Миямото Мегуми: неправильная химе страны Огня

Неожиданное нападение Пейна на Коноху оказало разрушительное воздействие на деревню, скрытую в Листве, репутация, экономика, да всё было подорвано! И кем!? Мальчишкой из Дождя. Избранная пятой Хокаге принцесса Сенджу в критическом состоянии, в деревне разруха, а ответственного лидера нет. Даймё не мог не проигнорировать это (ну и умоляющие глаза дочери, что говорила своим милым голосом "папочка, ну папа, папулечкааа"), потому и в срочном порядке созвал встречу, чтобы обсудить дальнейшее. Даже сам выдвинулся в эту Коноху, обозреть увиденный хаос и лично проконтролировать ситуацию. Хоть он и не охотно желал заменить Цунаде, которая находилась в коме, ему понравилась идея Шикаку Нары об том, что Какаши Хатаке — идеальный вариант как Хокаге. Он упоминает о его происхождении как сына не менее легендарного Белого Клыка Конохи — Сакумо Хатаке и ученика Желтой Молнии — Минато Намиказе. Да и право слово, он ему вполне нравился, молчаливый, спокойный, ответственный шиноби с должным воспитанием, а главное — ни разу его не подводил. Но Данзо... Он ссылался на учения Третьего, говорил о том что они привели к трём нападениям на Коноху, Резни Клана Учиха, частых стычках с Акацуки и уходе из деревни Саске. Он считал, что именно из-за идеологии проповедующей мир и доброту привела к ослаблению Конохи, и дальнейшем её, практически, полном уничтожении. Данзо выставил себя в кандидаты на пост Хокаге, указывая на то, что он поведет Коноху в лучшее направление. Даймё был восхищен речью, но вспоминая хвалебные речи любимой дочери и её сияющие глаза, он не мог выбрать Данзо. Как он будет смотреть в глаза дочери, если не выберет её любимчика? Его голос в данной ситуации решающий, и только он может выбрать будущего Хокаге. И быть может это будет ошибкой, но лучше он оставит свою дочь счастливой. Естественно он мог выдать её главной наложницей Даймё Молнии, но пусть этот старый хрыч обойдётся, как и обойдётся никчёмный сынишка Даймё Песка (пусть он и наследный принц!), как и за многих других высокопоставленных лиц, что направляли ему письма с просьбой о женитьбе. Он позволил любимой Нобуко выйти за Мадоку, пусть он талантливейший министр финансов, но его происхождение не было достойным старшей химе, дочери достопочтимой Яньжен, так почему не может позволить выйти замуж не менее любимой дочери Мегуми от прекрасной Мизэки? Есть другие дочери и принцы, чтобы заключать важные политические союзы, да и он может позволить себе дать право выбора любимым дочерям, чтобы они были счастливы. Он, Великий Даймё Огня, при нём страна Огня, как никогда сильна, процветает и развивается, так, почему он не может пойти на такой шаг? Мегуми шестнадцать лет, она уже вступила в возраст для бракосочетания. Доченька разумна и добра, пусть и наивна, но именно эта непосредственность при всём её уме и делает её ещё более уникальной. Дела она ведёт вполне успешно, а за большим поместьем ей и не придётся следить. Те земли, что были одарены им у земель Миура, расположенные близ реки Рюдзю, огромного водоёма, вдоль которого располагаются куча деревушек и маленьких портов, были благополучны. Отчёты высылали всегда отличные. Край этот славился обилием рыбы и зверья, хорошим климатом и живописными местами. Крестьяне работают там много, но жизнью они довольны, земля плодородна, природа хороша, а Мегуми славно справляется с помощью поставленного ещё Мизэки человека, налоги и пошлины платят всегда вовремя, бандитов нет. Да даже умудрилась построить там очень красивые гостиничные дворы в каком-то интересном стиле, схожим только с древними записями из-за моря. Туристов стало много, прибыли тоже. Лавки и рестораны под её патронажем тоже работают и хорошо функционируют, потому Миямото Кэзуо склонялся к тому, что да, дочь уже выросла самостоятельной и хорошей девушкой. Как он мог не заметить взгляды юной дочери на этого шиноби? Первая влюблённость столь очевидна, сколько малышка пыталась её скрыть. За эти года он видел слишком многое, чтобы его могла обмануть собственная дочь, а что до сероволосого шиноби, то тот пусть и не показывал, но лёгкая симпатия у него явно была. А это уже должно хватить. Репутация у него хорошая, ничем не злоупотребляет, бережлив, в порочных связях не замечен, живет, аки монах, но о друзьях ни на минуту не забывал, миссии выполнял всегда безупречно. Род хоть из не основателей, но когда-то входил в великие, жаль, что с каждым поколениям всё мельчал и мельчал, а ведь когда-то Хатаке были приближённым кланом Даймё.

