Вспомни, что будет

      — Закончили! — голос Минато прокатился над полем — 3-1, Рин, ты проиграла!       Итачи убрал кунай и протянул девушке руку, помогая подняться. Рин со смущением приняла помощь и отряхнула колени. Их бой не продлился и семи минут и все, что она смогла сделать — нанести один-единственный удар.       Они вернулись в Коноху чуть меньше недели назад. Отчитались о провале миссии и, после этого, каждого долго допрашивали и все доклады были засекречены в тот же день. Хокаге выглядел встревоженным, лично ведя допрос и особое внимание уделив диалогам с Наруто и Минато, которые провели в затянутом сизым табачным дымом кабинете по нескольку долгих часов, раз за разом цитируя слова мальчишки-официанта. Советники раздраженно отмалчивались, вступая в диалог с Хирузеном лишь за закрытыми дверями. Джирайя отправился в Страну Травы в тот же день, когда узнал о произошедшем. Вокруг команды Минато образовалась холодная зона отчуждения, отношения внутри нее тоже едва заметно пошатнулись, обретя разлад и напряжение в общении.       Сегодня была их первая тренировка со времени возвращения. День был ясным и солнечным, но над горизонтом, постепенно приближаясь, висели тяжелые темные тучи, грозившие к вечеру принести в деревню грозу. Ветер изредка трепал волосы, от чего влажная жара ощущалась чуть меньше.       — Следующие Менма и Обито! — Минато дождался, пока спаррингующиеся выйдут к центру полигона и встанут в боевые позиции.       Декай, стоявший рядом, задумчиво почесал подбородок, с явным интересом наблюдая за движениями Наруто.       — Начали!       Наруто в ту же секунду призвал клона и, по широкой дуге оббегая мальчишку, бросился в атаку, но Обито, поднаторевший уже в боях и неплохо изучивший тактики противника, применил технику замещения, параллельно уходя под землю. Наруто замер, вслушиваясь и оглядываясь. Призвал еще несколько клонов, направляя их в разные концы поля. Собрал сенчакру, ощущая, как ветер дружелюбно откликается на его зов, подсказывая и направляя руку. В ладони засиял расенган, и парень ударил по земле, взрывая почву под ногами и вынуждая Обито спешно выпрыгнуть из укрытия и отскочить на пару метров назад. Мальчишка, поняв что скрытно напасть не получится — всю площадь полигона уже контролировали клоны — решился на лобовую атаку. Сложив пальцы в необходимой печати он глубоко вдохнул, а выдохнул уже жгучее, ревущее пламя, заставившее наблюдателей прищурить мгновенно заслезившиеся глаза. Под прикрытием катона он направил в сторону противников несколько сюрикенов, надеясь на удачу и что из десятка окружавших его идентичных людей найдется настоящий. Оружие частично достигло цели, и пара клонов с дымом исчезли, от остальных клоны ушли. Опаленная земля была жаркой, воздух дрожал и высушенная трава хрустнула под ногой парня, выдавая его приближение. Наруто атаковал, нанося короткие и точные удары, большую часть из которых Обито удавалось заблокировать, но два из них он все-таки пропустил — один в живот и следующий в лицо. Мальчишка нелепо дернулся, его голова откинулась и он сделал вынужденный слепой шаг назад, тут же, впрочем, собираясь и выпрямляясь. Из носа текли струйки крови, огибая рот и встречаясь на подбородке. Тяжелые капли падали на футболку. Лицо Обито искривилось так, что было не разобрать готов он заплакать или начать в ярости оскорблять всех, он закричал и побежал на противника, сжимая кунай. Наруто замер, вновь ощущая, как противно под черепом засверлило у виска.       Картинка из воспоминаний наложилась на реальность и вот перед ним не мальчишка, чуть младше его самого, а взрослый мужчина с изуродованным огромным шрамом лицом и искаженными болью и отчаянием чертами лица. Измученный излом бровей, седые волосы, рот, искривленный в безумной, похожей на открытую рану, улыбке и наполненные слезами кроваво-красные глаза, заклинающие саму душу.       