Спасение вампиров, или как братья Ким приключения искали

***

      Пять лет спустя       Ветер тихо шепчет в траве, когда вся дружная компания прибывает в гарнизон, расположенный на краю густого леса, с помощью телепорта, установленного Ассамблеей в самых неожиданных местах. Вот и сейчас ближайший порт находится в канализационном люке. В любое другое время «непробиваемые» прошли бы мимо, но срочность вынудила их принять портал и быстрее вернуться на базу.       Широкие ворота старой крепости окутаны ржавыми массивными цепями, но Виён ведёт свою команду чуть левее, входя в дверь, которая из раза в раз мигрирует по периметру, открываясь только командирам групп. У них уже был казус однажды: Чимин споткнулся и не успел пройти — дверь захлопнулась. И он бегал вокруг гарнизонной стены, ругаясь матом и зовя на помощь Виёна. Стена рассчитана только на вход. Выход из гарнизона — в любое место исключительно порталами, а они не близко. Ви пришлось побегать по ним, а потом ещё за Паком. Благо с помощью общего чата смог его найти — территория-то не маленькая.       Казарма выглядит величественно и внушительно, словно хранит в себе множество историй.       Укрепление было построено много лет назад на утёсах, с которых открыт потрясающий вид на долину. Стены, сложенные из грубо обработанных камней, обвиты плющом, словно успокаивая штурмагов всех мастей, показывая, что за жизнь борется каждая травинка, даже закатанная под камень.       Крепость могла бы показаться заброшенной, если бы не звуки, доносящиеся из двора. Мужчины и женщины, те, что в дорожных мантиях, проверяют, всё ли в порядке. Те, что без плащей, полным ходом проводят тренировки. А остальные проверяют припасы и аптечки в дорогу — на всякий случай, ведь могут отправить в любой момент.       Чонгук устало вздыхает и обнимает за талию идущего рядом Тэхёна, что охотно к нему прижимается.       — Я заебался, — недовольно изрекает Чимин, сморщив нос. — Нас выдернули сразу после задания, даже отдохнуть не дали! — продолжает ворчать и замечает ласковую улыбку своего парня. — Чего лыбу давишь?       — Ты с годами не меняешься, это забавно, — фыркает Юнги, смотря на остальных притихших. — Вы как?       — Живы, — коротко отзывается Виён, облокачиваясь о здоровое плечо Хосока. — Мне только известно, что наше новое задание будет непростым.       — А когда у нас было что-то простым? — поднимает брови Куан.       — Никогда, — подмечает Тэхён.       Чонгук обменивается взглядами с друзьями, ощущая напряжение в воздухе. Было лишь сказано, что это срочно. Без подробностей.       Как только они входят внутрь, их встречает адъютант гарнизона — строгий мужчина средних лет с проницательным взглядом.       — Чонгук, прошу вас за мной. Виён, вашу группу вызывает госпожа Совон — у неё есть для вас информация, — раздаёт указания тот.       Чон следует за магом, не забывая поцеловать возлюбленного в светлую макушку.       Анимаг с трудом передвигает ногами, ведь всё ещё тяжело прийти в себя после предыдущего задания. Хорошо, что Тэхён выдал им энергетики, ведь без них они не смогут больше драться. Тяжко вздохнув, Чонгук потирает ссадину на щеке и недовольно шипит. Раны на теле всё ещё ноют, но он старается не обращать внимания — привык получать их в драках. Ведь потом их залечивает его любимый Тэ, у которого золотые руки.       Мужчина вводит его в зал, стены которого украшены трофеями, собранными в боях. Чонгук замечает древние двуручные мечи, которые когда-то принадлежали славным воинам.       — Мы вас ждали, — серьёзным тоном произносит мужчина и присаживается за стол. — У нас для вас есть…       — К чему такая конфиденциальность? — прямо и недовольно спрашивает анимаг, скрещивая руки на груди. — Чем остальные могли помешать своим присутствием?       — Ничем, господин Чон. Однако это не повод меня перебивать. Выслушайте для начала, а потом что-то говорите, — стальным голосом чеканит маг.       Гук сразу успокаивается, лишь кивая.       — Ты слышал про некроманта под именем Чжунхо?       — Слышал, — коротко подтверждает Чонгук. — Он недавно перебрался в Ульсан. Это имеет отношение к делу? — поднимает бровь.       — Самое прямое, — кивает мужчина. — Парень слетел с катушек после командировки в Южную Африку. Поднабрался там вуду-практик и теперь кошмарит Ульсан, поднимая кости со старых кладбищ. По последним данным, он планирует захватить город с помощью зомби и, соответственно, расширить своё влияние посредством новых трупов из горожан. Твоя цель — уничтожить этого безумца, и тогда все его творения ослабнут.       Ваша группа, вместе с магами быстрого реагирования, будет драться со свежеподнятыми непосредственно на старом кладбище.       — А вот твои способности обращаться в любое существо, даже сказочное, чем ты в своём резюме несказанно меня удивил, очень помогут поймать этого гада. Поэтому я поручаю это задание тебе.       — Я обращался в двух существ: в феникса и зубную фею в детстве… — неуверенно отвечает Чонгук. — Но я готов попробовать! — и в предвкушении потирает ладони.       — Да, но тебе нужен напарник. Поэтому мы выбрали Пака. Догадываешься, почему?       — Догадываюсь, — короткий ответ раздаётся из уст Чона. — Виён — лидер нашей команды. На нём висит огромная ответственность и куча обязанностей, при этом он должен иметь здравый рассудок и холодную голову. Тэхён — наш целитель, он должен оказывать помощь раненым и всегда быть начеку, чтобы в случае чего помочь другим. Хосок и Юнги — сильнейшие мастера, их обязанность состоит в том, чтобы защищать и помогать держать оборону другим магам. Джиу и Куан — мощнейшие оборотни стаи, которые в случае чего прикроют и вызовут подкрепление. А Чимин — могучий заклинатель, который обладает телекинезом и телепатией, что будет полезно в данной миссии. Именно поэтому вы решили дать мне в пару его. В нашей команде нет слабых, и вам было сложно сделать выбор, но вы его сделали.       — Всё так, господин Чон. Ваш друг Чимин подойдёт идеально для отвлекающего манёвра, — довольно говорит мужчина. — Что касается вас… предлагаю вам выбрать между двумя сильными существами…       — Какими? — нетерпеливо спрашивает анимаг.       — Дракон или Василиск.       Слышится стук в дверь, и в кабинет заходит поникший и всё ещё раздражённый Чимин, сдувая мешающую чёлку со лба.       — Госпожа Совон сказала, что я должен зайти к вам по очень важному делу, — деловито поясняет Пак. — Для чего ж я вам такой хреновый и эмоциональный понадобился? — сарказм так и плещет в словах Чимы, ведь, насколько Гуку известно, телепат и адъютант с самого начала друг друга терпеть не могут. Видимо, личная неприязнь.       — Не передёргивайте мои слова, господин Пак, — хмуро смотрит на мага мужчина и кривит губы. — Вас вызвали сюда, чтобы сообщить о вашей парной миссии, не более того.       — А ничего, что мы только вернулись с предыдущей? — ядовито выплёвывает Чимин, гневно сверкая глазами. — Мы устали как собаки, не ели ничего, даже в душ не ходили, а вы нас снова вырываете на задание!       — Вы знали, на что шли, выбирая должность штурмага, поэтому вам не пристало жаловаться, — обрубая на корню все возмущения, говорит маг и слышит тихое шипение. — Чон всё объяснит, поэтому вы можете идти.       Чонгук спешно направляется в сторону выхода, а Чимин следует за ним.       — Козёл старый! Заебал! Вечно меня достаёт, — бухтит себе под нос маг и закатывает глаза.       — Может, дело не в нём, а в тебе? — прямо спрашивает Гук, и у друга округляются глаза.       — С чего это вдруг? В чём это я виноват? — сразу возмущается Пак.       — В том, что, толком не разобравшись во всём, огрызаешься. Ты импульсивный, он это видит, и поэтому так себя ведёт с тобой, — справедливо замечает Чон.       — Ты его защищаешь? — Чим недовольно хмыкает.       — Нет, я пытаюсь помочь в твоей ситуации.       — Давай позже, окей? А то нам сейчас надирать кому-то задницу.       — Некроманту. Он чудит в Ульсане, — поясняет анимаг устало. — Нам с тобой нужно будет его убрать. Это наше задание.       — Понял, — телепат лишь кивает.       В коридоре Чонгук ищет глазами Тэхёна, ведь они должны вот-вот встретиться, если госпожа Совон не задержит их. За поворотом они сталкиваются с товарищами. Кто-то подпирает стены, Мин, как всегда, приспал в уголочке, Джиу и Куан восстанавливаются в волчьих образах, завалившись мордами на колени Хо и Ви.       — Ты как? — обеспокоенно спрашивает мужчину Тэ.       — В порядке, — отмахивается Чонгук и замечает прожигающий взгляд голубых глаз напротив. — Да ладно тебе, мой волшебный. Всего-то пара царапин. У тебя самого растяжение, и вон — бегаешь не хуже Куана.       — Я целитель, мне твоё здоровье важнее, — ворчит светлый маг и смотрит исподлобья.       — Я, конечно, всё понимаю. Любовь, все дела, но давайте отправляться уже в путь, — бухтит Юнги. — Я хочу поскорее закончить это дурацкое «серьёзное» задание и отдохнуть под боком у Чимина.       — Поддерживаю предыдущего оратора, — вступает в диалог Хосок, придерживая пострадавшее плечо. — Виён, с тебя массаж, как всё уляжется.       На слова своего мужчины Ви фейспалмит, а остальные смеются.       — Не зря говорят, что наглость — второе счастье, — веселится Чимин.       — Ну что, в Ульсан? — спрашивает Виён и выдавливает улыбку, желая приободрить присутствующих. — Не дрейфьте, мы им покажем, где раки зимуют! Всё будет в порядке. Понимаю, что все устали, но как только мы выполним то, что от нас требуют, непременно отдохнём.       — Просто погнали уже, — ворчит Юнги и уверенным шагом идёт в телепортную.       Тэхён догоняет всех и раздаёт энергетики перед дверью в зал.       — Ну, вздрогнем, — кривляется Хосок и выпивает колбу залпом.       — Я готов подраться с мертвечинкой, — говорит Ви, выкидывая колбу.       — А я их обратно закопаю, — добавляет Юнги.       «А мы их будем рвать», — говорит в чате Джиу.       — Я тоже. Так что, Юнги, лего мы тебе обеспечим. Будешь собирать, — говорит Хосок, и все улыбаются.       — Удачи, парни, — говорит Тэ и суёт Гуку горсть гороха.       — Это что?       — Это концентрат энергетический. Моя новая разработка. Но только по одной, иначе может разорвать от силищи.       — Понял, спасибо, лекарь души моей. Скоро увидимся, — отвечает Чонгук, прижав его к себе, и целует Тэ в висок.       — Наш какой? — спрашивает Чимин, отбиваясь от поцелуев Мина.       — Третий.       — А наш — пятый, — говорит Виён. — Готовы?       Группа кивает.       — Выдвигаемся! — и он шагает в марево первым.

