Trinitas

      Вечером, когда Хасиф уже распрощался с Нуром, его на время задержал Наиль, чтобы сообщить о своем желании увидеться с Мудрецом и готовности Нура познакомиться с племенем. Подобной инициативе наг был особенно рад и с искренней улыбкой пригласил всех на завтрашний ужин. Пускай бета и сказал, что преподносить дары не стоит, Наиль все же засуетился по этому поводу. В доме не нашлось ничего дельного для презента в знак добрых намерений, поэтому по поздней ночи Наиль был озабочен этим вопросом. Сину оставалось лишь предложить самое банальное — преподнести свежее мясо с запланированной на завтра охоты, которое можно было приготовить и вместе отведать за ужином.       Еще до рассвета они выдвинулись из города группой из пяти человек: возглавлял охоту Нур, Рами с Сином следовали за ним, а Хасиф в сопровождении Ихтизаза — наставлял. За прошедшие месяцы отряд изловил и распугал всех зверей, что обитали в окрестностях, а потому в этот раз, чтобы зайти подальше в пустыню, потребовалось оседлать варанов. На то, чтобы отловить разбредшихся по улицам ящеров, ушло бы немало времени, а потому Хасиф любезно предложил Сину и Рами проехаться на тех нескольких варанах, на которых его сопровождали немногочисленные люди-делегаты.       Почти привычное возвращение в пустынные просторы приободрило Нура. Он живо и шустро мчался вперед, рассекая песок основанием своего хвоста и кончиком оставляя длинный волнообразный след позади. После вчерашней тренировки он приноровился «бегать» и сейчас с явным удовольствием отдавался ничем не скованному движению — в помещениях или же на человеческих улочках ему теперь было слишком тесно.       С самого начала Нур понял, что его нынешнее тело стало более приспособленным для охоты.       — Кажется, теперь у меня тоже есть чутье, — признался он, направляясь точно в ту сторону, куда тянуло и охотника внутри Сина. — Раньше я все не мог понять, как тебе так точно удавалось ориентироваться в пустыне, но сейчас… меня будто что-то ведет — я почти знаю, где искать добычу.       Прежде Нур был пусть и умелым охотником, однако не одаренным особенным талантом: он не родился в пустыне как Син и не добывал себе пропитание с малолетства как Рами, а потому справлялся лишь выученными знаниями и приобретенными на опыте навыками. В пути он долго и кропотливо искал признаки, чтобы определить маршрут прошедшего животного или выследить зверя, в то время как для того же Сина все подмеченное в дороге, увиденное, услышанное и даже унюханное, не осознавалось, а просто сливалось воедино в знание о том, в какую сторону идти чтобы добиться желаемого — найти путь или дичь.       Теперь же Нур, кажется, с телом нага получил и что-то вроде большего единения с природой, чем это свойственно людям. Или, возможно, это связь с сородичами привила ему некое неосознаваемое знание. А может в телах наг еще не был атрофирован неизвестный науке орган, отвечающий за знание верного направления, в котором и хранилась вся карта пустыни.       Пришлось уйти изрядно далеко от города, углубиться в пустыню, но это стоило того: на расстоянии Син едва, но различал среди песка движение желтоватых, в тон дюнам, тел — стадо газелей отдыхало в тени песчаной горы.       — Они и впрямь были здесь, — пораженно и немного восторженно выдохнул Нур, глядя вдаль с той легкостью, которой не мог похвастаться даже самый зоркий человек. Оглянулся на Рами, будто не верил своим глазам и просил подтверждения: — Сам не понимаю, как я узнал, но всю дорогу был уверен, что кого-то здесь да найду. Как такое возможно?       — Теперь ты истинное дитя пустыни, — улыбнулся Син его искреннему энтузиазму.       — Отныне вести нас на охоту будешь ты — и больше не сможешь ругать меня за бесцельные блуждания, — Рами шутливо поддел мужа плечом.       