разбуди меня поцелуем полыни из звезд

      – Вас тоже вызвали… – сонно пробормотала Вика, спускаясь по лестнице.       – Морозов прислал смски, – объяснил Павленко. Парни тоже спустились вниз только пару минут назад.       – Что может быть такого срочного в четыре утра? – не понимала Лиза.       – Папка прикалывается, – хрипло отозвался Максим, прикрывая рот в приступе кашля.       – Ты как? – спросила Алиса, присаживаясь на лестницу рядом с ним. Его бледное лицо говорило само за себя, но парень, естественно, ответил, что всё нормально.       Барышникова провела рукой по лицу, стараясь сбросить ужасную сонливость. Она вернулась в комнату совсем недавно и поспала лишь пару часов.       Пётр как раз спускался вниз по лестнице, обсуждая что-то по телефону.       – Мне плевать, что вы замёрзли. Ищите. Это приказ, – сбросив вызов, мужчина провёл взглядом по собравшимся старшеклассникам с насмешкой, – Все в сборе? Отлично. Послушные мальчики и девочки, хвалю! Так, все остаются здесь, кроме тебя. Ты идёшь со мной.       – Почему я? – удивилась Алиса, непонимающе хлопая глазами.       – Я так решил, – спокойно ответил Морозов, – Нам же есть о чём поговорить…       – Что тебе надо? – с раздражением бросил Максим, нахмурив брови.       Остальные с подозрением посмотрели на подругу, особенно внимательным был взгляд Вики.       – Узнаете, когда придёт время, – загадочно произнёс мужчина, рукой указывая брюнетке пойти с ним.       Барышникова неуверенно двинулась вперёд. Может Морозов намекал на её ночную прогулку? В любом случае, сделав это так открыто, он обрёк её на сомнение со стороны друзей.       Тем не менее, председатель попечительского совета молча достал из выдвинутого ящика лекарство и протянул его девушке.       – И к чему был весь этот спектакль? – не смогла не съязвить она, ставя пустую ампулу на рабочий стол.       – К тому, чтобы твои друзья задумались, – ответил Морозов, скрепляя кисти рук, – Они же не знают, чем ты занималась ночью. Интересно, почему?       Выходит, Вадим уже предупредил его и наказанием, которое он придумал стало подозрение остальных сыщиков… Хотят сделать её предателем в их глазах.       – Я не обязана отчитываться, – смело бросила Алиса.       – Как скажешь, – усмехнулся Морозов, и от его интонации появилось ощущение, что он знает, что-то пока неизвестное ей, – Позови Старкову.       Брюнетке не нужно было повторять, она тут же вернулась к друзьям и отправила Дашу следующей. Ребята уже смотрели на неё в ожидании услышать, что имел в виду Морозов. Собственно этот вопрос и озвучил Андрей. Алиса пожала плечами, рассказав, что он просто дал ей ампулу.       – Странно, – протянула Кузнецова, облокотившись на спинку диванчика.       – Что странного? – проворчал Максим, словно Вика не понимала очевидных вещей, – Он просто издевается, вот и говорит всякий бред.       Барышникова немного выдохнула, слова парня кажется всех убедили, и она подумала, что ей удастся избежать проблем. Последнего в кабинет вызвали Максима. Он медленно, с трудом волоча ноги, направился к двери. Походка его была неровной, шатающейся, выдавая слабость. Дойдя до массивного стола, за которым восседал его приёмный отец, он сжал кулаки, ожидая увидеть на его поверхности спасительную колбу с лекарством. Но мужчина не торопился. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, с нарочито небрежным видом, и казался спокойным, даже довольным, в то время как каждая секунда для Максима тянулась мучительно долго.       – Сынок, – голос мужчины прозвучал с оттенком приторной, наигранной заботы, – А ты чего не рассказал мне, что тебе не досталось ампулы?       – Не люблю жаловаться, – выплюнул брюнет, пошатнувшись.       – Еле стоишь, больно смотреть на тебя.       – А чё смотреть-то? Ты мне просто лекарство дай.       – С этим есть проблемы, – мужчина неспешно развернул к себе лежащую на столе ручку, покручивая её в пальцах, – Видишь ли как бывает, вот ты говоришь, просишь никуда не лезть, а люди не понимают, – он усмехнулся, демонстрируя мнимую печаль, – В таких случаях надо идти на крайние меры, согласен? Или вы надеялись, что никто не узнает, что вы опять гуляли, где не следует, да ещё и карточку у бедной учительницы украли? Так не пойдёт.       – И что позволишь мне сдохнуть из-за этого? – исподлобья кинул парень.       – Несмотря на все мои отцовские чувства, должен признать, что такой урок точно не забудется.       – О каких чувствах ты говоришь? Ты мне не отец. Не хочу никак быть связан с фашистом и убийцей, – каждое слово было как плевок, наполненный ненавистью. Он смотрел на Морозова с такой яростью, что казалось, ещё немного и он бросится на него.       – Ай, как некрасиво, Максим! – рассмеялся Пётр, – Я ведь тебя не учил так разговаривать с папой. Но раз уж у тебя есть сомнения… просто дам отеческое наставление. Тщательнее выбирай себе подружек.       – Чё ты несёшь? – нахмурился парень.       – Да вот глаза тебе хочу открыть, – Пётр пожал плечами, с нарочитой небрежностью, словно его слова были само собой разумеющимися, – Ну, не могу я промолчать, когда моему сыну откровенно наставляют рога. Ты вот с каждой секундой становишься всё ближе к смерти, а твоя ненаглядная по ночам с физруком встречается, – он явно наслаждался тем, как его слова пронзают парня напротив.       – Ты не выспался? – Максим сжал челюсти, отказываясь воспринимать услышанное, – Или с ума сошёл, раз тебе всякая чушь мерещится?       – Я просто говорю то, что вижу, – мужчина снова пожал плечами, его лицо оставалось бесстрастным, – А вижу я то, что твоя ненаглядная времени зря не теряет. Ну, правильно, тебе недолго осталось, надо искать нового.       Максим хотел замахнуться. Его кулаки непроизвольно сжались, костяшки побелели, а мышцы на руках напряглись. Он чувствовал, как в груди поднимается волна гнева, захлёстывая его с головой. Он хотел ударить Морозова, хотел врезать ему так, чтобы этот поток мерзких слов, которые он извергал, наконец-то прекратился. Но он сдержался. С огромным трудом, сквозь стиснутые зубы и дрожащие от напряжения руки, он подавил в себе ярость, понимая, что именно этого и добивается его "отец".       – Ты просто жалок, если думаешь, что я поверю хоть одному твоему слову.       – У тебя есть ещё немного времени, чтобы узнать, что происходит у тебя за спиной.       Не дожидаясь продолжения, Макс вышел, хлопая дверью. Мало того, что он не получил спасительный антидот, так ещё и выслушал полную чушь, которая, тем не менее, въедалась в его сознание. Ему хотелось верить, что это чушь, что всё, сказанное Морозовым, - это всего лишь злая и бессмысленная ложь, направленная на то, чтобы его ранить. Он уже ревновал Алису к Уварову, но девушка убеждала его, что причин для этого нет. У них всё было хорошо, и она просто не могла... врать ему. Только не его Алиса. Он отчаянно цеплялся за эту мысль, стараясь не дать сомнениям поглотить его.       Вернувшись к друзьям, Максим натянул на лицо маску спокойствия, стараясь скрыть бурю эмоций, бушующих внутри. Он соврал, что выпил содержимое ампулы, дабы не создавать лишнюю панику. Что они смогут сделать? И что может сделать он? Украсть ампулу, чтобы не получить в следующий раз или чтобы её не получил кто-то другой? У него не было выхода.       Алиса чмокнула его в щёку, радуясь, что больше ничего не угрожает его жизни, хотя бы на ближайший день, и повернула в женский блок. Он проводил брюнетку напряжённым взглядом, слова приёмного отца задели его, как бы он не хотел этого признавать. Больше всего злило, что он упомянул именно учителя физкультуры, который продолжал всплывать в отношении его девушки.       Меньше всего сейчас он хотел выяснять с ней отношения.       Утром Барышникова с трудом поднялась с кровати, отключив уже, как минимум, два будильника. Даши и Лизы не было в комнате, а вот Вика причёсывалась у зеркала, в отражении завидев проснувшуюся подругу.       – Доброе утро, – протянула Алиса, потягиваясь и поднимаясь с кровати.       – Такое ли оно доброе, – загадочно бросила Кузнецова, оборачиваясь. Она молча наблюдала за тем, как соседка заправляет постель, взвешивая что-то, но когда та закончила, она тоже решилась, – Где ты была ночью?       Барышникова на секунду замерла, не ожидая, что с самого утра ей придётся столкнуться с чем-то подобным. Девушка подняла тяжёлый взгляд на Вику, не зная, что ответить. Времени на придумывание оправдания у неё ещё не было.       – Может быть я бы и не спросила, но после слов Морозова… Я не стала говорить остальным, хотела сначала поговорить с тобой.       – После слов Морозова… что? Ты меня подозреваешь в чём-то? – решила потянуть время Алиса.       – Я не хочу тебя подозревать, – честно ответила подруга, – Но ты сама понимаешь, какая у нас сейчас атмосфера.       – Да, понимаю, – кивнула Алиса, скрестив руки, – А ещё я понимаю, что нас постоянно настраивают друг против друга. Я же сказала, что сама понятия не имею, что он имел ввиду. Когда я зашла, он без слов протянул мне ампулу, я выпила антидот и ушла. Всё!       – Почему ты тогда просто не можешь сказать, где была? – махнула головой Кузнецова.       – Потому что мы договорились друг другу доверять, – настаивала Алиса, приподнимаясь, – Я устала от того, что уже лишнего шагу нельзя сделать. Сразу будут подозревать в предательстве! Ты думаешь я способна на это? После всего, что они сделали. После смерти Тёмы, после того, как я собственными глазами видела, как умирал Олег, – Барышникова заметила, как сомнение в глазах Вики исчезло, и та замялась, – Вик, я не хочу ссориться. И врать тоже не хочу. Просто есть вещи, о которых я не могу рассказать. Пока не могу, но я точно не стучу Морозову, и хочу, чтобы ты мне верила. Моя ночная прогулка никак с ним не связана.       Вика внимательно смотрела на брюнетку. Она видела боль и отчаяние в её глазах, слышала искренность в её голосе.       – Просишь поверить, но сама не доверяешь мне правду? – тихо произнесла Кузнецова, её голос звучал мягче, но в нём чувствовалась обида, – Это нечестно, Алис. Ты хочешь, чтобы я просто закрыла глаза, но сама не готова открыться.       – Выходит, – вздохнула Барышникова, – Вик, всё сложно. Мне сложно, и я хочу, чтобы ты просто дала мне время.       – Хорошо, – всё-таки произнесла отличница, обдумав слова Алисы, – Я дам тебе время. И надеюсь, что ты скоро сможешь мне всё рассказать.       – Спасибо, – девушка улыбнулась, ощущая облегчение от того, что ей удалось убедить Кузнецову, – Я тоже на это надеюсь.       Подняв с тумбочки косметичку, Барышникова направилась в душевую. Как же ей надоели эти тайны. С каждым днём становилось хуже и тяжелее, и она чувствовала, как всё скапливалось, словно части большого пазла, грозящего рассыпаться при малейшем неосторожном движении. Ей бы на самом деле стало легче, если бы не приходилось работать в одиночку. Непросто держать столько в себе.

***

      После обеда Максим всё ещё выглядел плохо, и Алиса начала беспокоиться, но парень настаивал, что уже ощущает “чудодейственное влияние красной водички”. Видимо, антидот срабатывает медленнее из-за пропущенного дня. Девушка и обратила внимание на то, что Уваров отсутствовал в столовой, да и вообще не попадался ей сегодня на глаза. Оно и к лучшему.       Сегодня в школе проходит ежегодный вечерний бал. Библиотеку почти закончили украшать, а над входом уже висел большой плакат с программой. Пара как раз поднималась наверх, и Барышникова решила обсудить праздник.       – Я думала не идти. В прошлом году в этот день не стало Тёмы, – девушка поморщилась, не желая вспоминать те события, – Но девочки подумали, что возможно нам стоит отвлечься, у нас и так немного чего-то хорошего в последнее время, – они остановились, оперевшись на перила, и Алиса только сейчас смогла отпустить бледного Макса, – К вечеру тебе точно станет лучше. Может сходим?       – Прости, Лиск, – откашлялся парень, – Но у меня что-то нет сил, да и настроения. Сходи без меня, развейся.       – Макс, ты точно выпил лекарство? – серьёзно спросила она, – По-моему ничего не поменялось и тебе стало ещё хуже.       – Ну, конечно, выпил. Мне просто надо отдохнуть.       – Хорошо, давай я отведу тебя в комнату, – кивнула брюнетка.       – Я что инвалид или беспомощный старик какой-то? – усмехнулся Максим, старательно пытаясь выглядеть стойко, – Сам дойду. А ты иди наряжайся, бал скоро начнётся.       – Я не пойду без тебя, – категорично бросила Алиса.       – Пойдёшь ради меня. Я хочу, чтобы ты повеселилась, а потом обещаю, мы с тобой ещё потанцуем. Только вдвоём, как на твой день рождения, помнишь? – тяжело давать обещание, прекрасно понимая, что не сможешь его выполнить, потому что скоро умрёшь.       – Помню, – тот вечер невозможно было забыть. Ту тихую романтичную мелодию, под которую они покачивались в медленном танце. Тот приглушённый свет. Те движения губ. Те касания пальцев.       – Тогда договорились, – Максим совсем аккуратно, совсем нежно коснулся её губ своими. Это касание не сравнивалось с предыдущими, и она не знала почему. Зато знал он. Парень положил руку на изгиб её челюсти, бережно касаясь шеи, и провёл большим пальцем от носа вниз по щеке. Он пытался запомнить, с точностью запечатлеть её образ перед глазами, а потом ушёл, не осмеливаясь обернуться.       Алиса не понимала, что не так, и это не давало ей покоя. Может она слишком много переживает и накручивает себя? Наверное, ей всё же необходимо отвлечься.