***

Хлопнувший в ладоши Даймё, быстро привлёк внимание всех, находящихся в комнате лиц, а были там Шикаку Нара, Шизунэ, трое советников Кохару Утатане, Хомура Митокадо, Шимура Данзо, Хатаке Какаши и два охранника главы страны. Даймё обвёл глазами всех, остановившись на Хатаке, а затем переведя пронзительный и умный взгляд на Шимуру, от чего тот довольно ухмыльнулся уголками губ. — Моё решение окончательно. Шестым Хокаге будет Хатаке Какаши. Комната наполнилась напряжённой тишиной. Лицо Данзо оставалось невозмутимым, но его пальцы слегка сжались на посохе. Шимура Данзо окончательно и бесповоротно проиграл. Шикаку Нара, стоявший чуть позади, молча наблюдал за ситуацией, но в уголках его губ промелькнула тень усмешки. Он знал, что Какаши — лучший выбор, и теперь, когда всё решено, у Конохи появился шанс на восстановление. Шизунэ с облегчением выдохнула, словно огромный груз свалился с её плеч. Хоть Цунаде-сама всё ещё была без сознания, теперь у деревни появилась надежда. Какаши, стоя в центре внимания, лишь лениво почесал затылок, скрывая за маской отчаянную растерянность. Он не стремился к этому посту, но понимал, что отказаться уже невозможно. Воля Огня произнесена устами Даймё. Решение окончательное... Он до последнего не верил, что всё произойдёт именно так, какой он и какой Хокаге? — Я понял, — спокойно ответил он, склонив голову. Данзо чуть заметно нахмурился. Он ожидал возмущения, споров, а может, и мольбы пересмотреть решение, но Какаши. Этот пёс всегда был таким, принимает всё как должное, выглядя до того невозмутимым, что порой он невольно сравнивал его с сенсеем. — Тогда, думаю, встреча окончена, — с довольным видом произнёс Даймё, поднимаясь на ноги. Его шёлковые одежды мягко зашуршали, когда он сделал шаг вперёд. — Поздравляю, Хатаке Какаши. Да принесёт твоя мудрость процветание Конохе. И, да, моя дочь, Миямото Мегуми выйдет замуж за вас. Какаши ещё раз поклонился, скрывая расширенные в шоке глаза, но, когда Даймё проходил мимо, тот вдруг наклонился чуть ближе и тихо добавил: — Надеюсь, ты не разочаруешь меня… и мою дочь. Гулким эхом по залу отозвались шаги, когда Даймё покинул помещение, оставляя за собой тягостную тишину. Какаши чувствовал, как внутри него всё сжалось. Женитьба? Он только что согласился (был вынужден) стать Хокаге, а теперь ещё и брак по политическим причинам? Он не был настолько наивен, чтобы думать, что это просто дружеский жест со стороны Даймё. Нет, это была попытка укрепить влияние на Коноху. Он медленно поднял взгляд. Старейшины сидели неподвижно, но даже сквозь их тщательно скрытые эмоции пробивалась растерянность. Кохару поджала губы, глядя на него оценивающим взглядом, а Хомура выглядел так, будто только что увидел призрака. Но сильнее всех отреагировал Данзо. Старик вцепился в трость так, что костяшки пальцев побелели, а его единственный видимый глаз сверкнул гневом. Казалось, что вот-вот сорвётся и заговорит, но вместо этого его челюсти сжались, мышцы на лице дёрнулись, и он замер, с трудом подавляя ярость. Он проиграл. Окончательно. Сначала Хирузен, потом Намикадзе, затем Цунадэ вырвала у него шанс на власть, после чего это место чуть в очередной раз не досталось ему из-за её комы, но теперь... Теперь Какаши официально не просто станет Хокаге, но и породнится с Даймё. Это значило, что его власть будет куда крепче, чем он мог себе представить. — Вот как, — медленно проговорил он, голосом, наполненным ядом. — Я надеялся, что совет хотя бы обсудит этот вопрос, прежде чем принимать столь важные решения. Шикаку лениво посмотрел на него. — Думаю, решение уже принято. — Это политическая ловушка! — вдруг резко произнёс Данзо, голосом, в котором слышалось не только раздражение, но и отчаяние. — Брак с дочерью Даймё! Это сделает Коноху ещё более зависимой от власти над нами! — Или же это защитит Коноху, — возразил Шикаку, глядя на него холодным взглядом. — Не будем забывать, что наша деревня восстанавливается после войны и нападения Пейна, не говоря уже о предстоящих угрозах, не мне говорить вам о нашем плачевном положении. Нам нужен союз с Даймё, и этот брак — лучший способ его укрепить. Тем более сама Миямото Мегуми-химе активно инвестировала в Коноху и сейчас её средства и помощь неоценимым образом помогают гражданам. — Коноха должна быть сильной сама по себе, а не из-за связи с Даймё! Это главное условие нашей независимости, — процедил Данзо. Кохару тяжело выдохнула, её пальцы медленно сжались в кулаки. — Данзо, довольно. Ты проиграл. На этот раз окончательно. Его лицо исказилось. Какаши молчал, чувствуя, как на него давит обстановка. Он не хотел этой политики. Он не хотел становиться пешкой в чьей-то игре. Но выбора не было. Он уже был связан по рукам и ногам. — Мне нужно время, чтобы обдумать это, — наконец выдохнул он, отводя взгляд. Данзо горько усмехнулся. — О да, наслаждайся своей победой, сын предателя. И с этими словами он развернулся и вышел, оставляя за собой только холод и злобу.

