Зверь сумеречного леса

      «Как эти двое ещё не убились?» — тяжело и судорожно выдохнул Престон, наблюдая за вдребезги пьяной парочкой, что «танцевала» посреди улицы с деревянными мечами наперевес.       Кэролайн, уже знатно поддатая, пришла в театр вместе с Кентом, случайно встретившись с ним на улице. Она, да и сам Престон, были даже рады, что тихоня-затворник начал чаще выходить наружу, хотя и только ради поиска своих приятелей, но всё же какой прогресс! Женщина была слишком навеселе, чтобы понять, какие-такие «мерки» он собирается с неё снять, но стойко и почти без пошатываний пережила прикладывания к её плечам, рукам и обхватам бёдер, талии, груди и даже головы, от души затискала ужасно смущённого мужчину, принимая его попытки измерить обхват груди за дружеские объятия. Гарви хотел спросить про «линейку-верёвочку», но не решился, потому что: во-первых, не хотел показаться тупым, во-вторых, боялся услышать какую-нибудь очередную лекцию про историю архитектуры, искусства или ещё чего посложнее.       Он убедился в безопасности Генерала и оставил её с Кентом, выйдя в главный зал. Однако вскоре пожалел, что оставил эту взбалмошную дамочку без присмотра даже на десять минут. С карикатурным злодейским смехом она вылетела из комнатки гуля с двумя деревянными мечами, вытащенными из ящика с театральным реквизитом, который Коннолли потихоньку утащил к себе совсем недавно. Сверкающая серебряная краска облупилась и потрескалась, являя наружу своё тёмное деревянное основание. Издалека, из зала они наверняка казались настоящими.       «Защищайся!» — в каком-то весёлом детском воодушевлении предложила женщина один из мечей Престону, нанеся в плечо едва ощутимый шуточный удар, на что тот недоумённо вздёрнул бровь и тяжело вздохнул: «Кэра, ради всего святого, иди уже спать. У нас на завтра столько планов, лучше встать пораньше. Забрать отремонтированного Кодсворта, вернуться в Замок, осадить Ронни, восстановить работы. Тебе ещё надо речь для людей сочинить, чтобы оправдаться за свой уход, и новый чертёж душевых сделать, старый Ронни со психу разорвала».       Горящие в озорстве глаза потухли, точно по щелчку, как бывает у детей, когда их отрывают от волшебной игры с луками и копьями и возвращают к работе с граблями и вилами. Кэра тяжело вздохнула и опустила мечи, действительно собираясь вернуть их Кенту и пойти отсыпаться, но очередная шальная мысль вдруг понесла её помутнённое сознание на улицу.       «И когда ты стал таким гадким занудой?» — задала она всего один вопрос, стоило только ему поймать её за плечо, пытаясь удержать на месте.       Данный вопрос на секунду застал его врасплох, хватка разжалась, и женщина мгновенно этим воспользовалась, вырвавшись на улицу и оставив его позади в полумраке коридора.       «И правда… В какой момент всё пошло не так?» — задумался Престон и неторопливо вышел за ней на улицу.       Ледяной влажный воздух с ярким ароматом мокрого асфальта и дыма. Судя по ужасному запаху горелого пластика, в бочки неподалёку бросили что-то неудачное. Примерно такой же ужасный удушливый дым расползался по дому, когда Кэра и Стурджес попытались собрать свою первую металлическую печку — буржуйку. Престон встречал подобные сооружения раньше, в ещё довоенных домиках где-то в голых лесах с трухлявыми деревьями или близ речек, озёр и моря. Хотя чаще всего встречались камины с забитыми трубами настолько, что весь дым валил в основное помещение. В тот раз произошло ровно то же самое.       Несмотря на уверенность Стурджеса и Кэролайн в том, что они всё сделали правильно, дым повалил не на улицу через выведенную в окно трубу, а прямиком в дом. Удушливая завеса простояла там всего несколько часов, быстро выветрившись, а вот запах сильно впитался в стены, что, впрочем особо никого не смущало.       У Кэры, в целом, сначала почти ничего не получалось. Ни с первого, ни с третьего, ни с десятого раза. Однако идеями она фонтанировала, будто внутри неё где-то прорвало трубу от неиссякаемого источника. Гарви поначалу казалось, что та девушка, спасшая их от рейдеров в Конкорде, и эта женщина из далёкого прошлого — два совершенно разных человека. В первый день знакомства она была испугана, тряслась от стресса, особенно руки, не верила в происходящее, в то, что убила столько человек и «огромную когтистую и клыкастую ящерицу». Название «Коготь смерти» было для неё в новинку. Однако к вечеру её настроение переменилось, она даже осадила Марси, сыграла им на гитаре и попрощалась с прошлым, бросив в огонь разбитую фоторамку. Тогда-то он и познакомился с этой женщиной, что и по сей день продолжала его шокировать.       «Почему она не боится?» — раздумывал Престон, наблюдая, как она в очередной раз собиралась в приключение со своим Мистером Помощником.       И ему действительно так и казалось, что Кэра совсем ничего не боится. Идёт туда, куда бы он ни за что в жизни не сунулся в одиночестве, голыми руками ловит радтараканов поменьше и пугает ими Марси, гуляет под дождём и высовывается наружу, чтобы поглазеть на болотно-зелёные облака и жуткие молнии, не опасаясь подхватить дозу радиации и помереть от лучевой болезни. Во время радиоактивных бурь её чуть ли не силой приходилось затаскивать в безопасное место.       «Ты же довоенный человек, как из журналов. А у вас там, очевидно, было здорово, безопасно. Весь «наш» мир должен быть для тебя сущим кошмаром. Почему ты так легко тут разгуливаешь?» — задал он в лоб вопрос, когда они опробывали уже в седьмой раз «улучшенную» версию печки.       «Ну, это странно да, но… В общем… Мир незадолго «до» был для меня кошмаром намного больше, чем мир «после». Всё сложно, Престон, не забивай голову», — попыталась она сначала объяснить, но в итоге лишь отмахнулась. После этого они со Стурджесом чуть ли не прыгали от счастья, держась за руки, как малыши — дым наконец-то начал выходить в трубу.       — Ага, попался! Защищайся, Джон Хэнкок! — весело и едва сдерживая смех вдруг раздался призыв к сражению, вырвавший Престона из раздумий. Болезненные уколы тревоги заскакали по сердцу, разум мгновенно нарисовал самые неадекватные реакции на данное предложение. Вдруг он на пьяную, обдолбанную голову решит, что предложение настоящее? Вдруг они по-настоящему начнут драться? Вдруг Генерал пострадает?       — Пха-хах, это ты защищайся, Кэролайн Эванс! — не растерялся мэр Добрососедства, что собирался вернуться в свой кабинет, но тут же поменял направление и взял предложенный деревянный меч. — Умеешь фехтовать?       — Нет, откуда бы? А ты умеешь? — поинтересовалась Кэра, отойдя от Капитолия ближе к центру улицы и взявшись за меч поудобнее, как наверняка видела в фильмах.       — Нет, — он качнул головой и вышел к центру вместе с ней, ловко крутанув рукоять меча в ладони.       «Это ужасная идея! Ужасная!» — вопила паника в голове Престона, и он намеревался вмешаться и утащить Кэру в отель отсыпаться, пока его за шиворот пальто ни схватила и оттащила к стеночке Капитолия сильная женская рука.       Фаренгейт отпустила его только тогда, когда сама подпёрла спиной холодную кирпичную стену. Она была настолько невозмутима, что это даже раздражало. Её будто совершенно не волновала драка босса с лидером Минитменов.       «Просто засунь свои тревоги поглубже в задницу и смотри», — отозвалась она в ответ на его недовольный взгляд и кивнула в сторону дороги.       Почти одновременные взмахи мечами отозвались в ночной тишине негромким стуком и треском краски. Слышались всплески дождевой воды в собравшихся лужах от резких движений наступлений на противника, прыжков отступления. Тяжёлое сбивающееся дыхание и неразличимые разговорчики, что сопровождались смехом. Они наносили стремительные неумелые удары друг другу, пытались парировать и защищаться своим мечом. Волнение и беспокойство потихоньку сошли на нет — «ранения» наносились чаще плоской частью меча, да и те сложно было бы назвать «ударами», скорее хлопками. Должно быть, у них даже не останется синяков.       — Если я уложу тебя на лопатки — то ты идёшь со мной кошмарить мутантов и рейдеров Содружества! — вдруг выпалил Хэнкок, блокировав удар сверху и тут же нанося свой рубящий сбоку.       — Какая самоуверенность! — воскликнула Кэролайн, успев отскочить в сторону и случайно шугануть неудачно вставшего на её пути дружинника. — Когда я уложу тебя на лопатки — ты пойдёшь со мной гулять по Бостону!       — Ого, такая большая разница, — негромко присвистнула Фаренгейт, скрестив руки на груди.       — Тебе что, совсем наплевать? — недоумённо вздёрнул бровь Престон, скосив взгляд на Фаренгейт.       — Ты придаёшь их чудачествам слишком большое значение, — она равнодушно пожала плечами, наблюдая за сражением на деревянных мечах. — Мне кажется, в этом есть что-то очаровательное.       — Какое? Очаровательное? — хмыкнул мужчина и упёрся спиной в стену рядом. — Что может быть очаровательного в драке на деревянных мечах двух пьяниц?       — Они ещё хорошо разговаривают, значит не вусмерть пьяны, — возразила женщина. — Пока что.       — И это хорошо, по-твоему? — скрестил руки на груди Престон. — Когда они нажрутся, нам придётся тащить их. Снова.       — Знаешь, если бы мы так же доёбывали Хэнкока, нам бы знатных пиздячек вставили, вовек бы не забыли, — неторопливо проговорила Фаренгейт. — У этой женщины и впрямь просто ангельское терпение, как Хэнкок и говорил.       Гарви ничего не ответил и продолжил наблюдать за игрушечным боем, всё ещё выжидая момента, когда они выдохнутся или им надоест. Что угодно, лишь бы этот цирк наконец-то закончился.       — Странно, что вы этого не цените, — продолжила между тем Фаренгейт. — Терпеливый и умный лидер, что при необходимости может и зарычать. Довольно неплохо, как по мне.       — Ваш, по крайней мере, не сбегает из города и способен принимать трудные решения, — буркнул мужчина. — Даже взамен на угрызения совести или гордость. Хотя, глубоко сомневаюсь, что ему знакомы такие чувства.       Фаренгейт слегка усмехнулась, однако ничего говорить не стала и задрала голову, чтобы взглянуть на небо. Над Бостоном нависали огромные грозовые тучи, закрывшие и звёзды, и луну. От ночных сумерек они стали практически полностью чёрные, точно мрак опустевшего, высохшего колодца, на дне которого не осталось ничего, кроме растресканной земли, песка и высохшего мха на стенах.       — Сейчас ливанёт. Даже с грозой, — отметила женщина и достала из кармана укороченной кожаной курки, что была сильно ей велика, пачку сигарет, а после цокнула языком. — Вот гад, мои курил… Хоть бы сказал.       — Гроза, да? — негромко выдохнул Престон, взглянув на небо и вспомнив, как пару лет назад дождь застал их с Кэрой прямо в пути.       Он уже не помнил, куда именно они шли. Наверняка на помощь поселению или искать чертежи водоочистной станции или промышленного опреснителя — машины, по заверением Кэры, способной из солёной морской воды сделать пресную, хотя её всё равно нельзя будет пить.       Тёмные тучи налетели так внезапно, что они едва успели добежать хоть до какого-то укрытия, прежде чем промокли до нитки. Это был небольшой дом на возвышенности с гаражом, что представлял с домом одно целое. Повезло, что дверь гаража была немного приоткрыта. Вернее, не совсем открыта. Она не смогла закрыться окончательно из-за выглядывающего капота лимонно-жёлтой машины. Кэра тогда предположила, что владельцы дома собирались куда-то уезжать, что подтвердили так же парочка скелетов разного размера рядом с машиной и сам водитель, до сих пор державший руки на руле. Вероятно, они не успели открыть дверь гаража, пассажиры не успели сесть в машину, а потом весь мир сделал «БУМ».       Внутрь дома попасть не удалось. Главный вход был заблокирован чем-то изнутри, дверь со стороны гаража тоже не поддавалась, а третьей не нашлось. Пришлось сидеть в самом гараже в компании мертвецов и Кодворта. Тот вёл себя привычно услужливо: разобрал немного бардак, чтобы люди могли расположиться на пыльном облезлом диване с торчащим тут и там деревянным каркасом. Сам же робот-помощник занялся попыткой развести огонь, чтобы подсушить одежду людей и не дать им замёрзнуть.       Пока Престон с ворчанием отряхивался от воды, чихал от пыли и неприятного запаха машинного масла, металла и смерти, Кэролайн отворила полностью гаражную дверь и наблюдала за стоящим стеной ливнем, что звучно бил по асфальту в своём хаотичном природном ритме. Сильный осенний ветер неожиданно налетел на дом и резко скосил все капли вбок, отчего дождь теперь падал под углом, искажая всё пространство вокруг и впуская в гараж влажный воздух.       Холодный порыв воздуха сдул с её головы капюшон промокшей куртки со слипшимся мехом и раздул в разные стороны тёмно-каштановые волосы, прилично отросшие за время путешествий по Содружеству. Они красиво завились крупными кудрями, чем явно очень сильно раздражали свою обладательницу.       — Сбрить всё к чёртовой матери, — заурчала Кэра, пальцами зачесав волосы назад, и восторженно воскликнула, выглянув на улицу, когда в небе ярким блеском сверкнула молния. — Молния! Престон, Кодсворт, там молния сверкнула! Идите сюда!       — Кэра, это просто молния, — тяжело вздохнул Престон, сняв пальто и хорошенько его тряхнув, да так, кто капли воды в разные стороны полетели. — Ты ещё так много гроз в своей жизни увидишь…       — Это восхитительно, мисс Кэролайн! Мощь миллионов вольт во всей своей красе! Сила природы действительно завораживает, — воодушевлённо отозвался Кодсворт, подлетев к своей хозяйке.       — Сколько? — недоумённо уточнил Престон, посмотрев на них.       — В среднем один удар молнии содержит в себе десятки миллионов вольт, десятки или сотни килоампер, — пояснил Кодсворт и продолжил, когда недоумения на лице Гарви не стало меньше. — Вольты — это единица измерения электрического напряжения. Амперы — это единицы измерения силы электрического тока. Килоамперы — это…       — Всё-всё, хватит, я понял, — остановил его Престон и прошёл к Кэре, чтобы тоже выглянуть на улицу и понять, чем же гроза так её впечатляет.       Ветер всё так же ужасно завывал, точно взбесившийся зверь, и направлял дождевой столб в разные стороны под разными углами. Капли с силой и громким стуком пробегались по металлической крыше гаража, по высунутому капоту довоенной ржавой «Корвеги», суматошно перескакивали по асфальту и собирались в огромные лужи в низинах. Шумно и торопливо зазвенел спускающийся со склона ручей, втекая в гигантскую воронку на асфальте.       С очередной вспышкой из-под густых тёмных облаков, наплывающих друг на друга огромными волнами, прямо к Бостону протянулась гигантская когтистая лапа белого света. На мгновение ему показалось, что она жадно вгрызлась в один из небоскрёбов, но спустя мгновение — молния исчезла, а за ней послышался оглушающий гром, от которого будто бы даже земля дрожала.       — Когда я была маленькой, — негромко заговорила Кэролайн, — моя няня рассказывала, что на облаках живут ангелы. Знаешь, святые такие ребята с крыльями, которые наставляют людей на путь истинный. И ангелы специально устраивают грозы и спускаются на землю с помощью молний, чтобы не тратить силы на крылья. Потому что летать — очень тяжело, а чистить перья — запарно.       — Прям так и говорила? «Запарно»? — невольно усмехнулся Престон.       — Да. Она была очень молодой, из какого-то агентства. Очень классная была девушка. Никак не могу вспомнить, как её звали. Я называла её тётя Ая, но сомневаюсь, что есть такое имя, — припомнила Кэра и вновь поправила непослушные кудри. — Надеюсь, она прожила хорошую жизнь.       — А кто такая «няня»? — осторожно и смущённо вдруг спросил мужчина. - Это же Мистер Помощник, только с женским голосом и белой краской?       — В смысле? Ты не знаешь? — удивлённо вскинула брови Кэра, посмотрев на него, но затем слегка кивнула. — Ну точно же. Прости. Няня — это такой человек, которому платят деньги, чтобы он сидел с чужими детьми. Работа такая. Няня играет, кормит и иногда воспитывает и учит ребёнка.       — Как замена родителя? — уточнил Престон, скрестив руки на груди.       — Ну, вроде того. Временная замена родителя за деньги, — она слегка кивнула и вновь посмотрела на улицу. — Неужели сейчас нет похожей профессии?       — Не могу припомнить что-то подобное. В Даймонд-сити есть школа, но это только отчасти подходит под твоё описание, — пожал плечами мужчина.       — Школы нужны для того, чтобы дети научились читать, писать, считать и получили основные сведения о мире вокруг. До войны все дети ходили в школу, теперь минимальное образование — это привилегия, — согласилась с ним Кэра и присела на предложенный Кодсвортом раскладной стул. — Спасибо, солнце.       — Я тоже не ходил в школу. Моя мать и отец научили всему необходимому, как и двух моих старших братьев, — поделился Престон и тоже сел на табуретку, подтащенную Мистером Помощником. — Я, знаешь, родом не отсюда. На севере, довольно далеко была большая ферма. Пять браминов, несколько сторожевых собак, очень много посадок: тыква, арбуз, кукуруза, бритвозлак, тошка, даже илофасоль выращивали.       — Похоже, у тебя большая семья, — мягко улыбнулась Кэра и сложила руки на груди, пытаясь немного согреться.       — Точно! Мать, отец, дедушка, два старших брата, тётя с мужем и их взрослая дочерь, — весело усмехнулся, припоминая. — В доме всегда было ужасно шумно. Ох, и ещё у меня была младшая сестра. Знаешь, по сути, старшие дети всегда становились «нянями» для младших. Сначала старшие братья за мной присматривали, а потом я присматривал за сестрой.       — Звучит очень весело. Шум от большой компании любящих друг друга людей… Звучит, как мечта, — ласково протянула Кэролайн.       — Ну, со стороны, наверное, действительно хорошо звучит, — засмеялся Гарви, а после продолжил тише. — Все взрослые занимались тяжёлой физической и опасной работой. Ухаживали за животными, растениями, ремонтировали что-то, поддерживали в порядке дом, а ребята помладше, вроде меня и сестры, обычно делали что-то попроще. Могли вынесли еду для собак, помочь собрать плоды с кустов. Я ещё потом начал помогать носить воду из колодца, как начало хватать сил носить вёдра. У сестрёнки, помню, было маленькое зелёное пластмассовое ведёрко.       