Охота на Аспида

Дайте человеку всё, чего он желает,

и в ту же минуту он почувствует,

что это всё не есть всё.

Иммануил Кант

В Лондоне и его предместье, дождь был словно неотъемлемой частью пейзажа. Лето тоже не стало исключением. Капли стекали по стеклу и сразу появлялись новые. Ровена всегда любила дождь. Он был словно символом нового начала. Вода уносила с собой всё старое, давая путь новой жизни. После дождя природа словно оживала, преображалась. В воздухе витала неповторимая свежесть. С утра очень не хотелось никуда спешить. Ведьма в мягком халате сидела с книгой у самого окна. На коленях уютно свернулась Аспида. Дедушка настоял на том, что питомца следует кормить настоящими мышками, а не заколдованными. И, кажется, рептилия была с ним солидарна. Она подросла и собиралась сменить кожу. Ровена почёсывала её ногтями по голове. Кажется, им обоим нравилась эта новая жизнь. В последнее время ведьма сделала для себя много открытий. О тех вещах, о которых ранее даже не задумывалась. В её прежней жизни они не имели никакого значения. Приятно иметь дом, который словно окутывает теплотой и уютом. Поболтать за обедом о всякой ерунде, имея на столе выбор блюд. Иметь время вот так просто, сидя в кресле, читать, поглядывая в окно. Ровена даже не возражала, когда в её шкафу появлялись новые наряды. Чёрт возьми, а иметь красивые вещи оказалось очень здорово! Приятно, когда твоё отражение в зеркале кажется тебе нереальным. Приятно выбирать платье под цвет настроения. Приятно иметь шкатулку с украшениями, которые ты можешь носить просто так. Ранее у неё были только артефакты, которые должны были работать, даже если они были серьгами или кольцами. Приятно в конце дня погрузиться в ванну, полную ароматной пены. Да, простые и доступные вещи для других оказались для неё открытием. Ещё будучи маленькой девочкой, она хорошо усвоила, что жизнь равно выживание. Тот, кто потерял бдительность, не достоин жизни. Чтобы выжить, нужно становиться сильнее. Жизнь всегда — это каждодневное поле боя. Магия — это опасное оружие, и как только ты потеряешь контроль и нарушишь равновесие, она станет твоей погибелью. Её словно учили ходить по канату, натянутому над пропастью, и она шла, даже выполняя трюки, словно гимнаст. Нет, Ровена никогда не хотела никого впечатлить. Она не желала достичь высот, никогда не боролась за похвалу. Все было гораздо проще. Плохое хождение по канату стоило жизни. Девушка напрочь была лишена честолюбия. Она, к своему удивлению, пришла к мысли о том, что как она живёт сейчас — это, по сути, та жизнь, которой её сознательно лишили. Ведь что бы было, отдай её отец после Грантам? Наверняка она бы жила также, как и любая другая девушка из знатной магической семьи. Училась в Хогвартсе, имела подруг. Но так не случилось. Она по своим ощущениям совершенно не вписывалась в здешнее общество. Всё время смотря на них словно со стороны. От их поведения у ведьмы часто проступал рвотный рефлекс от переизбытка напыщенности и притворства. Словно главное в жизни было казаться, а не быть. Отнять магию, и ничего бы не изменилось. Волшебство было лишь связующим клеем между ними. В силу отсутствия настоящих ценностей многие не способны даже осознать и десятую часть богатства своего дара. Не способны увидеть красоту магии, ощутить её природу. Для них это всего лишь инструмент для удовлетворения своих потребностей. Потому Ровену мало волновало то, сможет ли она стать частью этого мира. В стекло постучалась сова. Элизабет прислала ей очередное письмо. После того вечера они переписывались почти ежедневно. Сначала просто обсуждали прочитанные книги. Затем темы стали более разнообразны. Её новая подруга оказалась очень интересной: остроумна, эрудирована и немного дерзкая в своих высказываниях насчёт их общих знакомых. Да, чувство юмора у мисс Эйвери было просто замечательное. А ещё Ровену поражало то, как красиво она оформляла свои письма. Кроме текста, пергамент был заполнен рисунками, а иногда, когда речь в нём шла о ком-то, можно было увидеть забавный шарж. Причём рисунки словно отображали внутреннюю сущность персонажей. Например, когда Элизабет писала о своём брате, его портрет то и дело стремился исчезнуть с пергамента и делал это, стоило смотрящему отвести взгляд. Ровена едва могла нарисовать что-то более-менее приемлемо. Несколько лет назад Хелена заставила её сделать зарисовки лекарственных трав в их лесу, но все растения как одна походили на криво нарисованные кусты. Затею пришлось прекратить. Сегодня Элизабет приглашала её посетить их домашний матч по квиддичу. Играть собирался её брат со своими друзьями. Девушкам же отводилась роль зрителей. Ровена знала о квиддиче. Да чёрт возьми, какой волшебник или ведьма не знает о квиддиче? Как-то они с отцом ходили на один из матчей и даже сидели в министерской ложе. Отец часто использовал такие мероприятия для решения деловых вопросов. Ровене конечно очень понравилось наблюдать за игрой. Она и сама неплохо летала на метле. Но по мнению девушки нет ничего, что сравнилось бы с ощущением свободного полёта. Движение ветра, то, когда ты и твоё тело объединяется с ним. Но сама игра и атмосфера матча не смогла оставить её равнодушной. Понятно, она не ждала многого от простой домашней версии, но почему бы и не посмотреть? Игра была назначена в эти выходные.

