Хелейна Несчастная

Покои Хелейны Таргариен

Хелейна мягким жестом подтолкнула Диану вперёд: — Переодень детей. Они должны выглядеть достойно, когда прибудут гости. Надень те белые костюм и платье, что подарил лорд-десница. Диана кивнула и поспешила к дверям. Хелейна же повернулась к Лили, что стояла у окна, сжимая подол платья. — Лили, — обратилась к ней принцесса тихим, но твёрдым голосом, — отнеси это приглашение принцу Дейрону. Я бы хотела, чтобы он встретил принцессу Рейниру вместе с нами. Хелейна, не теряя времени, передала ещё одно письмо, но уже для Мари. — Это для принца Эймонда. Скажи ему, что я прошу его сопровождать меня для встречи с принцессой. Оставшись одна, она вдохнула поглубже, собирая силы. Её путь лежал к Эйгону — туда, где ей не совсем хотелось бы быть. Его покои находились в противоположном конце коридора, вдали от «их» покоев, чтобы она не слышала криков или пьяных выходок брата, зачастую, отравлявших и так тяжелую атмосферу замка. В коридорах кипела работа. Слуги сновали туда-сюда, готовя палаты для гостей. Хелейна чувствовала, как воздух наполняется напряжением и суетливостью. На подходе к покоям Эйгона было непривычно тихо. Вокруг всё дышало какой-то затхлостью и неприятием, но за массивной дверью покоев брата слышались невнятные звуки. Сердце Хелейны сжималось: она знала, как Эйгон реагировал на любое напоминание об его королевских обязанностях. Обычно он избегал их так же яростно, как избегал королеву-мать. Но сегодня она решила попробовать снова. Сделав глубокий вдох, Хелейна толкнула дверь и замерла на пороге. Пол был усыпан остатками пиршества: кубки, кувшины, объедки. Тяжёлый запах вина и табака наполнял комнату, смешиваясь с запахом пота и, кажется, спермы. В центре этой безрадостной сцены сидел Эйгон — полностью обнажённый, развалившийся в кресле. Его белые волосы растрёпаны, глаза полуприкрыты, затуманены. На коленях у него лежала пухлая подушка, которую он лениво теребил пальцами. Он ленно потянулся, его тело блеснуло под светом пробивавшихся лучей солнца, и только тогда он заметил сестру. Его глаза расширились от удивления, и он рефлекторно потянулся за лежавшим рядом куском ткани, чтобы прикрыться. Однако затем он остановился, как будто вспомнив, что это не в его характере. — Хелейна, — произнёс он с ноткой раздражения, опустив взгляд на своё обнажённое тело, а затем поднял его обратно. — Ты могла бы хотя бы постучать. Щёки Хелейны вспыхнули, и она быстро отвела взгляд в сторону. Её голос дрогнул, но она постаралась держаться спокойно. — Рейнира прибыла в столицу. Мы должны встретить её с семьёй, Эйгон. Эйгон хмыкнул, накидывая на себя покрывало, что валялось у его ног. Он не удосужился как следует прикрыться, но, похоже, его это «мало» заботило. — О, а вот и наша «добродетельная» сестра пожаловала, — хрипло произнёс он, вытягивая ногу, чтобы пнуть валявшийся рядом пустой кувшин, и как бы случайно поправляя покрывало. — Так что привело тебя ко мне, моя дорогая Хелейна? Ещё и при параде, во всем белом и в диадеме прабабки. — Рейнира. Прибыла. В. Столицу. Мы должны встретить её, Эйгон, — с оттенком недовольства повторила Хелейна, смущенно заалев щеками от слов об её внешнем виде. — Зачем мне это делать? — спросил он лениво, взяв в руку кубок с остатками вина. — Чтобы все посмотрели, какой я жалкий? Или чтобы она снова показала, насколько лучше меня? Или чтобы она вновь снисходительно посмотрела на меня своим типично-сучьим взглядом? Мда, Отрада Королевства удосужилась прибыть, перед ней-то уж точно все должны прыгать на передних лапах. Хелейна медленно повернулась к нему, стараясь смотреть только в глаза, вздохнула и сказала: — Это не ради неё, Эйгон. Это ради нашей семьи. Наших детей. Она наша старшая сестра и наследница, с тех пор как её изгнали, она не появлялась дома уже почти семь лет. Это с нашей стороны, как минимум, вежливость. Эйгон замер, его улыбка на миг потухла. Затем он махнул рукой, как будто отгонял назойливую муху. — Семья, дети… Ты слишком серьёзно всё воспринимаешь. Ну не встретим мы её, и что? Будто они хотели бы видеть ненавистные отродья Хайтауэров. Ей всегда было похуй на нас, она явно считает нас бельмом на глазу. — Кто-то должен думать о семье, если ты не можешь, — тихо ответила принцесса. Её слова повисли в воздухе, и между ними наступила неловкая пауза. Эйгон открыл было рот, чтобы ответить, но затем закрыл его, сделав глоток вина. Хелейна подняла взгляд, встретившись с его глазами. Она больше не видела в них даже намёка на стыд или раскаяние. Только усталость, пропитанную злобой. — Если тебе не важна честь, подумай хотя бы о будущем, — сказала она, стараясь удержать голос ровным. — Твоё поведение… Оно ведь отражается на всех нас. Ты наш старший брат, первый сын короля, мой муж. Эйгон опрокинул бокал одним глотком и лениво махнул рукой, пробормотав: «Какая брехня, вспоминаете только, когда вам что-то от меня нужно», и вслух ответил: — Ладно, ладно. Может, приду. А может, и нет. Скажи дражайшей матушке, пусть радуется, что я вообще ещё жив. Хелейна не стала продолжать, лишь сказав напоследок, чтобы в случае чего пришел бы не в зелёном. За выбором наряда он может обратиться к Диане. После она отвернулась и вышла, не сказав более ни слова. Уже в коридоре Хелейна остановилась, чувствуя, как тяжесть этого разговора давит на плечи. Она думала: что бы она ни делала, Эйгон останется таким, какой он есть. Но всё же стоит попытаться. В глубине души она чувствовала и надеялась, что Эйгон был хорошим человеком. Все же та боль, что он испытывал тогда, была отражением её боли. Одно это говорит о том, что он тоже имеет чувства любви, долга и ответственности.

