разбуди меня поцелуем полыни из звезд

      Сегодня зелёный лес казался особенно устрашающим. Под кожей оседал холодок тревоги. Обычная игра «Зарница», которую устраивали каждый год обретала другой окрас после известий о пропаже математика. В этом году все были в одной команде, что казалось подозрительным до неприличия – обычно их компанию разделяли. А теперь сыщиков в полном составе лишили телефонов и оставили в этой глуши. К тому же физрук забрал у Вики важную флешку под предлогом, что в лесу она ей ни к чему. Слишком удачный исход событий для того, чтобы убрать надоедливых школьников со своего пути… Поэтому под давлением неосязаемого страха, ребята решили забить на цель «Зарницы» - поиск флага, и поскорее вернуться в знакомые стены школы, где было явно безопаснее. Однако сделать это оказалось не так просто. Казалось лес завлекал их всё глубже, пока не привёл к заброшенной детской площадке, которая вероятно была здесь со времён детдома.       Рома, покачав ржавую качелю, случайно обнаружил тайник. Внутри лежал небольшой рисунок, на котором был изображен волк с крыльями – такой же был в альбоме Игоря Исаева, а также клятва мстителей с кровавыми отпечатками пальцев. Самое интересное, отпечатков было шесть, в то время как детей в подземелье пять. Это значило одно - кто-то из них остался в живых.       Павел Лобанов, явно недовольный результатом десятиклассников, обнаружил их на той самой площадке, и открыл им глаза на Юлю, которая, как оказалось, наблюдала за ними из леса.       Когда сыщики вернулись в школу, физрук вернул им все вещи, кроме флешки. Пропала. Они снова остались без улик. Как удобно.       Компания, собравшись в своём уединённом уголке, обсуждала дальнейший план действий. Решение было принято почти инстинктивно: найти живого «Мстителя». Кто он? Где он? Эти вопросы витали в воздухе, как невидимые нити, связывая ребят в одну тревожную сеть.

***

      Шагая к библиотеке, Алиса и не думала, что застанет там Макса с неизвестной женщиной. Неужели его мать действительно приехала в Логос? Неужели Пётр Морозов выполнил обещание?       Лицо Макса заметно расслабленно, взгляд смягчён. От былого скепсиса не оставалось ни следа. Было не слышно о чём они говорят. И не надо - слишком лично, трогательно. С улыбкой посмотрев на них со второго этажа, оставаясь незамеченной, Барышникова хотела уйти, чтобы не рушить эту хрупкую связь, но заметила движение справа. Мария, так же задержала взгляд на приехавшей матери и её сыне. Серое платье обтягивало напряженную фигуру, пальцы нервно сжимали ткань, словно пытаясь удержать внутри бушующие эмоции. В мимике, в жестах, во всём читалось неясное напряжение, которое чувствовалось даже отсюда. Лицо было белым, губы плотно сжаты, а в глазах мелькало что-то невыразимое. Развернувшись, она покинула библиотеку, но оставила после себя вопросы у Алисы, что пошла за ней.       Женщина опиралась на деревянные перила. Её плечи ритмично вздрагивали. Можно было услышать тихие всхлипы, которые были тому причиной.       – Маша? – послышался голос Володи, и Алиса инстинктивно спряталась за стеной, не успев показаться. Макс говорил, что повар не так прост, как кажется и пытается втянуть в свои дела Марию. Что ж, возможно она сможет найти хоть какие-то ответы.       – Что случилось? Маша, ты слышишь?       – Не могу, – качала головой женщина, стирая слёзы, – Не могу так больше.       Алиса, осторожно выглянув, увидела Володю, нежно обнимающего Марию. Теперь девушка знала наверняка, она ошиблась, на лице уборщицы не было напряжения.       Только глубокая, пронзительная боль, отчаяние, которое словно прожгло её насквозь. Это было так ощутимо, что даже с этой дистанции Алиса могла почувствовать её как собственную.       – Володя, он привёл к Максиму женщину, убедил его, что она его мать и он, похоже, поверил, понимаешь? – Барышникова снова облокотилась на стену, что отделяла её от странного разговора. В голове крутилось кучу мыслей. Брови её были сведены, в глазах - недоумение, смешанное с растущим беспокойством. Что они знали о Максе и его матери? Почему это так сильно ранило Марию? Но затем она услышала слова, которые рассеяли туман недопонимания. Всё встало на свои места. Все её догадки начали обретать форму, – Что мне теперь делать? Как мне теперь признаться, что я его мама?       Алиса медленно сглотнула. Шок сжал грудь, не давая дышать.       – Мы что-нибудь придумаем, ясно? Маша, посмотри на меня. Я обещаю, – его тон был уверенным, как будто он пыталась взять на себя часть груза, который давил на плечи любимой.       – Мне нужно было давно признаться… – прошептала Мария, голосом полным уколов сожаления.       – Не вини себя за это. Не так просто признаться во всём. Пойдём, тебе нужно успокоиться.       Голоса отдалялись, а Барышникова так и оставалась на месте. Сделав пару шагов вперёд, она снова увидела Макса, обнимающего… лжемать? Мысль пронзала как острый нож. Алиса понимала, что должна разобраться в этой паутине семьи Максима, хотя бы ради него самого.

