Непостижимый план v 2.0

Наши дни. — Погуляем? Ты же не сильно торопишься? — с надеждой спросил Асмодей, оборачиваясь к Рафаилу, когда они уже распрощались с Кроули и Вельзевул. — Как раз тоже хотел тебе предложить! — Рафаил выглядел чрезвычайно довольным, и снова улыбался так, что князь с трудом отвел взгляд от чудесных ямочек на его щеках. — До утра я совершенно свободен. Не без труда выбравшись из О2 арены в город, просачиваясь сквозь возбужденную и несколько одурманенную алкоголем толпу, они пошли по заполненной людьми улице, намереваясь отыскать для себя уединенный уголок. Ночная жизнь в городе оказалась ничуть не менее оживленной, чем дневная. Честно говоря, Асмодей несколько сомневался, что Рафаилу мог бы понравиться поход на рок-концерт. Все-таки это отнюдь не консерватория… Слишком громко, слишком много людей и, что немаловажно, слишком свободные нравы… Но похоже князь волновался напрасно. Рафаилу было вполне комфортно в компании демонов, его очаровала музыка и атмосфера, и он получал неподдельное удовольствие, а на побочные эффекты не обращал никакого внимания. Асмодей мог ему только позавидовать, сам-то он как раз внимание обращал. Ему сложно давалось оставаться невозмутимым в этой атмосфере всеобщего возбуждения. За столько лет земных кутежей выработалась определенная схема действий, и тело ждало и требовало привычного продолжения, которого с Архангелом, разумеется, быть не могло. Пока, во всяком случае… Но вот Кроули и Вельзевул тоже, явно наслаждаясь исключительно хорошей музыкой и алкоголем, совсем не реагировали на ауру возбуждения. Может потому, что оба пришли без своей пары? Ну, и еще наверняка сыграло свою роль то, что с момента возращения воспоминаний, никакого секса у Асмодея не было, зато — в достатке нереализованного желания. Он старался не форсировать, не торопить. Они с Рафаилом слишком остро реагировали друг на друга, так что сомнений не вызывало, что не за горами момент, когда Архангел и сам будет готов решиться на это. Они уже даже затрагивали подобную тему. *** Ночной сад в мягком свете луны смотрелся очень красиво. Они стояли на террасе, облокотившись на ограждение, и неспешно беседовали. Кроули и Азирафель уехали в Лондон, Рагуил и Иеремиил предсказуемо не вернулись (ну, им нашлось, что обсудить), а Джим (как же непривычно так оказалось называть Гавриила) и Вельзевул ушли в дом, оставив террасу в их полное распоряжение. Вообще-то, Асмодей знал, что Рафаилу тоже пора было уходить, но Архангел этот момент явно оттягивал, а князь благоразумно об этом не упоминал. Ну в самом деле, подождут его до утра, ничего там на небесах не сделается. А разговор складывался интересный. Асмодей рассказал, как увлекся чтением и пристрастил к этому своего охранника. И Рафаил так искренне за него обрадовался. К тому же оказалось, что уже есть книга, которую оба читали и теперь могли обменяться мнением. И обсуждение книги неожиданно оказалось не менее увлекательным процессом, чем непосредственно само чтение. Уже не меньше получаса они с упоением разбирали поступки героев и самые интересные моменты сюжета. — Я все время вспоминаю теперь твои слова! Как же ты точно тогда сформулировал, — Асмодей улыбнулся, — то что, в голове рождается захватывающий новый мир. И от него так тяжело оторваться! И вот еще что… — он задумчиво покусал губы. — Мне кажется, это не совпадение… Представляешь, у Азара вдруг пропали лягушки на голове. Сколько я его помню (пару тысяч лет точно), всегда были… а вчера пропали. Все-таки, когда читаешь, это заставляет думать, шевелить мозгами, как-то анализировать… видимо, все дело в этом. — Вот ты прям с языка сейчас снял, — Рафаил серьезно кивнул. — Конечно, ты прав. Только