Лабиринт забвения

Если взять любой случайный день из всех прошедших, то в нём обязательно найдёшь что-нибудь новое относительно предыдущего. Десми покатал в голове эту мысль и, фыркнув, отбросил её подальше. Прав Лин-Хес: научную литературу надо разбавлять художественной, а то мысли становятся похожи на физические законы. Однако дела обстояли именно так. Мир простого рабочего был крайне ограничен. Минимально необходимое и никаких мыслей. Но мысли ладно — они холодны, как звёзды, и подчинены логике. А вот чувства… В толще породы иногда встречались пустоты. Иногда они выскакивали столь внезапно, что можно было уронить туда инструмент. С Десми один раз вообще дурацкая история вышла. Пустота оказалась выходом на поверхность, стенка от удара осыпалась — и он полетел вперёд, в слепящий, чирикающий и пахнущий травой внешний мир. Свалившиеся из ниоткуда чувства Десми сравнивал именно с тем моментом. Когда ты вроде бы понимаешь, что с тобой происходит, но оно происходит так всеобъемлюще и оглушающе, что ты теряешься. Зарис, Кэлен и Бейни целиком разделяли это впечатление. Они часто не спали допоздна, обмениваясь новостями, которых за день накапливалась уйма, несмотря на то, что все четверо пребывали в одном и том же замкнутом пространстве. Такие разговоры обычно продолжались до тех пор, пока Ланат и Анрай не начинали кидаться в шумных соседей подушками. Всё было прекрасно, если бы не одно но. Гелли. К ней у Десми сложилось странное отношение, которое трудно было охарактеризовать понятными словами. Он обращал на неё внимание чаще, чем на кого-либо другого. Припоминая всех встреченных ранее арзачек, Десми понимал, что среди них не было никого красивее. Среди менвиток — тоже. Поначалу эта мысль казалась крамольной, но здесь сказывалось воспитание. Менвитки (и менвиты, собственно) всегда прекрасны и неотразимы. Аксиома. Однако они похожи на скалы: с резкими чертами, холодными взглядами, замершими масками лиц. Неприступные. Даже свои, вроде как согласившиеся сотрудничать. Полковник Кау-Рук и Гил-Над немного теплее остальных. Полковник Лон-Гор и профессор Аш-Риа — нейтральны. Полковник Мон-Со держится намеренно холодно и отстранённо, делая исключение для Ильсора, с которым общается чуть мягче. Лин-Хес, наоборот, притворяется своим, много болтает, но внутри он такой же замороженный. Он тоже надевает ледяную маску, когда думает, что его никто не видит. Десми так долго и внимательно к ним присматривался, потому что пытался найти кого-то, кто чувствовал бы себя так же, как он. Кого-то, кто бы тоже подолгу останавливался взглядом на одном, определённом человеке. Менвиты наблюдали за арзаками в целом. Комэска больше интересовал Ильсор и — после поединка — Морни. Арзаки наблюдали за менвитами и друг за другом. Кэлен часто смотрел на Ланата, Гелли — на Лон-Гора, Юнсар — на Морни, Морни — на Мон-Со. Вот у неё-то Десми и заметил схожее со своим настроение, разве что Морни её наблюдения почему-то