Бесценный приз

Когда Линь Чэнь вернулся домой, Чансу окинул его сперва недовольным, потом изумленным, а потом – и вовсе негодующим взглядом. Мол, как ты мог, человек опытный и проницательный, попасться на приманку столь откровенно ядовитую? Линь Чэнь сперва позабавился, делая вид, что не понимает значения всех этих пламенных взглядов, хотя прекрасно понимал, что обоняние андроида отлично вычленяло те запахи, что он принес на себе, и его близкий интерес к принцу Юю не мог остаться незамеченным. Потом сжалился: – Ну? Ты хочешь мне что-то срочное сказать, Мэй Чансу?  – Я никогда не подозревал к тебе склонности брать в свою постель ядовитых гадов, – пробурчал тот. – Или ты обманулся показным обаянием принца Юя? Я ведь тебе рассказывал, что это за человек, насколько он хитер и кто его поддерживает. Ты играешь с госбезопасностью, Линь Чэнь, и эти игры рискованны. – Чрезмерно хитрый враг способен сам себя перехитрить. Атакующую ракету следует сбивать, но нападающую змею можно и приручить, – заявил Линь Чэнь туманно.  Кажется, он при этом не напутал с лянской пословицей. С лянским принцем, впрочем, он точно не напутал, поставил ему прочную биохимическую метку. Ничего радикального, всего лишь незначительный стимул для эндокринной системы любовника. Эта метка была пассивной и никак пока себя не проявляла, но отследить перемещения принца Юя при необходимости он теперь мог бы легко. И, возможно, обеспечить пару-другую случайных встреч. Если наследного принца с его прямолинейным подходом им следовало держать на расстоянии нокаута, а Сяо Цзинъяня – окружить неподдельной помощью и заботой в делах, то у принца Юя, так щедро предложившего Линь Чэню сделку, стоило создать твердое впечатление, что гости с Ланъи склоняются к нему. Они с Мэй Чансу прежде не раз проговаривали и характеры принцев, и их болевые точки, и окружение, и возможные ходы, которые стоит предпринять в отношении каждого из троих фигурантов, и все же это были лишь теории – до того момента, пока они не представили свой «главный приз» на дворцовом приеме в Цзиньлине. Дальше приходилось импровизировать. Всем, и Линь Чэнь был в этой партии не последним игроком. – Господин Сяо Цзинхуань фон Ланздорф весьма высоко себя ценит. А еще не слишком верит в твою свободу воли и способность выбирать дальновидно, то есть предпочесть именно его. Зато он вполне рассчитывает на великую силу сделки, подкупа, лести и щедрых обещаний в отношении главы ланъевского торгового дома, – пояснил он позже, когда и Чансу остыл, и у него самого было настроение для подобных разговоров. Но даже тогда он решил не рассказывать, что эти отношения намерен укрепить не одной повторной встречей. Возмущенный Мэй Чансу бывал удивительно въедлив. – Не порть мне игру своей кислой миной, Чансу. Скажи спасибо, что тебе остается больше времени сосредоточиться на самом важном для тебя принце. Ты уже получил приглашение от своего Цзинъяня? – Пока нет. Увы, он не слишком торопится исполнить повеление отца-императора и вступить в состязание.  Мэй Чансу подкрепил эту жалобу грустным взглядом, и Линь Чэнь подумал, что все же создал для бывшего Линь Шу отличное новое лицо, выразительное и притягивающее взгляд. Вот и сейчас просто захотелось в утешение погладить бедолагу по голове, позабыв и про его цепкость, и безжалостную целеустремленность, и про то, что господин Мэй всегда добивается того, чего хочет.  – Цзинъянь всегда был упрям, а уж когда свое упрямство можно оправдать надлежащей младшему сыну скромностью, он будет тянуть до последнего. – Мэй Чансу с едва заметным раздражением поморщился. – Я уже пытался сам напроситься к нему с визитом, однако командующий флотом адмирал Сяо изволил отбыть со срочной инспекцией. Буду ждать его возвращения. – Да уж, придется тебе пока томиться, как барышне в ожидании кавалера, – усмехнулся Линь Чэнь и пошел к себе, не обращая внимание на устремленный ему в спину сердитый взгляд. Взгляды его никогда не волновали, а вот задача настроить облако наноботов на отслеживание феромонного следа была делом не быстрым, но увлекательным.  *** Линь Чэня, как уроженца свободной и цивилизованной планеты, ритуальная милитаризованность Лян восхищала своей внешней красотой и забавляла одновременно. Халаты, носимые с соблюдением сотни правил, строгих, как военный устав, и армейские мундиры, по яркости похожие на театральные костюмы; стандартные шапочки чиновников и одинаковые платья фрейлин; грубая помпезность архитектуры, в архаичном стиле Старой Земли, и почти неприкрытая слежка Управления надзора за инопланетными гостями. Но самое интересное не было видно невооруженным глазом – государственные средства, щедро отдаваемые империей на любые военные или околовоенные проекты. Эти предприятия с точки зрения финансов представляли собой совершенно закрытый от посторонних глаз черный ящик, и Линь Чэнь заранее предвкушал, как внимательному и небрезгливому аудиту откроются сотни потенциальных дыр в этих якобы монолитных конструкциях – а значит, и сотни способов подцепить на крючок тех высокопоставленных господ, кто беспечно пользовался благами такого устройства. Мэй Чансу, под чьей личиной слабосильного советника прятался кадровый военный до мозга костей, остерегал его от заблуждений на этот счет, но, похоже и сам до конца не осознавал масштаба здешней коррупции и возможностей, которые она открывала.  Впрочем, коммерсант с Ланъи должен был чувствовать себя в этом разгуле привольно. Кто не знает, что эта хитрая планета не держит ни чью руку, не различает врагов и друзей, а свое непобедимое оружие продает просто тем, кто заплатит полную цену! Принц Юй в деле привлечения ланъевской благосклонности тоже не полагался на одну лишь крепость своих объятий, а вскоре пригласил Линь Чэня представить хай-тек новинки Торгового дома Су для Имперского военно-научного института. «Я надеюсь, что эта встреча пройдет для вас плодотворно. А господин Мэй – разумеется, в сопровождении ваших людей – тем временем сможет приятно провести здесь время. Даю свое слово – в полнейшей безопасности. Я знаю, что на вашем попечении также дитя и две молодых барышни; приглашение отдохнуть и гарантии моей защиты распространяются и на них», – прибавил принц Юй в самом конце своего послания.  Презентация проходила в роскошном комплексе с целебными источниками, и собравшийся генералитет в мундирах с золотыми аксельбантами толщиной в девичью руку пребывал заранее в благодушном настроении. Крылья за спиной Линь Чэня интересовали этих людей куда меньше. чем каталоги у него в руках. Небольшие предварительные контракты на новинки, вышедшие из рук биохимиков Ланъя, заключались лянскими военными сходу и на выгодных для Корпорации Линь условиях. От Чжэнь Пина с Гун Юй, которые пасли своих подопечных в релакс-зоне, не поступало ни единого тревожного сигнала. (Фэйлю, правда, в упоении носился по всей территории, от ангара для флайеров до пруда с утками, трижды заставив сработать сигнализацию, но это никак не было поводом для беспокойства). Для идеального завершения этого дня не хватало только, чтобы лично пятый принц сыграл Линь Чэню на флейте где-нибудь под не просматриваемым камерами кустом. Но нет, Сяо Цзинхуань прибыл на эту встречу лишь затем, чтобы выпить вместе с инопланетным гостем вина за ни к чему не обязывающей беседой.  – Когда я получил ваше приглашение, то не удержался от любопытства и посмотрел, что же здесь расположено. Госпиталь для реабилитации раненых? Уж позвольте вам не поверить, Цзинхуань. Военные, которых я видел сегодня, были в отменном здравии, да и на питание из солдатского котла угощение не походило. К чему такая скрытность?  Принц Юй небрежно отмахнулся: – Вы все ищете хитрости в простом, господин Линь! Госпиталь на самом деле стоит в паре километров отсюда, если вам так интересно. Территория номинально общая, финансируется тоже совместно, однако инвалиды и солдатские сироты никак не побеспокоят наших гостей. А вам, вероятно, будет приятно знать, что этим несчастным перепал от сегодняшнего контракта лишний грош.  – Вы тщитесь выглядеть в моих глазах благодетельным вельможей, ваше высочество? – Линь Чэнь улыбнулся в ответ. – Боюсь, недостойный не оценит приложенных усилий.  Сяо Цзинхуань рассмеялся. Заверил, что если бы пытался склонить к себе чем-либо достопочтенного посланника, то никак не своей добродетелью. Тут же принялся тянуть с него обещание следующей встречи и даже точную дату. Заодно поинтересовался, не следует ли ему лично уделить внимание советнику Мэй: «Мое дело – обеспечить вашего милого андроида знаниями для выбора. Или ему хватит того, что узнаете вы сами? Тогда я весь, буквально весь в вашем распоряжении!» В общем, распустил хвост так, что только немыслимыми усилиями Линь Чэнь не оттоптал ни одно из ярких перьев. Наблюдать за этим представлением было занятно и немного обидно – неужели пятый принц счел, что такой простой и яркой наживки достаточно, чтобы склонить его на свою сторону?  Уже темнело, когда Линь Чэнь наконец отделался от щедрого и радушного внимания лянцев и отдал своей команде приказ на сбор. Что ж, все провели этот день плодотворно. У Мэй Чансу порозовели щеки (спа-релакс-комплекс плюс возможность полностью расслабить тело и снять контроль; а местные, в свою очередь, смогли убедиться, что под халатами загадочного советника Су не прячутся ни лазерный резак, ни щупальца). Чжэнь Пин, мастер боевых искусств, дышал чуть чаще обычного – должно быть, все время ему пришлось безостановочно гоняться за Фэйлю. Мальчик изрядно прибавил в скорости, стоило признать, и его эта беготня не утомила. У Гун Юй на лице цвела неожиданная самодовольная улыбка, надо будет девчонку расспросить. Одна Цзюнь Нян выглядела с той же невозмутимой деловитостью, с какой она и исполняла обязанности личного секретаря, и изображала соблазнительную эскортницу, и анализировала разведсводки. Но все разговоры, разумеется, ждали возвращения под крышу Торгового дома Су, под многократно проверенный купол защиты.  Чжэнь Пин бросил машину вверх. Чансу сидел рядом с Линь Чэнем, обмякнув и бесцеремонно привалившись к его плечу – со стороны могло показаться, что он задремал, но на самом деле он не терял ни минуты, четко и точно разбирая поведение всех участников конференции и передавая свои комментарии по парной мыслеречи. Цзюнь Нян скачивала новые документы с конференции на свой сопряженный браслет, то и дело почтительно и вполголоса уточняя у шефа детали. Фэйлю встал на колени на заднее сиденье и прислушивался к шуму мотора и свисту ветра снаружи.  Флайер сначала мягко лег на крыло, потом взмыл, притормозил, прибавил скорость. Чжэнь Пин, хмыкнув, набрал какую-то команду, всмотрелся в дисплей. Лицо его отвердело.  – Мастер Линь, нештатная ситуация. Наши параметры не сходятся с прошлым полетом. На борту неучтенный груз. Дозагрузку вы не приказывали, даже с поправкой на системы циркуляции – все равно лишняя масса где-то в тридцать фунтов. Тридцать? Для шпионского контура слишком много, для передатчика тоже, зато для взрывного устройства, способного в клочки разнести машину в полете – в самый раз. По спине, между крыльев, ссыпались холодные мурашки. Мэй Чансу, разумеется, предупреждал его об играх с госбезопасностью, однако пока отношение принца Юя к нему было более чем благоприятным – уж достаточно благоприятным, чтобы не опасаться физического устранения. Но вечный соперник Юя, кронпринц, мог как раз в этом и усмотреть вызов. А грубость решений была именно в его стиле. – Цзюнь Нян, красавица моя, Готовность Один, – распорядился Линь Чэнь. – Чжэнь Пин, ведешь машину ниже и медленней, мы любуемся видами. А я попробую отыскать подложенный нам сюрприз снаружи. Безопасница кивнула, уже распечатывая аварийный ящик: первым делом антигравы предназначались детям и слабосильным ученым (Чансу и Фэйлю одинаково поморщились, когда она проверила у них крепление ранца), и лишь затем – остальным. Линь Чэнь защелкнул свой пояс сам и вылез в аварийный люк.  Даже в замедленном полете ветер ударил его в лицо, точно кулаком. Он растопырил крылья, завис, удерживаясь пальцами за корпус. Глупость? Геройство? На обшивке – ничего. Под брюхом – ничего. Входное отверстие дюзы – чисто, в выходное не стал бы соваться и самоубийца, да и тридцать фунтов – не крошечный комочек. Люк доступа к двигателю – запечатан как положено. Оставалось самое очевидное место – багажный отсек. Его широкие двери утапливались в пазы обшивки. Линь Чэнь представил, как открывает дверь и тем приводит в действие спрятанную бомбу. Или… Он протиснулся обратно в салон, бросил коротко: «Снаружи – чисто» – и бесцеремонно спихнул Фэйлю с заднего сиденья. Натянул защитную перчатку, отодвинул дверцу за опущенной спинкой, просунул руку – на ладони загорелся огонь, освещая темноту багажника. В темноте блеснули испуганные глаза. * В защищенных от постороннего прослушивания стенах торгового дома Су бушевал ураган. Ураган трепетал крыльями, был готов обрушиться на головы неповинных и наказать непричастных.  – Фэйлю, непослушный ребёнок! Разве я не говорил тебе любой своей проказой хотя бы делиться с сестрицей Гун Юй? Я должен запереть тебя в комнате, да, запереть, выключить свет и дать подумать над своим поведением хотя бы полчаса! – Линь Чэнь помолчал и пробормотал под нос: – Иначе этот ребенок дверь вынесет. Мозг мне он уже.  – Братец искал маму. Я помог! – возмутился Фэйлю. По прошествии нескольких лет говорил он по-прежнему неохотно, но все же отдельные слова у него получались. Интеллектуально мальчик был сохранен, а готовить его на оратора никто и не собрался. – А вы, ассистент Чжэнь? Неужели так трудно было присмотреть за пятилетним малышом? Знаю, непросто, знаю, вашей основной заботой была безопасность Мэй Чансу, но хотя бы не выпускать Фэйлю за охраняемую территорию зоны отдыха вы были в состоянии, разве нет?  Чжэнь Пин стоял прямо, почти по военной стойке смирно, и даже дышал через раз. Не помогло. Линь Чэню надо было на ком-нибудь сорвать все свое смятение. Нечего сказать, хороши разведчики и неумолимые мстители, которых настигает подобный конфуз! – Наш воспитанник выкрал маленького ребенка из дома солдатских сирот. Спрятал его в нашей машине! И все при вашем попустительстве! – Я, мастер Линь, – сказал Чжэнь Пин с достоинством, – не снимаю с себя вины. Однако с моей стороны не было ни небрежности, ни попустительства. Если бы я знал, что наш чудо-ребенок способен не просто переполошить сигналку, но незаметно взломать замок багажника и спрятать там своего нового приятеля… Вы ведь и сами такого за ним не подозревали, верно? Я теперь вместе с господином Лэем поставил еще два слоя защиты и биосканер с тремя уровнями допуска.  – Стоит ли запирать ограду, когда овцу уже увели! – Линь Чэнь назидательно воздел палец. – Ох, ну нельзя же быть так не в курсе местных идиом! Говорю, какой смысл ставить защиту на багажник после того, как мы уже провернули это похищение. Предвижу ого-го какой дипломатический скандал; ведь никто не поверит, что Фэйлю сделал это сам и втайне от нас. Кстати, похищенный нами ребенок… – Успокоен, накормлен, спит, – отозвался Мэй Чансу из дверей. – Я дал ему стакан молока, теплое одеяло и тревожную кнопку, чтобы он звал нас, когда захочет. Фэйлю, скажи, разве я разрешал тебе забирать маленького братца с собой? – Я помог братцу. Весело! – надулся Фэйлю. – И вовсе не весело. – Мэй Чансу без улыбки погрозил ему пальцем. – От того, что ты натворил, маленький Тиншэн едва не заболел и точно расстроился, мне придется много извиняться, Линь Чэнь перепугался по-настоящему, а брата Чжэня наказали дополнительной работой. Будет справедливо, если и ты получишь свою долю наказания, Фэйлю. Так что, иди и помоги барышне Цзюнь с делами. Она как раз освободилась – и скинула мне интересные данные, которые я хотел бы обсудить с мастером Линем наедине.  Линь Чэню стало смертельно интересно, что же такого Чансу срочно понадобилось сказать ему тет-а-тет. И тот, разумеется, оправдал его любопытство. Когда они остались одни, спросил, словно в этом не было ничего особенного: – Раз уж ты спишь с этим змеем Цзинхуанем – тебе виднее, зачем, – можешь добыть для меня его генную пробу? И поскорее. Линь Чэнь как раз успел изобразить возмущенную гримасу, когда тот пояснил: – Либо это чрезвычайно хитрая ловушка, либо мне мерещится невозможное, либо боги все-таки существуют и простерли над нами свою руку. Хочу проверить данные этого ребенка на совпадение с моими собственными и линией Сяо. Уж кузен Цзинхуань походит на старого императора так сильно, что его образец будет совершенно достоверным. В том, что касается генетических задачек, Линь Чэнь тугодумом не был и разбирался побольше всяких командующих эскадрой. А вот в лянских обычаях – к сожалению, меньше. – Кровь линии Сяо есть и в тебе самом. Если тебе нужна вторая проба, выходит, ты не стреляешь наугад, но заподозрил у этого ребенка конкретное родство? Мне-то показалось, нам досталось случайное дитя из приюта, не отправленное в казенный детский дом исключительно по малолетству.  Мэй Чансу совершенно непритворно стиснул голову руками: – Я не знаю, Чэнь! Совпадение почти немыслимо, а вероятность, что в нем не спрятан чей-то злой умысел, совсем ничтожна. Но я почти уверен, что узнал в мальчике сына Сяо Цзинъюя.  Линь Чэнь посмотрел на него недоуменно, и тот неожиданно взорвался:  – Ты можешь не задавать дурацких вопросов, а поторопиться найти мне, что я прошу?! Должна быть хоть какая-то польза от твоего распутства! «А тебя ведь трясет, братец Мэй Чансу. И тестов не надо, чтобы видеть, что уровень адреналина выше нормы, а каналы управления наверняка забиты помехами». – Ты переутомился, несешь чушь и сам это понимаешь, – сказал Линь Чэнь безапелляционно и встал. – Если без споров пойдешь и ляжешь в релакс-капсулу на час, то я тем временем запущу анализ хромосомной ДНК двух уже имеющихся образцов – твоего и ребенка. Дело небыстрое, надо выделить и сравнить активные участки последовательностей… да, извини, тебе это ни о чем не говорит. Тебе достаточно знать, что, пока программа работает, я успею выпить бокал вина и обдумать предлог, под которым могу поскорее навестить моего красавчика Цзинхуаня.  – Линь Чэнь! – дернулся Мэй Чансу, чье чувство юмора обычно было под стать любви к шуточкам самого Линь Чэня, но сейчас и оно не выдержало.  – Цыц! Твое дело – не пятый принц, а седьмой, встретиться с которым ты при всем своем хитроумии пока не смог. И твое бесценное здоровье, конечно. А ну марш в капсулу!