Cypher-do

🏝

Гул. Феликс стоит посреди джунглей, в самом сердце острова и слышит гул. Этот звук нарастает и становится громче. Он повсюду. Феликс оглядывается по сторонам, но никого не видит. Гул окутывает всё пространство и давит на сознание, мечется из стороны в сторону, издеваясь, как назойливая муха. Феликсу страшно, он садится на корточки и закрывает голову руками. Неизвестность его пугает. Этот гул ему что—то напоминает, но он никак не может вспомнить, что именно. Омега убирает руки и смотрит вверх. Там, сквозь листья деревьев в чистом синем небе Феликс видит небольшое чёрное облако. Оно становится больше и, расширяясь и увеличиваясь, опускается на остров. Гул усиливается. Феликс хочет бежать, но не может. Страх парализует всё его тело. Он склоняет голову ниже, касаясь лбом своих колен, и закрывает уши руками, чтобы не слышать этот звук, что становится всё громче. Облако совсем рядом и накрывает собой остров. Феликс один. Он не знает, где капитан, Чонгук и Юнги. Омега совсем один посреди этого острова, этого бескрайнего моря. Остался в одиночку и скоро он тоже исчезнет. Чёрное облако уже над его головой, гул распространяется вокруг. Он слышит, как этот гул распадается на отдельные звуки, и смотрит перед собой — на него в ответ смотрят два огромных чёрных глаза. Феликс открывает глаза и смотрит на небо над собой. Рассвет только занимается. Омега промаргивается, отгоняя остатки сна, садится на свою подстилку и смотрит на Джина у костра. — Доброе утро, — переводит своё внимание с огня на Феликса капитан. — Доброе утро, — отвечает. — Ты совсем рано проснулся. — Выспался, — омега подтягивается на месте. — Я схожу за водой сам? — Не боишься? — Нет... — пожимает плечами. — Я хочу прогуляться. Заодно соберу фрукты к завтраку. Феликс поднимается, берёт бутылочку и уходит в джунгли. Он идёт по уже немного протоптанной ими тропинке. Всё вокруг с каждым днём становится знакомым и узнаваемым. Омега по пути внимательно осматривается, приглядывается, ищет. Он прислушивается, надеясь услышать другие звуки, кроме собственных шагов, шороха листьев и хруста веток под ногами. Всё напрасно, никаких изменений, только солнце каждый день перекатывает свой диск с востока на запад, да редкие небольшие облака проплывают над ними. Всё статично. Феликс доходит до водопада и ставит бутылочку на камни. Он не спеша снимает одежду и заходит в воду. Холодная вода бодрит, приводя в тонус всё тело. Несколько раз окунувшись, плывёт к потоку. Под струями воды Феликс стоит несколько минут, наслаждаясь своим одиночеством и единением с природой. Он старается ни о чём не думать и не беспокоиться. Напрасные тревоги о том, что он не способен изменить, для него лишние. Ополоснувшись, Феликс одевается, набирает воду и уходит на поиски фруктов. Чонгук просыпается, обнимая Юнги. Омега закинул на него свою ногу и уткнулся лицом в грудь, тихонько посапывая. Всё такой же красивый, нежный. Чонгук любит Юнги и бережёт свою драгоценность, всё для него сделает. Чонгук любуется своим мужем. Его светлая кожа немного загорела, губы обветрились, щёки впали и скулы стали выделяться сильнее. Юнги похудел за эти дни, и Чонгук из-за этого злится. На одной рыбе и бананах они долго не протянут, но на этом острове они не найдут другой источник пропитания. Альфа водит пальцем вдоль скулы, и огрубевшая кожа рук слегка царапает лицо. Он тянется поцеловать невидимые царапины, отчего омега открывает глаза, откидывает голову