Капитан и справедливость

– ВСЁ НАЧАЛОСЬ С МОЕГО ПЕРВОГО УБИЙСТВА, – Папирус откинулся на спинку скамейки, глядя на восходящее солнце. – ТОЧНЕЕ, С ПЕРВЫХ УБИЙСТВ. Джастис внимательно смотрела на скелета перед собой, пока в её груде росли смешанные чувства по поводу всей ситуации. Гвен не хотела осуждать Папируса за то, что он пережил в Подземелье, но какая-то её часть противилась этому. Джастис просто решила заглушить эту часть и послушать историю скелета дальше. – Я НЕ ПОСЛУШАЛ САНСА И ВЫШЕЛ ИЗ ДОМА, – Папирус начал вспоминать один из самых ужасных дней в его жизни. – Я БЫЛ ОЧЕНЬ МАЛ, НА МНЕ ВСЁ ЕЩЁ ВИСЕЛА СТАРАЯ ОДЕЖДА МОЕГО БРАТА, ПОСКОЛЬКУ БЫЛА СЛИШКОМ ВЕЛИКА МНЕ, – он фыркнул. – НО ЭТО НЕ ПОМЕШАЛО ДВУМ МОНСТРАМ, КОТОРЫЕ БЫЛИ СТАРШЕ МЕНЯ, ПРИКОПАТЬСЯ КО МНЕ. Скелет вздохнул, потерев фалангой свой шрам на глазнице. – САНС ЧУДОМ НАШЁЛ МЕНЯ И ВСТУПИЛСЯ. ОН ПОШЁЛ ПРОТИВ ЭТИХ МОНСТРОВ И ПОСТРАДАЛ, – Папирус вздрогнул. Гвен не могла удержаться и положила свою руку на его плечо, придвинувшись ближе, в качестве поддержки. Она слегка сжала его плечо, выражая сострадание. – ОНИ НАСТОЛЬКО СИЛЬНО ПОКАЛЕЧИЛИ ЕГО, ЧТО САНС МЕДЛЕННО УМИРАЛ. А Я ПРОСТО СТОЯЛ И СМОТРЕЛ НА ЭТО. Он замолчал и Джастис решила, что ему нужно было найти слова для объяснения. Она готова была ждать столько, сколько нужно, не прерывая его. – А ПОТОМ ОДИН ИЗ НИХ СНОВА ЗАМАХНУЛСЯ НА МОЕГО БРАТА И…ЧТО-ТО ВО МНЕ СЛОМАЛОСЬ. Я НЕ ПОМНЮ, ЧТО ИМЕННО Я СДЕЛАЛ, НО ПОМНЮ, КАК ДВЕ КУЧИ ПЫЛИ ЛЕЖАЛИ РЯДОМ С ОДЕЖДОЙ, КОТОРУЮ НОСИЛИ ТЕ МОНСТРЫ, – Папирус почему-то не хотел смотреть на Гвен, но заставил себя это сделать, преодолев свой страх. – ЭТО ПОСЛУЖИЛО НАЧАЛОМ МОЕГО УР. Когда скелет замолчал, Джастис предположила, что он закончил. – Что такое «УР»? – Гвен тихо спросила, смотря в глазницы Папируса. Её рука по-прежнему лежала на его плече. Ей показалось, что Папирус ей уже объяснял что-то подобное, но за всё прошедшее время в её голове было столько новой информации, что она не могла ничего из этого вспомнить. – УРОВЕНЬ РЕЗНИ, – коротко пояснил он. Он припоминает, что уже рассказывал ей об этом, когда объяснял действие целебной магии. – КАК Я ГОВОРИЛ РАНЕЕ, УРОВЕНЬ РЕЗНИ ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ ТВОИМИ ОП — ОЧКАМИ ПЫТОК. КОГДА ТЫ УБИВАЕШЬ КОГО-ТО, ТО ТВОЯ ДУША ПОЛУЧАЕТ ЗА ЭТО ОЧКИ ПЫТОК, А КОГДА ОП РАСТУТ, ТО РАСТЁТ И ТВОЙ УРОВЕНЬ РЕЗНИ. Теперь то Гвен вспомнила. Джастис не могла ни издать шокированный вздох. – И скольких тебе нужно было убить, чтобы получить четырнадцатый УР? Папирусу не понравился взгляд, которым на него посмотрела Гвен. Его ДУША неприятно сжалась от этого. Он не мог смотреть в её глаза, поэтому отвернулся, когда тихо назвал число: – Около шестидесяти пяти. Гвен отстранилась от скелета. Папирусу стало внезапно холодно в том месте, где пару секунд назад лежала её рука. Скелет сжал челюсть, чувствуя как беспокойство о дальнейших отношениях с Джастис нарастает в его ДУШЕ. Он просто надеется, что она не возненавидит его сильнее, чем это нужно. Он хотел бы, чтобы они не перестали дружить. Гвен действительно была ему дорога. Джастис тем временем пыталась осознать всё то, что на неё было вывалено. Она сидела рядом с убийцей. Он не только убил человека на её глазах, но и совершил многократное убийство монстров в Подземелье. Гвен пыталась убедить себя в том, что у него должны были быть веские причины для этого. Например, в первый раз он защищал её, а в той истории, что он ей рассказал, он защищал Санса. Разве защита семьи не может быть оправданием для убийства? Гвен честно старалась верить в это, но часть её ДУШИ отказывалась также слепо смотреть на ситуацию, как это делал её мозг. Джастис вдохнула как можно больше воздуха, чтобы успокоиться. Значит, поэтому её ДУША думала о том, что Папирус «виновен»? Значит, он просто виновен в убийствах? Но этот скелет был ей другом. Несмотря на свои убеждения, Гвен ненавидела то, что её ДУША противилась Папирусу. Он столько раз помогал ей, спасал её. Джастис готова была заявить, что она доверит ему свою бесячую ДУШУ, так почему же её мнение эта так называемая ДУША не учитывала? Она должна слушать Гвен! На самом деле, Джастис жалеет, что рядом нет какого-то бара. Она уже соскучилась по коктейлям из Гриллби. Немного алкоголя ей прямо сейчас не помешал, чтобы попробовать разобраться как в своих чувствах, так и в истории Папируса. Но Гвен признаёт, что лучше оценивать эту ситуацию с трезвой головой. Именно поэтому она берёт себя в руки и с каплей решимости смотрит на своего напарника. – Почему ты это сделал, Папирус? – звучит её твёрдый вопрос.