***

На обратном пути из Суны, я смотря на бесконечные пески страны Ветра, решила расширить свой бизнес, всё же решив, что стоит инвестировать в Коноху. Когда я отказалась от того, чтобы остаться у Даймё Ветра, то приняла решение лишь почтить его присутствием не имела права. Пусть всё прошло быстро, буквально заехала на денёк, поучаствовала в лицемерной беседе с полунамёками (особенно тяжело было от масляного взгляда Сена, наследного принца страны Ветра), после чего поскорее смылась обратно. Для благородной дамы иметь свой бизнес это база, ну основа! Приданое важнейшая часть жизни высокородной девушки, именно оно принадлежит только тебе и может передаваться по завещанию или наследству, потому и производства с недвижимостью дарят с рождения. У матушки обширные земли в стране Молнии, с которых она стабильно получает доход, пара ресторанов, магазинов одежды и производства ароматических масел и благовоний, теоретически всё достанется мне, как единственной дочери, но об этом я не загадываю. В настоящий момент мне шестнадцать, и к этому возрасту большая часть приданого уже собрана, мои земли процветают, как и многочисленные гостиницы, рестораны и даже одно казино в Танзаку (а кто бы тронул бизнес принцессы? Таких психов пока не нашлось, а те что были... От них быстро избавлялись). Часть успеха пришла благодаря рецептам блюд из прошлой жизни (особенно прижились десерты, снискав фурор среди аристократии и богатых людей), архитектуре и культуре, другая же только из-за надёжных людей, выискивать которых помогала матушка, статуса принцессы Огня и негласной поддержки из страны Молнии. Иметь высокий статус от рождения и деньги, как оказалось, было чертовски выгодно. Так вот, узнав о состоянии рынка Конохи, я открыла кафе, ресторан, гостиницу и самое главное, выкупила землю для постройки торгового центра. Большой земельный участок перед кварталом Учиха, на отшибе, но с красивым видом на озеро и скалу Хокаге, а рядом ещё и лесок, где можно устроить парковую зону. За год мы начали его строительство, постепенно прощупывая почву, подыскивая арендаторов, естественно, предлагая в первую очередь кланам и богатым торговцам. Идея была не так уж нова, поскольку первое подобие торгового центра появилось на моих землях в реорганизованном туристическом городке Юэ, что отстраивался зданиями в средиземноморском стиле, привлекая внимание общественности, потому видя коммерческий успех первых ТЦ они вполне охотно и добровольно шли навстречу (ну и статус имел не меньшее значение ха-хах). Из-за активной деятельности в Конохе я стала её частым гостем, а несчастный Какаши-сан был моим вечным сопровождающим (хотя мне уже кажется, что он не настолько бесится от моего сопровождения, как в первые разы!). Из-за большого количества времени рядом волей неволей он привык ко мне, и иногда я даже показывала свой характер, шутя так, как не престало шутить химе, от чего Какаши мог даже посмеяться! Поэтому и нападение на Коноху восприняла крайне болезненно. Слава Ками, я была на своих землях и не пострадала в той мясорубке, но оставшаяся разруха, травмы людей, кома Цунаде, была мне крайне неприятна, вызывая страх и боль... Всё же я и так её любила, а за время, проведённое в ней, успела полюбить её и её жителей. Потому и поехала я обратно, как можно скорее, возвращаясь сначала ко двору, поговорить с отцом, матушкой, некоторыми влиятельными личностями, включая старшую сестру, госпожу Нобуко, с её мужем, для поддержки операции по восстановлению деревни, скрытой в Листве...