***

      На закате, когда красные и золотые лучи солнца нежно касаются земли, где разражается битва, то и дело слышатся крики, звуки борьбы и заклинаний. Чонгук, объединившись со светящимся почему-то Чимином, нападают на некроманта, что не думает сдаваться, призывает больше мертвецов и бросается тёмными, словно бездна, заклинаниями. Гук рычит сквозь стиснутые зубы, дерётся голыми руками и несётся прямо на Чжунхо. Чимин тем временем продолжает бросаться во врага молниеносными, светлыми шарами, оставляя чёрные пятна на одежде и коже.       Взмахнув рукой, около тёмного мага образуются тёмные щиты, которые защищают своего хозяина и давят на чародеев своей устрашающей силой. Чон всё же удерживается на ногах и, используя скорость, вцепляется руками в один из щитов, разрывая его на части.       — Мы только начали, — ехидно отзывается некромант. — Я вас на куски порву. А мои слуги уничтожат тех, кто вам дорог.       Чонгук злится, ведь не может подобраться к тёмному, которого охраняют заслоны и мертвецы. Он продолжает убивать их по очереди, желая добраться до него всеми способами.       — Сука! Как же ты меня бесишь! — разозлённо шипит Чимин, рисуя руны защиты в воздухе, где находится анимаг, а другой рукой целится прямо в голову оглушающим заклинанием Чжунхо, а тот уклоняется с ухмылкой.       — Вы всё равно долго не протянете, — задорно посмеивается мужчина, сверкая глазами. — Сначала разберусь с тобой, тёмноглазка, а потом — с анимагом.       Он смотрит в упор на ослабленного Пака, что с трудом переводит дыхание, ведь силы иссякают при каждом движении.       — La Mano di Morte!       Гук видит, как тёмная энергия сочится из длинных, костлявых пальцев, как некромант преображается и меняет свой облик, являя свой кошмарный вид. Одна половина тела так и остаётся человеческой, а вот другая приводит в ужас. Обвисшие, полусгнившие лохмотья плоти мерзко трещат при движении. Волосы с этой стороны выпали и свалялись колтунами, обнажая натянутую, сухую кожу черепа. Безжизненные глаза смотрят в упор на Пака, а Гук с места двинуться не может, так как его окружают враги. Краем глаза он видит, как от тёмного заклятия тело друга поднимается ввысь, оставляя на нём многочисленные мелкие раны.       Несмотря на сопротивление, Чон продолжает пробиваться к товарищу, наплевав на Чжунхо, ведь себе не простит, если с Чимом что-то случится. Обратившись в буйвола, он сносит всех зомби на своём пути, слыша сухой треск костей. Замечая его приближение, некромант отпускает Чимина, и тот летит с огромной высоты вниз, а анимаг превращается в огромного кондора. Поймав Пака в воздухе, они спускаются вниз, и Чонгук снова становится человеком.       — Эй, Чимин, ты как? — обеспокоенно спрашивает Гуки.       — Я в норме, — хрипло отзывается тот и прикрывает глаза. — Немного приду в себя и снова в бой.       — Не вздумай закрывать глаза! — возмущается Чон, слабо тряся мага за плечи, чтобы не причинять лишнюю боль. — Соберись, тряпка! Мне Юнги голову оторвёт за тебя!       — Да не ори ты мне в ухо! Башка и так трещит! — повышает тон Пак и морщится. — Надери ему его тёмный зад.       — Поставь на себя защиту и отдохни, — предлагает Чонгук и протягивает ещё одну горошину энергетика. — На несколько минут, а остальное я улажу.       Чимин лишь кивает и прислушивается к совету напарника, ставя временную защиту. Гук с открытой ненавистью косится на безумную улыбку Чжунхо и сжимает кулаки. Нужно пробовать принять облик дракона. Страшно? Разумеется. Всегда пугает что-то новое.       Анимаг растерянно кусает нижнюю губу. Он ещё ни разу не использовал этот образ. Его сердце стучит в груди, как никогда прежде. Чувство тревоги переполняет его. Оно ощущается как волнение, но в то же время как предвкушение, смешанное со страхом перед неизвестным.       Чон сразу представляет могучее создание с мерцающей чешуёй и крыльями, размах которых покрывает тенью большую территорию. Чонгук глубоко вздыхает, пытаясь успокоить мысли, которые бьются в голове, как птицы в клетке.       Сможет ли он справиться? Всё ли получится? Тревога накатывает волнами, как прибой на берег, то усиливаясь, то затихая.       Сердце стучит всё быстрее, он ощущает, как прилив адреналина распирает его грудь. Затем, погружаясь в своё внутреннее «я», он вспоминает моменты, когда чувствует себя сильным: когда помогает друзьям, когда преодолевает трудности. Каждый из этих моментов словно зажигает искру надежды в глубине души.       Чонгук начинает визуализировать будущий момент, когда он парит в небесах, свободный как никогда. Кровь стучит в висках, словно призывает к действию. Он ощущает, как силы природы собираются вокруг него, как пробуждается его драконье сердце.       Закрывает глаза. Делает вдох и выдох, стараясь сосредоточиться.       А в действительности проходит всего лишь миг. Гуки ощущает, как по его телу пробегает электрический ток, как каждая клетка оживает. Чешуя, о которой маг слышал в сказаниях, начинает формироваться на его коже, разрывая его одежду в клочья и сверкая под лучами уходящего солнца.       Эмоции, которые его переполняют, растягиваются в бесконечность — от страха до чистого восторга. Некромант испуганно округляет глаза, никогда не сталкиваясь с таким анимагом, и начинает позорно убегать, теряясь в толпе мертвецов.       Как ему взлететь-то? Оглядывается по сторонам, опирается на лапы и делает прыжок вверх, при этом активно размахивая крыльями. Он стремительно, хоть и неуклюже, поднимается в небо, паря между низкими облаками.       «Нихрена себе!» — всё ещё не может прийти в себя анимаг. — «Я лечу! Бля, а как потом вниз спуститься? Где тормоза-то?»       «У тебя получилось!» — радуется Пак.       «Не трать силы», — говорит Чонгук. — «Главное — держись».       «Я в порядке, просто устал», — отмахивается Пак.       «Ага, я видел», — язвит Чон.       «Мог бы ради приличия промолчать», — недовольно изрекает Чим.       «Я заберу тебя чуть позже».       «Ладно».       Чонгук взлетает повыше, выискивая, куда ломанулся этот лось некромантский.       «Вижу цель», — произносит Гуки, замечая бегущего впереди среди мертвецов некроманта.       «Прихлопни его!» — раздаётся голос Чимина, и Чонгук фыркает.       «Ты как?» — тут же спрашивает анимаг.       «Жив», — коротко отвечает Пак. — «Сожги его нахуй! Он меня чуть не прикончил!»       «Если орёшь, то тебе легче», — фыркает Дракон. — «Я за тобой. Готовь свой зад и запрыгивай. Полетаем вместе», — говорит он, заходя на вираж и, метров за триста снижаясь так, что щекочет себе пузо травкой, в которой попадаются мертвяки. Вот их-то он пузиком раскатывает.       «Э-э-э, тормози, блять!» — кричит Чимин надвигающейся на большой скорости туше.       «Не могу!» — испуганно кричит Чонгук.       Чимин смотрит во всё больше расширяющиеся глаза дракона и верит им как никогда.       Чонгук жмурится, понимая, что сейчас снесёт Чимина, и пытается подняться выше, чтобы не задеть его. В этот момент Пак подпрыгивает и оказывается за короной дракона, больно ударившись о твёрдую чешую.       «Блять!» — выдыхает Чимин.       «Ты где?» — Гук крутит головой из стороны в сторону, набирая высоту, боясь увидеть под собой поломанного Чимина.       «Не крути… го-ло-вой!» — пищит Пак, кувыркаясь по всей короне и пытаясь за что-нибудь ухватиться. — «Я у тебя на голове, бестолочь бесчувственная».       «Ой, я тебя не заметил. Это из-за чешуи, наверное».       «Давай, догоняй этого козла. Домой хочу!»       Чонгук преследует некроманта, знает, что тот его боится, и это вызывает удовлетворение. Так ему и надо.       