Год, когда я был собакой

Когда он открыл глаза, было светло. Пес подумал, что наступило утро. Так и было. Но не совсем. Произошло то, о чем мечталось. Только тоже не совсем. Пес не проснулся в своей кровати мальчиком. Но проснулся от звуков. Это были птицы, шум на улице и, кажется, даже звук колес машины. Он вскочил. Подпрыгнул, насколько это было возможно, и вдруг понял, что и впрямь настало лето. Так бывает. Спишь так всю зиму, а потом лето берет и наступает. «Это же сон, — подумал пес. — Все еще сон, очень длинный сон. А во сне возможно любое волшебство». Тут ему показалось, что он слышит отчетливые шаги на крыльце. Он решил притаиться за печкой и наткнулся на копошащегося енота. — О, проснулся, а я думал, тебя не растолкать! — А, ты еще здесь? Так, давай-ка, пора собираться! — Собираться, куда? Да ты че, тут еще прошлогодняя шоколадка пахнет в шкафу. Я чую! — Какая еще шоколадка (но пес понимал, о чем енот: родители имели обыкновение иногда оставлять без присмотра сладости, а потом они чудесным образом пропадали из шкафов после зимы). Теперь пес понял, куда они девались. — Так, енот, сюда идут люди, ты же не хочешь попасться? Енот быстро смекнул, чем еще запахло, и шмыгнул к двери, но в процессе сунул-таки свою острую морду в буфет и к удивлению нашего героя, вернул морду уже с шоколадкой в острых зубах. — Давай, давай быстрее!!! — Все, все, — процедил енот и бросился к выходу. Пес последовал за ним. Они едва успели прошмыгнуть в лаз в двери и спрятаться за кустом жимолости, как ко входу подошли чьи-то ноги. То есть не чьи-то. Пес очень хорошо знал эти ноги. Они видел эти ноги. Он, не побоюсь этого слова, ходил этими ногами. Он высунулся из-за куста и вдруг увидел… себя! То есть не собаку-себя, а мальчика-себя.