_______________________

Маленький скелет распахнул свои глазницы, когда проснулся от очередного кошмара. Он захныкал, обернув себя красным одеялом, которое его брат совсем недавно нашёл в Водопадье и любезно отдал ему. Папирус так не любил, когда ему снился тот сон. Точнее, воспоминание о дне, когда он чуть не потерял своего старшего брата, подкреплённое более извращенными образами монстров, которых он…убил. Скелет всё ещё горевал об этом, даже если никогда никому не признавался в этом. Ему было жаль, что из-за него кто-то погиб, он жалел, что ему пришлось пойти на такое. Папирус всегда верил в то, что однажды в Подземелье все начнут дружить друг с другом, и вместо драки все проблемы решаться разговором. «Не убивай и не будешь убит» — раньше скелет в это верил. Раньше. Сейчас Папирус не знал что и думать. Его ДУША страдала. Но так было нужно, пора бы ему повзрослеть. Он чуть не потерял своего брата! Папирус снова захныкал, пока красные слёзы застилали его глазницы, не давая ему видеть. Скелет спрыгнул со своей кровати, всё также закутавшись в одеяло, и побежал к двери. Встав на носочки, он потянул за ручку и вышел в коридор. Папирус протёр свои глазницы и направился в комнату Санса. Он часто искал утешения после кошмаров у своего старшего брата. Санс всегда знал, что нужно делать, чтобы успокоить Папируса. Скелет думал, что его старший брат обладал какой-то секретной магией, которая была способна на это. Маленький скелет забеспокоился, когда не нашёл своего брата в комнате. Папирус зашёл внутрь, чтобы проверить под кроватью. Может Санс захотел поиграть в прятки? Он был хорош в этом. Не так хорош, как Папирус, ведь он всегда выигрывал в этой игре, но достаточно хорош, чтобы скелет потратил много времени на его поиски. Санс обладал идеальной скрытностью, но его всегда выдавал его собственный храп. В этом и была его главная ошибка — Санс никогда не мог сдержаться, чтобы не поспать. Не найдя брата под кроватью, Папирус проверил шкаф, он даже взглянул на маленькое торнадо в углу комнаты. Санс здесь не прятался. Папирус слегка нахмурился и побежал на первый этаж, пару раз споткнувшись на лестнице. Ему повезло, что одеяло всё ещё висело на нём и смягчило его падение. Папирус тихо простонал от боли в черепе, когда встал с пола. Скелет не мог сейчас терять бдительность, ему нужно найти своего брата! Папирус проверил кухню, гостиную, подозрительно покосился на камень (питомец Санса ведь не мог его съесть?), а затем вышел во двор, чтобы проверить и подвал. Намёка на присутствие Санса в доме не было и в помине. – ЛАДНО, БРАТ, ТЫ ПОБЕДИЛ! – Папирус крикнул в пустую гостиную, когда наконец сдался в своих поисках. Он был согласен на свой собственный проигрыш, поскольку Санс был ему нужен сейчас как никогда. Но его брат не показался. Папирус попробовал снова. И снова. Паника внутри его ДУШИ усилилась. – САНС, ЭТО НЕ СМЕШНО! – он заплакал, бегая по дому. – ВЫХОДИ УЖЕ! ПОЖАЛУЙСТА! Папирус в отчаянии начал разглядывать пол, ища пыль монстра на нём. Его брат ведь не мог умереть? Гриллби и та крольчиха из пекарни помогли ему выздороветь! Они залечили его раны! Неужели кто-то пробрался в дом и убил Санса?! – САНС, ХВАТИТ УЖЕ! МНЕ СТРАШНО! – Папирус кричал, дрожа. Кто-то постучал в дверь, отчего маленький скелет дёрнулся. Он напрягся, но подошёл ближе к ней. Папирус стёр со своих глазниц все следы слёз и выпрямился, создав более угрожающий вид. Он резко открыл дверь и опешил, когда на пороге увидел знакомого огненного монстра. – ГРИЛЛБИ? – Папирус настороженно наклонил голову на бок. – ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ? Пламенный элементаль молча уставился на маленького скелета. Его белые глаза за чёрными очками сощурились, а огонь начал потрескивать сильнее. Папирус не мог