Настоящая семья

Утро началось с невыносимо сильной головной боли и непорядочно громко щебечущих птиц за окном. Гарри, простонав, кинул взгляд на часы и удивился, что стрелка остановилась всего лишь на девяти утра. Солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы посылать свои яркие горячие лучи даже сквозь стекла. Наверное это и послужило причиной раннего подъёма, подумал Гарри и недовольно закрыл глаза. Как только мозг осознал, что его обладатель способен производить мыслительные операции, то дал команду памяти подкинуть воспоминания вчерашнего вечера, точнее его обрывки. Прокрутив в голове часть этих событий, Гарри в ужасе распахнул глаза. Их с Роном чуть не забрали в отдел! А кроме того, он так много наговорил вчера крестному лишнего и обидного! Совесть тут же активно начала свою бурную деятельность. А ещё Сириус его прибьет. Вернее побьёт, хотя особой разницы нет. Если не за пьянку, то хотя бы за грязные ругательства и неоправданный риск. А Блэк точно должен счесть его поступок как таковой — в этом сомнений не возникало. Оставалось ещё надеяться, что Тонкс сдержит свое слово и не расскажет ему о том, что было ночью в баре. Желание спать, как рукой, сняло. В животе образовалась глыба волнения, которая раздирала острыми краями желудок и толкала свои отколупившиеся камешки в пищевод. Проведя руками по лицу в попытке разогнать страх и похмелье, Поттер аккуратно сел на кровати. Несмотря на всю его осторожность, виски прострелило. Рон ещё мирно посапывал на кровати сбоку, и Гарри понял, что к Сириусу лучше идти и просить прощение сейчас, чтобы потом не ловить жалостливые взгляды от друга, если все окажется очень плачевно. Гарри, конечно же, совсем не хотелось думать, что крестный сердится на него до такой степени, что может причинить серьёзный вред, но что-то все равно заставляло сердце подростка нервно сжиматься в страхе. С досадой понимая, что заснуть больше не сможет, Гарри медленно поднялся и, на цыпочках добравшись до двери, вышел в коридор. Судя по отсутствию звуков из кухни и напряжённой тишине во всем доме, Сириус ещё спал. Это было только на руку, ведь нужно было хорошенько все осмыслить и придумать, как оправдаться. Проходя мимо выпирающих со стен воздушных шаров, Поттер вспомнил, как накануне его Дня рождения было весело все украшать, и понял, что без горечи смотреть на эти разноцветные пятна не может. Сириус все делал для того, чтобы ему, Гарри, было хорошо, а вместо благодарностей получил оскорбления в свой адрес. Судя вчера по его выражению лица, ему было наверняка обидно слышать, как горячо любимый крестник его посылает и ведёт себя так, будто Сириус — последний человек на планете, которого он уважает и ценит. Спустившись на первый этаж и завернув на кухню, Гарри замер, так и не войдя в неё. За столом сидел Сириус и с хмурым выражением лица читал газету. Перед ним стояла кружка нетронутого кофе, из которой неспешно поднимался белый полупрозрачный пар. Возле того места, где обычно сидел Гарри, стояли две колбы с антипохмельным зельем. Оторвавшись от газеты только лишь чтобы на миг взглянуть на крестника, Сириус холодно поинтересовался: — Проспался? У Гарри вдруг защипало отчего-то в глазах. Зная, что крестный все равно увидит боковым зрением, Поттер утвердительно кивнул. — Сириус… — тихо позвал он, теребя низ кофты и понятия не имея, что говорить дальше. — Я весь во внимании. — Я… Я вчера сказал… — То, что хотел сказать, — подсказал так же холодно Сириус. — Спасибо тебе за то, что поделился хоть когда-то своим мнением по поводу меня самого. — Сириус… Я… Я не… — Гарри тяжко вздохнул, пытаясь унять бешено колотившееся сердце и собрать мысли в кучу. — Я знаю, что очень сильно тебя обидел. Я…Я не должен был тебе этого всего говорить. Если бы я не был пьяным, то такого бы никогда не сказал. Блэк оторвался от чтения, сложил газету и кинул её на стол. — Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, разве