Розовая заря

      «…Каждый день я приходила к вратам, ведущим на Небеса. Я знаю, что именно моя вера, а не расчёты, возвратят меня к тебе. Верить — это самое простое, что я могу сейчас делать…» — Чхве Ён вновь и вновь перечитывал последние строки, написанные его Ынсу, и сжимал в руке баночку с небесным лекарством. Великий генерал Корё чувствовал, что её и его вера в их встречу соединяются точно так же, как в пресловутой древнекитайской пословице про красную нить, связывающую людские судьбы.       Проведя бессонную ночь в очередном трактире, он всё пытался понять значение ветхой книги и расшифровать расчёты Имчжи, что ему были дадены. И если первое хотя бы можно было прочитать и сделать некоторые, пусть и туманные выводы, то со вторым обстояла серьёзная проблема.       Очевидно, Имчжа не смогла как должно объяснить своему толмачу значение западных числительных и небесных символов, поэтому торопливо, пачкая листы тушью, дописывала послание уже своей рукой.       Не оставалось иного выхода, кроме как искать провидца, который мог бы помочь генералу с расшифровкой и наставлением на грядущее путешествие… И задача, как оказалась, была не из самых лёгких.       Ненавязчиво расспрашивая людей, он наведывался в дома чародеев, но так и не получал ответа на свой вопрос.       Обманчивая атрибутика в виде кипящих котлов, демонических книженций, нелепых погремушек и бубнов с целью напустить загадочности, нудное бормотание, которое обиженные шарлатаны звали камланием… Кто-то даже пену изо рта пустил и картинно затрясся в судорогах. Но ни один из них не то что не дал вразумительного объяснения, что Чхве Ёну делать дальше, — ни разу не попал в суть проблемы, с которой пришёл богатый посетитель.       Втюхать пытались и даосскую печать с заклятием на продвижение по службе, и амулеты на снятие сглаза и порчи, и даже заговор на причинение бед злоумышленникам. Задавая наводящие вопросы и узнавая, что Чхве Ёна волнуют дела сердечные, воодушевлённые кудесники наперебой предлагали генералу приворотные зелья, выдвигая версии о неразделённой любви.       Один из таких смельчаков, внимательно оглядывая красивое, даже несколько женственное лицо своего гостя, выдвинул версию о том, что, возможно, любовь великого генерала была запретной и даже противоестественной.       Его навыки же были отнюдь не женственными. На витиеватые намёки колдуна о возможном мужеложстве Чхве Ён среагировал быстро и совершенно естественно познакомил глаз чародея со своим таким же неженственным кулаком.       «Хватит с меня этих проходимцев!»       Выходя из обиталища колдуна, Чхве Ён уже было потерял надежду на помощь высших сил и больше укреплялся во мнении, что справляться надо как-то самостоятельно.       В общей сложности доблестный генерал Чхве Ён потратил в поисках ответа на свой вопрос целых десять дней!       «Ну хоть немного подлечился», — думал генерал, пытаясь найти хоть один плюс в такой задержке. Всё-таки держать долгий путь было тяжело с подорванным здоровьем и ослабленной Ки Чхолем ци.       По списку колдунов оставался последний человек. Восьмидесятилетний старик по имени Гым Рара.       Чхве Ён, понимая, как смешно звучит женское имя для почтенного старца, не сдержался от улыбки, однако решил, что его уже точно удивить нечем.       Жил оный мудрец в хижине с малым количеством удобств и благ, несмотря на прибыльность обмана окружающих. Как настоящий аскет.       «Однако можно было вытереть хотя бы пыль, — подумал Чхве Ён, убирая паутину, протянувшуюся между дверными косяками словно подвесной мост. — Неужели старик не выходил из жилища настолько долго?»       Гым Рара не отреагировал никак на визит посетителя. Точно золотая статуя Будды — единственная дорогая вещь в запущенном доме — он изволил восседать в позе лотоса, положив на скрещённые ноги тонкую жердь с длинной метёлкой из белого лошадиного волоса и прикрыв глаза.       — Почтенный старец, я пришёл к Вам за советом…       Ответа не последовало.       — Почтенный старец, — повторил Чхве Ён, присаживаясь на корточки и осторожно касаясь его плеча, — проснитесь.       Гым Рара продолжил свою глубокую дремоту, полностью игнорируя почтительное обращение воина. Чхве Ён поднёс палец к его носу, пощупал пульс на руке, убеждаясь, что тот всё же жив. Он потряс его сильнее, покричал над ухом, но также безрезультатно. Глаза старика были по-прежнему закрыты.       Чхве Ён и сам любил крепко поспать, иногда он мог проспать так непрерывно три дня, если его никто не разбудит. Но срочность его дела шла вразрез с потребностями Гым Рара. Будучи в дурном настроении из-за предыдущих «скоморохов» и не придумав ничего лучше, Чхве Ён вышел во двор и набрал из колодца два ведра воды.       «Может быть, это его разбудит?» — проворчал он про себя, возвращаясь обратно в дом.       Генерал собрался окатить мудреца ледяной водой, чтобы привести в чувство. Чхве Ен вылил одно ведро над головой старика, но вода отскакивала от Гым Рара, будто окружённого невидимым щитом, и попадала на чёрную одежду воина. Вымокший и потерявший терпение, он вылил второе — получил такой же результат.       