Вспомни, что будет

      В комнате приятно пахло чем-то свежим и уютным. Росой, древесной листвой и тонкой травянисто-пыльной ноткой согретых солнцем татами. То тут, то там небрежно валялись сброшенные и раздраженно скомканные предметы одежды. Футон сбился и лежал немного криво, двое на нем спали, прижавшись друг к другу так тесно, переплетаясь руками и ногами так хаотично, что едва ли можно было с первой попытки понять где заканчивается один и начинается другой. Одеяло съехало и укутывало их только в районе поясниц, одна из подушек, отметенная ночью в порыве страсти, валялась в полуметре от матраса и Наруто ее заменило плечо Минато.       Лица парня коснулся теплый солнечный луч. А за ним — не менее теплые губы. От лба по переносице вниз, к приоткрытому во сне рту, лаская невесомо и нежно. Кончик носа потерся о мягкие щеки, следуя вдоль тонких шрамов до уха, дыхание щекотало кожу.       — Доброе утро. Пора вставать. — голос мужчины был мурчащим, с легкой сонной хрипцой.       Наруто заворочался, прячась в груди Минато от пробивающегося под сжатыми веками света и обжигающего кожу тепла, пришедшего вместе с ним. Просыпаться не хотелось.       — Если ты прогуляешь еще одну тренировку, мне придется серьезно поговорить с твоим отцом и пожаловаться… — тихий смешок.       — Мда… — губы Наруто против воли расплылись в улыбке — И что он сделает?       — Твой папа будет очень недоволен и накажет тебя… Поставит на колени и заставит извиняться… Или, быть может, даже выпорет… — Минато аккуратно вытащил свою руку из-под шеи Наруто, намереваясь накрыть парня собой и продолжить то, что было ночью, но внезапно округлил глаза, тихо зашипел от сотен принизивших мышцы игл онемения и, с едва сдерживаемой руганью, завалился назад.       Наруто же, до этого уверенно игравший соню, рывком перевернулся, ложась на Минато и ехидно улыбнулся, уткнувшись подбородком ему в грудь.       — В таком случае, я выбираю вообще не вылезать из кровати сегодня.       — Какие у тебя интересные фетиши… — Минато говорил тяжело, сжимая зубы и давя в себе жалостные стоны.       — Рука?       — Да… Затекла, заррразааа… По ощущениям сейчас отвалится.       — Тебе помочь? — Наруто взмахнул головой, стряхивая остатки сна, приподнялся, по-кошачьи потягиваясь и прогоняя неприятную утреннюю скованность мышц, и сел на живот возлюбленного. Уверенно взял пострадавшую конечность и с нажимом нарисовал большим пальцем круг на ладони, разгоняя кровь.       — Только очень аккуратно… Ох… — Минато откинулся на подушки и закрыл глаза, позволяя парню мягко массировать мышцы, успокаивая ноющее тело.       Он наблюдал за сосредоточенными действиями Наруто из-под тени прикрытых ресниц и ласковая улыбка не покидала его губ. Внутри все дрожало от нежности, она наполнила все существо Минато, как утренний свет наполнял комнату. Хотелось схватить парня, прижать к себе и не отпускать никогда. В какой-то момент, пока Наруто все еще был увлечен своим делом, мужчина, свободной рукой невесомо провел по его обнаженному бедру, отмечая, как стайки мурашек пробегают по коже от его касания. Внизу приятными толчками начала собираться кровь. Наруто, хитро блеснув глазами, как бы невзначай заерзал на бедрах Минато, заставив того тихо втянуть воздух сквозь зубы.       — Я смотрю, ты уже чувствуешь себя гораздо лучше? — Наруто улыбался, продолжая гладить руку Минато.       — О, гораздо… Гораздо лучше.       — Тогда что там насчет наказания?..       Минато поднял руку, нежно поглаживая щеку парня.       — Вечером, все вечером… Обязательно. А пока нам стоит принять душ и привести себя в порядок. — его глаза потемнели, а лицо в миг из игривого стало серьезным — Скоро ребята придут на завтрак. И теперь нам с тобой нужно быть особенно осторожными. Этого мы уже никому и никогда не объясним…       На кухне было весело и шумно. Звучала музыка, слышался стук ножей о доску, то и дело кто-то бросал шутку и все взрывались хохотом. В открытое окно задувал ветер, принося с собой тонкий аромат глициний, густую влажность скорого дождя и по-детски радующее ощущение приближающегося лета.       