Вспомни, что будет

      Острая боль пронзила тело Наруто. Тысячи невидимых когтей словно пытались вырвать его из собственной кожи, а ветер — содрать плоть с костей. Мир вокруг в одночасье перестал существовать, как мел, стертый с доски влажной губкой — остался лишь размазанный блеклый след отпечатавшийся в глазах юноши.       Боль от удара о землю была неощутимой, по сравнению с пережитым ранее. Тело дважды коснулось земли на манер камушка, прыгающего по воде, прежде чем столкнулось с деревом. Раздался глухой трещащий звук, с каким ломаются кости, разрывая мышцы и кожу острыми осколками. Но и эта боль осталась незамеченной.       Сквозь седую пелену перед глазами Наруто едва вырисовывался окружающий пейзаж: исполинские корни дерева, замедлившего его падение, мелкие камушки и полупрозрачная поросль молодой весенней травы. Мир был повернут на 90 градусов. Пытаясь осознать себя в пространстве Наруто внезапно вспомнил, что должен делать. Дышать. С ощутимым трудом он разлепил губы, жадно втягивая влажный, пахнущий землей и ливнями воздух. В пробитом легком заклокотало. Сознание начало угасать. Последнее, что он увидел — испуганные детские лица.       В лицо плеснули ледяной водой. Огромным количеством ледяной воды, мгновенно впитавшейся в волосы и одежду, отчего Наруто стало нестерпимо холодно.       Он пришел в себя в кромешной тьме, попытался пошевелиться, но понял, что крепко связан, а темнота вокруг вызвана не отсутствием света, а маской, плотно прилегающей к его глазам.       Об пол лязгнуло ведро.       — Не дергайся. Мы, конечно, подлатали твои раны, но сильно не старались.       Наруто поднял голову и повернулся в сторону говорившего. Голос был незнакомым. А еще что-то подсказывало ему, что в комнате они не одни.       — Слышишь, значит. — человек приблизился и, судя по шороху ткани, сел напротив — Кивни, если понимаешь, о чем я говорю.       Узумаки послушно опустил голову. И в этот момент в его волосы вцепилась чья-то рука, резким, до боли в шее, движением заставляя его поднять лицо.       — Кто. Ты. Блять. Такой? — удар в живот — Говори!       Наруто закашлялся. Следующий удар пришелся по лицу, от чего в голове зазвенело, а во рту появился солоновато-железный привкус крови. Еще один удар в корпус, выбивший из него дух и, безвольно повиснув в своих путах, Узумаки почувствовал, что сознание снова ускользает от него.       — Не думаю, что он станет разговорчивее, если ты обратно сломаешь ему ребра. — второй голос звучал значительно спокойнее.       — Если он не сможет говорить, я просто проникну в его сознание.       — Ты? — говорящий явно усмехнулся — Не записывай в свои заслуги мою работу. Я получил результаты анализа его клеток. — голос стал серьезнее — Улучшенный геном отсутствует, маску можно снять. Однако, есть и кое-что весьма любопытное… Почитай, пока я с парнем общаюсь.       Узумаки почувствовал, как узел на его маске ослаб и та просто спала с его лица. Желтый свет настольной лампы, хоть и был тусклым, с непривычки резанул глаза, заставляя юношу прослезиться. Проморгавшись, он огляделся. В тюремной камере, кроме него находились еще пятеро: один — молодой мужчина с длинными светлыми волосами собранными в высокий хвост — улыбаясь, сидел напротив него, держа в руках покрытую печатями маску и внимательно вглядываясь в его лицо; еще один — сильно старше и с изуродованной металлической пластиной головой — стоял в двух шагах, оперевшись на стол и внимательно вчитываясь в какие-то документы; двое — явно в возрасте — стояли у самого входа в камеру; и последний — совсем молодой блондин — сидел в углу за столом, прячась в тени, словно не уверенный, что хочет находиться здесь.       Сидящий напротив оперся на колени, приближая свое лицо к лицу Наруто, как будто пытаясь разглядеть в нем что-то, что до этого ускользало от его цепкого взгляда. Не смотря на расслабленную позу все в нем, особенно холодные и колючие глаза цвета зеленого бутылочного стекла, кричало об опасности.       — Итак… Может ты все-таки расскажешь о себе? Как тебя зовут? Откуда ты?       — Я… — Наруто замялся, последствия удара не прошли мимо и собраться с мыслями было физически трудно — Я не знаю.       Эта мысль его поразила. Он действительно не знал, кто он. Игнорируя звон в ушах, он судорожно пытался вспомнить хотя бы свое имя и лихорадочно оглядывался, чувствуя, как страх медленно расползается по его телу.       — Врать нет смысла. Мы все равно узнаем правду, просто для тебя это будет сильно менее приятно. Я — Иноичи Яманака. Если тебе хоть что-то известно о Конохе, ты должен понимать, в каком ты сейчас положении.       Узумаки заметался, понимая, что задыхается. Ужас и растерянность захватывали сознание и юноша начал терять понимание происходящего. В голове было абсолютно пусто.       — Я не знаю! Я не помню!       Мужчина со вздохом встал и, напоследок смерив Наруто разочарованным взглядом, положил руку на его лоб, вынуждая замереть.       — Я предупреждал.       В следующий миг голова Узумаки была готова взорваться от боли. Не церемонясь, кто-то врывался в его мозг, создавая ощущение сильнейшего давления. Он двигался, током пробегая по каждому нерву, сквозь кости и глубже, разрывая нейронные связи, грубо, не заботясь о том, какие чувства это доставляет жертве. Юноша закричал, буквально ослепленный болью и вдруг она отступила также быстро, как и пришла.       Пытавший его мужчина пошатнулся, неловко отступил на полшага и упал на колени, из его носа медленно потекла кровь. Присутствующие встрепенулись. Стоявший у стола отбросил документы и рванул вперед, обнажая оружие и закрывая собой двоих у входа, а сидевший прежде бесшумно мужчина невозможно быстро — одним шагом — преодолел разделявшее их с Наруто расстояние и оказался у него за спиной, закрывая его глаза ладонью и обхватывая локтем поперек горла, блокируя дыхание.       — Иноичи! Ты как?       Блондин хрипло втянул воздух и поднял руку, показывая, что жив. Хватка на шее Наруто чуть-чуть ослабла. Мужчина, слепо шаря за своей спиной руками нащупал стул и, опираясь на него, встал, тяжело дыша и пошатываясь. Его лицо побелело, под глазами образовались глубокие серые тени, а кровь, огибая посиневшие губы, капала с подбородка на пол.       — Что случилось? — впервые голос подал один из самых старших мужчин.       — Я не знаю, Хокаге-сама… — Яманака с трудом выпрямился — Но мальчишка не врет. Его память заблокирована не знакомой мне печатью. Я попытался сломать ее, но, прежде чем мне удалось это сделать, что-то… Атаковало меня самого, прервав мою технику.       — Значит ему или тем, кто его подослал, есть что скрывать… — второй старик звучал максимально враждебно — От него нужно избавиться.       — Не спеши, Данзо. Если я не ошибаюсь, Орочимару и его исследовательская группа передали нам кое-какую интересную информацию.       Стоящий перед ними обернулся:       — Хокаге-сама, правая рука мальчика… — мужчина выглядел обескураженным — ее ДНК соответствует ДНК первого Хокаге, достопочтенного Хаширамы-сама.       Ладонь, закрывавшая глаза Наруто ощутимо дрогнула. Не имея возможности увидеть происходящее, Узумаки все равно понял, что все присутствующие смотрят на него, он ощутил тяжесть их обжигающих эмоций, от искреннего удивления до ужаса отвращения.       В повисшей тишине голос Хокаге звучал особенно изумленным.       — Только рука?..       — Именно. Орочимару подчеркнул, что ДНК разных частей его тела не совпадают.       — Как такое возможно?..       — В отчете не указано. Лишь высказано предположение, что руку он потерял сильно ранее, а та, что есть у него сейчас — живой протез. Но как их удалось совместить — не известно. Возможно, они родственники, пока нельзя говорить с уверенностью. Сейчас команда может заняться расшифровкой его ДНК, но это, как и поиск совпадений, займет много времени.       — Сколько?       — Предположительно, месяц, если бросить все силы исследовательской группы.       — Мы не можем себе этого позволить, Хирузен. Мальчишку надо убить! — в разговор вмешался Данзо.       Внезапно, заговорил последний из присутствующих и от его бархатного голоса, звучащего у самого уха, по телу Наруто пробежали мурашки:       — Когда моя команда нашла его, на нем был протектор Конохи.       — Протектор можно подделать, Минато! — озлобленный мужчина не сдавался.       — Вы не хуже меня знаете, что нельзя. Я проверил, на нем есть печать чакры Хокаге.       — Которого? — голос Хокаге зазвучал ближе, выдавая его приближение.       — Ваша.       В камере вновь воцарилось молчание. Каждый обдумывал происходящее, но, чем глубже они уходили в свои мысли, сопоставляя известные данные, тем больше понимали, насколько запутана ситуация.       — Минато, отпусти его.       Наконец-то Наруто мог снова вдохнуть полной грудью. Голова кружилась. С трудом он сфокусировал зрение. Теперь напротив него сидел мужчина, к которому обращались как к Хокаге. Он смотрел на Узумаки прямо, но ни по его лицу, ни во взгляде невозможно было прочитать ни единой эмоции. Данзо все так же стоял у входа, даже не трудясь скрыть свою ненависть к пленнику. Двое допросчиков отошли и тот, что старше, поддерживал блондина, попытавшегося вторгнуться в сознание Наруто.       Хокаге склонил голову, вглядываясь в лицо парня, как прежде это делал Яманака, словно видел что-то знакомое и незнакомое одновременно, а затем откинулся на спинку стула и, достав из сумки на поясе трубку, закурил.       — Что же нам с тобой делать?..       — Убить! Мы уже потратили на него времени больше, чем он того заслуживал!       — Судя по всему, он один из нас, Данзо.       — Этому нет доказательств!       Хокаге повернулся к своему собеседнику.       — У нас есть неопровержимые доказательства его принадлежности Конохе. Протектор и клетки первого в его руке. Даже если никто из нас не знает, кто он, невозможно отрицать очевидное. Он или его ближайший родственник родился здесь. Возможно, мальчик носит протектор отца или матери, в ином случае тот бы треснул, как и в случае, если бы парень задумал недоброе против своей деревни.       Данзо скривился:       — Даже так, мы не можем отпустить его. Надо запереть его здесь до тех пор, пока Орочимару не сможет выяснить, какой семье он принадлежит.       — Ты сам сказал, что мы не можем себе позволить отвлекать исследовательскую группу. Сейчас важнее разобраться с вражескими техниками, нежели искать совпадения…       — Пусть этим займется кто-то один! — Данзо нетерпеливо перебил Хокаге — Ни к чему привлекать всю команду. А мальчишка посидит здесь годик-другой, если печать не исчезнет раньше.       — С каких пор в Конохе осуждают без преступления? — внезапно за Наруто вступился Минато.       У Данзо дернулось веко. Он вперился в стоящего за спиной Наруто блондина ненавидящим взглядом.       — В Конохе, в первую очередь, заботятся о безопасности ее жителей. Мальчишка не так прост, как хочет показаться, кто-то явно стоит за ним…       — И этот кто-то вряд ли хотел, чтобы он жил. Когда моя команда нашла его, он едва дышал и, если бы не навыки Рин, мы бы не смогли доставить его сюда. Что бы не прятала его память, это пытались уничтожить и так, чтобы даже при воскрешении он не смог ничего рассказать. — Минато повернулся к Хокаге — Я могу взять его под свой контроль, с вашего разрешения. Моя команда закончила миссию у границ Горячего Источника, им положен недельный отдых. За это время я введу их в курс дела, а после мы присмотрим за парнем.       Хокаге затянулся, обдумывая предложение Минато. Наруто осознал, что от решения старика зависит его жизнь и его сердце забилось быстрее. Мужчина выпустил облачко дыма и встал.       — Минато, отныне наш гость под твоей ответственностью. Устройство контроля чакры останется на нем для дополнительной гарантии. На том и закончим, у нас больше нет времени для обсуждения этого вопроса, мне нужно разобраться со взрывом на линии фронта с Ветром, а Иноичи на ногах едва стоит. Но, Минато… — старик сделал паузу — Если он окажется опасен для деревни… Тебе придется решить этот вопрос.       Молодой мужчина уверенно кивнул:       — Если он будет опасен для деревни, как только я его заподозрю, я убью его собственными руками.       Удовлетворенно хмыкнув, Хокаге вышел, в сопровождении допросчиков и еще двух неизвестно откуда появившихся людей в масках.       Минато и Данзо смотрели друг на друга несколько секунд и напряжение между ними ощущалось физически, словно воздух похолодел на пару градусов. Первым, фыркнув, сдался старик.       — Когда я стану Хокаге, тебе — самовлюбленный выскочка — больше не будет позволено так себя вести! — мужчина направился к выходу.       Минато едва поклонился на прощание — минимально, насколько позволял этикет.       — При всем уважении, Данзо-доно, ЕСЛИ вы станете Хокаге… — в мягком голосе зазвенели стальные нотки.       Ответом ему был звук удаляющихся шагов.       Минато еще немного постоял, обдумывая что-то свое, а затем повернулся и открыто улыбнулся юноше.       — Чтож, безымянный, давай-ка отведем тебя в больницу, а то на тебе, кажется, живого места нет. — с этими словами Минато присел рядом с Наруто и начал развязывать узлы опутывающих его веревок.        Наруто, хромая, едва поспевал за своим спутником, впрочем, гордо отказавшись от словно невзначай предложенного локтя.       Не смотря на позднее время — то ли глубокую ночь, то ли раннее утро — в больнице было удивительно много людей. В приемном покое будущие пациенты сидели даже на полу, четверо медиков уверенно разделяли присутствующих на группы, раздавая им цветные листы, определяющие приоритет, а по длинным коридорам изредка быстрым шагом перемещались усталые врачи, с пугающим равнодушием проходя мимо всех, чья очередь еще не подошла.       — Что здесь происходит? — увиденное неприятно поразило Наруто, отозвавшись где-то в желудке, словно он смотрел на что-то противоестественное, но, почему-то, болезненно знакомое.       — То же, что и последние восемь лет. Война. — Минато устало поджал губы — Возможно, я немного завидую тому, что ты ничего не помнишь.       В этот момент к ним подскочила девушка, облаченная в перепачканную кровью форму полевого медика. Беглым взглядом оценив состояние пришедших, она всучила Наруто лист бумаги и, повернувшись к Минато отчеканила:       — Анкета. Распределение. Очередь. — девушка махнула рукой в сторону четверки, выдающих цветные листы, и приготовилась уже уходить, но мужчина поймал ее за локоть.       — Подожди. Мы не можем заполнить анкету, но мне очень нужно чтобы его осмотрели. Мы только что от Хокаге, это его приказ. — Минато прикусил щеку, наказывая себя за ложь.       Девушка уставилась на него, на секунду заколебавшись, но тут же собралась, нахмурила брови и повторила уверенным голосом:       — Анкета. Распределение. Очередь. И только потом осмотр. — ее лицо смягчилось — Мне жаль, Намикадзе-сан, таковы правила. После последнего боя у нас слишком много пострадавших.       Минато чуть не застонал от разочарования.       — Мы не можем заполнить анкету… Он не…       В этот момент Наруто, до этого уверенно заполнявший форму одолженным у соседа карандашом, поднялся с пола и протянул лист своему спутнику.       — Я закончил.       Минато удивленно уставился на юношу и с некоторым недоверием забрал анкету. Медик, воспользовавшись заминкой, улизнула, оставив двоих самостоятельно разбираться с тем, что они могут, а что — нет. Намикадзе пробежался глазами по листу, отметив про себя, что у безымянного удивительно кривой почерк. Мужчина закусил губу, а затем поднял тяжелый взгляд на стоящего перед ним юношу.       — Как тебя зовут?       