***

      До праздничного вечера оставалось всего ничего. Учителя и ученики потихоньку начинали собираться в просторном зале. Мужчины были во фраках, а женщины в бальных аристократических платьях в пол. На Алисе было изящное одеяние. Корсет глубокого синего цвета был украшен кружевами оттенка потемнее, которые плавно перетекали на белую воздушную юбку, выводя узоры. Закрутив волосы в мягкие кудри, она заколола пряди у виска тёмными невидимками и завершила образ белой маскарадной маской, которые сегодня все надевали.       У самого входа, её резко остановила запыхавшаяся Вика.       – Алиса, подожди! – крикнула она, – Тебе нужно срочно найти Макса. Он обманул нас, отец не дал ему лекарство, – Барышникова почувствовала, как воздуха внезапно стало меньше. Ну конечно, если бы он получил ампулу, ему бы сразу стало лучше, – А ещё Макс хочет застрелить его и Рома уже достал ружьё.       – Боже… – не могла поверить в услышанное девушка, – Так, ладно, – она судорожно пыталась сообразить, что делать, бегая взглядом по паркету, будто там был написан ответ, – Я найду Морозова и возьму лекарство, а ты проследи, чтобы Макс не натворил глупостей.       – Морозова нет в школе. Он уехал ещё утром, – Кузнецова и сама была на грани истерики, переживая.       – Я достану лекарство, – твёрдо заявила Алиса, – Вик, прошу тебя, найди Макса.       – Хорошо, – кивнула отличница, и Барышникова тут же бросилась к лестнице. Времени было мало.       Комната Петра была заперта на ключ. Второй экземляр был у Маши, но достать его в такие короткие сроки было почти невозможно. Да и где гарантии, что лекарство там есть? У неё оставался только один вариант. Она возьмёт ампулу у того, кто наверняка и распорядился её не выдавать.       Без стука Алиса ворвалась в комнату учителя физкультуры, который сидел за ноутбуком, и судя по всему, даже не собирался спускаться на праздник.       – Барышникова, – обратился к ней мужчина, приподняв одну бровь, – Тебя манерам совсем не учили?       – У меня нет на них времени, – без доли страха она подошла ближе, смотря на него сверху вниз, – Значит так ты решил меня проучить? Убить моего парня?       – Не понимаю, – фальшиво нахмурился Уваров, безразлично пялясь в экран устройства, – У тебя парень умирает? Сочувствую.       – Ненавижу тебя! – взвыла Алиса, со всей силы цепляясь за край деревянного стола, – Это я ходила в подземелье! Это меня ты поймал! Меня и лишай лекарства!       Его голос был, напротив, спокойным.       – Ты же сама говорила, что ты у нас неприкосновенная, – проговорил он с лёгкой улыбкой, – А вот Максиму не повезло. Его папаше на него всё равно.       Брюнетка до боли прикусила внутреннюю сторону щеки. Его хладнокровие только злило, и она яростно захлопнула крышку ноутбука, чуть не придавив его пальцы. Вадим, с противным скрипом, пронзительно отодвинул кресло и поднялся, теперь нависая над ней.       – Слушай, ты начинаешь выводить меня из себя, – грубо бросил Уваров, хватая её запястье, рывком притягивая ближе, – Ты что думаешь? Я буду продолжать терпеть твои выходки? Скажи спасибо, что не оставил тебя вчера в холодильнике, или не бросил в лесу, – он раздражённо цедил слова сквозь зубы, и Алиса не могла поверить, что когда-то считала его хорошим человеком. Теперь это лишь отголоски прошлого. Вот он настоящий - безжалостный и жестокий, – В том что происходит ты можешь винить только одного человека - себя.       И он в каком-то роде был прав. Макса наказали из-за неё. И она ни за что не простит себе этого. Сквозь скопившиеся в зелёных глазах слёзы, сквозь всю свою ненависть и гордость, она едва слышно прошептала:       – Вадим, пожалуйста, дай мне ампулу.       Уваров поиграл челюстью, и его лицо расслабилось, пока он всё так же не сводил с неё внимательного взгляда.              – Ты правда думаешь, что твоя просьба что-то изменит?       – Я ничего не думаю, – голос дрожал, и она ничего не могла с этим сделать. Самообладание трескалось по швам. Пришлось проглотить образовавшийся в горле комок, чтобы продолжить, и наверное, никогда её голос не звучал настолько жалобно, – Просто прошу тебя, не поступай так. Не поступай так со мной. Ты обещал, что не сделаешь больно.       – Тебе пора перестать верить обещаниям, – прозвучало, как приговор. На его лице не было насмешки, он не пытался играть с ней, а будто серьёзно хотел научить жизни. По её щеке покатилась слеза, горькая и одинокая, и он, словно не по своей воле, поймал её, стирая, – Их часто не выполняют.       Барышникова осознала, что Вадим не собирается отдавать ей лекарство, не собирается помогать ей спасти Макса, и она была полной дурой, если думала, что он действительно сделает это.       Ради неё?       Она ничего для него не значит. Никогда не значила.       Тот человек, которого она любила, ради которого пришла сюда, сейчас был где-то в школе, и она должна была быть рядом. Мозг отрицал мысль, что скоро его может не стать. И ей хотелось, как можно быстрее, обнять его, услышать как вопреки бьётся его сердце.       