Ненормальный

время улетало за полночь, в тишине квартиры что-то бормотал телевизор и свет тусклой лампы создавал иллюзию жизни в опустевшей квартире. рита не спала уже где-то три дня и сидела у окон, как только пряталось солнце, засевшее в груди беспокойство испуганной кошкой по всему пространству бешено бегало, да никак не могла успокоиться. девушка и про картины свои забыла, кисти валились из рук и из ряда вон все выходило плохо. она никогда не оставляла себя в тишине, заглушая мысли музыкой или чем-то, что вещал разноцветный тв экран, лишь бы ворох собственных мыслей и страхов опять не слышать. она возвращалась в дом вампира, хоть и знала, что навряд ли смогла бы увидеть в его стенах кого-то. оставаться здесь ночью было бы сродни жизни в комнатах страха. не так бы тревожно было, найдись здесь хоть какая живая душа, но без марка вдвойне было страшно, даже обилие света доверие не внушало. из щелей слышались гулкие скрежетания, со вторых этажей – шаги, за стенами бормотания, словно кто-то еще тут был. марго была благодарна друзьям, что они искренне старались отвлекать ее от мыслей о том, жив ли марк, вернется ли и где он мог быть сейчас. только ночь приходила опять, небо освещала ядрёная, кровью налитая луна и с улиц слышались крики парализующего ужаса. уснуть сразу было не просто, чувство будто за тобой кто-то смотрит в окошко терзало чуть ли не до утра.

***

и снова окончание дня встречалось у запылённых ветром окон. на улицах города уже не виднелись люди, а те что встречались, поскорее торопились закрыться по домам или просто в месте укромном спрятаться. с кухни послышались мелкие шуршания и скрежет металла по полу. на них девушка ярко отреагировала и решилась узнать, что такого твориться. - ричи, ты зачем шумишь? пушистый лохматый малыш, разворошив опустевшие пакеты от корма толкал маленьким носом миску от чего та издавала неприятные звуки. после долгого сна маленький мопс яростно требовал порцию пропитания, после которой наверняка опять убежит, довольный по самые уши, спать. блондинка, глядя на все это представление поняла, что совершенно позабыла купить питомцу еды пока они прогуливались по городу. несколько минут агрец мялась в прихожей смотря на свои кроссовки. выходить было не безопасно, но и оставлять питомца, вот так, голодным тоже положительным решением не было. обдумав и взвесив свои мысли еще раз, рита все же решилась выйти до ближайшего магазина, пока до закрытия еще было немного времени. зацепив ключи, она выбежала по лестнице вниз, чтоб как можно быстрее вернуться обратно. проходя вдоль усыпанных товарами стеллажей в голове рождались мысли, что ей явно не занимать безрассудства, хотя маркас просил не выходить под любым предлогом ночью из дома. уверяя себя, что она так же быстро и спокойно сейчас вернется, перед ее лицом открывались двери и женская фигура отдалялась от ярких вывесок. остановившись на перекрестке она раздумывала сократить дорогу сквозь цветущий парк или идти все той же пустынной освещенной трассой. голова не успевает даже решение какое-то принять и ноги сами тянут ее в сторону парка, здесь все равно почти никого вечерами не было, потому что освещения слишком мало и чувство от страха, быть кем-то схваченной, никак не отпускало. за спиной листвой шуршал игривый не по-доброму ветер, сквозь звуки стихшего города различалось нечто инородное. но оглядываясь на 360 вокруг себя, блондинка находила лишь собственную слабую тень и продолжала без остановки двигаться дальше.