Брошенный в прошлый раз жребий определил, что сегодняшний завтрак будет традиционным, а значит работы на кухне было много. Рин, под чутким руководством Минато, смешивала пасту и мирин для мисо, медленно добавляя все к бульону, Обито готовил для супа шиитаке, зеленый лук и тофу, старательно, но неаккуратно, нарубая их на крупные кривые куски. Рядом Наруто с постным лицом резал цукэмоно, стараясь не думать сколько из них, по воле Минато, осядут в его тарелке. Сам гостеприимный хозяин летал по кухне, не глядя выставляя таймеры на рисоварке и духовке, где запекалась скумбрия, и быстро разбираясь с копившейся в раковине посудой.       — Блин, и где носит Какаши, когда он нужнее всего? — Обито сердито смел очередную порцию лука в маленькую миску. Пошкрябал ножом по доске и, прихватив упаковки от использованных продуктов, начал убирать за собой.       Наруто замер, занеся нож над бруском такуана. От прозвучавшего имени внутри стало тоскливо и его настроение резко упало. Ему определенно стоило поговорить с мальчишкой в ближайшее время, но найти подходящие слова казалось невозможным. «Прости»? Он произнес это слово столько раз перед уходом, что оно потеряло смысл, став просто набором звуков. Резкий выдох и буквы перекатываются на языке, срываясь в свистящий шепот, а за ними — пустота. «Спасибо»? За что? Спасибо, что дал мне возможность разбить тебе сердце? «Я не хотел»? Но он хотел. Хотел его в тот момент больше, чем жить. Надеялся, что сможет заткнуть кровоточащую дыру в груди чужими чувствами, что эмпатия сделает свое дело и поверхностные эмоции выйдут на передний план, обезболивающим заглушив глубокую тоску. Он хотел, чтобы хоть кто-то был счастлив рядом с ним.       — Какаши… Он, наверное, не придет. — Наруто пристыженно опустил голову.       В кухне словно стало на пару градусов прохладнее. Тревога грязной уличной крысой пробежала между ними всеми, заставляя сделать шаг назад и оцепенело стихнуть. К нему, хмурясь, подошел Обито. Схватил Наруто за рукав, резко разворачивая к себе и вынуждая попятиться и прижаться ягодицами к кухонной тумбе, отступая под гнетом чужой в мгновение вспыхнувшей злости. Нож с гудящим, неприятным звоном упал на пол, в опасной близости от их ног.       — Только не говори, что ты трахнул его и бросил…       — Обито! — Рин прижала пальцы к губам.       Мальчишка стоял напротив Наруто, сжав кулаки, и его взгляд был невероятно тяжелым, почти прожигающим.       — Я… — Наруто отвел глаза. Любая его реакция была бы жалким оправданием в этой ситуации.       — Обито, тебя это не касается, это только их дело… — Минато попытался вступиться за Наруто, успокаивающе положив руку мальчишке на макушку и вразумляя его интонациями своего голоса.       — Благополучие членов нашей команды касается нас всех, вы сами меня этому учили, Минато-сенсей! — Обито отмахнулся от ладони учителя и оглянулся, награждая его таким же жестким взглядом. Явно копируя жест отсутствующего сокомандника, мальчишка свел брови, его челюсть выдвинулась чуть вперед, а губы были гневно поджаты.       — Я понятия не имею, что между вами всеми происходит, да и знать не хочу, если честно, но, если это причиняет боль одному из нас… Я… Я!.. — он подошел к Наруто вплотную, заглядывая в его холодные, отчаявшиеся глаза.       — Обито, не забывайся. — Минато резко схватил мальчишку за предплечье, готовясь разнимать грязную драку.       — Да, я ничего не могу тебе сделать, ты сильнее нас всех. И Какаши — редкий засранец. Но ничего из этого не дает тебе права обходиться с ним плохо! И, если ты действительно так поступил, то я буду презирать тебя всю свою жизнь! Вот!       