Собрав всю мощь, он в упор смотрит на переводящего дыхание тёмного мага и выдыхает в его сторону сильным огнём, что сразу испепеляет врага.       Внимательно приглядевшись, Гук понимает, что мужчина водит его вокруг пальца, продолжая бежать вперёд, подставив вместо себя зомби.       Недовольно фыркнув, он следует за ним, не отстаёт, ведь понимает, что от этой твари одни проблемы. Потом анимаг видит, что мужчина снова теряется в толпе мертвецов на кладбище.       «Это он!» — уверенно говорит Чон. — «А вон холм! Там наши с ними воюют!»       Он замечает дерущихся друзей и видит огромное сооружение из камней.       «Где же ты?» — слышит он родной голос, который вызывает мурашки по телу.       «Почему твоя чешуя встала?» — спрашивает озадаченный Чимин.       «Тэ зовёт», — мурчит Чон.       «Я рядом, мы скоро будем», — отвечает Тэхёну.       «Ого, Юнги, что за громадьё?» — спрашивает Чимин в общем чате, выглядывая из-за короны.       «Замок нам строю», — улыбается Мин.       «Дырявый какой-то. Давай с крышей», — смеётся Чонгук, разглядывая постройку.       «Зачем? Им не вылезти», — удивляется Юнги, практически закончивший конструкцию.       «Сделай, мы сейчас будем», — просит Чонгук, вспомнив, что слышал запрос на мага огня от Виёна, уже спрыгивающего с быстро уходящего в землю валуна Мина.       «Да как нефиг», — отвечает Мин, и Гук видит, как отовсюду летят камни, быстро запечатывая малейшие дыры.       Чонгук по спирали спускается вниз, заметив, как на строение накидывается энергосеть, чтоб никто не смог сбежать.       Битва у выхода в самом разгаре: маги закидывают шарами, волки рвут трупы на части, а Хосок, мелькая из тени в тень со своим чёрным мечом, валит их пачками.       «Расступись! Иду на посадку!» — предупреждает друзей тот и ощущает чувство паники.       Гук касается самой верхушки холма своими лапами и, пытаясь остановиться, хватается хвостом за редкие деревья и упирается пятками в землю, роя глубокие траншеи.       Видит, как в страхе кто-то из магов другой группы кидает шар, но его перехватывает Виён.       Остановившись чуть дальше середины склона, проехав всю часть боевых магов, он чихает в тоннель от набившейся в нос травы.       Оборотни разбегаются в стороны со всех лап. Некоторые даже поджимают уши.       Чон втягивает воздух на выходе, узнаёт его зловонный аромат.       «Он внутри. Я его чую», — удовлетворённо ворчит Дракон. — «Хо, забери Чиму. Он за короной», — просит брата. — «Ви, ты просил огня. Тебе какой прожарки?»       «Well done, пожалуйста», — отвечает с понимающей улыбкой Виён.       Чонгук лишь фыркает, вдыхает в лёгкие побольше воздуха, чувствуя, как набирается та самая железа для запала.       «Юнги, сделай мне дырочку в своей кладке, в самом конце, сверху. Чтобы я увидел, что добил до конца».       Мин кивает, и в конце строения слышится хлопок.       «Готово».       «А теперь назад, будет жарко», — предупреждает всех Чонгук.       Дракон выдыхает густым пламенем, с рёвом проносящимся по всему тоннелю. Вдалеке из дыры в кладке вырывается высокий столб огня.       «Хорошая работа, Гук», — хвалит Виён в чате.       «Уберите лёд! Где мой Тэ?» — бурчит Чонгук, разворачиваясь.       Чон тут же перепрыгивает через барьер и тормозит возле Тэхёна.       Он видит и мимолётный испуг, и слёзы восхищения и радости в глазах чародея, который тянет к нему руку, несмело касаясь чешуйчатой щеки.       Так хочется петь или затискать в своих объятиях, чтоб ни сантиметра между ними, чтоб до скрежета зубов от любимой, милой милоты.       Чонгук дышит мощно и размеренно, смотря во влажные глаза своего лекаря. Тянется мордой к руке, протянутой ему навстречу, и неосознанно уменьшается в размере почти до человеческого роста. Носом тычется в руку и греет ладонь тёплым дыханием.       Все в их группе осознают, что сейчас случится, как только дракон станет человеком. Поэтому друзья выстраивают барьер изоляции вокруг них, чтобы оградить психику остальных магов на холме.       Тэ расстёгивает ремень, который удерживает плащ на талии, и садится на землю. Дракон, не отрывая носа от руки, движется за ним, поставив когтистые лапы по обе стороны от бёдер, пропуская его ноги под свой живот.       Тэхён улыбается и медленно ложится на плащ полностью, развязывая завязки плаща и расстёгивая одной рукой три верхние пуговицы льняной рубашки, оголяя грудь, ключицы и шею.       Чонгук коротко рычит и перебирает лапами, поднимаясь выше и подминая Тэ под себя. Коротко лизнув от солнечного сплетения до подбородка, причмокивает, пробуя вкус своего мужчины, и утыкается в открытую шею носом, урча от удовольствия, вдыхая его запах.       — Мой дракон, — голос Тэ срывается на стон, что действует как спусковой крючок для Чонгука.       Он рычит громче, быстро превращаясь в человека, и вот уже Тэхён смотрит в огромные агатовые глаза анимага.       Чон не прерывает взгляда, только дышит часто. Его непослушные волосы облепляют щёки и лоб, а на макушке неизменный вихор поднимает прядь отдельно от общей причёски. Он молчит, и на челюсти желваки ходят ходуном, но при этом нетерпеливо толкается в пах Тэ своим уже вставшим членом, словно требуя разрешения.       — Я не буду переворачиваться, — говорит упрямо Тэхён и в ответ слышит рык. — Совсем со своими оборотами озверел? — возмущается он, но не двигается, пригвождённый к земле тяжёлым, возбуждённым взглядом.       Гук цыкает и быстро расстёгивает ремень на штанах Тэ.       — Чон… — вскрикивает он с возмущением. — Гук… — добавляет уже с придыханием, оказавшись в горячем плену его влажного рта, быстро насаживающегося на его член.       — Боже, — всхлипывает он, когда Гук вбирает его полностью и сглатывает, увеличивая давление, и сам урчит, чем добавляет ощущений по всему стволу, задирая ноги Тэ и освобождая зад от штанов.       Тэхён не успевает опомниться, как его колени оказываются прижаты к груди, а юркий язык ввинчивается в проход, не забывая последовательно облизать и промежность.       — Когда ты успел подготовиться? — воркует Чонгук, держа под коленями одной рукой, попеременно втягивает в рот яички и уже тремя пальцами интенсивно вбивается в Тэ.       Лекарь всхлипывает от ярких ощущений.       — Я с прошлого задания ещё не отошёл, — и скулит в собственные колени, почувствовав, как Гук врывается в него, сильно ударяясь пахом о бёдра, сразу набирая глубокий и рваный ритм.       Чон немного опускает ноги Кима к себе, меняя угол наклона, и, почувствовав дрожь по телу любимого, срывается на мощный и быстрый темп, доводя Тэхёна до звёзд и обратно.       Через минуту он выплёскивает семя в подставленную руку Гука и хрипло вскрикивает от дополнительной стимуляции чувствительной головки, и тут же теряет сознание, когда Чонгук тоже финиширует, чуть ли не с яйцами пытаясь в него поместиться.       — Тэ? — звучит обеспокоенно. — Ты чего это? — трясёт его Гук.       — Как ты меня затрахал… — выдыхает Тэхён, устало улыбаясь.       — Ну, ты кончил за две минуты. Сдаётся мне, тебе понравилось, — самодовольно заявляет Чон, укладываясь сбоку от Тэ и целуя его в верхнее веко.       — Значит, твой самый большой зверь — это дракон.       — Пока, — отвечает Гук.       — Чем в большее ты превращаешься, тем более концентрированное в тебе либидо.       — Похоже, был плохой секс, — ворчит Чон.       — Почему это? — удивляется Ким, медленно вытягивая ноги.       — Ты можешь говорить сложные предложения с умными словами, — хмурится Гук.       — Брось, я пошевелиться не могу. Словно на облачке летаю.       — Люблю тебя, — выдыхают оба в унисон, улыбаясь в губы, и целуются не так неистово, как прошёл секс, а нежно и томительно, благодаря друг друга и, возможно, судьбу за то, что они встретились.