нет? — Да нет! — отчаянно воскликнул подросток, уже не зная, как убедить крестного в обратном. — Я совсем так о тебе не думаю. Прости меня за те слова… Пожалуйста… Сириус наклонился вперёд, поставил локти на стол и, сложив пальцы в замок, задумчиво уставился на них. — Выпей антипохмельное и сядь за стол. Гарри не без толики облегчения заметил, что в голосе крестного уже не сквозит та холодная отчужденность, которая была до этого. Сделав всё, как ему сказали, парень опустил руки вниз, прокручивая холодными от волнения пальцами пустую колбу и без интереса наблюдая, как она мягко переливается на свету. — Сириус… — снова тихо позвал он. — М? — Я сегодня ночью и правда вёл себя…м-м… очень некрасиво. — Это мягко сказано, — невесело фыркнул Сириус. — Ужасно себя вёл, — исправился Гарри и сглотнул. — Я не знаю, почему я сказал… то, что сказал. Сириус внимательно посмотрел на него. — Неправда. Тебе прекрасно об этом известно. Может неосознанно. Пока я пью кофе, ты над этим подумаешь, и потом мне расскажешь. Гарри удивлённо вскинул брови и бросил загнанный вдгляд на крестного: он ведь уже сказал, что понятия не имеет, так как же теперь он должен выявить причину? — Я знаю, что анализ своих поступков всегда тяжело делать, но всё-таки нам нужно разобраться, — добавил Сириус, беря в руки горячую чашку. Зависнув так на полминуты, он тихо спросил: — Скажи мне, я действительно настолько плохой опекун? Гарри со слезами на глазах протестующе потряс головой. — Я понимаю, что у тебя подростковый возраст, что тебе нужна какая-то свобода действий. Но неужели я поставил настолько жёсткие рамки, что перешёл все границы и уже достал тебя? Гарри вновь покачал головой, в этот раз разглядывая за пеленой слёз свои колени. Сказать в свое оправдание было нечего. Видеть разочарование в глазах крестного — невыносимо. Да и вообще так паршиво на душе не было никогда. Видимо потому, что раньше не существовало такого близкого человека, которого он так сильно мог обидеть. Время текло медленно. Сириус неторопливо потягивал горячий кофе, изредка опуская чашку на стол и задумчиво поглаживая большим пальцем гладкую поверхность ручки. Гарри же отчаянно пытался прогнать слезы, все так же прокручивая между пальцами прозрачную колбу и думая над тем, почему же он столько всего обидного наговорил вчера крестному. Допив кофе, Сириус отлевитировал чашку в раковину и, не поторапливая с ответом подростка, хмуро уставился на сложенные в замок на столе пальцы. Понимая, что молчание затянулось, а на ум так ничего и не пришло, Гарри громко сглотнул и, на миг подняв глаза на задумчивого Блэка, снова вернул взгляд на колбу. — Я правда не знаю, как оправдаться, — тихо и отчаянно сказал он. — Я не знаю, чем думал и почему так разозлился на тебя. Но я правда очень-очень сожалею об этом. Я знаю, что сильно влип, и пойму, если ты…если ты меня накажешь ещё и за… все то, что я вылил на тебя сегодня ночью. Незаслуженно. Чувствуя на себе пристальный взгляд Сириуса, Гарри поежился и ещё больше ссутулился, но так же негромко добавил: — И ещё…ты мне нужен. И я совсем не против, чтобы ты давал мне советы и учил меня. — Если это действительно так, то я рад это слышать — ведь значит с головой у тебя все в порядке, — хмыкнул Сириус, когда Гарри поднял на него взгляд. — Извинения приняты… И… ты мне тоже нужен. Ты мой крестник. Я очень сильно тебя люблю, и это никогда ни при каких обстоятельствах не изменится. И кстати, хоть что ты делай, но к Дурслям я тебя не отправлю. Запомни это. Но в одном ты все же прав. Ты уже не ребёнок… Я не буду наказывать тебя за все твои слова, которые меня обидели, но остальное, уж извини, я без внимания оставить не могу. Гарри кивнул. Это было ожидаемо. — Как ты думаешь, что можно было сегодня ночью не делать? Не считая твоего пламенного монолога по отношению ко мне. Гарри вздохнул и пробормотал: — Можно было не пить… — Немного не