Вадрикон: первый посланник Бога

      После известия о прибытии специального делегата Святого Престола монастырь окутала гнетущая тишина. Каждый понимал, что визит делегата не сулит ничего хорошего ни для Лучано, ни для тех, кто оказался втянутым в это дело.       Утром, когда монастырь ещё только пробуждался, во двор въехала чёрная машина с гербом Святого Престола на дверце. Делегат, пожилой кардинал с густыми бровями и суровым выражением лица, с достоинством вышел. Монсеньор Раффаэль Виттори был известен в Ватикане как человек, чья вера и строгая приверженность доктрине никогда не вызывали сомнений. Он был облачён в красную сутану, цвет которой символизировал его готовность пролить кровь не только за веру, но и за саму церковь. За кардиналом следовали двое ассистентов. Они несли чемоданы с документами и предметами для обряда.       Аббат поклонился, приветствуя гостя, и проводил его в кабинет для совещаний, где уже ожидали члены трибунала.       — Ваше высокопреосвященство, — сказал Ансельмо, поднимаясь со своего места. — Мы готовы предоставить вам все необходимые материалы.       Кардинал кивнул и сел за стол, жестом показывая, чтобы приступали. Епископ изложил основные положения дела, подкрепляя их документами и свидетельскими показаниями.       Кардинал слушал внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы.       — Символы на теле обвиняемого… — начал он, переворачивая одну из фотографий. — Вы уверены, что они идентичны феномскому языку?       — Да, — подтвердил Ансельмо. — Мы провели тщательный анализ.       Кардинал продолжал задавать вопросы, пока не получил всю интересующую его информацию. Затем он поднялся и сказал:       — Я хочу поговорить с обвиняемым.       Лучано сидел на кровати и напряжённо смотрел в окно, перебирая чётки. Длинные тени, падавшие от кипарисов на монастырские стены, напоминали тёмных стражей, холодных надзирателей. Когда в дверь постучали, Лучано вздрогнул.       — Войдите, — хрипло произнёс он.       Кардинал и двое его ассистентов вошли в келью.       — Отец Лучано, — обратился к тому кардинал, глядя прямо в глаза. — Мне нужно задать вам несколько вопросов.       Лучано кивнул, его пальцы сильнее сжали чётки.       — Я отвечу на всё, что смогу.       Кардинал сел напротив и сложил руки на коленях.       — Помните, отец, правда — это не только ваш долг, но и ваше спасение.       Выслушав версию Лучано, кардинал перешёл к следующему этапу — проверки на одержимость.       Проверка началась с молитвы. Кардинал встал перед Лучано, держа в руках кропило с освящённой водой.       — Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь, — произнёс он, осеняя Лучано крестным знамением. Тот сидел спокойно, закрыв глаза. — Я повелеваю тебе, дух нечистый, именем Господа нашего Иисуса Христа, покинуть это место, если ты скрываешься в теле этого слуги Божьего, — прочитав слова обличения, кардинал окропил Лучано святой водой, наблюдая за его состоянием.       Обычно одержимые начинали проявлять признаки беспокойства: стоны, крики, дрожь. Но Лучано оставался спокоен, лишь слегка вздрогнул от холодной воды.       — Если ты чист, свет истины не причинит тебе вреда, — сказал кардинал, поднеся крест к груди Лучано.       Лучано опять не отреагировал.       Тогда кардинал велел ассистенту разжечь литургическое благовоние. Дым, как считалось, раскрывал духовную сущность человека. Лучано вдохнул запах ладана, по-прежнему не проявляя никаких признаков одержимости.       — На этом всё, отец Лучано, — резко сказал кардинал. — Вы не одержимы, а это означает только одно…       Он кинул холодный взгляд и, молча выйдя из кельи, направился в кабинет аббата для беседы с монсеньором Ансельмо.       — Лучано не одержим, — без лишних предисловий заключил кардинал. — Ни одного признака, которые могли бы указать на присутствие злого духа, обнаружено не было. Остаётся одно: отец Лучано — член ордена. Завтра же я доложу об этом понтифику. Отлучение от сана недостаточная мера наказания, требуется экскоммуникация.       Ансельмо кивнул.       — Я доверяю вашему профессионализму, ваше высокопреосвященство. Но позвольте напомнить: мы имеем дело не с обычной одержимостью. Вадрикон куда коварнее, чем известные церкви демоны. Его влияние может быть… иным.       Кардинал слегка прищурился, явно оценивая слова собеседника.       — Вы полагаете, что демон может скрывать своё присутствие даже от благословенной реликвии и обряда? Это весьма смелое предположение. Если это так, значит, ни одна наша проверка не имеет смысла.       — Я не утверждаю, что наши усилия напрасны. Но вы сами понимаете, что мы не можем позволить себе недооценить угрозу… Поэтому я настоял на прибытии экзорциста, который имел дело с одержимыми Вадриконом.       Кардинал чуть заметно нахмурился, обдумывая услышанное, а затем покачал головой.       — Хорошо. Я не стану возражать, если вы считаете, что это необходимо.