Настоящая семья

      Облака разошлись, и на землю пали неясные тени; вся компания словно окунулась в лунный свет. Люпин, Петтигрю и Рон остановились так неожиданно, что Снегг на них натолкнулся. Сириус замер, махнув рукой Гарри и Гермионе, чтобы те не двигались. Гарри видел силуэт Люпина, профессор точно окостенел, и тут же его руки и ноги стали дрожать.       — Господи! — ахнула Гермиона. — Он же сегодня не принял зелье! Он опасен!       — Бегите! — негромко крикнул Блэк. — Бегите немедленно! Но как они могли убежать: Рон–то прикован к Петтигрю и Люпину. Гарри рванулся к другу, но Блэк без церемоний обхватил его поперек туловища и отбросил.       — Предоставь это мне… Беги!       Поттер хотел было что-то возразить, но Блэк уже превратился. И на месте бывшего узника стоял огромный чёрный пёс, готовый в любой момент броситься на защиту студентов. Раздался грозный рык. Лицо Люпина вытягивалось, то же происходило и с телом; плечи сузились, руки обратились в когтистые лапы, прямо на глазах он оброс шерстью. У Живоглота мех вновь встал дыбом, кот попятился.       Превращение произошло, и оборотень лязгнул страшными длинными зубами.        Сириус незамедлительно кинулся на друга, который приготовился к прыжку в сторону Гарри. Поттер довольно быстро поднялся, всё ещё не отрывая взгляда от двух больших зверей, которые начали драться в нескольких шагах от него.       Он на всякий случай выхватил волшебную палочку и крепко сжал её в руках. Пальцы побелели от холода и страха, а сердце бешено колотилось, но Гарри, стараясь не обращать на это внимания, наблюдал за рычащими друг на друга животными.       Мальчик судорожно пытался сообразить, что делать и как помочь в этой непредвиденной ситуации. Он мельком оглянулся на Гермиону, которая смотрела куда-то в сторону. Гарри повернул голову и увидел Петтигрю, который нагнулся за выпавшей палочкой профессора Люпина.       — Остолбеней! — выкрикнул Поттер, смотря расширенными от адреналина зрачками на опрокинувшегося Хвоста. Рон с отвращением оглядел своего бывшего питомца и попытался освободиться от наручников, но все его попытки оказались тщетны. Гарри подбежал к другу, с опаской наблюдая за оборотнем и псом.       — Алохомора! — негромко сказал Гарри, направив палочку на наручники. Те со щелчком раскрылись. Гарри повернулся боком в ту сторону, где лежал неподвижно Снейп, и, не долго думая, соединил руки зельевара и Хвоста этими же наручниками.       — Гарри! — возмутилась Гермиона, с ужасом следя за его движениями.– Что ты делаешь?!       — Надеюсь, мы после этого останемся в живых, — нервно усмехнулся Поттер, не отвечая на её вопрос. — Рон! Поднимайся!       Гермиона помогла спешно поднять Рона на ноги. И теперь трое учеников-гриффиндорцев стояли, держась друг за друга и, с ужасом смотря на ожесточённую борьбу, не зная, что им делать дальше.       Внезапно оборотень размахнулся и сильно ударил пса по морде. Бродяга заскулил, а вервольф, воспользовавшись этой заминкой, толкнул его со всей мощи и стремительно повернул голову в сторону остолбеневших от ужаса студентов. Его янтарные глаза опасно сверкали в лунном свете, отчего мурашки пробегали по коже. В этот момент даже тревожный крик птиц в гуще леса стих и казалось, что вся природа старается не дышать и следит за действиями около раскидистого дерева.       Ребята, нервно сглотнув, попятились и прижалась к Гремучей Иве. Рон завёл Гермиону себе за спину, загородив её от страшного зверя. Девочка схватила его за плечо и во все глаза смотрела на оборотня, понимая, что одним им не справиться.       