сказать, что элементаль так злился или нервничал. – …Санс попросил за тобой присмотреть, – он тихо ответил, поморщившись, когда изрядная доля снега упала на его голову, издав громкий шипящий звук. Папирус впустил монстра в дом, закрыв за ним дверь. – ЗАЧЕМ? ГДЕ МОЙ БРАТ? – Папирус внимательно осматривал старого элементаля. Скелет почему-то был уверен, что этот огненный монстр что-то скрывал от него. Гриллби молча осмотрел дом и, проигнорировав вопрос Папируса, прошёл дальше в гостиную. Это очень не понравилось скелету и он последовал за ним. – ЭЙ, Я К ТЕБЕ ОБРАЩАЮСЬ! – крикнул Папирус, дёрнув за штанину огненного элементаля. Гриллби издал раздраженный вздох и что-то проворчал себе под нос насчёт «надоедливых детей». Это только больше взбесило Папируса. Почему этот элементаль отказывался говорить ему местонахождение его брата? Что он скрывал? Когда в очередной раз Папирус пытался привлечь внимание старого бармена, Гриллби сдался. Он присел на одно колено, чтобы казаться одним ростом со скелетом, прежде чем тихо объяснить: – …Твоего брата вызвали в столицу. – ЗАЧЕМ? – Папирус обеспокоенно нахмурился, когда Гриллби положил свою руку на его плечо. –...Его хотел видеть король Азгор. Это признание вместо радости вызвало лишь большую панику в Папирусе. Он слышал столько страшных историй о своём короле как от брата, так и от своей недавней рыбной подруги. И тон огненного элементаля явно намекал, что Санс был вызван не из-за чего-то хорошего. – ПОЧЕМУ? – его голос дрогнул. Гриллби хмурился, его фиолетовое пламя начало подергиваться сильнее. Он долго молчал, из-за чего Папирусу становилось всё хуже и хуже. –...Папирус, мне нужно, чтобы ты внимательно меня выслушал…Санс…он…– Гриллби снова затих. – Пойми, твой брат хотел, чтобы всё было как можно лучше и… – ГДЕ МОЙ БРАТ? – Папирус перебил его. – Я НЕ ХОЧУ «КАК МОЖНО ЛУЧШЕ», Я ХОЧУ К СВОЕМУ БРАТУ! Пару красных слезинок упали на деревянный пол. Гриллби только больше нахмурился, но Папирус теперь ясно видел, что это было сделано не в раздражении, а в беспокойстве. –...Твой брат не вернётся, Папирус. – ЛЖЕЦ! – скелет не сдержался и начал бить элементаля в грудь. Гриллби не сдвинулся с места и позволил Папирусу продолжать делать это. – ТЫ ВРЁШЬ! ВЕРНИ МОЕГО БРАТА! ВЕРНИ ЕГО МНЕ! Элементаль только тихо вздохнул, пока Папирус всё ещё находился в состоянии истерики. Как это произошло? Почему Санса забрали? Что он сделал не так? Почему у Папируса забрали самое дорогое? Почему Вселенная так жестока к ним? За что им это всё? Почему они не могут быть счастливы? Папирус хотел вернуть своего брата назад! Он хотел только этого! Может, и не в самом лучшем виде, но совсем недавно Папирус осознал что-то важное — за счастье нужно бороться. И он сделает это. Папирус прекратил бессмысленные удары по Гриллби. Элементаль расслабился, подумав, что скелет успокоился, пока Папирус не побежал к двери. – Что ты…Папирус, нет! – Гриллби встал, чтобы догнать маленького скелета, но Папирус был проворнее. Он закрыл дверь прямо перед носом элементаля и направился в сторону Водопадья. Метель мешала Папирусу двигаться, но тот не сдавался и бежал дальше. Его красный свитер, в котором он обычно спал, быстро промок, а босые ноги замёрзли. Даже если скелеты не ощущали температуру настолько же хорошо, как и другие монстры, Папирусу всё равно было больно ходить по холодному снегу. Но он продолжал. И он будет продолжать. Ради Санса. Когда граница Снежнеграда и Водопадья показалась сквозь стены из хлопьев снега, что-то выдернуло Папируса назад, заставив упасть. Сначала скелет испугался, когда увидел незнакомую серую руку, но после некоторого времени он узнал обладателя этой руки. Пламя Гриллби было совсем маленьким и слабым, отчего Папирус принял его за другого монстра. Скелету даже стало жаль элементаля, но он не мог позволить ему остановить его. Папирус попытался бороться с хваткой Гриллби на нём. И не успел бармен сказать что-либо, чтобы убедить скелета остаться, как вдруг Папирус сумел освободиться от рук элементаля и выбежать за границу Водопадья. Гриллби не последовал за ним в мокрую и влажную часть Подземелья. По крайней мере, Папирус так думал и надеялся. Преодолев коротким