terrific backrooms

      После тёплого ветра на лугу всё ещё горящие щёки начала обжигать прохлада лифта. Бомгю, спрятавшись от ехидных словечек Ёнджуна за спиной Субина, слушал, как в уши громко отдавался звук, наверное, слишком уж быстро колотящегося сердца.       Скорее всего, если бы у Бомгю была такая возможность, то он без раздумий отмотал бы время назад, чтобы всё-таки струсить, чтобы сейчас не стоять, опустив глаза в пол, и не бояться выдать себя всем, чем только можно; или наоборот: если бы только он был смелее, забил на Ёнджуна, который точно бы потом подшучивал над ним, и на Субина, если бы он только действительно поцеловал Тэхёна, наконец сделав отношения между ними более-менее ясными…       Но машиной времени он не располагал, поэтому всё, что оставалось Бомгю — это стоять и ждать, пока бабочки в животе утихнут, а сердце успокоится. Наконец он успокоился, слегка нервно вздохнул, поднял глаза на Кана, который стоял в противоположном углу, рассматривая свою невероятно интересную сумку и ковыряя её молнию. Угомонившийся Ёнджун отковыривал с ногтей остатки чёрного лака, который, казалось, должен был давно стереться, но вместо этого почему-то перенёс все события этого мира. Бомгю внутренне усмехнулся, подумав, что надо бы спросить у Ёнджуна, каким лаком он пользуется, раз он такой стойкий. Субин же продолжал стоять рядом с Бомгю, вцепившись в поручень и всё ещё прикрывая друга.       В тот момент, когда Бомгю только-только пришёл в себя и был готов снова коммуницировать с друзьями, лифт резко тряхнуло, из-за чего всех четверых прижало к одной стене, Бомгю оказался задавлен Субином, который впечатался спиной ему в нос.       — Тэхён, я понимаю, что неотразим, но давай не здесь, — послышался со стороны Ёнджуна смех.       Бомгю повернул голову в его сторону и увидел, как Тэхён, руки которого соскользнули с перил, скатился по гладкому полу из своего угла на Ёнджуна, расставив руки по обеим сторонам от его головы.       — Я тебе втащу, как только мы доедем до уровня! — сквозь зубы прошипел Кан, упираясь ногами в стену и стараясь наклониться вбок, чтобы слезть с Чхве (и, при возможности, ударить ему чем-нибудь между ног в качестве мести).       Но сила, несущая их куда-то с такой скоростью, что даже пошевелиться было сложно, не давала этого сделать. Впрочем, движение оказалось не бесконечным, и кабина остановилась. Все тут же отстранились друг от друга: Бомгю сразу оттолкнул Субина в сторону, наконец вдохнув полной грудью, а Тэхён свалился, потому что не успел переставить ноги на пол, болезненно застонав.       Двери медленно разъехались в стороны, и странников тут же обдало влажным ветерком, а в кабину лифта залетело несколько белых листиков, которые стали прозрачными, как только приземлились на пол.       Бомгю уже хотел помочь Кану подняться, но Субин опередил его, и теперь Чхве глупо стоял с вытянутой рукой, смотря, как Тэхён быстро встал на ноги, потерев ушибленное место, посмотрел на него пару секунд, а потом отвел взгляд, резко развернулся и пошёл за Субином.       Внезапно Бомгю захотелось остаться в лифте, свернуться в калачик в углу и уехать куда-нибудь дальше, лишь бы не чувствовать, как кончики ушей горят от стыда при каждом мимолетном взгляде Тэхёна. Но при всё желании у него бы не получилось это сделать, да и Ёнджун уже положил руки на его плечи и стал выталкивать вперёд.       Деревья с белой листвой рядами выстроились впереди, заслоняя друг друга и то и дело будто меняясь местами. Никакой тропинки, зверушек, звуков, похожих на людскую речь — никаких признаков, что тут есть живые существа, не было. Только шум ударяющихся веток и свистящий ветер в кронах.       — Это мой уровень… — тихо проговорил Ёнджун, оборачиваясь по сторонам. Все остальные повернулись на него. — Я в плане, что мне поручили его исследование ещё до того, как я свинтил из Б.И.Г., — пояснил он трём заинтересованным и недоумевающим парам глаз.       — Ты успел что-нибудь изучить о нём? — поинтересовался Субин. — Куда нам идти?       — Нужно найти здание школы. Пока сфокусируемся на этом.       Компания побрела дальше, надеясь, что идут они не в противоположную сторону или по кругу, потому что ориентироваться в похожих друг на друга бесконечных рядах деревьев было тяжело, а вернуться назад было невозможно. В глазах из-за большого количества белого цвета рябило, как бывает на камере телефона, если наведёшь её на монитор компьютера.       Иногда и вовсе казалось, что ноги проваливаются сквозь землю, застревая в текстурах, но каждый раз это оказывалось галлюцинацией. Передвигаться из-за таких особенностей уровня было очень трудно: было тяжело доверять даже самому себе, из-за чего приходилось думать перед каждым шагом.       От всего этого голова жутко болела, а глаза хотелось закрыть и не открывать примерно никогда. Бомгю брёл вперёд наугад, даже не пытаясь ориентироваться на местность или друзей, которые шагали за ним. Белые листья пролетали мимо него, иногда цепляясь за свитер или оставаясь в волосах. Наверное, если идти по этому лесу слишком долго, то можно было полностью покрыться ими. А ещё сойти с ума.       — Да остановись ты уже, блять! — кто-то со спины буквально напрыгнул на Бомгю, который не успел обернуться или хоть что-то сообразить, как тут же свалился в гору листьев, которую обычно собирают дворники осенью и которую нещадно разрушают дети, любящие прыгать в эти горки с разбегу.       Выплюнув листья, которые попали в рот, Чхве почувствовал, как его вытягивают обратно, на ровную землю. Рядом стояли Ёнджун и Тэхён, придерживая его, а Субин, видимо быстро бежавший, только остановился рядом и тяжело дышал.       — Что случилось? — непонимающе переводил взгляд с одного на другого Бомгю.       — Мы решили остановиться на привал, — начал Кан, выбирая из растрепанных волос Бомгю мусор, — Но ты будто в трансе был — шёл и шёл дальше, даже не откликался на имя.       — А потом у нас ноги завязли в земле, будто там болото было или что-то типо зыбучих песков, — продолжил Субин, вытирая пот со лба и говоря рваными фразами, с отдышкой, — Тэ, как выбрался, сразу за тобой побежал. Мы не знали, куда ты мог уйти. Мы могли бы потерять тебя.       Бомгю повернулся на Кана, который после последних слов Субина быстро убрал руку от волос парня, спрятал ладони в карманах и отвёл взгляд. Бомгю тихо поблагодарил друзей, чувствуя, как от осознания всего сказанного по его коже начинают бежать мурашки. Он даже не слышал, как друзья звали его по имени. Он не помнил того, как впал в этот транс или астрал, не помнил, когда перестал обращать внимания на всё, что происходило рядом с ним.       Неужели таким образом на него повлияло Закулисье?       — Зато благодаря Бомгю мы нашли школу, — резко развернулся на пятках Ёнджун, направившись в сторону, где сквозь дымку проглядывались очертания здания.       Все сразу пошли за ним, стараясь не потерять Ёнджуна из виду — всё-таки он явно знал об этом уровне больше, чем они все вместе взятые. В этот раз хватило буквально десяти шагов — и вот путешественники уже стояли перед небольшим зданием с бежевыми стенами и деревянными дверьми. Оно переместилось сюда словно из какой-то очень далёкой и глухой деревушки, которая даже не значится на картах.       Несмотря на свой простенький вид, она выглядела очень прилично: на стенах и ступенях не было и намёка на пыль и грязь, а стёкла будто регулярно протирали. Или же здесь просто не было тех, кто мог бы их запачкать. Хотя это не объясняло отсутствие следов запущенности — может, кто-то всё таки ухаживал за школой? Или же Закулисье само очищало её, держало в приличном состоянии? Наверняка этого знать, увы, не мог никто.       