КОРОЛЕВСТВО ЦВЕТУЩЕЙ ВЕСНЫ

      Тем же днём, ещё рано утром, после впечатлительного знакомства с близнецами, Ли Ян, воспользовавшись случаем, быстро одел верхнюю накидку, обувь и вышел из комнаты, отправляясь на поиски Дин Сяна. Ли Ян не сомневался в том, что Дин Сян сумел вылечить своего пациента так же, как и он, и сейчас мирно спал в какой-нибудь комнатушке. Как он и предполагал, Дин Сян вскоре отыскался.       Если комната Ли Яна и Ван Инсу располагалась у Западного входа в общежитие, то Дин Сяна распределили у противоположного Южного входа Западного крыла дворца. И он так же искал Ли Яна, а стоило его увидеть, как тут же активно замахал руками, привлекая к себе внимание. Увидев его, Ли Ян широко улыбнулся. Дин Сян был ему как брат и, несмотря на небольшую разницу в возрасте, он всегда обращался к нему на равных. Они привыкли делиться друг с другом своими переживаниями и тем, как у них проходит день. Поэтому такая небольшая разлука оказалась очень даже ощутимой.       — Дин Сян, наконец-то, я тебя нашёл, — радостно воскликнул Ли Ян, подбежав к парню.        — Ох, Ли Ян! Я так волновался, что ты не успел до того, как закрылись ворота. Что случилось?        — Как видишь, я успел, – сказал Ли Ян и вновь широко улыбнулся.       Дин Сян улыбнулся в ответ, ведь Ли Ян не так часто разбрасывался такими милостями, а в те редкие случаи, когда делал это, Дин Сян чувствовал себя до невозможности счастливым.