***

трава мялась под тяжёлыми шагами, на землю ошметками отлетали мелкие куски плоти, заливая все вокруг ручьями крови животное дожевывало что-то похожее на кусок от печении или какого другого органа. острые уши резко дернулись в сторону появившихся в тишине звуков и среди редких фонарей вдали замаячил силуэт похожий на человека. зверье скрываясь за обилием густой зелени, прикрываясь острыми крыльями вожделенно двигалось за женской особью, хотя навряд ли ему удавалось разобрать пол очередной попадавшейся жертвы, перед глазами картина столь мутная, что ориентироваться приходилось в основном лишь на звуки и запахи. сладковатый аромат тонким шлейфом тянущийся дурил животное нутро, ушедший мгновенье назад голод снова разгорался, а вместе с ним неизвестно откуда взявшееся – сильное сексуальное желание. конечно есть хотелось намного сильнее, пусть и сожрал он уже с десяток жалких человечных душонок. выбравшись из-под зарослей городского парка, оно следовало тенью за светлым пятном колосистых волос, освещенных белым светом высотного фонаря. к своему неощущаемому еще несчастью девушка решилась остановится и перевести дыхания не очень вовремя. маргарита мертвым грузом на асфальт валиться, привлекая внимания тишины испуганным криком. девушка отчаянно пятиться назад, подальше от жуткого существа, не оставляет попыток подняться и убежать, но помнит, как марк говорил, что фактически это невозможно. с каждым приближающимся шагом все отчётливее просматривает обезображенная, кровью измазанная жутковатая морда. зверье по сравнению с девушкой уж очень огромное, а главное безумно агрессивное. блондинка чувствует как кровь стынет в ее жилах и больше нет сил даже на миллиметр двинуться, все что остается, это смотреть в бездну черных глаз надвигающейся смерти. страх накрывает с головой, затыкает рот удерживая где-то в глотке комок свернувшего клубком ниток крика и бессвязного бормотания, похожее на мольбы о божьей помощи. сквозь плавающую картинку он пытается рассмотреть лежащее под ним, ужасом скованное тело. ощущая в преступной близости весь ворох флюидов думается, что убить можно двух зайцев одновременно, сытно поесть и сбросить накопившееся напряжение. он ведь следует только инстинктам, стыдиться совершенно нечего. у самой шеи поблескивает холодное украшение, от него в нос сильней чем до этого, бьет все той же приторной сладостью. дурной мозг различает и отчетливо ощущает налитую спелую вишню и нежнейший цветок жасмина, этот аромат проникает до подкорок пустого сознания, и кто-то в огромном центре головного управления нажимает спусковой рычаг. в бездонных глазах смерти плавно растворяется пелена и также отчетливо, как сам сейчас себя ощущает, чудовище видит намокших слезами блеск серебряных глаз. бушующая ярость калачиков сворачивается и точно начинает мурчать, затихает голод, ослабевают виски, во взгляде цветами распускается из неоткуда родившая любовь и нежность, хочется грубой мордой о мягкую кожу котом обтереться, начать также ласку к себе выпрашивать. монстра по-мерзотному тяготит это чувство небывалой тоски по девушке, лежащей под ним. как такое вообще только возможно, чтобы в этом бездушном создании проснулась взрослая совесть и детская жалость. недовольно на месте мнётся, морду кривит, головой крутит словно пытается отделаться от всей этой нежности, как от стаи насекомых. пуще прежнего злиться, сам на себя злиться, ведь совсем ничего не получается, его только сильнее с каждым вздохом влечет и морит вишневый запах. хватает женское тело в свои огромные руки, на плечо себе её бросает и начинает двигаться в сторону откуда запах особенно сильно тянется. довольно быстро чудище находит нужный маршрут, спешно и тихо передвигается, чтоб меньше привлекать возможное нежелательное внимание. в спальном районе лишь у её дверей разгорается фонарь, чтоб всем этим проектировщикам и электрикам пусто было, за такую безответственность. в редких окнах квартир так же сияет слабый свет. зверь сбрасывает хрупкое тело с плеча и усаживает на прохладную землю, отходя медленно назад. только сейчас, немного придя в себя, от осознания того, что не сожрали, марго замечает на колючей шее знакомое до боли прожжённое раскаленным железом клеймо, на которое всегда так любила смотреть. марк смотрит на неё еще каких-то несколько минут, прячась в объятиях темноты исчезает из вида и уходит по крышам в глубь спящего города. блондинка в полупьяном бреду возвращается домой, ввалиться на постель, замирая краем глаз в свет улицы из окна теряет сознание, забывая произошедшее как картинку из страшного сна