Свет в кромешной тьме

Люди так красиво говорят о любви, но так некрасиво любят…

Лара       Сон не шёл. Его не было уже несколько дней. Он избегал меня, и от этого в груди зияла пустота, словно моё сердце кто-то разорвал на части и бросил к его ногам. А он, вместо того чтобы уберечь его, растоптал, как что-то незначительное.       Пустышка. Как всегда лишняя. Недостойная любви.       С первой встречи с этим демоном я обещала себе не влюбляться в него, каким бы он ни казался соблазнительным. Но в конце концов оказалась бессильна перед собственной душой, которая выбрала его, чтобы сплести наши нити в один узел. С каждым днём он становился всё туже, крепче, а я была слаба в развязывании узлов.       Руки всё ещё дрожали после недавней истерики, что я устроила себе в полном одиночестве. Волосы теперь стали короче — он любил их, но я лишила его этой малости. Как он лишил меня последней надежды на счастье. Безмолвные слёзы струились по щекам, пока в памяти оживали его взгляды. Словно я была звездой, которую он отчаянно хотел, но до которой не мог дотянуться. А я всё рвалась к нему, вместо того чтобы развернуться и уйти…

***

      — Я больше не буду спать с тобой, — произнесла я, хотя голос дрожал. Он должен был понять, что это всерьёз.       Ноэ холодно прищурился, и его глаза вспыхнули спокойной яростью, от которой по спине пробежал озноб.       — Будешь. У нас был уговор.       Его ледяной голос пронзил меня, словно остриё кинжала, вгоняя в дрожь.       — Я отвергаю этот уговор. Больше никаких игр, Ноэ!       Слова прозвучали хрипло, как мольба, но мне удалось не отвести взгляд.       Внезапно его ладонь с грохотом врезалась в стену рядом с моим лицом. Я вздрогнула и зажмурилась от страха, но ничего следом не почувствовала. Секунду спустя его тело прижалось ко мне так тесно, что я ощутила, как его дыхание скользит по моей шее, а тепло кожи угрожающе проникает в меня, ломая мою решимость.       — Ты думаешь, мы играем? Думаешь, эти желания — лишь твои фантазии? — Он почти шептал, его грубые слова обжигали мои губы, и я ощутила, как их прикосновение рождает бурю в моём сердце.       Я пыталась отстраниться, но мои руки предательски замерли, пальцы дрожали, сжавшись в кулаки. Он был слишком близко, его взгляд затягивал, как водоворот, не давая шанса на спасение. Его дыхание касалось моих губ, будто собираясь сорваться в поцелуй, и в этот миг я осознала, насколько жажду его, даже несмотря на всю боль, которую он принёс.       — Я устала! Устала от тебя, от этой пытки. — Мой голос сорвался, но я уже не могла остановиться. — Ты разрушаешь меня…       Ноэ тихо рассмеялся. Его голос, низкий и хриплый, как раскат грома, звучал невыносимо близко. Его руки жёстко, но нежно скользнули по моим плечам, удерживая меня на месте. Я чувствовала, как тьма его взгляда переплетается с неистовой страстью, которая захватила нас обоих, и понимала: мне уже некуда бежать.       — Что это? Ох, дерзкая, неугомонная Лара решила проникнуться ко мне чувствами? Ты что, влюбилась, глупая? Или забыла наш уговор? — Его голос прозвучал с ядовитой насмешкой, а холодный смех эхом отдавался в ушах, пробирая до дрожи.       Я сжала зубы, но не могла выдавить ни слова. Как бы ни старалась, отрицать очевидное не имело смысла. Ноэ прищурился, его глаза наполнились презрением:       — Я прихожу к тебе по ночам, а ты ублажаешь меня — в надежде, что твоя сестра будет жить. И не более того. Никаких чувств, Лара, только холодный расчёт. Как ты могла влюбиться в демона, зная, что для нас любовь — ничто? Ты и правда глупа.       — Я не…       Внезапно он схватился за сердце, кривясь в болезненной гримасе, и я застыла от страха.       — Ноэ! Что с тобой? Боже, только не это! Ноэ, милый, пожалуйста…       Его зловещий смех разорвал тишину, и он снова взглянул на меня с ехидной улыбкой.       — О, вот так-то лучше. Говоришь, не влюблена? «Милый», да? — Его голос был низким и зловещим, а в глазах зажёгся огонь наслаждения от моего унижения.       — Ты…       Я дрожала от злости и стыда, но слёзы выдавали истинные чувства, чему он, казалось, лишь радовался.       — Я? Да, Лара, это я. Если хочешь, чтобы твоя сестра умерла, дверь открыта. Думала, я буду тебя удерживать? Мне плевать на вас, на ваши жизни. Вы для меня ничто, лишь жалкие смертные. И дам тебе совет: не верь мужчинам, особенно таким, как я.       Я нахмурилась, не сдержав ярости:       — Если у тебя есть член, это ещё не делает тебя мужчиной. Ты просто…       Его рука резко преградила мне путь, а глаза опасно сверкнули, когда я попыталась уйти.       — Не советую меня провоцировать, Лара. А теперь проваливай, пока я тебя не заставил плакать.

***

      Я проглотила холодный утренний воздух и выдохнула, словно хотела выбросить боль из груди. Обвила руками тело, тщетно пытаясь согреться. Несмотря на середину августа, утро около реки заставляло съёживаться. Воду экономили. Я же любила оставаться чистой. Коснувшись волос, я поняла, что они больше не такие длинные, какие были раньше. Сердце болезненно сжалось, и на глазах выступили предательские слёзы, как будто с каждым сантиметром я теряла себя.       Это всё его вина.       Я упала на колени, сжав кулаки, и беззвучный крик застыл в горле. Почему? Почему мне не везёт, как этой чужеземке Лале? Чем я хуже? Что я сделала, чтобы заслужить это?.. Почему её любят и оберегают, а мне достался демон, чужой, равнодушный…       Когда я вспомнила его бездушный взгляд, сдавленные рыдания перешли в гневный шёпот:       — Он никогда не посочувствует, не полюбит, не поймёт… Для него мои слёзы — это только повод для насмешек.       Полтора года назад я заключила сделку с демоном. Моя младшая незаконнорождённая сестра чуть не умерла, сорвавшись с высоты в реку с сильным течением. Тогда Есения ударилась головой о камень. Мы шли к водопаду, чтобы насладиться чистыми струями воды и искупаться под ними. Но Есения, нетерпеливая и упрямая, решила спуститься другим путём — узким и скользким. На моих глазах она поскользнулась и исчезла в воздухе, будто сама смерть схватила её за руку и утянула вниз. Этот испуганный, умоляющий взгляд никогда не покинет меня.       Когда я добралась до неё, бедное тельце моей сестры лежало в холодной воде. Глаза закрылись. Вокруг вода окрасилась в красный. Она была мне ближе всех в этом мире, и теперь я её теряла… Я закричала, звала на помощь, но никто не отзывался. Никто, кроме него — мужчины, красивого и высокого, как воплощение чего-то запретного.       Он выглядел как само искусство, созданное для того, чтобы им восхищались. Светлые кудрявые волосы переливались под солнцем, словно золотая корона, венчающая его высокий гордый стан. Белая рубаха, небрежно расстёгнутая, открывала сильную грудь — и я поймала себя на том, что, как зачарованная, задержала взгляд. Его утончённый профиль, идеальные черты и дерзкий блеск в глазах выглядели почти сверхъестественно, как будто сама природа сотворила его в порыве вдохновения и жестокости. Разве человеческая красота могла быть столь беспощадно обворожительной?..       