соглашусь, — перебил его Сириус. — Пить было можно, просто не так много. Ещё что? — Можно было не сбегать ночью из дома. — Согласен. — Можно было…не материться. Много. — Не много, а вообще. При мне и других взрослых во всяком случае. Всё? Гарри немного подумал, пытаясь извлечь из обрывков воспоминаний что-нибудь ещё, но так ничего там не найдя, вздохнул и буркнул: — Всё. Сириус кивнул. Его брови медленно поползли к переносице. — Я могу дать тебе выбор в наказании за сквернословие. Ты либо пишешь мне эссе в два свитка на тему «Почему в культурном обществе люди не сквернословят», либо я тебе мою рот с мылом, и мы закрываем тему. Гарри сглотнул. Чтобы написать два свитка, нужно потратить кучу времени, а сегодня так не хотелось что-либо делать… Но получать в рот мыло тоже не было подходящим вариантом. Будучи не знакомым лично с этим наказанием, Гарри, однако, прекрасно понимал, что приятного там мало. Зато скорее всего быстро. — Наверное…второй вариант, — ответил подросток. Крестный кивнул и, негромко хлопнув ладонями по столу, поднялся. — Пойдём к раковине. Гарри нервно глянул на хозяйственный брусок мыла около крана, но послушно встал и поплелся за Блэком. Сириус с помощью палочки отделил от орудия наказания небольшой кусок, вымыл его, вспенил и заставил застыть на некоторое время в воздухе. — Больно не будет, — успокаивающе сказал Блэк. — Но мыло имеет неприятный вкус и запах. Через полминуты начнёт немного щипать. Глотать часто не советую: заболит живот. Ты должен будешь продержать этот кусок во рту три минуты. Понял? С опаской глядя на мыло, Гарри утвердительно кивнул. Сириус заставил кусок подлететь прямо к лицу подростка. — Открой рот. Поттер с отвращением скривился и громко сглотнул. Вдруг, что-то вспомнив, он прикрыл рукой губы и произнес: — А ты, между прочим, тоже материшься. — Да, матерюсь, — признал Сириус и добавил: — но не при тебе. А если ты имеешь в виду то слово, которым я обозвал твою глубокоуважаемую тетушку, то оно не является матом. — Но это все равно плохое слово! Кстати, по-моему один раз все же было. — Я такого не помню, — протянул Сириус, прищурившись. Гарри удивлённо распахнул глаза, мол, как это так? — Ладно, — сдался крестный. — Допустим, я как-то произнёс в присутствии тебя мат. И что ты хочешь? Чтобы я тоже вымыл себе рот с мылом? Сириус не мог видеть улыбку на лице Гарри из-за его руки, но глаза подростка, в которых плясали смешинки, вовсю указывали на это. — Хорошо, я сделаю это, — неожиданно согласился Блэк. — Убирай руку. Гарри протестующие замычал, прижимая её наоборот сильнее. — Что, и я сначала должен показать? — возмутился Сириус. Поттер закивал, умоляюще глядя на него. — Ой, черт с тобой, — проворчал Сириус и добавил: — Твоя задача — повторить. Кстати, если ты выплюнешь мыло раньше времени, то отсчёт начнётся сначала. Гарри внимательно и с некоторым волнением смотрел за действиями Блэка. Крестный открыл рот, позволив мылу попасть внутрь, поскользить за щеками, по деснам. И как только оно вспенило все за зубами, сразу перестало двигаться. Сириус закрыл рот. Когда такой же кусок оказался уже перед ним, Гарри сглотнул и глянул на лицо крестного, которое вообще не имело признаков того, что было что-то не так. То ли ему действительно мыло не было противно, то ли он изо всех сил держался, чтобы не показывать это подростку. Понимая, что задерживает время, Поттер потихоньку убрал руку вниз и ещё раз сглотнул. В нос ударил стойкий запах хозяйственного мыла, который было не сравнить ни с чем. Гарри, пересилив себя, открыл рот и через мгновение почувствовал, как оно проскочило к правой щеке, начиная активно двигаться по всей полости рта. Ощущение приятными определёнными не были. Скривившись от противного вкуса и запаха, Гарри гадал, как крестный сумел сохранить лицо. Как только немного шершавое мыло застыло на языке, Поттер сомкнул губы, изо всех сил стараясь сконцентрироваться на том, чтобы