путём Водопадье в рекордные сроки, скелет попал в Жаркоземье. Он должен был поблагодарить позже свою новую подругу, которая показала ему этот путь. На удивление, Папирус не встретил ни одного враждебного монстра, когда шёл по горячей земле. Это на секунду показалось ему странным, но скелет не стал подвергать сомнениям свою удачу. Папирус не знал ничего о Жаркоземье. Он был здесь впервые, поэтому легко потерялся в этом лабиринте. Каким-то образом он оказался в городе. Этот город был гораздо солиднее и богаче, чем Снежнеград. Огромные постройки, которые были выше его дома в три раза, заставляли казаться Папируса ещё меньше. В этом городе везде разгуливала королевская стража, отчего скелету стало ещё страшнее. Он был в незнакомом месте, в то время как его окружала печально известная королевская стража! Но Папирусу нужно было взять себя в руки! Ради Санса! Скелет храбро выпрямился и подошёл к высокому монстру в доспехах. – ИЗВИНИТЕ, СЭР, – Папирус окликнул его, проглотив дрожание в своём голосе. – Я ПОТЕРЯЛСЯ, НЕ ПОДСКАЖИТЕ, КАК МНЕ ПРОЙТИ В СТОЛИЦУ? Стражник долгое время молча смотрел на него, отчего пот на черепе скелета неприятно скатывался по нему. Затем этот высокий монстр, не переводя своего взгляда с Папируса, указал в сторону рукой. Скелету удалось выдавить из себя благодарность, прежде чем немедленно покинуть этого страшного стражника. Папирус протискивался через толпу монстров, которые были чем-то встревожены. Он не обращал внимание на них, идя к своей цели. Нога Папируса застряла в какой-то паутине, отчего ему пришлось остановиться. Скелет попытался выбраться, когда услышал знакомый голос неподалёку. Папирус обернулся, чтобы увидеть как Гриллби разговаривал с тем же стражником, с которым ранее говорил скелет. Огненный элементаль посмотрел в сторону Папируса именно в тот момент, когда скелету удалось вырвать свою ногу из ловушки и спрятаться за каким-то столом с тёмно-фиолетовой скатертью. Он прислушивался ко всем звукам, чтобы уловить намёки на присутствие огненного элементаля. Каким образом Гриллби вообще добрался до Жаркоземья? Неужели он последовал за Папирусом в Водопадье? Или был какой-то ещё способ сюда попасть? Скелет признает, что друг Санса был очень настойчивым, но это нисколько его не радует. Папирус не позволит, чтобы кто-то встал между им и его братом! Когда скелет собирался выйти из своего укрытия, чтобы снова продолжить путь, он услышал обрывок разговора совсем рядом: – Забавно, что ты решил вернуться сюда, – довольно элегантный женский голос отдавался справа от Папируса. – Неужели бизнес в той холодрыге выгорел? Или ты захотел отомстить мне и лишить меня клиентов здесь? – Маффет, мне сейчас не до этого, – Гриллби раздражённо фыркнул. – Я потерял ребёнка. – Не знала, что у тебя они есть, – с ноткой удивления заметила женщина. –...Он не мой…точнее…мне было поручено за ним приглядывать…и… – И ты потерял его? Ну, конечно же, так и произошло, – как-то снисходительно произнес женский голос. – Я всегда знала, что ты невнимательный… Фраза была прервана, когда новый незнакомый голос о чём-то оповестил женщину. Папирус предположил, что внимание всех монстров, участвующих в разговоре, было отвлеченно, поэтому он воспользовался этим, чтобы сбежать. Скелет продолжал скитаться по городу, ища из него выход. Он попутно пытался выяснить дорогу у более менее доброжелательных монстров (например, тех, кто не смотрел на него как на мусор). Когда стопы Папируса встали на серый булыжник, он понял, что ему удалось выйти к столице. У скелета не было времени на рассмотрение достопримечательностей, поэтому он сразу же отправился к огромному за́мку, который устрашающе навис над ним, словно ожидая, пока Папирус вступит за порог, чтобы навеки поглотить того и отправить во мрак. Скелету снова повезло, поскольку, благодаря своему маленькому размеру, он с лёгкостью спрятался от проходящей мимо стражи, которая ничего и не подозревала. Папирус мысленно похлопал себя по плечу за отличную работу. Его скрытность выходила на новый уровень! Ему обязательно стоило рассказать об этом Сансу, когда Папирус спасёт его! И вот скелет удачно зашёл в проход, который оказался коридором в тронный