***

Как только дверь за Хелейной закрылась, Эйгон тяжело вздохнул, откинувшись в кресле. Его взгляд блуждал по комнате, но ни один предмет не удерживал его внимания. В голове звучали слова сестры, эхом отдаваясь в тишине: «Кто-то должен думать о семье, если ты не можешь». Он взял кубок, провёл пальцами по его краю и нахмурился, скривив губы. Мысль о прибытии Рейниры вызывала в нём смесь раздражения и недовольства. Старшая сестрица была непредсказуема, нахальна и стервозна. Та еще высокомерная сука, что никогда с ними не считалась, для неё они выблядки зелёной шлюхи. Так ведь их называют в народе золотые выродки Деймона? Хахах. «Заебало. Как же все заебало…» — мелькнула мысль, и он потянулся за вином. Но, к его разочарованию, кувшин был пуст. Эйгон бросил его на пол, недовольно фыркнув. «Честь. Семья. Будущее… Зачем мне это всё? Кому какое дело, жив я или нет? Хелейна думает, что она одна несёт весь груз ответственности, но что знает она о моём бремени? О том, каково это быть тем, кто должен быть королём, но кого никто не хочет видеть на троне. Быть достойным. Быть поводом для гордости. Быть первым сыном королевства. Бред. Просто полнейшая брехня. Быть мужем, блять». Он устало провёл рукой по лицу, ощущая щетину под пальцами. Казалось, все вокруг ожидали от него чего-то, чего он не мог дать. Рейнира, всегда идеальная, всегда лучше, чертов папаша только о ней и думает, будто остальных не существует. Хелейна, идеальная мать и принцесса. Алисента, неутомимо повторяющая о долге перед семьёй. Даже Эймонд, идеальный сука «валириец», был маменькиной гордостью. Да и Дейрон, пусть самый младший, но в народе его уже начинали звать Отважным, доблестный, блять, рыцарь. «А я?.. Я просто ошибка. Пятно на репутации дражайшей семейки. Повеса». Но в словах Хелейны была определенная логика, это даже заставило его задуматься, пусть и ненадолго. Он вспомнил, как она стояла перед ним, с прямым, твёрдым взглядом. Она явно стала смелее в последнее время, слишком уж разумна и инициативна. Её голос был тихим, но она была уверена в своих словах, когда как он потерял себя и уверенность в своих решениях, еще, быть может, в детстве. Когда мать ругала за недостаточные усердия, отец лишь разочарованно смотрел либо не замечал его вовсе, а дед видел не его, а нечто для своих манипуляций. «Ха-ах, какой же это бред. Почему я только родился в этом грёбанном месте?» Он хмыкнул, прикрывая глаза. «Что ж, может, стоит попытаться. Просто разочек. Посмотрим. Встретить просто блядскую сестру с ее выводком, может даже развлекусь, подстебывая сильных племянников». Эйгон поднялся с кресла, натягивая на себя покрывало. Не из уважения к себе, а чтобы скрыть от самого себя то, во что он превратился.