Наруто остановил его в последнюю секунду, едва уходя от атаки, перехватывая клинок голой ладонью. Кожа с треском разорвалась, по запястью под рукав куртки заструилась горячая кровь. Парень перебросил Обито через себя, нанося еще один удар в живот и игнорируя предупредительный окрик Минато, просто заглушенный стуком пульса в ушах. Мальчишка резко выдохнул, ударяясь спиной о землю и в ужасе распахнул глаза, осознавая, что к нему приближается расенган. Оставшихся долей секунд ему не хватило бы, чтобы уйти от удара и он мог только смотреть на неминуемую смерть.       За спиной Наруто появился Минато, останавливая его. Схватив его под локтем одной рукой и второй — за загривок, он отшвырнул парня от от своего ученика. Декай в это время подхватил Обито за подмышки, поднимая с земли и утаскивая в сторону.       Наруто стукнулся о землю и, по инерции, кубарем прокатился еще метр. Клоны с хлопком исчезли. Шатаясь, парень сел, в шоке глядя на свои же руки. Минато стоял между ним и ребятами, его лицо было непробиваемо спокойным и решительным. Побледневшая Рин уже помогала Обито остановить кровь, Декай не сводил с Наруто тяжелого взгляда, а Какаши, наоборот, отвел глаза.       — Почему ты не остановился, когда я дал команду?       — Я не знаю… — голос Наруто сел и звучал скрипуче, как будто в горло набилась земля — Я… Я не понимаю, что это было. Но… — парень поднял глаза, с отчаянием гладя на Минато — Мы с ним уже сражались. По-настоящему. Совсем недавно. Я помню.       — Как это? — Обито немного гнусавил, на его скуле темными крапинками проступал синяк и веки начали опухать, тяжелея.       — В будущем. И у тебя… Были другие глаза. — Наруто с болью всматривался в лицо мальчишки — Другие. Проклятые глаза. Шаринган.       Несмотря на боль, Обито засиял. Широкая улыбка, озарившая его лицо, совершенно не сочеталась с тем искалеченным образом, который уже видел Наруто в своей памяти. Мальчишка был искренне и беззаботно счастлив услышанному, совершенно игнорируя то, что лежало за этими словами.       — У меня будет шаринган! Какаши, ты слышал?! У меня будет — мальчишка торжествовал — шаринган!       Наруто смотрел на Обито с сочувствием. Итачи, игнорируя восторженные вопли родственника, подошел к нему, присаживаясь рядом и внимательно глядя на погрустневшее лицо. Задумчиво склонил голову на бок, скользя по нахмуренным бровям и поджатым губам спокойным и в меру любопытным взглядом.       — Почему ты такой грустный? Это же хорошая новость. В моей семье иметь шаринган — почетно.       — Я… — Наруто закусил губу — Ненавижу эти глаза. За ними всегда слишком много боли.       Итачи удивленно склонил голову на другой бок, приобретая схожесть с изумленным котенком. Черные круглые глаза стали не по-детски внимательными и осознанными.       — Откуда ты знаешь?       — Нас… — Наруто помассировал висок, стирая пот — Нас связывает гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Меня, тебя и… — он запнулся, сомневаясь — Еще кое-кого. Так что я немного знаю об этих глазах. Но я не думаю, что сейчас хорошее время, чтобы говорить об этом. Прости.       Мальчик понимающе кивнул.       Наруто медленно встал, ощущая как противно сжимается желудок и к горлу подкатывает тошнота. Игнорируя спазмы, он поплелся к ближайшему дереву, садясь в тени его кроны. Ему не нравилось то, что он вспомнил. Очень не нравилось. Еще больше злило и пугало, что это был очередной случайный отрывок, кусочек паззла его жизни, который он не понимал, откуда взялся — не смотря на все усилия, он все еще с трудом мог отслеживать хронологию событий своего прошлого. Какие-то события и факты — его адрес, привычки, любимые места, яркие мечты — вспоминались легко, аккуратно ложась в привычную уже картину мира, но другие словно противоречили всему, что он видит. Будущее пугало, злило и смущало.       