Искажение

      Жара, наконец, схлынула, уступая место освежающей вечерней прохладе. Лес заполнился стрёкотом насекомых и терпкими ароматами ночных цветов, которые слегка кружили голову Сакуры. Она с интересом рассматривала прямую спину идущего впереди неё Итачи и поражалась собственной храбрости. Нет, она была осведомлена о своей слегка наглой взрывной натуре, но, как правило, Сакура хорошо определяла границы дозволенного. Однако в последнее время жгучее желание поддразнить Итачи и поковырять оболочку его выдержки не давало сидеть на месте, и Сакура с удовольствием этим занималась. И если в начале она ощущала себя крадущейся по лезвию катаны, то теперь всё выглядело для неё словно аттракцион — отчего-то уверенность в собственной безопасности наполняла её доверху, усыпляя бдительность. То, каким милым и забавным оказался безжалостный нукенин Итачи Учиха, поражало её воображение. Много ли людей в мире видели эту его «живую» сторону? Вряд ли. Возможно, лишь Саске соприкоснулся с ней в далёком детстве…       Она отчётливо видела перемены в поведении Итачи. Он почти перестал надменно отдавать ей приказы, не посвящая в свои планы, а начал даже советоваться с ней. Не сказать, что Сакура чувствовала себя равной, однако же теперь они с Итачи были больше похожи на напарников, чем на мудрого наставника и безмозглого ученика. Хотя, учитывая то, что она уговорила его провести тренировку, иногда можно было выступить и в таких ролях.       И снова мысли о собственной удаче и уникальности беспардонно проникали в голову Сакуры. Многие ли удостоились такой чести — заполучить в наставники самого гения клана Учиха? Наверняка только Саске… «Да что за чушь опять? Я уже гоняю по кругу одни и те же мысли! Ещё и сравниваю себя с Саске-куном!» — возмутилась Сакура про себя. Можно подумать, Итачи это какой-то идол в мире шиноби, за внимание которого сражались все генины Страны Огня! Да, он гений, сильный и практически непобедимый, но разве это повод настолько глупо восхищаться? Она же не какая-то малолетняя фанатка, в конце концов! Ну загадочный он, ну грозный, красивый и, как оказалось, добрый…              — Шаннаро! — рыкнула Сакура, впечатавшись на полном ходу в крепкую спину Итачи. Она настолько потонула в своих размышлениях, что не заметила, как её будущий наставник остановился, оценивая место для тренировки.              — Урок первый, — снисходительно пробормотал Итачи, обернувшись через плечо. — Шиноби должен быть всегда начеку, нельзя ослаблять бдительность и необходимо смотреть под ноги и перед собой, иначе…              — Ой, замолчи! — возмущённо пробурчала Сакура, потирая лоб, которым ощутимо приложилась к лопатке Итачи. — Конечно, я всё это знаю! Задумалась просто, мы ведь не на миссии, хватит умничать, — фыркнула она и грозно уставилась на собеседника.              — Хорошо, раз знаешь, — мягко произнёс Итачи, и Сакура могла поклясться своим званием чуунина, что он ухмыльнулся. Её злость моментально испарилась, оставляя место для игривости, по которой Сакура даже соскучиться не успела.              — Итак, с чего мы начнём? — деловито уточнила она и натянула перчатки потуже, сжимая и разжимая кулаки.              — Ты ведь говорила, что у этого тела проблемы с контролем чакры, верно?              — Да, она мне не поддаётся, — уязвлённо процедила Сакура и поджала губы. — Я чувствую, что чакры много, даже слишком, но ухватить поток я никак не могу, словно она брызжет во все стороны!              — Ясно, — отрешённо ответил Учиха. — Показывай, что умеешь. Посмотрю, — добавил он и медленно моргнул, широко распахнув глаза.              Сакура снова смотрела в этот до боли знакомый кроваво-красный узор, не смея оторвать взгляд. Ну почему шаринган настолько завораживает её? Почему один его вид заставляет сердце трепетать, а по ногам и рукам ползут мерзкие нервические мурашки? Она видела такие глаза кучу раз, так неужели их вид настолько плотно впечатался в её разум, что выдирает из памяти никому не нужные воспоминания и ассоциации? Как ни горько было это признавать, но так оно и было. Сакура не может равнодушно смотреть в глаза Итачи, ведь в них она видит слишком многое.              — Хорошо, тогда начнём, — напустив бравады в голос, Сакура принялась привычным движением собирать чакру в кулаке.              Казалось, мышцы сейчас вспыхнут из-за её бесполезных усилий — настолько их разрывало от напряжения. Чакра бушевала, сопротивлялась и словно выкипала, ни о каком контроле и речи не шло, и Сакуре пришлось довольствоваться лишь жалкими остатками, которые удалось удержать. Наверно, что-то похожее испытывал Наруто, когда в детстве терял контроль и отращивал демонические хвосты из чакры. Только у тела этой Сакуры и близко не было таких объёмов, как у него, а значит, резерв исчерпается при таком бешеном расходе очень быстро.              — Шаннаро! — вскрикнула Сакура и привычным отточенным ударом врезалась в землю под своими ногами. По крайней мере, ей хотелось верить, что движение получилось таким, как она задумывала.              Но, как и ожидалось, Сакуре удалось лишь слегка побеспокоить лесную подстилку, заставляя сухие листья немного подлететь из-за вибрации, и на этом всё. Точечного острого удара не вышло, а истощение нахлынуло на Сакуру, словно она совершила часовую пробежку без передышки. Она тяжело дышала и упёрлась ладонями в колени, чуть наклоняясь вперёд и недовольно вонзаясь взглядом в равнодушно наблюдавшего за её позором Итачи. Он смотрел на неё с таким снисхождением, что для полноты картины ему оставалось лишь выпятить губы и критически оглядеть свой облупившийся маникюр.              — Ну что? — злобно шикнула Сакура, всё ещё пытаясь отдышаться.              — Какой у тебя тип чакры? — ровным голосом спросил Учиха и шагнул по направлению к Сакуре.              — А? При чём тут это? Ты посмотрел, как она бежит по каналам? Почему так быстро уходит и куда?              — Твоя стихия ведь не огонь, я прав? — тихо уточнил Итачи и подошёл совсем близко, чуть наклонив голову.              — Нет, конечно, нет, это мне никогда не давалось, — пробормотала Сакура и выпрямилась. — За огонь в нашей команде отвечал другой человек.              — А это тело создано, чтобы подчинять огонь. Поэтому твой разум и не может его контролировать, — он протянул к Сакуре руку и провёл указательным и средним пальцем вдоль тела — от плеч в сторону живота, не касаясь её. — Вот по этой линии есть нечто вроде блокировки каналов, объяснить невозможно, нужно это видеть.              — И как контролировать вашу огневую… тьфу, ты, огненную… короче! — вспылила Сакура. — Твоя стихия тоже огонь, как его контролировать?              — Пробовать разные варианты, а я буду смотреть. В случае успеха сразу дам знать, и ты повторишь. Есть вероятность, что тебе удастся подчинить огонь, — задумчиво подытожил Итачи, не прекращая внимательно рассматривать недовольную Сакуру.              — А у этой Сакуры получилось подчинить огонь, — загадочно пробормотала она и ухмыльнулась. — Во всех смыслах!              — Да, похоже на то, — в голосе Итачи Сакура услышала драгоценные нотки веселья и улыбнулась. — Отдохни и продолжим. Не выплёскивай столько чакры сразу, выпускай постепенно, и если я тебя остановлю, сразу прекращай, — уже серьёзнее добавил он и развернулся, направляясь к ближайшему дереву. Он привалился к толстому коричневому стволу и скрестил руки на груди, отрешённо глядя куда-то вглубь леса — ну точно Какаши-сенсей на тренировке, только оранжевой книжки в руках не хватает!              — Может, пока я отдыхаю, ты всё-таки… ну… мы ведь договаривались, — смущённо пролепетала Сакура, осторожно прислоняясь рядом и почти касаясь плеча Итачи своим. Она неловко приподняла спадающие на лоб розовые прядки, словно её мысли Итачи должен был прочитать прямо у неё на лбу.              — Хорошо, — устало пробормотал он и повернулся к Сакуре полностью. — Может быть немного неприятно, но ты постарайся не противиться, мне так будет проще…              Сакура успела лишь согласно моргнуть, перед тем, как снова увидеть эти магические глаза. Вопреки её представлению, она почти ничего не почувствовала, не видела перед собой каких-то образов, зарытых в памяти местной Сакуры, ничего, лишь лёгкое давление в глазах, которое можно было принять за обычную усталость. Через мгновение Итачи отстранился, и только тогда Сакура осознала, что он осторожно обхватил её голову ладонями, подстраивая под себя. Что ж, ему виднее — если это нужно для дела, она совершенно не против. А странное покалывание на коже, когда Сакура ощущала тёплое дыхание Итачи на своём лице, её ничуть не смущало, а даже радовало.              — Ты так легко впустила меня… — низко пробормотал Итачи, не сводя с неё тяжёлого взгляда своих блестящих чёрных глаз.              — Ты ведь просил не противиться, — прохрипела Сакура и нервно сглотнула, почувствовав на кончиках пальцев знакомое желание быть ближе к нему. Хоть в её голове и был натянут огромный плакат с пояснением причин столь непреодолимой тяги к этому мужчине, легче от этого не становилось. — Что узнал? — Сакура нахмурилась и отступила на шаг назад, дабы не мучить это несчастное тело и свой разум заодно.              — Ничего особо интересного, — отрезал Итачи. — Она действительно его любит и иногда жалеет, что приходится показывать свой вздорный характер. Столкнулись они в каком-то архиве, ничего необычного. Судя по всему, первый шаг сделал именно он. Женитьбе она была бы очень рада, просто переживает, соответствует ли его статусу, — холодно заключил Итачи. По плотно сжавшимся губам и жёсткому взгляду было очевидно — либо Итачи снова врёт, либо узнал что-то неприятное, однако говорить считает излишним.              — Всё? — игриво прищурилась Сакура и уставилась на Итачи, на лицо которого уже наползала, словно тень, привычная маска равнодушия.              — Да, — механически парировал он, не отводя взгляд, словно хотел пригвоздить им Сакуру к несчастному дереву.              — Да? — она улыбнулась ещё задорнее и наклонила голову.              — Ты отдохнула, пора тренироваться, — отрезал Итачи, не прерывая зрительного контакта.              Сакура догадалась, что он, вероятно, ждёт, что она снова послушается его и отведёт взгляд первой. Но Сакуру захватил такой будоражащий кровь азарт, что она решила продолжить играть в гляделки. Ей просто стало интересно, как долго они смогут стоять вот так — уставившись друг на друга в безмолвной битве, каждый прокручивая в голове разные мысли. Вот только глаза начали предательски сохнуть, моргнуть хотелось невыносимо! А Итачи хоть бы что — стоит, замерев, как кобра перед атакой. Ну невозможно выйти победительницей — придётся сдаваться… Сакура опустила взгляд под ноги и пораженчески вздохнула — не время сейчас шалить. Лучше заняться тем, что действительно важно, и продолжить тренировку. Подловить Итачи и украдкой заглянуть за его каменную ширму она ещё успеет.              В этот раз было принято решение не вкладывать чакру непосредственно в удар, а лишь попытаться медленно накапливать её, словно собирать по тоненькой ниточке в одну толстую верёвку. Сакура решила визуализировать это именно так, хоть было несколько непривычно. В своём родном теле чакра представлялась ей тёплыми струями воды, которые текли сквозь её тело мелкими ручейками, сливаясь сперва в небольшую лужицу, а потом в настоящее озеро. Тогда как эта чакра была более грубой, необузданной, не желающей подчиняться своей хозяйке. Сакура пыталась и так, и эдак, но по слабому мотанию головы Итачи было ясно — ничего не меняется, чужеродная энергия никак не поддаётся.              — Да не выходит у меня, это дикая чакра какая-то! — взорвалась Сакура и плюхнулась прямо на землю, недовольно фыркнув. — Как вы её подчиняете? Может, стоит подумать о чём-то? Когда Цунаде-сама обучала меня, я представляла чакру в виде жидкости, а здесь что? Посоветуй, ты ведь всю жизнь с этим живёшь и плюёшься огнём, — проворчала она и громко вздохнула.              — Попробуй разозлиться, — отрешённо ответил Итачи, нахмурив брови. — Ярость может помочь справиться с огнём, это хороший совет от моего… в общем, попробуй разозлиться.              В этом предложении, конечно, было немало здравого смысла, и Сакура ощутила неожиданный прилив сил. Как она могла забыть? У неё ведь получилось однажды накопить неплохое количество чакры во время того боя с местным Саске. И даже земля дрогнула от удара, хоть это не шло ни в какое сравнение с её прежней силой. Сакура в тот момент просто клокотала от ярости, а всё из-за чего? Как ни постыдно было признаваться, но тогда она увидела в здешнем Саске своего, и её пронзил жгучий импульс — врезать со всей силы по этому прекрасному лицу. Да уж, отличная визуализация, нечего сказать!              Она собралась с духом и попыталась вызвать перед глазами образ некогда любимого человека. Как назло, в голову лезли воспоминания времён Седьмой команды. Вот они с Саске по очереди кормят Наруто, привязанного к столбу. Вот бегают по замку ниндзя-кошек в таких смешных ушках на голове, что хотелось расплыться в улыбке от умиления. А ведь в тот миг Саске утянул Сакуру за руку, оставив Наруто снаружи, отчего в её груди разрастались розовые сердечки. Вот Сакура пытается развести огонь во время их экзамена в Лесу Смерти, а Саске услужливо ковыляет ей на помощь по первому её зову, между прочим! «Это всё не то! Эти счастливые моменты нам сейчас ничем не помогут, соберись!» — мысленно встряхнула себя Сакура.              На смену радостным мгновениям из детства, наконец, пришли такие болезненные, но необходимые ей сейчас — каменный мост, взбешённые безумные глаза, треск чидори за спиной и обещание убить всех и каждого… Они перемешивались с рассказами Итачи о семье, о его миссии и жертве, ради блага деревни и спасения Саске. Сакура невольно вспоминала, какой безграничной любовью светились глаза Итачи, когда он вспоминал о Саске… И странным образом на эти мысли, как новый слой в пироге, накладывался образ здешнего Саске — ветреного и инфантильного, но в то же время, доброго, заботливого и горячо любящего свою семью. А каким деловым он выглядел, когда планировал нянчиться с будущими племянниками!              Разъедающая сердце обида от ощущения несправедливости всего этого вынудила глаза Сакуры подёрнуться мутной плёнкой застывших в них слёз. Поселившееся в груди тепло при воспоминаниях о Саске-генине из её мира колом встало поперёк горла. Но превратилось в удушающий ледяной комок, когда Сакура представляла себе взрослого Саске.              — Бакаяро!!! — взревела Сакура и впечаталась в ни в чём не повинную землю кулаком так сильно, что её прорезала привычная чёрная трещина. Зрение затуманилось, словно на глазах были очки с красными линзами. А в груди ревело пламя чакры, которая, как цирковой лев, огрызалась, но начинала слушаться. В горле запекло — невозможно было ни вдохнуть, ни выдохнуть, и Сакура рухнула на четвереньки, скрученная приступом удушья и тошноты.              — Ты в порядке? — раздался обеспокоенный голос где-то за спиной, и мир постепенно начал возвращать себе привычные смазанные сумерками краски.              — Нормально всё, — отмахнулась Сакура и неуклюже поднялась на ноги, прижимая руку к груди. Её слегка пошатывало, но искреннее беспокойство, которое она видела во взгляде Итачи, придавало сил и не позволяло рухнуть обратно. Не таким способом она планировала подсмотреть его реальные эмоции…              — Не сказал бы, — сухо заметил Итачи и подхватил оседающую на землю Сакуру подмышки, помогая ровно держаться на ногах. — Тебе нужно присесть, — он медленно повёл её в сторону облюбованного ими дерева, а Сакура понимала, что ноги и правда превратились в деревянные палки. Поддержка ей сейчас необходима.              — Идиот… — злобно шипела Сакура себе под нос, слёзы не прекращали жечь, и сил стереть их не было совершенно. — Идиот проклятый… Да местный Саске в тысячу раз умнее…              — Сакура, успокойся и присядь, ты не в себе, — строго указал Итачи, мягко усаживая её на землю и устраивая спиной к стволу. — Постарайся снизить поток, пока ты не навредила себе, это был перебор, я ведь предупредил. Я просил разозлиться, а не впадать в бешенство.              — Хорошо, я поняла, так уж вышло, — ощетинилась Сакура и откинула голову назад, прикрывая покрасневшие глаза. — Прости. Спасибо тебе… — прошептала она как можно ласковее, хоть получилось скорее жалобно. Мысли прекращали кружиться в вихре злобы и разочарования, и в глубине сознания сверкнула мысль, что было бы неплохо вздремнуть хоть десять минут.       

- - - - -

             Когда Итачи ворвался в разум Сакуры, его слегка смутило то, насколько доверчиво она отнеслась к происходящему. Не было привычного сопротивления, которым обладал любой человек и которое Итачи умел филигранно обходить. Это не представляло особой проблемы, ведь он вламывался в разум куда более искусных и устойчивых шиноби, чем Сакура, однако столь необычная реакция была ненормальной. И кто из двух Сакур тому виной Итачи не понимал — физическое тело местной Сакуры готово открыться для Итачи полностью? Или же это его Сакура теперь настолько ему доверяет, что даже рефлекторно не выставила никакой ментальной защиты?              Итачи мгновенно пролистал нужные отрезки памяти этого тела, убеждаясь, что их с Сакурой рассуждения оказались верны — воспоминания хранятся в мозге словно в свитке, стоит лишь открыть его и прочесть. Однако то, что он увидел дальше, выбило его из колеи куда больше. Конечно, он подозревал, что дело не ограничивается только лишь механической записью информации в теле — иначе как они с Сакурой осознают свои личности? И даже ожидал, что ему придётся коснуться её настоящей памяти напрямую. Но о том, с какими именно мыслями ему придётся столкнуться, не думал.              В сознании Сакуры, как оказалось, давно посеяны семена сомнений и разочарования в его младшем брате. И не просто посеяны, а жирно удобрены её разговорами с Итачи и рассказами о причинах его поступков, настолько, что они начали пускать корни и прорастать. Сакура продолжала любить Саске — юного, тринадцатилетнего, диковатого, но верного и по-своему заботливого. Однако к тому монстру, которого Итачи создал своими руками, чувства Сакуры были другими. Жгучая злость, обида и желание встряхнуть Саске пронизывали её мысли насквозь, и подобный ход событий не очень-то входил в первоначальный план Итачи. Вот только планы он эти строил, когда сам не знал того, что случилось с Саске после их финальной драки!              Не меньше, а может и больше Итачи пугало и то, что Сакура начинает принимать возможность остаться в этом мире навсегда. В её мыслях он увидел странные мечты о том, как она будет жить здесь, наслаждаться семейными радостями с местным Итачи, устраивать дружеские перебранки с местным Саске и украдкой общаться с ним самим… Быть может, это лишь запасной план на случай их провала? А возможно, перспектива спокойной и мирной жизни начинает потихоньку засасывать Сакуру в свои липкие сети. Но Итачи не хотел, чтобы она сдавалась! Этого допустить ни в коем случае нельзя, иначе для чего они проделали такой путь? Для чего он открылся ей и рассказал всю правду? И каким образом он сумеет помочь младшему брату, находясь в мёртвом состоянии в родном мире, а сознанием застряв в мире параллельном?              Осознав, что его действия снова ведут его по ложному пути и отодвигают от желаемого результата, Итачи крепко задумался, переваривая новую информацию. То, каким доверчивым взглядом Сакура смотрела на него сейчас, вселяло надежду, что он сумеет донести до неё свои мысли — Итачи обязан вернуть её домой, и она станет спасательным кругом для Саске. Он не позволит ей увязнуть здесь, не отдаст её местному Итачи, ведь эта девушка создана для его младшего брата, ведь так?              «Но ведь она не вещь, а живой человек… Какое право ты имеешь решать за неё? И разве тебе самому не нравится проводить с ней время? Себя не обмануть, как ни старайся, кому как не тебе об этом известно?» — ядовитый шёпот совести привычно сверлил дыры в разуме Итачи, которые тот привык затыкать самоуверенностью и убеждённостью в своей правоте. Да, он опять пытается думать за других, но неужели другие варианты существуют? Как ни гадко было это признавать, но он и сам запутался, и его уверенность подтачивалась с каждым прожитым здесь днём. Словно все его старания и забота были вовсе никому не нужны, кроме него самого? Хотел ли он сейчас спасти Саске ради самого Саске или пытался лишь успокоить собственную совесть? Ответов не было, и неопределённость больно давила на мозги, мешая мыслить рационально.              Итачи издалека наблюдал за тем, как Сакура отчаянно пыталась справиться с чужеродной чакрой. И его совет разозлиться был, по сути, верным, ведь он слышал подобное от отца. Чакра огня строптивая, грубая, и она любит питаться вот такими низменными эмоциями, как гнев и ярость. Но какого чёрта он вообще согласился тренировать Сакуру? Разве он допускает мысль, что она проторчит в этом кривом мире пару месяцев и дотянет до экзамена? Ведь Итачи сам заверил её, что это навряд ли случится! Но когда услышал её робкую просьбу, заглянул в полные надежды зелёные глаза, его привычная расчётливость испарилась — согласился почти без сопротивления, словно Сакура каким-то магическим образом могла управлять его решениями…              Однако Итачи снова просчитался, ведь он лишь хотел вселить в Сакуру частичку уверенности в своих силах, не позволить ей сдаться окончательно, подбодрить и занять хоть чем-то полезным. И что в итоге? Она разозлилась, как он и просил, только объект её злости был подобран не совсем удачно. По началу в разуме Итачи проскользнула шальная мысль, что это его самого Сакура сейчас поносит последними словами, однако она быстро улетучилась. Было очевидно, на кого именно так разгневалась Сакура, и это лишь подкрепляло увиденное в её мыслях пару минут назад.              — Сакура, на сегодня стоит закончить, успокойся, — как можно ровнее произнёс Итачи и присел рядом.              — Знаешь… этот твой совет, — Сакура полностью повернулась к нему и снова принялась жалобно смотреть, словно искала сочувствия или поддержки. — Я тебе кое-что не сказала, — всхлипнула она и вытерла глаза кулаком, не замечая, что размазывает грязь с перчатки по своему лицу. — Когда я тренировалась с Саске и почти победила, на пару секунд его лицо и его взгляд напомнили мне… В общем, я увидела его в нём и так разозлилась, что еле сдержалась, чтобы не проломить его тупую башку!              — Не стоит так говорить, — голос Итачи похолодел, а взгляд снова приобрёл металлический блеск. — Ты просто устала.              — Да нет же, я много думала, очень много думала, я… — она судорожно всхлипнула и сглотнула, подбирая слова. — Почему вы такие разные? Почему всё так несправедливо? Вы должны жить вот как эти двое! Переживать, кому из вас достанется слишком толстая жена, а не это всё… Мне кажется, если мы встретимся с ним снова, после всего, что я узнала… Как можно было додуматься? Каким самолюбивым идиотом надо быть, он ведь всегда считался гением? Как же так? Он ничего не понял о твоём решении, ничего… Просто обиделся на весь мир, как малое дитя!              — Я ведь уже объяснял. Саске как чистый лист, он просто попал под плохое влияние Мадары, — задумчиво ответил Итачи. — Но я уверен, ты сумеешь его вытащить. Он хочет, глубоко в душе хочет, чтобы ему помогли. Прошу тебя… — Итачи добавил еле слышно, почти про себя, и прикрыл глаза, прижимаясь спиной к стволу дерева.              — Почему ты не сказал мне сразу? — грустно прошептала Сакура.              — А что поменялось бы? Ты ведь любила его и любишь независимо ни от чего. Я посчитал лишним давить на тебя, — как можно аккуратнее заключил Итачи, надеясь, что эту полуправду Сакура без сомнений проглотит.              — Кажется, ты тоже идиот, — усмехнулась Сакура. — В этом вы похожи. Нельзя заставить человека насильно нравиться кому-то или любить. Уж я-то знаю, — прыснула она в кулак, и Итачи не мог не открыть глаза. Её добрый смех ласково окутал его растрёпанные нервы, заставляя облегчённо выдохнуть — он успокоил её и вроде бы вывел на откровенный разговор. Сейчас он постарается вложить в её голову нужные мысли, и проблема будет решена.              — Знаешь, я ведь всё детство бегала за ним, навязывалась, липла. Я думала, что таким образом смогу привлечь внимание и вынудить его полюбить меня. Ками, какая же глупость, — Сакура рассмеялась в полный голос и прекратила реветь. — А после всего, что ты мне рассказал, после того, как я вдоволь пообщалась с местным Саске… Он, кстати, довольно милый, но долго выносить его присутствие для меня невозможно, — Сакура закатила глаза и покрутила пальцем у виска. — Так вот, я тебе честно скажу, я не уверена, какие чувства буду испытывать, если снова увижу Саске-куна.              — Я уверен, что чувства останутся прежними, — глухо пробормотал Итачи, но его нервы царапнуло, как если бы по ним песком прошлись. Разговор шёл вообще не туда, куда ему было нужно! И как ловко эта настырная девушка сумела развернуть всё в обратную сторону! — Ему нужно помочь, вот и всё…              — А нужно ли это ему? С чего ты так решил? Может, ему нравится скитаться по миру как преступник и творить зло? Может, он наслаждается этим? Ты вот его не видел в тот миг, когда он проклинал нас, а я видела его глаза — это глаза безумца! Орочимару и Мадара хорошо поработали, — язвительно выплюнула Сакура и хмуро уставилась на Итачи.              — Хочешь сказать, что ты или Наруто сможете убить его, если он станет угрозой? — жёстко выпалил он.              Сакура лишь открыла рот и тут же захлопнула обратно. Она подняла брови, свела их вместе, словно боролась сама с собой, не желая показывать истинные чувства. Взгляд заострился и потемнел, а губы побелели от того, как крепко Сакура их поджала.              — Вот видишь, — уже спокойно добавил Итачи и едва заметно улыбнулся. — Не стоит так бездумно бросаться словами, можно пожалеть об этом, — прошептал он и снова прикрыл глаза.              Но они снова распахнулись, когда Итачи ощутил, как Сакура без всякого стеснения привалилась к его груди и обвила руками его талию, забираясь под плащ. Нужен физический контакт… Итачи помнил об этом и был не против, но вот тереться о него щекой совершенно необязательно.              Дыхание Сакуры оседало прямо на его груди, согревая кожу. Это казалось уже чем-то привычным, обыденным, но спокойно принять столь близкий контакт никак не удавалось. Итачи ощущал, как его сердце начинает биться чуть быстрее, а кожа на лице становится чуть горячее.              — Меня сейчас вырубит, — хрипло пробормотала Сакура и шмыгнула носом.              — Кроме этого, ты запачкаешь меня, — укоризненно пробормотал Итачи, только слова, похоже, не дошли до ушей адресата.              Он почувствовал, что Сакура и правда обмякает на его груди — очевидно, тренировка и разговоры истощили её до предела. Поэтому не придумал ничего лучше, как посидеть вот так в тишине, наслаждаясь уютным теплом доверчиво прильнувшей к нему Сакуры, чтобы разложить свои мысли в нужном порядке. И обнял он Сакуру, накрывая полой своего плаща, лишь для того, чтобы она не съехала на землю и не замёрзла, ведь так? А рассматривает её растрёпанные блестящие волосы в тусклом свете луны для того, чтобы отвлечься и самому не заснуть, дабы не потерять контроль над этим телом. Ничего особенного.              