назад и сталкивается с чёрными глазами своего мужа. Юнги дарит ему ответную ласку, касаясь его скулы и поглаживая большим пальцем щёку. От чего альфа с удовольствием прикрывает свои глаза, прижимается сильнее к ладошке, щекотя её легкой щетиной. Он перехватывает его руку и подносит к губам, целует подушечки пальцев. — Доброе утро, — шепчет в пальцы, чередуя с поцелуями. — Доброе, — отвечает хриплым ото сна голосом. — Так! Семья Чон! Вы здесь не одни, — строго отдёргивает их Джин своим капитанским голосом и, улыбаясь, поглядывает через костёр. Супруги улыбаются друг другу. — И тебе доброе утро, Джин, — отвечает Чонгук через плечо, сгребая Юнги в объятия, чтобы ещё немного понежиться с ним. — А где Феликс? — Юнги выпутывается из рук мужа и садится, облокачиваясь о камень, и замечает отсутствие омеги. — Ушёл за водой и фруктами. Скоро должен вернуться, — зевает и тянется Джин. — Вы чего все так рано повскакивали? На работу вроде не надо. — Давно ушёл? — Чонгук поворачивается лицом к капитану, оставаясь лежать у ног мужа. — Недавно... — задумывается и начинает беспокоиться за омегу. — Думаешь, опасно им ходить по одному? — Он, элементарно, может оступиться, поднимаясь на гору или спускаясь. — Подождём немного. Если не вернётся, пойду его искать. — Я уже здесь, — Феликс выходит на пляж и выкладывает из футболки фрукты. — Сегодня у нас мангостины и бананы. Все собираются на завтрак. — Какие у нас планы на сегодня? — широко улыбаясь, интересуется Джин. — Будем загорать? — Я предлагаю сделать для каждого шалаш. Нам всем нужна крыша, под которой мы сможем укрыться от солнца или дождя, — предлагает Чонгук идею, которая не дает ему покоя, а Юнги так и застывает, отпивая воду из бутылочки. Ему это совсем не нравится, и он не хочет здесь обосновываться. Юнги хочет домой, к сыну, но он ничего не говорит и продолжает есть свой завтрак. — Как ты предлагаешь это сделать? — В джунглях я заметил старый вымерший бамбук. Можно собрать стволы разной длины... — А соединять их чем? — вмешивается Феликс. — Кора деревьев? — догадывается капитан. — Угадал, а стены из пальмовых листьев застелем, — Чонгук обводит всех взглядом, замечая, как Юнги смотрит в сторону моря, о чём-то задумавшись. — Я сделаю для всех, но мне нужна помощь. — Я помогу, — прерывает свое молчание Юнги и смотрит на мужа, получая от него тёплый взгляд. — Мы все поможем, — поддерживает Феликс. — Я бы хотел ещё кое-что сказать... — выдерживает паузу омега, не зная, как сообщить свои догадки. Его никто не перебивает и терпеливо ждут. — Мы здесь не одни. — Ты кого-то встретил? — вскакивает со своего места Джин и смотрит в сторону джунглей. — Что?... Нет. Я сейчас всё поясню... Юнги всё правильно заметил — слишком тихо, но это не значит, что мы здесь одни. — Не томи, Феликс, — капитан садится обратно. — Пчёлы... — Пчёлы? — Да. Пчёлы, бабочки или летучие мыши... Кто-угодно, кто может опылять растения... Они же сами не опыляются? — Логично, — соглашается Чонгук, — но мы всё ещё никого не увидели. — Может... мы не обращали внимания. И ещё, если окажется, что здесь пчёлы, не ищите улей. — Но почему? — удивляется Джин. — У них же мёд. — Это дикие пчёлы, капитан. Они нас и на метр не подпустят. Это опасно. Говорю как врач. — У нас есть дым. — Мы здесь не навсегда, я надеюсь. Давайте не будем нарушать местную экосистему. — Хорошо, — недовольно ворчит Джин. — Чонгук, идём за бамбуком? Альфы доедают завтрак и уходят в джунгли.

