Нашатырь - 2. Охота с элементами дипломатии

      Обратный путь занял гораздо меньше времени. Нашатырь шел впереди, указывая направление, Дедуля с Зоей двигались в середине их небольшой группы, Вредина прикрывал со спины. Несколько раз показывались ксеноморфы, но нападать не решались. Лишь возле лифта четыре особи набрались смелости и атаковали, зато действовали они гораздо более решительно, чем твари того же размера, с которыми Нашатырь дрался прежде. Возможно, Зое просто показалось, но раньше «ксены» как будто раздумывали, осторожничали перед каждым броском. Теперь же они начали вести себя как ополоумевшая собачья свора — молниеносно наскакивали, уворачивались, сменяя друг друга, и норовили зайти со спины. Хорошо, что Нашатырке больше не приходилось отбиваться в одиночку. Хотя он по-прежнему являлся единственным, кто здесь имел полную экипировку, поэтому было видно, что он старается максимально принимать удар на себя. Да только даже землянка, абсолютно ничего не соображающая в боевых искусствах, замечала, что он выдохся и совершает ошибки. Дедуля в результате благополучно оттер младшего сородича в сторону и забрал инициативу в свои руки. Вдвоем с Врединой они быстро освободили путь, а затем обследовали шахту лифта где, судя по сдавленному визгу, донесшемуся из темных недр, устранили еще парочку враждебно настроенных существ. Нашатырь, вынужденный в это время оставаться с Зоей, нервно фыркал и озирался по сторонам, но вперед больше не рвался.       Через некоторое время сверху раздалось оптимистичное Дедулино рычание. Очевидно, старик сообщал, что в шахте безопасно. Нашатырь отозвался серией негромких щелчков и без промедления устремился к сородичам, подхватив уже ко всему привыкшую Зою одной рукой.       Поднявшись на третий уровень, он безошибочно указал туда, где находилось хранилище с доспехами. Заградительные сети оказались на месте, значит впереди должно было обойтись без неприятных сюрпризов. Нашатырь услужливо разрезал крепкие струны и пропустил двоих других «хищников» вперед, потом подождал, когда в тупик пройдет Зоя и зашел последним. Дедуля пересек коридор, заглянул в помещение и одобрительно заворчал, судя по всему, сразу опознав свою амуницию. Нашатырь что-то негромко ему ответил. Дедуля втиснулся в искореженный дверной проем, и Вредина последовал за начальником, не отставая ни на шаг. По пути от тоже позволил себе некий лаконичный комментарий, на который младший Охотник уже никак не отреагировал. Видимо, «Черный» обращался не к нему. Зоя собралась перешагнуть порог третьей, но Нашатырь остановил ее рукой и подтянул поближе к себе, давая понять, что им нужно остаться снаружи — то ли из почтения, то ли чтобы охранять вход. Пришлось послушаться и довольствоваться подглядыванием украдкой.       На протяжении сборов рептоиды то и дело переговаривались друг с другом. Создавалось впечатление, что старшие задавали какие-то уточняющие вопросы, а Нашатырь подробно отвечал, одновременно продолжая следить за коридором. Однако его интонация и паузы между словами и звуками заметно изменились. Как будто он уже не отчитывался, а рассуждал. При этом держался он теперь куда более уверенно, чем при освобождении Дедули. Наверное, он был горд тем, что сородичей удалось вытащить из-за решетки и без особых затруднений проводить к пункту назначения. По сути дело теперь оставалось за малым — подняться на поверхность и вернуться на корабль. Что вот они только собирались делать с оставшимся поголовьем ксеноморфов? Предоставить людям, заварившим всю кашу, самим разбираться с проблемой? Или же в их планах было уничтожить все следы пребывания инопланетян на Земле? Но как же свидетели? И сама база? Тут сердце Зои нехорошо екнуло. А ведь никто ей не гарантировал, что угроза попасть под «луч смерти» для землян минует после выхода «Серого» и «Черного» на свободу. «Ромашковцы» свой шанс благополучно упустили, и теперь условия могли измениться не в пользу человечества.       — Нашатырь?       Охотник опустил на спутницу вопросительный взгляд.       — Нашатырка, что же дальше-то будет, когда мы отсюда выйдем? — понизив голос до шепота, проговорила землянка и сделала несколько жестов, которые могли хотя бы приблизительно передать смысл ее слов. Неизвестно, что подумал клыкастый, но он явно ощутил волнение женщины, так как сразу же попытался ее приободрить, доброжелательно вытянув жвала. Обычно он еще урчал в такие моменты, но на этот раз ограничился только мимикой. Наверное, не хотел, чтобы остальные слышали, как он сюсюкается с самкой дичи.       — Значит, Матку ты не видел? — еще раз уточнил Старейшина, с положенной по статусу неторопливостью облачаясь в броню.       — Нет, Великий, — подтвердил Сумрак из коридора. Дабы не толкаться в маленьком помещении и не оставлять вход без присмотра, заходить он не стал, хотя общаться через стенку было не слишком подобающе. С другой стороны, пялиться на то, как старшие надевают доспехи, тоже не полагалось. Кто ж был виноват, что Глыбе не терпелось задать свои вопросы прямо сейчас? Опять же, время в сложившейся ситуации следовало экономить, потому и задавал. Впрочем, создавалось впечатление, что он, так же, как Пустошь, не слишком заботился о субординации. Главное было сейчас самому сыну Грозы не забыться и не начать вести себя со Старейшиной, как с Учителем…       — Но она наверняка жива и отменно несется, раз улей достиг таких внушительных размеров, — заметил Великий Тень. Судя по нетерпеливому звяканью креплений, он собирался более поспешно.       — Да, все верно, почтенный Младший Советник, — вновь согласился Сумрак. — Один из выживших уманов показал, где хранилась кладка. Яиц было очень много. Но я уничтожил все.       — Как так? Яйца были, а Матки не было? — изумился Глыба.       — Уманы перенесли их в холодильную камеру, — пояснил младший воин. — Вероятно, Королева изолирована. По крайней мере, я так понял из объяснений того умана. Когда он привел меня к кладке, я начертил изображение Королевы на заиндевелой стене. Уман понял, что я имею в виду, и показал, что Матка содержится отдельно. Где-то не здесь.       — Но при этом она умудряется управлять ульем? — конкретизировал Старший.       Прежде чем высказать свое предположение, сын Грозы призадумался. Его следующие слова могли самым прямым образом повлиять на дальнейших ход операции, а значит стоило приготовиться нести за них полную ответственность. Впрочем, раз уж сомнения закрались, он все равно должен был проверить эту версию…       — Великий, я не берусь утверждать наверняка, но, возможно, одна из доминирующих особей успела перелинять в новую Матку, — собравшись с духом, проговорил Сумрак.       — Что заставило тебя так думать? — сохраняя хладнокровие, осведомился Глыба.       — Поведение Солдат. Они явно действовали организованно. Жесткачи без Матки ведут себя совсем иначе, хаотично. А эти выполняли приказы. Но не такие, каких следовало бы ожидать, если бы руководила взрослая Матка. Сначала они убивали всех, кто попадался им на пути. Убили гораздо больше, чем смогли съесть. Затем они в последний момент спохватились и начали искать носителей. Когда уже выбирать было фактически не из кого. Я прорвался без оружия и снаряжения лишь благодаря тому, что они пытались взять меня живьем. Это может свидетельствовать лишь об одном: ими повелевала молодая особь, которая еще не делала кладок. Так как носители ей в ближайшее время не требовались, она дала команду очистить пространство. Но затем в холодильнике обнаружились яйца, и приоритеты сменились, да поздно.       — Что ж, Матка действительно имела в своем распоряжении достаточно времени, чтобы подрасти, не будем отвергать эту версию, проверим, — согласился Старейшина. — Нам в любом случае предстоит выявить и уничтожить все имеющееся поголовье. Лучше быть готовыми к худшему.       — Она вряд ли сейчас крупнее среднестатистического Стража, — презрительно фыркнул Тень. — Не думаю, что ее наличие так уж прибавит нам проблем.       — Дело не в размерах, а в том, на какие коварство и хитрость способна эта тварь, — осадил его Глыба. — Многое указывает на то, что она произошла от умана. А такое Жесткое Мясо опасно вдвойне.       Погода продолжала портиться. Противный дождик мало-помалу окреп и приобрел масштабы настоящего ливня. Кроме того, снова усилился ветер. У сына Броска на такой случай всегда был заныкан в подсумке ма-аленький пузыречек «Затейницы», и мысли о нем сейчас все более навязчиво лезли в голову. Но Кошмар стоически преодолевал соблазн. Уже около часа он с переменным успехом вел сразу троих, а для этого требовалась предельная собранность. И хотя заледеневший зад и пристывшие к мокрой ветке ступни концентрации тоже не особо способствовали, позволить себе прибегнуть к алкоголю было как-то уж совсем не по-командирски. Братан бы точно не понял. А в том, что унюхает при встрече, сомнений не имелось.       Время от времени поглядывая на карту местности, по которой медленно ползли индикаторы парней, Кошмар переключался между визорами троих младших самцов, едва успевая раздавать инструкции. Пока Гром послушно делал огромный крюк, чтобы обойти засаду, Вопль попер вперед не глядя, абсолютно уверенный в том, что на пути нет никаких препятствий. Слепой парень или дебил, сын Броска затруднялся сказать, но пер Вопль прямехонько на плохо замаскированную растяжку — Кошмар остановил его в последний момент. Скорректировав курс сына Тьмы, сын Броска поскорее вернулся к Броне, которого окружили настолько капитально, что тот не мог даже шевельнуться. Там пока было бесполезно что-то советовать, Кошмар лишь убедился в том, что скверная ситуация стабильна, а не превращается в адовую.       Еще один беглый взгляд на карту… Ну конечно же, импровизация от Яда. Кошмар зашипел с досады и быстро набрал: «Почему ты идешь не в ту сторону?» Яд не ответил. Но его индикатор мгновенно сменил направление на верное. Убедившись, что малек больше не ерундит, сын Боска проверил Вулкана. Тот на удивление смирно сидел у самого периметра — все как велели.       