Лабиринт забвения

Мир снова был до отвращения похож на лабиринт. Бледно-серое небо без единой неровности, засыпанные снегом ели с едва проглядывающей из-под него мертвенно-зелёной хвоей. Бесконечные завалы снега между ними. Даже внедорожник с повышенной проходимостью стремился завязнуть в сугробах: он вихлял, кряхтел и полз вперёд только благодаря чарам Морни. — Давай, ласточка, лети. Лети, кому говорю! Молодец, солнышко. Некстати вспомнилось, что некоторые пилоты так с барахлящими вертолётами разговаривали. Мон-Со никогда не нравились иррациональные методы взаимодействия с техникой, однако другие лётчики говорили, что им помогало. Морни тоже была уверена, что машина ещё едет только из-за того, что с ней говорят. — Правее, — сказал Мон-Со, сверившись с картой. — Тут нет «правее», — заспорила Морни, яростно выкручивая руль, — правее гора снега, в которой, возможно, скрывается кусок скалы. — Тогда лучше остановиться здесь. Идти на два томаэ и триста маэ дольше, но места удобнее мы можем не найти. Мон-Со не бывал здесь раньше, однако по опыту маршброска на несколько томаэ севернее помнил, что до пограничных постов было уже недалеко. Да и штурманские пометки на карте в этом месте сменились с простых штрихов на угрожающих фиолетовых человечков. — Ладно. — Морни отрывисто кивнула и резко загнала машину багажником в сугроб. — Иситовы ледышки! — Не лезьте в багажник, — со вздохом сказал Ильсор с заднего сиденья. — Я сам всё достану. Вещей у них было рационально мало: три рюкзака, палатка и по два блока батарей для лучевиков на каждого. Планировалось, что вылазка займёт двое суток, в крайнем случае трое. Первые несколько часов они проехали по темноте, чтобы как можно быстрее подобраться на максимально возможное расстояние к границе. Дальше надо было идти пешком, причём границу стоило пересекать в светлое время суток, так как ночью шансы найти там незаметный проход стремились к нулю. Ещё раз взглянув на карту, Мон-Со отметил для себя ориентиры и двинулся к первому из них. — Нам сюда. Кау-Рук мог раздражать, но штурманом он был превосходным. По мнению правителя Шан-Ло, видимо, лучшим на Рамерии. В проложенном им маршруте можно было не сомневаться. — С местным рельефом и в снегу лишнее расстояние прибавит нам почти час пути, — заметил Ильсор, почти бесшумно шедший следом. Мон-Со вообще казалось, что единственным источником шума сейчас был он сам. Шагов арзаков за спиной он не слышал, как и каких-либо природных звуков вроде птичьего крика или скрипа деревьев на ветру. — У границы будем в сумерках, — дополнил Ильсор. — Два варианта, — отозвался Мон-Со, — или пытаться пройти, или ночевать в лесу и ждать утра. — Предлагаю сперва дойти и посмотреть, что это будут за сумерки, — сказала Морни. Они направились в низину — к пропасти, по которой в этой части Серебряных гор проходила граница между Ирмелью и Энар-Таари. Вокруг поднимались заснеженные деревья и редкие скалы. Дорога вилась, непредсказуемо выворачивалась, но всё же это была именно дорога. Под снегом, возможно, лежали остатки покрытия. — Здесь раньше часто ездили? — Раньше? — Ильсор хмыкнул. — До Верховного если только. Но да, тут проходила одна из основных дорог. Если свернём ещё южнее, увидим Аи Нармё, железнодорожный мост. — Самый красивый мост на Рамерии, — вставила Морни. — Мы на нём сидеть любили раньше — там рассветы невероятные. Строго говоря, по-арзакски «Аи Нармё» как раз и значило «встречающий рассвет». Нармё… Эти земли когда-то принадлежали арзакам и назывались, получается, просто местом встречи. Соседей, по всей вероятности. Мон-Со скривился и уставился на карту. Чёрная пометка, обозначавшая мост, действительно нашлась в трёх томаэ южнее. Однако сейчас им не был нужен мост. Их ждала развилка. Путь занял почти весь день. Когда они наконец подобрались к пограничным постам, сумерки уже