в подставленные ведра.       Одетая в одну ночную сорочку Лейд дрожала на холоде, но виду старалась не подавать.       – Ты, я смотрю, теперь в малине, – усмехнулась она, стуча зубами, – столько девушек вокруг, забыл, наверно, о своей первой... Наставнице.       – Не забыл, – вздохнул я, снимая куртку и накрывая ее, – а вот ты забыла одеться. Простынешь ведь, кто за тобой ухаживать будет?       – Ты, кто ж еще! Примчишься из Акселя, будешь сидеть у моей постели и держать за руку.       – Аапчхи! – вместо ответа чихнул я.       – Замерз, бедняга, – Встав за мной, она обняла меня со спины и положила голову на плечо, – ну как ты без меня? Справился?       – А то. Были сложности, но потихоньку поднимаюсь.       – Я так волновалась, – крепче сомкнув объятья, прошептала она, – зачем ты взялся за этот чертов королевский квест? Денег было мало? Я когда в газете о тебе прочитала, чуть не умерла! Так испугалась... У меня же нет ни друзей, ни детей... Ты – мой единственный близкий человек, понимаешь?       Я нащупал ее ладонь и крепко сжал.       – Но в итоге все в порядке, а на рожон я не лезу.       – Пообещай мне, что больше не будешь ввязываться в подобные авантюры. Пообещай!       – Прости, но не могу. Но обещаю, что не буду рисковать без очень веского повода. Хотя, я и так рисковать не люблю… Пойдем домой, пока не простыли оба.       Она поцеловала меня в висок и потрепала по голове.       – Давай поговорим немного. Просто так...       – А давай.       Помолчав немного, она сказала:       – Значит, познакомился с Виз, Ледяной Ведьмой?       – Вероятно, так, если принять ее слова за ложь. Я не очень хорошо знаю ее историю, но авантюристы ее уважают, это факт.       – Для известных людей характерно желание сохранить инкогнито, – кивнула Лейд, – вероятно, Виз не исключение. Не стоит ее раскрывать, раз она так хочет.       – Я, конечно, слышал, что она знаменита, но думал, максимум – в нашем городе. И не похоже, чтобы ее беспокоили поклонники.       – Представь, что ты встретил своего кумира в кафе. Как бы ты говорил с ним?       – М-м-м... Вероятно, очень восторженно. Понимаю, о чем ты – трудно общаться с людьми, когда все видят в тебе объект поклонения.       – Ей повезло встретить вас – ты о ней не слышал, Алым Магам на условности плевать, а эта жрица, Вольбах, сама не так проста. Есть в ней что-то такое, аристократичное... Она дворянка?       – Насколько я знаю, нет. Но есть кое-что, что я расскажу потом, вдали от возможных ушей.       Не берусь представить, как она отреагирует на новости о богине. Даже богинях, во множественном числе. А когда узнает про лича? Еще подумает, чего доброго, что я чокнулся! Нет, расскажу как-нибудь в следующий раз.       – Ничего ты не знаешь, Алекс Уивер! Внимательнее надо быть, внимательнее! Взял мою фамилию – изволь соответствовать!       – Кстати, ты ведь не против?       – Чего?       – Ну, фамилии. Я тебя как-то не спросил...       – Дурак, – беззлобно прошептала она, – как будто я могу быть против.       Позади что-то зашуршало, ойкнуло, упало, чертыхнулось и проговорило голосом Юн-Юн:       – Я первая! Я победила!       – Но с расположением туалета ты ошиблась, – раздался с другой стороны голос Мегумин и скрип деревянной дверцы с сердечком, – терпи теперь, му-ха-ха!       – Эй, давай быстрее!       – Горе побежденным, – пафосно сказала Мегумин. Все бы ничего, но ОТКУДА она это сказала...       – Что? Выходи скорее, я тоже хочу...       Лейд тихо хихикнула и разомкнула объятия.       – Веселые у тебя друзья. Да, родилась бы я чуть позже... А, прости, мысли вслух.       Развернувшись на носках, она пошла в дом.       Ну и я мерзнуть не стал – поспешил за ней.       