Не успел Кошмар перевести дух, как активизировались уманы, подкарауливавшие его самого. Вернее, активизировались не они сами. Откуда-то снизу послышался тихий треск, и между ветвями поднялось небольшое приспособление, представляющее собой нечто вроде линзы с пропеллером. Дрон завис с полуметре от обалдевшего яутжа и в упор уставился на него своим единственным «глазом». Сын Броска замер, не вполне понимая, как реагировать, но аппарат, повисев напротив несколько секунд, обогнул самца и неторопливо полетел дальше. После этого под деревьями началось шевеление. Кошмар вновь напрягся, готовясь отражать нападение, однако это не потребовалось. Уманы немного покопошились и… свалили. Судя по всему, их электронный разведчик оказался не в состоянии распознать замерзшего охотника под скрытием, и мягкотелые решили, что тот каким-то образом ускользнул. Что ж, это было весьма кстати. Но теперь следовало предупредить парней об этих летающих штуковинах.       Впрочем, стоило Кошмару приступить к рассылке предупреждений, как индикатор на наручном устройстве вновь замигал.        «Все, я пошел», — уверенно сообщил Вопль, после чего с энтузиазмом полез в очередную ловушку. Кошмар опять перехватил его каким-то чудом, отвел подальше и, указав реально свободный путь, поспешно вернулся к Грому, который, стоило проводнику отвернуться, схлопотал пулю. Пока сын Броска направлял его в безопасное место, Броня отчитался, что уманы ушли. Пришлось срочно перепроверять и отправлять его по новому маршруту, ориентируясь на ходу.       Как только появилась возможность оставить Броню, командир кинулся проверять остальных. Вулкан сразу же доложил, что сбил двух «механических летучек» и спросил, что ему теперь делать. Вспомнив о дронах, Кошмар велел ему вернуться в лес и затаиться, а затем возобновил рассылку предупреждений. В процессе до него дошло, что в группе еще есть Полосатый, который подозрительно долго молчит. Но отыскав маячок лекаря на карте, сын Броска вздохнул с облегчением. Полосатый не спеша продвигался к периметру базы и, кажется, единственный не нуждался в посторонней помощи.       Наверх поднимались тем же путем. Уже серьезно поджимало время, так что приходилось поторапливаться. До полудня оставались каких-то полчаса. Не успеть — означало сделать все принесенные жертвы напрасными.        Как ни странно, на лестницах воцарилось то же самое обнадеживающее и одновременно весьма жуткое спокойствие, что и на нижнем уровне. В то, что живых тварей на базе не осталось, верилось с трудом. Но и выжидать так долго они бы не стали — сейчас, когда отряд пополнился гражданскими, было самое время напасть. Тем не менее «ксены» не высовывались. Возможно, их что-то отвлекло? Например, группа безоружных очкариков, которые вместо того, чтобы сидеть тихо и дожидаться помощи, решились на глупую вылазку где-то с противоположной стороны комплекса. В последнем случае можно было с уверенностью говорить о бессмысленности повторного спуска. Если твари нашли выживших, то возвращаться было бы уже просто не за кем. Но Вуд не знал этого наверняка, так что вернуться все-таки планировал. Если шеф не примет радикальных мер, дабы воспрепятствовать… Майор метнул на специального помощника министра обороны быстрый взгляд. Как и ожидалось, Бест совершал восхождение по ступеням с абсолютно каменным лицом, понять по которому ближайшие замыслы этого хладнокровного человека не представлялось возможным. Особенно в контексте очень редко и спонтанно, но все же временами демонстрируемой этим человеком человечности. Никто и никогда не мог просчитать, чем можно пронять мистера Беста. Поэтому его приказ больше не соваться на нижние уровни имел такую же вероятность прозвучать, как и приказ продолжать спасательную операцию. Вуд мысленно поспорил сам с собой, от безнадежности ставя на второй вариант…       …Никто на это даже не надеялся, но выбраться удалось без единой потери. Только медсестре стало нехорошо при виде тел на лестнице. В обморок она не хлопнулась — спасибо и на этом, — но идти дальше смогла, лишь цепляясь за агента номер восемь, которой истерики были по долгу службы не положены. Парни, оставшиеся наверху сторожить выходы, в первый момент на всякий случай взяли открывшуюся дверь под прицел, хотя твари даже при всей своей смекалке вряд ли смогли бы воспроизвести правильно условный стук, на который повелел реагировать командир в случае успеха операции. Когда же отряд, сопровождаемый непонятно каким образом выжившими псами, начал выходить, на лицах группы оцепления отобразилось такое выражение, словно они узрели, как из морских пучин поднимается Летучий Голландец со всей призрачной командой на борту.       Покидая превращенную в мрачное гнездовье инопланетных монстров базу, люди жадно вдыхали свежий воздух, щурились от дневного света, который уже не надеялись увидеть вновь, и с благоговением подставляли лица холодному дождю. Саманта, все еще виснущая на плече Восьмой, то и дело терла глаза, Ларри Кук громко шмыгал носом.       Мистер Бест, как и ожидалось, проморгался быстрее остальных, после чего мрачно оглядел присутствующих, убедился, что дверь снова заперли и дополнительно укрепили, после чего без промедления последовал за услужливо указавшим направление офицером во временный штаб. Вуд с притихшими соратниками, не дожидаясь приказа, двинулись за ним, предоставив раненых, в том числе и Джека, заботам сестры Саманты и ее коллег. Янг, Кук и агент номер восемь, немного поразмыслив, отправились за военными — они рассудили, что их помощь может еще понадобиться. Шкипер, получив от Ленни команду «сидеть», нервно покрутился на месте и все-таки сел охранять вход в качестве «живой сигнализации».       Первое, что сделал Бест в ошарашенно отсалютовавшем всем составом штабе, — это посмотрел на часы и потребовал устройство связи. Отряд тоже украдкой начал поглядывать на хронометры. Было уже без пяти двенадцать.       Пентагон отозвался сразу. Последовал короткий отчет, изящество которого могло соперничать с самыми деликатными правительственными комментариями для СМИ. Общий смысл был таков: да, жопа случилась, но к ней были готовы, противожопные меры приняты в полном объеме, личный состав действует по инструкции и уже завершает мероприятия по ликвидации жопы, подкрепление не требуется, угроза распространения жопы за пределы станции отсутствует. Следующий отчет назначили на пять вечера. Подразумевалось, что к этому времени угроза на базе Блюмена будет ликвидирована полностью.       Окончив судьбоносный разговор, Бест повернулся к замершему в ожидании Вуду и распорядился:       — Майор, увеличьте отряд и пополните боеприпасы. У вас есть два часа, чтобы отыскать выживших. Если по истечение этого срока вы не вернетесь, я оповещаю Пентагон об ухудшении обстановки и запрашиваю помощь.       Вуд ответил так, как требовал устав, и на его лице не дрогнул ни один мускул. Потому что было не положено. Но внутреннее майор от души улыбнулся — ведь он только что выиграл один очень важный спор.       Когда старшие «хищи» оказались при полном параде и покинули хранилище, Нашатырь тоже счел возможным надеть маску. Теперь вся троица выглядела особенно внушительно. Зоя бы даже не побоялась слова эпично. Словно со страниц какого-то комикса сошли. То, что прежде производило впечатление груды металлолома, теперь столь органично смотрелось на мощных фигурах «Серого» и «Черного», что сомнений не оставалось — доспехи этих мажоров изготавливались индивидуально и подгонялись с максимальной тщательностью. Экипировка Дедули отличалась строгими линиями и навевала ассоциации с «Трансформерами» или чем-то подобным, стиль Вредины Зоя определила для себя как «варварский». Кстати, маска с шипами принадлежала именно темнокожему Охотнику. Зоя почем-то сразу так и подумала. Интересно, а что за надпись могла украшать маску Дедули? Зная его, можно было предположить, что это что-то философское, вроде фразы на кольце Соломона… Ох, пожалуй, стоило уже составить список того, о чем хотелось спросить у клыкастых при случае.       Некоторое время инопланетные воины продолжали совещаться, затем, видимо, определившись со стратегией, куда-то пошли. Первым двигался Дедуля, вторым Вредина, замыкали шествие Нашатырь с Зоей. Выйдя из коридора в «цех», они остановились, перекинулись еще несколькими короткими фразами, а затем Вредина внезапно отделился от группы и зашагал к санпропускникам. Миссис Джефферсон проводила его взглядом, затем вопросительно поглядела на Нашатыря. Тот истолковал вопрос по-своему, показав руками, что «нам, оставшимся тут, нужно искать корабль». Где «ромашковцы» прячут звездолет, Зоя, конечно, понятия не имела, но если следовать логике, располагаться под землей он не мог. Раз уж даже матку ксеноморфов пришлось размещать в ангаре снаружи из-за крупных размеров. Ясное дело, корабль был несравнимо крупнее. Стало быть, идти следовало к выходу и искать уже снаружи. Вероятно, подозревая, что выходов несколько, «хищи» приняли решение разделиться. «Черный» мог отправиться на поиски в одиночку, тогда как «Серый» был слишком важной персоной, чтобы разгуливать без сопровождения, потому Нашатырь остался с ним. Как и Зоя — в качестве временами полезного довеска.       Размышления землянки прервал Дедуля. Характерным фырканьем позвав за собой, он направился в противоположную от Вредины сторону. Нашатырь немедленно подчинился приказу, вежливо, но слегка нервно подтолкнув зазевавшуюся женщину. Ну, в целом, с той стороны тоже можно выйти, подумалось Зое — как раз тем путем Фил водил ее сюда, когда они пытались раздобыть одежду. Вот только много ли сейчас в той стороне пряталось «ксенов», оставалось неизвестным. Впрочем, клыкастых это вряд ли волновало.       