Тогда я и познакомилась с Ноэ. Его глаза сверкнули, почти ослепляя, а губы растянулись в улыбке. Я тогда не понимала, во что ввязывалась, но готова была на всё, лишь бы спасти Есению.       — Помогите! Умоляю вас! Она упала…       Я всхлипнула, вставая, пытаясь донести Есению до суши.       — Помогу, раз просишь, но а что ты мне взамен? — Его голос был низкий, с хрипотцой.       Я опешила. Он просил что-то взамен на помощь?       — Всё что пожелаете, господин, только помогите ей. Прошу вас! — захныкала я, заплаканными глазами глядя на него.       — «Всё» — понятие растяжимое. Что же ты имеешь в виду на самом деле?       Он выгнул бровь и смерил меня взглядом.       — Я имею в виду всё. Помогите мне, я постараюсь не остаться перед вами в долгу.       — Ну, что ж, всё так всё. — Он щёлкнул пальцами, и что-то задымилось.       Я испугалась сильнее и уже дрожала не только из-за слёз и холода, но и от страха. Кто этот незнакомый странник? Он сделал несколько шагов к нам и забрал Есению на руки, как что-то невесомое. Я осталась стоять в воде, заворожённо наблюдая за ним.       — Пойдёшь со мной, — приказал он.       Я выбежала из воды, выжимая ткань платья. Ноги остались босые — обувь мы сняли у водопада, — а вокруг рассыпалась куча маленьких камушков. Было больно ходить по ним, но я не обращала внимания, лишь бы с сестрой было всё хорошо. Но врождённое любопытство взяло верх.       — Куда вы нас ведёте, господин? Как вас звать? Долго ли нам идти? У сестры разбита голова, я боюсь за…       — Перестань тараторить, голова от твоих слов загудела! — воскликнул он, резко остановившись.       Я залюбовалась его широкими плечами, но когда мужчина обернулся, то немедля встретилась с ним взглядом. Его глаза… Они были такие необычные, словно все цвета мира смешались в них, даруя ему владение гипнозом. Мне показалось, он любуется мной, но, когда тёмно-русая бровь выгнулась, ожидая от меня дальнейших слов, я осознала, что это действительно показалось.       — Я никуда с вами не пойду, пока вы не назовёте своё имя! — нахмурилась я, стоя посреди острых камней.       — Ну и не иди. Забирай свою сестру сию секунду, у меня уже руки заныли! — проворчал незнакомец.       — Нет! Сестре помогите… Пожалуйста, — процедила я сквозь зубы.       — Тогда иди за мной.       — Если вы ей не поможете и соврали мне, то пусть вас Бог покарает! — Мои брови сошлись на переносице.       — Глупая ты, — произнёс он, скривившись.       — Сам вы… глупый! Просите что-то взамен за то, что делаете доброе дело. Это нахальство!       — В этом мире ничего не делается просто так. Если хочешь что-то заполучить, нужно что-то отдать. И цена всё выше в зависимости от твоего желания.       — И какая цена за моё желание? — сразу же спросила я.       — Жизнь за жизнь.       Мир рухнул у моих ног. Он хотел мою жизнь! Убить меня!       — Вы… вы хотите меня… у-убить? — Голос задрожал, а следом — всё тело.       Холодный пот скатился по моим позвонкам, всё тело покрылось гусиной кожей. Ползучий страх подкатил к горлу, образуя ком, и теперь я даже забыла, как верно дышать.       — Звучит заманчиво, но — нет. Слишком красивая, чтобы умирать, — шёпотом произнёс мужчина, задумываясь.       Что? Что он такое говорил? Он в своём уме?       — Давай договоримся. Если я не помогу твоей сестре, то она умрёт. — Он говорил сухо, почти безразлично. — Ей и сейчас осталось совсем не долго. Девчонка сильно разбилась. Но давай перейдём к сути, ты ведь хочешь, чтобы она жила?       — Да, — моментально ответила я.       — Уверена в своих словах?       — Полностью.       — Клянёшься мне в верности? Будешь служить мне всю оставшуюся жизнь. Больше не будешь свободной. Моей будешь.       Моей будешь. Но я была ничейной. Он смаковал каждое произнесённое им слово, как будто ликовал над моим поражением. Но кто сказал, что я что-то потеряла? Может, наоборот, обрела?       — Клянусь.       — Хорошо. С этих пор ты принадлежишь мне. Жить она будет, но если когда-нибудь тебе на ум придёт расторгнуть данное тобой обещание, то она умрёт.       — Что вы такое говорите, господин! — подбежала я к нему ближе, прижимая к себе подол платья.       — Это твоя плата за жизнь своей сестры. Если я не помогу — она умрёт. Я уже чувствую, как к ней приближается ангел смерти, — безэмоционально ответил он, со странным любопытством разглядывая меня.       На моём лице отразился страх и шок. Нет! Он не мог так шутить!       — Вы… безбожник! Как вы смеете такое говорить, ей просто нужна помощь! — заплакала я, вытирая выступающие слёзы рукавами.       — Ты такая забавная.       — Да что вы такое говорите, моя сестра умирает, а вы продолжаете шутить! Перестаньте! Умоляю вас, прошу, помогите ей! — взмолилась я, падая перед мужчиной на колени. — Прошу… У меня никого нет, кроме сестры! Это всё моя вина! Пусть она будет жить, а не я.       Голос сорвался, слёзы жгли глаза, но взгляд мужчины изменился.       Его как будто ударили чем-то по голове и вернули чувства. Моя любовь к сестре была превыше всего — даже моей гордости. И если он уверял, что сможет её спасти, то пускай, а я, в свою очередь, сделаю ради этого всё, что полагается.       — Не плачь, — озадаченно сказал мужчина. — Звать меня Ноэ. Пойдём со мной, я помогу ей.       — Спасибо-спасибо вам!       Я вытерла слёзы, вставая с колен.       — Я ещё ничего не сделал. Рано для благодарностей.       Мы шли долго. Или, может быть, мне так показалось? Время тянулось ужасно долго, как и липучая тревога по всему моему телу. Вместо крови во мне бурлили страх и беспокойство, не давая шанса на свободный вдох.       По дороге его скучающий взгляд упал на мои босые ноги. Нахмурился. А я сделала вид, что даже не заметила. Сейчас Есения совершенно обессиленная — почти мёртвая — лежала на его спине. Мы шли молча. Он впереди, я — позади. Внезапная его остановка заставила меня поднять взгляд. Ноэ наклонился, развязывая шнурки ботинок. На меня нахлынуло смущение, и щёки предательски окрасились в розовый. Его холодный взгляд коснулся моего лица, обливая меня ледяной водой. Я устремила на него непонятный взгляд, недовольно поджав губы.       — Обуйся. Простынешь, — сказал он и пнул обувь в мою сторону.       — Не стоило. Что вы попросите за эту помощь? У меня больше ничего нет, — парировала я, но была смущена его поступком.       — Придумаем что-нибудь, — повеселел он.       — Мне не смешно. У меня сестра умирает. А я доверилась незнакомому человеку! Откуда мне знать, что вы не местный людоед? Вдруг… Ах!       Вскрик сорвался с моих губ, но мгновение спустя его тёплая ладонь резко накрыла мой рот, заглушая голос.       Но вовсе не это испугало меня больше всего. Между нами оставалось как минимум два метра, а он оказался рядом со мной быстрее, чем я успела моргнуть. Логика отказывалась принимать происходящее — мой разум буквально застыл, но сердце забилось ещё быстрее. Я почувствовала его тепло, ощутила силу, от которой веяло чем-то животным, опасным. Казалось, что его внимание было обращено не на меня — он вслушивался к лесу, словно настороженный зверь.       