Рядом сел Минато. Привычно протянул руку к его волосам и одернул в последний момент, тревожно оглядываясь, ощущая на себе тяжелый пристальный взгляд, словно прожигающий его затылок. Зябко повел лопатками, прогоняя тяжелое ощущение.       — Как ты? Прости, что я так грубо…       — Все нормально. У тебя было мало времени, чтобы среагировать.       — Ты можешь вернуться домой, если нужно. Мне нечему тебя учить и от дневников будет больше пользы. — Минато ласково и немного смущенно улыбнулся.       Наруто устало покачал головой.       — Все хорошо. Мне просто нужно немного подумать.       — Хорошо. Рин, займись, пожалуйста, его рукой. Какаши, наш бой!       Они встали друг напротив друга, плавно перетекая в боевые стойки. Не звучало команды или какого-то сигнала, бой просто начался в миг, когда двое сорвались с мест, стремительно, как стрелы, пущенные в цель. Наблюдать за сражением было тяжело — и Минато и Какаши двигались быстро, замирая лишь на доли секунды, когда скрещивали оружие, и отслеживать их перемещение было проще по поднятой ногами пыли. В отличии от Обито, Какаши не тратил дыхание на крики, принимая решение молча и быстро, а Минато, пусть и продолжал легко улыбаться, явно получая удовольствие от спарринга, наблюдал за учеником серьезно, не упуская ни одного движения.       Рин, закончившая бинтовать кисть Наруто подняла голову, глядя на полигон.       — Ты что-то можешь разобрать?       — 1-1. Минато пропустил удар в предплечье, а Какаши — в бок, в район печени. Настоящий бой на этом бы уже закончился. 2-1. Какаши надо собраться.       Словно услышав его слова, мальчишка отскочил к краю поля и опустил голову. Его глаза лихорадочно забегали по песку, от границы до границы полигона, пока он не выдохнул резко и не поднял тяжелый взгляд на наставника. В ту же секунду Какаши призвал собак, отвлекая внимание Минато от себя, а следом — трех клонов, разбежавшихся в разные стороны, запутывая противника. Мужчина довольно улыбнулся и, прежде чем хоть один нинкен смог его достигнуть, накрыл каждого барьером, соприкосновение с которым отправило собак куда-то за пределы места сражения. Еще одно движение и в сторону изумленных клонов Какаши уже мчались тени Минато, прыжками перемещаясь по всей площади поля и не давая даже возможности посчитать, сколько копий на самом деле было создано.       Никогда! Он должен быть лучше, должен стать сильнее! Но этого не добиться, действуя как обычно.       Осознав неизбежное, Какаши развеял технику и, оставшись в одиночестве, развернулся на месте, стопой очерчивая вокруг себя не замкнутый круг и поднимая облачка пыли. Ему было достаточно точка чакры, чтобы в потоке воздуха песок устремился от него в стороны и теперь каждый шаг Минато, сделанный с помощью техники перемещения был ему заметен, оставляя в пыли четкие завихренные следы.       Один шаг.       Второй.       Учитель сокращал расстояние между ними метр за метром, заходя по спирали. Какаши усмехнулся. Руку охватили молнии. Попался!       Удар пришелся в пустоту, там, где он ожидал столкнуться с учителем, никого не было. Но кое-что он все-таки ощутил — унизительный подзатыльник, едва не сбивший его с ног. Мальчишка с широким движением развернулся, ловя баланс и готовясь контратаковать, и в этот момент он потерял контроль над техникой и молнии промчались под его собственной кожей, выбивая плечо из сустава. Рука онемела и безвольно повисла вдоль бока, а боль была такой резкой и внезапной, что он едва не упал, тяжело приземляясь на одно колено и едва удерживая равновесие.       — Какаши, стоп! — учитель появился перед ним, встревоженно опускаясь и обхватывая ладонями его плечи.       Он смотрел так мягко, как будто искренне. Словно эти глаза не способны лгать, не способны темнеть от похоти и жадности, забирая себе все. Мальчишка мелко затрясся, сжимая челюсти. Вторую — рабочую — руку охватили молнии. Он близко. Для удара хватит доли секунды.       — Я не сдамся! — голос сорвался.       Где-то, словно в отдалении, закричала Рин. С края поля к ним бросились Декай и Наруто. Все происходило, как в замедленной съемке. Изумленные, не верящие глаза, тихий выдох, он уже ощущал тепло тела, его упругое сопротивление, когда кулак почти коснулся живота. Учитель исчез в последнее мгновение, появляясь за спиной Какаши и обхватывая его локтем поперек горла. Вновь разряды под кожей. Левая рука также потеряла чувствительность. Колени подломились, Какаши, поддерживаемый учителем, медленно осел на песок.       Теперь перед ним оказался Наруто, также заботливо обнимая его плечи и взволнованно заглядывая в глаза. От этого взгляда защемило в груди, дыхание сбилось и картинка начала размываться, заволакиваемая белесой пеленой слез. Внутри горячо загорчило и горло болезненно сжалось. Нельзя допускать, чтобы его видели таким. Нельзя…       — Не трогай меня, придурок! — Какаши дернулся всем телом, сбрасывая с себя руки, закусил губу, ненавидя себя за все произошедшее. Тяжесть чужих взглядов придавливала к земле и встать было физически сложно, но он смог и решительно направился к деревне. Безвольные онемевшие руки раздражающе болтались, хлопая по бедрам и откликаясь шумом в мышцах на каждый шаг. Следом, слабо окликнув его по имени, бросилась Рин.       Минато устало сел, сжимая переносицу пальцами. Итачи, задержав долгий взгляд на Наруто, дернул Обито за рукав, что-то ему прошептал на ухо, тот нахмурился, настороженно и смущенно оглядел всех присутствующих, и, коротко поклонившись, мальчики поспешили за ушедшими.       Декай похлопал себя по карманам, выуживая измятую сигаретную пачку. Протянул ее Минато, но, проигнорированный, губами вытащил одну, языком прогоняя ее в уголок рта. Звонко — пожалуй чересчур в опустившейся тревожной тишине — чиркнул колесиком зажигалки, высекая искру, и медленно затянулся.       — Ками, как хорошо, что я отказался брать учеников…       Вдали раскатисто звучал гром.       Минато спрятал лицо в ладонях и еще несколько минут просидел на земле. Под сердцем было холодно, но не от того, что его ученик попытался его убить, а от того, с каким отчаянием он пошел на это и Минато совершенно не понимал причины. Возможно, Джирайя был прав и ему слишком рано доверили детей? Быть может, чтобы вести кого-то за собой и наставлять нужно иметь за плечами больше опыта и разницу в возрасте хотя бы в два раза? Как же ему отчаянно сейчас не хватало Кушины и ее взгляда на жизнь, открытости и невероятной способности заботиться обо всех сразу. Она бы смогла понять и найти слова.       Декай, докурив, сжал плечо друга на прощание, бросил пару слов Наруто и поспешил с поля, оставляя пару за спиной.       Ветер подул с запада, принося с собой зябкий холод, юрко скользнувший под одежду и невесомыми касаниями вызывавший противные мурашки. Солнце, казавшееся до этого таким теплым и ласковым, стало раздражающим, от его света резало в глазах.       Наруто медленно подошел к Минато, обнимая, бережно сжимая дрожащие плечи и с тоской вслушиваясь в участившееся дыхание. Уткнувшись в грудь парня, Минато закричал, вкладывая в этот крик всю свою злость. Когда воздух заканчивался, он втягивал его сквозь зубы — горький, пыльный, с привкусом полыни воздух — ощущая как он обжигает сохнущее горло и кричал снова. Снова и снова, пока не сорвал голос до хрипа.       