План Б

— Ты мне нравишься. Чтобы сказать эти, на первый взгляд, три простых слова Вару понадобилось приложить огромные усилия. Собеседник зеленоглазого внезапно остановился и повернулся назад. В его взгляде читались недоумение и скепсис, а по скрещенным рукам на груди было понятно: он ждёт объяснений. На этот вопрошающий вид пятый лишь молчал. Ему просто не хотелось показаться беззащитным от того, что доверил кому-то свои чувства. Для Вару эта ситуация была всё равно, как оказаться голым перед множеством людей. С каждым вдохом в горле собирался ещё больший ком, проглотить который на физическом уровне было невозможно. Всё, что оставалось - это еле заметно поджать губы и устремить взгляд куда-то вдаль, лишь бы не смотреть в эти манящие глаза напротив. У зеленоволосого был защитный механизм, который он использовал, когда всё становилось слишком плохо или шло не по плану. — Да я же просто пошутил, а ты поверил! — Вару гулко рассмеялся, выдавливая смех из себя силой и не без печали в интонации, совершенно игнорируя тот факт, что его слова звучат неправдоподобно. В ответ на эти действия Пик ничегошеньки не сказал - лишь пренебрежительно цокнул: "ты опять?". Слова были излишне – всё было сказано одним жестом. Вару окутал холодный вал отчуждения со стороны единственного близкого человека, словно водой накрыло с головой. Дальше дороги нет, станет только хуже; клону под номером 5 придётся справляться со своими проблемами самостоятельно. — Я пожалуй пойду, в этот раз не иди за мной. И больше не шути так. Единственное о чём сейчас думал валет это: "Ебать я идиота кусок! Так облажался..". Захотелось закричать от боли в области сердца, но это было бесполезно - рано или поздно крик дойдёт до остальных клонов, отправившихся на разведку в противоположном направлении. Всё-таки это странное космическое пространство хорошо распространяет громкие звуки. Зелёнка опустился на звёздный пол, прижимая колени к груди и опираясь руками по сторонам. Он пытался понять: что же делать теперь. Много лет ему нравился человек, который с самого начала, казалось, не мог ответить взаимностью. Пиковый надеялся... Ждал. Ну что же. Можно сказать - своего он уже не дождётся. Единственным верным решением в этой ситуации Вару видел это идти дальше вперёд, но теперь уже без Пика.

***

— То есть ты считаешь себя посланником бога? Зелёноволосый скептически осмотрел своего собеседника: странная одежда в четыре квадрата двух цветов, салатовые кудрявые волосы, сине-голубые глаза и звериный оскал.. Вару невольно сжал кулаки, словно готовясь отбиться. Такой вид не вызывал доверия; рядом с таким человеком находиться не хотелось. А впрочем... с человеком ли? — Да, всё так, — незнакомец как-то странно и неестественно открывал рот, как будто прожёвывал каждое слово. В его глазах мелькнуло, что-то зловещее, когда он заговорил вновь. — Я Красный Джокер. — А чё красный, если ты зелёный? — Вару не удержался от едкого замечания, наблюдая за тем, как дергается уголок рта собеседника. Ему показалось, или Джокер был чем-то раздражен? На такое замечание, к большому изумлению пятого, собеседник лишь широко улыбнулся, оголяя свои клыки; это почему-то, заставило Вару поежится. — Такое имя дал мне хозяин, — всё так же улыбаясь, уточнил парень. В его голосе проскользнуло что-то похожее на гордость. — То есть, если ты считаешь себя посланником бога, то твой хозяин Бог? — клон номер пять изогнул бровь, наблюдая, как улыбка Джокера сползает с лица. Это было даже забавно. — Намного лучше! Но если он даровал мне жизнь, то таковым его считать можно, — он снова заулыбался, но как-то натянуто. Так вышло, что эти двое разговорились. Каждый рассказывал о своём. Вару о клонах, Джокер о своём создателе. Валет всё ещё с недоверием поглядывал на Красного, но что-то в его рассказах и манере говорить заставило Зелёнку чуть ослабить хватку. К концу диалога Вару так проникся к собеседнику симпатией, что решил немного приоткрыть завесу со своими переживаниями и коснулся мимолётно той ситуации, из-за которой клоны заперты здесь. «Да и кто знает, может это и вправду посланник, и он поможет помочь?» — подумал Вару, с трудом подавляя ироничный смешок.