У неё было сложное красивое имя Кларисса, но мы звали её просто Клэр. Она была моей самой главной обязанностью и маленькой головной болью. Ей никогда не сиделось на месте. Поначалу сестрёнка постоянно ходила за мной хвостом. Я пошёл относить еду для собак — она несётся за мной. Я вышел на улицу, чтобы проверить, не выпал ли снег — она уже при всём зимнем обмундировании спешит ко мне. Пропал куда-то из её поля зрения — крик и зовы сотрясают весь дом. Приходилось всегда брать её с собой.       Потом она немного подросла и стала уже более неугомонной, неусидчивой. Всё ей вокруг было интересно, везде хотелось сунуть свой любопытный нос, покорить вершины самых высоких деревьев, залезть в заброшенную берлогу какого-то зверя, пойти по следам яо-гая или Когтя Смерти, переплыть реку и прогуляться по другому берегу. А ведь она не умела плавать. Постоянно приходилось держать её за руку, чтобы она всегда была на виду и не сломала себе шею в очередном крохотном приключении.       — Наверное, с ней было непросто, — предположила Кэролайн, вновь выглянув на улицу.       — Да, было очень сложно за ней уследить, — тяжело вздохнул мужчина и прислушался к стуку капель о крышу, тихонько продолжив. — И я не уследил. Обещал ей сходить к реке, чтобы запускать плоские камни, но родители попросили срочно натаскать воды из колодца. Клэр, наверное, хотела помочь, чтобы быстрее пойти к реке.       Громовой раскат ударил настолько сильно, что мгновенно вернул Престона в реальность из воспоминаний. Он даже не сразу заметил, что на улице уже немного моросило, а в небе сверкали молнии. Впрочем, Кэру и Хэнкока это ни капельки не смущало. Красный сюртук и синее пальто промокли и под собственной тяжестью стремились вниз, тянули своих владельцев к земле, утяжеляя движения.       Наглейшим образом напирая на мужчину быстрыми ударами, Кэролайн оттеснила Хэнкока к их любимой скамейке, что до сих пор неудобно стояла прямо посреди улицы. Мужчина неуклюже упёрся задней стороной ног в оставшиеся доски сидения и едва успел заблокировать удар сверху. Очередной громовой раскат и сверкнувшая будто бы прямо над их головами молния на секунду отвлекли их друг от друга. Кэра взглянула наверх, но тут же осталась без меча.       — Эй! Так нечестно! — возмутилась Кэра и потянулась за своим отобранным мечом. — Настоящий бы ты за лезвие не схватил!       — А он и не настоящий! — засмеялся гуль, подняв обе руки с мечами как можно выше, чтобы Кэра не могла их достать, и отклонился максимально назад, уперевшись спиной в металлическую спинку скамейки.       — Отдай! — изо всех сил тянулась за своим оружием Кэра, практически улёгшись на мужчину и уперевшись одной рукой в каркас за спиной мэра.       — А ты отбери! — парировал Хэнкок, продолжая тянуться и отклоняться назад из всех своих возможностей роста.       Гарви понаблюдал за этим несколько секунд, после чего заметил, как неустойчивая ещё довоенная конструкция начала отклоняться назад вместе с ними и раскачиваться на задних ножках. Он хотел позвать их, чтобы отвлечь, но не успел среагировать. Скамейка упала назад вместе с двумя грозно матюгнувшимися пьяницами. Мечи тут же выпали из рук и с негромким стуком и плеском отскочили в лужу рядом. Обе шляпы слетели с голов лидеров и так же отлетели назад.       — Стой на месте, — спокойно и ровно остановила минитмена Фаренгейт, хотя и пришлось его снова схватить за шиворот пальто. — Смотри, сейчас заржут.       Не прошло и минуты, как Кэролайн и Хэнкок синхронно разразились безудержным хохотом, вальяжно развалившись на мостовой. И одному, и другому пришлось неуклюже перекатываться, спуская ноги с сидения опрокинутой скамейки.       — Господи, Генерал Минитменов пьяный в хлам ползает в грязной луже под дождём, ещё и уссывается от смеха, — тяжело вздохнул Престон, прикрыв лицо ладонью.       — Первый раз? — с едва ощутимой каплей сочувствия спросила Фаренгейт, стряхнув пепел на землю.       Престон невольно усмехнулся и сложил руки на груди, вернув взгляд на дорогу. Во время дождя на улице почти не осталось людей. Лишь несколько патрулирующих поселение дружинников, однако никто не торопился на помочь своему мэру. Учитывая истории, что он слышал от разных людей, и поведение Фаренгейт, Престон сделал простой вывод — происходящее не считается чем-то необычным. Вероятно, все привыкли к такому поведению.       — Видела бы ты своё лицо! Ты такая «Блять!» и просто А-ХА-ХА, — хрипел и задыхался от смеха Хэнкок, перекатываясь набок и пытаясь приподняться на локте.       — Да я же испугалась! — валялась рядом на дороге Кэра, раскинув руки на разные стороны и тяжело дыша. Она немного успокоилась и посмотрела в тёмное небо, чувствуя кожей лица, как дождь усиливается. Капли становились больше, они намного ощутимее били по коже и неприятно скапливались в глазных впадинах.       — Чувствуешь? Обожаю запах во время и после дождя. Такой запах сырости и свежести. За городом он намного лучше, но и сейчас тоже ничего, — поделился мыслью Джон и улёгся обратно на дорогу, не найдя пока что сил подняться. — Будто жизнью наполняет.       — О, это озон, — припомнила Кэролайн и сморгнула с глаз скопившуюся воду. — Мне тоже очень нравится этот запах. Хотя, как оказалось, опасная штука.       — Озон? — переспросил Хэнкок и заметил очередную вспышку на небе, за которой последовал грохот. Гроза потихоньку перемешалась на восток.       — Это такое химическое соединение кислорода. Обычно кислород собирается по две молекулы, но под воздействием электричества может собираться по три. Соединение очень неустойчивое и само по себе разрушается, — кратко пояснила Кэролайн. — В природе появляется только во время грозы.       — Я всё больше и больше хуею какая ты умная, — спустя минуту осознания всего сказанного выдаёт Хэнкок. — И глупая одновременно.       — Прости, больше не буду умничать. Тем более, про это нам рассказал Кодсворт, — прикусила язык Кэра, неприятно уколовшись о воспоминания, когда её прерывали, но после посмотрела на него, недоумённо вздёрнув бровь. — Мэр Добрососедства опустился до дешёвых оскорблений?       — Мы с тобой буквально лежим на земле. Куда опускаться ещё ниже? Это если только уже в канализацию, — рассудил Хэнкок и повернул к ней голову.       Кэра зажала себе рот рукой, но не смогла сдержать очередной приступ хохота от идиотского каламбура. Джон же не сразу сообразил, какую чушь он сморозил, поэтому захихикал с опозданием и самоуничижающим: «Что за бред я несу?».       — Пойдём. Оставим их веселиться, — сообщила наконец-то Фаренгейт и оттолкнулась от стены, после чего потянулась и неласково пихнула Престона.       — Нельзя оставлять их пьяных под ливнем, — возразил мужчина, потерев место удара.       — Поверь, они будут в порядке, — качнула головой Фаренгейт и направилась в Капитолий. — Хэнкок за ней присмотрит.       — А кто присмотрит за Хэнкоком? — задался логичным вопросом Гарви.       — Кэра, — выдала вполне логичный ответ Фар.       Престон тяжело вздохнул и вернул взгляд на продолжающую болтать лёжа на земле парочку безумцев. «Если бы я не убил Клэр, она бы выросла такой же сумасшедшей, как Кэра?» — вдруг сам собой возник вопрос в голове, а приятный запах свежести напомнил, чем кончился тот день гараже.       Оглушающий гром сотрясал Содружество всю ночь. Штормовой ветер задувал холод и воду в гараж через огромную щель, отчего уже весь бетонный пол был мокрым. Кодсворт так и не смог развести огонь, потому людям пришлось вместе сидеть на диване под одним дорожным пледом, чтобы не переохладиться, забраться с ногами на старую обивку и не промочить ноги. Мистер Помощник заботливо убрал ботинки и сапоги на шкаф для инструментов. Да и завис рядом, чтобы от пламени двигателя было хоть какое-то тепло.       — Я заметил пропажу Клэр только когда натаскал несколько вёдер воды, — продолжил рассказ Престон, поправляя на них плед. — Поначалу решил, что она вернулась домой, что ей стало скучно меня ждать, поэтому искал там. Пришлось осмотреть все комнаты, все её любимые места для пряток. В большом шкафу, на подоконнике за шторкой второго этажа, под кроватью нашего самого старшего, в подвале и на чердаке. Ооо, Клэр могла часами сидеть на чердаке, особенно во время грозы. Она любила смотреть на молнии, считала их, но быстро засыпала под звук капель и грома. Приходилось сидеть вместе с ней и следить, чтобы она не навернулась с лестницы, когда будет потом спускаться. А она там была очень крутая.       — Но дома её не было, — с опаской предположила Кэра, несильно потершись своим плечом о его.       — Нет. Дома её не было. И никто не видел, куда она ушла. Ведь Клэр — моя ответственность, моя обязанность, поэтому именно я должен был знать, куда могла умчаться десятилетняя девочка, — согласно кивнул Престон и с тяжестью в голосе продолжил. — Тогда я пошёл к реке. Вдруг она бы рискнула пойти туда одна? Я весь вечер ходил вдоль берега, проверил все места, где она только могла бы быть. Все крохотные пещерки в скалах, где она не раз ползала, все мелководья, в которые она любила лазать. Но ничего. Ни единого следа. И тогда я сказал взрослым, что Клэр пропала. До этого мои вопросы их не смущали — она была затейницей, могла ведь играть в прятки или ещё чего, а я слишком часто жаловался, что она сбегает.       