хотел сказать, я тоже заметил, как это постепенно меня меняет. И, знаешь… мне кажется, нужно об этом всем рассказать! Наверное, в первую очередь следует об этом обязательно рассказать Люциферу. — Теперь это ты у меня с языка снял, — засмеялся князь. — Обязательно завтра так и сделаю. — Помнишь, что завтра у нас встреча с Кроули, компаньон? — Архангел улыбнулся. Они не оставили свою задумку с развитием AR реальности. — А в понедельник я надеюсь увидеть тебя в нашем читательском клубе. — Это я не пропущу, уж будь уверен, — вполне серьезно кивнул Асмодей. Пока что им не так уж часто удавалось встречаться, по крайней мере не так часто, как бы он сам этого хотел. Но он сказал, что согласен на любые условия, и без всяких «но», и теперь держал слово, хотя это и оказалось весьма непросто. Князь столько лет ни в чем себе не отказывал… — А после мы пойдем пить карамельный латте, да? — со смешком добавил он, решив, что не стоит нагнетать обстановку, заставляя Рафаила нервничать. — Или снова возьмем ирландский кофе? — Нет, давай попробуем что-нибудь новое, — Архангел засмеялся, наклоняясь к нему и слегка задевая его плечом. — И ты мне обязательно включишь еще Луи Армстронга… — При прикосновении между ними немедленно заструилось тепло, и князь услышал, как Рафаил невольно прерывисто и сладко вздохнул, и придвинулся чуть ближе. — Договорились, — кивнул Асмодей, сам с волнением впитывая это острое и долгожданное ощущение. Он весь вечер мечтал, но не рискнул дотронуться до Рафаила на глазах у всех, учитывая всякие непредсказуемые между ними реакции. И выходит, что опасался он совсем не зря… ощущения у них явно вышли на новый уровень. Ему так хотелось… ооо, ему так много всего хотелось! При этом он прекрасно осознавал, что даже самая невинная часть из его желаний окажется чересчур для Архангела. Они еще никак с ним это не обсуждали. Смешно, но оказалось весьма тяжело завести разговор на подобную тему — слова категорически отказывались складываться в предложения. Асмодей все же не удержался, скользнул рукой, обхватывая Рафаила за плечи и мягко притягивая к себе, и Архангел с готовностью прислонился к нему, чуть откидываясь назад и прикрывая глаза. — Как хорошо… — еле слышно выдохнул он, и Асмодей крепко прижал его к себе, чувствуя, как Рафаил блаженно расслабился в его объятиях. Это и правда было хорошо… слишком хорошо… и очень многообещающе… Он мог бы сейчас сделать очень и очень многое… он действительно это умел… и что уж там, частенько бывало проделывал с людьми. Но нет, люди всегда понимали, к чему все идет, и это был их выбор. А Рафаил совершенно точно ничего этого не осознавал. Так что, князь посчитал нечестным вот так воспользоваться его доверием. — Ты такой горячий… — все так же не открывая глаз, шепнул Рафаил, явно не подозревая о его сомнениях и не ожидая никакого подвоха. Архангел снова сладко выдохнул, откидывая голову ему на плечо. — Ну, мне так положено. Ты же помнишь, кто я? — хмыкнул Асмодей, осознанно возвращая его в реальность, но все-таки так, чтобы особо не напугать. Рафаил, видимо, и правда подзабыл, что Асмодей по природе своей, как-никак, теперь демон. Архангел обернулся, с беспокойством заглядывая князю в глаза. Несмотря на насмешливую улыбку и внешнее спокойствие, он, разумеется, не мог не почувствовать, как внутри Асмодея бушует огонь. Рафаил невольно вздрогнул. Разумеется он не ожидал, просто совсем даже не думал об этом. Асмодей сразу выпустил его из объятий и серьезно сказал: — Тебе не о чем беспокоиться. — Нет, конечно нет, — покачал головой Рафаил, и зябко поежился. — Тебе, наверное, и так сложно, а я, кажется, тебя еще и спровоцировал… — обеспокоенно добавил он. — Сложно, — согласился