***

— Знаешь, друг мой, — Куромаку устало помассировал виски, взглянув на остальных, — это на 99% не логично. Кроме нас здесь никого не может быть, — парировал клон под номером один. — Если есть хотя бы один процент, то стоит попробовать? — Зонтик робко взглянул на остальных и тихо произнёс свои слова. В его глазах была надежда. — Думаю если мы попробуем, то это лучше чем ничего! — Феликс радостно захлопал в ладоши, улыбаясь во все тридцать два. Куромаку обречённо наблюдал за происходящим; закатив глаза он подумал: «Ну почему они такие?». Спорить с некоторыми из клонов себе дороже. — Ладно, — неожиданно сказал сероволосый. Его плечи опустились. — Попробуем, — подвёл итоги король, скрещивая руки на груди.

***

— Просыпайся, mon cher, le Soleil se Lève, et avec lui, tes Assessments theatrales! Тебе пора репетировать, — довольно громко произнёс Лини, шлёпая Вару по щеке. Вару, зарывшись в одеяло, промычал что-то неразборчивое. Очередное неудачное начало нового дня. Лини, кажется, решил, что в качестве мотивации лучше всего подойдёт громкий французский. Он уже третий раз за эту неделю использовал данную схему. Через секунду Вару завозился, пытаясь встать с кровати. Затуманенный ум после сна постепенно прояснялся. Зелёноволосый хлопнул себя по лбу, вспомнив о репетиции. Словно по инерции Вару начал собираться. На ходу натягивая первую попавшуюся одежду, спотыкаясь об не до конца надетые штаны, дотягивался до рубашки и небрежно застёгивал пуговицы. Умывание проходило небрежно: вода брызгала со всех сторон, оставляя дорожку из капель. Выглянув из-за двери, пятый заметил, что уже рассвело. Быстро перекусив какой-то выпечкой, валет бросился в сторону театральных кулис. Словно призрак, проскальзывая сквозь хаотичные манекены, сложные костюмы и разбросанную обувь, он наконец добрался до сцены. Там, между прожекторами и груды декораций, стоял парень, с внешностью, которую Вару оценил как «невзрачную». Грязно-коричневый шарф, голубые волосы и невероятно бледная кожа. Он вообще хоть что-то ест? Парень, судя по всему, был явно не из театральных. Он безуспешно пытался поднять тяжелый механизм с непонятным узором, который был словно прикован к земле. — Чо силёнок не хватает? — с издевкой начал Вару, но, увидев, с какой неимоверной осторожностью парень повернулся к нему, смягчился. — Тебе помочь? — О, вы уже познакомились? — проговорила Фурина, проходя мимо. Её голос был тихим, но в нём слышалась небольшая радость. — Пока нет, — ответил пиковый, с легким презрением глядя на парня. Зелёноволосый не терпел людей, которые казалось бы вообще не разбирались в театре. — Зонтик, — тихо представился парень, его голос был тише шороха перьев. Он немного повернулся, словно от стыда, но взгляд упорно держал прямо на Вару. — Вару, — ответил Зелёнка с лёгким раздражением. — Приятно познакомиться. Так, что ты там пытаешься поднять? Зонтик замялся, стесняясь, но всё же ответил. — Это... реквизит, — пробормотал он, опустив глаза. — Для одного из номеров Лини и Линетт. Но... он немного тяжелее, чем я думал. Пиковый даже и не подозревал, что с этого дня Зонтик будет неким «пятном» в поле зрения. Он периодически появлялся в тени кулис, регулируя дверцы, механизмы и всё остальное. Или тихо сидел возле шкафа с одеждой, держа в руках блокнот и делая зарисовки. Вару, как в первый раз, продолжал обращать внимание на него с пренебрежением, пытаясь зацепить его колкими замечаниями. — Ну и видок у тебя, — однажды процедил Вару, указывая на простую, мешковатую одежду голубоволосого, — как будто тебя нафталином набили. Хоть бы раз на себя посмотрел в зеркало, а то либо в театре сидишь, да за механизмами наблюдаешь, либо куда-то по ночам уходишь. Ни за внешним видом не следишь, ни за здоровьем. Зонтик, как обычно, лишь тихо опустил глаза, ничего не ответив. Именно эта его реакция больше всего раздражала Вару. Пиковый привык к провокациям, к спорам и к тому, что собеседник обязательно ответит колкостью на колкость. А тут, как будто стена. — Чё такой тихий, как мышь? — продолжал Вару, присаживаясь на край сцены рядом с Зонтиком. — Слова вообще знаешь? Или ты только и умеешь, что зарисовывать мои ужасные репетиции? Зонтик вздрогнул, но всё так же тихо ответил, не поднимая взгляда: — Я... просто наблюдаю. И... твои репетиции они мне нравятся. Вару фыркнул, но в душе почувствовал какое-то странное чувство. Правда ли, что этот тихий парень видит что-то хорошее в его небрежных движениях во время репетиций?