***

Окрестности Красного замка

Столица бурлила, как оживший улей. Узкие улочки, давно привыкшие к размеренному шуму дневной суеты, теперь наполнились громкими обсуждениями и оживлением. Купцы, разложившие свои товары вдоль дороги, поспешно убирали прилавки, чтобы занять лучшие места вдоль главных улиц, выкрикивая добрые слова в честь правящего дома в желании получить монеты, что сыпали королевские слуги. Дети, босоногие и грязные, кричали, что наследница королевства возвращается домой. Женщины с корзинами и косматые мужчины сплетались в один общий хор, обсуждая, как долго не было принцессы с детьми и принцем Деймоном, и что их приезд может означать. У Красного замка собрался разношёрстный люд: благородные дамы в мехах, взволнованные юные леди в нарядных плащах, молодые сыновья лордов, рыцари в доспехах, слуги, что сновали туда-сюда, проверяя, всё ли готово для встречи. Во дворе выстроилась целая свита: лорды и леди, что часто ошивались в замке по работе, с прошениями или визитами, прочий люд. Принцесса Хелейна стояла во дворе Красного замка, привлекая внимание толпы, и в её облике была тихая, непритязательная красота, что заставляет взгляды задерживаться дольше, чем принято. Белоснежные волосы, заплетённые в простую, но изящную причёску, мягко отражали солнечный свет, будто покрытые серебристой дымкой. Её плащ и платье, белые с вышитыми цветами, струились вдоль фигуры, подчёркивая её нежный образ, как и изящная диадема с голубыми топазами, украшавшая её голову. Принцесса редко покидала покои, предпочитая уединение, но её доброта и ласковая натура сделали её любимицей простого народа. Заботливая и нежная принцесса, часто бывала в септе, участвовала в благотворительности. Да, и пусть она не была настолько же ослепляющей, как принцесса Рейнира, но в сердцах она была достойной принцессой.