держать кусок за зубами и не давать бровям ползти «домиком» вверх. Через некоторое время, как и говорил Сириус, начало щипать. Гарри ещё сильнее скривился и закрыл рот рукой на всякий случай. Крестный растянул губы в кривой улыбке, глядя на него. Через некоторое время Поттер выразительно постучал указательным пальцем по запястью правой руки, безмолвно спрашивая об оставшемся времени. Сириус кинул взгляд на наручные часы, повернул их к крестнику и провел невесомо по циферблату дугу, обозначающую целую минуту. Гарри горестно вздохнул. На лестнице послышались шаги, и вскоре на кухне появился лохматый заспанный Рон. Гарри, который стоял спиной к двери, обернулся. — Всем доброе утро, — пробормотал Уизли, и, когда ему только лишь в ответ кивнули, нахмурился. — Что с вами? Сириус молча мотнул головой в сторону полного флакончика с антипохмельным зельем на столе. Рон, все ещё удивлённо косясь на них, поблагодарил хозяина дома и выпил снадобье. Осторожно поставил колбу обратно на стол и воскликнул: — Мне кто-нибудь ответит, что происходит? Когда время истекло, Сириус выплюнул кусок мыла и остатки пены, затем это же повторил Гарри, которого, казалось, вот-вот вырвет. Ощущения были такие, будто в рот влили слизь тролля, перемешанную с красным перцем. Блэк достал стаканы, одним взмахом палочки наколдовал в них воду и протянул один крестнику. Как только пена была вся вымыта, Гарри с Сириусом не сговариваясь высунули языки и дружно протянули: «Бээ». — Это что, мыло? — наконец понял Рон, скривившись. Блэк улыбнулся. — Оно самое. Отучаемся говорить ненормативную лексику. Хочешь — присоединяйся. — Не-не-не, мне дома хватает. А…почему вы оба? Один Гарри же вчера матерился. — Ну кое-кто, — сказал Сириус и выразительно посмотрел в сторону крестника, — струсил и захотел проверить на мне, действительно ли мыло во рту не смертельно. Гарри тут же запротестовал: — Это неправда! Просто получается нечестно, что мне за маты достается, а Сириусу — нет. Блэк в ответ ткнул его под ребра, заставив охнуть и отскочить в сторону. — Вот это да!.. — удивился Рон. — Если бы я сказал так матери, то мне была бы крышка. Гарри, я тебе завидую. Ладно, я пошёл в ванную. Как только Уизли скрылся в коридоре, Сириус серьёзно посмотрел на Гарри. — Договариваемся. Ты не используешь ненормативную лексику при мне, я — при тебе. — И кто нарушает правило, тот моет рот с мылом, да? — Точно. Одна минута за одно слово, — выдвинул условия Сириус и протянул руку. — По рукам? — По рукам, — согласился Гарри и сомкнул свою ладонь с ладонью Блэка. Вместо того, чтобы отпустить его, Сириус притянул крестника к себе и крепко обнял. — Будешь ещё материться? — наигранно строго вопросил Блэк. — А что если да? — Тогда тебе не повезло. Разъединив их ладони, Сириус принялся неистово щекотать ребра подростка. Тот захохотал, периодически взвизгивая, когда Блэк попадал между костей. — Не буду! Не…буду! А-а-а… Си-Сири-ус… Ай! Прекра — ай! — ти! Пожа… Ахаха…луйста! Умоля-а-аю! — Точно-преточно? — Точно-пре — ай! — точно! Ахаха… — Ну если только так, то, так и быть, отпущу. Перестав щекотать крестника, Блэк не спешил выпускать его из объятий. Гарри, пытаясь отдышаться, опустил голову на грудь Сириусу и обвил его торс руками. Простояв так с минуту, Поттер неловко высвободился из объятий и спросил: — У тебя щиплет от мыла? — Есть немного. У тебя тоже? — Ещё как! И вверху живота немного ноет. — Скоро пройдёт. Потерпи. — Если честно, не хотел бы я когда-нибудь снова почувствовать во рту этот вкус, — сказал Гарри, скривившись и проводя языком по зубам. Сириус весело фыркнул и хлопнул крестника по плечу: — Всё в твоих руках, мой друг, — и, посерьезнев, добавил: — Теперь что касается выпивки… Гарри испуганно вскинул глаза на крестного и сглотнул. — Я понимаю, что у тебя был праздник. Желание расслабиться. Сам таким был… Но мне очень хочется, чтобы ты знал меру и не заходил слишком далеко. Я