***

Какаши сидел напротив меня, опираясь спиной о стенку стула, скрытый за своей маской, но напряжение в его плечах выдавало слишком многое. Я же молча перебирала бумаги, делая пометки о тратах, проверяя закупочные листы, но всё равно следила за ним боковым зрением, иногда отрываясь от документов. Он пришёл ко мне буквально десять минут назад, отказался от всего, и просто задумчиво смотрел на меня, сначала я нервничала (да и продолжаю), но работа не ждёт. От Пейна пострадали действительно слишком многие... Хотя всё же интересно, что с ним случилось, обычно он хоть и был задумчивым (по ощущениям, он был ещё и шокирован, иначе не могу объяснить его непонятный настрой), но не настолько, да и сел он прямо напротив меня, спиной к двери, что показательно. — Ты выглядишь так, будто тебя приговорили к смерти, Какаши-сан, — протянула я, не отрывая взгляда от бумаги. Чертова смета на закупку продуктов не сходилась. Он вскинул на меня глаза, но ничего не сказал. Лишь откинул голову назад и шумно выдохнул. — Я не ожидал этого, — наконец сказал он. — Чего? — я хитро прищурилась. Во мне проснулся азарт, что же произошло такое, что у него такой вид?, — Что же произошло такое, что выбило из колеи великого Какаши? — Полагаю, Даймё вам ничего не сказал, — хмыкнул он, и мне показалось, что на мгновение в его голосе прозвучало удовлетворение. Я нахмурилась, в груди неприятно сжалось. Что-то в его голосе, в этом удовлетворённом тоне, заставило тревожно сжаться внутри, как перед бурей.  — Я стал Хокаге и вашим женихом. Как вам? Довольны этим решением, химе-сама? — вдруг спросил он с какой-то затаённой агрессией, повернув голову ко мне. Я замерла, ощущая, как мир вокруг будто бы качнулся. В висках застучала кровь, а пальцы, державшие перо, сжались так, что костяшки побелели. Я не сразу смогла заговорить, слишком ошеломлённая, слишком растерянная. — Ч-что?.. — выдохнула я, не узнавая собственный голос, слишком визгливо-высокий, от чего даже закашлялась, возвращая свой тембр и тон. Какаши чуть склонил голову, его тёмные глаза внимательно изучали мою реакцию. Он выглядел спокойным, но в глубине взгляда читалась напряжённость и лёгкое облегчение. Он ждал.  — Ты… жених? — переспросила я, пытаясь осмыслить сказанное. В груди что-то болезненно сжалось, эмоции спутались: шок, недоверие, радость… и странное, противоречивое волнение. — Да, — просто ответил он. — Решение уже принято. Даймё ясно дал понять, что решение окончательно. Я резко выдохнула, отложив перо в сторону. Губы дрожали от избытка чувств, но я не могла позволить себе потерять контроль. — Это… Это невозможно. — Голос сорвался, но я быстро взяла себя в руки. — Когда? Кто это решил? — Ваш отец. — В голосе Какаши не было издёвки, только усталое понимание. — Не знаю, почему, как и зачем. Я ожидал, что сегодня шестым Хокаге станет Данзо, а в итоге им стану я, так ещё и буду вашим женихом. Гнев закипал во мне с новой силой. Значит, меня просто поставили перед фактом? Без моего ведома, без права голоса? Но глубже, под всей этой бурей эмоций, пряталось другое чувство — неуверенность. Сердце бешено колотилось в груди, а дыхание сбивалось от осознания. И если быть честной с самой собой… Я была чертовски рада и счастлива, ведь сколько лет питала чувства к этому серому куску глыбы, влюбляясь лишь больше. Это было неожиданно, странно, но в то же время — правильно. — Не могу сказать, что я недовольна, — честно призналась я, встретившись с ним взглядом. — Ты мне нравишься и давно, ты ведь и сам это знал. Я не такая уж и хорошая актриса для столь опытного шиноби, что может вычислять людей по запаху, движениям мышц, взгляду. Какаши вздрогнул, но тут же взял себя в руки, натягивая привычную ленивую маску безразличия. — О, я не сомневаюсь, — усмехнулся он. — Кто бы не влюбился в столь красивое лицо? Я закатила глаза. — Ну конечно, Какаши-сан. Именно так, — фыркнула я. — Как романтично. Я между прочим ни разу его не видела. — Привыкайте, теперь мы жених и невеста, — заметил он с лёгкой насмешкой, но я видела, что за этим скрывалась растерянность. — И что же теперь? — я наклонилась чуть ближе, изучая его лицо. — Ты собираешься ухаживать за мной, как положено жениху? Или будешь относиться ко мне, как к очередной миссии? Он несколько секунд молчал, а затем медленно сказал: — Думаю, мне стоит узнать вас получше. В конце концов, мы будем вместе всю жизнь. Я позволила себе улыбнуться. Это был не самый романтичный ответ, но… определённо честный. А честность — это уже начало.