И всё же несмотря на умиротворённую атмосферу ночного леса, разум Итачи никак не желал успокаиваться. Мысли о Саске и его будущем вихрем крутились в голове — неужели всё и правда так ужасно, как рассказывает Сакура? Но ведь Итачи говорил с Наруто ещё до своей гибели, и решимость парнишки тогда поразила его. Наруто назвал себя братом Саске, поставив это Итачи в укор, и был настроен идти до конца, чтобы вырвать лучшего друга из лап ненависти. А значит, и Сакура считала также. По другому просто не могло быть! Неужто Саске своими безумными поступками и словами сумел растоптать её нежные, искренние чувства?              Нет, виноват вовсе не Саске. Виноват сам Итачи, ведь Сакура не думала ничего подобного при их первой встрече. Она даже подтвердила, что любит отото, а значит, именно откровения Итачи перевернули её мысли. И вместо того, чтобы подтолкнуть этих двоих друг к другу, Итачи почти разорвал эту сотканную из любви и привязанности связь…              «Но ведь ты всего лишь рассказал Сакуре правду о себе. А Саске, узнав эту правду, все последующие решения принял сам! В чём твоя вина?» — подсознание рявкнуло так резко, что на спине Итачи выступил холодный пот, и пальцы рефлекторно сжались. Лишь когда Сакура недовольно что-то буркнула во сне, он сообразил, что сжимает вообще-то её острый локоть, причём довольно сильно. Итачи немедленно ослабил хватку — его начинала не на шутку раздражать такая вот потеря контроля. Это было нехарактерно и непривычно для него. Он даже ощутил еле заметный укол совести, что из-за собственной несдержанности чуть было не разбудил Сакуру.              Итачи снова опустил взгляд на её лицо. Во сне Сакура выглядела такой невинной, что сложно было поверить, какой буйный нрав прячется за этой миловидной оболочкой. В который уже раз он думает об этом? Да, Сакура прекрасная пара для его брата, если только она сумеет снова заполнить своё сердце нежными чувствами к Саске… И если, конечно, они ему ещё нужны, в чём Итачи начинал сомневаться всё больше. Из головы не выходил рассказ Сакуры. Неужели Саске растерял любые крупицы теплоты в своей душе, которые Итачи видел во время их последней встречи, заглянув в его мысли? Неужели искра человечности и светлые чувства к Сакуре потухли окончательно, раз уж рука брата не дрогнула, когда он задумал убить её? Или же Саске и впрямь подвергся безумию, но шансы вернуть его к свету остались? Пусть его сердце и сжалось от злобы настолько, что там не осталось места для любви, но хоть для дружбы найдётся уголок? Ведь Сакура может стать для Саске другом, близким человеком, таким же, как и Наруто…              Сообразив, на какой скользкий путь встали его мысли, Итачи ошеломлённо тряхнул головой и зажмурился. Нет. Он не имеет никакого права даже думать о подобном. Это неправильно и подло, это не приведёт ни к чему хорошему ни его самого, ни тем более Сакуру. Он разогнал недостойные мысли и вздохнул — Сакура мягко улыбалась во сне и жалась к нему, словно котёнок в поисках тепла. А ведь и правда, воздух становится прохладным и сырым — пора перебираться в дом. Но как же жаль было нарушать столь беспечный сон обнимающей его Сакуры…              Итачи ещё раз устало вздохнул, признавая, что редко в какой из дней он вздыхал так часто, и острожно перехватил Сакуру под коленями. Тут же перед ним вспыхнули воспоминания о недавних событиях. Ведь точно так же он держал Сакуру в свои руках в тот миг, когда уносил её с поля боя во время их первой встречи в этой вселенной. Хоть это был и не совсем он, но картинка вставала перед глазами слишком чётко.       Итачи старался двигаться как можно плавнее. Он осторожно вошёл в дом и уложил Сакуру на диван, прикрыв покрывалом, и выдохнул ещё раз уже с удовлетворением. Она так и не проснулась — его миссия выполнена. Он медленно протянул руку и попытался протереть её запачканную щёку, но тщетно. Грязь давно высохла, и Сакура теперь была похожа на чумазого ребёнка. Что ж, утром она проснётся и приведёт себя в порядок, почему его вообще должно это заботить? Итачи задержался ещё на пару мгновений, убедившись, что его подопечная крепко спит, и покинул лесной домик, пообещав себе вернуться сюда завтра.