В этот момент прозвучал колокольный перелив дверного звонка.       Спугнутый мелодичной трелью Обито отскочил назад, словно его окрикнули, застав за чем-то неприличным. Рин тут же бросилась к парням, вклиниваясь между ними и бережно отталкивая Обито на другой конец кухни. Минато облегченно выдохнул и, снимая на ходу фартук, поспешил в коридор.       На пороге стоял Какаши. Сутулится, взгляд исподлобья, растрепанные волосы. В руках он держал, прижимая к животу, большой бумажный пакет с логотипом одной из немногих оставшихся кондитерских. Его одежда едва уловимо и сладко пропахла сахаром и какао, свидетельствуя о том, что он провел в лавке немало времени. То ли выбирая, что взять, то ли решаясь вообще прийти.       — Я не опоздал? Можно еще присоединиться? — он избегал смотреть в глаза Минато, отчего у наставника все больно сжалось в груди. Мужчина порывисто поднял руку, протягивая ее к макушке мальчишки в привычном отеческом жесте. Сколько страданий для такого юного, хрупкого сердца… Если бы тогда Минато знал, кто является причиной душевных терзаний мальчишки и на какие мысли и решения он может его толкнуть, он бы аккуратнее выбирал слова. Но сказанного не воротишь, а сделанного — не изменишь. По крайней мере — сейчас… И можно только работать с тем, что есть, потихоньку восстанавливая утраченную близость, ниточка за ниточкой сводя края разорванного полотнища их отношений.       Учитель почти опустил ладонь на его голову, и Какаши замер, ожидая, когда теплые пальцы привычно взъерошат его волосы, но ничего не случилось. Мальчик рискнул и поднял взгляд.       Минато стоял, застывший, все еще держа руку поднятой, но теперь сжав пальцы в кулак у груди, и внимательно осматривал юное лицо. Такое знакомое, почти родное уже, привычно закрытое как прямо — маской, так и фигурально — брови нахмуренные, ресницы сухие, глаза ясные. И смотрит так холодно и колюче, как будто в грязь закапывает. Но что-то изменилось. В том, как он держался, в его осанке и в повороте головы появились несвойственные юношеской заносчивости и максимализму гордость, принятие и спокойствие. И взгляд… Под коркой льда — темный омут. Он стал глубже. Осмысленнее. Словно Какаши заглянул в свою душу и все понял. Про себя, про других и про это чертов мир.       Дети так быстро взрослеют.       Минато положил руку ему на плечо, крепко, но тепло сжимая пальцы, как приветствуют кого-то близкого и равного.       — Здесь ты всегда вовремя и всегда дома.       Когда они зашли, Рин уже разрядила обстановку, и заставила парней накрывать на стол, пока сама красиво раскладывала разноцветные цукэмоно по тарелкам.       — Ты все-таки пришел! — девушка счастливо заулыбалась, когда Какаши протянул ей пакет со сладостями — Рис положишь себе сам.       Последние тарелки с тихим стуком встали на свои места. Минато убавил громкость радио, оставив музыку тихим фоном, не способным помешать разговорам.       — Думаю, можно уже садиться… — мужчина положил руки на спинку стула.       — Наконец-то! — Наруто и Обито оба плюхнулись на свои места, друг напротив друга, в нетерпении хватаясь за палочки и сразу принимаясь за еду.       — Как невежливо — Рин, вопреки своим словам улыбалась, сев справа от Обито, она сложила руки в благодарственном жесте — Спасибо, учитель. Приятного аппетита!       Минато, еще стоявший за спинкой стула, бросил быстрый взгляд на стол и, нахмурившись, поставил перед Наруто еще одну тарелку с овощами. Вместо благодарности парень наградил его таким испепеляющим взглядом, что захотелось расхохотаться.       — Вы всегда так заботитесь о Наруто, учитель. — Рин наигранно надулась глядя на него и картинно прихватила палочками кусочек сливы, отворачиваясь — Я даже немного ревную.       