Его жизнь зависела от человека напротив, и девушка жалела, что когда-то встретила его, что когда-то позволила себе поверить в то, что он может быть другим, что за его маской скрывается что-то хорошее.       – Я правда до последнего верила в то, что ты не такой, но ты ещё хуже, – её слова звучали настолько искренне, что ей самой стало больно от них, – Ты - моё самое главное разочарование, и я ненавижу каждую минуту, которую провела рядом с тобой.       Брюнетка развернулась, собираясь найти Максима, понимая, что каждая секунда на счету, но она даже не знала, как сказать ему, что не достала чёртову ампулу, как осмелиться посмотреть в его зелёные глаза, ставшие такими родными, и понять, что ничем не может помочь.       Голос позади заставил замереть на месте, даже не дойдя до двери.       – Стой, – она слышала, как отодвигается один из его ящиков, как он подходит и останавливается за её спиной.       Ей страшно было повернуться, не хотелось разрушать ту хрупкую надежду, что внезапно разлилась в её сердце.       Вадим почти невесомо отодвинул кудри, струящиеся по её спине, перекидывая их через правое плечо, открывая вид на женскую шею. Он видел, чувствовал, как она дрожит, и всё внутри почему-то сжималось. Он, кажется, никогда не испытывал сострадания или сожаления, но сейчас эта хрупкая девушка рядом, заставила задуматься правильно ли это. Не хотелось становиться её разочарованием, и Вадим сам не мог понять почему.       Кожа под его пальцами, очерчивая позвоночник, покрывалась мурашками, но лишь из-за страха, из-за неизвестности.       Алиса поняла, что просто застыла и зажмурила глаза, когда мужчина провёл второй рукой по её запястью, открыл ладонь и, вручив ампулу, сжал её обратно.       – Уходи, – резко бросил он, отходя на шаг, полностью отпуская её, – Не оборачивайся и ничего не говори. Просто выметайся из моей комнаты. Ну!       Барышникова вздрогнула от его громкого голоса, и быстро вышла, сделав, как он просил. Не обернулась, не сказала ни слова.       За дверью стало удивительно легче дышать. В голове не было ни одной мысли, кроме той, где ей нужно было просто успеть. Вика вышла из-за угла, прекрасно понимая из какой двери только что вышла Алиса, но времени на вопросы у них не было.       – Наконец-то! – произнесла она, наблюдая, как подруга, приподняв подол платья спешила к ней, – Макса нигде нет, но вернулся Морозов. Он сейчас будет выступать в библиотеке с речью.       Поразительно умело и быстро передвигаясь на каблуках, Барышникова побежала прямиком туда. Пока Кузнецова спускалась вниз, пытаясь найти друга среди толпы людей, Алиса, будто почувствовав, зашла в галерею на втором этаже, замечая еле живого Макса на полу у стены. Тяжёлое ружьё в его руках дрожало, пока он целился в приёмного отца, который ни о чём не подозревая, объявлял учеников, награждающихся новым грантом.       – Макс! – позвала она, в секунду оказываясь рядом, усаживаясь на колени рядом с ним, – Пей, скорее!       Девушка вскрыла ампулу, и прижала её к губам Максима, который сквозь затуманенный взгляд всё равно пытался сфокусировать его на ней, опуская оружие на пол. Всё по-настоящему или эта всего лишь игра разума, всего лишь то, что он хочет видеть?       Когда он выпил всё до последней капли, Алиса бессильно отбросила пустой сосуд на паркет, обхватывая ладонями его лицо. Слёзы уже безостановочно скатывались вниз, и она не могла сдержать всхлипов, заведомо зная, что если бы не успела, умерла бы прямо здесь вместе с ним, потому что он стал для неё не просто чем-то важным, он стал её частью. Неотъемлемой.       – Макс… – шептала она, касаясь его лица, шеи, оставляя поцелуи на его щеках, уголке губ, – Я так боялась…       – Всё хорошо, Лиск, – хрипло ответил парень, обнимая её, чувствуя, как ему с каждой секундой становится легче, как яд отступает. А Алиса подумала, что отдала бы всё, чтобы каждый день слышать это “Лиск” из его уст, – Не плачь.       Он ласково целует её макушку и Барышникова прижимается к нему, словно маленькая девочка, кладёт голову на его грудь, тут же почувствовав руку, аккуратно обхватившую затылок. Стук его сердца эхом отдаётся в её голове.       Успела.       Его большой палец ласково гладил место за ушком, успокаивая. И от него так приятно пахло. Так может пахнуть только от того, кого очень сильно боишься потерять.       За спиной послышался скрип двери, и сзади оказались их друзья, которые облегченно выдохнули, наблюдая за этим трогательным моментом. Андрей лишь на мгновение присаживается рядом, чтобы поднять ненужное ружьё и протягивает его Роме.       – Верни на место, пока никто не увидел.       Павленко кивает, с долей вины, косясь на пару, и скрывается.       Отодвинувшись, Алиса возвращает свой взгляд к брюнету.       Видимо, этот день был проклят, ведь второй год подряд, он приносит столько слёз.