🏝

Юнги и Феликс остаются на пляже. Юнги оставшуюся кожуру от фруктов после завтрака собирает и относит в яму. Джин вырыл новую, подальше от них, у самой горы, и намного глубже. Юнги возвращается и приводит в порядок их с мужем подстилку, отряхивая от песка. Феликс чистит свою и капитана. После чего парни остаются ждать альф. — Юнги, я понимаю, что сейчас лезу не в своё дело, — садится рядом с ним на берегу Феликс. — В то же время я очень хочу тебе помочь... Ты всё время смотришь на горизонт... Я знаю, что ты ждёшь спасателей. Мы все их ждём. — Я не понимаю тебя. Чем ты можешь мне помочь? — всё также смотрит вдаль. — Скажу за себя. Я тоже хочу домой, но я отпустил ситуацию, в которой мы оказались. Я принял смерть Хёнджина, принял, что теперь один. Что, возможно, мои пациенты могут меня не дождаться, а у меня их много. Я уже молчу про пациентов Хёнджина... Юнги, я знаю... ты думаешь о сыне... — Не надо, — у него срывается голос, и он старается не заплакать, — прошу тебя. — Он не один, — Феликс обнимает его за плечи. — Ваш Хан с родными вам людьми. Не мучай себя тем, чего не можешь изменить. Прими настоящее. — Принять, что Хани может остаться сиротой? — смотрит с вызовом на Феликса. — Не хорони себя раньше времени, — пытается успокоить. — Я верю, что нас найдут. Я тоже каждый день жду спасателей, но я не извожу себя этим и живу каждым днём. Когда мы сможем себе позволить такой отдых? А? Мы даже мыслями сейчас можем отдохнуть, не забивая голову заботами, кроме как найти еду. А ведь большую часть этой проблемы альфы взяли на себя. Они заботятся о нас. У тебя прекрасный муж, Юнги. С таким точно не пропадёшь. Юнги внимательно слушает Феликса и постепенно перестаёт плакать, вытирая слёзы. — Может, ты прав, но я не собираюсь забывать о своём сыне. — Я не говорю его забыть. Я прошу не изводить себя тревожными мыслями. — Хорошо, я постараюсь, — продолжая смотреть на Феликса. — Отлично. Тогда давай помедитируем. Она хорошо помогает. — Но я никогда такого не делал. — Я тебя научу. Идём в тенёк. Омеги переходят под пальмы у кромки с джунглями. Феликс показывает, как правильно сесть в позу полулотоса, так как Юнги новичок. Они выравнивают свои спины и кладут руки на колени ладошками вверх. — Медитация, — объясняет Феликс, — это концентрация, а чтобы её добиться, нужно начать с расслабления. Дыхание во время медитации — это один из ключей, на котором мы должны концентрироваться. Закрой глаза и дыши естественно, сфокусируй внимание на дыхании и том, как двигается твоё тело на вдохе и выдохе. Активно вдыхай носом и медленно выдыхай ртом. Так наш мозг насытится кислородом. Сосредоточься на процессе дыхания, чтобы медитация была осознанной. Работай диафрагмой, толкай живот: на вдохе вперёд, на выдохе — назад, достаточно быстро и долго, — Юнги делает, как ему говорят, и омеги несколько минут энергично дышат. — После надо расслабиться, для этого помогут мантры. Напевай звук «Ом». Отпусти все мысли из головы. Позволь себе ни о чём не думать, не проживать прошлое и не беспокоиться о будущем.

🏝

Чанбин сидит у костра. Солнце повисло над морем, и их лагерь начал потихоньку просыпаться. Оставляя Сынмина и Тэхёна на берегу, все уходят к водопаду набрать воды и помыться. Придя на место, альфы идут осмотреться вдоль реки, а Чимин продолжает находиться у водопада. Намджун оставляет свою сумку, а Хосок — рюкзак, вытащив из него зубную пасту. Омега, оглядевшись вокруг и заметив, как красиво у водоёма, быстро моется под струями прохладной воды, чистит зубы и наносит крем, которым с ним поделился Тэхён. Потом надевает рубашку с шортами, а футболку споласкивает. Чимин, пока ждёт возвращения мужчин, босыми ногами ступает по земле и подходит к деревьям Плюмерии. Он любуется белыми и розовыми цветами с большими круглыми лепестками. Их сладкий аромат он услышал, ещё подходя к водопаду, а теперь не может наглядеться на этот красивый цветок. Он хочет сорвать парочку для себя и Тэхёна, но останавливается, заметив едва проглядывающую тропинку, ведущую на другую сторону острова, и не слыша, как возвращаются альфы. — Чимин, не уходи далеко, — неожиданно зовёт его Намджун, от чего омега вздрагивает и испуганно смотрит на него. — Профессор, зачем так пугать? — смеётся Хосок, увидев лицо омеги. — Придурки, — бурчит себе под нос Чимин и возвращается к водопаду за своими кедами и футболкой. — Чимин, там старпом видел деревья с манго, — показывает в сторону Хосок и протягивает свой рюкзак. — Собери, пожалуйста, пока мы будем мыться. Чимин кивает, берёт рюкзак и уходит за фруктами. Альфы, не теряя времени, быстро раздеваются и плюхаются в воду. Они по очереди встают под поток воды, омывая себя. Вдоволь наплескавшись, помывшись, почистив зубы и побрившись бритвой, любезно предоставленной профессором, мужчины выходят из воды и надевают старую и грязную одежду на мокрое тело. Хосок берёт пустые бутылки и идёт к водопаду, чтобы наполнить их водой. После чего все трое идут за Чимином.