Парень почувствовал как вдоль позвоночника пробежала липкая тревога, руки резко ощутились холодными. Неужели они выдают себя даже в таких мелочах? Или это уже паранойя? Он бросил быстрый взгляд на Минато, но его лицо оставалось таким же улыбчивым и спокойным.       — Ну, это естественно. — мужчина наконец-то сел и пригубил суп, одобрительно кивая — Он ведь мой сын.       На секунду все замерли. В опустившейся тишине об столешницу оглушающе громко стукнулись оброненные палочки Обито.       — ЧТОО?!       Потряхивая в воздухе еще чуть влажными ладонями к столу подошел Какаши, спокойно садясь по левую руку от Наруто.       — Только не говорите, что вы не замечали их сходства…       — Ну… Не то что бы не замечали… Просто… — судя по краснеющим щекам, Обито откровенно врал.       Какаши вздохнул.       — В твоей семье же слепнут только после получения шарингана, а не до?       — Мы с Итачи тоже похожи, а не родня! Ну, точно не близкая…       — Вы из одного клана, придурок, причем с такими сильными генами, что многие подозревают вас в селекции. — Какаши опустил маску и взялся за палочки — Сам посмотри. Они же как две капли воды, только характером Наруто пошел в Кушину-сан. Ты ж ее любимчик, неужели не заметил? Да, он носит фамилию ее клана, но дети часто наследуют ее от более сильной семьи, и он знает почти все техники Минато-сенсея. Два и два сложить не смог? Думаешь, почему они все еще вместе живут, если Наруто уже давно освобожден?       — Ну… Я… — Обито покраснел до какого-то нездорового состояния, казалось он на грани обморока. Рин, сидящая рядом, опустила голову, пряча разрумянившиеся щеки за волосами.       Минато, честно играя свою роль в импровизированном спектакле, уткнулся лицом в ладони и трясся от сдерживаемого смеха.       — Вы там что себе про них надумали, извращенцы малолетние? — Какаши сощурил глаза, бросая короткие взгляды с одного на другую и обратно — У учителя вообще-то невеста есть. Ками, я окружен идиотами…       Наруто ощутил волну невероятно теплых чувств, смывших все тревоги. Пара колких реплик и теперь их не будут подозревать до последнего, только если они уже поцелуются на площади. Он скосил глаза на Какаши и беззвучно, спрятав губы за поднесенной ко рту пиалой с супом, прошептал слова благодарности. Мальчишка коротко кивнул и схватил палочками кусочек рыбы. Его руки едва заметно дрожали.       И тут Наруто проснулся. Это не было пробуждением физическим, но легко сравнимо с ним на уровне сознания, словно он вынырнул с невероятной глубины, вырвался из мрачного, давящего до коллапса легких, плена и, дотянувшись до сияющей поверхности смог, наконец-то, вдохнуть. Все резко встало на свои места. Он выронил плошку, расплескивая суп. Не разбирая удивленных реплик, рефлекторно оглянулся на источник звука. Рин, Обито и Минато, счастливо улыбаясь, гнили на его глазах, теряя человеческие очертания, черты их лиц искажались, уродуемые шрамами и стекали, обнажая кости. Наруто ощутил приступ тошноты, скрутивший внутренности в узел, он зажал рот руками и в нос ударил резкий металлический запах, его ладони были покрыты чем-то густым и липким. Его захлестнуло болью и ужасом, мир превращался в алое месиво. Кровь хлынула в распахнутое окно и залила пол, она переливалась через порожек арки и выступала на стенах, крупные тяжелые капли стекали вниз, встречаясь и формируя густые блестящие потоки. Наруто в ужасе отшатнулся от стола, ножки стула поцарапали пол и он опрокинулся назад, его затылок со странным, лопающимся звуком встретился с полом и перед глазами вспыхнули искры. Парень обхватил голову руками и скрючился на полу, из груди вырвался нечеловеческий вопль.       — Наруто… — низкий голос Курамы откуда-то изнутри.       …       — Наруто! — встревоженные интонации Минато.       …       — Наруто! Наруто! — переполненные страхом и непониманием окрики ребят, всхлипывание Обито.       Висков коснулись холодные пальцы. Толчок чакры и боль начала отступать. Парень с трудом разлепил глаза. Картинка двоилась, троилась и расплывалась.       — Наруто… Дыши. — голос лиса внутри непривычно успокаивал — Это прошлое. Это просто прошлое. Ты не там. То есть ты, технически, в прошлом, но не в том. Тот бой уже закончился. Никто больше не умрет. Никто. Ты не там. Ты здесь.       Наруто с трудом сфокусировал зрение. Он лежал на коленях Минато, рядом сидела Рин и со спокойным, сосредоточенным лицом, обхватив его голову ладонями, успокаивала боль. Какаши и Обито склонились над ними, внимательно наблюдая.       — Пришел в себя? Ты меня видишь? — голос Минато был твердым, властным и успокаивающим, такой способен вывести сознание из любого кошмара.       Наруто медленно кивнул.       — Что случилось? Печать?       — Да… Да. Я все вспомнил… Теперь точно все. И мне это не нравится. — Наруто медленно сел, поддерживаемый руками со всех сторон. Голова болеть перестала, но звон в ушах еще стоял.       Он осмотрел кухню. Кровь исчезла. Ее тяжелый удушающий запах заменил чуть солоноватый аромат разлитого супа. Под столом уже скопилась лужа. Возле одной из ножек валялись чьи-то брошенные палочки. Стул Минато лежал на боку, рывком откинутый в сторону.       Опираясь на плечо мужчины, Наруто поднялся на ноги. Глубоко вздохнул.       — Я… Я помогу прибраться. А потом мне надо пройтись и подышать.       — Не перенапрягайся. — Рин заботливо положила руку ему на плечо — Мы все сделаем сами. И ты уверен, что тебе стоит сейчас оставаться в одиночестве?       Парень благодарно погладил ее ладонь и выдохнул, выпрямляясь. Что-то в нем неуловимо изменилось, от чего у девушки вдоль позвоночника стекла холодная капля и онемели ладони. Совсем как тогда, у моста, когда он призывал зверя. Только теперь это не мифический боевой режим, а его настоящая личность — характер и опыт, молчаливая сила и ее осознание, некая аура, способная придавить к земле несогласных. Рин отступила, прячась за плечами сокомандников.       Наруто вышел в коридор, привалившись к стене, натянул сандалии. Коснулся затылком стены, постоял чуть-чуть, прикрыв глаза. Мысли в голове были подобны растревоженному рою ос — каждая жалила больно и тут же исчезала из внимания, прежде, чем ее успевали поймать и осознать. На кухне все еще никто не двигался, внимательно наблюдая за каждым его действием. Выдохнул, скинул обувь, перескакивая ступени поднялся на второй этаж, схватил рюкзак и сунул в его начатый свиток со своими записями и пару пустых. Спустился снова.       Минато стоял у двери, явно готовый к долгой прогулке. Наруто, внутренне сжавшись, поднял глаза на его лицо. Ничего. Все такое же красивое, молодое и открытое, только между бровями хмурая складочка. Живое, это главное. Румянец на щеках. Губы все еще пухлые, с легкими, едва заметными, отметками их ночной страсти. Парень прошмыгнул мимо на веранду. Мужчина посторонился, выпуская, но, прежде, чем дверь закрылась, он выскользнул следом. Схватил Наруто за руку, сбежал с крыльца и потащил за собой, огибая угол дома, к стене в тени раскидистого дерева, откуда их нельзя было увидеть ни из окна, ни с улицы. Он прижал его спиной к желтой штукатурке, обнимая, зарываясь пальцами в светлые волосы и пряча лицо Наруто у основания своей шеи. Так безопасно.       — Ты точно хочешь сейчас остаться один? — голос дрожит.       — Да. Я в порядке. Просто… Был немного шокирован. Мне надо привести голову в порядок.       Минато медленно и неохотно отпустил парня. Подцепил кончиками пальцев его подбородок, вынуждая поднять глаза. Смотрел долго, вглядываясь в самую душу, пока не увидел что-то, что его успокоило. Он поцеловал Наруто в переносицу и отступил…       — Хорошо. Но, Наруто… Я хочу, чтобы ты кое-что взял. — Минато опустил руку к поясу и вытащил из сумки один из своих кунаев. Протянул его парню. — Вот. Знаю, что тебе он вряд ли пригодится, но мне так будет спокойнее. Если что-то пойдет не так… Если тебе понадобится помощь или просто мое присутствие рядом. Я всегда почувствую, что ты его бросил, и где бы ты ни был, я приду к тебе.       