***

Поле для квиддича рядом с поместьем Эйвери представляло собой уменьшенную версию, но, тем не менее, во всём соответствовало настоящему. Оно находилось недалеко от их дома. Сам дом представлял собой интересное смешение архитектурных стилей, словно каждое поколение семьи добавляло к нему что-то новое. Центральные башни в романском стиле, галереи с высокими сводами напоминали готическую классику из красного камня. Дальше продолжалась вытянутая пристройка в стиле строгого английского барокко, завершающаяся высокими колоннами. Самая новая часть дома выступала вперёд и была построена в классическом викторианском стиле. Даже материалы были разными: камень, красный и белый кирпич. Так что, если смотреть на дом с разных сторон, могло показаться, что это скопление разных зданий, по какой-то непонятной причине собранных в одном месте. Хотя эта особенность придавала ему уникальности. А ухоженный сад вокруг дополнял картину. Мистер и миссис Эйвери довольно тепло встретили Ровену, чем очень удивили девушку. Она не знала, что с того времени, как она начала общаться с их дочерью, состояние здоровья Элизабет значительно улучшилось. Она стала более активной, чаще бывала на улице. На поле для игры была установлена небольшая трибуна с очень комфортными креслами и навесом. Элизабет помахала Ровене. Она сидела на одном из кресел центрального ряда. — Привет, — она улыбнулась подруге и показала на место рядом с собой. — Ты немного опоздала. Игроки уже на поле, — она кивнула в сторону. — Прости, София решила, что мой наряд не соответствует случаю и отправила переодеваться, — Ровена вздохнула. На ней было строгое фиолетовое платье и бархатная чёрная мантия с фиолетовым отливом. — О, как я тебя понимаю. Как-то раз мне пришлось переодеться четыре раза, пока мою мать не устроил мой внешний вид. Сама понимаешь, для меня это не просто, но кого такое волнует, если ты должна быть лицом семьи, — девушка печально улыбнулась. — Можно подумать, кому-то есть дело, в чём одета такая, как я. Она достала небольшой скетчбук и пару угольных карандашей. — Ты собираешься рисовать? — с удивлением спросила Ровена. — Я всегда так делаю. Просто нравится. Элизабет, помогая себе руками, попыталась сесть повыше. — У тебя прекрасно получается. Я вряд ли ровно могу нарисовать даже цветочек. Потом покажешь, что вышло, — девушке было и вправду интересно. Ровена не могла понять, какой именно магией наделены её рисунки, но то, что они были особенными, не было сомнений. Ведь Эйвери была волшебницей, хоть и волшебством пользоваться ей было сложно из-за слабого тела. Но согласно закону равновесия, магия всегда должна найти выход в любых проявлениях. Ведьма указала на фигуру в чёрной мантии внизу поля. Остальные игроки уже поднялись в воздух. — А он почему не играет? — спросила она. — Это Том Реддл. Он никогда не играет. Он всегда судит матч. Сама не понимаю, но все парни относятся к нему, словно он у них самый главный. Он даже не из волшебной семьи. Я слышала, что он вырос в магловском приюте. Работает продавцом в Гоблин и Бэркс. Элизабет никогда не общалась с Томом. Приходя, он обычно вежливо здоровался и всё. Её удивляло, как её брат, общаясь с ним, всегда словно сходил на ступень ниже своего собеседника. Она же не видела ничего особенного в этом парне. — Да, мы виделись. Он приходил к нам со своим начальником. Предлагали свои товары для аукциона, — Ровена решила, что будет подозрительно, если она умолчит об этом. — Да, у мужчин порой странная иерархия. Они все друзья? — девушка показала на игроков на поле. — Смотря, что ты имеешь в виду, говоря друзья. Они все учились на Слизерине. Это не всегда про дружбу. Скорее всего, это обозначает принадлежность к одному кругу, — объяснила Элизабет. — Мне кажется, что у вас факультет определяет всю дальнейшую жизнь, — заметила Ровена. — Так и есть. На Слизерин попадают чистокровные волшебники. Так что нет ничего удивительного. Она открыла свой скетчбук и начала делать наброски. Игра уже началась. Ровена перевела взгляд на