***

      Лист, найденный на детской площадке, оказался двойным. Кузнецова, обнаружив это, позвала друзей в уборную, чтобы с помощью пара горячей воды с лёгкостью отклеить бумаги друг от друга. Всё выглядело, как издёвка, когда второй лист оказался абсолютно пустым.       Появившаяся Самойлова застала их в врасплох.       – Нам надо поговорить, – её дыхание было сбивчивым, – Это касается вашего друга.       – Какого друга? – бровь Ромы взметнулась вверх.       – Артёма, – не спеша ответила блондинка, – Я его вижу, и он хочет вам кое-что сказать.       Даша издала нервный смешок.       – Я не понимаю, она сейчас серьёзно?       – Это не тема для твоих идиотских шуток, – резко бросил Андрей.       – А я не шучу, – упорствовала Юля, – Артём всё время здесь, в школе, просто вы его не видите.       – Ты больная? – жёстко кинул Максим, – Тебе лечиться надо, причём срочно.       – Как ты можешь? – не понимала Барышникова, – Артём был нашим другом.       – Ребята, но это правда! Он хочет сказать вам что-то важное, – отчаянно просила Самойлова, но Алиса лишь покачала головой, опуская взгляд.       – Да? – остро произнесла Старкова, – А ты нам ничего важного не хочешь сказать? Например, насчёт флешки?       – А что с флешкой?       – Что с флешкой? – усмехнулась Вика. Сузив глаза, она внимательным взглядом прожигала блондинку, – Юль, зачем ты это делаешь? Какие-то небылицы придумываешь, следишь за нами… Что за игру ты ведёшь?       – Послушай, ты прикалывайся сама, а Тёму не впутывай, договор? – не сдерживал раздражение Морозов.       На этом их разговор закончился. Сыщики, посмотрев на Самойлову разочарованным взглядом, покинули душевую.       Юля снова пыталась поговорить с ними, но компания, считая, что она просто издевается над ними, избегала девушку.       Главное, они смогли обнаружить, что на втором листке, который казался пустым, было что-то, написанное невидимыми чернилами.       – Вот видите, – радовалась Кузнецова, – Я же говорила, что здесь должно быть что-то ещё.       – Теперь мы знаем имя выжившего мальчика, – пробормотала Алиса, указав на одно из имён, – Витя.       – Но что нам это даёт? Этих Вить тысячи, – заметил Макс.       – Так ну они же жили в этом детдоме, значит, их кто-то должен помнить, – рассуждал Рома, – Галина Васильевна, Войтевич…       Макс улыбнулся, его голос был ироничным.       – И что ты предлагаешь? – иронично хмыкнул Морозов, – «Галина Васильевна, как самочувствие? А помните, здесь тридцать лет назад сироток грохнули? Один остался. А вы часом не знаете, где его найти?»       – Подождите, – выставил руку Андрей, – Помните в книге на чердаке были списки пропавших детдомовцев.       – Точно! – воскликнула Даша, – Мы же знаем фамилии пропавших мальчиков, просто посмотрим, какой Витя учился с ними в классе.       – До звонка успеем, пошли.       Какое же разочарование они испытали, когда обнаружили, что все списки исчезли. Как ключ. Как и все доказательства, которые они находили.       – Чего и следовало ожидать, – хмыкнул Авдеев, – Наверняка, тот, кто отпустил Каверина, просто обшарил здесь всё.