Наруто зло нахмурился. Такой простой вопрос, но…       — Сказал же, не помню!       — Тогда это что? — Минато сунул лист с анкетой буквально в лицо юноше — Узумаки Наруто! Регистрационный номер шиноби 012607!       Наруто смотрел на бумагу так, словно не он минуту назад собственной рукой вписывал туда данные. Он опустил взгляд на карандаш, который все еще сжимал в пальцах и, прежде чем он успел что-то осознать, карандаш треснул, разлетаясь на щепки и пачкая графитом кожу.       — Я… Я не знаю… — Узумаки почти шептал, растерянный и подавленный.       Намикадзе еще раз перечитал написанное. Все это было очень странно. Яманака не ошибаются, когда речь заходит о разуме, если Иноичи сказал, что память заблокирована и ее защищает печать, значит, так оно и есть. Возможно, она заблокирована от стороннего вмешательства, но не от носителя? Вряд ли. Парень искренне выглядел растерянным и сенсорское чутье Минато не улавливало фальши ни в его словах ни в движениях, да и его появление было слишком внезапным, громким и кровавым для шпионской миссии. Еще номер этот странный… Они едва перешли за десятый код. Почему двенадцатый? Мужчина еще раз пробежался глазами по вписанному в строчки тексту, запомнив пару деталей, а затем сложил его пополам и убрал в один из карманов жилетки.       — Пойдем отсюда.       Наруто удивился, но поспешил за ним.       — Я не пойду к медику?       — Пойдешь. Но не здесь. У них и без тебя работы больше, чем способных выполнить ее людей. А с такой анкетой ты вызовешь дополнительный переполох. Тебя осмотрит моя ученица.       После этих слов Намикадзе быстро зашагал вглубь деревни в направлении общежитий, привычно петляя в узких улочках. Наруто шел следом, с грустью осматривая окружающее запустение. Деревня выглядела умирающей: было очевидно, что когда-то здесь царили радость и достаток, но сейчас, когда большая часть жителей покинула — Наруто отчаянно надеялся, что покинула — ее, улицы стали серыми, грязными и безжизненными. Многочисленные некогда магазинчики, рестораны и лавочки, были заколочены и ветер фривольно трепал их скрипучие вывески. Некоторые дома хищно скалились осколками стекла в выбитых окнах, другие печально осели и покосились, лишенные заботы, и в их пустых дверных проемах гулял сквозняк. Единицы строений выглядели хоть сколько-нибудь ухоженными, и по дороге Наруто заметил лишь пару зажженных бумажных фонариков, свидетельствующих о том, что внутри кто-то есть. Проходя мимо небольшого двухэтажного домика с пристроенной открытой верандой с широкой барной стойкой внутри, Узумаки запнулся, потеряв нить мысли, вздрогнул и вдруг, неожиданно в первую очередь для самого себя, свернул в сторону. Он знал это место. Знал эту дорогу, ноги сами выбрали путь. Осененный, Наруто побежал, лишь успев крикнуть через плечо:       — Минато, подожди! Я… Я должен кое-что забрать!       Наруто несся со всех ног, уверенно сворачивая во дворы и срезая дорогу. Вот эта лестница. Он помнил ее. Прежде, чем его нога успела коснуться верхней ступени, в угол шаткого крыльца вонзился кунай и на перилах, даже не шелохнувшись, не смотря на явную неустойчивость положения, появился Намикадзе. От удивления Узумаки потерял равновесие и нелепо широким шагом перескочил сразу две ступеньки, вылетая в центр лестничной клетки. Минато присел, одной рукой держась за перекладину перил, а вторую медленно и демонстративно, отводя к бедру, где висла оружейная сумка, его лицо переменилось, став в миг более серьезным и совсем не таким мягким и открытым, каким было до этого, взгляд был цепким и холодным, как у готовящегося к атаке хищника. Наруто нервно сглотнул, ощутив неприкрытую угрозу.       — Итак… Что там? — голос звучал ровно, утратив нотки прежней симпатии.       Юноша неуверенно посмотрел на дверь.       — Мой… Дом?       Намикадзе едва вскинул брови.       — Твой дом? Ты что-то вспомнил?       — Теперь я уже не уверен! — Наруто вспыхнул и нахмурился, мысль, которая до этого вела его, исчезла — Но… Думаю, да. Я знаю это место. Точно знаю.       С этими словами он подошел к двери, все еще ощущая на себе недоверчивый взгляд, привычным жестом достал из внутреннего кармана куртки ключ с брелком-лягушкой, вставил его в замок и повернул. Дверь поддалась. Узумаки вошел и растерянно выдохнул.       Минато спрыгнул и встал за его спиной, заглядывая внутрь.       — Ты уверен, что это твой дом?       Квартира была грязной и абсолютно пустой. Старые обои пошли пятнами, пузырились и отходили от стен, из потолка уныло торчал голый провод, большие окна были заклеены газетами, а балконная дверь открыта, позволяя ветру заносить в комнату сухие листья и случайный мусор, скопившиеся по углам.       Наруто почувствовал себя опустошенным. Секунду назад он был уверен в своих мыслях, но сейчас… Внутренности скрутило холодным узлом от чувства утраты. Как потеря того, о чем даже не помнишь, может быть такой болезненной? И терял ли он вообще что-то? Судя по состоянию, в этой квартире никто не жил уже лет пять, если не больше. Или… Голова заболела. Он заморгал, пытаясь погнать странное наваждение, но образ маленькой комнаты, которую он так старательно делал уютной, стоял перед глазами, исчезая, едва Узумаки пытался на нем сосредоточиться.       — Здесь была кровать. Не совсем в углу, но близко. — Наруто говорил тихо — А здесь комод. Учитель подарил мне цветок. И фото. Важное фото. А еще… Окно заедает.       Узумаки подошел к длинному проему, сел на подоконник и попытался толкнуть одну из створок. Отъехав сантиметров на двадцать рама затрещала, словно в ролик попал песок, рывками сместилась еще на пять, и намертво встала.       Наруто спрыгнул. Зябко обхватил себя за плечи, ежась от пробежавшего сквозняка.       — И половица скрипит… Все никак не соберусь починить… — с этими словами он сделал два шага и сухая доска под его ногой пискляво застонала, едва заметно деформируясь и двигаясь в сторону соседних.       Минато внимательно наблюдал за рассеянным юношей, отмечая куда падает его блуждающий взгляд, прежде чем тот называл предмет, должный находиться на этом месте. В какой-то момент он замер, поднял голову и посмотрел на Намикадзе отчаянным взглядом.       — Это мой дом.       — Наруто… — оба вздрогнули от звука этого имени — Ты сказал, что хочешь что-то забрать. Что это?       — Я не помню…       Двое стояли в тишине, погруженные в свои мысли. В эту минуту Минато отчаянно сочувствовал стоящему в центре комнаты парню, абсолютно потерянному. Что страшнее — ничего не помнить или помнить то, чего нет? Намикадзе старательно гнал эти размышления, испытывая неприятное, тянущее ощущение в груди, проецируя на себя эту ситуацию. Он уже решился было подойти и попытаться ободрить парнишку, когда Наруто встрепенулся, раздраженным движением взлохматил волосы, словно пытался вычесать из головы мысли, как бродячая собака вычесывает из шерсти блох, и повернулся к нему сам.       — Пойдем отсюда.       Узумаки сделал шаг к выходу, замер, развернулся и размашисто обошел комнату, закрывая окно и балконную дверь.       — Вот теперь точно пойдем.       Минато уже ждал его снаружи, оперевшись все на те же перила. Кунай, воткнутый в пол, исчез.       Наруто закрыл дверь, задумчиво посмотрел на ключи в своей руке — лунный свет красиво блестел на цепочке — и убрал их в карман. Постоял еще секунду, держась за дверную ручку, развернулся и начал спускаться по лестнице.       Намикадзе неслышно нагнал его на середине пролета, боком протиснулся мимо, сделал несколько ловких шагов спиной вперед, опережая Наруто на пару ступеней так, чтобы их рост сравнялся, и замер, вынуждая Узумаки тоже остановиться. Их глаза встретились и каждый про себя отметил, насколько знакомо они выглядят. Минато чуть склонился, сокращая дистанцию между их лицами.       — Кто же ты, черт возьми, такой?..