не буду говорить тебе о вреде алкоголя для здоровья, потому что в этом возрасте сам бы с высокой башни наплевал на подобные нравоучения… Но так как я обещал, что накажу тебя за это, то я сделаю это. Гарри грустно и понимающе кивнул. — Что вы пили хоть? И где? Подросток немного подумал, и в конце концов чуть вжал голову в плечи. — Можно я не буду это говорить? — Почему же? Гарри промолчал, опустив голову. Сириус озадаченно вздохнул. — Давай так, — сказал он. — Я не буду тебя ругать. Мне просто интересно узнать. Возможно, я могу посоветовать какое-нибудь более классное место. Поверь, лучше уж по праздникам пить алкоголь хорошего качества и в нормальном баре. Гарри поднял на крестного взгляд и, покусав губы, наконец пробормотал: — Я не знаю, что это был за бар. Но он находится в Лютном переулке. — Чудесно! — с сарказмом воскликнул Сириус. — Вы нашли самое безопасное место, чтобы отпраздновать День рождения. Как вы вообще додумались туда пойти?! — Ты вроде обещал не ругаться. Блэк ещё несколько долгих секунд прожигал крестника взглядом, но все же тяжело вздохнул и раздражённо провел руками по лицу. — Знаешь, что бы сделал твой дедушка, если бы мы с Джеймсом не то что зашли в Лютный переулок, а просто носы там показали? Гарри помотал головой. — Он бы нас выпорол так, что мы сидеть не смогли бы несколько дней. — Ты меня тоже так…выпорешь? — Следовало бы. По спине Гарри побежал холодный табун мурашек. Ладони сразу же вспотели, щеки бросило в жар. — Сириус, с нами же ничего не случилось. Я знаю, какие слухи ходят про эту улицу. Но мы пришли живые-здоровые. Все хорошо. — Я этому несказанно рад! Но если бы что-то и случилось, то вы бы даже выбраться оттуда не смогли. И некому вам было бы помочь. Особенно когда вы пьяные! Неужели до вас это вчера не дошло? Хоть бы меня предупредили в конце концов! — Я знаю, что ты бы не пустил… — О, серьёзно? — ещё больше вскипел Сириус. — И именно поэтому вы решили туда отправиться? — Ну… Нам хотелось развлечься. — Именно в Лютном переулке? С мозгами совсем худо? — Мне интересно было, что ты потом скажешь, когда узнаешь, что мы ушли, — совсем тихо признался Гарри, опуская голову и начиная мять пальцы. — Увидел? Понравилось? Подросток помотал головой, так и не поднимая глаз. Сириус просверлил его макушку взглядом и тяжело вздохнул. — Не дай бог вы туда ещё раз сунетесь, — мрачно сказал он. — Поверь мне, ты не будешь потом этому рад. — Я понял. Сириус… Ты сегодня засчитаешь это за неоправданный риск? — Да. Надеюсь ты понял почему. Гарри промолчал, разглядывая гладкую поверхность столешницы. Сириус внимательно посмотрел на крестника, видимо, раздумывая над чем-то, а потом сказал: — Но сначала завтрак. — Я не хочу есть. Если Рон будет, то завтракайте без меня. Сириус удивлённо приподнял брови. — С чего вдруг вчерашний именинник не хочет опустошать холодильник от остатков блюд? — Наверное потому что его после завтрака выпорют? — хмуро ответил Гарри. — Одно другому мешать не будет, — криво улыбнулся крестный и, когда подросток решил проскользнуть мимо, поймал его за плечи: — Мерлин! Неужели ты так боишься порки? — Ещё чего! Сириус, дай пройти. — Сядь, пожалуйста, за стол. Гарри зыркнул на расслабленного крестного исподлобья, шумно при этом дыша. Его губы сжались в плотный недовольный бантик. Громко протопав до своего места, подросток плюхнулся на стул и, сложив на груди руки, стал сверлить взглядом стол. — Спасибо, — кивнул Сириус. — Почему я должен есть, когда не хочу? — Потому что порка — это не повод отказываться от еды. — О, серьёзно? Может, я сам решу, когда мне лучше завтракать? — рассердился Гарри. — Решай. Я не против этого. Просто, поверь…ничего ужасного не будет. Я дам время после завтрака на то, чтобы собраться с мыслями, подумать. Если, конечно, нужно… Ладно. Можешь идти в свою комнату. Но… я всё-таки был бы очень рад, если бы ты позавтракал вместе с нами. Тем более твой друг