***

      Поскольку лежал я на пути от кровати до двери, заснуть не удалось – вернулись Алые Маги. Мегумин шепнула «кто последний, тот – дурак» и рванула, ну а Юн-Юн – за ней.       Навернулись обе, причем на Лейд. Никто не пострадал, но Лейд вскрикнула так, словно на нее упали два слона.       Извиняясь, они нырнули под одеяло, которое одно на двоих, и устроили за него битву.       Со стороны оно, конечно, выглядело иначе: ритмично скрипит раскладушка, а на ней две девушки пыхтят и стонут, закрывшись одеялом, что прокомментировала Вольбах:       – А, так вы из этих... Я конечно, понимаю, молодость, гормоны, но вы бы хоть на улицу вышли, если невтерпеж.       Они затихли, и в ночной тишине я различил вопрос Виз:       – Вольбах, из каких?       – Тебе это знать рано.       – Ну объясни!       – Спи уже! И отодвинься от меня, ты холодная!       – Уаа, ты злая! Дай обниму!       – Ай, холодно! Не трогай шею! Только не живот! Ай! Получай, месть богини!       – Хи-хи-хи! Щекотно же! Ик! – до икоты смеялась Виз.       Чомуске, уловив настроение, начал носиться по всему дому и лезть на стену... в прямом смысле.       – Кто из нас еще из таких? – проворчала Мегумин, – Меня ж сейчас Юн-Юн своим горящим лицом обожжет! Ей рано такое слышать!       – И-и ничего мне не рано!       – Что ж ты тогда красная?       – Э-это от жары!       Я перевернулся на другой бок, закрывая уши одеялом, но оказался лицом к лицу с Лейд, вернее, с ее макушкой - матрасы-то боком друг к другу.       Она изогнула шею, встретив мой взгляд.       – Тоже хочешь пошалить?       Все затихли.       – Ах, неожиданное развитие отношений между учителем и учеником! - первой отошла Вольбах.       – Разве она не его мать? – Юн-Юн высунулась из-под одеяла.       – Нет конечно! Он просто взял ее фамилию... – ответила ей Мегумин, – так что остается возраст, но там разница лет пятнадцать... несущественно, да и выглядит она максимум на двадцать пять.       – Да спите вы уже наконец! – возопил я.       Смех был мне ответом. Ржали все, кроме Юн-Юн – она всему поверила.       И когда все успокоились, Виз захотела в туалет.       Короче, упала она прямо на меня. Хорошо хоть у нее имеются две мягкие подушки безопасности... Но внезапный удар спокойствия и сна мне не добавил.       

***

      Шутки шутками, а на утро я проснулся от давления на спину и теплого дыхания в затылок – Лейд обхватила меня ногами и прижимала к себе. Ночью, наверно, в туалет пошла, а потом спросонок места перепутала.       Аккуратно выбравшись из захвата и накрыв ее одеялом, я осмотрелся.       Юн-Юн спала одна, а через приоткрытую дверь было видно, что Виз использует Вольбах в качестве подушки-обнимашки. У обеих сползли ночные сорочки, оголив нижнее белье, и я поспешно отвернулся.       Но эти кружева потом долго не давали мне покоя...       