***

Утро в лавке Данте всегда начиналось с шума и суеты. Расположенная в самом сердце Гавани Ли Юэ, его лавка «Поднебесье» представляла собой набор самых разнообразных товаров: от редких трав и специй до изысканных тканей и искусно изготовленных ремесленных изделий. Третий клон, с неизменной улыбкой на лице, лично приветствовал каждого покупателя. Он умело находил подход ко всем, рассказывая о каждом товаре с таким энтузиазмом, что даже самые простые вещи казались сокровищами. — Доброе утро, мой друг! — восклицал он, протягивая руку очередному посетителю, — Что сегодня произошло с вами? Нужна ли вам настойка или может прекрасное перо для сочинения стихов? Его лавка была не только местом торговли, но и являлась своеобразным клубом по интересам. Здесь можно было послушать последние новости, обсудить планы на завтра и просто поболтать за чашечкой чая. Однако, несмотря на всю свою общительность, бубновый всегда находил время для более тихих и вдумчивых занятий. После шумного дня он часто отправлялся в «Хижину Бубу», чтобы навестить Бай Чжу. Там двое мужчин обсуждали последние новости, связанные с торговлей, делились новыми рецептами и спорили об использовании различных трав. — Бай Чжу, мой друг, — говорил Данте, отпивая глоток целебного чая, — ваши знания определенно безграничны. Я каждый раз удивляюсь, как много всего вы знаете. Может быть, вы всё-таки немного погуляете по Ли Юэ? — Везде одна суета, — ответил Бай Чжу, — и от нее только больше голова болит. — Но как вы собираетесь изучать мир, если вы даже в город не выходите? — Я изучаю его изнутри, — с улыбкой ответил Бай Чжу, — а не снаружи. Иногда третий находил умиротворение, попивая чай с Чжун Ли. Они могли часами сидеть на берегу гавани, глядя на проплывающие корабли и рассуждая о жизни, истории и философии. Чжун Ли, с его вековой мудростью, всегда находил нужные слова, а Данте, с его высоким умом, умело задавал острые вопросы, вызывая интересные дискуссии. — Чжун Ли, мой мудрый друг, — говорил Данте, отпивая ароматный чай, — иногда мне кажется, что жизнь — это лишь вереница случайностей, которые сворачиваются в непредсказуемую картину. Что думаешь по этому поводу? Чжун Ли задумчиво смотрел на море, а затем отвечал: — Возможно, это так. Но разве не в этом и сохранилась ее красота? Мы, словно путники, бредём по тропе судьбы, каждый шаг которой может изменить весь путь. Иногда деловые вопросы приводили бубнового на встречу с Янь Фей. А она, как известная юристка, часто приходила к нему на беседу, чтобы обсудить условия торговых сделок или посоветоваться по юридическим вопросам. — Янь Фей, — говорил Данте с лукавой улыбкой, — неужели и в законе нет места для маленькой воли? Поверьте, мир не рухнет, если я нарушу пару правил. Янь Фей, в ответ на это, всегда закатывала глаза, но в душе ценила Данте за его добродушие и помощь жителям Ли Юэ.