***

      – Даш, у тебя что-то случилось? – задала вопрос Алиса, застёгивая синий кардиган с эмблемой.       – С чего ты взяла?              – Ну, например, с того что ты лежишь и просто пялишься в потолок с тех пор, как я зашла? – Барышникова выдохнула и ожидающе уселась на кровать подруги, – Рассказывай.       – Всё дело в Андрее, – привстала Старкова, – Он в последнее время слишком сблизился с Анной Михайловной. Крадёт у неё ключи, потом извиняется, постоянно общается с ней, якобы про Надю…       – Подожди, ты… Хочешь сказать, что ревнуешь к ней Андрея? – увидев её взгляд, Алиса слегка улыбнулась, – Ну Даш, ты серьёзно? Она же просто учительница его сестры. Ни больше, ни меньше.       – Я слышала, как Надя говорила, что он влюбился в неё.       – Она ребёнок. Наверняка, просто видела, как они разговаривают, вот и напридумывала всякого. Даш, ты же знаешь, что он тебя любит, но если тебя это так волнует, поговори с ним.       – Да, ты права. Я просто, – блондинка на секунду запнулась, – Боюсь его потерять. У нас всё так быстро началось, вдруг он подумает, что поспешил.       – Так, Старкова, – с несерьёзной строгостью начала Алиса, – Что за депрессия тут началась? Андрей же не давал тебе поводов сомневаться в его чувствах?       – Нет, – отрицательно качала головой девушка.       – Ну вот. Сама понимаешь, что поводов для беспокойства нет?       – Получается так. Я просто накрутила себя. Спасибо, Алис, нужно было, чтобы кто-нибудь мне это сказал.       – На то и подруги.       Даша с улыбкой обняла брюнетку, и та с радостью ответила. Когда Алиса начала скрывать свои отношения с Максом, они со Старковой немного отдалились, но теперь их дружба снова стала восстанавливаться.       Как раз в этот момент их застала Вика, что с недовольным взглядом зашла в комнату. Причина была очевидна. Она настойчиво шла вслед за Кузнецовой.       – Я ничего не хочу слушать, оставь меня в покое.       – Я тоже хочу, чтобы ваш Артём оставил меня в покое, – бросила Самойлова, заставляя девушек закатить глаза, – Так что извините, девочки, вам придётся меня выслушать.       – Ну как ты не понимаешь? – устала воскликнула Старкова, – Мы потеряли нашего близкого друга, нам до сих пор больно. Пожалуйста, хватит издеваться над нами.       – Если тебе что-то приснилось, просто держи это при себе, – с болью прошипела Барышникова, – Хватит нас мучать.       – Я могу доказать, что он говорит со мной, – в её глазах горела решимость. Она была уверена в своей правоте, – Я знаю, что его убили.       – Кто тебе это сказал? – Вика прищурилась, смотря на блондинку со скептицизмом и любопытством.       – Он, – прошептала Юля, – И он хочет назвать вам имя убийцы.       Девушки, понимая, что ситуация требует коллективного рассмотрения, позвали парней. В комнате сгустилась атмосфера напряжённого ожидания.       – Она знает, что Артёма убили, – обратилась Вика к мужской части.       – Интересно, кто ей рассказал, – заметил Макс, скрестив руки на груди. – Че ты на меня так смотришь? Я ничего не говорил, – отводил от себя подозрения Павленко.       – Она говорит, что ей сказал Тёма, – загадочно-насмешливым голом процедила Алиса, опустив подбородок на свой кулак.       – Это ещё не всё. Значит, – продолжила Старкова с интригой, – Теперь Артём должен нам рассказать, кто это сделал.       – Я знаю, что вы мне не верите, но у меня есть доказательства, – твёрдо заявила Самойлова.       – Интересно, какие, – бросил Максим, становясь за своей девушкой. Его эта ситуация раздражала не меньше.       – Ну… Артём рассказал мне то, что мог знать только он. Это произошло незадолго до его смерти, после новогодних каникул, в коридоре.       – Угу, и что это? – Даша наклонилась вперёд с напускным интересом.       – Ну что, – Юля перевела взгляд на пару, – Сказать?       – Да что ты можешь знать? – нахально бросил Морозов.       – Я ничего, а Артём знал, что это ты, Макс, был тем самым таинственным парнем, ради которого Алиса его бросила. С тобой она целовалась в коридоре.       – Что за чушь ты несёшь? – Даша едва сдержала истеричный смешок, – Алиса? Макс?       Оба замерли. Словно только что открыли их общую тайну. Барышникова, слегка приоткрыв рот, пыталась найти слова, но так ничего и не произнесла. Макс, смотря в сторону, молча почесал щёку. И Старкова всё поняла.       – Значит, вы вместе с Нового года? Когда мы ещё встречались, Макс?       Алиса с комом в горле посмотрела на Вику. Только она знала правду, только она могла рассказать о их с Максом отношениях.              Кузнецова сразу поняла этот взгляд:       – Я ничего не говорила ей.       – Стоп, ты знала? – спросила Даша с непониманием в голосе, и уже не скрываемой злостью, – Отлично! «На то и подруги», да?       Резко встав, Старкова покинула комнату, громко хлопнув за собой дверью.