Асмодей, снова осторожно обнимая его за плечи, чтобы согреть. — Но, знаешь, — князь засмеялся, — мне очень понравилось, как ты меня спровоцировал. — Ах ты… — Рафаил сначала вспыхнул от возмущения, но потом не выдержал и тоже засмеялся. А потом уже более серьезно добавил: — Я все понимаю, ты так устроен… это твоя природа… — И, поверь, в этом нет ничего ужасного, — кивнул Асмодей, понимая, что самое время об этом поговорить, раз уж разговор у них к этому вырулил. — Ты же тоже это чувствуешь, когда мы друг друга касаемся? Разве ты ощущаешь это как что-то плохое? — Нет, — Архангел серьезно покачал головой. — Но вряд ли я сейчас могу судить объективно… — он улыбнулся, — после вина, и в твоих объятиях… — Можно считать это просто расширенной версией для выражения чувств, — князь засмеялся. Не смотря на бурлящий в крови алкоголь, Асмодей полностью себя контролировал, и продолжал обнимать Рафаила очень бережно, и даже нежно. Нет, он совершенно точно не планировал на него давить, и искушать его тоже почему-то совсем не хотелось. — Ох, какая изящная формулировка… — хмыкнул Архангел, при этом не делая ни малейшей попытки отстраниться. — Я обдумаю. Асмодей довольно заулыбался, и тут же поймал себя на мысли, как чертовски приятно осознавать, что Рафаил чувствует себя с ним в безопасности. *** Совсем скоро они вышли к Темзе и неспешно двинулись вдоль берега, обсуждая концерт. Обоим показалось интересным сравнить, какие песни кому из них больше понравились. От реки тянуло свежей прохладой, а светящийся огнями город красиво переливался на фоне темной массы воды. На пути им попался небольшой сквер, но чтобы присесть там с комфортом и в уединении, князю пришлось — без зазрения совести — щелкнуть пальцами, чтобы целующаяся на скамейке влюбленная парочка спешно устремилась домой, а может и в ближайший мотель… В любом случае, Асмодей мысленно пожелал им удачи. Рафаил только хмыкнул и чуть покачал головой, но не стал комментировать. Они присели на освободившуюся скамью. — Честно говоря, до последнего был не уверен, что подобная музыка тебе вообще понравится, — продолжил разговор Асмодей, слегка приобнимая Рафаила за плечи, чтобы защитить от поднявшегося прохладного ветра с реки. — Это далеко не классика и не джаз. — Ну тебе же она нравится, и при этом так же нравится джаз, — Архангел улыбнулся, с благодарностью наклоняясь к нему ближе и поворачивая голову. Смешинки зелеными искрами взметнулись в карих глазах, мгновенно учащая князю сердцебиение. Сегодня все реакции проходили гораздо острее, и Асмодею с трудом удавалось удерживать себя в рамках, так что он быстро увел взгляд в сторону. — Уел, — согласился князь со смешком. — Я как-то об этом совсем не подумал. — Так что жду приглашения на следующий концерт, — Рафаил слегка откинулся назад, сползая чуть ниже и пристраивая голову князю на плечо. — Или хочешь, я сам тебя приглашу? — Голос выдавал, что он по прежнему улыбается. — Было бы интересно, — протянул Асмодей крепче обнимая его за плечи и устраивая поудобнее. Ощутил, как мягкие волосы щекотнули губы, а сам он с головой утонул в аромате ласковых рассветных лучей — именно так всегда ощущался для него запах Архангела. Прерывисто вздохнул. А Рафаил поднял руку, накрывая ладонью его пальцы, и от этого простого жеста князя предательски бросило в жар. — Кажется, с алкоголем я сегодня переборщил, — с сожалением констатировал он, делая попытку убрать руки, но Архангел неожиданно их удержал. Порывисто обернулся и тихо сказал: — Знаешь… я обдумал… Их глаза были сейчас так близко. Ближе оказались только их губы, и они быстро преодолели это незначительное расстояние. Недавно князь почти в шутку назвал секс расширенной