Наруто тренировался, пока дневной зной не загнал его в тень. Но даже под сенью деревьев жара не оставила его, сам воздух был густым, горячим и каким-то тяжелым: он обжигал ноздри при вдохе, неохотно заполнял легкие, его липкая влажность оседала на коже и в волосах, смешиваясь с потом. Наруто стянул футболку и вылил на голову бутылку воды, отрезвляя разум. Причесал пальцами челку, убирая ее с лица и сел на землю, разворачивая один из свитков.       Он изо всех сил старался структурировать все, что вспомнил и знал из уроков истории и рассказов близких. Даже, если Минато будет против, он обязан предупредить их о том, что случится. Но писательство — не его сильная сторона, а потому мысль скакала по бумаге, обрываясь на середине, исчезая в вымаранных строчках, и продолжаясь в пометках и сносках. Как уложить 20 лет истории в пару свитков, когда их даже в голове уложить не получается?       Наруто зачеркнул очередное предложение, начиная его по новой. Страшнее всего было осознавать, что события, служившие предпосылками всему произошедшему, уже начали происходить. Война была в разгаре, бои за мост Каннаби и не думали утихать, Какаши готовился к экзамену. А еще он знал, что произойдет, но понятия не имел когда. Он примерно представлял последовательность событий, но не мог внятно расположить на таймлайне. Подрыв моста и битва Минато против шиноби Ивы должны были положить конец войне, но даже после подписания мирного договора она продолжалась в искаженных сознаниях и разбитых сердцах и в подлых партизанских стычках. Когда-то тогда погибла Рин, но когда? Как это произошло? Со слов Обито Наруто знал, что умерла она от руки Какаши, но почему это случилось? И все, что произошло после его рождения… Смерть Учих… Ее нельзя допустить. И нападения Суны на Коноху. Одно неизбежно потянет за собой другое… А если заставить Орочимару не уходить из деревни? Обличить Данзо? Нет, методы старика сомнительны, но он верит, что делает все во благо деревни, Хокаге будет на его стороне. Нужно мыслить масштабнее. Акацки уже должны быть созданы, значит Черный Зецу тоже должен быть где-то рядом… Или нет? Тоби еще не появился, Мадара гниет заживо где-то в своем убежище. И сейчас Акацки еще не преступники, возможно, если удастся их найти и поговорить с Нагато до всего… Но что он ему расскажет? Дьявол всегда в деталях, а их Наруто не знал. Тупик. Парень вычеркнул еще одну строчку. Надо успокоиться. И рассказать хотя бы то, что он мог.       — Что ты делаешь? — из-за ствола вышел Итачи. В его руках было несколько кусочков сырого мяса, которым он подкармливал сидящего на плече ворона. Птица смотрела на Наруто слишком внимательно для неразумного создания. Мальчик погладил его по груди, вдоль киля, что-то шепнул, отдал последний кусочек мяса, и ворон, громко крикнув, как будто на прощание, распахнул крылья и взлетел, сразу же взяв курс на деревню.       — Пытаюсь записать все, что будет в будущем… — Наруто закончил очередную сноску и понял, что текст опять превратился в кашу.       — Ты уверен, что это хорошая идея? — мальчик подошел и встал у плеча Наруто, склонив голову и вчитываясь в написанное. С каждой строчкой его лицо неуловимо темнело.       — Да. Я должен вас предупредить. Тому, что произойдет… Этому нет внятного описания. Это будет ад.       — Мы уже живем в аду. — Итачи звучал пугающе для своего возраста — И раньше ты говорил про будущее совсем другое. Ты рассказывал про мир, про великий союз… Неужели это не правда?       Наруто отложил письменные принадлежности и со стоном согнулся, пряча лицо в ладонях. Хотелось выть от собственной тупости. Если бы здесь был Саске, он бы быстро все разложил по полочкам и легко связал факты между собой, опираясь на едва заметные детали, он бы отпустил пару едких замечаний, а затем невесомо погладил Наруто по спине, подбадривая, как делал это всегда.       — Правда. Но путь к этому миру… Он даже не по головам. А по костям тысяч и тысяч людей. Так нельзя, должен быть другой способ.       Итачи медленно присел рядом, опустил руку между лопатками парня и аккуратно провел вдоль выступающего позвоночника кончиками пальцев, успокаивая. Наруто вздрогнул и внутренне сжался, осознавая насколько сильно с возрастом Саске стал похож на своего брата.       — История всегда пишется кровью.       — Нет. Эту я напишу чернилами. — парень резко выдохнул и выпрямился, едва не спугнув мальчика. Вновь развернул свиток, занес ручку над бумагой и замер, подбирая слова.       — Я могу тебе как-то помочь?       — Я не уверен. В моей голове каша. Я даже не знаю, с чего начать, потому что все уже началось без меня… И я не очень понимаю, что важно, а что нет. Как изложить сухие факты, когда во мне одни эмоции… Твой брат справился бы с этим гораздо лучше, чем я.       — Мой брат? — мальчик едва заметно вскинул брови.       — Да. — голос Наруто сам собой, незаметно наполнился теплом — Саске. Отличный парень. Только немного неуравновешенный, так, самую малость.       — Спасибо, что рассказал. — губы Итачи растянулись в совсем несвойственной ему улыбке, широкой и сияющей — Я рад… Я правда очень-очень рад. Саске… Такое красивое имя…       Мальчик чуть сдвинулся, садясь поудобнее и обнимая острые коленки. Положил на них подбородок и уставился на Наруто внимательно, не скрываясь наконец-то за выученной вежливостью.       — Расскажи мне о нем все.       — Ты же скоро сам с ним познакомишься… До нашего рождения не больше трех лет.       — Но я хочу знать уже сейчас! — голос Итачи чуть дрогнул, словно его едва не лишили обещанного десерта — Понимаешь… Из-за того, что я рано закончил Академию, у меня нет друзей-сверстников. Мою команду распустили, а внутри клана из-за отца со мной почти никто не общается. У меня есть только Шисуи и Какаши, но они старше. Мы тренируемся и сражаемся наравне, но они все равно за мной приглядывают. И во всех остальных вопросах они сильно обгоняют меня и я им как младший брат. А мне же тоже хочется о ком-то заботиться… Дружить… Я недавно прикормил котенка, но младший брат это гораздо лучше.       Наруто, откинулся на теплый ствол дерева, поднял глаза к небу и обхватил ладонью плечо, место стыка плоти и протеза. Одно имя Саске заставляло его улыбаться и счастливо вздыхать, оно всегда шло бок о бок с непоколебимой уверенностью в их связи. Уровень понимания и принятия, на который больше никто не способен. С их двенадцати лет, а то и раньше, они были вместе, даже тогда, когда были порознь. Тот старик говорил, что они — чьи-то там реинкарнации, обреченные вечно сражаться. Но он ошибся. Наруто — это Наруто, а Саске — это Саске. Две половинки одного целого, зеркальные отражения друг друга. И их не разделят ни пространство, ни время, ни другие люди. Никогда.       — Что ты хочешь знать?       — У нас будут хорошие отношения?       — Ты определил всю его жизнь… — Наруто замялся на секунду, сглатывая горький комок осознания — Он тебя боготворит и он пойдет по твоим стопам, защищая деревню.       — Это звучит замечательно. Скорее бы встретить его. Я бы многому хотел его научить в будущем…       — Да. — Наруто сжал челюсти так сильно, что выступили желваки — Да. И я защищу ваше будущее. Я сделаю это. Я запишу все, что знаю. А что не смогу — покажу на пальцах или нарисую карту на заборе. Всегда есть другой путь.       — Почему ты так держишься именно за дневники?.. — Итачи поднял один из свитков, вновь пытаясь разобрать что-то в скачущих иероглифах и предложениях.       — Что?       — Ну… Тебе же не обязательно возвращаться в свое время прямо сейчас. Тебя никто не может заставить. Ты знаешь, чем ты ограничен, знаешь все риски и знаешь, что будет дальше. И ты можешь защитить и Минато-сенсея, и Саске и всех остальных.       Такая простая мысль громом поразила Наруто. Он может остаться. Просто остаться и все изменить. Да, это приведет к определенным сложностям в отношениях с Минато и Кушину нельзя вечно прятать на Мьёбоку, но если это позволит ему сохранить их жизни… Тогда какая, к черту, разница. Он разберется и с этим. Лучше порвать отношения с человеком, который есть, чем любить того, которого нет. Но Саске… Внутри похолодело и в легких появился привкус ледников и тонкой можжевеловой ноты. Саске поймет. Более того, если он вернется сейчас обратно… Саске будет в гневе. Он бы ни за что не стал упускать такой шанс и Наруто его бы поддержал в этом решении.        Парень поднялся, спешно натянул футболку и быстро собрал вещи. Прибитая влажностью пыль, едва взметнулась от его хаотичных движений и тут же осела вниз. Серо-синие, темные почти до черноты, тучи тянулись от горизонта медленно и лениво, закрывая небо как бы исподволь. Сделав шаг в сторону деревни, Наруто повернулся к Итачи и широко улыбнулся. Его силуэт на фоне грозового горизонта казался ослепительно солнечным, сияющим, как сама надежда.       — Спасибо, Итачи!       Когда он вернулся ребята уже ушли. Минато сидел на кухне и что-то писал. Судя по разбросанным листкам — личное письмо, а не что-то рабочее. Погруженный в себя, он едва заметно улыбался, расслабленный и спокойный. Ручка скользила по бумаге быстро, легко облекая его мысли и чувства в изысканные слова. Наруто сжал дверной косяк так, что тот едва не треснул, чувства кололись внутри и зудели, как шерстяной свитер, надетый под кожу.       — Очередное письмо Кушине?       — Очередное письмо Кушине. — Минато согласился, откинулся на спинку стула, оглядываясь, и даже не попытался закрыть бумагу хотя бы ладонью — Ежедневная сводка новостей. Она, бедняга, у жаб со скуки на стенку лезет.       — Понимаю. Там, кажется, кроме избиения гостей палкой, особо развлечений не придумали.       — Ну почему… Они поют неплохо. На третью бессонную ночь я даже проникся.       — Как и их кухней, да? — Наруто рассмеялся от души.       — Нет, к ней я так и не привык… — Минато из всех сил попытался подавить дрожь отвращения, но все равно скривился.       Наруто подошел, провел пальцами вверх вдоль его затылка и сел на край стола. Колено тут же накрыла широкая ладонь. Тепло. Сердце пропустило удар и счастливо запустилось вновь.       — Что-то важное?       — Да. Думаю, если нам пришлось рассказать ребятам, то скрывать от нее твое происхождение будет, как минимум, некрасиво. Она заслуживает знать. Хотя мне бы не хотелось оказаться на месте той жабы, которой придется удерживать ее на месте после таких новостей. — пальцы на колене чуть сжались — Как ты?       — Все хорошо. Я со всем разобрался и все решил.       — Даже боюсь представить, что ты там надумал… — шутливая усмешка тронула губы — Я ведь не смогу тебя переубедить, если это что-то невозможно глупое?       — Особенно, если это что-то невозможно глупое. — Наруто склонился, прижимаясь губами к виску Минато, полной грудью вдохнул его сладкий, такой родной и любимый запах, в груди защемило от нежности — Есть только настоящее?       — Есть только настоящее.       Наруто соскочил со стола и побежал наверх. Влетел в спальню, преодолев коридор буквально в два прыжка. Балконная дверь была открыта, ветер трепал длинные легкие шторы, волнами пробегая под ними. Последние солнечные лучи пробивались сквозь тучи, косыми линиями разрезая пространство. Светлые пятна танцевали по полу, пока он шел к стеллажу. Пятая полка, на уровне глаз, чтобы не забыть. Рабочие записи. Наруто удивленно пробежал пальцами по бумагам. Отчеты, приказы Хокаге, стопка еще каких-то нудных писем.       Свиток с техникой исчез.