***

      – Ты хотела нас рассорить? – со злостью бросила Алиса, появившись в комнате Юли, – Молодец, у тебя получилось.       – Сама подумай откуда я могла знать. Я не хотела вас рассорить, я хотела чтобы вы выслушали Тёму.       Барышникова тяжело выдохнула, обессилено опустившись на кровать рядом с блондинкой. Вика уверила её в том, что ничего не рассказывала. Не верить подруге причин не было. Больше никто не знал про Новый год.       – Ты сказала, что он тебе дорог. Что он всегда будет твоим другом. И ты не хочешь его обманывать, – Барышникова перевела стеклянный взгляд на девушку, внимательно слушая её, – У тебя просто появились чувства к другому. Но ты всё же соврала. Не сказала, что это был Макс.       – Я не могла рассказать ему о двух предательствах сразу…       – Он не обижается.       Алиса не заметила, как слёзы дали себе волю. Ещё одно доказательство, что время не лечит. Оно лишь стирает память и притупляет чувства. Это обезболивающее, а не лекарство.       – Откуда… Как? – Юля почти дословно воссоздала их с Тёмой разговор, – Как это возможно?       – Я же говорила, что вижу его. Сначала я не поняла, что он… мёртв. Думала за мной увязался странный парень, ходит за мной, молчит, – Барышникова вспомнила, как они искали «странного парня» в женском туалете, – А потом увидела вашу с ним фотку, и тогда всё поняла.       – Хочешь сказать ты видишь… его призрак?       – Да, – согласно кивнула Юля, –Со мной уже такое было. На похоронах моего отца. Он пришёл ко мне в тот день. Я бы не стала шутить над таким.       – Поверить не могу, – стирая слёзы бормотала брюнетка.       – Понимаю. Но ты должна поговорить со своими друзьями. Они должны выслушать Артёма, либо он не успокоится.