***

      Оперативно добив всех, кто успел выбраться из тоннеля, все группы возвращаются в гарнизон довольными и в приподнятом настроении, хоть и уставшими. Уже поздно, и «Непробиваемые» решают остаться на ночь в крепости, принять душ и лечь отдохнуть. Гук обнимает вещавшего Тэ о том, как он рад, что всё хорошо кончается. Хосок и Виён идут, взявшись за руки. Юнги несёт Чимина на спине, а тот что-то шепчет ему в шею, вызывая лёгкое хихиканье. Куан и Джиу идут следом за ними, не меняя волчьего образа, ведь тогда им будет тяжелее передвигаться в человеческом облике.       Тэ счастлив, что все близкие ему люди рядом, что все живы и более-менее здоровы, но это он легко поправит. Анимаг прижимает любимого человека к себе, а светлый маг тает, с наслаждением вспоминая их страстный и чувственный секс на холме. Ким искренне любит своего анимага, дорожит им и считает главной частью своей жизни.       — Как поживают наши племянники, Джиу? — тепло спрашивает Виён, выводя Тэхёна из задумчивости.       «Прекрасно. У бабушки с дедушкой обитают и постоянно спрашивают про вас», — с материнской нежностью отвечает она.       — Я так по ним соскучился, — с улыбкой говорит Тэ.       «Если хотите, когда будет отпуск, приезжайте к нам. Минсо и Сонхун будут вам очень рады», — предлагает Куан.       — Так же, как и Данби, — недовольно изрекает Хосок, закатывая глаза.       — Ты снова ревнуешь меня к двоюродной сестре Джиу? — открыто веселится некромант, замечая, как хмурится Хо.       — Дома поговорим, — ворчит Чон.       — Хочу в душ, кровать, а потом задницу Чимина, — говорит вслух Юнги, и слышатся смешки.       — Ага, только я без сил, — фыркает Пак.       — Я буду тебя обнимать и греть. О чём ты думаешь, шалун? — толкает язык за щёку Мин, и все смеются.       — Думаю, все уже всё поняли, — хохочет Тэхён, и они входят внутрь здания. — Ну что, расходимся, а завтра домой?       — Всё так. Кому-то следует отдохнуть вдвойне после бурного времяпрепровождения, — подмигивает брат краснеющему целителю. — Да, хён?       — Разумеется, — смущённо отвечает Ким, ласково смотрит в глаза любимого и снова переводит взгляд на Ви, но уже с хитрым прищуром. — А может, и продолжим? Идём, Гуки?       — Ты иди первый. Прими душ и жди меня, — предлагает Чонгук. — Я доложу о выполненной миссии господину адъютанту и пулей к тебе, волшебный.       — Хорошо, — соглашается светлый маг и поворачивается к остальным. — Всем сладких снов! — с искренней улыбкой желает он и, услышав синхронное «Спокойной ночи», идёт дальше по коридору, останавливаясь у одной из дверей.       — Отдых… — блаженно выдыхает Тэ и, открывая дверь, заходит внутрь.       На ходу снимая грязную, пыльную одежду, Тэхён следует в ванную комнату, чтобы освежиться и прийти в себя. Быстро принимая душ, ощущает слегка ватную лёгкость. Неудивительно. Столько времени на ногах. Как ещё они назад добрались — это тот ещё вопрос.       Надев пижаму, Тэ входит в комнату и замечает, что Гука всё ещё нет. Странно… Пожимая плечами, Ким направляется в сторону кровати, но слышит стук в дверь, а затем в комнату заглядывает Чонгук.       — Ты обычно не стучишь, — справедливо замечает чародей, а затем смотрит исподлобья. — Всё хорошо? Ты доложил зануде о успешном завершении задания?       — Доложил, — коротко отвечает маг и замечает изучающий взгляд.       — Что с тобой? — прямо спрашивает целитель и скрещивает руки на груди, понимая, что что-то не так.       — Ничего, устал, — отмахивается анимаг и виновато опускает глаза. — Ты не мог бы мне подать полотенце? Хочу принять душ.       Чародей лишь кивает, подходит к тумбочке и открывает верхний ящик, но неожиданно чувствует сильный удар по голове чем-то металлическим и вскрикивает от боли. Затем следует второй удар, но уже слабее. Перед глазами всё плывёт и начинает темнеть, голова кружится, и Тэхён падает на пол, теряя сознание на, как ему кажется, краткий миг. Когда приходит в себя, то чувствует, как его несут на руках, а затем, сквозь туманное сознание, слышит:       — Отлично, — хвалит кого-то холодным тоном неизвестный.       — Вот, он ваш…       Тэ чувствует, что его кладут на траву, слышит хруст костей — и снова проваливается в беспамятство.       Тело ноет от неприятных ощущений. Тэ тихо стонет и с трудом открывает глаза, стараясь сфокусировать взгляд. Голова невыносимо болит. Маг осторожно прикасается рукой к затылку, ощущая пульсацию в этом месте, и смотрит на свои окровавленные пальцы. Неприязненно поморщившись от вида крови, вытирает руку об одежду, не желая чувствовать отвратительный металлический запах, забивающийся в ноздри. Нужно выбраться отсюда, но сначала — связаться с друзьями.       «Помогите… Мне нужна ваша помощь».       «Тэ? Мы тебя обыскались! Чонгук тут такую панику поднял. Где ты находишься?!» — взволнованно спрашивает Виён.       «Я не знаю», — растерянно отвечает чародей, осматриваясь. — «Я в каком-то разрушенном в пух и прах здании».       «Как ты там оказался, Тэ?» — удивлённо спрашивает Чимин.       «Последнее, что я помню… Чонгук пришёл в нашу комнату, потом я получил пару ударов по голове — и потерял сознание», — честно отвечает тот.       «Что, блять? Чон, ты охуел?» — вмешивается в разговор Юнги.       «Это не я!» — повышает тон Чонгук. — «Я бы никогда не поднял руку на того, кого люблю! Тем более на Тэхёна».       «Смотри, Гук, если пиздишь, то тебе конец, и старший не поможет!» — с яростью бросает некромант. — «Хён, скажи, где ты находишься, и мы тебя заберём».       «Это какая-то огромная старая постройка из камня. Возможно, это замок, но он разрушен… И я, блять, вижу череп в углу…» — поясняет Тэхён, уже нормально так паникуя.       «Пришли нам свои координаты», — просит Пак, и Ким послушно отправляет данные. — «Мы за тобой».       «Бляха, это же Мёрби Слотсруин!» — в ужасе произносит Гук. — «Там у нас была битва с Сынмином и Ёнхо!»       «Кто-то из их клана приложил руку к похищению», — хмуро бросает Хосок. — «Не бойся, Тэ. Мы уже в пути».       — Вижу, что ты уже пришёл в себя, — раздаётся насмешливый, незнакомый голос. — Да, у нашего младшего принца всегда был хороший вкус.       — Кто вы такой? — резко спрашивает Тэхён, поднимая глаза, и видит изящную, словно фарфоровую фигуру, вышедшую из единственного целого угла комнаты.       — Меня зовут Йонг. Я член распавшегося клана Ким, — представляется мужчина и показушно кланяется, расставив руки в стороны. Чародей замечает красный отблеск глаз из-под русой чёлки.       — Как я тут оказался? — интересуется Тэ, поднимая брови.       — О, воля случая, — протяжно отвечает вампир. — Я долго за вами следил. Пять лет искал способ поймать тебя. И вот, в ночном клубе встретил пьяного идиота из вашего гарнизона. Представляешь, он так завидовал Чонгуку, — смеётся. — Что весь вечер ныл про то, какой он крутой, заносчивый, безбашенный, непобедимый «непробиваемый». И очень сетовал, что у него всё: и почёт, и твоя любовь, и что он тоже так хочет. И я понял, что вознаграждён. Конечно, я ему внушил, чтобы он тебя вырубил и вынес из гарнизона. Лин оказался очень послушным, только потому, что был готов к этому своими жалкими мыслями. Ему удалось выскользнуть с тобой на руках. Ну, а дальше я тебя забрал, — невозмутимо рассказывает Йонг и присаживается напротив юноши прямо на холодный пол.       — А что с Лином?       — Мёртв.       — Почему он был готов? — любопытствует светлый маг.       — Слабый, ничтожный, завистливый человек, — ухмыльнувшись, отвечает вампир, пожимая плечами.       — Зачем я здесь? — прямо осведомляется Тэхён.       — Затем, что я хочу отомстить Чонам, — жёстким тоном чеканит вампир.       — Чонгуку? За что? — искренне удивляется целитель, желая разговорить угрюмого Йонга.       — Он убил того, кого любил я, — всем своим мёртвым сердцем. Я был с ним рядом настолько, насколько он мне позволял, но не смел мечтать о большем, — тоскливо вздыхает Йонг и в упор смотрит на мага, поджимая губы. — Меня бы сразу убили, ведь я даже не смел смотреть на того, кто выше меня по статусу. Ёнхо казался сильным, непробиваемым и уверенным в себе, но на деле было не так. Он был очень хрупким, временами эгоистичным, но нуждался в любви, которой уже не получал от сбрендившего Сынмина. Чонгук безжалостно оторвал голову тому, кто был смыслом моей жизни, а я лишу его тебя.       — Но всё было совсем не так! — возмущается Тэхён, замечая недоумение на лице мужчины. — Гук это сделал по просьбе самого Ёнхо! Он бы не смог жить без Сынмина.       — Ложь! — злобно рычит вампир, подскакивает на ноги и сжимает руки в кулаки. — Ты его выгораживаешь, потому что любишь!       — Я говорю правду! — возмущается маг и медленно отползает назад.       — Это тебя не спасёт, — облизывая выступившие клыки, усмехается Йонг и замирает, осенённый идеей. — Готовься, красавец, обратиться в такого же монстра, как и я, — улыбается во все клыки вампир. — Надеюсь, что ты прикончишь его первым от невыносимой жажды.       Йонг прыгает в сторону Тэхёна, но он чудом уворачивается и, споткнувшись, отползает на середину комнаты.       — Что ты удумал? — тараторит маг, перебирая и ногами и руками по мелким, но острым камням на полу, срывая кожу с ладоней и совершенно этого не чувствуя.       — Напоить тебя своей кровью и убить. Всего-то, — пожимает плечами вампир, наслаждаясь беспроигрышной охотой.       Маг ловит воздух ртом от накатившей паники и, коротко пискнув, переворачивается на четвереньки и срывается к окну.       «Я здесь, Тэ», — приходит долгожданный голос брата.       И Тэхён, не оглядываясь, на всём ходу выпрыгивает в окно. Переворачиваясь в падении, он видит, как Хосок и Чонгук отрывают голову Йонгу, пойманному у самого проёма.       «Ты обещал меня воскресить», — кидает он Виёну в полёте и падает на ломаные камни обрушившейся когда-то стены.

***

      Виён, услышав последние слова брата, тут же спешит к Тэ. Остановившись возле старшего брата, он садится перед ним на колени, с болью покосившись на мёртвое тело.       — Я тебя спасу, хён, — обещает некромант и берёт его руки в свои. — Всё будет хорошо…       — Тэхён! — слышится истошный крик подбежавшего Чонгука, который склоняется над возлюбленным и заходится в рыданиях. — Мой Тэ… Я же не смогу без тебя… Умру же…       — Уведи его, — просит подошедшего Хосока, серьёзно посмотрев на него. — Мне нужно сосредоточиться, чтобы воскресить Тэ.       — У тебя хватит сил? — с надеждой спрашивает Гук и чувствует прикосновение к плечу. — Если надо, возьми и мои.       — Чонгук, прислушайся ко мне. Я некромант и его брат. Вреда я ему точно не причиню, — успокаивает мужчину Ким и замечает, как проясняется взгляд мага. — Для того чтобы ему помочь, мне нужно собраться, а вы мне мешаете. Поэтому уходите и ждите нас с товарищами на расстоянии.       — Хорошо, — соглашается Чон. — Ты ведь поможешь ему, правда?       — Правда, — кивает чародей, и Чоны уходят. — Ну что ж, приступим, — потирает ладони, а затем закрывает глаза.       Виён погружается в транс и прикасается пальцами к телу Тэхёна, опаляя его кожу сильным зелёным светом и искрами.       — Мать-сыра земля, напитай своей силой тело сие, отведи пелену погребального савана, разреши протянуть руку дарующего жизнь за барьер измерений, и вдохни жизнь, и верни душу во вместилище, и направь его на свет к моей руке… — шепчет на одном дыхании юноша, вкладывая много энергии и сил в заклинание, но ничего не происходит. Почему-то оно не действует, и Ви шипит сквозь стиснутые зубы: — Какого чёрта? Почему не сработало?..       Задумывается.       — Придётся пробовать другой способ. Прости меня, Тэ, но по-другому никак не выйдет.       Снова окунается в состояние транса, используя силы на максимум, не жалея себя.       — Мгла, расступись! — резко разводит руками. — Я призываю силу свою, дарованную с правом рождения. — Хлопает в ладоши над головой. — Отступите, тени сумрачные! — разводит руки, окутанные ярким пламенем. — Стой, река ушедших без времени! — создаёт проход из магических неоновых стен. — Я вхожу за твой занавес, будь готова, — в некоторые отверстия просачивается чернильный туман, пытаясь подобраться к телу Тэ. — Ты — суть моя, и не в силах зло причинить, — Виён разворачивается вокруг своей оси, очерчивая круг света у тела Тэхёна. — И приказ услышь о возврате души. Плату бери, брата отпусти!       На последнем предложении делает вдох и замечает, как от головы отделяется сеть, похожая на искусно сплетённую причёску с жемчужными бусинами и разноцветными лентами. Она парит над телом несколько секунд, поднимаясь всё выше и выше, пока не растворяется в темноте неба, сверкнув напоследок украшениями.       Тело Тэхёна медленно окутывает бледное свечение красного золота. Энергия его сущности — Лекаря и Ведьмы — переплелась настолько, что выглядела однородной.       — Добро пожаловать домой, — улыбается он и зовёт братьев Чон к себе.

