Cursed Be the Ties That Bind

Тренировки стали намного жёстче во время подготовки к спортивному фестивалю. Старатель продолжал подталкивать его использовать огонь чаще, чем обычно, но Шото всё равно отказывался. Он также сильно ранился намного чаще, чем обычно. Он притворялся, что всё в порядке, насколько мог, но даже несмотря на это, Фуюми начинала беспокоиться. Она заметила, что иногда он волочит ноги, у него было слишком много синяков, и он морщился, если двигался не в ту сторону. Он хотел поскорее покончить с этим дурацким фестивалем, чтобы победить и успокоить свою сестру. Наконец-то настал этот день. Шото нервничал в то утро и случайно убежал слишком далеко. Он приехал слишком рано, и ему пришлось некоторое время ждать. Примерно полчаса было мило и тихо, а затем стали появляться люди. В то время, когда обычно начинались занятия, их погрузили в автобус, который отвез их на стадион. Они болтались в комнате ожидания, пока не вызвали класс 1-А, и после неорганизованной группой вышли на поле. На секунду Шото показалось, что у него взорвались уши, но нет, это была просто толпа, вопящая и подбадривающая, как хулиганы. Честно говоря, почему люди были такими громкими? Как кто-либо из них мог стоять так близко друг к другу, кричать во всё горло и тонуть в шуме? Как все могли казаться такими спокойными, когда в их головах звучало столько тысяч голосов? Всё было прекрасно. Шум был нормальным. Его барабанные перепонки умирали. Всё было в порядке. Полночь стояла на возвышении в центре поля. Бакуго торжественно шёл к установленному там микрофону. Верно, Полночь была судьёй у первогодок, и Бакуго собирался что-то сказать. Это должно было закончиться хорошо. Напряжённая тишина ожидала Бакуго, когда он встал за микрофон и приблизил к нему рот. — Я собираюсь победить, — прорычал он. Почти всем это не понравилось, и они почувствовали необходимость выразить свои чрезмерно громкие протесты. Шото молчал. Ему действительно было что сказать, но это было не то, что стоило выкрикивать на глазах у целой толпы. Он расскажет ему позже, наедине. Бакуго вернулся к своему классу, и Полночь объявила первое соревнование, это был забег с препятствиями. Лёгкость прохождения будет зависеть от того, насколько хороши ребята с других курсов и с какими препятствиями они столкнутся. Их всех загнали в действительно узкие стартовые ворота. Не было никакой возможности, что все пролезут через них. Те, кто выйдет первым, будут единственными, у кого будет шанс на победу. Остальные оказались бы в дорожной пробке, которая только усугубилась бы тем фактом, когда все бы это поняли. Когда зазвучит сирена, означающая старт, все начнут толкаться, и он никак не сможет избежать прикосновений. Ладно. Это будет прекрасно. С ним всё будет в порядке. Он был не против, чтобы его трепали в разъяренном океане контактов. Прозвучала стартовая сирена, и предсказание Шото немедленно сбылось. Хорошо. Прекрасно. Его так сильно трогали и толкали, и это было прекрасно, он вообще ничего не контролировал, это было прекрасно, это было прекрасно, это было прекрасно... Сосредоточься. На этот раз он последовал своим импульсам и заморозил каждого, кто прикасался к нему, и всех остальных тоже. Он рванул вперёд, помогая себе льдом, и вышел на блаженно пустую трассу. Позади него раздавались расстроенные голоса, но ему действительно было всё равно. Он был свободен, и он был впереди. — Тебе придётся постараться получше, Половинчатый Ублюдок! — прокричал слишком сердитый голос, который начал резать ему уши. Он оглянулся и увидел оба курса героев и нескольких других ребят, в том числе Фиолетововолосого, следующих за ним. Чёрт. Он предполагал, что некоторые из его одноклассников пройдут его испытание, но не думал, что их будет так много. Минета разозлился, и его его ударили. Шото остановился как вкопанный. Около шести десятиэтажных роботов преградили ему путь. Комментарий Сущего Мика сказал ему, что они были нулевыми баллами на вступительном экзамене. — О. Так вот с чем приходилось бороться другим, — пробормотал он себе под нос. Произнесение этого вслух дало его мозгу