Поцелуй, Милосердная Матушка

Вот она. Цитадель отчаяния и мировой злости. Благородный сиротский приют. К горлу подступил ком, пока я высматривал свет в окнах Грелод. На улице была поздняя ночь, но ведьма почему-то не спала. Наверное, перечитывала свою убогую книжку и наедалась от пуза. Ничего, сейчас я ей устрою. Не вечно празднику длиться.  Услышав за спиной голоса стражников, я уверенно двинулся в сторону главного входа приюта. Я, кажется, собираюсь нарушить закон. Ах да, мы же в Рифтене. - Все в порядке?  Мои размышления прервал вопрос стражи. Вот черт!  - Да. Прошу прощения, возвращаюсь... домой.  Стражник взглянул на вывеску приюта, после чего хлопнул меня по спине.  - Да уж. Держись, дружище.  Вот спасибо.  Я ещё немного постоял, подождал, пока стражник скроется за поворотом. Отдышался.  Пора.  Дверь была, на удивление, не заперта. Наверное, кто-то из сирот опять взломал замок. Я тоже так делал, чтобы украсть на рынке ночью немного еды для себя и друзей.  Я вошёл.  Не слышно ничего, кроме треска палена в камине. Должно быть, все спят. На всякий случай, я проверил комнату Констанции. Все в порядке.  Я медленно вошёл в главную комнату приюта. Как же давно я тут не был. Вот они, мои лучшие друзья, спустя столько времени... они так выросли. Слева от входа кровать Хроара.  Хроар не заслуживает этого, как и все здесь находящиеся. Я никогда не забуду выражения его лица, когда он узнал, что в Скайриме нет ни одного льва. Он тогда просидел пару минут с раскрытым ртом, пока не сказал: - Получается, я буду единственный львом во все Скайриме! Ро-ар-р! Я невольно улыбнулся.  О, дальше постель Руны. Руну я жалел всегда, когда наши мальчики запрягали её лишней работой. Она не могла им отказать из-за своей душевной доброты, да и не хотела отказывать. Руна всегда знала, что эта маленькая помощь держит их всех вместе, не даёт кому-то лишний раз попасться в руки Грелод.  Кровать Франсуа. Он всегда мог поддержать в трудную минуту, но нередко ему и самому требовалась поддержка. Он изо дня в день твердил нам, что за ним придут, пока не отчаялся. Его родители бросили его здесь навсегда. Он им не нужен, но мы не переставая твердили Франсуа, что он нужен нам. Бретонское имя имперского мальчишки делало его ещё более особенным для всех нас.  Моя постель, как ни странно, пустует. Судя по всему, Грелод никого сюда не селила, ожидая, что я вернусь. Что же, теперь я здесь, карга. Посмотрим, будешь ли ты рада моему возращению.  Стоп, кто это сидит прямо перед камином? Самуил! Читает? - Эй, привет! - я радостно бросился к нему, стараясь при этом не перебудить весь дом.  - Авентус? - а вот Самуил, похоже, не смог сдержать своей радости и бросил на пол книгу с ужасным грохотом.  Он скривился и замер на месте, то же самое сделал и я. Однако, похоже, звук был не такой уж и громкий и совсем никого не разбудил.  - Ты вернулся! Ты не представляешь, как я скучал!  - Я тоже скучал по тебе и твоим слишком крепким объятиям, Самуил! - Ой, извини. Ты... как дела? Что расскажешь?  - Погоди, давай оставим эти разговоры на потом. Где Грелод?  - В комнате, а что? Ты же... Не хочу давить, но... ты обещал кое-что всем нам, когда уходил, помнишь?  - Я помню. Просто хотел узнать... Самуил, я знаю, что ты имеешь в виду. Просто, понимаешь, все пошло немного не так, как я хотел. - В каком смысле?  - Темное Братство провалило мой заказ, друг.  - Серьезно? Ты все-таки проводил на ведьму чёрное таинство? О боги...  - Да. Знаешь, это не очень интересная история.  - Так и что же нам теперь делать?  Глаза моего друга, казалось, заблестели. Нет, нет. Я не потерплю их слез снова.  - Все хорошо, Самуил. У меня все под контролем. Скоро все закончится.  Я приобнял его.  - Так, что это ты читаешь? - спросил я, бесцеремонно выхватив книгу из его рук.  - Отдай! Авентус! - заворчал он в ответ.  - Это же... Во имя девятерых! Ты изучаешь заклинание невидимости? - Да, - кажется, он надулся.  - Это же здорово! Что ты в самом деле? Научился чему-то?  Самуил, немного подумав, поднялся на ноги. Я терпеливо ждал. Спустя пару минут он что-то быстро прошептал, сделал несколько странных жестов руками и... Исчез! - Даэдра подери, ты это сделал, Самуил!  - Тихо! Я правда долго пытался. Сейчас уже не так плохо, но ты ведь видишь некоторые черты моего тела, да?  - Нет! Твоё заклинание безупречно, честно!  - Слава богам, действительно получилось. Сейчас, подожди.  