версией для выражения чувств, сейчас же понял, что это совсем не шутка, все так и есть. Сколько у него было партнеров — не сосчитать, но он испытывал к ним только похоть и страсть, и ощущения не шли ни в какое сравнение с тем, что он чувствовал сейчас с Рафаилом, когда внутри замирало еще только от одного предвкушения. Асмодей провел языком по мягким губам и ощутил, как они приоткрылись ему навстречу, а приятно прохладные ангельские пальцы скользнули по лицу князя, а потом зарылись в его длинные волосы. На контрасте с прикосновением рук, губы у Архангела оказались горячими. Эмоции захлестывали с головой, но князю все же удавалось не терять до конца голову и помнить, где он и с кем. Он чуть углубил поцелуй, и Рафаил на мгновение задохнулся от ощущений, но секунду спустя уже улыбнулся Асмодею в губы и шепнул: — Это так… сладко… Даже не представлял… — и теперь уже его язык очень мягко раздвинул князю губы, нежно и осторожно исследуя все внутри, и неожиданно эта осторожность «ударила» даже сильней, чем если бы он действовал опытно и умело. Асмодей глухо застонал, на мгновение теряя контроль, рывком притягивая и усаживая его к себе на колени. Руки скользнули под куртку, задирая края футболки и жадно касаясь прохладной кожи. Архангел вздрогнул, невольно отрываясь от его губ и чуть отстраняясь. — Ты весь пылаешь… — он слегка улыбнулся. Должно быть, прикосновение горячих рук показалось ему не менее, чем обжигающим. — Прости, я плохо себя сейчас контролирую, — князь тут же убрал руки обратно поверх одежды. — Я просто не ожидал, — карие глаза красиво засверкали зелеными искрами, секунда, и искры уже обратились смешинками. — Но знаешь… мне это очень понравилось. — Ах ты… — Асмодей засмеялся, принимая от него этот «ответный удар» на свое недавнее похожее «понравилось». А смех так же позволил ему немного прийти в себя. — Ну, раз тебе понравилось… — не удержавшись, вкрадчиво шепнул он. — Мы можем поискать местечко и поудобнее… — губы князя коснулись ангельского уха, поэтому он хорошо ощутил, как Рафаил вздрогнул и прерывисто сладко вздохнул.

***

      Кроули вернулся домой поздно. Они славно оттянулись на концерте Muse в О2 с Вельз, Асмодеем и Рафаилом. (Да-да, архангел никогда еще не был на концерте и решил попробовать, и ему неожиданно понравилось.)       Еще с улицы Кроули увидел, что света в лавке нет, и в комнате у Азирафеля наверху окна такие же темные, значит, он все-таки лег спать. Ангел все чаще стал пользоваться этой людской привычкой, ему понравилось смотреть красивые и интересные сны (а сны у него разумеется были непременно красивые и интересные).       Кроули тихонько проскользнул в лавку, придерживая колокольчик, чтобы он не растрезвонился на весь дом, осторожно закрыл дверь, и, захватив вино и бокал, направился к любимому креслу. Спать пока не хотелось, слишком много в голове было впечатлений от прекрасно проведенного вечера. Ничего, он скоротает время с бутылкой вина, подождет пока Азирафель проснется.       Включив на столе лампу, он удивленно уставился на кресло, на мягком сиденье его поджидал сюрприз — большой атлас по астрономии. Глянцевую обложку украшал рассыпавшийся Млечный путь, мягко поблескивая звездами в теплом свете настольной лампы.       Ничего себе. Демон быстро отставил бутылку и бокал в сторону и взял книгу, с интересом разглядывая подарок. А это несомненно был подарок. Кроули довольно заулыбался.       