Вскоре они достигли того места, где младший Охотник и его спутница в прошлый раз повернули назад, пропустив до этого нужный поворот. Зоя сориентировалась уже скорее не по самой обстановке, а по следам битвы и трупам тварей. Живых ксеноморфов пока видно не было.       Как только последний знакомый Нашатырю участок остался позади, воин стал все чаще поглядывать на исследовательницу, очевидно, полагаясь на ее реакцию. Зоя, в свою очередь, старалась не демонстрировать излишней уверенности. Куда идти она знала (если, конечно, верно поняла, что идти нужно к выходу), но ситуация менялась слишком уж быстро, чтобы много на себя брать. В конце концов, она всего лишь слабая человеческая особь, следовало об этом помнить и правильно это использовать.       Вот впереди показались приоткрытые створки санпропускника, внутри которого царил не сулящий ничего доброго мрак. «Промзона» здесь заканчивалась. Дальше располагались вестибюль, лифты и лестница. Зоя успела указать направление, но настораживающие звуки, раздавшиеся из санитарной зоны в следующий миг, заставили всех троих замереть на месте. Что-то четвероногое бодрой трусцой бежало по кафелю прямо в их сторону. «Хищники» напряглись и разом выдвинули лезвия — удивительно, как четко срабатывал этот механизм!       Зоя все время хотела подглядеть, каким же рычагом или кнопкой управляется это оружие, но нужный момент все время ускользал от нее. Однако в этот раз внимание сконцентрировалось непроизвольно. Видимо, ассоциация «опасность — выскакивающие лезвия» укоренилась в ее сознании почти так же прочно, как и у самих клыкастых. Похоже, механизм активировался особым движением пальцев, что защищало от случайного срабатывания. На практике это заняло всего какую-то долю секунды. Дедуля и Нашатырь повторили комбинацию, напоминающую некий элемент жестового языка, почти синхронно и полностью одинаково — с точностью до микродвижения, а потом сжали кулаки, и землянка услышала знакомый звон стали. Итак, приготовились…       Дальше, по законам жанра, навстречу инопланетным воинам должен был выскочить «ксен», а за ним — еще целая орава, но вместо этого из санпропускника вдруг выбежала… собака! Всклокоченная, тощая немецкая овчарка уверенно перескочила порог и затормозила лишь тогда, когда буквально нос к носу столкнулась с выступившим вперед Нашатыркой. Далее последовала немая сцена. Готовый отражать атаку «хищник» выпрямился, нарушив боевую стойку, и озадаченно склонил голову набок. Пес попятился и зеркально повторил это движение, затем нерешительно вильнул хвостом, но тут же передумал, поджал его, резко сгорбился и с рычанием начал отступать.       — Шкипер! Что там у тебя, старина? — вместе с приближающимися шагами раздалось из темноты.       Шкипер присел на задних лапах, практически прижимая зад к полу, и, обернувшись на голос, жалобно гавкнул. Дедуля тихо фыркнул в маску, Нашатырь встревоженно защелкал и отступил поближе к Зое, а из санпропускника осторожно выглянула голова военного в каске. Увидев перед собой более чем неожиданное зрелище, человек ругнулся и быстро вскинул винтовку.       — Не стреляйте, мы свои! — сдавленно пискнула Зоя, высунувшись из-за «хищника» и тут же снова спрятавшись за его спину. Глаза военного под защитными очками полезли на лоб.       — К-к… Командир! — примерно с такой же интонацией, которая только что была у Шкипера, позвал парень в пустоту. Из пустоты немедленно раздалась нецензурная брань.       Сознание возвращалось к Лиз очень медленно. Если бы девушка была в состоянии сейчас считать или удивляться, то удивилась бы, в который это уже раз. Пока тварь тащила ее в неизвестном направлении, лишиться чувств, прийти в себя и вновь отключиться пришлось, увы, неоднократно. Сначала это произошло от страха, потом «ксен» обо что-то ударил жертву головой — то ли о ступеньку, то ли об косяк, — а в следующий раз вообще уронил и снова долго не знал, как получше ухватить. В конечном итоге организм Лиз решил на всякий случай вообще не возвращаться к реальности, и девушка какое-то время оставалась в состоянии глубокого обморока, однако длительное статичное положение, пришедшее на смену неудачной транспортировке волоком, заставило ее прийти в себя.       Лиз не знала, в какой конкретно момент ее зрение вновь обрело четкость — было довольно темно, и контуры предметов вокруг сами по себе виднелись смутно, да еще и вездесущие черные слюни скрадывали все очертания, превращая коридор в подобие подземного туннеля. Тем не менее Лиз узнала это место, потому что бывала тут чертову кучу раз. Тупик, где располагались холодильники и Гринова берлога. Уровнем выше, чем закуток возле туалета, где Лиз поймали. И как она здесь оказалась?..       Девушка попыталась шевельнуться, но поняла, что скована по рукам и ногам. Ее будто бы до самой груди обмотали какой-то веревкой, так что даже дышать получалось с трудом. Что интересно, примотана она была в строго вертикальном положении. То есть некто еще умудрился как-то поставить ее к стене и зафиксировать, несмотря на всю тяжесть обмякшего тела. Зафиксировали тщательно, что и говорить. Свободными оставались лишь стопы и голова с шеей. Пленница опустила взгляд и напрягла глаза. Мозг нехотя проанализировал увиденное. Слюни. Это тоже были слюни. И держали они отменно.       Она попыталась вспомнить события по порядку. Сначала было нападение «ксена». Потом ее куда-то потащили. Теперь она висит в коконе из инопланетной слюны… Вроде, ничего не пропустила. Лиз несколько раз прокрутила в голове эту последовательность и наконец-то осилила сложить одно с другим. Ее приклеили к стене ксеноморфы. Убивать не стали, есть не стали. Видимо, решили оставить про запас…       Внезапно напротив почудилось какое-то шевеление. А затем до слуха Лиззи донесся уже знакомый разгневанный скрежет, от которого по телу побежали мурашки. Тварь все еще была рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки. Вот в полутьме мелькнул черный силуэт. Животное прошлось туда-сюда, а затем занялось чем-то у стены в паре шагов от Лиз. Девушка очень медленно повернула голову и с трудом подавила стон отчаяния. Рядом с ней висели чьи-то тела. Без малейших признаков жизни. И даже кислый запах ксеноморфов, который давно пропитал здесь все, не мог перебить густой запах крови. Вернее, уже не крови, а мяса.       Тварь что-то делала с трупами. В первый момент Лиззи показалось, что «ксен» прикидывает, с какой стороны начать есть, но затем девушка поняла, что животное просто их ощупывает, как будто чем-то сбито с толку. Обследовав тела, ксеноморф резко нырнул вниз и начал что-то щупать и обнюхивать уже на полу, то и дело надрывно вокализируя. Лиз все так же медленно опустила голову и максимально втянула шею, чтобы разглядеть происходящее под ногами. Первое, что бросилось в глаза — это темнеющий зев открытого яйца. Рядом стояло еще одно и еще. Между ними валялись «отработавшие свое» личинки первого порядка. А чуть поодаль можно было различить мертвых личинок второго порядка. Они были покрыты кровью хозяев, но почему-то остались свернутыми в кольцо. Непонятно, что могло их убить. Очевидно, взрослая особь тоже недоумевала на этот счет, потому что тыкалась в них мордой и переворачивала лапами, как будто пытаясь оживить. Лиз никогда бы не подумала, что у этих существ есть какой-то инстинкт заботы о потомстве, а вот под ж ты…       Похоже, ксеноморфы устроили здесь инкубатор. Вскрыли холодильник, где хранились кладки, и принялись выводить новое поколение. Вот так ничего себе… В лабораторных условиях заражение проводили в боксах, но то, как личинка находит хозяина в природе, оставалось неизвестным. Однако теперь Лиззи начинала догадываться. Судя по всему, жертв отыскивали взрослые «ксены». Поступая подобно некоторым земляным осам, они заготавливали для молоди «живые консервы». И если Лиз была права, то ее тоже ожидала подобная участь. Одно пока было неясно: ее уже заразили или еще нет?       Девушка прислушалась к своим ощущениям. Горло немного саднило, но, возможно, не из-за личинки, а от крика. Когда ее тащили, она кричала? Почему-то не получалось вспомнить… Ну а сейчас? Стоило ли звать на помощь? Мог ли ее реально хоть кто-то спасти? Да где там... С тех пор, как вырвались ксеноморфы, прошло много времени, и, судя по всему, твари уже полностью захватили станцию. В коридорах сплошь валялись трупы военных — вооруженных людей, которым оружие не дало ровным счетом никакого преимущества. Да тут, похоже, было хоть заорись… Нет, вряд ли кто-то мог прийти на выручку. Вряд ли поблизости остался кто-то живой… Зато охраняющий жертву «ксен» вполне мог рассердиться. Хотя…       Если рассуждать логически, то смерть от когтей и зубов, возможно, была предпочтительнее участи живого инкубатора. С другой стороны, никто не мог дать гарантию, что тварь не надумает есть зафиксированную жертву живьем, начав, например, с ног. Или с лица. Вдруг этой скотине придет в голову обгрызть своим маленьким ротиком губы и уши, высосать глаза и сожрать язык? От этой мысли Лиз стало настолько жутко, что она начала задыхаться. Слезы беспрестанно побежали по щекам, а дрожь по всему телу стала больше напоминать какую-то чудовищную судорогу. Молчи, молчи… Быть может, тварь просто забудет о твоем существовании…       Лиззи уже была близка к очередной потере сознания, когда ее вернули в реальность четко раздавшиеся неподалеку шаги. В мертвой тишине, нарушаемой лишь хриплым дыханием пленницы и звуками капель, периодически срывающихся с пасти ксеноморфа, поступь неизвестного звучала оглушительно громко. Кто-то шел прямо сюда, шел, не скрывая своего присутствия, возможно, даже намеренно топая, чтобы все знали…       Лиз уже не в состоянии была анализировать происходящее. Она не удивилась такому бесстрашию, она не задалась вопросом, почему этот кто-то идет совсем один, и уж тем более она не уловила каких-то отличий шагов неизвестного от человеческих. Лишь одна мысль воспрянула в ее измученном разуме и тотчас же забилась, как мотылек в банке: ее спасут! Кто-то идет, чтобы ее спасти!       «Ксен», прикорнувший у стены, также насторожился. Он поднялся сперва на четыре лапы, затем на две, с шипением подался вперед и замер, сканируя пространство пред собой. Секунду спустя он сорвался с места и бросился в темноту. Раздалось сердитое рычание, следом послышался пронзительный визг, но тут же оборвался, и что-то тяжелое грохнулось на пол. После этого на мгновение воцарилась гробовая тишина. От заполняющей дальнюю часть коридора густой тени отделился плотный сгусток и шагнул по направлению к оцепеневшей от ужаса Элиз Ли.       Майор Вуд давно отвык удивляться. Он был морально готов ко всему — даже к тому, что встретит эту сумасшедшую русскую в компании всех имеющихся на базе инопланетян. Но то, что она реально выжила, а эти два монстра выбрались, да еще и отыскали свою амуницию (ну, понятно, с чьей помощью, конечно), все-таки возымело некоторый эффект неожиданности.       Первое, что насторожило, — это поведение собаки. Кобель убежал далеко вперед и просто пропал. Были бы в соседнем секторе твари, он бы лаял, а тут — как воды в пасть набрал. Ленни, двигавшийся в начале цепочки и ориентировавшийся на собаку, как последний идиот ринулся посмотреть, хотя дураку было понятно, что «ксены» пса просто сбарабали, когда тот зазевался. Остальным пришлось ускориться, чтобы его прикрывать. Но за пределами санпропускника ожидало совсем не то, что, по логике, должно было ожидать…       Два «хищника» стояли и тупили, разглядывая наставленные на них автоматы. Доктор Джефферсон, разумеется, была тут как тут. В настоящее время она безуспешно убеждала парней опустить оружие, но они, конечно, на нее не реагировали, готовые палить на поражение, если монстры только двинуться. Что до Шкипера, то пес, всю дорогу бесстрашно атаковавший ксеноморфов, в присутствии крючкоротых почему-то стушевался. Он отбежал в сторону и теперь внимательно наблюдал за происходящим, надеясь, что разберутся без него.       — Майор, слава богу, это вы! — завидев Вуда, воскликнула русская. — Скажите им, пусть поскорее опустят оружие! Мы сейчас все на одной стороне.       С последним утверждением можно было поспорить, но Шон Вуд решил не тратить на это время. Он подал знак отряду и обратился к контактерше:       — Доктор Джефферсон, вы точно уверены, что знаете, что у них на уме?       На секунду женщина замешкалась, но затем утвердительно тряхнула головой и выступила вперед.       — Я готова за них поручиться. Майор, просто позвольте им делать то, что они умеют. Я видела, как они расправляются с этими существами — людям до них далеко.       Пока она говорила, два ее рослых спутника продолжали стоять истуканами. «Серый» при этом выглядел довольно спокойно. Особь поменьше — давний дружок землянки — казалась напряженной, но агрессии, по счастью, не демонстрировала. Интересно, куда делся «Черный»…       — Это вы их выпустили или они вас? — зачем-то уточнил Вуд.       — Это имеет значение?       — Сейчас нет, в будущем — возможно.       — Вот в будущем давайте и обсудим. Вы позволите нам идти дальше? — она нахмурилась.       Вуд с сомнением оглядел это самоуверенное взъерошенное чудо. Русская и прежде не отличалась особой прилизанностью, но сейчас напоминала представителя межгалактического сопротивления из кино 90-х: чумазая и растрепанная, в рваной майке и замызганных брюках, с дикими глазами. На ее плече виднелся знатный кровоподтек, одежда была заляпана сажей, побуревшей человеческой кровью, все еще слегка мерцающей зеленой инопланетной кровью и еще черт знает чем. Местами ткань была прожжена кислотой. Из кармана почему-то торчал грязный бинт.       — Где третий? Он жив? — решил напоследок уточнить Вуд.       — Ушел, — сообщила доктор Джефферсон. — Они решили разделиться. Но если мы с вами будем вместе, встреча с ним не должна представлять опасности.       — А на счет остальных что скажете? Которые сейчас из леса прут?       — Остальных? — растерялась женщина. Ага. Не так-то уж и хорошо она была осведомлена.       — За периметром полно их дружков, — прекрасно помня о предупреждениях, касающихся кивков, Вуд тем не менее позволил себе презрительно мотнуть головой в сторону «хищников». — Они уже примерно сутки пытаются прорваться сюда и уже убили нескольких моих людей. Но мы их сдерживаем.       От этой информации русская как будто бы пришла в замешательство. Она обернулась к своим клыкастым спутникам и вопросительно на них посмотрела. Что интересно, они, похоже, четко уловили это вопрос. «Серый» озадаченно наклонил голову, второй подался к землянке и начал тихо пощелкивать. При этом интерес к отряду они как будто бы потеряли напрочь, даже как-то обидно стало.       — Не думаю, что они вам что-то сейчас смогут рассказать, — хмыкнул майор. Вот уж что-что, а этой видимостью «шушуканья» его провести было нельзя. Доктор Зои больше домысливала, чем реально понимала. Хотя приходилось признать, что с логикой у нее все в порядке.       — А знаете, что думаю я? — снова поворачиваясь к нему, с внезапным озарением на лице проговорила женщина. Майор хотел было закатить глаза и спросить: «Ну что еще?», однако следующая фраза заставила позабыть об этом намерении: — Вы напрасно их сдерживаете.       — Что это значит? — тут уже вырвалось непроизвольно — не то с изумлением, не то с возмущением — майор сам до конца не понял.       — Да вы же сами говорили, что после встречи с этими ребятами выживших раз, два и обчелся, — с явным нетерпением принялась объяснять доктор Зои. — Вам сейчас не кажется странным, что «хищники» пытаются прорваться сюда со вчерашнего дня, но до сих пор этого не сделали? И убили лишь нескольких человек, а не всех?       Вуд отрыл рот, чтобы одернуть нахалку, но с досадой понял, что парировать ему нечем.       Они копали несколько часов, сменяя друг друга. Каменистый грунт поддавался с трудом, и лаз оставался слишком узким, чтобы могли пройти все. Пока что на поверхность мог выбраться только молодняк, но у молодняка не хватило бы сил притащить хороших носителей, а еще хорошие носители не пролезли бы в туннель такого диаметра.       Сорок Шестая уходила на отдых, а теперь вернулась, и, к своему недовольству, обнаружила, что работа продвинулась недостаточно. Слабые. Остались только слабые единицы. Самые сильные погибли, защищая улей и Ее. Поэтому требовалось как можно скорее восполнить поголовье.       От молодняка в работе не было особого толку, но Сорок Шестая нашла ему другое применение. Она подозвала трех подходящих по габаритам единиц и отправила на разведку.        «Искать: носителей, пищу, укрытия. Выявить возможную опасность», — проинструктировала она.        «Светло, страшно», — попытались возразить ей.        «Сейчас», — настояла Сорок Шестая, и молодняк нехотя пополз в указанном направлении. Неповиновение было дурным знаком. Не только слабые, но и своевольные. Бракованые… Следовало скорее искать носителей и обновлять состав улья.       Вот это была, конечно, задачка… Интуиция подсказывала Зое, что догадка верна, но реальных доказательств не имелось. А та информация, которой располагали «ромашковцы», наводила на совсем другие мысли. Ранее Нашатырь несколько раз повторил, что если пленных не освободят, прибудет подкрепление, и людям не поздоровится. Сейчас выяснилось, что подкрепление и правда прибыло, так что Вуд вполне имел право покрутить у виска в ответ на предложение пропустить клыкастых на базу. Хотя он определенно призадумался, когда Зоя указала на один неоспоримый факт: «хищники» до сих пор не поубивали всех людей и не прошли на базу сами, хотя за целые-то сутки могли сделать это уже раз двадцать. Кроме того, на пиктограммах Нашатырки присутствовал пресловутый «луч смерти», и это вряд ли означало абстрактное уничтожение. Как уже неоднократно удавалось убедиться, мыслил и выражался рептоид довольно прямолинейно. Если бы речь шла о штурме, он бы не поленился и изобразил своих сородичей, проникающих на базу и убивающих людей. Но он нарисовал корабль, который уничтожает базу одним залпом. Значит он имел в виду именно это. Конечно, напрашивался вопрос, а нормально ли для клыкастых подрывать здание, в котором находятся их сородичи? Но если у них и себя взорвать было в порядке вещей, то почему бы и нет? Так что товарищи в лесу вряд ли прибыли с карательной миссией. Ради карательной миссии, наверное, не стали бы гонять столько народу. Больше всего походило на то, что это подмога. Нашатырь ведь переписывался с кем-то, когда вернул свои доспехи, точно-точно переписывался. Следовательно, он мог сообщить о ксеноморфах и попросить помощи.       Конечно, объяснить, как оно на самом деле, могли только сами клыкастые, да вот беда, время и место были сейчас крайне неподходящие для графических расспросов. Тем не менее инопланетные воины как будто бы ждали, что Зоя поможет наладить диалог. Они неподвижно стояли на своих местах и лишь ворочали головами, вслушиваясь в разговор «своей» землянки с остальными землянами. Что касается Вуда, то он и правда сперва разгневанно вытаращился, но затем… предложил спросить мнения клыкастых. Только легко было сказать «спроси»! Где бы они сейчас стали искать маркерную доску?       Что ж, попытка — не пытка, в итоге решила миссис Джефферосн и начала объяснять ситуацию жестами. С минуту Нашатырь и Дедуля озадаченно смотрели на ее имитацию жвал и цифр пальцами, пантомиму «мы с вами находимся в здании, а вокруг него — во-о-от такой огромный мир» и прочие менее удачные кривляния. Смотрели и кратко переговаривались. Наконец старший «хищник» глухо хрюкнул, словно бы от смеха, и, подняв руку, откинул крышку встроенного в наруч устройства.       — Бомба! — абсолютно не мужественным голосом пискнул кто-то из военных, но тревога оказалась ложной. Из наруча Дедули выскочила тонкая струна и заколебалась в воздухе. Миг — и она замелькала так быстро, что взгляд перестал ее улавливать, тогда из устройства вырвался голубоватый пучок света, и на импровизированном «экране» появилось дергающееся изображение, напоминающее показания радара. Вокруг жирной, ярко сияющей точки в центре располагались точки поменьше. Две из них были близко, и еще несколько неуверенно перемещались в отдалении. Подтверждая появившуюся догадку, Дедуля указал на большую точку, а затем хлопнул себя по груди.       — Дедулечка, а вот эти ребята, они сюда зачем идут? — приближаясь и показывая на второстепенные огоньки, спросила Зоя и внимательно поглядела на «Серого». Убедившись, что тот готов выслушать вопрос целиком, она показала «злую руку», после чего взглядом попросила Нашатыря перевести. Нашатырь послушно прострекотал что-то, что, как Зоя надеялось, обозначало ксеноморфа. Дедуля удовлетворенно рыкнул. Тогда Зоя рубанула по «шее ксена» ребром второй ладони и снова показала на маячки прячущихся в лесу Охотников. Нашатырь с одобрением заурчал и в знак согласия наклонил голову вперед, Дедуля сделал то же самое.       — Так, теперь подождите, внимание, — выставляя вперед ладонь, проговорила женщина.       — Что они говорят? — не выдержал за ее спиной Вуд.       — Терпение, майор, пока все подтверждается, — не оборачиваясь, отозвалась Зоя, после чего еще раз показала на «радар», перевела палец на военных и одновременно провела по своему горлу, завершив «фразу» характерным вопросительным наклоном голову к плечу.       Ответить на этот раз поспешил Нашатырь. Он совсем по-человечески мотнул головой из стороны в сторону и, ударив в свой нагрудник, изобразил двумя руками крест, обозначая запрет, а затем еще раз повторил всю последовательность, добавив к ней изображение «злой руки» и в нужный момент указав на отряд Вуда. Дедуля звонким щелчком подтвердил, что ничего не имеет против, и свернул голограмму. Зоя медленно поклонилась и с чувством огромного облегчения повернулась к военным.       — Он говорит, что лично дал им распоряжение не трогать людей, — перевела Зоя. — Он говорит, что те, другие, «хищники» прибыли, чтобы помочь уничтожить оставшихся ксеноморфов. Теперь, когда «Серый» и «Черный» на свободе, люди уже не представляют для них интереса. Поэтому ваши подчиненные еще живы, майор. Наверное, они убили нескольких, обороняясь, но стараются не причинять вреда другим. Прикажите их пропустить, и больше никто не пострадает. Прикажите, ну пожалуйста!       Слушая ее, Вуд хмурился все больше и больше, а когда она договорила, буркнул:       — Не положено. — Потом помолчал и добавил, бросив быстрый взгляд в сторону Нашатыря: — Неужели вы верите ему настолько, что готовы поставить на кон все? Свою жизнь, чужие жизни, будущее человечества, наконец?       От этих слов Зоя на миг опешила, и Нашатырь, такое впечатление, что тоже заколебался. Но тут произошло нечто непредвиденное. Дедуля устало зарокотал и направился к Вуду. Опущенные было стволы винтовок снова взметнулись вверх, но старый «хищник» не обратил на это никакого внимания. Он обошел Зою и, встав перед майором, уверенно протянул ему руку.       Это был он, сомнений не оставалось. Даже скудное освещение, позволяющее различать только общие контуры, не продлило обнадеживающего неведения. Даже слезы, застилающие глаза, не смогли замаскировать этот пугающий и ненормально притягательный образ. Потому что Лиззи не столько видела, сколько ощущала. Это точно был он, его бы она ни с кем не спутала. Даже с закрытыми глазами она бы поняла, кто явился. Чернее ночи, опаснее ксеноморфа, худший из кошмаров — пред Лиз стоял Пантера собственной персоной.       Что он мог сейчас с ней сделать? Все что угодно. Что собирался сделать? Не хотелось этого знать… Не хотелось принимать реальность, в которой страшный сон начнет сбываться. Секунду назад Лиззи думала: «Спасите меня, спасите, ну хоть кто-нибудь!» Теперь она думала иначе: «Только не ты! Почему это оказался ты?»       Но это оказался он. И все было куда хуже, чем во сне. Свободный монстр и обездвиженная жертва. Как знать, возможно, вариант с ксеноморфом и обгладыванием лица был не так уж и плох…       Пантера не двигался. Просто стоял и смотрел на Лиз. А Лиз как зачарованная смотрела на него, не в силах отвести взгляд и даже не моргая. Он впервые был так близко, их впервые не разделяли двери, решетки и стекла. Впервые… Нет, знакомство с Нэшем было не в счет. Если бы сейчас пришел Нэш, Лиззи завопила бы от радости. Ее устроил бы, наверное, даже спаситель в лице Большого чувака. Но только не Пантера.       Маска скрывала выражение «хищника», но Лиз отчетливо ощущала на себе его взгляд. И то, каким был этот взгляд, пугало еще сильнее. Потому что он не подходил ни под один из известных критериев: не добрый, не злой, не алчущий, не анализирующий и уж тем более не любопытный. Но и не безразличный. Потому что безразличный взгляд не пронзает насквозь. А это был форменный рентген, заставляющий чувствовать себя не просто беззащитной, а обнаженной. Внутри все сжалось, и дышать стало еще труднее. Слезы, которые почти высохли от потрясения, побежали снова.       Внезапно Пантера опустил голову и как будто на секунду о чем-то задумался, но затем снова поглядел на Лиз и уже без колебания потянулся к ней рукой.       — Пожалуйста… Пантера, прошу тебя… Не надо, — давясь слезами прошептала девушка, не до конца понимая, о чем именно следует молить это опасное существо, вернувшее себе былое превосходство и вряд ли теперь, после всего случившегося, способное испытывать к людям хотя бы малейшее сострадание.       Кулак сжался, и два узких лезвия выскочили из пазов в наруче, заставив девушку в страхе зажмуриться. Она уже приготовилась ощутить погружающийся в тело металл, но, как ни странно, боли не последовало. Вместо это окутывающий землянку упругий кокон затрещал и натянулся, а затем лопнул — с одной и с другой стороны. Лиззи почувствовала, что ее путы ослабли, и тело стало крениться вперед; остатки жгутов принялись друг за другом рваться, издавая звук канцелярских резинок, а ноги снова почувствовали опору и тотчас же подогнулись от слабости. Но упасть девушка не успела — чья-то твердая рука подхватила ее и, с неожиданной аккуратностью вытащила из тенет.       От первого за несколько часов вдоха полной грудью закружилась голова. Лиз непроизвольно отыскала опору и буквально повалилась на нее, вцепившись пальцами во что-то металлическое и уткнувшись лицом во что-то теплое и кожистое. Одновременно в нос ударил настолько сильный и едкий запах, что мысли начали стремительно обретать ясность. «Боже мой», — только и смогла подумать Лиззи, когда через мгновение наконец-то осознала происходящее.       Осторожно отстранившись, девушка узрела перед собой размеренно дышащее брюхо рептоида. Покрывающие его мелкие чешуйки слабо поблескивали в полутьме. Лиз медленно подняла голову и сразу же встретилась с непроницаемым взглядом черных линз. Первым желанием было поскорее отскочить назад, однако выяснилось, что рука Пантеры продолжает ненавязчиво, но крепко придерживать спину землянки. Вероятно, попытка вырваться из этих чудовищных объятий провалилась бы, даже толком не начавшись. К тому же ноги стали совсем ватными…       Лиз замерла, беспомощно всматриваясь в закрытое маской лицо. Похоже, оставалось лишь одно: покорно сдаться на милость Пантеры и ждать, что же он изволит сотворить с внезапно попавшейся ему самкой человека дальше.       Майор Вуд никогда бы не подумал, что в трезвом уме пойдет на такое… Но все последние события были подтверждением того, что стандартные протоколы даже не собираются работать, а самое ненормальное решение может все спасти.       Докладывать шефу он не стал. Это бы все усложнило и… Какого черта, времени и так оставалось шиш да маленько. А когда все закончится… Бест поймет. На самом деле трудно отыскать более понимающего человека, чем он.       Тем не менее Вуд сам до конца не верил, что отдает это распоряжение. И связист Грег тоже не верил до последнего. Не верил все время, пока доставал и устанавливал ретранслятор. И во время сеанса связи странно смотрел. Командующий спецотряда наверху тоже трижды переспросил, ссылаясь на помехи. Пришлось уже прикрикнуть. Хотя раньше Вуд первым бы назвал сумасшедшим того, кто отдает приказ пропустить вооруженных инопланетян на базу.       Крючкоротые пристально наблюдали, не вмешиваясь. Когда от парней пришло подтверждение, что они готовы отступать, доктор Зои передала информацию своим дружкам, и младший тоже начал что-то набирать на своем устройстве. Систему их связи, к сожалению, так и не удалось как следует изучить, но при взгляде на ее работу просто брала зависть. В аварийной ситуации у людей в собственном бункере не оставалось альтернативы, кроме громоздкой ультракоротковолновой радиостанции, тогда как у этих супостатов сигнал преспокойненько шел через все слои грунта и бетона с браслета на браслет.       — Майор, кажется, все хорошо, подмога идет, — потратив еще около четверти часа на объяснения с «хищами», уверенно заявила русская. — Мы можем пойти и встретить их наверху.       — Да уж, просто отлично все, — саркастически буркнул Вуд.       — Нам теперь придется вернуться? — осторожно спросил лейтенант Родерик и, показав глазами на женщину и двоих ее спутников, пояснил: — Чтобы их сопроводить, а то ведь…       — Я сам сопровожу, — прервал его майор. — Мы потеряли много времени. Передаю командование тебе. Забирайте очкариков и немедленно возвращайтесь. Если вы их сейчас не вытащите, никто их уже не вытащит.       — Вы о ком? — доктор Зои округлила глаза. Вот ведь святая простота…       — Люди на нижних уровнях, — пытаясь не растерять последние крупицы терпения, отозвался Вуд. — Коллеги ваши.       — Кто? — ахнула русская.       — Пока мы тут болтаем, могло уже и никого не остаться, — поспешно избавил себя от необходимости перечислять имена майор.       С уманами творилось что-то неладное. Еще недавно такие наглые и уверенные, теперь они как будто пришли в абсолютное смятение. Но главное было даже не это. Кошмар глазам своим на поверил, когда мягкотелые вдруг начали отступать!       Не так давно самец выбрался из окружения благодаря ошибке примитивного умановского дрона, но продвинуться далеко не успел, так как на пути показалась новая группа бойцов. Пока он думал, как ее лучше обойти, чтобы не привлекать к себе внимания, троим подопечным остолопам в очередной раз понадобилась помощь проводника.        «Меня опять окружили», — печально доложил Броня.        «Кажется, за мной кто-то наблюдает», — поделился опасениями Вопль.        «Я опять вижу троих, а они меня — нет», — похвастался Гром.       Как раз в тот момент, когда сын Броска решал, к кому подключаться в первую очередь, уманы и начали вести себя странно. Они принялись переговариваться и беспокойно озираться, а затем скучковались так плотно, что положить всех стало возможно единственным залпом из плазмомета. Это было неожиданно. Но еще неожиданнее стал их торопливый отход.       Однако удивляться сейчас было некогда. Сначала следовало помочь парням, а уж потом разбираться в мотивах мягкотелых. Кошмар приготовился вызвать Броню, но малек его опередил.        «Ой, они чего-то уходят», — сообщил Броня. Подтверждением стала картинка с его визора: в кустах действительно мелькнула спина сваливающего прочь умана.        «Мне показалось. Никого там нет», — тем временем прислал Вопль.        «Прости, я опять потерял их из виду», — смущенно извинился Гром.       Сын Броска в недоумении читал сообщения и не знал, что ему на них отвечать. Он переключался от маски к маске и реально больше не видел на пути парней никаких препятствий. Оставалось одно из двух. Либо уманы решили завести яутжей в ловушку, либо на базе что-то произошло, и туда начали стягивать все имеющиеся силы, а на оборону забили. Вариант, что мягкотелые просто устали караулить пришельцев и отправились отдыхать, Кошмар даже не рассматривал.       Что ж, он до последнего старался не отвлекать Сумрака, но сейчас требовалось посоветоваться, потому что слишком уж все выглядело подозрительно. Приказав остальным ждать, сын Броска приготовился набрать сообщение брату, как вдруг увидел, что Сумрак и сам ему уже пишет.        «Договоренность достигнута, вас пропускают. Встречаемся на базе, координаты передам в ближайшее время, когда буду на поверхности. Пока назначь место сбора», — проинструктировал сын Грозы.       — Ну, наконец-то! — вместе со вздохом облегчения вырвалось у Кошмара. Обязанности командующего совсем его измотали, и уже не терпелось вернуть их законному обладателю. Пусть дальше сам воспитывает этих…        «Очень надеюсь, что это не ловушка. Смотрите в оба и действуйте по ситуации. Если будут атаковать, разрешаю симметричный ответ», — не позволив напарнику додумать приятную мысль, прислал сын Грозы вдогонку.       Вот ведь гадство…       — Эх, жаль, что никто из этих двоих здоровяков с нами не пошел, — разочарованно протянул Ленни, когда Вуд скрылся из виду со своей внезапной новой командой.       Шкипер отважно облаял пустой дверной проем, демонстрируя, что «хищников» он в целом также не боится, просто не хотел мешать своим двуногим друзьям в их важных переговорах. Он ведь умный, он все понимает. Он ведь хороший мальчик?       — Тихо, старичок, побереги силы для «ксенов». Ну-ка, сюда, ко мне! — похлопав по бедру позвал Билл, после чего обратился к Ленни: — Нет уж, лучше нам без такого сопровождения. Сами справимся. Как бы еще на третьего крючкоротого там, внизу, не наткнуться. Он-то, поди, не в курсе, что у нас теперь договор…       — Да, у третьего-то, говорили, самый отвратный характер, — подхватил Грег, проворно собирая в чемодан инструменты. Установленный ретранслятор оставался тут, в наборе имелись еще два — их предстояло установить на нижних уровнях.       — А я слышал, что у него просто с головой не в порядке, — заметил кто-то из парней. — Вот они, наверное, его подальше и прогнали…       — Так в него стрелять-то можно? — заволновались остальные члены отряда.       Билл помедлил, прежде чем ответить. На счет «Черного» никаких распоряжений не поступало. Но в сложившейся ситуации открывать огонь первыми вряд ли было правильным решением. Опять-таки, если этот гад откроет огонь первым, будет уже поздно.       — Будьте очень внимательны. Лучше всего вообще избегать такой встречи, — наконец сказал он.       — А если не получится?       — А если не получится, опускаем оружие и принимаем максимально безобидный вид, — не дав себе дополнительного времени на размышления, выпалил Билл. После чего быстро развернулся и махнул рукой, подавая знак двигаться. Обалдевших взглядов парней он уже не увидел. Но отлично почувствовал каждый из них спиной.        «Хищник» наклонил голову набок, и из-под его маски впервые после долгого молчания раздались звуки. Но, к удивлению Лиз, это оказался не грозный рев, а совершенно не подходящая к образу бессердечного головореза протяжная и мягкая, если не сказать нежная, трель. Лиз не была уверена, что правильно поняла интонацию, тем не менее ей показалось, что Пантера попытался сказать ей что-то ободряющее.       Девушка робко улыбнулась, и рука Охотника в тот же миг исчезла из-за ее спины, а сам инопланетянин отступил на шаг. Лиз пошатнулась, но устояла. Не отрывая взгляда от могучей фигуры напротив, она пригладила растрепавшиеся волосы и запахнула на груди рубашку, вернее, то, что осталось от рубашки после когтей «ксена». Футболка, надетая под низ, тоже порвалась, и девушке не хотелось, чтобы Пантера любовался на ее белье. Даже если он не слишком понимал, что к чему.       Некоторое время они просто стояли и смотрели друг на друга. И страх в глазах землянки все больше уступал место восхищению. Подумать только, Пантера не только смог освободиться, но и каким-то образом отыскал свое снаряжение. Он привел себя в порядок и отправился на подвиги. И вот теперь он возвышался над потрясенной девушкой облаченным в доспехи сгустком тьмы — могучий, благородный и опасный, будто демон-воитель из мрачного фэнтези… Лобную часть его боевой маски покрывали шипы, броня на плечах и груди отливала серебром, густая грива, издали напоминающая головной убор фараона, прибавляла облику потусторонней торжественности. Пантера… Кто же знал, что на самом деле ты такой… Такой невероятный!       Сейчас даже малейшее вспоминание о том, что этот величественный воин еще недавно сидел в клетке голым, орал как безумный, истекал слизью и насиловал матрасы, казалось неслыханным оскорблением в его адрес. Лиззи вдруг стало ужасно неловко, что ей довелось все это наблюдать. Хотелось верить, что «хищник» не узнал ее без спецодежды… Хотя, доктор Зои упоминала, что обоняние этих существ не так-то просто обмануть. Да и голос… Он наверняка запомнил ее голос. Так что прикидываться кем-то другим было бесполезно.       Но, как бы то ни было, он ее спас. Спас, несмотря на то, что она так долго была по ту сторону решетки. И теперь уже сомнений не оставалось: его целью не была месть, он просто не смог пройти мимо. Какое же он после этого чудовище…       — Пантера? — осмелилась робко позвать Лиз и тут же неловко умолкла. Вдруг рассердится?        «Хищник» негромко заворчал и словно в замешательстве переступил с ноги на ногу. Неизвестно, понял ли он, что землянка дала ему имя. Возможно, ее слова казались ему бессмысленным набором звуков.       — Пан… — предприняла еще одну попытку девушка, но Охотник, не дослушав, вдруг резко развернулся и зашагал прочь, явно давая понять, что тут их с землянкой пути расходятся.       Потрясенная, Лиз застыла на месте. Безмолвно провожая взглядом быстро удаляющуюся фигуру, она никак не могла разобрать, что именно сейчас чувствует. Это не было облегчение, скорее, наоборот, ощущение… беспомощности? Но лишь когда силуэт Пантеры окончательно канул во мрак, к девушке пришло страшное осознание: она осталась посреди логова чудовищ совершенно одна. Раздумывать дальше было уже некогда.       — Пантера! — уже с совершенно другой интонацией взвизгнула Лиз. — Подожди! Я с тобой! Не оставляй меня тут! — И, мгновенно позабыв о недавних сомнениях, она ринулась вслед за своим спасителем в темноту.       Тяжелая дверь медленно отворилась, и Джон Грин выглянул в темный коридор. Он огляделся и прислушался, но больше не услышал ничьих голосов и не увидел ни единой живой души. Тогда он пожал плечами и, пробормотав: «Послышалось», снова скрылся в своей мастерской. Там ждали остывший кофе и незаконченная партия в шашки с сержантом Филиппом.       Сомневаться не приходилось: если бы Зоя и ее друзья-Охотники попытались выйти на поверхность самостоятельно, все закончилось бы очень и очень плохо. Начиная с того, что им вообще могли не открыть (и тогда «хищники» не постеснялись бы применить свое оружие), заканчивая стрельбой на поражение (итог, в целом, получился бы тот же самый). К счастью, с ними был Вуд, и сейчас, в по-настоящему непростой ситуации, этот импульсивный человек показал такой образец выдержки, что мнение миссис Джефферсон о нем полностью поменялось.       Конечно, лица военных из оцепления надо было видеть… Когда вслед за майором и Зоей показались двое инопланетян, о чьей смертоносности уже давно слагали легенды, бедные ребята побелели как полотно. Те, которые были неспособны побелеть в силу цвета кожи, вытаращились так, что их глаза стали напоминать гляделки персонажей из «Симпсонов». Но ослушаться приказа командира никто не осмелился. Пропустили без вопросов.       