Модель в Средиземье, или ещё одно несчастье Братству Кольца

Рэйчел проснулась утром с четким ощущением, что вчера её нещадно избивали. — Твою ж мать! — громко ругнулась Рэйчел, пытаясь придать своему телу вертикальное положение. Спустя некоторое время ей это удалось. Облачившись в одежду для тренировок и нацепив привычную улыбку, спустилась к завтраку. И все же она искренне надеялась, что ее "учителя" пощадят несчастную девушку и не станут ее сегодня мучить. Как оказалось, все Братство уже собралось, дабы подкрепиться, однако, за еду ещё не принялись. — Рэйчел? Чего это ты такая довольная? — осведомился Боромир, завидя сияющую девушку. — А что, я должна быть угрюмой и хмурой, как вы все? — с удивлением спросила она, надеясь поднять гондорцу настроение. — Нет уж, избавьте, моему лицу это не идёт! Боромир сразу просветлел и даже приподнял уголки губ в лёгкой улыбке. — Рад, что у тебя все хорошо. Обычно на следующее утро после первой тренировки тело нещадно ломит, как будто целый отряд орков накануне хорошенько потрудился, избивая тебя. — А кто сказал, что это не так? — возмущенно воскликнула Рэйчел, присаживаясь на место и обиженно надувая губки. Она также нахмурилась и, вопреки её уверениям, она выглядела очень мило. Боромир это оценил. Леголас, сидящий неподалеку, кстати, тоже. — Я между прочим не железная! — Извини, не хотел тебя обидеть. Просто по твоему виду явно не скажешь, что у тебя что-то болит. — К вашему сведению, лорд Боромир, я не привыкла всем показывать своё состояние, каким бы плачевным оно ни было! — отчеканила девушка и вздернула нос, отчего стала смотреться ещё милее. Боромир опешил от такого обращения, ведь вчера ещё условились на "ты". Потом, правда, до него дошло, что это сарказм и он тихо рассмеялся. Рэйчел тоже засмеялась и завязала с мужчиной лёгкий разговор ни о чем. Леголас смотрел на них исподлобья так, словно они зарезали всю его семью, не иначе. — Я не понял, когда вы успели перейти на "ты"? — возмущенно спросил принц после пяти минут оживленной болтовни, чуть ли не метая молнии взглядом. Как будто из-за того, что он принц, ему положено все знать. Рэйчел и Боромир переглянулись и тут же рассмеялась смехом безумных учёных. Теперь уже все смотрели на них, как на сумасшедших. — Эмм, а что я такого сказал? — тихонько спросил Леголас Арагорна. Тот лишь махнул рукой, тщательно скрывая улыбку. — К вашему сведению, принц, — сказала Рэйчел, особенно выделяя последнее слово интонацией, от чего Леголас начал несколько багроветь от гнева. Насладившись выражением его лица, она продолжила все тем же издевательским тоном. — Мы сделали это ещё вчера после тренировки. Знаете ли, многоуважаемый господин, во время похода было бы неплохо сохранять дружеские отношения, так что мы решили начать прямо вчера. — Кстати, то, что ты принц совершенно не означает, что тебе надо знать абсолютно все, вплоть до наших действий, — резонно отметил Боромир, и Рэйчел с ним согласилась. Леголас буквально кипел от злости и сверлил Боромира таким взглядом, что у того не возникло никаких сомнений — в мыслях эльф уже давно послал его далеко и надолго, пожелав всего наихудшего. Блондин вскочил из-за стола и опрометью кинулся из обеденной залы к выходу. — У меня дела! — буркнул он на прощание удивленному Арагорну. Его проводил заливистый смех Рэйчел и Боромира, который был рад поставить лихолесского князька на место. Остаток завтрака прошёл относительно спокойно. После него Гимли выразил своё почтение девушке и гондорцу, сумевшим вывести из себя принца. — Ну, что же, Рэйчел, готова к тренировке? — спросил Боромир, когда они подходили к тренировочной площадке, предварительно захватив оружие. — А может не надо? — пролепетала Рэйчел, мигом вспоминая о боли в теле. Но по виду гондорца она поняла, что тот отступать не намерен и покорилась. — Ладно, радует хотя бы то, что на сегодня я свободна от тренировок с луком. — За что ты так разозлилась на нашего бедного эльфенка? — насмешливо поинтересовался мужчина. Однако, он перестал усмехаться, увидев серьёзное выражение лица Рэйчел. —Неужели он тебя чем-то обидел? — Ну, может и не обидел, но своим флиртом он меня изрядно разозлил, — пожаловалась Рэйчел, доставая меч. — Я прокляла вчера эту тренировку с луком. Нет, ну ты только представь, Боромир! Я пытаюсь целиться, а он подходит сзади и берет за руки, и пытается помочь прицелиться, но на деле