***

На лице Хелейны играло выражение мягкой тревоги. Она держала руку Джейхейры, что, несмотря на свою хрупкость, рвалась узнать поскорее, что же происходит. Слабое здоровье не мешало ей быть крайне любопытным и любознательным ребенком. — Тетя с кузенами и кузинами приедут же, да? — спросил она, заглядывая в глаза матери. — Да, они почти прибыли, — ответила Хелейна с тёплой улыбкой, скрывая своё собственное волнение. — А у них ведь есть драконы? — вступил в разговор Джейхейрис, хватая её за юбку. Старший сын принцессы был помешан на драконах, но это лишь делало его очаровательнее, Джейхейрис обожал валирийский язык, сказки и истории на нём. — Конечно, у них множество драконов. У тети Рейниры прекрасная золотая Сиракс, у принца Деймона устрашающий Караксес, у Джекейриса Вермакс, у Люцериса Арракс, у Джоффри Тираксес, у Бейлы Лунная Плясунья. Правда, у Рейны, Эйгона и Визериса пока нет драконов, — заверила Хелейна, но мысленно отметила, что сейчас ей трудно даются разговоры. Дети были малы, чтобы делиться с ними переживаниями. — Ва-а-а-у, мама, а они взяли их с собой? — с широко распахнувшимися глазами спросил Джейхейрис, Джейхейра также выглядела впечатлённой. — Боюсь, что нет, их слишком много, сынок, — с улыбкой ответила Хелейна. — Лили, расскажи принцу и принцессе о драконах семьи принцессы Рейниры поподробнее. Дождавшись, когда Лили заняла детей, она оглянулась в очередном поиске братьев. Не увидев их, обратилась к сиру Аррику, стоявшему неподалёку при полном вооружении, с вопросом: — Как вы думаете, ждать ли их дольше? Сир Аррик ответил сдержанно, но почтительно: — Думаю, стоит подождать ещё немного, принцесса. Сир Эррик безмолвно поддержал брата, кивнув. Хелейна вздохнула и кивнула, хотя в глубине души ей уже хотелось покончить с ожиданием. По её мнению, даже в воздухе витало напряжение перед грядущей встречей. Вдруг к воротам подошла Мария, её лицо было хмурым, а шаги торопливыми. Хелейна сразу поняла, что вести будут нерадостными. — Принц Эймонд отказался сопровождать вас, — произнесла она, опустив взгляд. Хелейна нахмурилась, но не позволила себе возмущения. Эймонд был сложным человеком, и его нелюбовь к Рейнире была очевидна, особенно к Люцерису… — Ясно, — выдохнула она, погладив Джейхейриса по голове, от чего тот довольно заулыбался. Она уже начала обдумывать, как лучше поступить, когда её взгляд упал на Дейрона. Он стоял на лестнице замка, спокойно разговаривая с одним из рыцарей. Все же пришёл. — Дейрон! — позвала она, удивленно отметив, что принц поддержал её, не просто придя, но и надев светло-серый камзол. Младший брат повернулся к ней и направился в её сторону. Его лёгкая улыбка придала Хелейне уверенности. — Ты поедешь со мной встретить Рейниру? — спросила она, не скрывая надежды в голосе. Дейрон лишь кивнул. — Конечно, сестра. Кто, если не я? Его спокойствие и готовность разрядили напряжение. Хелейна почувствовала лёгкую благодарность, которая смягчила её сердцебиение. — Тогда пойдем, — сказала она, расправляя плечи и отдавая последние распоряжения для отъезда в гавань у Железных врат. Пусть Эймонд и Эйгон не поддержали её, но пока Дейрон рядом, ей этого вполне достаточно.