🏝

Они возвращаются в лагерь. В это время Сынмин приготовил для всех кокосовой мякоти, а принесённые манго и бананы, что собрали по дороге, очистил и разделил. — А вы знаете, что банан — это не фрукт? — говорит Сынмин, когда все молча завтракают, чтобы хоть немного разбавить обстановку. — И что это? – смотрит на него старпом. — Это ягода… — С этого момента, пожалуйста, подробнее, — просит его Хосок. — У ягод плод с тонкой кожурой и множеством семечек. Например, крыжовник, смородина и … банан. Только банан это толстокожая многосеменная ягода. —О, и помидор, — поднимает палец вверх Чимин. — И арбуз, — добавляет профессор. — Нет, профессор, — смеется Сынмин, — арбуз относится к семейству тыквенных, так как имеет более твёрдое покрытие и больше семян, чем ягоды. — Обалдеть можно, — удивляется Тэхён, — а вишня — ягода? — Нет. Вишня — костянка, потому что её семечко заключено в твёрдую костную скорлупку. Сюда относятся и персики, и кокос, и оливки. — Хорошо, а что тогда малина и клубника? — Клубника — это многоорешек. У неё семена находятся снаружи, а у ягод — внутри. Малина же у нас костянка, точнее многокостянка, потому что состоит из большого количества сросшихся между собой плодов. — Ну, всё понятно, — резюмирует с иронией Чанбин, — можно мне ещё немного вон той костянки, — показывает он на кокос, до которого не может дотянуться. После завтрака Хосок просит Чимина помочь ему отвести Тэхёна на водопад, чтобы тот тоже смог помыться, а Сынмин остаётся на берегу. Прибравшись после завтрака и подложив в костёр ветки, он уходит немного поплавать в море, а после ложится на песок загорать. Чанбин и Намджун отправляются на рыбалку. Вместо лески они использовали разрезанную ножом штанину брюк старпома на полоски. Чанбин решил превратить свои брюки в шорты и без сожалений укоротил их. Крючки они сделали из замков от консервных банок. Для приманки альфы решают раскрошить мякоть кокоса и банан. Сложив свои импровизированные удочки в плот и забравшись самим, альфы начали грести от берега. Волн нет, и плот без затруднений оказался в море. Мужчины отплыли на приличное расстояние и закинули удочки. — Как вам круиз, профессор? — Чанбин смотрит серьёзным лицом, а потом взрывается от смеха. — Пять звёзд, старпом, — шутит в ответ. — Если честно, то мне и этот остров по душе. — Хм, остальные хотят вернуться на большую землю. — А ты? — Я тоже хочу, — Чанбин немного подумав, продолжил говорить. – Хотя меня там никто не ждёт. — Всё так плохо? — Я ведь ничего в жизни не видел, кроме этого моря... С самых малых лет. Шпаной бы так и остался, если бы не отец капитана, — старпом смотрит на горизонт, с грустью вспоминая о своём друге. — Сокджин был потомственным капитаном. Его отец и дед были капитанами. Господин Ким, отец Джина помог мне с учёбой, потом и с работой, взяв к себе на корабль. Я им всем обязан... А у вас как? — Никак... Я вдовец. Детей мы так и не родили. Живу на работе, а студенты заменили мне семью, — вздыхает Намджун. — Решил отдохнуть, а тут такое, — разводит руками. Профессор заметил, что удочку стало тянуть вниз, и начал её поднимать, вытаскивая улов. — Тунец? — кладёт рыбу в плот. — Если честно, я бы сейчас не отказался от чашки простого риса. — Рис, профессор, мы с вами здесь не наловим, — Чанбин тянет удочку и затаскивает на плот рыбу. — Вроде треска. — Да, она здесь водится. А крупная то какая, — хмыкает старпом. — На сегодня хватит. Завтра свежей наловим. Возвращаемся. Мужчины берутся за вёсла и гребут обратно к острову. На берегу жизнь идёт своим чередом. Хосок помогает Тэхёну, обновляя на его ноге перевязку. Сынмин успел сходить на водопад помыться, привести себя в порядок и уже ждёт рыбаков, чтобы приготовить обед. Он ловко чистит и разделывает обе тушки, нарезая их на стейки. Чимин предлагает ему запечь рыбу по-другому и, получив согласие, помогает завернуть каждый стейк в банановые листья, складывая после на край костра. Рыбы получилось много, и они решают часть отложить в тенёк на ужин.