поле, наблюдая, как ловко парень с платиновыми волосами отбил бладжер, летящий в его ворота. Сделал он это с легкостью. И с улыбкой перевел взгляд на трибуну. Так как зрителей, кроме них с Элизабет не было, у Ровены не было сомнений о том, кому предназначалась его улыбка. В одной команде были собраны уже знакомые ей игроки. Нотта она узнала сразу, он играл на позиции защитника. На этой неделе он уже три раза присылал ей цветы и наборы сладостей. У девушки сложилось впечатление, что он пытается её прикормить. Ей сразу вспомнилась Хелена, которая велела слугам расставлять в коридорах замка молоко и хлеб на маленьких блюдцах. Она говорила, что таким образом можно задобрить хранителей дома. Самих хранителей Ровена никогда не видела, но разве она бы посмела спорить с Хеленой? Мальсибер и Розье были загонщиками. С ними на этой позиции играл ещё один парень, которого ведьма не знала. Эйвери был ловцом. На командах была форма разных цветов. Одни были одеты в изумрудные мантии, другие — в серебряные. На фоне серого неба игроков было видно достаточно хорошо. Ровена наблюдала за матчем. Она пришла к выводу, что обе команды играли достаточно хорошо. Но в то же время между ними не было духа соперничества. Матч и правда был дружеским. Конечно, было интересно смотреть на хорошую игру, но ведьме явно не хватало накала. Очень резко у неё заболела голова. Нет, она никогда не страдала головными болями или мигренями. Боль была противной, словно щекочущей. Сомнений о её происхождении у неё не было. Слишком хорошо она помнила уроки окклюменции, которые в свое время преподал ей отец. Сознание выстроило защиту довольно быстро, ведь навыки уже были доведены до автоматизма. Ровена посмотрела вниз с трибуны. Она встретилась с ним взглядом. Том явно играл в открытую. Девушка легко тронула руку Элизабет и спросила: — Я отойду ненадолго? Эйвери была слишком занята рисованием, так что ответила простым кивком. Спустившись вниз, Ровена молча встала рядом. Том делал вид, что занят наблюдением за игрой. Девушка последовала его примеру. Несколько минут они молча стояли. Ведьма решила прервать молчание: — Неосмотрительно с твоей стороны. Чего ты хочешь, Реддл? На её взгляд, нет ничего более ужасного, чем проникнуть в сознание другого человека. Всё ещё было не совсем ясно, в какие игры играл этот парень. Даже если представить чисто гипотетически, что у него была конкретная цель, то непоследовательность действий всё разрушала. Том выдержал паузу, всё ещё смотря на поле. Он явно был доволен результатом. Было ясно, что по настоящему проникать к ней в голову он не хотел. В её голосе он не без удовольствия отметил нотки раздражения. — Ты уже сделала то, что я хотел. Повернув голову. Ведьма смотрела на него прямо и явно пребывала не в лучшем расположении духа. — Не стоит злиться. Тебе это не идёт, — снисходительная улыбка была подтверждением его слов. Ровена пропустила его замечание мимо ушей. Хотя оценила оригинальность подхода. Он словно скромно намекнул на свои возможности. Аккуратно и явно не собираясь переходить черту. Зачем? Возможно, просто чтобы подчеркнуть свой магический потенциал? Ох, как же не хотелось ей ввязываться в игру с оттенком соперничества. Другое предположить ей было трудно. — Хорошо. Ты добился своего. Что дальше? — тон её голоса был лишён какой-либо эмоциональной окраски. Ответ на свой вопрос ведьму интересовал. Нажить себе врага ещё и здесь было не лучшим решением. Да и Том Реддл не вызывал у неё страха и негативного предчувствия. Скорее девушка чувствовала его интерес к своей персоне. Беда в том, что он выражал его слишком витиевато. — Ровена, я думал, что после нашего маленького приключения мы стали немного ближе. Хранение секретов объединяет людей. Ты так не считаешь? — лёгкая манипуляция с целью навязать свои правила. — Отправь мне сову в следующий раз, когда возникнет непреодолимая тяга к общению. Цветы и конфеты тоже подходят. Поставлю их к остальным, — ехидно заметила девушка, на её подоконнике уже скопилась приличная стопка