только мешая! Ох, как же я была зла! Это было просто ужасно. Единственное, что меня утешало, так это то, что ты ничего подобного себе не позволял. — Еще чего! — фыркнул Боромир, мысленно делая себе пометку провести с зарвавшимся блондинчиком воспитательную беседу. — Воспитывали меня иначе, судя по всему. У меня тоже довольно высокий статус в Гондоре, и отец всегда учил меня тому, что нельзя себе позволять ничего лишнего в общении с такой молодой девушкой, как ты, Рэйчел. Надо сказать, пару раз я осмелился ослушаться его... — Неужели? — хихикнула девушка. — И как? — Две недели потом сидеть не мог. Фарамир такой возможности не упустил и ещё месяц потом меня подкалывал, — эти забавные воспоминания заставили мужчину улыбнуться так, как он не улыбался уже очень давно. Все это осталось где-то там, в прошлом. Там где нет войны. Тренировка прошла удачно. Рэйчел использовала знания, полученные вчера, но хотя и были заметны небольшие улучшения, дело по-прежнему сдвигалось с мертвой точки чуть менее, чем на миллиметр, что уязвляло Рэйчел. Она с детства хотела быть лучшей во всем, и ей это удавалось. У неё был прекрасный голос, она хорошо пела, она играла на фортепиано и на гитаре в своем мире, что всегда ее успокаивало и помогало собрать мысли в кучу. Но тут совершенства придётся добиваться очень долго, если вообще удастся его добиться — это было ясно как день. После тренировки Рэйчел чувствовала дискомфорт в теле, но решила его игнорировать. Она искала принца. Он не появился на обеде, и Рэйчел начала беспокоиться. В конце концов, может вчера своевольство принца было всего лишь шуткой, а она раздула из мухи слона. Она нашла его в саду. Он сидел под вишневым деревом и думал о чем-то своем. — Леголас? — позвала Рэйчел. — Зачем ты пришла? — осведомился принц, все ещё размышляя о своем вчерашнем поведении. Он и сам не знал, что на него нашло. А Рэйчел, похоже, обиделась. Он не мог понять почему его это цепляет. Она понравилась ему с первой секунды, как он ее увидел. Сердце взволнованно билось, когда он наблюдал за ней. Он решил во что бы то ни стало добиться ее расположения, разом позабыв и о Сауроне, и обо всем на свете. Тем больше он злился, вспоминая как заливисто смеялась Рэйчел над какой-нибудь шуткой Боромира. Каким-то шестым чувством Леголас ощущал, что гондорец тоже не остался к ней равнодушен, и воспринимал его как соперника. — Эй, Леголас! — сказала девушка, присаживаясь рядом и по-детски дергая принца за рукав, вырывая его из мрачных мыслей. — Ну, не дуйся! Чего ты, обиделся что ли? — Нет, что ты, — театрально воскликнул он. — Это же само удовольствие, когда над тобой в открытую насмехаются! — Ну, мы же в шутку! — возразила Рэйчел, теряя терпение. Посидев пару минут в молчании, она снова заговорила, уже чуть ли не рыча. — Хотя знаешь... Нет, не в шутку! Я мстила тебе за твое вчерашнее поведение. Мало того, что ты меня ничему толком не научил, в отличие от того же Боромира, — припечатала она, не замечая, как Леголас напрягся. —Так ещё и мешал своими глупыми заигрываниями! Что это вообще было? Потискать, что ли, некого?! Так вон, полный дворец эльфиек на любой вкус и цвет! Рэйчел вскочила и последние слова уже чуть ли не кричала. — Я... Ну, прости, Рэйчел, — повинился эльф. — Не знаю, что на меня нашло. Рэйчел вздохнула, постепенно успокаиваясь. Ладно, что уж с него взять. Не изнасиловал же он ее, в конце концов! — А вот возьму и не прощу! — из вредности сказала она, ехидно ухмыляясь. Но, похоже, принц принял эту полушутливую фразу за чистую монету. Он резко приблизился к ней и поцеловал в щеку. — Ты... Ты... — Рэйчел хватала ртом воздух, мигом растеряв свою шутливость. Она собралась выдать гневную тираду, но наткнувшись на взгляд побитого щенка, передумала. — Знаешь что? Я тебе советую так не делать больше. Будешь распускать руки, я не посмотрю, что ты принц, пошлю далеко и надолго! — холодно отчеканила она и кинулась прочь из сада, не дав эльфу и слова вымолвить. Побродив по эльфийскому замку, она наткнулась на вечно весёлых Мерри и Пиппина и присоединилась к их компании. В таком же духе незаметно протекли ещё две недели. *** На рассвете очередного утра Рэйчел встала, привела себя в порядок, заплела длинные темные волосы в французскую косу наоборот и надела дорожную одежду. Впрочем это была все та же, только постиранная, тренировочная одежда: чёрные брюки, белая