зал, куда в данный момент направлялась целая толпа монстров разных видов и размеров. Они совершенно не обращали внимания на Папируса, что послужило ему на руку. Он слился с этой толпой, дойдя до тронного зала. Если скелет не ошибался, то именно здесь он мог бы встретить короля. Тогда бы Папирус поговорил с ним, убедил бы отпустить его брата. В конце концов, это ведь был король всех монстров, а настоящий король всегда заботился о своих подчинённых! По крайней мере, так говорили книги со сказками на полке в комнате Папируса. Скелет понял, что не сможет разглядеть самого короля Азгора, если продолжит стоять в конце толпы. Всё таки, какой-то минус в его маленьком росте был. Тем не менее, Папирус уверен, что в будущем он обязательно дорастет до роста Санса и тогда ничто не будет ему преградой! Скелет быстро протискивался сквозь толпу, в надежде разглядеть что-то большее, чем ноги монстров. Наконец, ему удалось вырваться в первые ряды. Глазницы Папируса загорелись, когда тот увидел огромный тёмный трон посреди всего зала. ДУША Папируса чувствовала лёгкое ощущение беспокойства в перемешку с уважением. Он мог только представить, как на этом троне восседает их король, отдавая всем стражам приказы. Азгор Дримурр не заставил себя долго ждать. Папирус расширил глазницы, когда начал рассматривать козлоподобного монстра с величественными рогами, расположенными на голове с тёмными как смоль волосами. Красные зрачки словно сияли чем-то властным, когда король оглядывал стражников у входа. Папирус, набравшись смелости, решил сделать шаг, чтобы поговорить с королём, пока не был прерван внезапно поднятой рукой Дримурра. Азгор подал какой-то сигнал стражникам, который немедля вынесли чью-то тушку в тронный зал. Пленник, заключённый в кандалы, едва ли сумевший стоять на ногах, был знаком Папирусу. Не просто знаком, он был тем, кого так яро искал маленький скелет. Папирус уже было собирался крикнуть имя своего брата, пока за него это не сделал сам король монстров. – Все вы знаете нашего старого помощника королевского учёного — Санса, – голос Азгора загрохотал на весь зал, вызывая лишь несуществующие мурашки по телу скелета. Папирус со страхом смотрел как его измученный брат стоял на коленях перед королем всех монстров. Санс выглядел очень побитым и…сдавшимся. Маленький скелет не мог смотреть на это, он так хотел отвернуться, но он должен был видеть это. Папирус больше не может быть ребенком, он должен вести себя по-взрослому! Он должен встать лицом к своему страху! Трусам не место в этом мире! Несмотря на всё, Папирус не удержался от писка, когда король призвал свой огромный красный трезубец и ударил им об пол тронного зала. Толпа, собравшаяся вокруг, замолчала. – Сегодня будет казнён ещё один предатель рода монстров, – громко произнёс Азгор Дримурр, отчего толпа издала радостные возгласы. Папирус не мог поверить в услышанное! Санс не предатель! Он не может им быть! Маленький скелет видел как монстры вокруг с отвращением смотрели на его брата, а кто-то даже позволял себе выкрикивать оскорбления в его адрес. Король же просто злобно смотрел на Санса. Папирус не понимал, за что так поступают с его братом! Толпа снова замолчала, когда Азгор подал им знак. – Не хочешь ли ты поделиться со всеми своим поступком, скелет Санс? – властный голос заставил Папируса вздрогнуть. –...я скрыл от всех свой талант, – Санс тихо ответил, всё ещё смотря в пол. Папирус не верил, что перед ним его брат. Куда же пропала вечная ухмылка Санса? Где его веселое поведение? Почему он выглядит таким усталым? Что они сделали с его братом? И о каком таланте шла речь? – Скромность тебе не поможет в смягчении твоего наказания, – Азгор грубо фыркнул. – Как оказалось, этот монстр имел способность к чтению ДУШ. Он нарочно скрыл это, чтобы не стать судьей. Толпа снова зашепталась. Папирус мог расслышать только нелестные слова в адрес своего брата. Скелет не мог понять, откуда у Санса была эта способность и что вообще такое «судья». Король начал свою речь о чести и достоинстве монстров, постоянно сравнивая поступок Санса с человеческим предательством. Папирус лишь злился на это. Санс ничего плохого не сделал! Почему он должен нести