возможность сосредоточиться на чем-то, помимо ставок и чрезмерного шума окружающих. Перед ним стояла проблема. Он мог легко её решить. Ему отчасти хотелось, чтобы они подготовили что-нибудь получше, тем более что Старатель наблюдал. Тогда Шото смог бы показать, насколько ему не нужны дополнительные тренировки. Он мгновение наблюдал за роботами, неуклюже приближающимися к нему, а затем послал в них ледяную атаку. — Он остановил их! Вперёд! — подбадрил кто-то из толпы позади него. — Не надо, — предупредил он, бросаясь вперёд. — Я заморозил их в ненадежном положении. Они сейчас упадут, — его слова были прерваны оглушительным треском. Надеюсь, там никого не было. Теперь впереди был только он. Он собирался показать Старателю, что может победить таким, какой он есть, с одним своим льдом. Его ноги ритмично стучали в такт дыханию, совсем как при утренней пробежке. Только он и ровный, успокаивающий ритм, который он создавал. Следующим предметом была куча каменных колонн, соединенных тонкими верёвками, которые тянулись над пропастью, на дно которой он не собирался смотреть. Он наметил путь глазами, затем использовал свой лёд, чтобы скользить по нему. Он достиг другой стороны как раз в тот момент, когда прибыли его соперники. Бакуго прокричал в его адрес проклятие, но он не мог добраться до Шото так же, как и остальные. Однако Бакуго подбирался всё ближе. Он сделал ещё один перерыв в беге, затем столкнулся со следующим (и последним, как говорит Сущий Мик) препятствием: минным полем. Земля была покрыта более светлыми кругами там, где были зарыты мины. Сущий мик сказал, что они не были смертельными, просто громкими и яркими. Шото начал осторожно пробираться по полю, думая, что Старатель сделал бы их почти смертельными. — Замедлить людей впереди, — пробормотал он. — Чёртовы ублюдки просто хотят развлечься. — Было очень раздражающе концентрироваться на каждом шаге и идти мучительной черепашьей поступью. По крайней мере, это замедлило бы и всех остальных. Он прошёл чуть больше половины пути, когда услышал взрывы. Прибыли другие ученики, и они были не так осторожны. Тем не менее, ему нужно было поторопиться, пока они (или Бакуго) не догнали его. И все же ему приходилось быть осторожным. Чёрт, это сводило с ума. Некоторые взрывы приближались, гораздо быстрее, чем кто-либо мог бежать. Шото бросил взгляд через плечо и уловил только вспышку обжигающего оранжевого жара и запах карамели, прежде чем Бакуго оказался прямо здесь и промчался мимо него. — ПОКА, НЕУДАЧНИК! — Торжествующий крик Бакуго превратился в рёв ярости, когда Шото схватил его за руку, описал удовлетворяюще изящную дугу и швырнул на землю. Несколько мин взорвались с громкими хлопками и облаками ярко-розового дыма. Шото бросился вперёд с помощью льда, пренебрегая своей тактикой не создавать тропу для своих конкурентов в пользу победы над Бакуго. Позади него снова раздались быстрые взрывы. Он прибавил ходу, но Бакуго всё же догнал его и выстрелил горящим нитроглицерином прямо ему в голову. Шото снова схватил его в отчаянной попытке удержать противника, не обращая внимания на силу и огонь, разрывающие его кожу. Бакуго ударил его в голову, ногой или рукой он не был уверен. На самом деле он ни в чем не был уверен, кроме яркого жара и жгучего желания помешать Бакуго опередить его и победить. Бакуго ударил его, он ударил Бакуго, они были светом, взрывами, дымом и бесконечной борьбой вперёд, а потом всё просто прекратилось. Шото в замешательстве огляделся по сторонам. Публика аплодировала, а Бакуго стоял лицом к ним и ревел от победы. Шото оглянулся назад, чувствуя, как внутри у него все сжимается. Конечно же, финишная черта была позади, и он пересёк её не первым. — БАКУГО ВЫИИИИИГРАЛ! — Сущий мик завопил, когда все внутренност Шото словно превратились в свинец. Блять. Блять, он проиграл. Блять, Старатель будет таким безумным. Блять, Фуюми снова будет волноваться. Просто блять, потому что Шото был недостаточно компетентен для того, чтобы выиграть. Он не взглянул на трибуны, чтобы обнаружить, что этот человек сердито смотрит на него, как яростно горящий уголь.