рубашка, жилет, плащ и кожаные сапоги. Вчера за ужином все решили, что наутро отправятся в путь. Рэйчел взяла свой рюкзак с вещами, и спустилась на завтрак. На этот раз все завтракали в угнетающем молчании. Во всеобщем мрачном настроении было что-то торжественное и до того естественное, что разрушать это не хотелось. Поэтому даже Мерри и Пиппин за завтраком молчали, наверное, впервые серьезно задумавшись, куда они встряли по собственной воле. Позавтракав, все в сотый раз проверили все ли взяли и вышли к воротам. Их вышли провожать несколько эльфов. Они стояли в сторонке, и среди них была и Арвен, дочь Элронда, не сводившая глаз с Арагорна. Кстати, сам эльфийский Владыка тоже был здесь. — Хранитель отправляется в поход к Роковой Горе, — начал Элронд. — Те, кто пойдёт с ним, не связаны ни клятвой, ни зароком. Они пройдут столько, сколько смогут. Прощайте. Не отступайтесь от цели. Да будет с вами благословение эльфов и людей, и всех свободных народов. Рэйчел в последний раз оглядела окрестности, обменялась обречённым взглядом с Элрондом и развернулась навстречу приключениям, которых не желала, а сейчас даже боялась. Но страх ее быстро отпустил, и ею овладело привычное ворчливо-недовольное настроение, как в те дни, когда она была не в духе. Время приближалось к полудню. Братство давно уже вышло из рощицы, которая располагалась за границами Ривенделла. Рэйчел не привыкла к таким долгим путешествиям, и пятки уже начинали болеть, требуя хотя бы пять минут отдыха. Но мужчины шли вперед с эффектом неутомимого паровоза, а потому она предпочла молчать о своем физическом состоянии. Надо же было поддерживать то враньё о "я никогда не показываю окружающим свое состояние, каким бы отвратительным оно ни было", которое она сболтнула в то злосчастное утро после первой тренировки. Однако свой внешний вид она, как модель, просто не могла оставить без внимания. — Нет, ну только посмотрите! У меня сапоги запылились! Кошмар! — слышалось почти всю дорогу от Ривенделла. — О, ужас! На этот вопль Боромир, Леголас и Арагорн среагировали моментально: люди достали мечи, а эльф в одно мгновение вытащил лук и стрелу и натянул тетиву. — Что? Где? Орки? — мужчины вовсю вертели головами в поисках врагов, но взгляд натыкался только на Рэйчел, ощупывающую свою голову. — Прическа! Прическа растрепалась! Это же просто кошмар! Катастрофа! Как же ужасно это выглядит, наверное... Мужчины облегчённо выдохнули и убрали оружие. Спустя ещё два часа таких причитаний, отряд поделился на три лагеря: пофигисты, которые уделяли внимания Рэйчел не больше чем камням под ногами; оптимисты, тихонько смеявшиеся над ее возмущениями, и те, кто больше привала ждал только одного — когда же она наконец умолкнет. К первым относились Гэндальф, Арагорн и Гимли; ко вторым — Мерри, Пиппин и Леголас, к третьим же — Фродо, Сэм и Боромир. Последний же был самый несчастный, потому как шел рядом с Рэйчел, то бишь, в самом конце. Через полчаса страданий не только моральных, но уже и физических, Гэндальф все же сжалился над пятёркой не привыкших к пешему длинному пути, и был объявлен привал. Первым делом все утолили голод и жажду. И выглядело все примерно так: Леголас о чём-то переговаривался с Арагорном, Гимли восстанавливал силы, хоббиты весело болтали друг с другом, а Боромир наблюдал за Рэйчел. Девушка расплела косу, достала расчёску, порывшись ради сей благородной цели в аккуратно уложенных вещах, и начала аккуратно проводить ей по слегка спутанным волосам. Тёмные, с каштановым оттенком, они волнами спускались до пояса. Рэйчел перебросила волосы с плеча за спину. Перед этим она сняла плащ и жилетку, потому что солнце не по-осеннему припекало: сказывалось южное направление их пути. И в этот момент, перебрасывая свои шикарные волосы за спину, в белой рубашке, она выглядела, как ангел небесной красоты. Так, по крайней мере, показалось Боромиру. Он смотрел на неё с расширенными от удивления глазами, будто впервые видел её. В каком-то смысле это было правдой: он впервые видел такую красивую молодую девушку. Будучи в прострации, он совсем не заметил, как Рэйчел обернулась к нему. — Что? — спросила она, не понимая, почему Боромир смотрит на неё так, словно видит в первый раз. Они и не подозревали, что Мерри и Пиппин уже с минуту внимательно за ними наблюдают с видом заядлых фанатов романтических отношений, или же свах Шира. — Кажется, наш Боромир