наказание? Когда Дримурр снова вернулся к приговору Санса, Папирус напрягся. – Как я уже заявлял ранее, ты будешь казнён. Твоя смерть послужит уроком для тех монстров, которые решили скрываться так же, как и ты и, возможно, ты будешь полезен, когда эти монстры передумают и расскажут о своих талантах. В конце концов, от тебя ведь должна быть хоть какая-то польза. Эти слова больно вклинились в ДУШУ Папируса, чуть не разорвав её пополам. Король ведь не может быть серьёзен? Может, он просто шутит или притворяется? Санс часто говорил, что многие монстры притворяются храбрыми и сильными, чтобы другие не подумали о них плохо. Значит Азгор делает то же самое? Верно? Когда толпа радостно взревела, а король замахнулся своим трезубцем, Папирус понял, что всё было взаправду. Никаких шуток, притворств, всё было по-настоящему. Маленький скелет застыл. Он не может потерять своего брата. Не может! Санс ему нужен! Папирус не может без брата! Пожалуйста, Вселенная, не забирай его брата! Хоть раз в жизни, помоги Папирусу, помоги Сансу! Почему они должны быть несчастны? Что они сделали, чтобы это заслужить? Почему они должны страдать? Почему? Именно в этот день, в этот момент, Папирус раз и навсегда запомнил: за своё счастье нужно бороться. И не просто бить, нужно кусать и рвать, делать всё, что в твоих силах, чтобы защитить то, что тебе дорого, использовать все самые ужасные методы, чтобы победить. И Папирусу нужно было победить. Он никогда не думал о последствиях своего выбора. Даже в осознанном возрасте он бы не подумал об этом. И Папирус точно ни за что бы не изменил своего выбора, даже если бы снова пережил этот момент. Трезубец короля был остановлен острой костью. Папирус никогда прежде не двигался настолько быстро. И он никогда прежде не испытывал настолько сильную ненависть и злость к кому-либо. Даже те монстры, которые напали на Санса, не были ненавистны Папирусу насколько, насколько был ненавистен их король. Папирус решительно смотрел на монстра-козла с чёрными волосами и бородой. Азгор не уступал огнём во взгляде, явно удивленный и оскорбленный выпадом маленького скелета. Папирус не слышал шёпота толпы позади себя, он не видел выражение лица Санса в этот момент, скелет просто гордо выпрямился, желая заявить о себе, так, как его научила его новая подруга! Азгор долгое время молчал, на шевелясь. Папирус напрягся, он был готов ко всем трюкам. Но он точно не был готов к смеху короля, пробирающим до самой ДУШИ. Несмотря на положительное действие, скелет почему-то был уверен, что это было ни к добру. – И кто же ты такой, маленький защитник? – Дримурр не убирал своё оружие, стоя в такой же позе. – МОЁ ИМЯ ПАПИРУС! – гордо заявил скелет, чувствуя тревожные намерения от Санса позади себя. Это заставило слегка пошатнуться его уверенности, но Папирус продолжал говорить дальше. – И Я НЕ ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ ЗАБРАТЬ МОЕГО БРАТА! – Вот оно как, – мрачно фыркнул Азгор, хотя сухой юмор в его тоне остался. Возможно, король всё ещё был ошеломлён таким выпадом, не каждый же день ему приходилось иметь дело с детьми, бросающими ему вызов. Дримурр вернул взгляд к Сансу. – Мне казалось, ты рассказал мне всё, Санс, но даже сейчас я узнаю много новых секретов. Как долго ты прятал своего выдающегося брата от меня? – несмотря на «мягкий» голос короля, в нём всё ещё прослеживалась нотка презрения и ярости. Азгор снова вернулся к Папирусу, который напряг свою магию сильнее, чтобы не давать королю и шанса на победу. Да, скелет уверен в своей победе! Он будет драться с самим королем ради брата! – Признаю, юноша, ты меня удивил. Немногие бросали мне вызов, да ещё и так бессовестно. Скажи, не хотел бы ты присоединиться к моей королевской страже? Папирус сглотнул, совсем не понимая почему король вёл себя с ним так беспечно. Но, опять таки, тон Азгора был таким твёрдым, словно тот даже не оставлял выбора Папирусу в этом вопросе. – Я, так уж и быть, пощажу твоего брата, если согласишься на обучение, – Дримурр сказал это немного тише. Видимо, он не хотел, чтобы толпа услышала эту часть. – А ЕСЛИ Я ОТКАЖУСЬ? – Будешь казнён сразу после своего жалкого брата, – бесчувственно прошептал