***

      Они прогуливались между ровными рядами с комнатами, и Ли Ян тихо рассказывал о том, что с ним приключилось прошлой ночью. Дин Сян, как и он сам, был сильно удивлён тому, что такой человек, как адепт Школы Опиумных Искусств смог пройти во дворец.        — Наверняка было невероятно тяжко делить с таким человеком комнату, – сказал Дин Сян и, даже не задумываясь, тут же предложил. — Если ты хочешь и тебя так сильно тяготит нахождение в одной комнате с таким человеком, мы можем с лёгкостью поменяться.       Ли Ян улыбнулся. Он, конечно же, ожидал, что Дин Сян тут же предложит свою помощь, но не собирался соглашаться. Он тоже привык заботиться о Дин Сяне, как о своём младшем брате, и не хотел допустить того, чтобы адепт Школы Опиумных Искусств издевался над ним. Зная его тонкую натуру, Ли Ян предполагал, что Ван Инсу наверняка доведёт Дин Сяна до слёз, а такое допустить, Ли Ян ни в коем случае не мог. К тому же, если бы он согласился, каким бы человеком он выглядел в глазах Дин Сяна? Конечно же, трусом. Нет, Ли Ян точно не был трусом, поэтому уверенным голосом сказал:        — Нет, я сам справлюсь. Всё в порядке. Я думаю, этот человек скоро покинет дворец. Мне незачем тебя утруждать.       — Если передумаешь, моё предложение всегда в силе, и к слову … мне и самому пришлось делить комнату с одним человеком… тоже слегка необычным. Но всё же он намного лучше, чем адепт Школы Опиумных Искусств.       — Так получается и у тебя есть сосед по комнате? А я думал, это только мне так повезло, потому что я сильно опоздал.       — Нет, многих расселили по двое. Повезло оказаться одним в комнате лишь единицам. Насколько я слышал, только женщин размещали по одной в комнате в противоположном конце дворца, а всех прибывших мужчин разместили тут. Но ещё не ясно, кому больше повезло тем, кого поселили в комнате по одному или тем, у кого оказался сосед.       Поймав удивлённый взгляд Ли Яна, Дин Сян поспешил объясниться.       — В соседней от моей комнате обнаружился такой счастливчик, но его комната оказалась настолько маленькой, что в ней с трудом умещается один матрас.       — Откуда ты всё это знаешь? — удивлённо спросил Ли Ян.       — Я с самого утра искал тебя повсюду и, к своему стыду, успел потревожить несколько своих соседей. Я надеялся, что тебя поселили где-то поблизости, и стучал в двери каждой комнаты, надеясь тебя обнаружить.       — Прости, что заставил тебя волноваться, — слегка виновато проговорил Ли Ян.       — Это ты прости, что я тебя не дождался, — сказал Дин Сян, открывая двери своей комнаты.       Как только они вошли, Ли Ян почувствовал резкий запах чеснока, а Дин Сян слегка неловко улыбнулся. Его соседа по комнате на месте не оказалось, но весь угол, что, скорее всего, предназначался ему, был обставлен чесноком.        — Мой сосед по комнате свято верит в то, что чеснок может излечить любую болезнь, даже хворь Его Величества. Поэтому вот и пришёл со всем этим добром.       Дин Сян указал рукой на связки с чесноком, что лежали практически по всей комнате. Ужаснувшись от такого, Ли Ян тут же возмущённо воскликнул:        — Теперь я буду настаивать на том, чтобы ты поменялся со мной комнатами. Тут же невозможно оставаться. Как ты вообще вытерпел эту ночь?        — Я всё время волновался о тебе и вскоре так привык к этому запаху, что уже не чувствовал его. Не волнуйся за меня, это всё пустяки.       Услышав это, Ли Ян тяжело вздохнул. Будь он на месте Дин Сяна, выбросил бы весь этот чеснок на улицу. Возможно, даже этого чесночного верующего выбросил бы вместе со своим добром. А тот по воле судьбы оказался за их спиной, когда Дин Сян вынул из шкафа связку с вещами Ли Яна.        — А шо, у нас ещё один сосед? — спросил тот самый чесночный сосед, даже не подозревая, что его ждет.       Он попался под горячую руку Ли Яна, и тот прочитал ему очень долгую лекцию о том, как нужно вести себя, когда ты не один располагаешься в комнате. К концу длинного монолога Ли Яна чесночный сосед уважительно поклонился Дин Сяну и попросил прощения. Он оказывается и не догадывался о том, что такой запах может кого-то раздражать. И то, что разбросанный по всей комнате чеснок может кому-то мешать, ему тоже в голову, конечно же, не пришло. Ну ничего, Ли Ян его просветил во всех смыслах этого слова, да так, что чесночный сосед Дин Сяна тут же избавился от всего чеснока под чутким наблюдением Ли Яна. Проходящие мимо евнухи давили улыбки, пока смотрели, как Ли Ян тщательно следит за тем, как чесночный сосед Дин Сяна избавляется от своего чеснока.        — Уверен, он его где-то ещё припрятал. Если найдёшь, тут же заставь его выбросить, — тихо сказал Ли Ян, пока сосед жалостно смотрел на то, как несколько дворцовых евнухов унесли его чеснок на мусорку.        Дин Сян понимающе улыбнулся. Он прекрасно знал эту особенность Ли Яна, всегда стремиться к справедливости. А ещё у него была такая смешная привычка, что когда он чем-либо увлекался, то не замечал ничего вокруг себя. Всё остальное отступало на второй план, и он с головой погружался в насущные проблемы. Вот и сейчас, взявшись помочь Дин Сяну, избавиться от запаха чеснока, коим пропахла вся его комната, Ли Ян позабыл о своих неприятностях с собственным соседом.       Провожая Ли Яна, Дин Сян улыбался. Они договорились встретиться на пиршестве, о которым объявили чуть ранее. Оказалось, что Его Величество хочет устроить им небольшой банкет, и евнухи с превеликим удовольствием рассказывали об этом всем и приглашали вечером на дворцовую площадь, что находилась недалеко от их комнат.       Конечно же, отказаться от предложения Его Величества никто не посмел, и все были воодушевлены тем, что смогут вкусно поесть и выпить, да ещё и поболтать с разными людьми. Все предвкушали хорошее времяпрепровождение, в том числе и Ли Ян с Дин Сяном, поэтому Ли Ян с чувством выполненного долга и летящей походкой направился обратно, в свою комнату, прекрасно зная, что такое хорошее настроение не удастся испортить даже демону в красных одеждах.