Тишина стояла гробовая, глубокая — казалось, её можно было резать ножом, словно масло. Даже шаги парней по шуршащей траве не издавали звуков. Создавалось ощущение, будто ты идешь по кладбищу, обиталищу мертвых душ, которые не любят, когда их тревожат лишними звуками. От такого сравнения Бомгю поёжился. Как только парни приблизились к этому зданию, рябь в глазах усилилась, будто намекая развернуться и никогда больше не приближаться к этому месту, затеряться среди деревьев и забыть о том, что они когда-то видели эту школу.       — Нам точно нужно туда идти? — тихо высказал Субин вопрос, интересующий большинство.       — Нет, можешь идти обратно, — спокойно ответил Ёнджун без доли иронии, однако, вопреки своим словам, схватил его за руку и потащил за собой.       Двери протяжно заскрипели, выдав свою древность, и открыли доступ к небольшому коридору, который расходился и упирался в две лестницы. Персиковые стены отражали свет ламп, которые горели сами по себе, потому что ни проводов, ни электричества наверняка здесь не было.       Нерешительно все шагнули через порог, и тут же сзади раздался громкий хлопок дверей. После этого взгляд полностью застелило расплывающимися, скачущими фрагментами, лишавшими возможности сфокусироваться на чем-то одном. Смотреть на что-либо было больно, потому что глаза будто выжигали. Казалось, у всех резко начался эпилептический припадок, поэтому Бомгю закрыл глаза и вытянул руку, надеясь опереться о стену, но та оказалось мягкой и легко прогнулось под его прикосновением, из-за чего парень от неожиданности вскрикнул опасно отшатнулся в сторону.       Но всё исчезло также быстро, как и началось. А потом раздался вскрик Ёнджуна.       Бомгю тут же открыл глаза, начиная взглядом искать парня, но обнаружил его в полной безопасности рядом. Бледные стены всё также отражали свет ламп, не было ни крови, ни монстров, единственное, что поменялось — это их одежда.       Вместо того, в чём они сюда зашли, на всех четверых была школьная форма: чистые и, кажется, выглаженные рубашки, пропитанные запахом хлорки, штаны, вязанные жилетки — даже галстуки висели на шее!       — Что это за пиздец?! — продолжал недовольствовать Ёнджун, крутясь и стараясь разглядеть себя со всех сторон. — У меня была хорошая модная одежда, а мне её заменили на это!       — У тебя не одежда была, а тряпки какие-то, — скривился Тэхён, — Одни дырки, от одежды там только название было.       Ёнджун показал парню фак, с чего Бомгю и Субин улыбнулись — что-то всё-таки оставалось неизменным, и это радовало — и начали стараться изменить одежду так, чтобы хоть чем-то отличаться от пятиклассников. Бомгю стянул жилетку, в которой он успел пропотеть за пять минут так, будто бегал марафон. Он сначала хотел оставить её на полу, но потом вспомнил, что их прежняя одежда может и не вернуться, а застрять на следующем уровне в льдинах в одной рубашке — не самый лучший из возможных вариантов.       — А что дальше-то? — спросил он, перекидывая одежду через плечо.       — Ждать, — просто ответил Ёнджун, — Давайте пока обойдём здание, вдруг найдём что-нибудь полезное. Мне, например, сейчас очень нужно зеркало.       — Боже, нашлась тут Мисс Вселенная, — закатил глаза Тэхён, взяв Субина за руку и потащив за собой, — Пошли медпункт искать, аптечку пополним.       Последнее, что слышал Бомгю, пока они удалялись — это то, как Чхве возмущался насчет того, что его, будто вещь, берут и ведут куда-то без его разрешения. Впрочем, настоящей злобы или обиды в словах Субина не было — скорее, он смеялся над ситуацией и пытался разбавить атмосферу. Его голос ещё какое-то время отражался от стен, а потом всё затихло. Бомгю до последнего смотрел в ту сторону, куда ушли парни, думая о том, что раньше бы Тэхён без раздумий позвал бы его с собой.       Мысли о том, что он опять всё испортил, начали разъедать кору мозга. Но им не позволил продвинуться дальше Ёнджун, который вывел Бомгю из своих угрызений лёгким щелбаном в лоб.       — Пошли, мистер разбитое-сердце-меня-кинула-моя-первая-любовь.       — Спасибо, Ёнджун, ты такой заботливый друг, — недовольно потёр парень лоб, стараясь (безрезультатно) скрыть искреннюю печаль в голосе, — Знаешь, как поддержать в трудный жизненный момент.       — Не благодари, — Ёнджун закинул руку ему на плечо и повёл к лестнице, — Но, знаешь, если Тэхён ушёл с Субином, то он точно собирается с ним поговорить. — Бомгю непонимающе нахмурился. Если Кану так нужен разговор, не легче сразу с Бомгю и поговорить? Ёнджун же продолжил с легкой улыбкой, слегка толкая бедром Бомгю: — Субин такой человек, что и выслушает, и совет дельный даст, и поддержит. Мы с ним разок поболтали так, ещё на том уровне с Китти, реально после этого как будто легче стало.       Бомгю кивнул. Внутри расцвела надежда, что в ситуации с Тэхёном всё будет также: тот поговорит с Субином, всё переосмыслит и перестанет, блять, избегать Бомгю. Хотелось бы, чтобы всё стало, как раньше: чтобы они снова постоянно были рядом, держались за руки, разговаривали в то время, когда Ёнджун и Субин были в отключке. Даже несмотря на то что Тэхён и Бомгю провели вместе уже долгое время, темы для бесед так и не кончались.       Даже в моменты, когда они были уставшими и произнести хоть одно слово было выше их сил, они просто сидели рядом, греясь друг о друга в абсолютной тишине. Само это чувство, что Кан всегда рядом, всегда готов подать руку помощи, всегда знает, какие слова хочет услышать Бомгю, грело сердце и заставляло его трепетать; сейчас же это же самое чувство терзало вены, перекрывало аорту и давило на рёбра.       Если всё, что они выстроили вместе с Тэхёном, резко пропадёт, Бомгю не выдержит такой потери.       — Бомгю, вернись ко мне и скажи, как лучше, — раздался словно сквозь воду голос Чхве.       Бомгю проморгался, заметив, что они уже давно прошли лестницы и теперь стояли в небольшом туалете у раковин. Ёнджун тоже скинул с себя жилетку и, немного распустив галстук, раздумывал над тем, сколько пуговиц расстегнуть. Он то застёгивал их, то расстёгивал, крутясь у зеркала, то и дело поправлял причёску.       Бомгю подошёл к нему со спины, быстро протянул руки вперёд, схватил галстук и затянул его до предела, из-за чего Ёнджун тут же начал возмущённо материться и брыкаться. Чхве по-дьявольски улыбнулся, моментально отходя в сторону, чтобы не попасть под горячую руку.       В итоге Ёнджун, наконец-то, отстал от замученных пуговиц, и они пошли исследовать второй этаж. Как снаружи и казалось, школа оказалась совсем маленькой, поэтому обойти её не составило бы большого труда, но проблема заключалась в том, что двери открывались с большим трудом.       Ещё большей проблемой было то, что большинство классов, куда парни заходили, оказались абсолютно пустыми и бесполезными. В ряд стоящие парты со стульями и мел в путешествии вряд ли как-то помогли бы им. Но вот в одной из классных комнат они всё-таки нашли то, что выделялось из всей этой спокойной учебной среды.       В классе все парты были сдвинуты в дальний угол, а посередине комнаты стояла палатка. Учительский стол был завален бумагами, а на полу рядом с ним стояли какие-то склянки со сверкающими жидкостями, которые мерцали так, будто в них насыпали килограммы блёсток.       Ёнджун, быстро обогнув палатки, сразу стал ворошить и изучать бумаги, пока Бомгю неспешно осматривал место для отдыха. Однако ничего интересного, кроме мешков для сна, там не нашлось, поэтому он присоединился к Ёнджуну.       — Чьё это? — спросил Бомгю, взяв одну из бумаг, где вверху был изображён орёл с поднятыми крыльями.       Дальше были написаны сведения об уровне, по где-то с середины листа они резко обрывались. От последней буквы вниз тянулась длинная линия чернил, которая выглядела очень рвано и пугающе. Казалось, будто на человека, писавшего этот документ, неожиданно напали сзади, не дав ему шанса закончить письмо.       — Б.И.Г., кто же ещё, — быстро ответил Ёнджун, продолжая читать одну из записок.       Бомгю перевёл взгляд на парня, который, казалось, за секунду изменился. От Ёнджуна, который некоторое время назад преспокойно расхаживал по кабинетам, не волнуясь ни о чём, не осталось и следа. Сейчас он выглядел слишком серьёзным для самого себя и, нервно покручивая кольцо в губе, полностью углубился в записи.       