почти перешли в ночь. Яркие белые прожекторы шарили по снегу, а на постах можно было различить движение патрулей. Тонкая, чтобы не перекрывать мелкий масштаб карты, линия вела вдоль края пропасти по предположительно ненадёжному уступу, который даже нельзя было разглядеть с такого расстояния. Если это «незаметный проход»… Впрочем, чего ещё было ждать от безбашенных даже по арзакскими меркам тэльси? — Остаёмся здесь. Дальше пойдём утром. Ильсор с сомнением покачал головой. — При свете дня они нас заметят — открытое пространство же. Он прав: у пограничников точно есть тепловизоры, от которых не защитит найденная в Ламиэре белая полевая форма. Однако тепловизоры работают и ночью. Днём меньше шансов слететь с уступа. — В темноте мы и до середины не дойдём. — Как насчёт рассветных сумерек? — предложила Морни. — Когда уже не темно, но вдалеке ещё ничего не видно. — Допустимо, — признал Мон-Со. Они вернулись на томаэ вверх по склону и разбили палатку в окружении скал, обеспечивавших укрытие и от ветра, и от случайных людей, если такие тут были. Рассчитанная на трёх арзаков, палатка едва вместила их и рюкзаки. Пришлось устраиваться по диагонали, чтобы все имели возможность хотя бы относительно вытянуться. — Зато холодно не будет, — обнадёживающе заметила Морни, застёгивая последнюю молнию на входе. — Градусник что-то ужасное показывает. Что ж, спать вповалку и в самом деле оказалось не холодно, но при этом довольно неудобно. Мон-Со не смог бы точно сказать, сколько времени каждый раз проходило между моментами, когда кто-то из этих двоих пытался улечься прямо на нём. — Мы с сестрой точно так же отца доставали, когда летом ходили в походы в поля, — сказала Морни под утро. — Чуть место неровное выберешь — обязательно вниз во сне скатишься. — Здесь вроде ровно. — Ты тяжелее нас, — заметил Ильсор. — Под тобой снег быстрее приминается. Идёмте? Они наскоро позавтракали и вернулись к границе. Сумерки рассеивались, но вместо них пошёл снег. В непроглядную мглу мир, конечно, не превратился, но видимость оставляла желать лучшего. — Пусть они примут нас за горных козлов, — постановил Ильсор. Уступ оказался довольно узким, но у края немного забирал вверх, так что по нему оказалось возможно двигаться, упираясь спиной в скалу. Пост пограничников терялся где-то за снежной завесой, система сигнализации молчала. Утро вообще выдалось неожиданно тихим: безветрие, снег падал строго вниз, патрулей не было видно. Примерно на середине уступа Ильсор спросил: — Почему здесь нет автоматических пушек? Насколько я знаю, южная и восточная границы полностью ими оснащены. — Зорн их знает… Должны быть — в конце концов, наш основной противник как раз на западе. Может, особенности именно Нармё? — Ну да, — насмешливо буркнул Ильсор, — гора Ламь, где, по поверьям, жили великаны и хранится колдовской шар какой-то мифической колдуньи. Гора, где плохо работает колдовство… Оборона здесь должна быть самая мощная, разве не так? — Так. В теории. На практике могло быть иначе. Нынешнее военное руководство могло отправить офицера в зону боевых действий, даже не объяснив ему, с кем он, собственно, должен воевать. Вспомнилось удивление Ор-Вас. Несомненно, это не было постоянной практикой, просто Мон-Со как всегда повезло. Пару раз вдохнув-выдохнув, он постарался отбросить раздражение и сосредоточиться на скользком уступе. Действительно, тут не было ни пушек, ни системы сигнализации, ни бдительных наблюдателей. Идеальное совпадение — так с чего на него злиться? Менвиты. Им непозволительно быть такими раздолбаями. Мон-Со, даже оказавшись на противоположной стороне, не мог этого принять. Арзакская хроническая беззаботность, граничащая с безумием, воспринималась уже привычным злом, но вот со стороны менвитских пограничников она оказалась неожиданной. Может, все нормальные кадры перебросили в