Притаившись за ближайшими валунами, они стали присматриваться к газелям, навострять стрелы и кинжалы. Нур несколько волнительно вился хвостом на песке, пронзая взглядом добычу. Спустя мгновение он перевел глаза на товарища, с тревогой спрашивая:       — Хасиф, я не знаю, как охотятся наги… Что же мне делать?       Бета мирно улегся в тени камней на теплом песке и спокойно ответил:       — Охоться как научен и особо не задумывайся о хвосте.       Нур кивнул, напряг извилистое тело, словно пружину и, осмелев, уточнил:       — Вы не пойдете с нами?       — Мы не знакомы с вашей манерой боя, а вы — с нашей. Если выйдем так на охоту — только змей насмешим, — тихо отшутился Хасиф. — Но и без дела мы не останемся, чуешь живность у той скалы?       Нур испробовал воздух трепетом раздвоенного языка и кивнул, после чего довольный его навыками Хасиф с улыбкой извернулся и, оставив варанов на Ихтизаза, заскользил в сторону скалы. Прижавшись змеиным туловищем к песку и едва заметно приподнявшись грудью над ним, наг перебирал руками и тихо двигался в нужном направлении. Сперва Син встревожился, что Хасиф мог невольно спугнуть газелей, но тот оказался словно незрим для добычи: его хвост отражал пейзажи, а халат не отличался цветом от песка, поэтому на некотором расстоянии даже кочевнику пришлось сощуриться, чтобы углядеть силуэт нага.       Пока Хасиф под пристальным наблюдением Ихтизаза охотился на некую живность, отряд приготовился к нападению на газелей. Син, Нур и Рами направили стрелы на животных и по единому сигналу одновременно отпустили тетиву. Свист острия газели заслышали слишком поздно, поэтому едва встрепенувшись трое из них были ранены. Стадо сорвалось с места и быстро, словно гонимые ветром листья, унеслись вдаль, поднимая в воздух песок. Одна из раненых газелей двинулась за ними несмотря на пронзившую грудь стрелу и подкашивающиеся от ноги, и тогда пришлось броситься преследовать ее. Раненая газель была медленнее здоровой, но все же прытко сверкала копытами, отбрасывая в глаза клубы пыли.       Син постарался прицелиться верхом на быстро скачущем варане, Рами замедлился, чтобы не мельтешить спереди, а Нур при всем желании не смог бы обогнать товарищей, хоть и развивал невозможную для человека скорость на своем змеином хвосте. Выпущенная вновь стрела ранила ровно в шею и газель повалилась на землю. Син замедлился и подъехал к ней верхом, осмотрел тушу и с помощью Нура и Рами закинул на варана. Медленно ведя ящера в сторону недавнего укрытия, кочевник негодовал на количество ранений на теле газели — истерзанная туша не самая приятная на вкус: страх и боль словно впитываются в мясо, отчего оно горчит. Или то горчит обида за принесенные невинному животному мучения? В любом случае, лучшей добычей была убитая одной меткой стрелой живность.       Приблизившись к валунам, беты заметили именно так метко убитых двух газелей. Их тела перенесли на спины варанов, оставленных Ихтизазу. Наблюдая за работой бет, омега не шевельнул и пальцем в попытке помочь, абсолютно безразличный к мельтешащим поблизости людям. Куда больше его волновал затерявшийся среди камней супруг, который заинтересованно рыскал по окрестностям.       — Хасиф, пора возвращаться, — окликнул его омега, и бета встрепенулся, поднявшись от земли, и взглянув на товарищей.       Когда Хасиф поднялся от земли, то первым делом в глаза бросились пушистые клубки шерсти, которые наполняли обе ладони нага. Похоже, именно из-за того, что руки были заняты, еще одна шерстяная тушка была надкушена и удерживалась крупными клыками змея — по подбородку беты стекала кровь животного, а лицо выражало искреннюю радость. Не обращая внимания на реакцию встрепенувшегося Рами и удивленного Нура, наг подполз к мужу и с набитым ртом что-то неразборчиво промычал.       — Сначала достань изо рта гунди и только потом говори, — пробурчал Ихтизаз и потянул за шкурку зажатого клыками грызуна, который после безвольно повис в его руке. Хасиф уже со свободным ртом радостно повторил ранее сказанное:       — Я уже по одной только крови чувствую, насколько они вкусные!       