***

      Следующее утро снова началось с разговора с Викой. Алиса сказала всем, что ампулу для Максима ей дал Пётр, и только Кузнецова знала, что подруга даже не пересекалась с ним. Барышниковой пришлось рассказать ей про настоящего Вадима. Не про того, кто работает в школе, а того, кто является правой рукой Вульфа. Вика сложила два плюс два, и решила, что именно поэтому Лёша так волновался насчёт их общения. Выходит, он всё знает, но на чьей он стороне?       – Подожди, как ты узнала, что Уваров работает на них?       – Нашла у него карточку “Ингрид” и пошла с ней в подземелье, чтобы открыть ту дверь с радиацией, – частично сообщила правду Барышникова.       – Одна? Алис, ты с ума сошла?! – не понимала Кузнецова, отчитывая подругу за безрассудство.       – Я думала, что справлюсь сама, тем более… эти разговоры про предателя. Я не стала рисковать, и это к лучшему, потому что как только я вставила карту, сработала сигнализация, – Вика тяжело выдохнула, отодвигая от лица пальцы, что уже успела искусать.       – Как ты выбралась оттуда? – спросила она, представляя каково было Алисе в ту ночь.       – Я думала, что не выберусь, – призналась Барышникова, – Дверь заела и не открывалась, и совсем рядом я услышала крик охранника. Его разрывал на части тот волк, – она поморщилась, вспоминая картину, – А потом появился Уваров. Он сказал мне тихо ждать, и сам пошёл туда, застрелил зверя. Когда я вышла к Вадиму… я не узнавала его. У него был такой взгляд, словно я буду следующей, кого он убьёт. Сначала я испугалась, но моя злость была сильнее. Я послала его, и он почти никак не отреагировал. Отвёл меня обратно в школу и сказал молчать обо всём или у меня будут проблемы. Собственно, на следующей день Максим не получил лекарство и это было из-за меня.       – Да уж, – пыталась переварить услышанное Вика, – И что он просто отдал тебе ампулу, когда ты попросила?       – Нет. Я просила его, но ему было наплевать, – покачала головой Алиса, – Сказала всё, что о нём думаю и собиралась уходить. В самый последний момент он остановил меня и всунул в руку антидот, а потом сказал выметаться из его комнаты. Я так и ушла, молча.       – Алис, ты не думала о том, что ему просто не плевать на тебя?       – С чего ты взяла?       – С того, что это странно, – Кузнецова развела руками, – Морозову было наплевать на Макса, он не собирался его спасать. Уваров вообще занимает должность куда покруче, и жизнь очередного заражённого для него, тем более, ничего не значит. Но он выполнил твою просьбу, просто выпустил из подземелья и даже спас от зверя. Зачем ему это?       – Не знаю. Я вообще не понимаю, что творится у него в голове. Иногда мне кажется, ему просто нравится издеваться надо мной, – Алиса вспомнила их вчерашний разговор и будто заново пережила каждое слово. Она и сама до сих пор не находила причину, по которой Вадим мог передумать, сменить гнев на милость. Почему он сначала грубо хватал её за шею, желая задушить, нагло удерживал за запястье, а потом едва касался, как будто боялся, что она просто исчезнет? – Он сам сказал, что я вижу только то, что он хочет.       – И всё-таки я сомневаюсь, что он бы помог кому-то из нас с ребятами, – проговорила Кузнецова, которая теперь хотела обходить физрука стороной.       Алиса пожала плечами, она не знала, что ответить.       – Вик, как раз ребятам лучше ничего не знать, – произнесла она, стараясь отвести разговор в сторону, – Пусть всё остаётся как есть, пока правда случайно не сделала хуже.       – Хорошо, – кивнула отличница, и после раздумий продолжила, – А ты не думала, что… когда ты ездила домой перед каникулами, ты просто ничего не нашла и твой брат заодно с ними? – теперь её мучил этот вопрос, не давая покоя, – Это просто логично. Твоя бабушка, Уваров… было бы странным, что он ничего не знает.       – Он знает. Хотя бы здесь можно выдохнуть, потому что он лишь притворяется, что с ними, и на самом деле собирает компромат.       – Ты уверена?       – На все сто. Я знаю, что в школе есть люди, которые работают с ним, но ты же понимаешь, что это тоже большая тайна. Я не могу его подставить.       – Можешь не сомневаться во мне.       Такое приятное чувство, когда часть груза спадает с плеч.       – Знаешь, мне правда стало легче, что теперь хотя бы ты в курсе, – искренне произнесла Алиса.       – Конечно, в одиночку всегда сложнее, – Вика положила руку на её предплечье в знак поддержки, – Не волнуйся, можешь всегда на меня положиться. Мы же лучшие подруги, и я всегда буду рядом.       В такие моменты по-настоящему понимаешь, как ценна дружба, как важно иметь человека, которому можно довериться, не боясь осуждения и предательства.       Тёплые объятия и на душе становится спокойнее.