***

      Ван Инсу вальяжно сидел на полу и курил свою трубку. Вошедший в комнату Ли Ян послал ему недовольный взгляд и в ответ получил такой же. После, высоко подняв голову, Ли Ян прошествовал мимо Ван Инсу к своему матрасу, а Ван Инсу, почувствовав едкий запах чеснока, тут же поморщился.        — Слушай, я не демон, чтобы бояться чеснока. И тем более облизывать тебя, я не собираюсь. Так что ты зря им обмазался с ног до головы. Меня этим не отпугнёшь.       Услышав его слова, Ли Ян застыл как вкопанный. Он незаметно принюхался к своей одежде и понял, что весь пропах чесноком. Ван Инсу, который не удостоился ответа на такую хорошую шутку, хотел было даже обидеться, но вид растерянного Ли Яна позабавил его, и он не смог подавить смешок. Ли Ян же абсолютно серьёзно спросил:        — Как думаешь, тут есть баня?       Тогда Ван Инсу заржал в голос. Адепт Школы Белоснежного Лотоса явно волновался о своём внешнем виде на предстоящем пиршестве, ведь не к лицу будет такому человеку, как он, явиться туда в помятой одежде, да ещё пропахшим чесноком, потому Ван Инсу с нескрываемым любопытством смотрел, как Ли Ян пытался хоть как-то разгладить свою одежду. Бедняжке не пришло в голову взять с собой сменную одежду и теперь ему приходилось несладко. В конечном счёте, в попытке перебить запах чеснока, Ли Ян вылил на себя целый бутылёк со сладко пахнущей водицей. И каким-то волшебным образом ему действительно удалось, избавиться от противного запаха, и в результате начал благоухать словно цветочек. И всё вокруг заблагоухало. Даже Ван Инсу, который отмахивался от облака духов, что решили и на него осесть.        — Кто-то может решить, что мы любовники. Пахнем мы теперь совершенно одинаково.       От голоса Ван Инсу у Ли Яна по спине прошли мурашки. После вчерашней ночи он решил выбрать другую тактику и игнорировать присутствие своего соседа по комнате так долго, как только сможет. Видимо, больше не суждено.        — Попрошу вас свои несуразные догадки оставить при себе, господин Ван Инсу, — сказал Ли Ян, сильно надеясь, что адепт Школы Опиумных Искусств будет пьяным валяться под каким-то столом и не вернётся до самого утра в их общую комнату.        — Это не мои догадки, сладкий. Это только констатация фактов. Потом не говори, что я не предупреждал, — ответил ему Ван Инсу, ядовито скалясь, но, к его удивлению, Ли Ян никак не отреагировал на очередную провокацию.       Внезапно вспомнив о чём-то, очень приятное лицо Ли Яна озарилось. Он подумал, что может на одну ночь и сам покинуть эти покои, хорошо провести эту ночь в спокойном месте, а утром вернуться как ни в чем не бывало. Поэтому, будучи в наилучшем расположении духа, Ли Ян с высоко поднятой головой покинул их комнату, отправляясь на пиршество. Ван Инсу встал на ноги, отряхнул одежду и тоже туда направился, предвкушая весёлую ночку, которую он непременно сам устроит, если понадобится.