***

      Вернувшись в святая святых — личную лабораторию Мин, Виён нащупывает сознание Тэхёна и идёт на разговор в его темноту.       Тэ вскидывается от прикосновения, но, заметив нарастающий свет вокруг себя, уже не пугается и ждёт брата.       — Они ничего не знают, — предупреждает Виён, присевший на кровать, созданную выжившим сознанием, на что Тэ лишь кивает. — Я не нашёл адекватного способа вернуть тебя, — вздыхает Виён.       — А неадекватный? — цепляется Ким. — Ну не тяни кота за яйца, Юнги не оценит, — торопит Тэхён, собирая и сминая одеяло на коленях.       — Мне пришлось, Тэ, — вздыхает брат и, собравшись с мыслями, произносит: — Ты больше не Ткач.       Пауза затягивается. Тэхён пытается переосмыслить услышанное.       — Я снова просто человек? — поднимает он огромные глаза, совершенно не желая верить в сказанное.       — Нет. Смерть запросила только Ткача. Ты остался Лекарем и Ведьмой. Теперь ты не сможешь видеть и изменять будущее.       — Да какой в этом прок, если я не мог видеть наше? Отдал — и шут с ним. Переживу. Я вообще редко им пользовался, в основном лечил. Вот если б Лекаря забрали — было бы обидно. И сейчас обидно, но не настолько, чтобы убиваться из-за этого. Я жив, я любим, я с вами. Остальное переживу, — вздыхает облегчённо маг. — И да, спасибо, что вытащил меня оттуда. Это же навсегда? — с очередной надеждой в глазах спрашивает он.       — Да. Тебе больше некуда возвращаться. Ты умер в обоих мирах, но в том нет магии, чтобы вытащить тебя, — отвечает Виён, гордо задрав подбородок.       — Не недооценивай медицину. Они меня парализованного держали крепко за яйца, — улыбается старший и вдруг задумывается. — Но почему я всё помню? Ведь раньше не помнил, — озадачен Тэ.       — Когда очнёшься, будешь как новенький и запомнишь из разговора только про отданную способность, — говорит Ви и прикладывает руку к виску Тэхёна, от чего он вырубается мгновенно, заваливаясь на бок. Виён подставляет другую руку, потому что падает он не туда, куда нужно. — Вот так, спи, брат, — целует он его в тот же висок, уложив на подушку и расправив одеяло. — Помнить буду только я…

***

      Сумерки плавно переходят в ночь, подкрашивая тёмными чернилами небо на востоке. Собравшиеся друзья сидят в полном ожидании чуда воскрешения. Ни один из них такого опыта не имеет и даже не присутствовал при этом. Что греха таить, Виён сам это практикует впервые. Теорию-то он знает, но никого ещё не воскрешал из людей. Кошки, мыши, птицы — на них тренируется. Воздух стерилен настолько, что кажется, хрустит между пальцев. Повсюду расставлено оборудование для исследований, а в середине комнаты стоит хрустальный саркофаг с открытой крышкой, в котором уже пару дней непрерывным сном спит Тэхён. Он восстанавливает силы благодаря новой разработке Чимина. Резной хрусталь аккумулирует энергию и по педантично выверенным граням прогоняет её по ментальному телу, способствуя тем самым ускоренной регенерации тела и уравновешиванию духовной оболочки.       Чонгук сидит рядом, не отходит от него ни на шаг, мечтая, чтобы маг поскорее пришёл в себя. Он нежно поглаживает его тёплую руку и целует каждую подушечку пальцев, пытаясь не плакать. Ему почему-то до сих пор больно. Он осознаёт, что Тэ просто надо набраться сил. Его сердце бьётся, он дышит ровно и даже посапывает, но прострелившая в моменте боль утраты не отпускает его, хотя уже и притупилась. Он словно чувствует онемение своего восприятия происходящего.       Виён располагается на удобном диване, лёжа на коленях Хосока, а маг теней делает ему лёгкий массаж головы, перебирая длинными пальцами тёмные волосы.       — С Тэ всё будет хорошо, мой чародей, — утверждает Хо, желая приободрить, на что некромант лишь кивает и ощущает, как его целуют в кончик носа, от чего становится тепло.       — Надеюсь.       Юнмины сидят в кресле напротив. Чимин — в самом кресле, сложив ногу на ногу, а Юнги — на подлокотнике, положив руку на спинку кресла над головой своего мужчины.       Из коридора слышится лёгкий стук посуды, и в помещение заходят Джиу и Куан с подносами в руках.       — Я сделала всем кофе, — нарушая тишину, мягко оповещает девушка. — А Куан…       — А я — бутерброды, — продолжает Хван, и они всё ставят на стол. — Нам надо перекусить.       — Спасибо, — тепло благодарит Ви и нехотя поднимается с колен Чона, присаживается и видит порции на всех, даже на старшего Кима, за что благодарно улыбается.       — Я не хочу, — отмахивается Гук.       — Ты уже второй день не ешь. Сидишь на одном кофе. Это неправильно, — замечает Хосок и недовольно хмурит брови. — Тэхён бы не оценил твоего такого жеста, ведь это вред здоровью. Поэтому взял бутерброд и слопал.       — Я всё понимаю, ты беспокоишься, но мне кусок в горло не лезет, — жалуется Чон, а брат вкладывает в его руку бутерброд.       — Надо попробовать его поцеловать, как в сказке. Глядишь — и придёт в себя, — хитро щурится Чимин. — Гук, попробуй. Вдруг выйдет.       Чонгук скептично поднимает брови, но, услышав дружное «давай», хмыкает, склоняется над лицом Тэхёна и начинает целовать — губы, щёки, родинку на носу. Но ничего не происходит.       — Я так и знал. Не действует, — бурчит анимаг и снова садится на место.       — Как только Тэ придёт в себя, мы летим в Серр-Шевалье, — предлагает Виён.       — Ух ты! Во Францию! — радостно восклицает Пак и предвкушающе потирает ладони. — Снег! Много снега! Деревянные домики! Хоть до Рождества ещё пара месяцев, но такой вот рождественский вайб… — улыбается довольным котом и видит пронзительный, весёлый взгляд Юнги. — Ты определённо что-то задумал. По роже вижу.       — С чего ты взял? — нагло ухмыляется Мин. — Узнаешь всё на месте.       — У меня уже поджимаются булки от твоей загадочности, — ворчит Чим.       — И не зря, — Юнги ещё шире улыбается, нервируя своего парня ещё больше.       — Может, что-нибудь ещё попробовать сделать? — спрашивает Куан, покосившись в сторону Тэхёна, что продолжает безмятежно спать. — Виён, у тебя есть идеи?       — Есть, — коротко и невозмутимо говорит тот, посмотрев на часы над дверью, и подходит к брату. Склоняется, привычно целует его в висок, и сразу слышится тихий стон. — Просыпайся, хён, а то весь отпуск проспишь.       Братья Чон комично округляют глаза, а Чонгук ещё и рот. Тэхён фокусируется на брате, мягко улыбается всем присутствующим и садится в позу лотоса. Чимин сразу бросается в объятия друга, на что светлый маг хихикает.       — Чимин, задушишь же! — деланно возмущается Ким, но из стальной хватки не вырывается.       — Мы так волновались! Очень ждали твоего пробуждения, — признаётся Пак и отпускает чародея. — Как ты себя чувствуешь?       — Я в порядке, не переживай, — успокаивает его Тэ, похлопав парня по плечу.       — Ты как раз вовремя. Мы с Куаном принесли еды, — ласково говорит Джиу. — Перекуси, тебе нужны силы.       — Да, потому что мы скоро улетаем, — оповещает Хван.       — Куда? — искренне удивляется целитель.       — Мы ждали только тебя, мой волшебный. Отправляемся в Серр-Шевалье кататься на лыжах и праздновать твой новый день рождения, — Чонгук довольно улыбается и легонько сжимает его руку в своей, на что Ким счастливо улыбается.       — Спустя пять лет упорной работы у нас наконец-то отдых, — изрекает Юнги. — Мы его заслужили.       — А ты сколько не ел? — прищуривается Тэхён, смотря на измождённое лицо Чонгука.       — Ем, видишь? — анимаг от испуга засовывает свой бутерброд почти целиком и интенсивно пережёвывает, не собираясь продолжать разговор, и нервно улыбается с полными щеками.       — Ладно, я с тобой потом разберусь, — говорит Тэ и надкусывает свой.       Подкрепившись, пары разбредаются по выделенным комнатам в доме Мин. Все устали от ожидания, теперь самое время расслабиться.       — Всем сладких снов, розовых слонов, — громко говорит Джиу.       — Слонов-то зачем? — спрашивает Чимин.       — А ты не знаешь? — удивляется она.       — Ты всегда так говоришь, но я никогда не спрашивал, хоть и не понимал сути.       — М-да уж. Ладно. Розовый слон — это слон-альбинос. Их кожа настолько обесцвечена, что кажется полупрозрачной, что даёт такой оттенок. Их очень-очень мало. И в Индии считается, что увидеть розового слона — к большой удаче. Я желаю всем встретить розовых слонов во сне, чтобы наяву везло, как счастливчику-индусу, — улыбается она и заходит в комнату.       — Круто, — выдыхает Пак. — Встретимся в стаде слонов-альбиносов! — громко желает он и, по пути в свою комнату, слышит смех четы Хван.