печалили. Десми уже собирался расспросить её о причинах происходящего, но утренний разговор всё расставил по местам. Особенно помог Ланат. Влюблён? Пожалуй, это было бы вполне… э-э-э… естественно. Сейчас они сидели на диване в кают-компании — ждали, когда Кау-Рук закончит свой осмотр и разрешит идти в медотсек. Десми воспользовался возможностью рассмотреть Гелли в свете нового знания о себе самом. Она решительно не изменилась: невысокая, со скрытой мешковатым комбинезоном фигурой, с равнодушным выражением лица и чуть более живыми, чем раньше, карими глазами. — Долго он, — проворчал Бейни, которому не терпелось вернуться к каким-то опытам. Десми вздохнул, но заводить беседу не стал — химик что-то читал и отвлекать его не следовало. — Менвит имеет право отсутствовать так долго, как сочтёт нужным, — заметила Гелли. Сейчас её тон стал более миролюбивым, но непоколебимая твёрдость правил никуда не делась. В воображении Десми она рисовалась этаким ежом из железных штырей, болезненным для остальных, но не для носителя. Шлюз раскрылся, пропуская кого-то. Десми краем глаза отметил серый комбинезон — Аш-Риа или куда-то запропастившийся Лон-Гор. — Эм-м… — протянул Бейни, оторвавшись от книги. Обернувшись, Десми разглядел совершенно чужого менвита. Тёмные волосы, одежда явно не по росту — запястья торчат из рукавов, красные потёки на шее. Он слегка покачивался вперёд-назад и вдруг бросился в атаку. Десми сдёрнул Гелли с дивана и оттолкнул прочь. Сам угодил в захват — менвит вцепился ему в локоть. Что делать? Исит, что делать? Бура рядом нет. Кресла привинчены к полу. Ничего нет. Ногой под колено, как Морни учила. Пошатнулся — и только. Не та нога. Опорную надо. — Ай! Липкие пальцы сдавили локоть до потери кровотока. Менвит медленно выворачивал руку из плеча. Получай! Упал. Коленом в челюсть. Отдай руку, гад! Сбоку подскочила Гелли с карандашом. Ткнула менвита куда-то в плечо, и захват разжался. — Бежим! — Бейни рванул их обоих в коридор. На выходе Десми вдавил кнопку, закрывающую шлюз. Фора в пару минут. Куда? Они пронеслись по коридору, завернули за угол и, со скрипом тормозя по гладкому полу, налетели на Лин-Хеса. Все четверо прокатились ещё на маэ дальше. — Масса встречного тела недостаточна для нейтрализации кинетической энергии снаряда, — весело прокомментировал Ланат, шедший рядом с лётчиком. — Там кто-то непонятный, — сообщил Десми, пытаясь подняться. — Он на нас напал, но Гелли что-то с ним сделала… Гелли, что ты сделала? — Вызвала расслабление мышц. Это безопасно. Десми, нельзя бить менвитов. Лин-Хес, пытавшийся аккуратно отцепить от вышивки на куртке её косу, пробормотал нечто нецензурное и спросил: — Кто это был? И где он сейчас? — В кают-компании, но мог уже выйти, — ответил Десми. — Не знаю кто. Высокий очень, тёмные волосы… — Так. — Лин-Хес помрачнел. — Идите-ка… на кухню. Там хоть ножи есть, если что. Арзаки не стали спорить и ушли. Лин-Хес остался в коридоре один.