🏝

Альфы идут по джунглям молча, размышляя о словах Феликса. Они сами не замечают, как начинают приглядываться в поисках пчел, бабочек или хотя бы чего-то живого на этом острове. — Я считаю, что это не могут быть летучие мыши, — предполагает Джин. — Мы бы их ночью услышали. — Ты знаешь, какие они звуки издают? — Неа, — смеётся капитан. — Я даже их никогда не видел. — Я тоже, — смеётся вместе с капитаном Чонгук. Альфы обходят стройные ряды зелёного бамбука и пробираются к вымершим поваленным стволам. Они выбирают нужное количество крепких стеблей разной длины и решают частями относить на пляж. Пока Джин переносит бамбук, Чонгук ищет дерево с корой, которая подходила бы им для скрепления стеблей. Найдя, он срезает её, разделяя на тонкие полоски. Когда всё готово для «строительства», Джин уходит ловить рыбу, но перед этим идёт на водопад, чтобы набрать для всех воды. Юнги и Феликс помогают Чонгуку держать бамбук, как он им говорит. Альфа с помощью камня вбивает глубоко в песок длинные стебли, которые будут служить основанием. К ним при помощи коры крепко привязывает стебли потоньше. Для себя и Юнги он делает навес, используя всё тот же большой камень, который они облюбовали с первого дня, и решает закрыть одной стеной со стороны джунглей. Для Сокджина и Феликса Чонгук ставит основание в виде палатки. Время от времени они перекусывают фруктами. Потом они все вместе уходят в джунгли за пальмовыми листьями. Возвращаясь на пляж с охапками собранных листьев, они застают Джина, уже готовившего для всех поздний обед.

🏝

Солнце перекатило за полдень. Капитан спасательного судна держит курс, который ему с утра передали с земли. Он отличается от первоначального, отклоняясь от маршрута пропавшей яхты. Оператор следит за гидролокатором, сканируя дно моря. В воздух вновь поднимают вертолёт, давая ему новые координаты для исследования поверхности. Пилот и два спасателя внимательно следят за местом, над которым пролетают, пока один из спасателей не говорит: — Справа по курсу вижу два оранжевых предмета, — показывая пилоту направление. Пилот уводит вертолёт немного вправо и зависает над водой, чтобы разглядеть находку, после чего передаёт информацию на корабль.