Её нашла мама. В колодце. Пришла набрать воды домой, чтобы отвлечься от тревоги, пока все были заняты поисками, и заметила, что ведро бьётся обо что-то твёрдое в воде, а сама вода странного красноватого цвета. Конечно, она не могла предположить, что в внизу будет плавать тело её дочери.       Все ужасно перепугались. Мы звали её, кричали в колодец, как сумасшедшие, но Клэр не отвечала. Не стоит говорить о том, что никакие слёзы, мольбы Богу и крики не могли изменить нашего понимания в том, что Клэр больше нет.       — Но ведь надежда умирает последней, правильно? Да и тело нужно было достать из колодца. Меня, как самого мелкого и лёгкого, привязали к верёвке и спустили вниз, — судорожно выдохнул Престон и зажмурился. — Было темно, сыро и пахло чем-то отвратительным, хотя Клэр от силы лежала там несколько часов. Когда я обвязывал вторую верёвку вокруг её рук и туловища, когда прикасался к морщинистым пальцам и касался склизких плеч, трогал мокрые волосы, то всё ждал, что она закричит, всплеснёт руками и скажет, что это очередная шутка. Но она не шевелилась и вовсе лежала лицом в воде.       — Престон, это… Это просто пиздец… — шокировано выдохнула Кэролайн и бережно обняла его за плечи. — Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить подобное.       — Я даже… Я не смог посмотреть в её лицо, когда нас вытащили на поверхность. Я не хотел знать, какое у неё было выражение лица. Старший брат Дерек потом сказал, что у неё кровь шла из головы. Он предположил, что она пыталась набрать воды, но ей не хватило сил, не дотянулась до ведра, упала вниз и ударилась о стенку головой, отчего потеряла сознание и утонула, не сумев позвать на помощь, — подходил к концу рассказ мужчины. — Никто не говорил, что это моя вина, но я видел их взгляды, видел, как все они смотрели на меня. И однажды пьяный дедушка сказал мне в лицо, что это я должен был упасть в колодец, а не Клэр, его любимая единственная внучка.       Кэра слегка сжала его плечо, не найдя тех слов, что могли бы утешить его.       — Когда мне стукнуло семнадцать, я ушёл в Минитмены. Единственные хорошие ребята во всей округе. Мама пыталась остановить меня, убедить, что я не должен уходить к ним, становиться солдатом и рисковать жизнью, — шмыгнул носом Гарви и наклонился чуть вперёд, надеясь укрыться от зорких глаз Кэры, чтобы она не увидела, как он расчувствовался. — Но я всё равно ушёл. Точнее, сбежал. Почти без всего. В одной одежде, с гладкоствольным пистолетом, бутылкой воды и пакетиком сушёной тошки. Я им даже записки не оставил. Просто ушёл.       — Наверняка это решение далось тебе очень тяжело. Оставить позади всё, что у тебя было ради великой цели, — попыталась подобрать слова женщина. — Ты потом возвращался домой?       — Однажды. Мы с отрядом проходили мимо, и я захотел заглянуть, ведь в районе бесновались рейдеры. Однако дома никого не было. Они ушли. Куда-то в другое место. Все посевы аккуратно убраны, в доме ни следа крови, гильз или дыр от пуль, везде огромные слои пыли, — Гарви потёр глаза пальцами и шмыгнул носом, слегка усмехнувшись. — В одной только комнате Клэр абсолютно ничего не менялось годами. Вот как она бросила свою кровать незаправленной, так всё и осталось. Как разбросала соломенных кукол, так они и валялись.       — Наверное, твоей матери или отцу было тяжело притронуться к её вещам, — предположила Кэролайн.       — Если там не поселились люди, то всё наверняка до сих пор так и валяется, — грустно усмехнулся Престон, после чего его плечи задрожали. — Я должен был водить её везде за руку. Я должен был контролировать каждый её шаг. Я ни на секунду не должен был оставлять её одну. Нужно было привязать её к себе верёвкой, если пришлось бы. Тогда она была бы жива. Она бы злилась на меня, ненавидела бы, проклинала, но она могла бы всё это чувствовать, потому что была бы живой.       — Престон, это не твоя вина. Это был несчастный случай, — попыталась хоть немного Кэра его утешить.       — Знаешь, если бы Кларисса сейчас была жива, то наверняка была бы такой же сумасшедшей, как ты, — с печальной улыбкой посмотрел влажными от скатывающихся по щекам слёз на новоиспечённого Генерала Престон. Мягкая, грустная улыбка озарила её лицо.       Ужасный грохот вновь сотряс Содружество, но уже где-то намного дальше. Дождь уже не лупил так сильно по крыше, а внутрь гаража проник приятный запах свежести, какой бывает только после мощной грозы.       — Люблю запах после дождя, — поделилась мыслью Кэра, почувствовал приятный аромат.       — Да, очень приятный. Клэр он тоже нравился, — согласился Престон, усиленно вновь потерев глаза, пытаясь унять зуд.       — Это озон. Газ, содержащий три молекулы кислорода. Появляется при воздействии электричества. В нормальном состоянии имеет голубой оттенок, но его тяжело заметить на улице, поскольку его концентрация в воздухе для этого недостаточна. Соединение нестойкое и распадается на классический вид кислорода О2 в течение пары десятков минут, — пояснил Кодсворт, прекратив наблюдать за людьми и стирать «слёзы» с глазка поднятой с тумбочки тряпкой. — Чрезмерное воздействие озона на организм может приводить к преждевременной смерти. Но бояться нечего, мой газоанализатор показывает, что примерная концентрация озона 0,01 мг/м3. Возможно, самую каплю больше.       — Ты чё встал? — обратилась вдруг к нему Фаренгейт, уже отворившая дверь в Капитолий.       «Кэра не маленькая десятилетняя девочка, верно? И ей сейчас очень весело. Намного веселее, чем со мной», — почти насильственно пытался вбить в себя эту мысль Престон, после чего посмотрел на Фар и уточнил:       — С ними точно всё будет в порядке?       — Я думаю да. Не заостряй на этом внимания, тогда с ними точно всё будет в порядке, — уверенно кивнула женщина. — Они, очевидно, ебанутые, но не настолько, чтобы прыгать с крыши или ловить конкретные передозы. Мы должны будем их долбить только тогда, когда они начнут подходить к черте.       — Вот, значит, какая у вас позиция, — выдохнул Престон и взглянул ещё разок на опять отчего-то угорающую парочку. — Передай, пожалуйста, Кэролайн завтра, когда она будет в своём уме, что я вернулся в Замок.       — Слыш, а ты же первый на спину упал, — хихикала Кэролайн. — Значит, я выиграла.       — Это не считается, — попытался воспротивится Хэнкок, прыснув. — Получилось случайно.       — А вот и нихрена. Это я тебя к скамейке загнала, прижала, и из-за меня она опрокинулась, — наигранно злодейски загоготала женщина, повернула к нему голову и, заглянув в глаза, проворковала. — Охренеть у тебя глаза красивые, как грозовое небо.       — Вот ты ж… Пума, — неожиданно даже для себя смущённо усмехнулся Хэнкок. — Ты тему-то не переводи.

***

      Солнце болезненно било в глаза сквозь разбитое окно. Кэролайн поморщилась и попыталась прикрыть глаза ладонью, но помогло это ненадолго. Тяжёлая мокрая одежда неприятно липла к и так липкой коже. Ужасный привкус во рту и жуткая сухость в горле вызвали сначала кашель, а потом невольно причмокивание. Конечности вообще не чувствовались, точно онемевшие.       «Очень хочу в душ. Даже в холодный. И зубную пасту. Порошок тоже подойдёт. Ладно, я согласна просто на мыло. Или зубную щётку и воду. Даже стиральный порошок подойдёт», — начали постепенно и медленно, одна за другой появляться мысли в голове.       До ушей донеслось негромкое карканье ворон и крик чаек, с крыш капала оставшаяся от дождя вода. Сделав глубокий вдох, Кэра ярко ощутила сырость и металл, а вместе — ржавчина. И если первое понятно — вчера был дождь, то второе… Металл? Ржавчина?       Тяжёлые слипшиеся веки всеми силами сопротивлялись, но несильное трение холодными пальцами быстро заставило тело проснуться.       — Какого…? — едва слышно прохрипела Кэра.       Она сидела в красном когда-то кожаном кресле поперёк, согнувшись и скрючившись так, как она никогда бы в жизни трезвая не смогла. Вытащить затёкшие ноги оказалось той ещё задачкой, а потом ещё и ужасная дрожь и покалывание. Даже спина отзывалась хрустом и жуткой болью. Она бы и подумать не могла, что спина тоже может так затечь.       — Я больше не пью, — страдальчески застонала Кэра, пытаясь выпрямиться и разогнуться из положения трёхсотлетней старушки, держась за оказавшуюся рядом стеночку.       — Кого ты обманываешь…? — сонно и лениво отозвался приглушённый голос Хэнкока, на лице которого лежала шляпа, причём не его. Он хотя бы заснул сидя с запрокинутой назад головой в кресле напротив.       — Себя в первую очередь, — прыснула женщина и немного оглядела помещение.       Повсюду валялись детали от самых разных роботов. На полках стеллажа, на столах, на полу, в шкафу, на другой мебели. Весь диван был заставлен открытыми коробками с проводами, какими-то проводниками, предохранителями, лампочками и деталями, которые Кэре были незнакомы.       В недоумении и полном непонимании происходящего, Генерал медленно прошла к выбитому почти целиком окну, чтобы выглянуть на улицу. Однако понимания от этого не прибавилось. Улицы и здания снаружи вообще не походили на местность ей знакомую.       — Хэнкок…       — М-м?       — А мы вообще где?