Азгор, не сводя со скелета своего огненного взгляда. Папирус соврёт, если скажет, что это не заставило его дернутся. А чтобы слова короля стали более понятны скелету, тот надавил своим трезубцем на кость Папируса, которая понемногу начала трескаться. – Я СОГЛАСЕН, – маленький скелет старался держать свой голос ровным, не показывая насколько прямо сейчас он боялся. Папирус начал сомневаться в своей победе в бою против короля. – Очень хорошо, – Дримурр кивнул, прежде чем убрал трезубец. Папирус почувствовал облегчение, но лишь на мгновение. В ту секунду, когда скелет убрал своё оружие, его левую глазницу пронзила невыносимая боль. Папирус даже не слышал как вскрикнул и не понял как упал на холодный пол тронного зала. Он мог слышать как Санс звал его по имени, и только благодаря этому зову скелет сумел остаться в сознании. Папирус застонал от боли, схватившись за поврежденную глазницу. Он не понимал, мог ли он видеть этой левой частью или нет. Слишком боясь обнаружить неприятные новости, Папирус отказывался открывать повреждённую глазницу и вместо этого со страхом уставился на короля Азгора, что склонялся над ним. – Это будет первым твоим уроком. Никогда не поднимай восстания и не перечь моим словам, Папирус, – властно произнёс Дримурр, покинув семью скелетов и молчаливую толпу. Пока Санс пытался своими силами облегчить боль своего младшего брата, Папирусу оставалось лишь смотреть на спину уходящего короля.

_______________________

Улицы снежного городка были как всегда наполнены монстрами разного вида и размера — их объединяло лишь то, что они были любителями холода. Из местного бара фиолетового пламенного монстра доносились громкие возгласы. Пару детёнышей бегали вокруг огромной сосны, украшенной различными гирляндами и игрушками, — главной достопримечательности города. Мрачный на вид монстр-медведь в спортивном костюме внимательно следил за всеми прохожими, бросая на кого-то хмурый взгляд, а на кого-то, в случае с детёнышами, более мягкий. – Смотри куда идёшь, слепошара! – послышался грубый голос от монстра-лиса, когда монстр-хорёк задел его плечом. – Сам следи за своей дорогой, рыжая шуба! – И это мне говорит мини-копирка енота? Очередная ссора в городке собрала пару любопытных глаз. Поскольку развлечений в Подземелье было не особо то и много, такие представления всегда собирали много зрителей. Но не в этот раз. Стоило хорьку и лису только подойти друг к другу, чтобы начать драку, их разделили между собой две сильные скелетные руки. Монстры, кто до появления скелета наблюдали за ссорой, испарились и попрятались в своих домах, не желая вставать на пути нового лейтенанта королевской гвардии. – ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ? – Папирус хмуро оглядел обоих монстров, что съёзжились в его руках. Монстры могли только пискнуть в ответ, что не понравилось скелету. – ВЫ ВЕДЬ НЕ СОБИРАЛИСЬ УСТРАИВАТЬ ДРАКУ ПОСРЕДИ НАШЕГО ЗАМЕЧАТЕЛЬНОГО ГОРОДА, НЕ ТАК ЛИ? Лис и хорёк одновременно испуганно закивали, всё ещё не выражая желания говорить. – Папирус, оставь их уже! – крик с другой стороны улицы заставил скелета, ослабив хватку, кинуть монстров на снег. Хорёк и лис моментально убежали оттуда как можно дальше, забыв о своих разногласиях. Папирус закатил зрачки в глазницах, увидев как два труса рванули. Он подошёл к Андайн, которая была полностью обмундирована в тяжёлые доспехи. – РАЗВЕ КОРОЛЬ АЗГОР НЕ ТРЕБОВАЛ, ЧТОБЫ МЫ ПРЕКРАЩАЛИ ДРАКИ МЕЖДУ МОНСТРАМИ, ЧТОБЫ НЕ ПОРТИТЬ ДЕМОГРАФИЮ? – Ты относишься к этому слишком серьёзно, – он слышал ухмылку в голосе капитана. – Пускай монстры выпустят пар. Согласись, тебе тоже иногда это нужно, – Андайн похлопала по плечу скелета, но тот был оскорблен этим жестом и немедленно откинул от себя её руку в доспехах. Папирус навсегда запомнил для себя: не перечить словам короля и выполнять его приказы. Ему было прискорбно знать, что его подруга относилась к приказам короля более беспечно. – ПУСКАЙ ВЫПУСКАЮТ ДРУГИМИ СПОСОБАМИ, – он прошипел, прежде чем отойти от капитана, взглянув на пустые улицы города. Всего пару минут назад тут было много монстров, но как только королевской страже удалось переступить порог в Снежнеград, все жители