Что касается Зои, то она мысленно молилась лишь об одном: чтобы клыкастые ничего в самый ответственный момент не выкинули. Она была почти уверена в благоразумии Нашатыря, но ключевым тут являлось коварное «почти». Дедулю она знала хуже и не то чтобы ждала от него глупостей, но все-таки опасалась недоразумений из-за разницы культур. Тем не менее Дедуля уже продемонстрировал, что способен хорошо подстраиваться под ситуацию, и это вселяло большие надежды. Когда он додумался пожать Вуду руку, Зоя готова была аплодировать его находчивости, ведь подобный обычай определенно не был характерен для «хищников». Как-то Зоя пыталась нарисовать Нашатырю «дружбу» или «перемирие», изображая двух существ, пожимающих руки, и он с трудом понял смысл пиктограммы, а когда Дедуля использовал для общения с людьми этот типично людской прием, Нашатырь выглядел не менее изумленным, чем сами люди. Но если прикинуть, сколько Дедуле могло быть лет, то напрашивался вывод, что на Земле он за свою охотничью карьеру бывал не раз, а значит еще и не такое мог подсмотреть и запомнить. И то, что он видел в людях не только добычу, но и цивилизованных существ со своими традициями, немало добавляло старикану шарма.       Дополнительным источником волнений оставался Вредина, который, хоть здесь и не присутствовал, но также мог оказать свое влияние в самое неподходящее время. Исключить вероятность его встречи со спасательным отрядом было нельзя, так же как и предугадать ее исход. Учитывая характер Вредины, исход мог стать неблагоприятным. Вплоть до прекращения с таким трудом достигнутого перемирия. Зоя, конечно, просила Дедулю предупредить подчиненного, и старик даже что-то набрал после ее просьбы на своем браслете, но не факт, что это было именно сообщение «Черному». Поэтому уж лучше бы люди и третий «хищник» вообще не встречались…       Впрочем, пока все как будто бы шло хорошо. Даже слишком. Без заминок и лишних церемоний два молодых солдатика вызвались сопроводить Вуда и его спутников во временный штаб. Скорее всего, Вуд прекрасно знал, куда идти, но безопасность никогда не бывает лишней. О конвоирах стоило сказать отдельно. Зою поразило их внешнее спокойствие. Парни поразительно быстро оправились от первого шока. Впервые оказавшись так близко к инопланетным головорезам, они наверняка и сейчас дрожали как осиновые листы, но при этом вида не подавали и вообще держались прекрасно. Вуд поглядывал на них строго, но с гордостью. Наверное, лично обучал реагировать на любую непонятную хрень с каменным лицом. Сам он, кстати, уже полностью освоился и бодро вышагивал рядом с Дедулей, как будто клыкастый был приезжим генералом на экскурсии. Что интересно, Нашатырю майор, судя по всему, доверял куда меньше.       Проходя мимо общежития, Зоя с изумлением заметила, что к окнам с той стороны прилип практически весь состав «Ромашки». Люди во все глаза глядели на диковинную процессию и взволнованно переговаривались.       — Майор, а сотрудников разве не эвакуировали? — шепотом спросила Зоя, осторожно придвинувшись к Вуду.       — Надо будет — эвакуируем, — нехотя буркнул тот.       — Вы что… все скрыли? — от страшной догадки женщина быстро прикрыла рот рукой.       — Вы бы предпочли, чтобы нас тут всех подорвали? — ответил майор вопросом на вопрос. По-прежнему без воодушевления, но с настолько будничной интонацией, что Зое стало совсем жутко. Что же получалось? «Ромашковцы» показательно впадали в панику из-за инопланетного обещания уничтожить базу, но на самом деле тоже рассматривали такой вариант? Тупо подорвать все вместе с людьми? Чтобы никто уже ничего не рассказал??? Боже… Некоторых вещей действительно лучше не знать…       Если так, то, конечно, загнать персонал в общагу и приказать не высовываться было вполне достойной альтернативой эвакуации. В конце концов, за периметром разгуливали «хищники», которые до недавнего времени не рассматривались как союзники даже гипотетически, а «ксены» были надежно заперты под землей, так что наземная территория базы во всех отношениях оставалась самой безопасной.       Идти слишком далеко не пришлось. Штаб располагался в одном из небольших строений за общежитиями, которое, судя по всему, раньше выполняло функцию склада. У входа громоздились многочисленные ящики, мешки и какие-то закрытые брезентом конструкции. Очевидно, их в спешке вытащили наружу, чтобы освободить место.       Мистер Бест, конечно же, находился в штабе и был погружен в работу. В данный момент он проводил совещание с несколькими офицерами. Подчиненные организовали ему большей стол, ноутбук, телефон и даже кресло, позволив устроиться с привычным комфортом. Большую часть стола занимала карта, густо обклеенная разноцветными канцелярскими стикерами. Видимо, они использовались вместо флажков для обозначения собственных сил и сил противника. Вызывало уважение то, насколько оперативно «ромашковцы» переключились на аналоговые методы, лишившись навороченных интерактивных мониторов и прочих облегчающих жизнь устройств, — ведь все это осталось на базе под бдительной охраной «ксенов».       Стоило в помещение войти Вуду с Зоей, «хищами» и конвоем, как присутствующие тут же бросили совещаться. Военные разошлись и заняли положенные позиции: двое встали по бокам от руководителя и еще четверо выстроились вдоль стен как караул. Беста, конечно, уже оповестили о необычных визитерах, во всяком случае удивленными не выглядели ни он сам, ни его подчиненные. Впрочем, восторга на лицах тоже не читалось.       Обошлись без приветствий. Бест лишь поднял на вошедших мрачный взгляд и с раздражением проговорил:       — Да сколько ж можно… — явно намекая на то, что ситуация с появляющимися в неожиданных местах инопланетянами не должна повториться настолько часто.       Старейшина Глыба оказался приятно удивлен. В очередной раз. Кто бы мог подумать, что ситуация из патовой превратится выигрышную? Сначала появился этот юнец, сын Вожака Грозы... Времени пообщаться особо не было, но пару вопросов Глыба ему задать успел. И мысленно сделал относительно молодого воина несколько важных заметок.       Во-первых, ему не показалось, он уже слышал об этом Сумраке, да не где-нибудь, а в Совете. Почти два года назад, когда охотник вдвоем с напарником зачистил «Остров». Глыба уточнил, и юнец скромно подтвердил свою причастность. Тогда Старейшина спросил, кто его обучал, и оказалось, что кто только ни обучал… включая Пустошь! Давая ответ, Сумрак в какой-то миг заколебался, словно не был уверен, стоит ли упоминать Великого, но все-таки упомянул. Он поступил правильно. Глыбе было важно это знать. Брат… Брат ничего никогда зря не делал. И в ученики кого попало не брал. А кого брал, тех заставлял во что бы то ни стало добиваться успеха. И успехи Сумрака стали очередным тому доказательством. Глыба хотел сказать юнцу об этом, но решил все-таки приберечь хвалебные речи напоследок. Когда уже точно можно будет говорить, что Учитель бы гордился.       Очень, конечно, хотелось спросить про уманку, но этот вопрос Старейшина тоже решил оставить на потом. Смущать бойца в такой ответственный момент не следовало, так что Глыба ограничился молчаливым наблюдением, которое быстро подтвердило, что Сойэ — едва ли не самая важная фигура во всей этой заварушке. Мало того, что она смогла наладить контакт, а затем помогла освободиться. Было видно, что в присутствии этой самочки сам освободитель чувствует себя куда уверенней. При этом не было похоже, что сын Грозы рассматривает ее как потенциальную или состоявшуюся партнершу, больше смахивало на отношение… как к еще одному Учителю. Не Наставнице, не Матриарху, а именно Учителю. Одним словом… К самке яутжа любого ранга юнец не стал бы так относиться. А с этой уманкой у него, судя по всему, была какая-то особая связь. И не все ли равно, какая именно, если это приносило сейчас свой результат? Одно не давало покоя: а точно ли в тех чудесах, которые тут демонстрировал сын Грозы, была заслуга именно Пустоши?       Когда произошел контакт с умановский воинами, Глыба в очередной раз подумал, что уж теперь-то точно резни не миновать, однако ошибся. Эта парочка смогла договориться! У них как будто был какой-то свой язык, понятный только им двоим. Они умудрялись общаться даже без помощи символов и рисунков — жестами, взглядами, еле заметными движениями. Глыба понимал из этого набора в лучшем случае одну четверть. Малявка говорила с сородичами и переводила все Сумраку, а Сумрак уже передавал Глыбе. Потом — в обратном порядке. Так и договорились. И странное дело… В процессе Старейшина сам не заметил, как начал проникаться к уманам, которых еще недавно готов был на кусочки порвать (кстати, вполне заслуженно). Малявка-миротворец, да что ж ты такое творила?       Погода опять испортилась. Порывы холодного ветра гнули деревья к земле; дождь то противно моросил, то превращался в сплошную завесу ливня. Но отвлекаться на климатические капризы было не время. Люди в ожидании замерли перед распахнутыми воротами, за которыми под градом капель шелестел песок и беспрестанно гудел темнеющий в отдалении лес.       Зою хотели оставить в общежитии, но она вовремя напомнила о своей роли единственного «переводчика», так что ей выдали непромокаемую (но, увы, совсем не теплую) накидку и позволили стоять по втором ряду, вместе с Бестом и другими военными. На переднем плане поджидали своих ребят Вуд и Дедуля с Нашатырем.       Миссис Джефферсон то и дело украдкой косилась на руководителя базы, который продолжал сохранять абсолютное хладнокровие даже в такой фантастической ситуации. Все-таки этот человек был невероятен. Заходя в штаб, Зоя ожидала всего что угодно — от хитрой ловушки и допроса до долгой и бессмысленной полемики по поводу внезапной дружбы с клыкастыми. Но вместо этого последовали четкий и лаконичный военный доклад от Вуда и не менее четкие указания от Беста. Он не стал сомневаться и рассуждать, просто скорректировал расстановку сил, распорядился проконтролировать проход «хищников» через периметр и уведомил о том, что в случае несоблюдения договоренностей инопланетными гражданами последует вмешательство Пентагона. Зоя как могла передала информацию Охотникам, на всякий случай опустив предостережения, так как грань между предостерегающими и угрожающими жестами показалась ей слишком тонкой. Ответом стали довольно явные знаки одобрения и… Зоя опомниться не успела, как оказалась тут — у ворот, под дождем, в числе свидетелей быть может одного из самых судьбоносных для современного человечества моментов.       