Ангел еще никогда не дарил ему книги, а эта книга к тому же оказалась вполне современной. Он кинул взгляд на оглавление. О, здесь были собраны последние данные звездных карт и уникальные фотографии туманностей и галактик. Не переставая улыбаться, Кроули опустился в кресло, быстро переворачивая страницы. Вот она. Под глянцевой фотографией мелким шрифтом нашлась подпись. И он негромко зачитал вслух:       — Биполярная планетарная Туманность в созвездии Скорпиона NGC 6302, так же известная под названием…       — Бабочка, — мягко закончил вместе с ним Азирафель. Оказывается он спустился вниз, а Демон так засмотрелся на подарок, что пропустил этот момент.       — Эта Туманность навсегда останется для меня особенной… — Ангел улыбнулся, а Кроули быстро вскинул на него глаза, чувствуя, как зачастило сердце. — Для нас. — Азирафель кивнул.       И Кроули медленно кивнул в ответ. Ему все еще сложно давалось говорить о том, что было там наверху. Но начинать все равно придется, и через паузу он все же негромко сказал:       — Это мое первое связное воспоминание… в тот день, когда маленький Каин свалился в костер. — голос вышел слегка хриплым.       — О… вот почему ты тогда так внезапно и надолго исчез, — голубые глаза Азирафеля стали очень серьезными. — А я боялся, что тебя наказали.       — Ну и наказали тоже! Влепили выговор. Не пристало демону вытаскивать из огня детей. — Кроули снова кивнул и усмехнулся.       — Полагаю, если бы вытащил я, меня бы так сильно не наказали, — вздохнул Ангел. — Но пока я думал о правилах, ты уже все сделал.       — Да ладно! Гавриил бы тебе еще долго припоминал. — усмехнулся Кроули. — Знаешь же, я сначала делаю, потом думаю… — Он пожал плечами. — А то, что я долго не появлялся… вспоминать оказалось чертовски больно… особенно, когда не особо понимаешь, что происходит. И потом еще тоже… вышел у меня инцидент…

***

2 года от начала времен       Найти Туманность не составило никакого труда.       Как же она была прекрасна! Переливалась тысячью разных оттенков на фоне бархатной черноты космоса, сверкая миллионами звезд.       Как он и предполагал, это оказалось очень и очень больно — одновременно вместить восторг от ее красоты и весь ужас того, что ему больше никогда не сделать подобного. Изощренная пытка… и его несчастное человеческое сердце то жалобно замирало в груди, то трепыхалось раненной птицей.       Но главное, он так и не увидел продолжение воспоминания.       «Азирафель… Ведь нас с тобой что-то связывало? И поэтому у тебя так сияют глаза, когда ты на меня смотришь».       Неужели все оказалось напрасно?       Ему пришлось укрыться крылом, чтобы уберечься от потока раскаленных метеоритов. Кроулик повернул голову, провожая их взглядом, и вдруг ощутил, как что-то мягко потянуло его за волосы. Схватил это «что-то» рукой и с удивлением обнаружил, что этот изогнутый в два раза стержень — его инструмент.       Снова эта чертова двойственность ощущений… Кроулик, к сожалению, не мог теперь сказать, как его применить, но рука привычно приняла рукоятку в ладонь, а металл притягательно и мягко отливал серебром. Неужели он случайно его здесь оставил? Забыл убрать в рабочий ящик?       Вспышка пришла внезапно, подкралась «на цыпочках», пока он отвлекся на сожаления и уже совсем перестал ее ждать. Такая живая, яркая и ошеломляющая.       Азирафель стоит в двух шагах от него и кажется настолько реальным, что, наверное, можно коснуться рукой.       — Хочу, чтобы ты знал, эта Туманность не просто красивая, она еще и особенная. По крайней мере для меня. Мы же запускали ее вместе с тобой. — мягко произносит Ангел и улыбается… улыбается именно ему… и в этой улыбке столько заботы и нежности…       Теплый шар у Кроулика в груди раздулся с невероятной скоростью и предсказуемо лопнул. Его бросило в жар. А видение тем временем уже растаяло. И ошарашенный Демон одиноко застыл посреди миллиардов звезд бархатной черноты космоса.       «Вот значит как. Вместе».