***

      Утром все встречаются на кухне.       — Хосок, можешь нам порталы домой сделать, чтоб не ехать за вещами? — спрашивает Куан, вгрызаясь в жареную ножку индейки.       — Да, думаю, так будет быстрее. Пройдусь по теням в ваших комнатах. Но бегать туда-сюда не советую. Тени капризные, могут и не пустить.       — Не надо теней. У меня порталы везде. Сейчас это двери в ваши комнаты. Открыли — и дома, но не закрывайте её. Иначе и портал закроете, — отвечает Чимин.       — Вот ты продумэн какой у меня, — смеётся Юнги и чмокает его в щёку.       — Ну, раз все позавтракали, идём собираться, — поднимается из-за стола Виён и, посмотрев на в торопях допивающего свой кофе Хосока, направляется в их комнату.       Все следуют за ними, только Куан обгрызает оставшееся мясо с кости, набив щёки, и быстро догоняет их, смачно чавкая по пути. Пары разбредаются по комнатам, но двери никто не закрывает, оставив не просто щелочку, а попросту нараспашку. Тут все свои, поэтому особого стеснения никто не испытывает. Семья как-никак.       — Не забудь взять больше тёплых вещей, — напутствует Гук, открывая чемодан и смотря на своего парня взволнованно. — А то я же знаю, какой ты мерзляк.       — Мин-сучёныш-Юнги! А ну положи на место мои труселя с Покемоном! — слышится ор Чимина из соседней комнаты, на что пара разражается приступом хохота.       — Ты их будешь носить дома! Только при мне! — возмущается в ответ Юн, и Тэ представляет, как тот размахивает этими самыми трусами.       — Дорогая, а где мои тёплые носки, которые ты связала из нашей общей шерсти? — спрашивает возлюбленную Куан.       — Посмотри в нижнем ящике, — на автомате отвечает Джиу, и слышится стук её каблуков.       — Виён, этот свитер короткий и открывает вид на твою поясницу, — бухтит Хосок. — Возьми подлиннее.       — Меня никто, кроме тебя, видеть не будет в нём, — замечает некромант. — Ревнуешь, да?       — Нисколько. Я забочусь о твоём здоровье, — отмахивается Чон.       — Лгун, — открыто веселится Ким.       — Они такие забавные, да? — не отрываясь от своего занятия, спрашивает Чонгук.       — Да, — коротко отвечает Тэхён, складывая свитера и штаны.       — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спрашивает Чонгук и, бросив заниматься сборкой вещей, подходит вплотную к чародею и обнимает его. — Я так испугался, когда увидел тебя, кхм, мёртвым. Не мог в это поверить.       — Всё хорошо, — успокаивает того Тэ. — Надеюсь, ты не морил себя голодом и хорошо питался, — и смотрит в упор на Гука, который сразу виновато отводит взгляд. — Чон Чонгук! Я же всегда тебя просил, несмотря ни на что, питаться и беречь здоровье!       — Тэ, волшебный мой, в меня ничего не лезло от переживаний, — оправдывается Гук, активно жестикулируя руками. — Не дуйся.       Махнув рукой в сторону Чонгука, ярко выражая то, что он недоволен, Тэхён хмурится и, собрав вещи, выходит в коридор, где сталкивается с Чимином, Виёном и Джиу — уже готовыми. Светлый маг поднимает бровь, и Пак поясняет:       — Мы уже всё. Ждём наших копуш.       — Ты чего не в духе? — интересуется Ви, замечая его состояние.       — Потому что кое-кто не прислушивается ко мне и не бережёт себя, — ворчит целитель и скрещивает руки на груди.       — Ты сильно не злись на Гука. Его тоже понять можно — он же чуть тебя не потерял, — заступается за друга Джиу, на что Ким лишь вздыхает. — У нас в первый день тоже не было аппетита. Никто есть не мог.       — Но я же не день в отключке был, — замечает тот.       — Хватит на него злиться. Он действительно переживал, — вступает в диалог Юнги, выходя из комнаты с огромной сумкой. — Хосок свидетель.       — Это уж точно, — хмыкает маг. — Куан, ты что там застрял?       — Да иду я, иду!       — Ладно, я прощаю тебя на первый раз, но чтобы больше подобного не было, — угрожающе косится на вышедшего Чона, который лишь широко улыбается и кивает. — Летим на самолёте? Или по старинке?       — Мы проведём отдых как обычные, заодно сил наберёмся, — предлагает младший Ким. — Ну что, в Серр-Шевалье?       — Да! — слышится радостный гул голосов и хлопает дверь в доме.