Выдохнув, генерал прибегнул к последнему способу, пусть и нехорошо было так обходиться со старшими. Да и вообще генерал редко пользовался своим даром без особой нужды, предпочитая по большей части обходиться мечом, луком и стрелами. Если и этого не было при нём, то в ход смело шли кулаки и крепкие ноги.       Сейчас же Чхве Ён медленно протянул руку вперёд. Ладонь воина осветилась изнутри, вокруг неё заискрились серебристые молнии. Несильные. Но щит мудреца тут же занялся голубоватым сиянием от этого лёгкого касания, задребезжал и раскололся как стекло, громким эхом отражаясь в хижине и даже на улице. Чхве Ён прикрыл глаза, ослепившись яркой вспышкой, и увернулся от осколков щита.       Благо, уже который день было пасмурно, поэтому гром и всполох, причинённые ими обоими, можно вполне списать на погодные явления.       Гым Рара вздрогнул, очнувшись от глубокой медитации и осмысливая происходящее, и обвёл помещение взглядом.       — Почтенный старец, — ещё раз повторил великий генерал Чхве, — я пришёл к Вам за советом.       Гым Рара посмотрел на стоявшие на полу вёдра, на вымокшего от воды хмурого воина, пригладил длинную, такую же белую, как и его метёлка, бороду и хитро улыбнулся.       — А! Здравствуй-здравствуй, генерал Чхве Ён. Уж три луны как тебя поджидаю. И с чем пришёл ко мне знаю.       — Да? Стало быть, это Вы меня звали? Значит, Вы дадите мне ответы?       — Возможно, — ответил Гым Рара и продолжил мысленно: «Но только те, которые ты должен знать».       — Нет мне покоя, помогите мне.       — Не каждому судьба даёт желаемое, а испытания судьба посылает каждому, — произнёс мудрец вслух. — Дай мне книгу и её письмо.       Чхве Ён достал из-за пазухи «Фэншуй» и несколько листов, исписанных небесными посланиями. Генерал уважительно приложил вторую руку к своему плечу, протягивая Гым Рара полученные реликвии.       — Ни Ынсу, ни я так и не поняли до конца значение использования потоков наших ци. Когда они пересекутся? Ни её расчёты, ни наше с ней желание открыть врата так и не помогли. Стало быть, дело вовсе не в этом? И почему Ки Чхоль не смог пройти сквозь них?       — Хм-м-м… три ночи назад, — начал мудрец, уводя Чхве Ёна прочь от ненужных вопросов. Он взмахнул своей метёлкой, закидывая её к себе на плечо, — у меня было видение. Страна, где светло даже ночью… повозки без лошадей… огни, огни…       От Чхве Ёна не укрылся подобный манёвр мудреца. Подвох тут есть — очевидно. Что ж, если он не хочет раскрывать тайны Небес — его право, воину на них было абсолютно наплевать. Но помочь найти генералу свою женщину провидец просто обязан.       — Небеса. Я там был и это видел своими глазами, — оборвал его Чхве Ён. — Мудрейший, как мне вновь открыть врата, если Ынсу не на Небесах, а где-то в землях Юань? Скажите мне — дам всё что пожелаете. Золото, жемчуг…       Старец скрипуче рассмеялся с явным одобрением.       — Смотри на золото, как на камни… Мне, как и тебе, не нужны несметные богатства. Врата твои откроются через пятнадцать дней — твоя женщина рассчитала верно. Покамест пережди здесь и направишься в путь, коли не забоишься. Заодно подсобишь мне здесь всё почистить, с этой медитацией совсем запустил дом…       Промедление было смерти подобно, но другого выхода не оставалось. Чхве Ён принял правила игры. Хотя чутьё подсказывало воину, что Гым Рара возлагал на него какую-то миссию. Однако это раздражало: пройди за тем — не знаю, зачем, встреть того — не знаю, кого. Мудрец подробно объяснил ему, что есть «Небеса» на самом деле, свойства времени и влиянии человека на него и времени на человека. Что в этом как раз и замешаны потоки ци. Весьма туманно рассказал о людях, которых генерал может встретить, кто мог помочь ему пройти дальше, а кого следовало остерегаться. О количестве проходов через врата, длительности путешествий, а ещё днях и часах открытия врат. Он также подарил ему свой заколдованный лопань*, указывающий путь.       — Отчего Вы играете в одиночестве? — спросил как-то Чхве Ён в один из дней ожидания, видя очередную придурь мудреца.       Старик играл уже третью партию в бадук** за двух игроков.       — Я могу поиграть с Вами, если желаете.       — Тебе наверняка кажется, что старик спятил, да, юноша? — угадал Гым Рара и усмехнулся. — Знаешь ли, в партии с самим собой есть своя прелесть. Иногда они выходят очень даже увлекательными…       Чхве Ён лишь молча пожал плечами, но не стал гасить лучину.       Наступила ночь. Генерал без лишних вопросов лёг спать прямо на полу, выбрав угол потеплее. Однако Гым Рара было не до сна. Он сделал очередной ход.       «Теперь твоя очередь», — мысленно обратился Гым Рара.       «Ты нарушил правила! — ответил ему злой голос. — Зачем ты отдал ему свой лопань?!»       Прозрачные образы, всплывающие над игральной доской, пошли рябью, когда упал яшмовый камушек. Картинка вновь начала меняться.