Бомгю взял уже прочитанные Ёнджуном и отложенные в сторону листы. Если там есть полезная и важная информация об этом уровне, то лучше изучить её, однако там его ждало разочарование в виде английского текста. Бомгю знал этот язык на базовом уровне, но в в записях было слишком много длинных слов повышенного уровня сложности, так что, поморщившись, парень отложил листы, оставив это удовольствие Ёнджуну. Сам он спустился к склянкам, которые радикально отличались от записей. Отчёты Б.И.Г. выглядели как важные, официальные документы, только каких-нибудь штампов не хватало, в то время как баночки были самых разных форм: от обычных кругловатых и прямоугольных до сердечек и звёздочек, напоминающих упаковки от детских девчачьих шампуней «для принцесс» — в общем, ничего, что могло бы соответствовать словам «серьезность» и «документальность». Жизнь в Закулисье научила Бомгю, что даже к таким на вид абсолютно безопасным предметам стоит относится с особой осторожностью, поэтому прикасаться к ним парень побоялся.       — Ёнджун, слушай, — поднялся Бомгю, облокотившись о стол, — Можешь научить меня обороняться? — Ёнджун, не отрываясь от чтения, ничего не сказал, но вопросительно поднял бровь. — Ну, эти Б.И.Г. кажутся опасными, в случае чего мне нужно уметь за себя постоять. И за других тоже, — добавил он.       — У вас же есть я, зачем? — спросил Чхве, собрав все бумаги в стопку и кинув её на край стола.       — Ну мало ли…       — У нас мало времени, — оборвал его Ёнджун, перескочив через стол и сбив пару бутылочек, которые покатились по полу с громким звоном, — Нужно найти Субина и Тэхёна.       Бомгю, не успев задать ни одного вопроса, возникшего в его голове, ринулся за Ёнджуном. Как только они выбежали из кабинета, Ёнджун закрыл дверь и, схватив Бомгю за руку, оттащил его подальше, после чего на секунду воцарилась полная тишина, а следом за ней последовал громкий взрыв, и из комнаты, в которой только что находились парни, повалил тёмный дым.       Преодолев лестницы и спустившись на первый этаж, они тут же столкнулись с друзьями.       — Мы нашли мед-кабинет, так что теперь у нас снова… — начал Кан, открывая сумку.       — Стой и молчи! — заорал Ёнджун, от чего все вздрогнули.       Бомгю непонимающе смотрел то на Ёнджуна, который неподвижно стоял и будто прислушивался к чему-то, то на Субина, который вцепился в плечо первого и тоже замер, то на Тэхёна, который придвинулся ближе и начал оглядываться по сторонам.       Страх неизвестности, который стал неотъемлемой частью Бомгю после попадания в этот мир, но на время скрывшийся внутри, теперь вгрызался в мышцы, сковывая их и не давая пошевелиться. Сердце опять билось в бешенном ритме.       Бомгю аккуратно протянул дрожащую руку в сторону Тэхёна. Голова шла кругом, а в глазах снова всё поплыло, поэтому он надеялся, что тепло руки и прикосновения помогут ему оставаться в сознании. Кан повернулся на него и опустил взгляд, тут же схватив руку Бомгю и крепко сжав.       В этот момент мозг будто растаял, как мороженое под солнцем, а ноги стали подкашиваться и проваливаться сквозь пол. Ёнджун что-то пытался донести до всех на фоне, но Бомгю не мог различить ни слова, слишком углубленный в ощущения собственного тела. Потом он увидел перед собой какую-то тёмную фигуру — она помахала им рукой — а потом, наверное, Субин потащил его и Тэхёна за собой.       Пол под каждым шагом разъезжался и скользил, проминаясь под ступнями и разрезая тонкую ткань кроссовок. Сквозь стены школы прорезались ветви с белыми листьями: они закручивались вокруг колонн и рук, будто лианы, цеплялись за пряди и царапали кожу под рубашкой. За ними следовала трава, которая впивалась в щиколотки, стараясь разорвать кожу и достать до кости, как цветы из мультфильма «Коралина в стране кошмаров», одновременно с этим оставляя на запачканных шнурках свои зелёные следы.       