Первыми из леса вышли люди Вуда. На лицах отозванных с позиций военных читалось легкое недоумение, но вслух никто не возражал — приказ есть приказ. Стоило им преодолеть защитную полосу, войти в ворота и построиться, как между деревьями показались размытые силуэты. Они двигались медленно и бесшумно, как будто бы осторожничая. Лишь голубые искры, временами проскакивающие по их контурам, давали землянам подсказку, куда смотреть.       Нашатырь с добродушным урчанием двинулся навстречу сородичам. Дедуля остался на месте. При этом он стоял в довольно расслабленной позе, опираясь на раскрытое копье, как на посох. А вот «ромашковцы» заметно напряглись. И даже Зоя напряглась. Всегда оставалась вероятность, что что-то пойдет не по плану. Впрочем, дальнейшие события мгновенно заставило ее забыть об опасениях да и вообще обо всех посторонних мыслях: клыкастые стали один за другим проявляться, и наблюдать за этим было настолько интересно, что осознание риска отошло даже не на второй, а на десятый план.       Первым обрела видимость темно-бурая особь, оказавшаяся головы на полторы ниже Нашатыря и гораздо уже в плечах. Грива у этого субъекта тоже была заметно короче Нашатыркиной, причем выглядела как-то неряшливо — из-за небольшой длины у отростков не хватало тяжести, чтобы лежать аккуратно, поэтому нижние торчали как попало, а верхние «хищник» собрал на самой макушке в нелепый хвостик. Броня пришельца не отличалась какими-либо изысками, но производила странное впечатление. Как будто наплечники, нагрудник и поножи были взяты от разных комплектов. Фишка это конкретного воина, безалаберность или простое нищебродство, Зоя даже гадать не стала. Доспехи выглядели довольно грязными, но в этом как раз ничего удивительного не было, учитывая погоду и обстоятельства. Маска напоминала ту, что когда-то носил Нашатырь, но с более острыми линиями. За каждым плечом незнакомца притаилось по увесистой пушке.       Поведение мелкого «хища» тоже вызвало немало вопросов. Сняв маскировку, он первым делом с кошачьим урчанием полез к Нашатырю бодаться. Тот, правда, сразу же оттолкнул сородича и строго на него рявкнул, но предпринятая дисциплинарная мера как будто бы не слишком подействовала, по крайней мере, никаких признаков повиновения Зоя за заморышем не заметила.       Вторым обрел видимость высокий и поджарый, но более плечистый Охотник бежевого цвета в темно-коричневую полоску. Узор его чешуи напоминал тигриный, но дробился сильнее. Доспехи… Да, они тоже не отличались чистотой, но тут уже был виден определенный стиль. В частности, они выглядели куда более закрытыми, чем у всех прочих «хищников». Маска смотрелась слегка несуразно из-за увеличенного респиратора, чем-то она даже походила на советский противогаз. Полосатый приветствовал Нашатыря легким поклоном и то же самое получил в ответ. А взгляд Зои тем временем уже перескочил на пятерых оставшихся Охотников, склонивших головы гораздо ниже. К своему изумлению, исследовательница обнаружила, что они все имеют абсолютно разный окрас — ну чисто собачья стая, где есть и серые, и рыжие, и в крапинку, и лохматые, и гладкошерстные. Причем многие друг другу при этом родня. Такое разнообразие фенотипов говорит как правило о том, что в популяции смешались несколько подвидов, а еще о том, что отбор давно уже не идет по внешним критериям. У дворняг, например, выживают особи с хорошим иммунитетом и высоким интеллектом, а цвет шерсти — уже дело десятое. У «хищников», насколько Зоя понимала, тоже выживали самые крепкие. И еще, возможно, самые хитрые. Ну, Заморыш ведь уж всяко не силой брал…       Впрочем, пятеро-то были еще даже мельче него. Можно сказать, соразмерные с человеком. Высоким человеком, но все же. При этом, в отличие от Заморыша, они смотрелись пропорционально и гривы имели подлиннее. Откровенно говоря, они производили впечатление хорошо развитого крепенького молодняка. Косвенным подтверждением того, что группа состояла из начинающих бойцов, являлись примерно одинаковые маски и доспехи — очень простые, потертые, кое-где мятые, одним словом, совершенно «казенные» на вид.       Если говорить об индивидуальных различиях, то больше всего среди молодежи выделялась одна особь — с кремово-желтой шкурой, покрытой коричневатыми акварельными пятнами. Из-за такого окраса «хищник» необъяснимым образом вызывал ассоциации с ванильным муссом (наверное, Зоя просто уже слишком давно не ела). Грива этого Десерта была не черная, как у остальных, а… ну да, цвета молочного шоколада. Или даже трюфеля…       Шкура следующего юнца отливала медью. Он даже слегка поблескивал, как старая, покрытая окислом монета, при этом был некрупный и как будто бы слегка с жирком на пузе. «Будешь Денежка», — решила про себя Зоя. Для Денежкина соседа кличка также придумалась моментально — он походил по цвету на молотый перец: серый с нечеткими пятнами. Перец был, кстати, покрупнее товарищей, хотя и не самый мощный. А самый мощный, но не самый высокий, имел цвет шкуры, как у Нашатыря — болотно-зеленый с полосами и пятнами на боках и конечностях и светлым брюхом. Этот почему-то напомнил Зое вышибалу из ночного клуба. Поза у него была такая… ничего хорошего не предвещающая. Последний из юнцов тоже был грязно-зеленого цвета, но казался более светлым из-за отсутствия рисунка. Лишь на его плечах и животе виднелся небольшой крап, похожий на веснушки. Что, в общем-то, сразу и определило будущую кличку.       Молодняк был одинаково сырой и грязный (разве что Десерт и Веснушка почище — иначе бы Зоя вряд ли разобрала их истинный окрас), с полными гривами листьев и хвои. А аммиачный запах от всей честной компании стоял такой ядреный, что даже открытая местность не спасала. Как же, наверное, ужасно пахло на их кораблях…       Быстро проведя «смотр» своего отряда, Нашатырь вернулся к Дедуле и что-то прорычал с поклоном. Остальные клыкастые последовали его примеру. Старик отозвался одобрительным ворчанием, после чего повернулся к людям и пафосно повел рукой, демонстрируя численность своих подчиненных. Строго говоря, восемь бойцов — это было даже не обещанное Вудом «полно», тем не менее по лицам «ромашковцев» легко угадывалось, что столько клыкастых враз им видеть прежде не доводилось. Убедившись, что люди не предпринимают агрессивных действий, Дедуля демонстративно выдвинул лезвия и указал в сторону базы.       — Пропустить, — без тени сомнения скомандовал мистер Бест, и военные послушно расступились, уступая дорогу профессионалам.       Он думал, что дальше будет легче, но легче почему-то не стало. Даже когда Старейшина и Советник оказались на свободе, даже когда уманы согласились содействовать, даже когда парни вышли из этого треклятого леса… Лишь когда Кошмар, заорав «Братуха!!!» практически полез обниматься, немного отпустило. Хотя сына Броска тут же пришлось одернуть. Не при уманах же, в конце концов! И не при Старейшине…       Тем не менее Сумрака не покидало ощущение ловушки. И, что хуже всего, он не только шел в нее сам, но и вел за собой остальных. Уманы? Нет, дело было как будто бы не в уманах. Даже имея численное превосходство, они бы уже не посмели нападать. По ним было видно. Даже не так. От них исходило ощущение согласия и смирения. Хотя вообще-то они по-прежнему могли спокойно подорвать базу, дождавшись, когда охотники приступят к зачистке. И их вряд ли бы остановило присутствие на уровнях сородичей. Так что Сойэ следовало оставить на поверхности. На всякий случай. Да и помощь ее больше не требовалось — к чему зря рисковать?       Но все-таки дело было не в мягкотелых.       Жесткое Мясо? Вот уж не надо. Когда это Сумрак в последний раз так волновался у входа в улей? К тому же, большую часть Жесткачей уже удалось ликвидировать. Оставалось добить мелочь, ну и проверить, не вылиняла ли новая Матка. Старую Матку обещал взять на себя Глыба. Оставалось надеяться, что это не станет его Последней Охотой… В любом случае, кто такой был сын Грозы, чтобы что-то советовать Старейшине?       Одним словом, нет, дело было не в Жесткачах и даже не в Матке. И не в Матках.       Совет? Ну, на счет того, что Совет нарушит обещание, можно было не переживать. Подсократить поголовье уманов чисто из принципа они, конечно, могли бы, но Глыба вряд ли допустил бы подобное. А так — зачем это Совету? Корабли гонять, боеприпасы тратить, лишнее внимание привлекать, опять же…       Нет, фортели Совета — это было бы последнее, о чем мог волноваться Сумрак.       И все-таки непонятное чувство тревоги продолжало настойчиво грызть сына Грозы. Сумрак не мог его объяснить, и от этого становилось еще беспокойнее. Ведь все объективные и субъективные риски он постарался участь. Но как просчитать неведомую опасность, которую просто чувствуешь нутром?       Как бы то ни было, тревожность неясного происхождения демонстрировать не следовало. Она могла с легкостью передаться младшим, тогда как Охота требовала от молодняка максимальной собранности и уверенности. Да, впереди могла ожидать ловушка и даже не одна. Но каждый улей полон ловушек, и каждая Охота — большой риск. Так что пора было взглянуть правде в глаза: ответственность, которую взял за свой отряд сын Грозы, заканчивалась прямо здесь, на пороге умановской базы. Что касается самого Сумрака… Всякого рода предчувствия никогда не являлись для него поводом отступать.

КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОЙ ЧАСТИ