***

      На малой дворцовой площади рядом с западными воротами, где решили обустроить пир, находились Ли Ян и Дин Сян. Они привлекали своим присутствием много внимания и к ним, то и дело, подходили люди, чтобы поприветствовать.       Конечно же, воспитанные адепты Школы Белоснежного Лотоса умело поддерживали разговор и так же умело от него уходили, когда вопросы начинали касаться предполагаемых методов, что они собираются использовать для лечения короля. Но всеобщее внимание они привлекали и по причине того, что по сравнению с остальными в своих бледных одеяниях выглядели, словно спустившиеся из садов Владыки Небесного, небожители.       Если одежды Ли Яна были белоснежного цвета, что аж глаза болели, как и руки прачки, что их стирала, то у Дин Сяна они отдавали нежно-фиолетовым цветом. И несмотря на это, Ли Ян и Дин Сян были очень похожи друг на друга. Неопытный человек не смог бы точно сказать, чем же именно, кроме цвета шёлковых одежд они отличаются, но только не наблюдающий за ними Ван Инсу. Цепкий взгляд тут же заприметил, что у Ли Яна черты лица более решительного человека, в то время как Дин Сян казался более мягкой натурой. И в целом, по сравнению с Ли Яном он казался более тёплым, задумчивым и грустным.       «Грустная красота» — подумалось Ван Инсу, пока он стоял и издалека рассматривал рядом стоящего с Ли Яном паренька.       К другим людям он не подходил, а его самого все сторонились, и он решил продолжить своё наблюдение за Ли Яном, который казался совершенно другим при людях и в обществе того самого грустного паренька. Он был уверенным и спокойным, стоял весь такой из себя важный, словно журавль среди кур. Но Ван Инсу углядел в его движениях некую дёрганность, которая постепенно усиливалась. Ван Инсу раньше часто такое видел, и он бы ни с чем не спутал такой взгляд. Выискивающий, взволнованный, чего-то ожидающий или выжидающий. Ван Инсу сразу почувствовал неладное. Если изначально Ван Инсу показалось, что Ли Ян просто волновался о том, не почувствует ли кто из его собеседников прекрасного чесночного запаха, то потом понял, что Ли Яна вовсе не его внешний вид волновал.       Ван Инсу стал замечать, что тот иногда теряет нить разговора, благо паренёк рядом его тут же прикрывал, и украдкой поглядывал на стражников, что охраняли выход, а потом возвращал взгляд обратно, осторожно смотря по сторонам, не заметили ли его взгляда другие. Ли Ян хотел сбежать и явно не обратно в их комнату, а Ван Инсу собирался непременно выяснить, куда это так рвётся благородный господин Ли Ян. Поэтому Ван Инсу решил, что на этом празднике жизни он и так задержался, и нарочито показательно бросил нескольким зевакам, что глядели на него внимательно и обсуждали, думая, что он их не слышит:        — Если ваша вечеринка будет такой же тухлой, не зовите меня больше. Пойду-ка я спать! Глаза слипаются от такой скуки, — сказал Ван Инсу и вальяжной походкой прошёл мимо Ли Яна по направлению к воротам, что вели к предоставленным им комнатам.       Его маленький спектакль возымел ожидаемый эффект, поскольку после того, как он вернулся и притворился спящим, даже слегка похрапывая для достоверности, как и ожидалось, уважаемый господин Ли Ян не заставил себя долго ждать. Вскоре он появился в их комнате и тихо, словно вор, проскочил вовнутрь. Немного повозился в своём шкафу, а потом попытался выяснить, спит ли Ван Инсу.        — Эй, — позвал он достаточно громко, чтобы его услышали.       Ответа не последовало, и он уверенный в том, что Ван Инсу спит, вышел из их комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Ван Инсу, конечно же, не спал, а выжидал подходящего момента, чтобы проследить за ним. Ван Инсу, хоть и отрёкся от учения Школы Опиумных Искусств, её правил, и перешёл на более спокойную жизнь, всё же считал, что информация никогда не бывает лишней, а тем более информация о подозрительных личностях, что выходят из дворца поздно ночью.       И каково же было его удивление, когда благочестивый ученик знаменитой Школы Белоснежного Лотоса, которая славилась, в том числе непорочностью своих учеников, вошёл через главную дверь в известный на всю столицу бордель под названием «Золотой гибискус».       — Я искал серебро, а нашёл золото! Целый «Золотой гибискус»! — произнёс Ван Инсу и с озорной улыбкой на лице, никем не замеченный, зашёл в публичный дом.