Розовая заря

      Соннян всё ещё сомневалась в правдивости наших слов. Ынсу показала ей работу своего проектора, а я сняла с шеи шнурок, на котором висел серебряный крест и небольшой медальон со спрятанной внутри фотографией моих родителей. Соннян немного насторожилась, увидев очень реалистичную картинку и людей «сделанных из света» и чуть было не сочла нас колдуньями. Но, как ни странно, поверила, что мы пришли из будущего.       – Что же, это всё объясняет, – сказала Соннян, с любопытством разглядывая наши вещи. – Теперь понятно, почему вы так странно выглядите и ведёте себя.       – Хорошо, – сказала Ынсу. – Теперь мне бы хотелось узнать о тебе.       Нян вздохнула, раздумывая, стоит ли ей рассказывать подробности своей жизни. Я её понимала, всё-таки это слишком личное. Однако Ынсу так не думала, поэтому продолжила допытываться дальше.       – Так не честно! Мы рассказали тебе всё о себе. Теперь твоя очередь. Но всё же, она решила довериться нам, как мы ей. Девушка снова горестно вздохнула и принялась рассказывать о своей судьбе. Ынсу внимательно слушала её рассказ, пребывая в необычном для неё мрачном молчании. Она пыталась скрыть, что ситуация сложилась не очень хорошая, но её выдавали руки, нервно теребившие серую рубаху. Я не понимала в чём причина этого напряжения. Наконец, женщина перестала молчать и стала задавать наводящие вопросы.       – Говоришь, твоя фамилия Ки? Скажи, а кем тебе приходится Ки Чхоль?       «Вот оно что! Теперь понятно, почему Ынсу так дёргается».       По её рассказам и скудной статейке из Википедии, я помню, что сестра Ки Чхоля была императрицей Юань. Это была та самая Ки, которая ещё хотела сделать великим ханом своего сына…       – Он мой брат… Правда, я никогда его не видела.       Ынсу нервно хмыкнула, а я подумала в панике:       «Ну всё, блин! Попали. Только как теперь выкручиваться?»       До меня тогда дошло, что мы с Ынсу, возможно, «сломали» историю Кореи, Китая и Монголии. Это могло означать только одно: в будущем нас ожидала катастрофа.       Соннян не понимала нашего нервоза, а лишь посмотрела на наши кислые лица и улыбнулась.       – Что с вами? Не думала, что вы такие впечатлительные.       Я поспешила выкрутиться:       – Просто твоя судьба слишком… э… слишком необычна, – нашлась я. Хотя совсем необычной, такую судьбу назвать вряд ли можно. Ранее жила в Китае такая девушка по имени Хуа Мулань, которая, переодевшись в мужчину, ушла вместо больного отца на войну, и о которой потом сложили легенду. Хотя я смотрела только мультик. Интересно, знала ли Соннян эту историю?..       «Не рассказывать же, что ей уготована участь императорской жены. Как я поняла из слов Нян, она не слишком жалует Тогон-Тэмура».       Делать нам было здесь всё равно нечего, поэтому я решила порыться в бумагах рыжика, как будто могла найти там что-то интересное. Китайских иероглифов я не понимала, поэтому бурчала, что у меня «снялся языковой ограничитель» только на устную речь. Но я была не одна такая. Когда я показала Ынсу эти бумаги, она стыдливо призналась, что так и не освоила ханчу*.       – Соннян, ты не хочешь мне помочь? – спросила я.       – У меня нет желания рыться в чужих вещах, – отрезала она.       – Ты куда? – спросила Ынсу. – Я же обещала поговорить с Талталом.       – Ещё не факт, что он отпустит нас, – ответила Нян, надевая шлем.       – Но… – попыталась возразить Ынсу.       – Я быстро вернусь, – заверила Соннян и двинулась к выходу.       – Соннян!       – Я быстро!       Дверь захлопнулась.       – Что она делает? – сокрушалась Ынсу.       – Пусть идёт, – ответила я, рассматривая зарисовку бамбука, которая была среди записей. – Она бы всё равно тебя не послушала... Хм, а Талтал неплохо рисует для любителя, но я всё равно лучше...       Ынсу моё равнодушие лишь возмутило.       – Как ты можешь быть такой жестокой?! Тебе всё равно на участь бедной девушки?       Меня злило, что Ынсу ожидала от меня того, чего я ей и в помине не обещала.       – Эта «бедная девушка» ясно дала нам понять, что не нуждается в нашей помощи. Ты не забывай, что мы не должны нарушать историю!       – Я прекрасно это понимаю. Но может быть, нас не случайно забросило сюда? Ведь, если бы я не оказалась в Корё, то королева Ногук погибла бы, и этот мальчик Ли Сонге, который будет основателем Чосона, тоже умер бы!       – Знаешь, я даже проверять не хочу, что будет, где гарантия, что последствия окажутся хорошими?       – Это так не похоже на тебя, Ючжин, – разочарованно сказала Ынсу. Неужели она подумала, что я настолько подлая, что буду вставлять Нян палки в колёса?       – Что ты вообще обо мне знаешь? Мы с тобой знакомы без году неделю, – разговоры докторши начали меня раздражать. – С чего ты взяла, что я буду помогать всем. Может быть, я не такая хорошая, как ты?       – Если бы ты была плохим человеком, то не стала бы помогать Нян и задумываться над всем этим. Думаешь, мне легко приходится, осознавая, что мы натворили? Однако сделанного не воротишь.       С Ынсу спорить было бесполезно, но, всё же, я попыталась призвать её к здравому смыслу и заставить думать, как нам исправить положение.       – Мне кажется или я беспокоюсь о будущем Кореи и всего мира больше тебя?       – Ты не задумывалась об этом, когда спорила с Танкиши. Ты очень противоречива: сначала делаешь одно, потом другое. Определись, пожалуйста! Но я тебе, всё же, советую не забивать голову этой ерундой. Просто живи, как умеешь. Это и есть выход.       – Но…       – Просто послушай человека, который через это прошёл и не совершай мою ошибку.       Слова Ынсу заставили меня задуматься:       «Может быть, Ынсу права, и я тоже послана сюда не случайно? Может быть, мой талант попадать в неприятности отразился на истории?»       Но это ощущение неопределённости стало меня угнетать и заставляло метаться всё время, пока я нахожусь в Корё. В тот момент решила, что не буду подстраиваться под обстоятельства, помогать, словно обязана это делать. Хотя, конечно, от моей «помощи» было больше вреда, чем пользы. Подсознательно я это понимала, поэтому чувствовала вину. Мне это надоело, и я начала злиться на себя за свою глупость, злиться на Ынсу, что та вытащила меня тогда из воды. Уже тогда я начала понимать, что без спроса влезла и нарушила кем-то написанный сценарий. Но вела я себя так не слишком долго...       Ынсу заметила, как я истерично улыбнулась и сделала соответствующие выводы.       – Я тебя прошу, не доводи до крайности, – сказала она.       – И после этого ты будешь говорить, что я не определилась?! То ты хочешь, чтобы я вела себя тихо и не высовывалась, то хочешь, чтобы я вместе с тобой помогла Соннян, которой эта помощь нафиг не нужна! Меня, если честно, это уже достало!       – Успокойся и не кричи, если не хочешь, чтобы нас рассекретили. Я имела в виду, что ты должна найти нечто среднее, а не впадать из одного безумства в другое!       – Запомни! Я никому в этом мире ничего не должна. Я просто хочу вернуться домой, к своей тётке! – сказала я, выходя.       – Ты сошла с ума, – Ынсу всплеснула руками. – Вы с Соннян обе чокнулись!       Я громко хлопнула дверью и опасливо оглянулась – никого. Вероятно, солдаты ещё спали. Послышался какой-то шорох. Я хотела было испуганно вскрикнуть, но оглянувшись, никого не увидела. Я мысленно порадовалась, что юрту Талтала загораживала другая, стоявшая напротив, поэтому никто не смог бы увидеть, как я выходила.       «Отлично! Никому до меня нет дела», – я уверенно шла. Спрашивается, куда? Я и сама, толком не знала. Шла я так до тех пор, пока мне на плечо не легла тяжёлая мужская ладонь.       – Так-так, – сказал мужчина, а я испуганно замерла.