***

      – Даш, нам нужно поговорить, – тихо начала Алиса, но блондинка продолжала молча расчёсывать волосы, смотря в зеркало, будто она пустое место, – Ты не представляешь, как тяжело мне было.       – Да ну? – хмыкнула Старкова.       – Это не так просто. Всё началось в Новый год. Я позвала Макса отпраздновать его у меня, потому что он оставался совсем один. Мы просто общались. У меня и в мыслях не было… Мы выпили и это получилось само собой. Мы поцеловались, и я попросила его уехать, потому что, очевидно, это было ошибкой. А потом мы приехали в школу, и я просто не могла смотреть в глаза тебе, Тёме. Потому что я поняла, что… влюбилась в Макса. Так просто и глупо. Ты начала проводить время с Андреем, я поговорила с Артёмом, вы расстались, и мы решили быть вместе в тайне, потому что не знали, как об этом сказать. Ну, а потом ты сама заговорила про нас… – Даша внимательно слушала этот монолог на одном дыхании. Алиса просто вывалила всё и сразу, чувствуя облегчение, – Мне жаль, что я тебя обманывала, но я ничего не могла поделать со своими чувствами.       – Хорошо, что ты всё рассказала, – мягко ответила Старкова, – Я не держу обиду. Да и Макс давно не мой парень, – она пожала плечами, – Я сама понимаю, что значит полюбить кого-то. Тоже хороша, – Даша говорила о Андрее, – Просто… Когда Юля рассказала всё, я была в шоке, психанула.       – То есть мы всё ещё подруги?       – Ну конечно. Так просто от меня не избавишься, – искренне улыбнулась Даша, – Только я не понимаю откуда Самойлова узнала обо всём?       – Кажется, она не врала, – всё ещё с долей сомнения кинула Алиса, ловя на себе непонимающий взгляд.

***

             Алиса тихонько приоткрыла дверь в комнату парней. Она искала Макса и нашла. Но он был не один. Со своей мамой. Или правильнее сказать лжематью? Алиса до сих пор не поговорила с Марией, не разбираясь в ситуации до конца, она не хотела ничего говорить Максу.       Макс, заметив Алису, широко улыбнулся, спеша подойти к ней и, взяв за руку, представить найденной родственнице:       – О, Лиск, знакомься. Это моя мама – Маргарита. Мам, а это моя девушка, Алиса.       – Наконец-то мы познакомились, – с улыбкой обратилась к девушке Маргарита, – Максим много рассказывал о тебе. Ты и вправду красавица, – её голос был мягким, приветливым, но Барышникова не могла избавиться от чувства искусственности и фальши.       – Спасибо, мне тоже очень приятно с вами познакомиться, – хоть её улыбка была непринужденной, внутри её грызло сомнение. Зачем этой женщине притворяться?       Они недолго поговорили. В течении всего разговора девушка внимательно сканировала сидящую перед ней женщину, пытаясь заметить хоть что-то, что могло указать на правду.       Вскоре Маргарите потребовалось уехать. Макс хотел проводить её, но женщина убедила, что справится сама, оставляя пару наедине.       – До сих пор не верится, – парень провёл по лицу рукой, словно пятаясь смахнуть с себя это чувство, – Ты чего хотела-то? – спросил он, понимая, что Алиса пришла по какой-то причине.       – Ну, – поднялась с кровати Барышникова, медленно подходя к нему, – Я помирилась с Дашей.       – Так… – Морозов убрал её длинные тёмные волосы за спину, – Только я не понял, откуда эта Самойлова вообще о нас узнала.       – Макс, мы должны дать ей шанс. Я ей верю.       – Ты щас серьёзно? – хмыкнул парень, – Дать шанс на что? Дальше рассказывать свои бредни?       – Ну чего тебе стоит? Я понимаю, что это звучит, как бред, но она полностью повторила мой разговор с Тёмой, понимаешь? – рассуждала девушка, шагая по комнате, – Кроме нас с ним, этого точно никто не знал.       – Да может Тёмыч рассказал о нём Роме, а он растрепал всё Юле. Он же сохнет по ней. Ну ты реально веришь, что она видит призрак? Она просто ненормальная, с такими приколами ей надо лечиться.       Барышникова посмотрела в сторону. Да, это действительно полный бред, но Юля так убедительно говорила. Зачем ей так издеваться? Сфокусировав взгляд, Алиса увидела одинокий мобильник, на тёмном покрывале парня.       – Макс, кажется, Маргарита, – она не стала говорить «твоя мама», – Забыла свой телефон.       – Точно, – он поднял его, включая, – Она сто процентов уже ушла. Позвоню последнему набранному номеру, может этот человек рядом с ней.       – Алло, – произнёс парень, когда трубку подняли, – Маргарита не с вами? Она забыла свой телефон, – Алиса скучающе вертела в руках ручку, прислушиваясь к разговору, – Куда увезли? – Девушка не знала, что ему ответили, но взгляд его тут же изменился, начал непонимающе бегать.       – Макс, что тебе сказали? – спросила Алиса, когда парень опустил телефон.       – Подожди-ка, – выставил указательный палец Морозов, набирая номер уже со своего мобильника, – Ты вообще в курсе, что женщина, которую ты привёл живёт в психушке? – обратился он, очевидно, к Петру, – Так она вообще моя мать или нет?       После ответа Макс сбросил, кидая телефон в сторону. Ударившись о стену, он упал на кровать Андрея. Алиса вздрогнула, широко раскрытыми глазами смотря на брюнета.       – Ты прикинь, она лежит в больничке, – стал он объяснять на повышенных тонах, – В молодости потеряла своего сына. Теперь, когда у неё весеннее обострение, она постоянно его ищет. А мой отец даже точно не знает моя она мать или нет. Он никогда её не видел. Класс, да? «Нанял самого лучшего адвоката»…       Вот и начала всплывать правда. Разговор уборщицы и повара всё больше требовал объяснений.