ушли. Папирус не мог их винить, ведь когда-то также был на их месте и боялся стражу. Только недавно он выпустился из тупой академии стражников, куда попал по приказу короля. Всё время обучения там было для Папируса самым ужасным. И всё началось после того, как скелету было приказано убить одного из слуг короля, чтобы официально начать обучение в качестве солдата. Дримурр всегда был и будет для Папируса каким-то неуравновешенным монстром, который только и желал войны. Скелет не понимал, почему Азгор вообще начал беспокоиться о боях между монстрами, которые делали это ради УР, в то время как сам избавлялся от своих слуг и солдат чаще, чем выпивал свой дурацкий чай. Он был тем ещё лицемером. Маленький Папирус изначально не хотел этого делать, он не хотел убивать обычного слугу (да и вообще кого бы то ни было), чтобы доказать свою полезность. Даже сейчас Папирус считает, что это было слишком жестоко даже для Азгора. Давать такое задание для ребёнка было зверским. Но Дримурр настоял на его выполнении, точнее, он пригрозил, а в качестве аргумента послужила расправа над Сансом и Папирусом, если последний не убьёт невинного монстра. И Папирус это сделал. Что-то в его ДУШЕ снова сломалось тогда. Во второй раз убийство ощущалось легче. Теперь скелет понимал почему. Его ДУША была скомпрометирована этой падкой грязью в виде насилия, что означало, что Папирус уже начал отдаляться от своих чувств. Именно поэтому, каждый день в академии был для Папируса кошмаром. Ещё и Санс долгое время тогда ругал его за тот выбор. Папирус так и не услышал от старшего брата «Спасибо». А затем скелет быстро поднялся по карьерной лестнице, чтобы занять как можно лучшее положение. Всё ради лучшей защиты Санса. И всё равно этого было мало. Уж сколько раз Папирус находил своего брата в очередной драке. Скелету казалось, что как только вести о его вступлении в королевскую стражу пришли в Снежнеград, так нападки со стороны монстров стали хуже. Санса теперь караулили везде, Папирус мог доверять лишь бару Гриллби. Только там Санс мог быть в безопасности. И это была главная проблема, которую Папирус пытался решить уже несколько дней. Запугивание обидчиков Санса не дало никаких плодов. Это была пустая трата времени и Папирусу в срочном порядке нужно было придумать что-то другое. Андайн снова привлекла его внимание к себе (её буйной персоне это удавалось всегда очень легко), заставив пойти вместе с ней на патрулирование улиц.

_______________________

Папирус увидел, как его брата пытаются убить. Скелет сжал руки в перчатках. Он как раз заканчивал своё патрулирование, когда монстр напал на Санса прямо посреди улицы Снежнеграда. Папирус даже не помнил как выглядел тот монстр, когда скелет безжалостно вырвал его ДУШУ из тела и раздавил её. Он даже ничего не почувствовал, когда столь хладнокровно избавлялся от монстра. Какое это было его убийство? Семнадцатое? В любом случае, Папирус только что нарушил один из приказов короля. Скелет должен был чувствовать вину или даже страх, если король узнает о его поступке. Но в голову Папируса невольно лезли мысли о словах Андайн о выпуске пара. Что, если убийства — это действительно выпуск пара для Папируса? Да и что ему вообще за это сделают? Он ведь был членом королевской гвардии! Пускай монстры относятся к нему с уважением! Пускай они бояться его! Пускай думают, что Папирус настолько безжалостен, что ему даже наплевать на собственного…! Это была хорошая идея. Избить Санса, показать всему Снежнеграду, что его брат не был слабым местом Папируса, создать ложное впечатление. Но, после совершенного поступка по отношению к брату, Папирус жалел всю оставшуюся жизнь. А несколько шрамов на лице Санса служили ужасным напоминанием для Папируса. Даже если это всё было сделано во благо их семьи, даже если Санс никогда не сердился из-за этого на младшего брата, Папирус всё равно чувствовал вину. Он посмел поднять руку на собственного брата. Отныне и навеки Папирус пообещал себе, что больше никогда не поднимет руку на близкого. Никогда. Ведь все грехи, что терзали спину скелета, что избивали его ДУШУ, все они были присвоены ему из-за защиты брата. Папирус пойдёт на всё, чтобы защитить свою семью.