***

Гавань у Железных врат

Толпа горожан заполнила набережную, шепчущая и перешёптывающаяся. Одни говорили о наследнице с восхищением, другие — с опаской. Глашатай с медным колоколом громко выкрикивал о прибытии принцессы Рейниры, подчёркивая важность момента. На пристани уже выстроились встречающие. Королевская стража стояла рядами, сверкая начищенными доспехами, а их копья были подняты в знак приветствия. Между ними виднелись представители знати, пришедшие из любопытства. Над их головами развевались флаги Таргариенов, их черно-алый цвет впечатляюще выделялся на фоне пепельного неба, показывая величие королевского дома. Хелейна стояла на мосту, взгляд её был устремлён к горизонту, где, казалось, сливались море и небо. Ветер слегка рябил на поверхности воды, поднимая мелкие брызги, а далекие силуэты кораблей, готовящихся к прибытию, были ещё едва видны в тумане. Атмосфера на причале была напряжённой: каждый ждал, когда на горизонте появится силуэт «Серебряной Плясуньи», корабля, что должен был принести родственников домой. Дейрон стоял рядом с сестрой, его лицо выглядело невозмутимым, несмотря на то, что даже он с его спокойным нравом не мог полностью игнорировать волнение. Он взял её за руку, и Хелейна почувствовала поддержку в его твердой руке. Он не задавал вопросов, а просто был рядом. — Выглядит так, будто корабль запаздывает, — заметил он, осматривая побережье. Хелейна не ответила, её мысли были заняты другим. Она чувствовала, как внутри неё всё сжимается, хотя внешне оставалась спокойной. Этот момент, возвращение сестры, несомненно, откроет новую главу в их жизни, но сколько тяжести несёт с собой это возвращение? Будет ли все по-другому? Она обязана все изменить. Близнецы вертелись вокруг, не в силах усидеть на месте. Их весёлые голоса звучали на фоне перешептываний толпы. Однако, с каждым взглядом в сторону горизонта их нетерпение росло. — Мы точно не пропустим их? — спросила Джейхейра, всматриваясь в расстояние, где море встречал небо. — Не переживай, — ответил Джейхейрис с ноткой уверенности в голосе. — Мы здесь, чтобы встретить их первыми. Сир Эррик и сир Аррик, стоявшие по обе стороны от группы, не проявляли тех эмоций, что витали в воздухе вокруг, но их взгляды оставались пристальным и внимательным. Они молчали, лица не выражали ни тревоги, ни облегчения: они лишь следили за происходящим с осторожностью, которой обычно уделяли внимание лишь в опасных ситуациях. Пускай, все было спокойно, но нахождение членов королевской семьи в гавани уже навевало смутное чувство тревоги. Время тянулось бесконечно, и каждый взгляд, брошенный в сторону горизонта, лишь укреплял чувство ожидания. Хелейна то и дело проводила руками по причёске и платью, словно пытаясь унять тревожное, и как бы невзначай оглядывалась на собравшихся. Ей не нравилось находиться в толпе людей, пускай, они стояли в отдалении. Люди вызывали в ней чувство необъяснимой тревоги. — Они скоро будут, — произнес сир Аррик, глядя на пристань и как бы мысленно сопоставляя расстояние с временем, которое прошло с последнего взгляда в сторону моря. И вот, почти как по волшебству, в тумане наконец-то возникла тёмная фигура, приближающаяся с заметной скоростью. «Серебряная Плясунья», как и обещано, на своих огромных парусах, уверенно двигалась в сторону пристани. — Это она, — сказал Дейрон, тихо, но уверенно, и Хелейна кивнула, ощущая, как напряжение начала уходить. Почти сразу же всё движение на причале активизировалось. Люди начали подходить ближе, готовясь к встрече, но Хелейна оставалась на месте, ожидая, пока корабль пришвартуется. Волнуясь от толпы, она все же шепнула, чтобы Лили и Мария подошли ближе, дети в их руках ничего не заметили, вглядываясь в большой красивый корабль.