***

Арзаки убежали. Лин-Хес стряхнул с куртки пару выдранных из причёски Гелли волосков и направился к кают-компании, стараясь двигаться бесшумно. Коридор плавно скруглённой линией повернул влево. Лин-Хес прижался ко внутренней стене и заглянул за угол. Никого. Он уже сделал первый шаг, когда в уши ввинтился высокий визг системы оповещения. Кто-то чихнул в микрофон? — Внимание! — раздался голос штурмана. — Внимание! ЧП в анабиозном отсеке. Просьба оставаться в отсеках и не выходить в коридоры. Коммуникатор… Почему никто до сих пор не создал для бодрствующего экипажа общий канал? Сейчас бы оперативнее были. Ну да, кто думал о происшествиях в полёте? Всех расовый конфликт куда больше занимал. В коридоре по-прежнему никого не было. Лин-Хес добрался до шлюза в кают-компанию и, встав сбоку, под прикрытием стены, открыл его. Никого. Ушёл? Ответвлений в этом коридоре не имелось, мимо Лин-Хеса никто не проходил. Значит, он направился в противоположную сторону. Что там? Центр управления, машинное отделение и шлюз бортового компьютера. Ну, к последнему он вряд ли попадёт, а вот остальные места сейчас потенциально опасны. Всё-таки выудив из кармана коммуникатор, Лин-Хес написал штурману: «Обнаружен неопознанный менвит. Отслеживаю».       «Это Тау-Мит. Помните анимированную змею?» Змею Лин-Хес помнил. Если убитый капитан восстал таким же образом, то… То кто-то должен был для начала выпустить его из криокамеры. Вариантов было пять: Ильсор, Гелли или один из полковников. Справа показался красный свет рамки шлюза. Лин-Хес едва покосился в его сторону — компьютер защищён надёжнее резиденции Ан-Лан, убежища великих параноиков. Машинное отделение. Зелёная рамка, сирена не включилась. Но Тау-Мит при жизни вполне мог туда войти. Вряд ли система безопасности умеет определять, жив ли нарушитель. Впрочем, что-то странное Ильсор всё-таки заметил: перед тем как Лин-Хес ушёл, он вскочил и убежал куда-то, чуть не разбив планшет о створку шлюза. Лин-Хес подался в сторону машинного отделения, но вспомнил, что у него самого допуска как раз нет. Рискнуть и проверить? Шлюз растворился сам. За ним, как оказалось, была шахта, из которой тянуло маслом и чем-то незнакомым. Откуда-то снизу, осторожно осмотревшись, вылез Кэлен. — Всё в норме? — По данным дежурной проверки, да. — Про ЧП слышал? — Да. В антигравитации тяжело долго находиться, вот и вылез. — Иди в сторону кухни, там никого. Тау-Мит, конечно, мог пройтись по кругу, но Лин-Хес сомневался, что ему хватило бы времени. Из жизненно важного в этой стороне остался только центр управления. Туда войти Лин-Хес тоже не мог, однако Юнсар мог открыть шлюз. Надо было проверить, не напали ли на техника. За ещё одним плавным изгибом коридора наконец показался Тау-Мит. Тёмные волосы, серый комбинезон с чужого плеча… Капитан напал на Лон-Гора? Аш-Риа был выше, склад далеко… Лин-Хес всё ещё шёл, на свой взгляд, совершенно бесшумно. Но Тау-Мит начал поворачиваться в его сторону. Стали видны мёртвые глаза — тусклые, пустые. Как у загипнотизированного. Красная полоса на шее. Перекошенный рот. А потом всё вдруг погасло. И диоды, и белая рамка перед центром управления. Катастрофа?

***

После ночной вахты предписывалось лечь спать. На этот раз не удалось: Кау-Рук сообщил о ЧП. Анабиозный отсек. Что там произошло, если штурман попросил не ходить по коридорам? Через несколько минут отключилось электричество. В распоряжении Мон-Со остались только коммуникатор и валявшийся где-то в комнате фонарь. В последний раз он был нужен на тринадцатый год первого полёта, когда в жилом отсеке обнаружились проблемы с проводкой, а после этого фонарь лежал… Вот он, внизу встроенного шкафа. Экран коммуникатора, которым Мон-Со освещал район поисков, мигнул — сообщение от Кау-Рука. Надо было достать рации — регламент не обязывал, но они сейчас были бы удобнее.       «Кто-то выпустил Тау-Мита и запер в его ячейке Лон-Гора». «Что со светом?»       «Аварийный режим? Я заперт в анабиозном отсеке — шлюз задраен, но всё работает». «Диавона» переключилась на другой режим работы. Экономия энергии и оранжевый протокол безопасности. На жёлтом анабиозный отсек не изолировался. Столько проблем из-за одного… Стоп. Мёртвый лётчик покинуть капсулу самостоятельно точно не мог. И вряд ли ему помогли свои. На корабль проникло волшебство Беллиоры? Звучало как полный бред. «Может ли колдовство перегрузить систему питания?» Странно спрашивать об этом Ильсора, но у инженера всё же могут быть идеи на этот счёт. Насколько помнил сам Мон-Со, рамерийские колдуны на электричество никак не влияли.       «Да».       «Я должен перезагрузить бортовой компьютер».       «У вас при себе пистолет?» Арзаки зачем-то вернули менвитам табельное оружие в первую же неделю полёта. Лон-Гор был склонен считать, что это своеобразная проверка на доверие. Он назвал её арзакской рулеткой. «Вам нужна защита?» Конечно, оружие оставалось также у Ильсора, Морни и Ланата, однако решение выдать пистолеты менвитам нельзя было назвать адекватным. Хотя… Может, Ильсор подозревал нечто подобное? Диверсию в отношении менвитов. Тот, кто убил Тау-Мита, находится среди бодрствующих?       «Мне нужно выйти из центра управления. Тау-Мит мешает». «…Придите и уберите его отсюда», — дополнил про себя Мон-Со, уже выходя из каюты. Не то чтобы это было так важно в критической ситуации, но Мон-Со был последним, кого стоило просить разобраться с Тау-Митом. Фонарь отбрасывал блики, обрисовывашие контуры стен. Восемь маэ мимо кают штурмана и генерала. Плавный поворот налево. Тихо. Мон-Со заглянул в коридор, ведущий к машинному отделению. Тау-Мит преследовал кого-то — Лин-Хеса, кажется. Шлюз за спиной открылся. Обернувшись, Мон-Со заметил склонившегося над приборной панелью Юнсара. Прижившаяся рыбина нарезала в своём цилиндре панические спирали. Ильсор, во время открытия стоявший, как и положено, сбоку от шлюза, вышел в коридор. — Вас нужно проводить? — Если не трудно. — Арзак кивнул. Они молча прошли по пустому коридору до всё ещё светящейся красной рамки. Ильсор наступил на неё, и шлюз растворился. Стена здесь лишь немного уступала толщине внешнего корпуса, а сам шлюз оказался тройным. — Проходите, — пригласил Ильсор. — Заодно исправим ошибку… уставного характера. — В каком смысле? В рубке бортового компьютера оказалось довольно тесно: свободный маэ у входа, два кресла и приборная панель, занимавшая всё пространство с трёх сторон. Верхние диоды не горели, помещение освещалось только синими точками на самой панели. — Допуск должны иметь двое, — сказал Ильсор, садясь. — Генерал не с нами, так что… — У вас же есть Морни. — Морни ничего не смыслит в технике, если техника не стреляет. Прекрасная женщина. Если бы не излишняя эмоциональность, сошла бы за менвитку. — Ланат? Ещё и профильный специалист. — Почему вам не нравится ваша же кандидатура? — вопросил Ильсор, закатив глаза. Перед ним по экрану бежали красноватые строчки кодов. Справа, напротив Мон-Со, появились контуры «Диавоны» в рыжих пятнах, которыми обычно обозначают воспаления в медицинских книжках. — Моя кандидатура меня полностью устраивает, — усмехнулся Мон-Со. — Я получу допуск к компьютеру… и смогу отключить его для вас. — Вы слишком любите правила, чтобы устраивать диверсии в полёте. И вы не знаете «Диавону» настолько, чтобы решить проблему вроде сегодняшней. Красные коды остановились. Ильсор подумал пару секунд и ввёл комбинацию из десяти цифр, после которой контур звездолёта трижды перевернулся