Он убежал в сторону столовой, а спустя минуту вернулся уже видимым с двумя наливными яблоками в руке.  - Угощайся.  - Спасибо. Что нового?  Я решил немного расслабиться перед тем, как зайти в комнату Грелод. Перекус и приятный разговор со старым другом расслабят меня как ни что другое.  - У нас появилась парочка новеньких. Они тебе понравятся. Правда, приехали только вчера. Я даже не знаю их имён, но выглядят они дружелюбными. А ещё карга снова заковала меня в кандалы вчера вечером. Я ей нашкодил в комнате, подложив в кровать паука и бросив на него заклинание ярости. Но Констанция спасла меня, как всегда. Как мне надоела эта игра в доброго и злого стражника.  Он пожевал яблоко, после чего продолжил.  - Точно! Знаю, что тебя интересует. Це... - Авентус?  Я узнаю этот голос. Я узнаю его даже среди миллионов других голосов. Резко обернувшись, я увидел её. Самое дорогое в моей жизни стояло сейчас прямо передо мной. Я не хотел ничего говорить, объяснять, я просто обнял её так, будто она вот-вот исчезнет.  - Я скучала, Авентус. Простояв так несколько минут, которые, казалось, пролетели слишком быстро, я обернулся к Самуилу, который наблюдал за всей этой счастливой сценой.  - Я собираюсь сделать кое-что. Я собираюсь спасти нас.  - Что ты имеешь в виду?  - Сейчас сами все увидите.  - Это опасно? - тихо спросила Цецилия.  Я ответил не сразу. - Нисколько. Не переживай.  Она не поверила, но предпочла ничего не говорить, не поучать меня. Спасибо ей за это.  - Просто ждите.  - Я не пойму, какого даэдра ты задумал... - начал было Самуил, но я его уже почти не слышал.  Я стоял у двери в комнату Грелод. Не хочу тянуть время, мне уже не терпится.  Я вошёл.  Грелод, как я и предполагал, читала книгу и, не спеша, попивала что-то из медной кружки.  Я тихо подошёл к ней сзади и уставился в книгу. "...их звериным свиноподобным чертам и их зловонию. По существу своему они кровожадны, аморальны, недалёкого ума и нечестивы" - я что, читал описание Грелод?  Вдруг старуха услышала мое дыхание над ухом и подскочила на месте.  - Ты что вытворяешь? Приперся сюда после своего тупого побега, после всех угроз и думаешь, что я тепло приму тебя обратно, уродец?  Её голос напоминал писк злокрысов с ноткой вороньего крика. Мерзость.  - Убирайся! Нет! Стой! Я замучаю тебя так, чтобы ты осознал, что натворил!  - Ты такая противная, Грелод. - Да как ты смеешь? - её лицо стало совсем каким-то пунцовым.  - Самый ужасный принц даэдра из всех позавидует тебе и твоей омерзительности. Наконец, пришёл я, чтобы избавить Нирн от этого несчастия. Я, как настоящий герой... - Ты!.. Ты у меня сейчас получишь!.. - Прощай, Грелод. Надеюсь, тебя поглотят огни Обливиона.  Я быстро достал свой кинжал из сапога, обскочил старуху сзади и повалил её на колени. Я схватил её за волосы и приставил к горлу лезвие кинжала. В главной комнате послышалась возня, ведьма перебудила своими воплями весь приют.  - Спи крепко, старушка.  Я перерезал ей глотку. Без капли сожаления осматривал результат, даже оценивая, насколько хорошо справился. Кажется, неплохо. Только вот крови многовато. Я весь в ней. Фу, даэдрические боги, я весь в Грелод! Мои руки, одежда. Все вокруг в крови. Она так странно хрипит. Не самые приятные звуки, но мне очень нравится.  Когда я поднял глаза, то увидел, что в дверях стоят все обитатели приюта и, раскрыв рты, пялятся на труп старухи.  - Ура, Грелод сдохла! -выкрикнул кто-то. - Померла, карга, померла! - Наконец-то, Авентус, да хранят тебя боги!  Ужасно радоваться чужой смерти, но тут эта радость была как нельзя кстати. Меня принялись обнимать все, только Цецилия стояла все там же, испуганно глазея на меня.  - Прости, - одними губами произнёс я.  Я просто зверь, раз позволил ей увидеть такое, но по-другому было нельзя. Её родители погибли у неё на глазах. Им также перерезали горло и бросили бездыханные тела под ноги их дочери. С таким просто нельзя жить, но Цецилия жила. Это было Темное Братство. Всякий раз, когда я заводил о нем речь, она старалась уйти. Ей было больно, а я просто хотел облегчить её страдания. Что ж, возможно, я сделал только хуже. Я раздумывал об этом, сидя в луже крови, пока не услышал ужасный вопль Констанции. Пришлось встать.  - Авентус! Как ты мог? - захлёбывалась слезами она, - Уходи! Уходи сейчас же! Никогда не возвращайся!  И я ушёл. Ушел на пристань, чтобы отмыть следы своих злодеяний, чтобы подумать о том, что мне теперь делать.