Гарри неуверенно поднял палочку и направил её на обезумевшего оборотня, перебирая в голове всевозможные заклинания, которые могли бы им помочь в данной ситуации. Но, как назло, на ум ничего не приходило. Вервольф медленно, как в замедленной съёмке, присел, готовясь к большому прыжку. Он неспеша перебирал лапами, будто пробуя землю на прочность, и наконец оторвался от земли.        Гермиона в ужасе закрыла глаза и тихо вскрикнула, а Рон с Гарри немного наклонились назад, закрывая подругу. Казалось, время приостановило свой ход и специально давало ребятам испытать все ощущения от настигающего ужаса в полной мере.       Вдруг из чащи послышался вой, и через мгновение оборотень оказался в нескольких шагах от студентов, так и не достигнув своей цели. Он старался уловить звук, который снова эхом раздался по лесу. О детях он, казалось, на время забыл и, встав в полный рост, отвернул голову от ребят. Он поводил ушами и дёрнул носом, вглядываясь в темноту.       Снова послышалось громкое завывание с переливами и хрипотцой. Оборотень опустился на все четыре лапы и что есть мочи побежал к густой чаще. Через мгновение его уже не было видно за большими зарослями. Студенты всё ещё стояли на том же месте и смотрели туда, где только что был верфольф. Они ещё не до конца поверили в то, как им повезло, и что они остались в живых. Вокруг стояла оглушительная тишина, нарушаемая только тихим хрустом веток вдалеке и негромким криком ночных птиц.       Гарри облегчённо выдохнул, наконец более-менее придя в себя, и переглянулся с друзьями, вид которых был ничуть не лучше его собственного. Рон всё так же с ужасом в глазах приходил в себя. Его потрёпанный старый свитер теперь был грязным, и появление дырок разных размеров его совсем не красили. Такие же порванные штаны с запёкшейся кровью выглядели отнюдь не лучшим образом. Уизли обернулся на Гермиону, которая всё ещё цеплялась за его руку железной хваткой. Она облегчённо, но немного нервно выдохнула и провела руками по спутанным волосам.        Поттер отвернулся от Гремучей Ивы и, замерев, взволнованно заозирался по сторонам.       — Сириус! — позвал Гарри, быстро найдя чёрного пса, лежащего на траве.       Поттер подбежал к нему и опустился рядом на колени. Бродяга лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. С его морды и спины сочилась на землю красными змейками кровь.       — Сириус…       Пёс попытался повернуться и тихо заскулил. Он открыл глаза и измученно посмотрел на мальчика. Взгляд его был немного затуманен из-за усталости, а на щеке виднелись три длинных пореза. Поттер осторожно коснулся передних лап и спины Бродяги, чтобы не причинить ему ещё больше боли и помочь подняться на ноги.       Вдруг Блэка затрясла мелкая дрожь, и он превратился в человека. Бывший узник судорожно хватался окоченевшими пальцами за траву и стебли, словно только в них было его спасение.       Тут же Гарри почувствовал пронизывающий холод, который сковывал всё на своём пути. Дементоры. Они были уже близко. В этот раз их было намного больше, чем когда он их видел в прошлый раз.       Большим устрашающим кольцом они медленно приближались к группе людей, что сидели возле Гремучей Ивы. Они уже подошли вплотную к Рону и Гермионе, которые снова схватили друг друга за руки и стояли вплотную к Иве, словно она могла их спасти от этих страшных существ. Но дерево стояло неподвижно, держа свои хлёсткие ветви высоко над землёй.       Дементоры подлетели к лицам двух студентов и начали втягивать с жутким шумом воздух и счастливые воспоминания.       Гарри охватило отчаяние. Он остался один среди этого чёрного сгустка плащей, которые уже начали сливаться в одно размытое пятно. С трудом стараясь не потерять сознание, Гарри каким-то неведомым образом всё же удалось поднять свою палочку.       — Экспекто… Экспекто Патронум! — Что есть сил выкрикнул он, силясь отыскать среди негативных эмоций, заполняющих его душу в этот момент, радостные моменты из прошлого. Но, как на зло, ничего не вспоминалось, словно он никогда не испытывал счастья. В этом отделе памяти была пустота. А где-то вдалеке снова стали слышны обрывки фраз папы и крик мамы перед смертью. Гарри крепче сжал палочку.       Вот он в доме у Дурслей стоит посреди просторной гостиной перед дядей Верноном.       — Ты никчёмный мальчишка, который никому не нужен! — орёт мужчина на мальчика, который исподлобья на него смотрит со слезами на глазах. — Вон из комнаты! Чтоб неделю из чулана не выходил! Никакой еды!..       А вот Дадли угрожающе подходит, грозится и замахивается огромным кулаком…       «Нет, нет, нет! — останавливает воспоминания Гарри. — Этого никогда не будет! Это в прошлом… Я буду жить у Сириуса, его освободят…»       Гарри представляет, как крёстный улыбается ему, смеётся, рассказывает разные истории. Как они вместе доходят до их нового дома, такого родного и светлого.       Из палочки Гарри появляется слабое спасительное облако, оно становится всё больше и больше, но потом резко исчезает, словно его никогда и не было.       Мальчик, будто наяву слышит отчаянные крики папы и мамы перед их смертью, а затем у него начинает плыть перед глазами, и он без чувств падает на холодную траву.       Последнее, что Гарри успевает заметить — это большой, немного расплывчатый, белый олень, который несётся навстречу Гремучей Иве, в самую густоту чёрных плащей.

💠

      Голова болит ужасно. Тело словно из ваты. Так хорошо на мягкой кровати. Хочется находиться здесь вечно. А здесь — это где?       Гарри резко открывает глаза и стремительно принимает сидячее положение. Голова тут же начинает гудеть, в висках пульсирует, словно по ним бьют огромным молотком. В глазах быстро темнеет, и Поттер, закрывая их, медленно ложится на большую подушку. Он пережидает некоторое время, пока не перестанет кружиться голова и, делая глубокий вдох, снова открывает глаза и оглядывает помещение. Вокруг всё расплывается, и Гарри тянется к тумбочке за очками. Видимо их кто-то снял, пока он тут отлёживался. С этим незамысловатым предметом картина стала намного яснее, но всё также осталась непонятной: в полумраке стоят в два ряда белые кровати, а из кабинета медсестры исходит слабый жёлтый свет.       Больничное крыло. Почему здесь? Что произошло? Сразу же появляется в голове у Гарри несколько вопросов. Он поворачивает голову налево и видит на соседней койке Гермиону, которая лежала без сознания. Но, помимо них, в палате находились ещё несколько человек, одним из которых был Сириус.       Тут Гарри сразу же вспомнил все события последнего вечера. Хагрид, Клювокрыл, Петтигрю, Сириус, профессор Люпин.       Стоп, а где профессор? Парень приподнялся на локтях и посмотрел по сторонам. Через кровать от Гермионы лежал Рон с забинтованной ногой и тоже без сознания. И больше никого. Гарри нахмурился.        Немного подумав, он быстро вскочил с кровати и хотел было уже выходить отсюда, как из своего кабинета показалась мадам Помфри с какими-то склянками в руках. «Только её тут сейчас не хватало», — подумал Поттер.       Медсестра, увидев своего пациента не там, где надо, сразу нахмурилась и поспешила это исправить.       — Поттер, — ласково обратилась она к студенту. — Вам надо какое-то время полежать и отдохнуть. Вернитесь обратно в постель. Я вам сейчас принесу шоколад. Мистер Поттер! — уже строже сказала медсестра, когда Гарри собрался её обойти.       — Мадам Помфри, мне срочно нужно к Дамблдору. Там Петтигрю — со Снейпом, — быстро заговорил Гарри, всё ближе подбираясь к двери.       — Поттер, не волнуйся, — снова мягко заговорила мадам Помфри и, поставив свои склянки на ближайшую тумбочку, легонько, но настойчиво повела Гарри за плечи в сторону его кровати. — Петтигрю сдали в министерство. С Северусом всё хорошо, за исключением того, что его рука, которая была прикреплена наручниками, посинела. Кто же додумался такое сделать?!       Она покачала головой, а Гарри решил благоразумный промолчать.       Мадам Помфри довела несопротивляющегося студента к его постели и удалилась к себе в кабинет. Поттер же остался наедине со своими мыслями.       «Слава Богу, Хвост в министерстве, — облегчённо выдохнул Гарри. — Теперь всё будет хорошо. Я уеду от Дурслей к Сириусу, и мне больше не придётся терпеть насмешки Дадли».       Парень посмотрел на крёстного и улыбнулся. Как же хорошо, что есть Сириус. Но почему он так долго не приходит в себя?       Тут в палату вернулась мадам Помфри с огромными кусками шоколада. Их было настолько много, что Гарри наконец понял значение поговорки об одном слипшемся месте.       — Вот, — сказала она, кладя всю эту гору на тумбочку Поттера и подавая ему самый большой кусок. — Это тебе. Слава Богу, что в этом году Ремус преподавал Защиту. Наконец нашёлся мастер своего дела.       — Да, в этом году я съел больше шоколада, чем за все свои тринадцать лет, вместе взятые, — улыбнулся Гарри, а потом, вмиг посерьёзнев, спросил. — А где профессор Люпин?       Мадам Помфри вздохнула и, тщательно подбирая слова, ответила:       — Самой бы знать… Он еще не пришёл в себя. Сейчас же глубокая ночь.       Гарри кивнул и перевёл взгляд на Сириуса и друзей.       — Как они?       — Слава Богу, всё обошлось. Гермиона два часа назад очнулась, и я дала ей успокоительное. Теперь она спит. Она меньше всех пострадала. Только получила небольшую усталость. Её наверно Уизли загораживал. Они вместе лежали без сознания на траве. У Рона нога скоро заживёт. Он выпил костерост. А мистер Блэк, — тут медсестра тяжело вздохнула и продолжила: — ему нужно отлежаться несколько дней. На него сильно влияют дементоры. Тем более он столько в Азкабане просидел…       Мадам Помфри покачала головой и, заметив, что Гарри так и не съел свой кусок шоколада, ласково сказала:       — Поттер, тебе нужно силы восстановливать. Ешь.       Гарри медленно кивнул, но вместо того, чтобы притронуться к сладкому, спросил:       — Как мы здесь оказались?       — О, вас Хагрид заметил. Он сразу побежал за мной и директором.       — А дементоры?       — Кроме вас никого не было. Так сказал Хагрид. Гарри нахмурился. Ведь он же отчётливо помнил, как дементоры к ним подошли. Затем он пытался вызвать Патронуса, но снова упал в обморок.       Парень старался восполнить все события этого вечера. Но они каждый раз заканчивались на одном и том же. Но куда тогда делись дементоры?       Вдруг Гарри осенило, и он охнул. Олень! Ну, конечно же! Оно неслось прямо навстречу к дементорам. Это был Патронус. Только вопрос: чей?       Белый олень, с большими ветвистыми рогами. Но неизвестно, кто его создатель. Этот человек, скорее всего, очень силён, раз разогнал всех дементоров. Надо обязательно поблагодарить его.       Внезапно Гарри почувствовал сильную усталость, и ему очень захотелось спать. Он как можно быстрее доел огромный кусок восстановляющей силы сладости и, положив на прикроватную тумбочку очки, устроился в тёплые объятия перин и одеял. Казалось, что больничная постель ещё никогда не была такой удобной и желанной. Как только его голова коснулась большой пуховой подушки, Гарри оказался в царстве Морфея, позабыв о всём плохом и теперь точно зная, что всё будет хорошо.