в разных плоскостях. — Можно подумать, вы понимаете, что происходит. — Понимаю. На Беллиоре, как мне сообщили мои коллеги по Библиотеке, мы влезли в логово двух конфликтующих сущностей. Одна из них оставила свой след нам на память или вовсе проникла на звездолёт. Приборная панель погасла, оставив их в полной темноте. Достать фонарь? Один… два… три… О чём вообще болтает инженер? На пятой секунде синие диоды снова зажглись. По экрану проплыл одиночный зелёный код. Ильсор отправил ему вдогонку восемь девяток. — Почему мне кажется, что вы сказали что-то лишнее? Ильсор повернул голову и ответил одним нечитаемым взглядом. Отвернулся обратно к панели и включил систему наблюдения. Камеры нашли отсеки, где что-то происходило, и на экран вышла трансляция. Юнсар сидел в центре управления, Аш-Риа, Десми, Гелли и ещё кто-то — на кухне. Кау-Рук мерил шагами анабиозный отсек. — Твоя ж най-шу! Следующую камеру чуть не разбили. Тау-Мит загнал Лин-Хеса в угол, но лейтенант сдаваться не собирался. Драка осталась за кадром, но последним ударом Лин-Хес шарахнул Тау-Мита лицом о стену. Мёртвый глаз мерзко проехался по объективу камеры. Капитан осел на пол, неестественно свернув голову. Мон-Со скривился. Лин-Хес действовал совершенно правильно, однако зрелище граничило с надругательством над трупом товарища. — Он уже был мёртв, — напомнил Ильсор, неверно истолковавший ситуацию. Он потянулся было в сторону Мон-Со, словно собирался взять его за руку, но потом передумал. — А по поводу лишнего… Я, знаете ли, ещё много такого могу рассказать. Зачастую полезного. Но вы мне гарантированно не поверите. Стоит? Бледное лицо в синеватом свете выглядело равнодушным, но в тёмных глазах затаились авантюрные огоньки. Если арзакская рулетка существует, Ильсор — её большой фанат. — Рассказывай. За два с лишним года Мон-Со привык обращаться к нему на вы, но сейчас вырвалось «ты». Он был слишком раздражён, чтобы оставаться вынужденно вежливым. — Взаимно, если нет возражений, — сказал Ильсор, вновь вернувшись к кодам. — У арзаков нет этого «вы» для одного, и меня всю жизнь бесит необходимость его использовать. — Договорились. Мон-Со начало казаться, что всё, начиная с сирены, было только для того, чтобы этот разговор состоялся. Или, по крайней мере, Ильсор давно планировал это обсудить. — О какой библиотеке ты говорил? Коллеги по библиотеке — или как он там это назвал? Раз уж собрался выдавать информацию, пусть выдаёт. — Библиотека — нечто большее, чем просто библиотека. В ней собраны знания и память всех, кто когда-либо жил на Рамерии. Книги, дневники, артефакты… Некоторые существуют вне Библиотеки, и их столкновения с людьми часто приводят к катастрофам. Поэтому мы собираем артефакты и прячем в Библиотеке. На экране появились синие коды. Рыжие пятна с контура «Диавоны» постепенно пропали. Зажглись потолочные диоды. — Кто «мы»? — Библиотекари. Хранители. Смотрители. Хранители… Письмо так и лежало в ящике стола Мон-Со. Он почему-то до сих пор не выбросил его. Ильсор знал об этом? Мон-Со предпочёл думать, что нет. — Секретное общество? — предположил он. Иначе на Рамерии бы хоть что-то о Библиотеке слышали. — Частично. — И зачем ты мне об этом говоришь? — Я всё ещё верю, — то ли вкрадчиво, то ли слегка ехидно заговорил Ильсор, — что ты останешься с нами. А нам нужен будет здравомыслящий человек, который уже в курсе ситуации. — Зря веришь. — Кривая ухмылка в обмен на пиратскую усмешку, должно быть, выглядела жалко. — Я останусь при своём. — Комитет Равновесия находится над Библиотекой, — сообщил Ильсор и безо всяких переходов предложил: — Пойдём? Здесь вроде всё. Перезагрузка завершена, допуск я настроил. Осталось разобраться с колдовством. Он всё-таки ярый фанат игры в рулетку.