***

      Несложно было сообразить, что все это часть наказания — между ангелами и демонами предусмотрительно обрубили все связи. Точно так же, как его самого лишили возможности создавать. Вот откуда появлялся этот вязкий туман при попытке что-нибудь вспомнить. Но если воспоминания можно постепенно вернуть, то может и его знания когда-нибудь восстановятся?       И что ему теперь с этим всем делать? И что уже помнит Азирафель и, главное, что по этому поводу думает? Выходит, что эти воспоминания ставят их в весьма сложное положение. Он же ангел, он же не сможет поступить неправильно. Да он, по идее, должен быть в ужасе, а у него напротив сияют глаза. Очень интересно… А как у него это все происходит? С такими же вспышками, что напрочь вышибают из тебя дух?       Кроулика передернуло от одной только мысли, что он может вновь испытать эту беспомощность, опять потерять контроль. Нет, к этому он пока точно не был готов, так что к Азирафелю по прежнему старался не приближаться. Несколько раз видел его издалека, но сам ему не показывался, хотя все чаще и чаще нестерпимо тянуло заглянуть в сияющие голубые глаза.       Кроулик пару раз осторожно задавал наводящие вопросы другим демонам, вдруг кто-то кроме него еще вспомнил, но в Аду все горели такой непримиримой жаждой мести, что некоторые даже требовали от Совета, чтобы тот предложил Люциферу возобновить войну. Но среди князей, к счастью, дураков не было. Так что никакими воспоминаниями там и не пахло.       Каждые три месяца — о, да, время стали отмерять по земному графику, оно зависело от движения Солнца, дни складывались в недели, недели — в месяцы, месяцы — в года — от Земного отдела требовали рабочий отчет.       Адам и Ева сосредоточились на выживании, им нужно было прокормить себя и детей, и с ними он не мог полноценно работать. А вот с детьми — дело другое, с ними Кроулику казалось легко и, что главное, интересно! Особенно, когда они чуть подросли.       Самым большим успехом пользовались рисунки с маленькими человечками, которые он периодически оставлял для них на земле. Он рисовал им совсем простые сюжеты, обычная повседневная жизнь, но детям эта идея почему-то очень понравилась.       В назначенный день все четверо с горящими глазами бежали к большому камню, в надежде получить новую порцию таинственно возникающих на земле рисунков. Это была их общая тайна. Демон знал точно, про рисунки матери и отцу никто из детей не рассказывал.       Дети придумывали про человечков целые истории и жарко спорили о сюжете. И каждый отстаивал свое мнение. Кроулик один раз послушал (приняв облик змеи и затаившись среди камней) и теперь не мог удержаться, когда оставлял рисунок, каждый раз обязательно приползал. Да, приползал снова и снова, хотя обращаться змеей ему по прежнему очень не нравилось.       Он не мог не отметить, что, пожалуй, только эти рисунки и побуждали замкнутого и молчаливого Каина на какое-то человеческое общение. Обычно он очень редко открывал рот для более-менее развернутого ответа, а нормально разговаривал только с родившейся вместе с ним сестрой. Но она-то и без слов его хорошо понимала, а вот родителям с ним приходилось сложно, особенно на фоне Авеля и второй их сестры. Эти двое вечно болтали без умолку и светились улыбками и безмятежностью.       А возле рисунков они вдруг все оказывались равны, и это определенно шло делу на пользу. Кроулик уже замечал во всех четверых изменения… Но потом все снова пошло не так. Он опять нарушил чертовы правила и прямо на глазах у Лигура.       Иногда Аду не достаточно было отчета, и тогда присылали проверку, обычно, это был Хастур, но в этот раз прибыл Лигур. Они давно не пересекались, и пока обменивались привычным в Аду приветствием «Слава Сатане», Кроулик с некоторым изумлением разглядывал огромную ящерицу, поселившуюся на кудрявой голове демона. Когда же ящерица внезапно открыла глаза и подозрительно на него уставилась, Кроулика невольно передернуло. Он быстро отвел взгляд. Но собственные водянисто-карие глаза демона-коллеги смотрели на него еще более недоверчиво, чем немигающие глаза рептилии, словно этот коллега заранее ждал от него подвоха. Лигур поправил свой черный хитон, будто являвшийся продолжением его темной кожи, и неторопливо проговорил:       — Ну, рассказывай.       