Кай-Хо? Если даасары не прекратили натиск (а они, вероятно, не прекратили), то там срочно требовалось подкрепление, в том числе из пехоты. Кто-то должен был возводить укрепления вокруг гражданских объектов на границе. С другой стороны, пушки должны были остаться на месте — не бросили же и их на усиление? Мон-Со впервые за долгое время почувствовал, что находится не там, где должен. — Мы прошли, — оповестила шедшая впереди Морни. Уступ стремительно расширился в плато, по которому можно было идти, не опасаясь рухнуть в пропасть. Через несколько маэ снова начинался заснеженный лес, а вокруг по-прежнему падали крупные хлопья снега. Достав карту, Мон-Со некоторое время пересматривал пометки Кау-Рука, вновь превратившиеся в абстрактные узоры, но наконец нашёл нужную линию. — Теперь идём на север. — Он свернул карту и спросил: — Ильсор, на будущее можно как-то встроить карту в лиофон? В наше время таскать с собой бумажные — нерационально. Морни усмехнулась. — Знал бы ты, сколько и чего он хочет встроить в лиофон! К сожалению, в Библиотеке нет нужных специалистов. — Есть Ланат, — буркнул Ильсор, — который на пару с Юнсаром ухитрился взломать её сервер. Которого не существует. Опять Юнсар. В последнее время он слишком часто появляется там, где происходит что-то подозрительное. Маока, взлом… Мон-Со даже догадывался, когда произошёл этот взлом… И курьер Юнсар тогда же мелькал… Та история вообще была недопустимо забыта, хотя в ней до сих пор оставались слепые пятна. Впрочем, это ждёт как минимум до пристройки — не стоит раньше времени заставлять Ильсора сомневаться в товарище. Или кто Юнсар для него? На «Диавоне» Мон-Со казалось, что Ильсор и Морни воспринимали Юнсара кем-то вроде младшего брата или приёмного сына. Правда, со временем другие арзаки сравнялись с ним в этом отношении, но поначалу было заметно. — Как вы познакомились? — спросил Мон-Со. — Около той самой пристройки, — отозвался Ильсор. Это не было ответом на вопрос «как?», но больше он ничего пояснять не стал: начался крутой спуск и разговоры пришлось отложить. Позже к теме вернулась Морни. — Мы познакомились во время очередного обострения. Я служила в Восточном легионе, Ильсор под Нармё искал для Библиотеки какую-то статуэтку… — Первое задание. Библиотека, кстати, была Ирмелийская, хотя я не был на родине уже много лет. Она меня всё равно нашла. — Ну вот. А Юнсар был просто ребёнок, который не в то время не в том месте оказался. Я тогда змеистого колдуна пристрелила… правда, он весь мой отряд положил перед этим. Причём без зрительного контакта, голосом! — Анс-Ин это был, корректор. Не клептоман, но тоже неприятный тип. Похоже, Ильсору довелось столкнуться со всеми колдунами с высокой квалификацией. Мон-Со слышал про Анс-Ина — тот вроде был связан с «Серой коброй» и выступал автором одной из колдовских методичек. Его внезапная смерть под Нармё настолько широко обсуждалась, что даже в глухом восставшем Дерхане, где тогда служил Мон-Со, о ней говорили. — Ты подняла песчаную бурю на несколько месяцев. — Я ей говорил. — Ильсор трагически вздохнул и закончил: — Мы нашли статуэтку — Юнсар нашёл — и разошлись. А на следующий же день они оба явились к пристройке с письмами. По-моему, это всё. Разговор снова оказался прерван рельефом: Кау-Рук не учёл недавний оползень, так что отряду пришлось лезть через камни. Однако оставался ещё один вопрос: — Что ребёнок забыл в зоне боевых действий настолько далеко от населённых пунктов? Мон-Со долго никто не отвечал. Так долго, что, знай он этих двоих чуть хуже, подумал бы, будто они решили его проигнорировать. Но нет, через несколько минут, когда очередной спуск оборвался в знакомой долине, Ильсор всё-таки высказался: — Его притащили люди Анс-Ина. Он был в форме, которую носят студенты-арзаки в технических училищах Энар-Таари. Где-то в Нармё есть такое, и