подобных презентов от Стефана. Том уловил сарказм. Сомнений не было, от кого она получала подобные подарки, ведь это, несомненно, было в стиле Нотта. Его друг ещё в школе не отличался творческим подходам к ухаживанию. Он мог отправить нескольким девушкам совершенно одинаковые наборы из цветов и конфет. Каждый раз было интересно наблюдать, как находились почитательницы таких банальных жестов проявления внимания. — Мне такое неинтересно. Но если ты так просишь, обязательно отправлю тебе трюфели из молочного шоколада в розовой коробке и букет алых роз, — он выдержал паузу, — Любое твоё желание. Все имеют право на плохой вкус, — он снисходительно посмотрел на девушку. Ровене стало весело от их глупого диалога. Почему-то забавно было представить Тома, завязывающего бант на приторно розовой коробочке и подписывающего записку. — И не забудь про блёстки и бабочек, летающих над цветами, иначе это не произведет на меня должного впечатления. А ещё нужно добавить парфюм на записку, чтобы было понятно, от кого презент, — добавила она. Не выдержав, ведьма рассмеялась. Напряжение, тонкой линией проходившее между ними, моментально спало. Реддл тоже весело улыбнулся. Он конечно знал, что Стефан не далекого ума человек. Но что бы отправить цветы с блёстками и бабочками… Это было просто новым витком его развития. — Как скажешь. Сделаю всё в точности следуя твоим инструкциям. Его удивило то, какую непонятную ему лёгкость он чувствовал в её присутствии. Казалось, всю жизнь его сопровождала тяжесть, с которой он со временем свыкся, позволяя ей стать частью себя. Сейчас словно покинула его. Но это было лишь ускользающее мгновение, но и оно дало новое ощущение. — Том, давай серьезно, — Ровена развернулась к нему. — Может, тебе кажется, что можно вот так просто врываться в моё сознание. Но там, откуда я, такое не прощают. Подобное может стоить тебе жизни, — как ни странно, ведьма старалась подбирать слова. Говорила прямо и сдержанно. — Может, я плохо знаю ваши традиции, но я живу по своим правилам, — глубокий вдох. — Если хочешь поговорить, не нужно искать сложных путей. Не вынуждай меня делать то, что может тебе не понравиться. Часть её не хотела портить с ним отношения, но если так пойдет и дальше, то он не оставит ей выбора. — Это не угрозы, Том. Просто прекрати это, — добавила она. Что-то в девушке не давало усомниться в правдивости её слов. Несомненно, Ровена смогла правильно донести до него серьёзность своих намерений. Реддл развернулся к ней, глядя в глаза. Нет, было в ней ещё и что-то другое. Ведьма словно пыталась смягчить удар. — Хорошо, я понял, — взгляд невольно скользнул по её губам, — Предлагаю начать с чистого листа, — Том протянул ей руку. Ровена уловила его взгляд. Ей сразу вспомнился их поцелуй, ранее затерявшийся в памяти среди битвы и её собственных переживаний. По телу прошла приятная волна тепла. Тогда она посчитала его лишь следствием выхода избыточного напряжения, словно необходимую именно в тот момент разрядкой. — Не возражаю, — она медленно убрала руку. Окинув взглядом трибуну, девушка вспомнила про Элизабет. — Прости, меня ждёт подруга. Том посчитал странным её общение с сестрой Эйвери. Ведь что может быть общего у Ровены и девушки с подобным недугом? Но данное обстоятельство показалось столь незначительным, что не стоило внимания. Реддл одарил её весьма открытой улыбкой: — Не стану тебя задерживать. Он снова стал наблюдать за игрой. А Ровена поспешила вернуться на трибуну. За последнее время Реддл много думал о Гарпер. Он пришёл к выводу, что она совершенно точно интересна ему как девушка. Но кроме этого, Ровена была для него ещё одной зацепкой на пути его поиска знаний о своём происхождении. Ведьма знала намного больше, чем то, что ему самому довелось найти о своих славных предках. С самого первого дня в Хогвартсе он искал то, что подтвердит его кровную связь с магическим миром. Ведь волшебник с такими врождёнными талантами просто не мог оказаться обычной грязнокровкой. Том, словно мозаику, по мельчайшим крупицам