День, когда Джим Гордон меня поцеловал

Он пришел ко мне в клуб, и заявил, что я ему должен. На минуту мне показалось, что он пьян. Дело шло к закрытию и заведение опустело, даже бармен куда-то слился, и я обещал себе позже с этим как следует разобраться. Я сидел один, наслаждаясь тишиной, пока не хлопнула дверь. Это был Джим Гордон, и не смотря на наши с ним теплые отношения - как я тогда думал, я ощутил острую нехватку телохранителя под рукой. Бутч, как на зло, был отправлен с поручением. А Виктор отсутствовал в городе по приказу Фальконе. Я как обычно попытался выглядеть дружелюбным, маскируя свою напуганность - что-то в Джиме заставляло меня скукожиться и покрыться холодным потом. Он подошел и сел напротив, не дожидаясь моего радушного приглашения. - Дорогой друг, что могу для тебя... - начал было я, но осекся, споткнувшись о его ледяной взгляд. Глаза Гордона показались невыносимо красивыми и... страшными. Темно-синий лед - если такой был - и черная впадина зрачка. Мне тут же захотелось вскочить со стула и убежать. Но с моей-то ногой... - Я пришел забрать долг. За спасение твоей жизни, - уточнил он - абсолютно спокойным, ровным и даже приветливым тоном. Но ком в горле стал только больше. - Конечно, я сделаю все, что ты только попросишь... - пролепетал я не так уверенно, как хотелось бы, и рука невольно потянулась к карману, в котором я всегда держал нож. А он внезапно схватил меня за лацканы моего любимого пиджака и притянул к себе. Я думал - посыплются угрозы, обещания засадить меня за решетку...ну, все, как обычно! Но на какой-то миг я перестал дышать, а когда смог - губы Гордона крепко прижались к моим. Он целовал меня предательски жестко, властно, напористо. Он давил, а я не отвечал, перебывая в состоянии полнейшего шока, и честно говоря не будучи большим умельцем в этом деле. Я оборонительно выставил руки, и чтобы не упасть вцепился в Гордона мертвой хваткой. Он будто выпивал из меня душу, а я становился все более эфемерным. Казалось, я вот-вот покину этот мир... Но Джим тоже это почувствовал и слегка сбавил обороты, давая мне возможность прийти в себя. Его глаза обволакивали, а губы сделались мягкими и... волнующими. Язык Джима Гордона касался сейчас моего, и в моем сердце тихо запела свирель. Я подался вперед, позволяя ему проникнуть глубже, и сам становясь немного напористее. Мои руки оказались на его коленях и между ними... И он вдруг отступил - с влажным таким соблазнительным звуком. Я смотрел на его припухшие губы и во мне распалялась страсть - хотелось большего, хотелось... так, что кружилась голова. А он взял и ушел, сказал, что долг прощен, и что я ему больше ничего не должен. И прежде чем повернуться к дверям, облизал губы. Возбуждение горячей волной накрыло меня с ног до головы, я едва удержался на стуле. Закусив губу до крови, я в бешенстве смотрел ему в след, откровенно жалея, что рядом нет Бутча, чтобы задержать этого подонка и как следует объяснить, что нельзя вот так врываться в бары и возбуждать людей до полусмерти!.. Ну, и как это бывает по закону подлости, стоило Гордону покинуть бар, как через пять минут явился Бутч, застав меня растрепанного и злого, обдумывающего план мести. - Вы какой-то напряженный, босс. Все в порядке? - задал вопрос Бутч. - Чертов Гордон! - вырвалось у меня, и я со всей силы лупанул по столу кулаком. - Я могу чем-то помочь? - снова спросил Бутч, и я немного пришел в себя. - Ты - нет. Кое-как встав на пол в своем сейчас довольно тесном в определенных местах костюме, я искренне понадеялся, что мой подчиненный не увидит ничего такого, выпирающего не там где надо. Ну то есть, там где надо, но обычно не выпирающего. И что он вообще, черт возьми, не зацикливает взгляд на этой части моего тела! И ни на какой другой части тоже. С этими мыслями я, наконец, дошел до уборной, и запершись там, смог заняться своим постыдным делом.