Юнсар, по его словам, был оттуда. Документы соответствовали — иначе как бы Гал-Лес его ко мне в напарники в университет Хан-Ир пристроил? Оправдывает? Вроде правдоподобное объяснение, но не полностью. — Но что было между училищем и пристройкой, — задумчиво пробормотал Ильсор, — определённо хороший вопрос. — Давайте его отложим, — предложила Морни, заглянув Мон-Со в глаза и яростно покосившись на Ильсора. — Сейчас не время сомневаться в чём бы то ни было. Мон-Со кивнул в ответ. Ильсор ушёл вперёд и не видел их молчаливого договора. Минуту это было удобно, но в перспективе грозило неприятностями — карта была не у его. — Не спеши, — окликнул его Мон-Со. — Я знаю эти места — до пристройки дойдём уже через три часа. Ильсор остановился, пропуская его вперёд. Морни по-прежнему шла позади. Весь остаток пути они молчали. Бесконечные подъёмы и спуски сменились относительно ровной долиной, и скоро должен был показаться дом, в котором несколько месяцев прожили Мон-Со и Кэлен. Впрочем, нет. Этот дом благополучно сгорел ещё в середине осо или около того. Странно, но Мон-Со даже не помнил, какой это был день. Он тогда побывал в Ро-Ис по поручению Шар-Лин и, кажется, встретился с братом. Вскоре показалось озеро. Лодка, которой никто никогда не пользовался, вмёрзла в лёд и торчала горбом на совершенно гладкой поверхности воды. Сама вода, несмотря на то, что сумерки только начинались, уже казалась чёрной. Пепелище завалило снегом. Возможно, местные жители разобрали обломки — в конце концов, там всё-таки кто-то погиб. Кем бы он ни был, его зачем-то принесло в глушь в тот вечер, и он, видимо, как раз собирался стучать в дверь, когда дом загорелся. Мог ли вообще диод устроить такое? Или проблема была в проводке? — Мы почти на месте! — с дежурным энтузиазмом возвестила Морни. — Как дойдём, предлагаю сперва разбить лагерь и поесть, а потом уже экспериментировать. Спорить с ней никто не рискнул. Они поднялись по последнему склону и, откопав вход в пристройку, ввалились внутрь. В тёмном, промёрзшем насквозь помещении гнили книги и осенние листья. От скрипучего выключателя зажглись старые жёлтые лампы, издававшие тяжёлое равномерное гудение. Входную дверь закрыли, чтобы защититься от ветра, но вряд ли эта мера могла помочь от холода и сырости. — Мы можем поставить палатку, — предложил Ильсор. — Найдём угол без сквозняков. Например, боковую комнату — там она как раз встанет. Всё равно ночевать придётся. В боковой комнате обнаружилась ржавая раскладушка — кому только понадобилась? Морни с какой-то странной неприязнью выволокла её прочь. Палатка заняла почти всё пространство. Было в этом нечто неправильное, но, пожалуй, палатка в помещении должна была обеспечить достаточно тепла. Пока Морни возилась с ужином, Ильсор всё-таки решил проверить ключ. К двери, расположенной в противоположном конце пристройки, Мон-Со на всякий случай пошёл с ним. Библиотека была слишком непредсказуема, чтобы отпускать Ильсора одного. Арзак долго искал ключ в карманах комбинезона, затем — в поясной сумке. Когда нашёл, долго молча смотрел на него. Ключ дрожал вместе с руками. — Как думаешь, что сейчас будет? — Ильсор поднял голову и уставился в глаза Мон-Со. — Возможны только два варианта, — как можно спокойнее произнёс тот, — либо откроется, либо нет. — На самом деле три, — сказал Ильсор, нервно облизнув губы. — Не откроется; откроется, потому что это нужный ключ; это не тот ключ, но всё равно откроется, потому что… Он наконец решился вставить ключ в замочную скважину. Заскрежетала, осыпаясь, ржавчина. Заскрипел, поворачиваясь, механизм. Замок отчётливо щёлкнул. Дверь подалась назад. — Открылась! — заорал Ильсор и, разумеется, бросился обниматься. А Мон-Со смотрел в открывшийся проём и видел перед собой бесконечные ряды серых стен и тёмную, всепоглощающую грозу над ними. Зорнов лабиринт.