собирал информацию о Салазаре Слизерине и его потомках, как только понял, что его умение говорить со змеями могло указывать на их родство. С самого детства парень чувствовал, что имеет отношение к чему-то великому. И теперь, после появления Ровены, ему словно открылась ещё одна тропинка на пути к знаниям. Остаток матча Ровена провела рядом с Элизабет. Странно, но Эйвери и не думала спрашивать об их разговоре с Реддлом. Она слишком была увлечена своим скетчбуком. Игра закончилась с равным количеством очков между командами. Вечером их всех пригласили на ужин. Там Ровене представили остальных игроков. Парня с платиновыми волосами звали Абраксас Малфой. Кажется, София что-то говорила об их семье. Также среди игроков были мистер Крэб и мистер Гойл. Оба играли на позициях загонщиков и имели весьма отталкивающую внешность, по мнению девушки. Стефан Нотт весь вечер кружил вокруг неё, и кажется, он стремился заполнить собой всё пространство вокруг. Такое откровенно раздражало. И то, что за ужином он был посажен с ней рядом, не вызвало положительных эмоций. Несмотря на то, что парень в целом обладал приятной внешностью и хорошими манерами, для Ровены он казался совершенно неинтересным и поверхностным. Вести с ним беседу было сложно. Нотт всем видом показывал, что совершенно не воспринимает женщин серьёзно, словно единственная ценность любой особы женского пола заключалась в том, чтобы хорошо смотреться рядом с ним. На её слова он часто отвечал снисходительной улыбкой и общими фразами. И в целом относился к ней как к милой девочке. Ровена уже не раз пожалела о том, что согласилась пойти с ним на свадьбу Блэков. За столом в присутствии мистера и миссис Эйвери всё было весьма обычно. Велась типичная светская беседа. С Томом они лишь пару раз пересеклись взглядами, хотя Ровена уловила его улыбку. Когда Стефан пытался взять её за руку и ведьма смерила его таким выражением лица, которое заставило парня спешно ретироваться и моментально поникнуть. В конце вечера, когда мужчины были заняты обсуждением игры. Ровена и Элизабет сидели у камина. Несмотря на лето, в доме было довольно прохладно. — Можно посмотреть твои рисунки? — Эйвери неуверенно протянула ей свой скетчбук. Она всё время стеснялась показывать свои работы и даже сама очень редко пересматривала их. Ровена ободряюще улыбнулась ей: — Мне очень нравится, как ты рисуешь. Откинувшись на спинку кресла, она начала рассматривать страницы. Ведьма сразу почувствовала, что рисунки были пропитаны магией. Совершенно точно. Элизабет вкладывала её в свои рисунки. Она изобразила не только сегодняшнюю игру. На других страницах были портреты едва ли не всех присутствующих в этой комнате. Все они хорошо отражали черты характера своих прототипов. К примеру, на зарисовке портрета Малфоя он высокомерно закидывал голову, поправлял волосы и время от времени смотрелся в карманное зеркало. Для того, чтобы убедиться в своей неотразимости. Ведьма отметила, что и оригинал вёл себя точно также, разве что зеркальце не доставал. Страница с портретом брата Элизабет пустовала. Нарисованный Филипп не желал показываться зрителям. Ровена отметила, что на зарисовках матча игроки во время игры то и делали, что аккуратно облетали соперников, чтобы избежать столкновения. Пролистав ещё немного, Ровена к своему удивлению обнаружила, что на очередной странице Элизабет нарисовала её и Тома Реддла. Их фигуры стояли гораздо ближе, чем это было в реальности. Том поцеловал её руку, а затем парочка оказалась в объятиях друг друга, сливаясь уже в настоящем поцелуе. Гарпер никогда не задавалась вопросом о том, как работает подобная магия. Но увидев то, что происходило на листе бумаги, она, спешно посмотрев на автора работы, которая отвлеклась, глядя на огонь в камине, с помощью палочки аккуратно отрезала страницу и спрятала последнюю в складках платья. Она обязательно разберётся в том, почему их персонажи ведут себя именно так. Только сейчас намного важнее было скрыть компрометирующее изображение от посторонних глаз.