Син сглотнул неприятный ком в горле — если от безвыходности ситуации и приходилось есть сырое мясо с горячей кровью, такой рацион не вызывал ничего, кроме тошноты. Хасиф же выглядел совершенно воодушевленным и только опомнившись, скрыл проявления своей хищной натуры: утер кровь с лица, положил тушки гунди в небольшой мешочек и любезно передал Сину.       — Наиль был озабочен тем, какой дар преподнести при встрече, — с намеком произнес Хасиф. — Такой гостинец очень обрадует племя.       — Весьма благодарен, — как можно более радостно отвечал ему Син, глядя на множество придушенных грызунов в мешке.       Собрав всю добычу, отряд направился в сторону оазиса и к полудню ступил за ворота Шурука. Приближаясь к дому, где проживал отряд, Син прислушивался к разговорам двух наг про особенности охоты и использования в ней хвоста. То, что Хасиф раскрывал подобную информацию, успокаивало — стало быть не пытается сохранить преимущество в неожиданном нападении. Приблизившись к дому, Нур поблагодарил Хасифа за рассказ, а тот, в свою очередь, уверил любезно:       — Племя будет с нетерпением вас ждать, — улыбнулся Хасиф и на прощание коротко сжал ладони Сина. Традиции наг уже стали привычными, поэтому и кочевник без промедления ответил тем же.       Когда Хасиф и Ихтизаз покинули отряд, Син, Нур и Рами перенесли туши, вспороли и разделили на куски мяса, которые будет удобно хранить. Пыльные, запятнанные кровью и потрохами, отчетливо пахнущие мертвечиной, они поспешили смыть с себя следы охоты и сменить одежду. Син заглянул в комнату и прихватил чистый халат, а после последовал в купальню. Благо, в общей спальне не было Аскара, который еще при первой совместной охоте был подавлен от вида процесса обработки туши, крови и ощущения зловонного запаха.       Первым быстро ополоснулся Син, чтобы Нур и Рами после могли уединиться в купальне и провести там столько времени, сколько потребуется. Сам же бета решил разыскать Наиля, что оказалось не так просто в самый разгар дневной рутины. Омега не нашелся ни в личной комнате, ни в зале для трапез, а значит скорее всего пропадал он в библиотеке. Именно там Син и обнаружил занятого переводом очередной книги Наиля, который от погруженности в работу даже не сразу заметил чужое присутствие. Бета осторожно приблизился и омега поднял на него взгляд, мгновенно потеплевший и засиявший радостью встречи. Наиль подвинулся за столом и похлопал по мягким подушкам, которые вскоре занял Син.       — Как прошла охота? — поинтересовался омега.       — Подстрелили три газели, их мяса должно хватить и на еду для отряда, и на приветственный дар. Кроме того, можно преподнести… — замялся Син, — мешок гунди.       Наиль вскинул на бету взгляд и непонимающе нахмурился, переспрашивая удивленно:       — Ты уверен, что им такое понравится?       — Гунди наловил лично Хасиф и предложил в качестве подарка.       Наиль кивнул, задумчиво поправил волосы и усмехнулся:       — Впрочем, наги же наполовину змеи, а змеи любят гунди.       Наиль, довольный удачной охотой и славными планами на вечер, отложил в сторону бумаги и прильнул к Сину. Умостившись на его плече, омега взглянул с волнением:       — Значит сегодня наведаемся к нагам? Это так волнующе — встретиться с абсолютно незнакомым обществом.       От близости Син притих, способный лишь отвести взгляд и затаить дыхание, чтобы сердце так не грохотало в груди. Не подавая виду, он спокойно выдохнул:       — Большинство наг когда-то были людьми, поэтому мы должны легко поладить.       Наиль будто назло придвинулся ближе, обжог теплом тела и вынудил встретиться взглядом с его весело прищуренными глазами.       — Вечером я обязан хорошо выглядеть, чтобы очаровать не только тебя, но и новых знакомых.       — Ты очаровываешь меня каждое мгновение, — вздохнул бета.       Наиль был словно нежный цветок, к которому нельзя прикоснуться и лишь с трепетом любоваться его красотой. Должно быть, схожие эмоции испытывал и Наиль, прижимаясь к телу, вдыхая естественный аромат, но не переступая черту в словах и касаниях. Зная его неожиданную пылкость, в случае сближения краснеть и переживать за честь будет именно Син.       Вечером в саду дома Наиль, как и обещал, предстал перед триадой в лучшем виде: в чистом халате, благоухающий травами, с золотистыми волосами в двух пышных косах. Такая прическа была достаточно привлекательной, но при том более скромной, чем распущенные яркие волны. Аскар покосился на омегу, замер в рассматриваниях и лишь когда Наиль оказался достаточно близко перевел взгляд от волос к лицу. Син не мог не заметить в лице альфы интерес, желание изучить каждую деталь, коснуться. Повинуясь порыву, альфа тронул основания кос на затылке и проскользил до самого кончика, рассмотрев каждый яркий блик.       — Почему всего две? — в вопросе промелькнула неясная строгость, пытливый взгляд метнулся к глазам омеги. Наиль, похоже, был вовсе не удивлен и даже польщен такой реакцией, поэтому тут же нашелся с ответом:       — Решил перед вами покрасоваться.       Взгляд альфы мгновенно смягчился, губ коснулась слабая улыбка, а тело покинуло напряжение. О произошедшем между ними скрытом диалоге Син мог лишь догадываться.       Позже к троим присоединились Нур и Рами, чтобы такой небольшой командой впервые встретиться с нагами. Дабы избежать воинственной реакции хибовцев, которая могла оскорбить наг и подтолкнуть к бою, было решено отправиться только привыкшим и сдержанным. Все пятеро были сильными воинами и в случае нападения могли быстро скрыться, поэтому не боялись ступить на территорию чужого сада. Несмотря на желание Наиля идти первым, небольшую группу все же возглавил Син. Он настороженно осматривал кроны деревьев, подсвеченные уходящими лучами солнц, в поисках знакомых силуэтов. Несмотря на доброжелательность Хасифа, вовсе отбросить бдительность бета не мог, и потому даже желая создать хорошее впечатление оставил на поясе такубу.       Они ступали по тропам сада, пока знакомые плодовые деревья не сменились иными, более высокими и крепкими. Проходя под их кронами, чувствовали явное отличие в оформлении сада, которое создавало незримую границу между соседями: здесь иначе высаживали цветы, украшали каналы, выкладывали мозаику на каменных тропинках. Над головами послышался непривычный шорох листвы, вовсе не связанный с дуновением ветра, и настороженный Син замер, высматривая поблизости наг и испытывая все нарастающее волнение. Будут ли они чем-то отличаться от доброжелательного Хасифа? Признают ли гостей? Не примут ли за врагов?       По ветвям заскользили хвосты, мелькнули в закатном свете и вскоре появились поблизости — Хасиф взглянул на гостей с улыбкой и спустился по стволу дерева на землю.       — Рад видеть дорогих друзей у нас в саду. Я дожидался вас на самом его краю, чтобы первым встретить и провести, — радовался их прибытию Хасиф, протягивая Нуру ладони для приветствия. За спиной нага виднелись ему подобные, с интересом поглядывающие с веток на гостей — они носили короткие халаты, которые не мешались во время передвижения, и имели на теле неизвестные украшения, которые хотелось разглядеть поподробнее. Словно любопытные крылатые змеи, наги таились среди листвы и вытягивали шеи, чтобы получше изучить незнакомцев. Словив на себе их взгляды, Нур осторожно, словно прощупывая песок под ногами перед тем, как ступить, произнес:       — Мир вашему дому.       После мгновения промедления вновь зашумели листья: смелые молодые наги поспешили приблизиться к собрату, а более робкие смущенно свернули хвосты на ветвях под теплыми лучами.       — И твой дом пусть бережет Триада, — прозвучал сверху голос незнакомца. Молодой наг проскользил по стволу и протянул ладони для приветствия, на которое тут же ответил Нур. На вид смелый и бойкий альфа гордо расправил плечи: — Называй меня Зинат.       — Нур, — несколько осторожно представился бета в ответ и после отнял ладони.       — Нур, мы чувствовали твое превращение и очень спешили сюда, — по-змеиному протяжно произнес другой наг, расслабленно разместившийся на ветвях. Полуприкрытыми глазами, издалека вовсе напоминающими два тонких росчерка пера, змей выжидающе наблюдал за незнакомцами. — Так замечательно, что ты решил познакомиться с племенем.       — Есть те, кто не решаются? — поинтересовался Нур.       — Не все желают иметь таких собратьев, как мы. Но ты здесь — и это радует, — произнес сонный наг и вытянулся на ветке, стараясь всем телом впитать последние лучи. С тихим вздохом он пожаловался: — Вечереет, холодает.       — Верно, лучше не задерживаться, — подтвердил Хасиф и плавным движением проскользил вглубь сада, приглашая за собой.       Син переглянулся с Наилем и Аскаром, отчасти взбудораженными внезапно простым диалогом, состоявшимся между нагами. Их же, обычных людей, наги словно не замечали, полностью сосредоточенные на новом собрате. Впрочем, целью и не было наладить контакт с нагами — куда больше интересовала грядущая встреча с Мудрецом.       Хасиф провел товарищей по тропам туда, где редели деревья и свежий запах влаги сменял едкий дым костра. На каменной площадке, недалеко от фонтана, наги разожгли огонь, словно в пустыне. Издалека уже виднелись собравшиеся вокруг него силуэты, греющиеся внизу, куда сквозь листву не проникали алые закатные лучи. Любопытный Наиль вырвался вперед, с интересом разглядывая незнакомцев: наги на первый взгляд были до ужаса похожи друг на друга, но при ближайшем рассмотрении в глаза бросались небольшие отличия — среди змей были утонченные и гибкие, словно ленты, омеги, а также крупные, сильные воины альфы и беты. Кроме того, спутниками некоторых из них были люди, присутствие коих в Пустоши все еще вводило в ступор.       Стоило Хасифу появиться на виду у товарищей, как к нему тут же подоспел Ихтизаз, до того хлопочущий у костра. Омега сухо поприветствовал триаду и тут же перевел взгляд на Нура, с хитрецой усмехнувшись его присутствию. Должно быть не верил, что тот и вправду явиться, как пообещал. Следом на гостей обратили внимание другие члены племени, любопытно вытянувшись на хвостах. Чтобы утолить их интерес, Хасиф уважительно увел Нура и Рами к будущим товарищам, со стороны которых вскоре послышались бурные приветствия. Проконтролировав безопасность бет, Син смог вернуться к другой причине визита — встрече с Мудрецом.       Поблизости все еще находился Ихтизаз, от которого разило дымом и сожженными в костре травами. Омега небрежным взмахом руки скомандовал идти следом, минуя прохлаждающихся в высокой траве наг и их людей, распивающих на коврах неведомые напитки. Теперь, присмотревшись, Син замечал отличия в цвете кожи нагов, форме их лиц и тел, повадках, что говорило о совершенно разном происхождении на первый взгляд похожих существ. Среди молодых и зрелых наг были и совсем юные подростки, глядящие на незнакомцев большими удивленными глазами. Возможно, они были рождены нагами здесь, в Пустоши, и довольно редко видели кого-то не из родного племени.       Вскоре Ихтизаз провел триаду к тихому местечку в тени, где на ковре разместились несколько взрослых наг и один юноша, немногим старше Гайса. На гостей тут же обратили внимание суровые воины, а самый младший из них не стал долго ждать и бросился к Наилю, резко хватая за руки. Аскар инстинктивно ухватил незнакомца за плечо, отодвигая от омеги, но наг, словно и не заметив этого, продолжил пристально глядеть на Наиля.       — Майса, — выпалил юнец, испробовав воздух тонким языком, едва не касаясь его кончиком лица Наиля. Омега сжался и напрягся, но все же как можно более приветливо ответил, любезно назвав свое имя:       — А я Наиль. Рад познакомиться, Майса.       Тогда наг кивнул, отпустил омегу и бросился уже к Сину:       — Майса, — ладони ухватились за руки беты и тот в удивлении притих, лишь непонимающе глядя на полоумного юнца.       — Ну хватит, хватит, — подоспел зрелый наг, ухватив юношу за пояс и усадив обратно на положенное место. Было заметно, как от выходок незнакомца нахмурился Аскар и благо до него не дошел черед радостных приветствий.       Когда гости заняли места на ковре, старшие наги уже более спокойно и ненавязчиво поприветствовали их. Некоторые ограничились традиционными фразами, а некоторые все же пожали руки, как было принято среди наг. В присутствии кочевника никто не решался притронутся к омеге и лишь один зрелый альфа неожиданно протянул Наилю ладонь — светловолосый змей мягко улыбался, отчего на немолодом лице виднелись многочисленные морщинки. Его внешность дарила ощущение спокойствия и безопасности, словно этот довольно крепкий и рослый альфа не способен причинить кому-либо вред.       Наиль вложил ладонь в руку незнакомца, но даже спустя положенные мгновения приветственного касания змей не ослабил рукопожатие. Он осматривал омегу пристально, с легкой улыбкой и задумчивым взглядом, отчего доброжелательное выражение лица Наиля становилось все более натянутым.       — В нашем оазисе не принято так смущать омегу, — сообщил ему хмуро Аскар и перехватил ладонь змея, крепко сжав в хибовском рукопожатии.       Наиль поднял удивленный взгляд к лицу альфы, словно не веря в услышанное и ожидая подтверждения. Аскар не отрывал грозный взгляд от нага напротив, но смог мимолетно и успокаивающе оградить спину омеги. Забота и короткие нежности смутили Наиля, отчего тот опустил глаза и застенчиво улыбнулся.       На выходку Аскара наг вздернул бровь, хмыкнул и произнес:       — Прошу прощения, загляделся.       — Мне приятно внимание дорогих товарищей, вас тоже хочется рассматривать и узнавать, — сгладил ситуацию Наиль. Подгадав удачный момент, омега пошарил в суме и достал мешочек, который после положил на ковер. Окинув присутствующих взглядом, он пояснил: — Мы хотели угостить вас чем-то и Хасиф подсказал, что наги это любят.       Из приоткрытого мешка показались маленькие пушистые тушки, и Наиль бросил взгляд на змей, чтобы углядеть малейшую реакцию.       — Благодарим за такое внимание к нам, — с улыбкой отозвался один из крупных наг, определенно воинов, подхватил гунди за шкуру и, широко распахнув пасть, проглотил как есть.       Син не смог сдержать удивления, которое с платком на лице выдавали лишь на мгновение распахнувшиеся глаза. Вновь видеть, как растягивается кожа шрамов, как раскрывается пасть было до холодного пота пугающе, но кроме того странное жутковатое чувство породил вид очертания тела гунди, прокатившегося внутри горла нага. После старшие змеи заботливо приберегли гунди для Майсы и вложили небольшую тушку в ладони юноши. Словно малое дитя, его накормили, напоили и утерли рот тканью. На ум приходили невеселые догадки о том, что юноша был не из обычных, ведь его поведение совсем не соответствовало возрасту.       Когда после благодарностей к мешку потянулись и другие змеи, Син приготовился наблюдать пугающее зрелище вновь. Наиль удивился лишь единожды и дальше наблюдал за происходящим с научным интересом, а вот Аскар едва сдерживался от гримасы отвращения, хмурясь и сжимая челюсти. Не испробовал гунди только наг, проявивший интерес к Наилю, должно быть, чтобы не напугать своим видом. Представился он именем Хамза и ожидаемо было предположить, что именно этот змей и был обещанным Мудрецом. Такую догадку высказал Наиль, на что получил мягкую улыбку и тихий ответ:       — Мне приятно твое доброе мнение, но я всего лишь глава воинов. Наш Мудрец — Майса.