***

      Лопань действительно помог, приводя к месту открытия врат. К западу, а не к югу. Оказывается, таких врат было несколько, открывались они с различными интервалами и различными способами. Те, про которые писала Ынсу, открывались раньше всего.       Знакомое сияние, знакомая воронка. Чхве Ён шагнул внутрь, и увидел, что место в которое он попал на этот раз, было также другим.       Он вышел из временного прохода и, спустившись по лестнице обернулся. Вместо статуи божества была всего лишь серая каменная арка.       Город небесных людей был похож на тот, что Чхве Ён видел раньше, несмотря на отличия. Кажется, Ынсу называла его Сеул…       Чхве Ён украдкой взглянул на лопань. Стрелка завертелась, меняя своё направление, отчеканенные на медной пластине символы тоже пришли в движение, сбиваясь в невнятную бесформенную кучу, затем сформировались во фразу, подразумевающую следующий пункт отправки и сколько осталось часов:       «Сеул. 2017 год, 1 мая, 17 часов, 44 минуты (осталось: 2 дня, 2 часа, четыре минуты). Желаю удачи».       — Хорошенькое начало, — пробормотал Чхве Ён. Обернувшись, он заметил, что врата закрылись.       У него было два дня, чтобы добраться до так называемого Сеула. Потом неизвестно, сколько надо было пробыть там. А как ориентироваться здесь — провидец не объяснил.       «Что ж, придётся постигать эту науку находу. Как и в прошлый раз».       Вопрос: что надо было сделать сейчас?       Чхве Ён для начала присел на ступеньки. Зорким оком воин смотрел на безлошадные повозки, высокие здания. Их было много… очень много. Как и в том самом Сеуле. Такой размах был по карману только королю.        Ён задумался:       «Неужто, этакие дома сотворены человеческими руками? И неужто все живут в этой красоте? Как хорошо живёт небесный народ…»       Он оглядывал людей, снующих туда-сюда по исполосованной гладкой дороге. Все куда-то спешили. Толкались. Садились в свои разноцветные повозки. Какие-то из них были больше по размерам и вмещали большее количество человек…       В прошлый раз Чхве Ён едва уловимо почувствовал страх, видя, как эти здоровенные махины на полной скорости мчатся на него с угрожающим визгом и рёвом. Тогда он несколько растерялся от увиденного и не смог сразу точно оценить обстановку. Сейчас же воин неторопливо наблюдал за движением на дороге.       Закономерность первая была такова: люди переходили дорогу только по местам с нарисованными белыми полосами. Генералу сразу пришла на ум ассоциация с мостом, переправляющим человека через водоём.       Закономерность вторая: перемигивающийся светильник создаёт очерёдность движения людей и повозок. Нарисованные человечки в разных позах подсказывали, что именно требуется. Смысл был довольно прост и понятен.       Чхве Ён спустился по лестнице до дороги и показался из тени деревьев, спокойно перешёл «переправу». Слиться с толпой у него не получилось — люди так же подозрительно косились на него, но не шарахались как в прошлый раз при виде обнажённого меча.       — Папа! Папа! — четырёхлетняя девочка дёргала мужчину за бежевую штанину. — Рыцарь!       Мужчина добродушно усмехнулся.       — Это не рыцарь, пчёлка. Аниматор или даже актёр… У нас что, тут неподалёку что-то снимают?       Чхве Ён не знал значения слова «съёмка». Но он помнил, что по прибытии такое же предположение выдвинула Имчжа. Великий генерал почёл за своё благо с ним согласиться.       — Верно, снимают, — ответил он, слегка улыбнувшись малышке. Их пути разошлись на ближайшем перекрёстке.       Воин шёл теми же тропами, что и люди, надеясь, что сможет найти лавку, где купит такую же одёжу, как и остальные. Однако всю дорогу его чутьё подсказывало чьё-то назойливое присутствие.       Синяя повозка была подозрительной. Ехала медленнее, чем остальные. И притормаживала на тех же местах, что и он. Петляя кругами, Чхве Ён подтвердил догадку: управлявший человек преследовал его. Генерал повернул голову — на месте возницы сидел юаньский посланник, когда-то добивавшийся смерти Имчжи…