влюбился, — тихо, но с важным видом сказал Пиппин другу. Мерри с той же важностью кивнул. — Ты только посмотри, как он смотрит на Рэйчел! Сама Рэйчел, тем временем, привела себя в порядок и подвинулась ближе к Боромиру. С ним рядом было спокойно. Никто из членов Братства даже не подозревал, что всю дорогу, за причитаниями насчёт своего внешнего вида, девушка прятала страх. Он накатывал на нее какими-то волнами, сковывая душу в ледяные тиски. Она никогда не чувствовала ничего подобного. Этот страх граничил с животным ужасом и становился сильнее, когда она подходила близко к Фродо. Она поняла, что это из-за кольца, но спокойнее от этого не стало. Даже наоборот. Почему она так реагирует на Кольцо? С чем это связано? Она понимала, что с этим вопросом лучше обратиться к Гэндальфу, но не хотела его сейчас отвлекать. Ещё когда они шли, Рэйчел поняла — гондорец для нее словно щит от этого страха. Поэтому она и старалась держаться как можно ближе к нему. Правда, сейчас ей просто хотелось с ним пообщаться. Он был ей интересен, и ей хотелось узнать, такой же он как в книге, или нет? Так постепенно у них завязался разговор. Рэйчел спрашивала Боромира, в основном, о годах его детства, а он поначалу неохотно, но все с большим энтузиазмом отвечал ей. Уже добрые полчаса Леголас абсолютно не слушал Арагорна, который рассказывал что-то безусловно интересное про Голлума, но внимание принца было приковано к Боромиру и Рэйчел. Он смотрел на гондорца таким ненавидящим взглядом, какого даже Саурон бы, наверное, испугался. В нем вскипала та самая отрава, тот самый яд, который губит и людей, и эльфов, и гномов. Который толкает на безумные поступки. Ревность. За эти дни Леголас по уши влюбился в красивую и остроумную девушку со своенравным характером. Равно как и Боромир, толком этого пока не осознающий. Арагорн заметил, что друг его не слушает и насторожился. — Леголас? Что такое? — Ничего, — пробурчал принц, всей душой начиная ненавидеть гондорца, который оживлённо что-то рассказывал девушке. Леголас в общем-то понимал, что не имеет права ревновать Рэйчел, ведь она ему не принадлежит. Напротив, она решительно воспротивилась, когда он открыто выразил свою симпатию тогда, в саду. Может, она восприняла это, как сиюминутную прихоть, и поэтому обиделась, но Леголас не собирался отступать, оказывая девушке незаметные знаки внимания. Проблема была в том, что и Боромир от него не отставал. Может быть, мужчина и не подозревал о том, что в нем зарождается что-то теплое и неизведанное, но явно чувствовал. Но он предпочитал не думать об этом, а просто поступать так как посчитает нужным. Но Леголас видел его влюбленный взгляд, когда мужчина наблюдал за Рэйчел, заплетавшую себе косу. Видел и с каким живым интересом она слушает его. Видел и ничего не мог поделать, сжимая кулаки до побеления костяшек от бессильной ярости. Может и правда это пройдет? Но как же... сдаться? Отпустить? Как можно?... — Леголас, ты можешь рассказать мне то, что тебя гложет, —спокойно заявил Арагорн. Эльф безуспешно пытался успокоиться и сделать вид, что все в полном порядке. Но потом решил открыться другу, единственному, кто сможет его понять и посоветовать что-то дельное. — Ты только посмотри какими глазами он на неё смотрит! — прошипел Леголас, с ненавистью в каждом слове. Арагорн пригляделся к парочке, за оживленным разговором не замечающей "слежки". Не заметив ничего такого, следопыт в недоумении повернулся к другу и тот поведал ему о своих душевных терзаниях и равнодушии Рэйчел. — Да, друг мой, положение у тебя незавидное, — протянул Арагорн. Леголас тоскливо на него посмотрел. — Единственное, что я могу тебе посоветовать — не напирай, но и в тени не оставайся. Старайся отвлекать ее разговорами. Эльфийский принц мигом оживился и тут же начал продумывать план. Вместе со словами друга в его сердце появилась надежда. — Но все же, — вдруг продолжил Арагорн, когда эльф плавно перетек в сладостные мечтания. Он встрепенулся и обратил внимание на Странника. — Если она выберет не тебя, лучше отступи. И если в этом плане ты ей не интересен, то, может быть, хотя бы другом будешь неплохим. Пожалуй, и начать-то по-хорошему надо с этого. И по мере того как ты будешь с ней сближаться, ты поймёшь, стоит ли пытаться завоёвывать её любовь. Вздохнув, Леголас кивнул: как ни крути, а Арагорн был прав. Ведь все влюбленные прежде всего друзья... Ведь так?