***

Море встретило корабль Рейниры грохотом волн, разбивающихся о причалы. Чёрно-красные паруса гордо реяли на ветру, предвещая прибытие Таргариенов. Низкое солнце пронзало серое небо, будто пытаясь прорваться сквозь предгрозовую мрачность. Толпа радостно заулюлюкала, услышав звук труб и колоколов — знак того, что королевская чета приблизилась к гавани. Толпа гудела, как сотня встревоженных пчёл, устремляя взгляды вперёд, туда, где показались флаги дома Таргариен, гордо развевающиеся на ветру. Когда Деймон, Рейнира и их дети начали сходить с корабля, первое, что привлекло их внимание — это шум толпы. Возгласы, звуки колоколов и труб сливались в громкую симфонию, встречая их возвращение. Волны людей, собравшихся вдоль причала, заполнили воздух оживлёнными разговорами и приветственными криками. Однако, их внимание вскоре переключилось на фигуры, ожидавшие их неподалёку. Первыми, кого они заметили, были юноша с девушкой и детьми с белыми волосами. Их спокойные лица наблюдали за прибывшими. Немного поодаль стоял ещё один беловолосый молодой человек. Рейнира первой с удивлением осознала, кто это. — Девушка явно Хелейна, но она неожиданно одета в белое с очень знакомой диадемой. Деймон, я ведь правильно помню, что это диадема королевы Алисанны? Хотя да, это точно она. Интересно, в детстве Хелейна никогда не любила привлекать внимание, а тут… На руках служанок, видимо, Джейхейрис и Джейхейра, больше маленьких детей Валирии в замке не должно быть. Рядом, вероятно, Дейрон, слишком уж он похож на слухи. Юный рыцарь, знаменитый выступлениями на турнирах, копия Гвейна Хайтауэра с таргариенскими чертами. Третий, скорее всего, Эйгон. Эта небрежность, расхлябанность, вечно растрепанные волосы. Это точно он, — закончила говорить Рейнира, на что Деймон лишь задумчиво кивнул. — Деймон, знаешь, кажется, нас всё же ждали, — в хорошем настроении от подготовленной встречи с улыбкой продолжила принцесса. — Прямо-таки подготовились. Интересно, кто все организовал?.. Уж точно не Отто с Алисентой. Рейнира слегка наклонила голову, шепча так, чтобы слышал только Деймон: — Интересно, как долго они решали, кто будет нас встречать? Эйгон явно чувствует себя не в своей тарелке. Как ты думаешь, он вообще понимает, что происходит? Или его пьяного затащили на причал против его воли? Деймон, наконец, отреагировал, хмыкнув, его губы изогнулись в фирменной полуулыбке, полной насмешки и лёгкого презрения. — Эйгон? Скорее всего. Думаю, он уже пересчитал, сколько кувшинов вина успеет выпить, пока мы будем церемониться. Или раздумывает, как бы увильнуть от этого фарса. Это хайтауэрское отродье, по слухам, только развлекаться горазд. Рейнира тихо рассмеялась, но тут же собралась, не желая привлекать лишнего внимания. Она быстро оглянулась на своих детей, которые шли позади них. Люцерис и Джоффри, ещё немного смущённые шумом толпы, держались вместе, а Джейс чересчур явно пытался повторить походку Деймона, идя вслед за ними. Эйгон и Визерис были на руках служанок, а Рейна шла рядом, объясняя что-то детям. — А что думаешь насчет Хелейны? Она стоит чуть спереди, и, хотя в детстве ей всегда было некомфортно находится в такой толпе, но все равно она смирно ожидает нас. Интересно, не правда ли? Где же та угрюмая, загадочная девочка, что всегда пряталась в замке, играя с насекомыми? Деймон бросил ещё один взгляд на принцессу в белом. — Хм. Похоже девочка не от мира сего выросла. Хотя её слишком долго держали в башне, — он наклонился ближе к Рейнире, его голос стал чуть тише, — но думаю, она могла бы удивить, если бы дала волю нашей крови, не зря же она оседлала Пламенную Мечту в одиннадцать. Рейнира подняла бровь. — Ты удивляешь меня, Деймон. Неужели в тебе ещё осталась хоть капля романтизма? Ты же ненавидел Хайтауэров? — Я реалист, милая, — ответил он с ленивой усмешкой. — Просто замечаю, что даже в таких, как она, есть огонь. Нужно лишь разжечь. Пускай они хайтауэрские ублюдки, но в них есть частица драконьей крови. Рейнира в ответ лишь расширила глаза, не поверив, что это говорит её Порочный принц, но приняла к сведению. Они уже почти подошли к толпе, которая теперь разделилась, давая им дорогу. Люди кланялись и поздравляли с приездом, лебезили, восхищенно смотрели. Рейнира бросила последний взгляд на стоящих спереди, заметив, как Хелейна взволнованно сжала руки, будто готовилась к чему-то важному. — Что ж, кажется, пора посмотреть, что за спектакль они приготовили. Надеюсь, не слишком затянутый. — Или слишком скучный, — усмехнулся Деймон, делая первый шаг навстречу свите. Внезапно из толпы послышались крики: «Да здравствует принцесса Рейнира! Слава дому Таргариен! С возвращением, Принц Королевской Гавани!» Возгласы слились в единый гул… Хелейна шагнула вперёд, её наряд, ослепительно белый, контрастировал с черно-багровым одеянием Рейниры. — Добро пожаловать в Королевскую Гавань, — её голос прозвучал с волнением, но при том был спокойным. Рейнира остановилась в нескольких шагах от неё. Их взгляды встретились, безэмоциональное лицо Рейниры волновало принцессу, но уже спустя пару секунд, легкая улыбка проскользнула на лицо наследницы. — Благодарю за столь тёплый приём, сестра, — произнесла она, акцентируя последнее слово. Была ли то насмешка или признание, каждый додумывал сам. Позади, над шумом толпы, раздался громкий рёв дракона. Караксес, величественный и пугающий, пролетел над гаванью, его тень на мгновение закрыла солнце. Толпа взволновано и испуганно зашелестела, от чего Деймон пуще заулыбался.