Кроулик вкратце ему рассказал, что именно он делает для выполнения задания (в общем-то, подробно все было отражено в отчетах), но по недоуменному взгляду коллеги стало понятно, что Лигуру это ни о чем не говорит. Такие тонкости для демона оказались чересчур сложными. Ну ясно, ящерица на его голове выросла неспроста.       — Что-то ты намудрил, Кроулик, — Лигур нахмурился.       — Они же дети, с ними в лоб не получится, — вздохнул Кроулик. — Но они уже умеют ценить свою выгоду. Так что результат есть.       — Тогда показывай!       — Да, пожалуйста, — Кроулик снова пожал плечами.       Чтобы не привлекать внимание и при этом подобраться поближе, оба демона приняли измененный облик.       Адам принял решение учить старшего сына земледелию, и Каин теперь частенько трудился в поле. Эта неблагодарная работа мальчику совсем не нравилась, и он очень быстро научился облегчать себе труд, придумывая различные интересные приспособления, у парня к этому определенно оказался талант. Вот только его куда больше привлекали животные, и Кроулик по встречам возле большого камня знал, что парень больше бы предпочел разводить коз и овец, чем заниматься земледелием. Но Адам мало интересовался тем, чего хотели бы сами дети, и он вознамерился возложить заботы о животных на Авеля. У Каина же пока еще не хватало духу твердо сказать о своих желаниях, парень боялся чрезмерно сурового к нему отца.       Каина они нашли по дороге на поле, но он был не один, его как раз догнал брат.       — Каин, подожди.       — Ну? — не очень приветливо буркнул в ответ Каин.       — Помнишь, когда мы смотрели рисунки, — Авель быстро оглянулся, убедиться, что их разговор никто не услышит, — ты сказал, что придумал, чем быстрее и лучше можно будет стричь овец. Мне же как раз скоро нужно их будет стричь, вот я и подумал, может ты … ну… подскажешь как это сделать?       Кроулик замер. Это был ключевой момент. Ему было очень важно, что сейчас ответит старший брат младшему.       Каин ненадолго замолчал, видимо вспомнил, как в тот раз собрал все свое небогатое красноречие и предложил брату взять на себя земледелие, а животных отдать ему, потому что Авель много раз говорил, что ему вообще нет разницы, чем заниматься. Но на этот прямой вопрос Авель вдруг передумал и ответил «нет». И от совсем уж отчаянного предложения Каина поделить всю ответственность поровну, то есть по-братски, тоже наотрез отказался.       Что ж, в общем-то Авель поступил как хотел и имел на это полное право. Но и Каин в свою очередь тоже имел полное право ответить ему «нет». И он ответил.       — Нет, — Каин покачал головой и снова быстро пошел вперед. — Не хочется.       А ведь еще какой-то год назад он бы не посмел отказать брату, чем Авель регулярно и беззастенчиво пользовался, не то чтобы прям со зла, просто привык, что брат никогда не отказывал, даже если действовал себе во вред.       Но для Авеля это вдруг оказалось более чем серьезным ударом. Он побледнел и звенящим голосом кинул ему вслед:       — Тогда я расскажу отцу про тебя и Кальмену. Я знаю, что он запретил вам друг друга даже касаться, потому что она потом будет моей женой.       Ох, черт. Вот этот момент Кроулик совсем упустил. По мгновенно напрягшейся спине Каина он понял, что в следующую секунду произойдет. И Лигур тоже понял, только Кроулик пришел в ужас, а коллега наоборот — очень обрадовался.       Мгновение спустя парни уже яростно катались прямо там в рыжей пыли. И Кроулик увидел кровь… и острые камни…       И, как был змеей, ни о чем больше не думая, быстро скользнул на дорогу, поднялся над дерущимися в человеческий рост и яростно на них зашипел.       Спустя секунду парни уже передумали драться и оба стремительно удирали.       — Идиот, — услышал он разочарованный голос Лигура, пока с грустью смотрел, как на окровавленный камень опустилась большая красивая бабочка и не торопясь расправила бархатные переливчатые крылья.