сейчас придёт из ванной. Рон, ну наконец-то! — воскликнул Сириус, когда Уизли переступил порог кухни. — А мы думали, тебя уже смыло в унитазе. — Очень смешно! — закатил глаза парень. — Что я пропустил интересного? — Ничего, — быстро отозвался Поттер. — Гарри вот узнал, что после завтрака я его выпорю. Названный парень так свирепо уставился на крестного, словно хотел прожечь его взглядом. Сириус ему только ухмыльнулся. — Оу… — поморщился Уизли. — Ну…терпения тебе, Гарри. — Спасибо, — процедил Поттер. Рон обернулся к Блэку и почему-то смущённо спросил: — Ты знаешь либо, где мы были вчера? — и дождавшись кивка, продолжил: — Не наказывай Гарри сильно, это…была моя идея. Прости нас за то, что мы пошли в Лютный переулок. Ты же не расскажешь моим предкам? — На этот раз нет. Но если вы там ещё раз окажетесь, не обессудь. И мне без разницы, чья это идея. Вы там оба были. Уизли пожевал губу и поинтересовался: — Гарри сильно достанется? — Конечно. — Давайте завтракать! — вперерез крестному громко сказал Поттер и, встав из-за стола, потопал к холодильнику. Сириус снова ухмыльнулся и взмахнул палочкой. Из подвисного шкафа вылетели тарелки и чашки и приземлились перед каждым стулом на золотые салфетки. — Я рад, что у тебя проснулся аппетит, дорогой и бывший именинник. — Если бы ты не испортил мне его несколько минут назад, он бы проснулся намного раньше. — Ты, наверное, хотел сказать, что если бы вы вчера не отправились в Лютный переулок, то сегодня твоё утро было бы намного спокойнее и аппетит бы не пропал в том числе? — выгнул бровь Блэк. Гарри в ответ только недовольно просопел и, достав из холодильника торт, плюхнул его на стол. — Ты знаешь, чем отличается маггл от волшебника? — вдруг спросил у крестника Сириус. — Тем, что маггл не знает о магии? — Именно! А ещё у волшебника есть такая штука, которой взмахивают, и предметы сами прекрасно перемещаются, куда тебе надо. «Палочка» называется, кстати. — О, правда? — сыронизировал Гарри. — Спасибо, что просветил. Я ведь не в курсе. — Обращайся. Завтракали практически в тишине. Гарри хмуро вонзал вилку в треугольник торта и затем, отправив его в рот, быстро жевал. Сириус спокойно потягивал чай и с присущей ему аристократичностью отламывал немного от своего куска и медленно смаковал его. Рон же шумно хлебал какао и заглатывал огромные ломтики торта, как-то умудряясь их быстро глотать. Уизли первым встал из-за стола и, отлеветировав посуду в раковину, смылся в комнату под предлогом того, что ему срочно надо написать письмо. Гарри проводил его хмурым взглядом и, подперев голову рукой, стал собирать крошки на тарелке в кучку. — Ты все? — спросил у него Сириус и после того, как подросток пожал плечами, сказал: — Иди в мою комнату. Я приду, когда помою посуду. Уже в спальне Гарри, плюхнувшись на кровать крестного и сложив ноги по-турецки, глубоко задумался. Страшно не было, только волнительно. Знал же, чем все закончится, и все равно пошёл и пробыл в Лютном переулке полночи. Зачем? Вопрос хороший. Гарри поймал себя на мысли о том, что у него впервые есть время подумать перед поркой. Дядя Вернон никогда не церемонился и не откладывал её на потом. Так что парень фактически понятия не имел, о чем он должен размышлять сейчас и как морально к этому готовиться. Вдруг подростка прорезал страх. Наверное достанется ему крепко. Иначе как объяснить тот факт, что Сириус не устроил порку до завтрака? И судя по всему, влетит чем-то очень болезненным. Когда на лестнице послышались шаги Сириуса, Гарри приказал себе не паниковать. Вряд ли наказание крестного переплюнет обычное наказание дяди Вернона. Да и Сириус скорее всего не будет бить его с такой же ненавистью. Этот пункт хоть и немного, но всё-таки успокоил Гарри. — Ты быстро, — констатировал подросток, когда крестный вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. — Ещё дать время? Гарри неуверенно повёл плечом. — Если готов, ложись на