***

      Когда пришло время выдачи ампул, сыщиков снова ожидало разочарование. Морозов отказался выдавать лекарство им всем. Максим пошёл поговорить с ним лично, но вернулся с пустыми руками. Приёмный отец узнал о том, что парень хотел застрелить его вчера и, мягко говоря, не обрадовался. Ребята уж было начали злиться на Макса за такой необдуманный поступок, но его можно было понять. Парень услышал, как Пётр, говоря с кем-то по телефону, обсуждал, что от них нужно избавиться. Не факт, конечно, что речь шла именно о сыщиках, разум Максима был затуманен вирусом, поэтому он и решился на крайние меры.       – Ему только повод дай, – разочарованно пролепетала Лиза.       – И что нам теперь делать? – задала волнующий всех вопрос Барышникова.       – То есть ты сначала сдаёшь       меня, а потом спрашиваешь? – резко высказался Макс.       – Ты о чём вообще? – нахмурила брови Алиса, не ожидая услышать упрёк в свою сторону.       – Ты сказала ему, что я собираюсь сделать, поэтому отец и отдал тебе ампулу.       – Я просто попросила антидот. Я тебя не сдавала!       – Он не хотел давать мне лекарство, с чего бы он просто отдал его тебе?       – Я не знаю! – отчаянно вымолвила брюнетка.       – Макс, остынь,– обратилась к другу Даша, вставая на защиту подруги, – Даже если так, она пыталась спасти тебя.       – И теперь нужно спасать нас всех.       Вот значит, что она получает вместо благодарности. Алиса отвернулась от парня, не желая дальше выслушивать обвинения в свой адрес.       В дверь мужской спальни постучали, и в комнату зашла Анна.       – Пришла добить, чтоб не мучались? – съязвил Авдеев, прожигая женщину взглядом.       Анна Михайловна, будто, пропустила реплику мимо ушей и попросила его выйти.       Андрей вернулся с семью ампулами в руках.

***

      По расписанию следующим уроком была биология, и звонок только что прозвенел, так что ребята поплелись к кабинету, рассаживаясь по партам.       Учитель начала объяснять новую тему, но вот девушке было совсем не до этого. Рядом сидящий Макс выглядел напряжённо, черкая что-то в своей тетради. Всё ещё чувствуя обиду, Алиса решила переосилить её.       – Почему ты начал обвинять меня? Разве я плохо поступила, достав лекарство? Я хотела спасти тебя, – он молчал, даже не поднимая взгляда, – Макс.       – А что если бы Анна не принесла нам ампулы? Получается ты бы рискнула ради меня жизнью ребят, своей, – парень серьёзно посмотрел на неё, – Меня не нужно спасать.       Яна Николаевна постучала колпачком синей ручки по столу, призывая к тишине.       – Точно, – сжала губы Алиса, поражаясь, – Мне нужно было забить и плясать на балу. Ты же так хотел, поэтому навешал мне лапши на уши! Как ты там говорил? “Обещаю, мы с тобой ещё потанцуем”? Ты про тот свет говорил?       – Слушай, я хотел, чтобы ты не переживала, ясно? – процедил Максим, пытаясь говорить тихо, но эмоции были на пределе. Девушка цокнула в ответ.       Токарева покачала головой, вздохнув.       – Молодые люди, – на этот раз она постучала ручкой громче, – У вас разыгрался ген болтливости? Выясняйте отношения в коридоре. Прошу вас, покиньте класс.       Макс тут же вскочил с места, хватая тетрадь, и Алиса повторила за ним, попутно извиняясь перед учительницей. Выйдя из класса, она не останавливаясь, двинулась вперёд, чувствуя, как вся дрожит от нервов, как её захлёстывает волна негодования.       – Подожди, – парень развернул её к себе, но Барышникова сразу выдернула руку из его хватки.       – Макс, ты эгоист! – выпалила она, ткнув пальцем в его грудь, – Говоришь, что я рисковала нашими жизнями, а сам? Что было бы с нами, если бы ты убил Морозова?! Ты об этом думал?       – Не сваливай всё в кучу, – скривился Макс, отмахиваясь, – Я же не убил его. Смысл сейчас оглядываться на то, чего не произошло?       – Не сваливать в кучу, не спасать тебя, не рисковать… Что ещё ты решил за меня? – ядовито бросила Барышникова, – Ты говори, я запишу, чтобы не забыть!       – Я просто думаю о тебе! – словно пытался достучаться он.       – Нет, – отрезала Алиса, – Ты думаешь только о себе. И вчера ты ничего не сказал мне, потому что думал о себе. Ты не думал о том, что будет со мной, когда я узнаю, что ты мёртв, а я ничего не смогла сделать. И прав ты лишь в одном - я не хочу больше переживать, поэтому оставь меня сейчас в покое!       Алиса хотела направиться в свою комнату, чтобы прийти в себя и подготовиться к следующему уроку, но Макс решил затянуть этот разговор, введя её в ступор.       – Это правда, что ты недавно ночью с Уваровым была? – неожиданно спросил он.       Девушка развернулась и с непониманием уставилась на него.       – Что? – выдавила она, растерянно моргая.       – Я говорю до меня дошёл слух, что вас видели вместе, – он сделал шаг к ней, сократив расстояние. Его глаза внимательно следили за каждой едва заметной эмоцией.       – Кто видел?       – Ты не отрицаешь, – констатировал факт Максим, – Какая разница кто? Самое главное, почему ты была с ним.       – Я не была с ним, – торопливо отрицала Алиса. Никто не мог их видеть, они разошлись ещё в библиотеке.       – Уверена? – не отступал парень.       – Макс, на что ты намекаешь?       – Пока ни на что, но кажется повод есть, – ревниво отозвался он, не сводя с неё глаз. Он, казалось, сканировал каждую черточку её лица, ища подтверждение своим самым худшим подозрениям.       – Что ты несёшь? – нахмурила брови Алиса, – Какой к чёрту повод? Не знаю кто и что там видел, но у него видимо проблемы со зрением. А у тебя с доверием.       – Лучше бы это было правдой, – твёрдо произнёс Максим, оставляя последнее слово за собой.       Они разошлись в разные стороны. Каждому нужно было остыть.

***

      Пётр поймал коллегу в шумном школьном холле.       – Ты почему разрешил Анне дать ампулы этой шайке? – раздраженно потребовал он объяснения, злобно глядя на Вадима исподлобья.       – А ты хотел мне сюрприз устроить? – презрительно спросил мужчина, прищурившись, – Семь трупов, когда в школе полно полицейских? – он кивнул в сторону окна, намекая на усиленное присутствие правоохранителей после недавней находки. В лесу нашли тело отца Елены, так что теперь шло расследование, – Ничего получше придумать не мог?       – А как по-твоему я должен всё контролировать? Это единственный способ. Они должны знать, кто здесь хозяин!       – Хозяин? – не смог сдержать весёлой усмешки Уваров, – Здесь хозяин не ты, и никогда им не был.       – Если бы не ты, они давно ползали бы у меня в ногах, – убежденно сказал Морозов, уперев руки в бока, – Я понять не могу, почему ты дал вчера лекарство этой девчонке? Чем она тебе так голову вскружила, что ты хочешь Максима от неё отвадить, меня подговариваешь… У нас в компании столько баб, бери любую, нахрена тебе эта малолетка?       – Петя, перегибаешь… – Вадим сохранял невозмутимость, хотя в его голосе прорезалась сталь, – Тебя это не касается. Ты просто должен внимательно слушать и чётко выполнять мои приказы, – он поучительно поднял палец вверх, – И советую впредь следить за тем, что произносишь.        Мимо Уварова в верхней одежде и с рюкзаком за плечами прошел Володя, направляясь к двери, на встречу с Верой, которую они назначили возле домика Тамары. В этот момент с лестницы сбежали испуганные Алиса и Митя и, едва не врезавшись в Вадима, затараторили:       – Надя ушла в лес! Мы видели в окно!       Морозов с Уваровым встревоженно переглянулись. Эта девочка не должна пострадать, особенно когда в лесу и внизу продолжал появляться «оборотень», о котором уже знали все дети в школе.       – Быстро за куртками, я за оружием, – отрывисто скомандовал Вадим Морозову и кинул застывшему у дверей Володе, наблюдавшему всю эту сцену, – Пойдешь с нами.