🏝

Когда Чонгук заканчивает укреплять настил из листьев на шалаше капитана, на острове уже поздний вечер. Омеги в своих новых жилищах перестилают подстилки, и Феликс, заверив альф, что будет идти осторожно, уходит, пока ещё не совсем стемнело, к водопаду. Он быстренько моется, споласкивает свои вещи и, обернувшись в одеяло, возвращается на пляж. На большом камне он раскладывает вещи сушиться. Капитан на ужин собирает для всех бамбуковые ростки с бананами, ест и тоже уходит на водопад, взяв у Чонгука фонарик. Последними на водопад уходят Чонгук и Юнги. Альфа освещает им путь фонариком и крепко держит мужа за руку, чтобы тот не упал. Юнги почти весь день молчит. Он обронил пару фраз, касающихся «строительства», давая советы мужу как архитектор. И всё. Вот и сейчас они идут в полной тишине, и Чонгуку от этого невыносимо. Дойдя до водопада, они раздеваются, и омега садится на камень, опуская уставшие ноги в воду. Альфа кладёт фонарик так, чтобы он освещал их, и заходит в воду, подплывая к своему мужу. Стоя по грудь в воде на каменном гладком дне подножия водопада, он касается ног омеги и начинает слегка их массировать, пытаясь заглянуть в его глаза. — Юни, не молчи, пожалуйста. Я знаю, что тебе не нравится, но я должен был это сделать. — Чонгук… — выдыхает. — Даже если бы я точно знал, что нас найдут уже завтра, я бы всё равно это сделал. У нас должно быть место для ночлега; место, чтобы укрыться от солнца; место, чтобы просто отдыхать днём, уединиться от всех. — Прости… — всё же смотрит в глаза напротив. – Я знаю, что ты заботишься обо мне… о нас всех, — он ищет подходящие слова, чтобы не обидеть своего альфу. — Понимаешь, чем больше мы здесь обустраиваемся, тем сильнее мне кажется, что мы здесь надолго, если не навсегда. — Это точно всё временно, — заверяет его альфа. — Нас найдут. Наши отцы не успокоятся, пока не вернут нас домой и дяде Соджуну не дадут спокойно жить. Слышишь? — Я так скучаю по Хану. Как он там без нас? — Наши родители с ним, а я с тобой. Всё будет хорошо, Юни, – Чонгук тоже скучает по сыну, но не даёт отчаянию завладеть его разумом и старается не дать Юнги упасть в этот омут. — Скорее бы уже нас нашли… — Юнги задумывается. — А мы можем сами что-нибудь сделать? — Я думал об этом, когда с капитаном ходили за бамбуком. — И что ты придумал в этот раз? — Мы можем попробовать сделать плот. Джин должен знать, как его соорудить, а в зарослях достаточно много поваленного бамбука. На это потребуется время, конечно, — выдыхает, задумавшись. — Надо всё сделать правильно и основательно. — Мы должны попробовать. Это лучше, чем бездействовать. — Я позабочусь обо всём, а теперь иди сюда. Чонгук снимает его с камня и усаживает на свои бёдра, придерживая за попу. Юнги сразу скрещивает ноги за спиной мужа и держится за его крепкие плечи, прислоняясь к его лбу своим. — Я соскучился, — шепчет альфа в губы, которые так редко целует в последние дни. Чонгук опускает руку ниже и сразу начинает оглаживать промежность омеги. — Ты устал… — Для тебя я всегда найду силы, — не даёт договорить и сразу целует. Начинает с нежных поцелуев, покрывает ими тело любимого везде, куда может дотянуться: губы, лицо, шею и грудь. Сцеловывает с кожи любимый нежный аромат магнолии. Юнги подставляется под эти поцелуи, крепче держась за плечи. Он тоже скучал. Пусть они и потерялись посреди моря, но они вместе на этом острове. Они целуются долго, нежно. — Меня заводит от мысли, что мы первые люди, занимающиеся на этом острове любовью, — Чонгук говорит прерывисто, тяжело от желания, продолжает целовать. — Думаешь, мы первые люди здесь? – Юнги заведён не меньше, целуя в ответ. — Следы других людей мы не встретили. — Тогда мы лишаем его невинности. Альфа тем временем готовит мужа для себя аккуратно, не торопясь. Вода помогает сделать не так болезненно. Юнги зарывается пальцами в волосы Чонгука и сжимает их, чувствуя слегка неприятные ощущения сзади. Он не может до конца отдаться чувствам и желанию, которые его заполняют. — Потерпи немного, — мужчина успокаивает, продолжая целовать уже настойчивее, а Юнги плавится в его руках и начинает сам двигаться на пальцах. Сдержанно стонет в изгиб шеи мужа и дышит его ароматом, наполняя лёгкие до краев любимым апельсином. Чонгук помогает мужу удобнее сесть на свои бёдра, он несколько раз проводит рукой по всей длине изнывающего от сильного возбуждения члена и подставляет головку к входу. Омега сам медленно насаживается на него. Он закусывает нижнюю губу, мычит и морщится от боли. Вода и выделяющаяся смазка хоть и помогают скольжению, но в таких условиях Юнги всё ещё не может расслабиться. Альфа даёт время привыкнуть, продолжая целовать и оглаживать любимое тело. Сминает руками бёдра, ягодицы. Ведёт пальцами вдоль позвоночника, подхватывает под лопатками и начинает двигаться. Даже сейчас он проявляет свою заботу, толкаясь в тело плавно, медленно, постепенно наращивая темп. Хриплые стоны начинают срываться с губ, и альфа ловит их своими, деля воздух на двоих. — Не сдерживайся, — просит мужа омега. Он откидывает голову назад и старается сам подмахивать в такт ускорившимся резким движениям внутри себя. Ночную тишину разбавляют всплеск воды, громкие стоны омеги и тяжёлое дыхание альфы. Они отражаются от каменных стен и разносятся эхом над горой. Супруги сплелись телами воедино, утопая в наслаждении, которое дарят друг другу. Вкушают друг друга и не насыщаются. Сильнее, резче, глубже, до хрипоты и изнеможения. Они оба так любят и доводят себя до пика. Юнги кончает, изливаясь на их животы, и сжимает мужа внутри себя, даря дополнительную стимуляцию, отчего Чонгук кончает следом, громко рыча в омежье плечо и сжимая хрупкое тело в своих сильных руках. Это не поддаётся контролю. Слишком хочет его всегда. — Люблю тебя… — Люблю…