Но всё это резко закончилось: глаза перестали слезиться, а предметы — расплываться и превращаться в чудовищ. Парни остановились на берегу реки, который был покрыт серым песком. Здесь не было ни волн, ни единой другой живой души, поэтому песчинки неподвижно лежали, и лишь неаккуратные шаги странников приводили их в движение. Но даже эти углубления от следов быстро засыпались, не оставляя никаких признаков того, что кто-то потревожил берег. Казалось, из следы исчезали сразу после того, как он делали шаг — если отпечатки их ботинок, конечно, вообще появлялись там.       — Кто вы? — послышался задыхающийся голос Субина рядом, и Бомгю поднял голову, только сейчас заметив молодую девушку в цветочном летнем платье, которая тихо стояла на песке.       — Я перевозчик, — улыбнулась она, оглядев запыхавшихся парней, — Если вам нужно переправиться через реку, то обращайтесь.       — А нам это нужно? — повернулся Бомгю на Ёнджуна.       Внезапно его руку прорезало холодом, и он с грустью повернулся на Кана, который вырвал руку из его крепкой хватки и спрятал ладони в карманах. Парень сделал вид, будто ничего не произошло, осматривая новую местность, от этого стало ещё больнее в сердце.       — Да, — кивнул Ёнджун девушке, которая после этого заулыбалась сильнее.       В её руке из воздуха материализовалось длинное весло, которым она мощно ударила по берегу так, что по воде пошла рябь. Бомгю только сейчас заметил, что они словно переместились на другой уровень: деревья здесь были обычные, с зелёной кроной, да и река и пляжик перед ней теперь тоже были совершенно обычными, а не казавшиеся искусственными.       Вдалеке показалась лодка, которая казалась совсем крошечной, но по мере приближения иллюзия рассеивалась. И вот в песок воткнулся нос деревянной и достаточно вместительной лодки. Девушка — наверняка уровневое существо — быстро вскочила на неё, взяв фонарь и повесив его на конец весла.       — Забирайтесь, — пригласила она, лёгкими, невесомыми шагами переходя на другой конец лодки так, что та даже не качалась на воде.       Первым забрался Ёнджун, за ним последовали все остальные, располагаясь на небольших скамеечках. После того, как все были на борту, девушка веслом оттолкнулась от берега, и они начали своё водное путешествие.       — Что только что было? — наконец, спросил Бомгю, указав себе за спину.       — Школа, как оказалось, — это центр уровня, — пояснил Ёнджун, явно вычитав это из тех отчётов, — Она использует маскировку: типо, безопасное место, а потом происходит тот пиздец, что с нами был.       — Зачем мы тогда вообще пошли туда? — нахмурился Тэхён.       — Когда мы шли туда, я этого не знал. Сорян, ребят, — поднял руки Ёнджун, искренне извиняясь с неловкой улыбкой на лице. Кан на это лишь театрально закатил глаза, но ничего не сказал.       Дальше они плыли в тишине. С каждым моментом, как лодка отдалялась от берега, до этого светлое небо становилось всё темнее, поэтому через некоторое время берега пропали из поля зрения, а над рекой повис непроглядный туман.       Опять неизвестность. Казалось, с ней пора давно смириться в этом мире, но когда ты сидишь в деревянной лодке посреди реки и не видишь ничего дальше вытянутой руки, успокоиться и свыкнуться с подобным трудно. Фонарь, нервно болтающийся на конце весла, был единственным источником света в этой плотной темноте, и даже он не сильно помогал ситуации: он всего-то освещал лица путников да и небольшую часть воды около лодки!       — Кстати, — обернулась на парней девушка, — У вас же есть деньги?       — Что? — удивился Субин. — Какие деньги?       — Надо ж чем-то платить за проезд, — улыбнулась она, выжидающе прожигая взглядом каждого.       — У меня наверняка они были в моих джинсах, — заложив руки за голову сообщил Ёнджун, — Но у меня даже штаны отобрали, так что, Тэхён, расчехляйся.       