Наруто поджал губы. Его ноздри раздувались от злости. Парень вскочил, готовый перепахать всю деревню, но найти мелкого засранца.       — Я поговорю с ним!       — Нет. — Минато схватил его за руку, железно вцепившись в запястье — Это должен сделать я. Он мой ученик. И его душевное состояние тоже моя ответственность. Я должен хотя бы попытаться разобраться, что не так…       Мужчина медленно поднялся. Отряхнулся и выровнял дыхание. С нежностью посмотрел на лицо Наруто, все еще дувшегося на всех участников конфликта. Убрал челку с мокрого виска, прижался к терпко пахнущей коже губами. От близости парня на душе было спокойнее, его сострадание, не молчаливая поддержка ощущались.       — Ты справишься?       — Конечно.       — Тогда я подожду тебя дома.       В больнице Какаши не было и, по словам администратора, он к ним не обращался. Минато вышел за ворота, задумчиво поднимая взгляд к горизонту, над которым уже висело оранжевое солнце в тусклой короне. Закусил губу, жалея, что не взял у Декая сигарету. Решительно выдохнул и двинулся в сторону общежитий.       Окошко квартиры Рин уже просвечивало золотым сквозь плотные шторы, не смотря на то, что на деревню едва ли опустились сумерки. Соседнее окно — принадлежавшее Обито — тоже светилось, хотя Минато не сомневался, что мальчишка сейчас у подруги, просто, со свойственной ему беспечностью, опять забыл погасить, уходя. А вот в квартире Какаши было привычно темно.       Минато легко и спешно вбежал на третий этаж, замирая перед идеально выкрашенной дверью. Постучал. Никто не отозвался. Внутри неприятно и тревожно засвербело. Он постучал еще раз, настойчивее.       — Какаши, я знаю, что ты дома. Не прячься, я хочу поговорить.       Ответом была тишина. Мужчина устало прикрыл глаза, посчитал про себя до десяти и продолжил:       — Если ты мне не откроешь, я использую технику и все равно доберусь до тебя. Ты не сможешь бегать вечно!       Заскрипела щеколда. Мальчишка медленно, явно неохотно открыл дверь, впуская Минато, и отходя в глубь квартиры. Спиной он встал к стене, закрывая собой выключатель, и старательно отводил глаза, втягивая голову в плечи. Мужчина, выдохнув, прошел в комнату.       — Я сяду?       — Как хотите. — голос Какаши звучал нарочито равнодушно.       Стул противно проскрипел ножками по полу, заставив обоих поежиться. В погруженной в полумрак комнате, куда не проникали лучи заходящего солнца, было почти стерильно чисто. Посуда и одежда были разложены по шкафам, обувь идеально ровно стояла носками к порогу. Ни одной лишней мелочи, говорившей бы о характере жильца, ни единого обозначения его интересов. Лишь на полке над кроватью несколько учебников, да рамка на тумбочке, лежащая фотографией вниз.       Минато облокотился на стол, тяжело кладя голову на сцепленные в замок ладони.       — Прости меня, Какаши. Я не справился с ролью твоего учителя. Прости меня.       — Вы… — мальчишка сжал челюсти — Это я не справился со своими обязанностями. Такое поведение недостойно шиноби. Я должен лучше себя контролировать.       В уголках глаз защипало. У кончика носа маска противно вымокла. Но он держался.       — Ты можешь рассказать мне, что случилось? — Минато повернулся, сочувственно глядя на темный худенький силуэт, вжимавшийся в стену.       Какаши замотал головой. Его дыхание участилось, сердце ныло и внутри все словно постепенно закручивалось в болезненную спираль. Было мучительно стыдно и гадко и добрый, заботливый взгляд учителя делал только хуже.       — Ты ведь понимаешь, что, если тебе нужно поговорить, я всегда рядом? Возможно, я был излишне строг с тобой все это время и за это я тоже хочу извиниться. Ты всегда вел себя так взросло, что я и забыл, что ты еще ребенок…       — Я не ребенок! — голос против воли взлетел вверх, предательски противореча смыслу слов.       — Не ребенок, прости. — Минато мягко улыбнулся — Но ты и не взрослый еще. И, если тебе нужна помощь, совет или поддержка… Я здесь именно для этого. Я не только твой учитель. Я твой наставник. Деревня доверила тебя и твою команду мне, чтобы я помог вам адаптироваться в этом мире. Но для этого, в первую очередь, я бы очень хотел быть тебе другом.       Какаши опустил голову, преувеличенно внимательно пересчитывая пальцы на ногах, словно впервые их увидел. Фантомный плеск озерной воды, звучавший в его ушах и мучавший его все эти дни, постепенно стихал. Старательно культивируемая злость отступала под напором такого искреннего сострадания.       Они просидели в тишине еще несколько минут. Комната окончательно погрузилась во темноту — в окно перестало проникать даже рассеянное отражение света. Минато, осознав, что больше сказать ему нечего, встал из-за стола. Он уже взялся за дверную ручку, когда ощутил, как его легко и робко схватили за рукав. Мужчина удивленно повернулся, внимательно глядя на Какаши.       — Минато-сенсей… — мальчик шумно сглотнул и поднял на него темные, блестящие глаза — А любить… Всегда так больно?       Учитель выдохнул и сочувствующая улыбка изменила черты его лица. Совсем не такая улыбка, о какой мечтал Какаши, не похожая, но похожая одновременно. Камни от нее не цвели, но лед в душе все-таки треснул. Минато присел, так чтобы его лицо было ниже лица мальчика, внимательно вглядываясь в слезящиеся глаза.       — Нет. Не всегда. Иногда очень… — он поджал губы — Когда ты ставишь свои интересы выше любимого. Но, если, в первую очередь, помнить о счастье другого человека и сделать его счастье своим… Тогда совсем не больно.       — Это сложно…       — Да. — Минато опустил глаза в пол — Да. Но, если уважать любимого человека и беречь его, этому можно научиться.       — А вы умеете?       Мужчина ощутил, как сердце сжалось и болезненно оборвалось, падая вниз, куда-то в район личного ада. Мальчишка, не ведая, бил в самую цель.       — Я бы должен сказать, что да. Но мне тоже лишь предстоит этому научиться, а до того, нести ответственность за свой эгоизм и боль, которую я могу причинить другим и себе.       Какаши горько усмехнулся, надеясь, что маска скроет это, и отвернулся, глядя на стену за свои плечом. Поставить чувства любимого выше себя… Что ж, в этом он сможет превзойти учителя.       — Ты… Можешь сказать мне, кто это?       Мальчишка отрицательно покачал головой, зажмуриваясь.       — Не буду настаивать. — Минато поднялся.       В это время в окно звонко постучали. Сидевшая на подоконнике птица скребла тонкими когтями по металлическому отливу, норовя соскользнуть вниз, тревожно била крыльями и вновь и вновь барабанила клювом по стеклу. Минато отодвинул раму, впуская птицу и, вместе с ней, тревожный перестук по десяткам соседних окон, заполнивший улицу.       — Включи свет.       Какаши мгновенно послушался, лампа под потолком загудела, разгоняя темноту. От резкой электрической вспышки глаза немного резануло, но они быстро привыкли. Почтовая птица научено протянула Минато лапку, к которой был привязан свиток. Судя по цвету бумажного обреза — срочное сообщение от Хокаге. Лицо учителя, такое мягкое в полумраке, теперь напряглось, он зло свел брови и закусил костяшку пальца, все сильнее, до крови сжимая ее зубами, по мере прочтения письма.       — Что случилось, Минато-сенсей?       — Прорыв границ со стороны Страны Травы. Через час мы все должны быть у ворот.