***

      Серр-Шевалье, утопающий в бескрайних снежных просторах, очаровывает своей великолепной горной панорамой. Здесь, посреди Альп, зимнее солнце щедро освещает вершины, переливающиеся тысячами оттенков белого и голубого. Снежные склоны, словно пушистые одеяла, укрывают леса, а высокие сосны стоят с гордостью, укутанные слоем искристого снега.       Горы здесь величественны: их острые пики, как стражи, защищают эту идиллию, даря лыжникам продуманные трассы, где каждый спуск — это праздник свободы и радости. Нежный шёпот ветра наполняет воздух свежестью, а снег под ногами хрустит, словно зазывая делать новый шаг.       Вечером, когда сумерки окутывают горы таинственным светом, освещённые фонарями хижины создают атмосферу тепла и уюта. Запах горячего шоколада и свежеприготовленных блинов вызывает зависть у зимнего холода, а вечерние звуки весёлых разговоров наполняют улицы Серр-Шевалье. Это место, где зима раскрывает свои лучшие грани, приглашая подняться на новые высоты и насладиться красотой снежных гор.       Радостные и довольные друзья, как только прибывают, снимают шикарный деревянный домик и, оставив вещи в комнатах, тут же бегут на улицу, желая классно провести время. Юнги, Куан и Хосок катаются на сноубордах.       — Блять, я же говорил, что не умею! — испуганно орёт Чон, когда падает и с осуждением косится на ржущих парней, которые помогают ему подняться. — Только перед Виёном себя неудачником показал.       — Не ссы, научим, — подбадривает Мин, хлопая его по плечу. — Давай, поднимай задницу. Тебя будут учить профессионалы своего дела.       — Вот-вот, поэтому не кисни, — усмехается Хван. — Ви, от тебя всегда в полном восторге. Уж я-то знаю, так что тренируйся.       Виён, Тэхён и Чонгук тем временем катаются на лыжах.       — Они учат Хо кататься на сноуборде, — умиляется некромант, наблюдая за попытками старшего его впечатлить. — Боже, я люблю этого шикарного мужчину.       — Я сейчас упаду, — панически шепчет Гук и бегает глазами из стороны в сторону. — И зачем я согласился?.. — закрывает глаза.       — Чонгук, берегись! — слышится голос Тэ, и он отвлекается, а затем катится кубарем по снегу, не замедляя движения, и падает на спину.       — Боги! — целитель тут же бросается к нему. — Ты как?       — Я-то в порядке… Хотел тебя впечатлить, а в итоге опозорился, — выплёвывая снег, тяжело вздыхает Чон.       — Ничего не нужно пытаться доказать, ведь я тебя и так люблю, — Ким целует его в щёку и протягивает руку, но Чонгук утаскивает его за собой.       — Ах ты, негодник! — и начинается шуточная потасовка в снегу.       Виён на это лишь качает головой и, посмеявшись, отъезжает дальше.       Джиу и Чимин катаются на санках, чем веселят товарищей.       — Ну, подумаешь, не умеем мы на этих дурацких сноубордах да лыжах кататься. Зато на санках удобно, — обиженно изрекает Пак и слышит фырканье девушки. — Джиу, они к нам несправедливы! Вот чего он на нас так смотрит? — вызывающе приподнимает подбородок и глядит на ухмыляющегося Юнги.       — Да ладно тебе, не обращай внимания. Ты ведь знаешь, как он любит, когда ты бесишься, — хмыкает девушка. — Покажи, что тебе тоже весело, не только ему. Так что толкай санки и поехали.       Чимин разгоняет сани, и они ускоренно едут вниз, оглушая своими довольными криками всю округу.       После того как все накатались, они собираются возле катка, и начинается бой снежками. Все хохочут: то уклоняются от атак, то нападают сами.       Юнги заваливает Чимина на снег, а затем тащит в свою снежную крепость, откуда слышится возмущённое:       — Так нечестно! Спасите! Одни жулики кругом!       — Ну, я тебе точно не смогу помочь, так как меня Гук тоже в крепости спрятал, — слышится голос Тэхёна.       Некромант с волчицей, переглянувшись, продолжают отбиваться снежками от Мастера Теней и оборотня. Сражение становится всё яростнее, ведь на кону — позорная отсидка в снежном замке. Виён уже пыхтит от раздражения, кидает снежки в сторону Чона, а Джиу его в этом поддерживает, тихо рычит и одним взглядом говорит: «Не поддашься — я тебе потом отомщу», но Куан и бровью не ведёт.       Хосок веселится, наблюдая за реакцией Ви, идёт в наступление и пытается схватить его, но чародей уворачивается и бежит от мужчины. Он бросается за ним следом и, поскользнувшись от быстрого бега, падает и хихикает, когда видит склонившегося над ним мага.       — Ты проиграл, — довольным тоном, победно изрекает Хосок, делая подсечку так, что маг падает на кучу свежего снега.       — Я, может, и да, но Джиу не проиграет. До последнего будет бороться, — ухмыляется Виён, и Хо помогает ему встать, а затем заваливает к себе на спину. — Хо, я не пойду в крепость, там холодно! — стучит кулаками по его спине и ощущает лёгкий хлопок по заднице. — Боже, и этот человек делал мне предложение!       — Да, да, да! Я выиграла! — слышится довольный возглас Джиу.       — Какого хрена, Хван? — крякает из своего укрытия Юнги. — Ты что, поддался?       — Нет, она оказалась сильнее, — невозмутимо отвечает Куан, который пыхтит, но волочит за одну ногу Джиу в сторону снежной крепости. Он подмигивает девушке, и та довольно улыбается.       Выигравшие тоже нырнули к своим «принцессам», и изредка слышатся причмокивания и приглушённые стоны.       — Ну что, может, пойдём греться? Отдохнём заодно, посидим в уютной гостиной? — громко спрашивает Куан, держа Джиу на своих коленях.       — Полностью поддерживаю, — вылезает из домика Чимин. — Юнги, харе мою задницу щупать!       — Ничего не могу поделать, руки сами тянутся, — с усмешкой отвечает тот.       Вся дружная компания направляется в сторону дома, довольные и счастливые. Ну ещё бы — ведь день выдаётся таким живым, эмоциональным и по-настоящему запоминающимся. Когда все заходят в дом, то расходятся по комнатам, чтобы снять мокрую одежду и переодеться в тёплые и сухие вещи. Чуть позже они собираются в красиво украшенной гостиной. По стенам развешаны маленькие гирлянды, вплетённые в еловые лапы. На камине стоят подсвечники, начищенные и блестящие в приглушённом свете. Сам камин зажжён, и перед ним стоят два просторных дивана напротив друг друга, между ними — низкий столик с закусками и подогретый глинтвейн с перевёрнутыми деревянными кружками на полотенце, неровными и разными, будто их вырезал пьяный лесник.       За окном бушует вьюга, завывая в дымоходе, но огонь не даёт ей пробраться внутрь. Колкий снег при порывах, словно песком, стучит по стеклу большого панорамного окна, задрапированного тяжёлыми парчовыми шторами, подвязанными сейчас по бокам, чтобы не закрывать обзор. Яркий фонарь на крыльце светит на территорию, подсвечивая кружащиеся в экзотическом танце снежинки.       Джиу наливает в кружки вино, пока Куан вместе с Юнги жарит маршмэллоу на палочке.       — Как хорошо… — удовлетворённо тянет Виён, снова разваливаясь на любимых коленях Хосока. — Помните первую миссию?       — Это когда нас отправляли защитить народ фейри от гоблинов? — переспрашивает задумчиво Тэхён. — И одна даже заглядываться на Ви стала. Мантию ему на память о себе оставила, — хитро щурится на играющие желваки ревнующего Хосока.       — Да, забавно было, но гоблины такие тупые. Даже как-то жаль их было бить, — смеётся Чимин.       — А как мы дрались с троллями, которые нападали на людей? — вспоминает Чонгук. — Я помню, один тогда даже на Юнги запал и хотел его украсть, чтобы пожениться.       — Надо было оставить его им, — бубнит Чимин.       — Чего это? — давится канапешкой Юнги.       — Может, не был бы таким доставучим сейчас.       — Можно подумать, пару лишних раз за задницу подержался — и всё, сразу доставучий, — обиженно ворчит Мин.       — А как ведьмам помогали защищать их долину от оборотней? — с улыбкой спрашивает Хо, переводя тему, чтобы Юнмины не смогли развить ссору. — Помню, оборотни тогда Джиу чуть не уволокли, чтобы шантажировать.       — Боюсь, если бы у них получилось, то максимум через неделю вернули бы с доплатой, — смеётся Куан, на что волчица зло щурит глаза.       — Да, было время… — Пак хихикает и глядит в окно. — Смотрите! Вьюга затихла. Какие огромные снежинки! — его глаза расширяются от удивления, и он, не отводя взгляда, подходит ближе.       Все поднимаются за ним и выстраиваются у окна, любуясь большими снежинками, что поднимаются вверх вдоль него.       — Снег идёт вверх? — спрашивает Тэхён, не веря своим глазам, и ищет подтверждения у остальных.       — Так бывает. Тепло от дома поднимается вверх, унося в потоке не упавшие ещё снежинки, — объясняет Юнги, обнимая своего Чимина, таращащегося на невидаль.       — Это даже не ты? — поворачивается он к Мину.       — Нет. Это чудная красота природы.       Все замолкают, и сейчас, помимо всех событий последних лет, их объединяет восхищение в распахнутых глазах. Ведь, несмотря ни на что, красоты в этом мире так же много, как и в магическом.