У сумки Кана явно был какой-то иммунитет, потому что куда бы она не попала, всегда выходила «сухой из воды». Вот и в этот раз, в отличие от всех прочих вещей парней, она осталась при Кане. Тэхён нервно открыл молнию, начав перерывать всё, что было внутри. Все остальные в это время сидели, затаив дыхание — даже Ёнджун, которому, казалось, было наплевать на всё.       — Есть! — торжественно выдохнул Кан, доставая помятую и слегка порванную купюру.       В один голос все выдохнули, после чего Тэхён приподнялся и протянул деньги девушке. Та вытянула руку, чтобы взять их, но… Вот нигде ничего не может пройти гладко. Всегда вылезает это самое «но», которое обрубает шанс на спокойное счастливое будущее и вынуждает действовать по ситуации.       Из тумана, который стал совсем уж непроглядным, метнулась чёрная фигура, похожая на приведение. Она вырвала бумажку из руки и унесла с собой, кинув её в воду. Путешественники с грустью проводили купюру взглядом, а потом повернулись на девушку.       Та, не получив плату, совсем изменилась: доброе лицо сменилось отвратительной гримасой, которая подсвечивалась дрожащим от страха фонарём, яркое летнее платье теперь выглядело как лоскуты, еле прикрывающие тело. Раздался испуганный вскрик, непонятно от кого именно раздавшийся, и все сгрудились на противоположном конце лодки, пока Ёнджун отважно прикрывал их спиной и руками.       Именно в этот момент Закулисье вспомнило о законах физики, которые в обычное время всегда слало далеко и надолго. Девушка, хотя нет, сейчас это было именно уровневое существо, взметнулась вверх, элегантно приземлившись на кончик весла, которое вонзилось в дно реки и крепко стояло вертикально.       Лодка наклонилась и перевернулась под громкие крики парней. Вода сразу стала тянуть вниз, цепляясь за тяжёлую одежду, и последнее, что почувствовал Бомгю, перед тем как отключиться, — переплетающиеся с его пальцами горячие прикосновения и то, как он задыхается под водой.

***

      Бомгю очнулся от холода. Он проедал кожу, залезая под рёбра и уже касаясь сердца, словно игрался, действуя нерешительно и вяло. Поэтому, как только парень открыл глаза и стал откашливать воду, холод отступил, скрывшись в промокшей одежде. Впрочем, быть может, это резкий приступ адреналина помог Бомгю согреться — всё-таки жить ему еще хотелось.       Быстро дыша и набирая в лёгкие как можно больше кислорода, словно он опять мог пропасть в любой момент, Бомгю немного успокоился. По крайней мере в данную секунду он в безопасности. Парень быстро оглядел место, где они оказались: стены, потолок и пол стали железными, но весь этот мрачный пейзаж разбавляли застеленные койки, привинченные к стенам.       — Наконец-то! — послышался усталый, но радостный возглас Ёнджуна. — Моя родненькая одежда, как жить хорошо стало-то!       Никто не разделял великую радость Чхве, продолжая дрожать от холода и выплёвывать затёкшую внутрь воду. Кожу начали покрывать мурашки, когда Бомгю всё же оторвался от холодного пола, попытавшись встать, но судьба явно была не на его стороне.       Как только он сделал это, помещение затрясло, поэтому парень с болезненным стоном повалился обратно, больно ударившись коленями. Свет начал неприятно моргать, мельтеша в глазах, а к тряске подключилась громкая сигнализация, похожая на ту, что включается при пожарной тревоге.       — Да сколько можно?! — перекрикивая сирену, отчаянно взмолился Субин, растянувшись на полу.       К горлу поступил приступ тошноты. Организм явно не выдерживал столько тревог и внешних раздражителей одновременно. Но через миг всё кончилось так же внезапно, как и началось: сирена замолчала, а металл под ногами перестал дрожать.       Бомгю облегчённо, но нервно выдохнул, глубоко втянув воздух и стараясь подавить рвоту. Он был истощён, чувствовал усталость каждой клеточкой своего тела, как, наверное, и его друзья, которые тоже неподвижно лежали на своих места. Факт того, что они живы, подтверждало только отражающееся от стены дыхание, раздававшееся в тишине.