***

      Открыв тетради, десятиклассники начали записывать тему урока. Алиса любила литературу. Всё-таки учитель играет ключевую роль. Именно он прививает тебе любовь к предмету, либо наоборот – заставляет ненавидеть его до конца школьных дней.       – Народ, – шёпотом позвал друзей Рома, – Посмотрите на букву «т».        – Да ладно, – удивлённо пробормотал Андрей, когда понял к чему клонит Павленко. Точно таким почерком и образом была написана эта буква в имени выжившего мальчика на найденной клятве мстителей, – Получается Витя - это он?        – Но если это Виктор Николаевич, зачем ему на месте детдома, где убили детей, открывать школу, возвращаться сюда? – не понимала Алиса.       – Значит, была причина, – заключил Авдеев.       – Интересно, как он спасся… – размышляла Кузнецова.       – Не знаю, но получается он все знает, – решил Максим, тихонько стуча ручкой по парте, – И про колодец, и про камин…       – И про чердак, – закончил Павленко.       – А вдруг это он отпустил Кубика? – Старкова внимательно наблюдала за Поляковым.       – Тогда нам полный трындец.

***

      Мягкий свет свечей, танцующий на стенах, едва рассеивал полумрак комнаты. Собравшиеся выглядели настороженно. Воздух гудел от скрытого волнения и скепсиса, за исключением Юли. Её лицо было бледным, глаза горели необычным блеском, а в позе чувствовалась не детская сосредоточенность.       – Он здесь, – твердо заявила Самойлова. Её уверенность была заразительна, хотя и немного пугала.       Макс, скрестив руки на груди, с издевкой ответил:        – Так быстро? - в его глазах мелькала ирония, он не верил в мистику.       В этот же момент прямо на Макса с женского шкафа с грохотом упала старая поцарапанная коробка. Ребята вздрогнули, вскочив с мест. Вскрики разорвали тишину. Сердце ушло в пятки от неожиданности.       Вошедший Авдеев недоумевал.       – А что у вас тут происходит? – спросил он, оглядывая растревоженную компанию.       Макс, отряхиваясь от пыли, с смесью раздражения и недоумения, ответил:       – Говорящая с призраками развлекается. Как ты это сделала? Дернула за веревочку?       – Что он хочет нам сказать? – шёпотом спросила Алиса, приходя в себя.       – Кто его убил.       – Смотрите! – резко воскликнул Рома.       На поверхности зеркала, словно из ниоткуда, стали появляться кроваво-красные буквы. Все затаили дыхание, прикованные к жуткому зрелищу. Буквы материализовались медленно, каждая капля крови оставляла свой след. … ПЕТР МОРОЗОВ …       Когда последняя буква была дописана, взгляды, словно в замедленной съёмке, переместились на Макса. Его губы приоткрылись, и воздух словно стал прохладнее, стоило ему вдохнуть. Когда он всё понял, ему оставалось лишь молчать.       Тёму убил его отец.