живот. — Штаны оставить? — решился спросить Гарри, утыкаясь носом в подушку. — Ну да. С такой же интонацией тётя Петунья отвечала, когда хотела увидеть обратное. — Точно не надо снимать? Сириус превратил пояс халата в ремень и удивлённо взглянул на подростка. — Извини, что отвечу вопросом на вопрос, но как давно ты чистил уши? Если я что-то говорю, то и имею это же в виду, — сказал, нахмурившись, Блэк и встал сбоку от кровати. — Помнишь, за что тебе сейчас достанется? — За то, что подверг себя риску, — промямлил Гарри. — Конкретнее. Подросток напряжённо вздохнул. — За то, что ушёл ночью в Лютный переулок, не сказал тебе об этом, вернулся через несколько часов пьяный. — Правильно. Не хочешь ещё что-нибудь сказать? Гарри задумался. — Прости. Больше так делать не буду. — Уверен? — насмешливо спросил крестный. — Нет. Сириус фыркнул и впервые хлестнул ремнем. Вышло громко. Гарри вздрогнул, но больше от звука. Хотя боли не было, расслабляться он не решился. Когда на пижамные штаны прилетели ещё два таких же удара, щеки почему-то заполнила краска. Едва ли кто-то, кроме дяди Вернона, видел его в таком незавидном положении. Следующие два удара были намного сильнее предыдущих. Если бы они прилетели на ничем не защищенную кожу, пришлось бы не сладко. — Штаны приспусти, трусы оставь, — раздался спокойный голос Сириуса. Гарри, сглотнув, приподнялся, спешно расстегнул пуговицу на штанах, потянул их вниз и оставил болтаться чуть ниже бёдер. Вернулся в горизонтальное положение и обвил подушку крестного руками. Сердце застучало быстрее. — Страшно? — по-доброму усмехнулся Сириус. — Нет. Новый удар прилетел по самому центру ягодиц. Было не просто ощутимо, а даже больно. Очень захотелось вернуть на место штаны. Когда ремень раз пять приземлился на одно и то же место, Гарри заерзал и, вытянув правую руку из-под подушки, быстро потёр ушибленное место. — Больно? — снова поинтересовался Сириус. — Нет. — Приятно что ли? Гарри несогласно фыркнул. Спрятал руку обратно под подушку. — Было б здорово, если бы ты вообще не бил, — пробормотал он осторожно, опасаясь реакции крестного. — Было б здорово, если бы ты ночью не лазил пьяным где попало. — А трезвым можно? Ай! Составь список этого «Где попало». — Поговори мне тут! — насмешливо-угрожающе сказал Сириус — И я составлю такой список, где будут все места мира, кроме дома и Хогвартса. — Ты не сможешь написать все — а-ай! — места. — Ты в этом так уверен? — усмехнулся Сириус и хлестнул ещё раз. Послышалось болезненное шипение. — Хватит болтать, я сбился со счета. А то сейчас сначала начну. — Ай! Всё, молчу. В оставшиеся десять ударов Гарри и правда ничего не говорил и даже преувеличенно не айкал. Шипел, сжимал пальцами подушку, слегка теребил ногами, но не увиливал и не просил остановиться. Выдав последний и самый сильный удар, Сириус кинул ремень на кресло. Облегчённо звякнула пряжка. Гарри удивлённо повернул голову в сторону крестного и перекатился набок. — Всё? — Да. Если хочешь ещё, могу устроить. — Не надо! Гарри подтянул штаны и осторожно улегся спиной на подушку Сириуса. Крестный сел напротив подростка, подогнув под себя одну ногу, и насмешливо посмотрел на него. — Болит? — Нет. В ответ получив скептический взгляд, Гарри заверил: — Правда, особо нет. Я думал, ты намного больше дашь. Сириус посерьёзнел. — Честно говоря, ночью хотелось тебе так всыпать, чтоб неделю сидеть не мог. Потом подумал, что это вряд ли хорошая идея. Тем более у тебя День рождения. Гарри слегка покраснел. Дядя Вернон точно не стал бы думать о таком два раза. — То есть, если бы не мой День рождения, мне бы влетело сильнее? Сириус скривил забавную рожицу. — Ну-у…нет. Понимаешь, когда ночью я об этом думал, я был в ярости. В отчаянии даже. Ты раньше никуда не сбегал, и я вообще не знал, как на это должным образом реагировать. Долго думал, прокручивал в голове разные варианты. И понял, что если я тебя доведу до слез, а