***

      Прокравшись на кухню, я обнаружил там испуганную Мегумин и Чомуске, ожесточенно теребящего штору.       – Что такое?       Вздрогнув, она обернулась:       – А, это ты... Беда! Чомуске подрала занавески!       – Мяк! – кашлянул кот, разрывая ткань зубами.       – Что я скажу Лейд? – сокрушалась Мегумин, – Можешь сам поговорить с ней пожалуйста? Мне неудобно, а вы с ней...       – Да запросто. Стой, откуда стеснительность? Тебя вчера Юн-Юн покусала?       – Просто стыдно, что не уследила за фамилиаром, – надулась она, – не дразнись!       – Не буду, не буду. А Вольбах не обидится, что ты его фамилиаром называешь? Она же с ним связана, даже, вон, боится за него. Блин! – вдруг озарило меня, – Или ей передается страх Чомуске?!       – И то, и то, я думаю. О, побежала.       Котейка мяукнула и рванула на улицу – окончательно избавляться от занавесок.       Полы заскрипели, и на кухню вошла Лейд.       – Оставляю ее на тебя, – Мегумин выскользнула из комнаты.       Посмотрев на голые окна невидящим взглядом, она села на стул и закинула ногу на ногу.       – М-м-м... – промычала она. Да, это мыканье я перенял от нее. Или она от меня, – Сколько времени?       – Восемь с небольшим. Представь, наш чудо-зверь уничтожил шторы.       Я-то Лейд не боюсь и знаю, что ругаться она не будет, потому и говорю так прямо.       – Вы его плохо кормите? Потом новые повешу, все равно эти испортились. Пусть ест… – зевнув, она потерла глаза, и положила голову на руки, отчего ее лицо приобрело забавное выражение.       В спальне зашумели. Виз и Вольбах своей возней разбудили Юн-Юн, после чего все вместе пришли к нам на кухню.       Достав сковородку, я разбил несколько яиц, залил молоком, и поставил на плиту. Подумав немного, взял еще молока и поставил кипятить.       – Лететь пора, – заметила Мегумин, – пока погода хорошая.       – Хорошенького понемножку, – поддержала Виз, – хорошо вчера отдохнули, но пора браться за работу.       

***

      Позавтракав, мы собрались у Буревестника.       – Ничего не забыли? – спросила Лейд, передавая сверток с едой в дорогу.       – Вроде нет, – осмотрел багаж я, – ну, давай. Не скучай, заходи в гости.       – И вы заходите, если что.       Мегумин посадила Чомуске себе под шляпу и дала отмашку:       – Виз, запускай.       – Пока-пока, – махал я с платформы.       Жужжащий звук и появление знакомых по прошлому разу светящихся символов заставили меня заорать…       – Нет!       … И вцепиться в коробки.       Насколько же огромны возможности магии! Летим быстро, а смотри-ка, ни ветерка, ни перегрузки – как на месте стоим.       Но до чего страшно! Внизу мелькает… что-то – то ли деревья, то ли домики, веревки поскрипывают, а высота ведь приличная! Нет, есть еще силовое поле, и оно, кажется, свою функцию выполняет на отлично, но… вдруг сломается?       

***

      Летели мы весь день и частично ночь, останавливаясь только на перекусы. Наконец, Виз снизила скорость и объявила о прибытии в Аксель. Я-то ничего не видел из-за ящиков, да и к тому моменту стемнело давно.       Сгрузив платформу около магазина, она посадила Буревестник рядом, и до особняка мы пошли пешком. Мегумин уговорила Вольбах пожить с нами, так что компания получилась немалая.       Юн-Юн по пути куда-то исчезла, и Мегумин на это пожала плечами, сказав, что рядом ее гостиница, и она пошла туда. В любом случае, город у нас безопасный, а Юн-Юн сама из кого хочешь дурь выбьет.       В особняке, как ни странно, горел свет, и парадный вход не был заперт.       В гостиной, в свете ламп и камина, над разложенными на столе бумагами, склонились одетые в ночнушки Казума и Даркнесс. Аква спала на диване, обнимая бутылку вина.       – Апчхи. Фыр-фыр, – чихнула и фыркнула Виз.       Казума переглянулся с подозрительно довольной Даркнесс.       – Есть три новости, – начал он, – плохая, ужасная и нейтральная. Какую озвучить первой?