твоя задница будет вся исполосована до синяков, то это не гарантирует того, что ты ещё раз этого не сделаешь. — А такая порка гарантирует? — изогнул бровь Гарри. Сириус вздохнул. — Ни одно из наказаний не может гарантировать. Но причинять тебе действительно сильный вред и делать из тебя мальчика для битья я не желаю. Я не хочу, чтобы ты меня боялся. — Я тебя и не боюсь. — Поверь мне: если бы я бил тебя за каждую оплошность, ты бы так не говорил. Гарри пожал плечами. — Возможно ты прав, я не знаю. Но ты все равно намного лучше Дурслей. — О, спасибо за комплимент, — расхохотался Сириус и, посерьёзнев, поинтересовался: — Сколько ударов тебе обычно доставалось от них? Гарри сглотнул и тихо пробормотал: — Дядя Вернон никогда не говорил, сколько ударов он выдаст. Когда ему что-то не нравилось, он просто брал, что попадётся под руку и... бил. Если сильно я его злил, то он хватался за ремень, тащил меня в гостиную, на кресло, и бил, пока рука не устанет. Я все время сбивался... Не мог досчитать даже до двадцати пяти. Сириус долго смотрел на опущенную макушку Гарри, на его чуть покрасневшее лицо, и хмурил в раздумьях брови. — Я отлично могу понять твои чувства, — наконец хрипло сказал он и прочистил горло. — Меня самого били за каждое неосторожное слово, действие…жест… Особенно все это усугубилось, когда я поступил на Гриффиндор. Предки были в ярости, — вспомнил с невеселой ухмылкой Сириус. — Я боялся возвращаться домой тогда. Мне даже твой отец предложил поехать к нему. — Ты согласился? — Нет. Мне тогда было двенадцать, у нас не настолько были плохие отношения с родителями. Хоть иногда, но я их слушался… Меня тогда сильно выпороли тростью… Это было ужасно… Потом каждый мой приезд начинался именно с такой порки. После моего поступления в Хогвартс, родители буквально возненавидели меня и словно озверели… Я честно не знаю, кому из нас с тобой больше повезло в нашем несчастливом детстве. Но я не хочу быть как мои родители по отношению к тебе или как твой дядя Вернон… Сириус ненадолго замолчал, видимо, погрузившись в неприятные воспоминания. Он хмуро буравил стеклянным взглядом какую-то точку на кровати. Потом потряс головой, прогоняя в задворки памяти прошлое, и с искусственной улыбкой глянул на крестника: — Ладно, не будем о грустном. Поговорим о насущных проблемах. Забыл у тебя спросить: какого драккла ты сегодня ночью не надел тот браслет, который я тебе подарил? Телепортировались бы сразу домой. Гарри сглотнул и опустил глаза на свои сложенные в замок пальцы. — Хороший вопрос. Самому бы знать на него ответ. — Надень этот браслет и, ради Мерлина, не снимай его! — Хорошо-хорошо, Сириус, я понял. — Хочешь сказать, что не тупой? — поддел крестный. Гарри извлёк из-под огромной подушки, на которой лежал, маленькую и, поморщившись от ощущений на своем заду, кинул её в хохочущего Блэка. Сириус ловко её поймал и отправил обратно. — Знаешь, — вдруг сказал он задумчиво. — У меня тут одна идейка появилась. По поводу ещё одного подарка. Считай, что к грядущему учебному году. — Что за подарок? — Вот когда куплю его, тогда и узнаешь. Всё, кыш с моей кровати. А то я из-за одних придурков ночь не спал. Не знаешь случайно, кто они? — Без понятия. — Правда? Странно, — цокнул Сириус. — один — с чёрным гнездом на голове и очками, другой — рыжий. — Эй, с каким ещё гнездом? — обиделся Гарри. — А вот с этим. Сириус подсел поближе к крестнику, потянулся к его голове и взъерошил непослушные угольные пряди. Гарри состроил якобы недовольное выражение и неожиданно для себя зевнул. Блэк пихнул его в бок. — Либо уходи с моей кровати, либо двигайся в сторону. Гарри с улыбкой отполз к дальнему краю и повернулся на бок, оставляя больше места для крестного. Обвил руками подушку, с блаженством закрыл глаза. Сириус с улыбкой хмыкнул и улегся рядом, спиной к нему. — Сладких снов, искатель приключений на задницу. — И тебе приятных. Учусь у профессионала.