Тишина вокруг стала острой, как нож. Я затаила дыхание, осознавая, что натворила достаточно шума, чтобы привлечь внимание охотников. Эти земли — не наши, и сейчас тот чужак мог оказаться нашей единственной защитой или последней ошибкой.       — Ни слова. — Голос Ноэ был тихим, но полным такой суровой уверенности, что я невольно затаила дыхание. — Если закричишь, первой убьют тебя, затем — твою сестру. Поэтому, если хочешь жить, доверься мне, Лара.       Я лихорадочно кивнула, боясь даже дышать громче. В груди что-то сжалось, болезненно напоминая, что страх, охвативший меня, был слишком реален. Я могла погибнуть здесь — из-за ошибки, из-за незнания. Но как он узнал моё имя? Я ведь даже не представлялась ему. Кто он на самом деле? Боже, куда я снова вляпалась?       Он убрал руку с моего лица так осторожно, словно боялся вспугнуть зверя. Но его взгляд был холоден и сосредоточен, устремлён куда-то в южную сторону, как у сокола, нашедшего добычу. Глаза, слегка прищуренные, казались непроницаемыми, в них отражалось что-то дикое и решительное. А на его плече, как страшный груз, безжизненно повисла Есения, причиняя ему явное неудобство, но он словно не замечал этого.       — По моему приказу насчёт три бежишь к тому дереву, — громко прошептал он, не глядя на меня.       Я сглотнула, наблюдая, как он удерживает Есению, оберегая её. Нет, я всё равно не могла бросить сестру, даже если это означало рискнуть собственной жизнью.       — Три, — скомандовал он.       — Нет, Есения! — выкрикнула я, а в следующую секунду, осознав свою оплошность, резко прижала ладонь ко рту.       Сердце заколотилось от страха и стыда. Как же глупо! Мой крик, словно камень, брошенный в пруд, нарушил напряжённое спокойствие вокруг. Теперь на нас точно обратили внимание.       Несколько стрел, выпущенных с ужасающей точностью, стремительно летели ко мне. Я ощутила ледяной холодок, как прикосновение самой смерти пробегающий по коже. Зажмурившись, я приготовилась к острой боли, к мгновению, которое должно было стать последним… но ничего не произошло.       С замиранием сердца я медленно приоткрыла глаза и застыла: стрелы, остановленные невидимой силой, повисли в воздухе. Одна из них едва не касалась моей груди, словно угрожая пронзить меня с малейшим движением.       Передо мной стоял Ноэ — его левая рука была вытянута вперёд, пальцы широко растопырены, словно удерживали саму реальность на грани разрыва, а правая крепко поддерживала Есению за бедро. Его лицо оставалось спокойным, но в этом спокойствии читалась неимоверная мощь. Я осознала, что нас разделяло лишь тонкое мгновение от гибели, но он был здесь, словно несокрушимая стена между нами и смертью.       — Беги, Лара.       На мгновение я онемела, как в смертельном тумане. Весь мир вокруг показался мне таким нереальным, мутным, словно я погрузилась в кошмарную грёзу, которая готовилась вот-вот закончиться. Глаза искали лишь что-то реальное и нашли Ноэ. Его серьёзный взгляд открыл дыру в моём сердце, но я тут же дала себе обещание не влюбляться в этого безумного колдуна.       — Беги, твою мать, глупая! — прорычал он, и его отчаянный голос разорвал мою растерянность.       Его глаза не отпускали меня, но в этом взгляде читался приказ не обсуждать, а лишь повиноваться.       Листья повисли в воздухе. Рука мужчины дрожала всё сильнее, и внезапно до меня дошло: он остановил время. Осознание этого должно было напугать меня, но времени не осталось. Я бросилась туда, куда он велел, и, добежав, прижалась спиной к холодной шершавой коре огромного дерева, пытаясь затеряться в её тени. Он появился рядом — с тем же устрашающим спокойствием — почти беззвучно, словно тень. Из ниоткуда. Есения безвольно соскользнула с его плеч и повисла на мне, её тело тяжёлым грузом придавило моё.       — Будь тихой, дикарка, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Взгляд его был болезненным, но устрашающим. — На этот раз у нас не получится уклониться от их стрел. Закрой глаза.       На его лице появилась горькая усмешка. Поневоле он думал, как же его занесло в эту передрягу. Я же еле переводила дыхание. Рот оставался приоткрытым, а сердце бешено колотилось. Я не умерла. Он меня спас. Спас…       — Закрой глаза, Лара, не заставляй меня принимать особые меры.       Лицо Ноэ становилось всё бледнее. Только сейчас я заметила размазанную кровь на его руке, но он вовсе не придавал этому значения. Стиснув зубы, он потянулся к спине и с болезненной гримасой выдернул стрелу, пронзившую его со стороны лопатки. Я невольно охнула, и он, поймав мой шокированный взгляд, ухмыльнулся. Даже в таком положении он не терял привычное для него высокомерие.       — Дурно станет. Закрой глаза, Лара. — Его голос был хриплый, но твёрдый. — Не бойся, от меня не так уж и легко избавиться.       Я закрыла глаза. Нет, я зажмурилась изо всех сил, словно это могло прогнать все кошмары, что окружали нас. Кто он такой и откуда взялся? Почему защищает меня и Есению? И кто те люди, нападающие на нас? Охотники? Я слышала истории — дикари, жаждущие крови, не знающие пощады. Их полно на этих землях: безумные, жестокие, питающиеся человечиной…       Я должна была дрожать от страха перед чудовищами, которые могли прервать нашу жизнь в любой момент. Но… почему я чувствовала себя в безопасности? Почему, несмотря на боль, что исказила его лицо, этот мужчина дарил странное, невообразимое чувство спокойствия, будто, пока он рядом, нам ничего не угрожало? Внутри нарастала тревога, но не из-за опасности, а из-за этих необъяснимых чувств. Кто он такой, чтобы заставить меня доверять ему так слепо?       — Itinera mutatio… — прошептал мужчина, и в его голосе я уловила едва сдерживаемую боль, прорывающуюся в каждом тяжёлом вдохе.       До меня долетали лишь обрывки его слов на незнакомом языке. Я непроизвольно сильнее вжалась спиной в шершавую кору, будто пытаясь укрыться в её тени. Но внезапный толчок словно сорвал дерево с корней, и меня подбросило в воздух. Я затаила дыхание, инстинктивно крепче сжимая веки, хотя странным образом доверяла этому колдуну.       Когда же я ощутила его руки вокруг себя, не осмелилась открыть глаза. Мгновение спустя всё стихло. Тишина и тепло окружили меня, и, сделав глубокий вдох, я поняла — мы уже не там, а в каком-то укромном тёплом помещении.       Я резко вскочила на ноги, оглядывая новое место. Удивление смешалось с тревогой, а, как только мой взгляд упал на обнажённый торс мужчины, глаза полезли на лоб. Вопросы роились в голове, один нелепее другого, но сейчас к ним добавилось ещё и это — почему он вдруг без рубашки? Когда успел?       На его широкой мускулистой спине алела свежая рана, и, кажется, он её совсем не замечал. Он склонился над Есенией, осматривая её лицо с близкого расстояния. Она лежала на ковре, распростёртая без сознания, а Ноэ аккуратно промачивал ткань в воде, обтирая засохшую кровь с её щёк с такой заботой, будто она была самой хрупкой на свете. И я почувствовала укол… зависти?       — Так и будешь там стоять, как вкопанная? — огрызнулся Ноэ, не отрывая взгляда от Есении. — Подойди, забери тазик, наполни чистой водой.       Я сделала несколько шагов вперёд, покусывая нижнюю губу, пытаясь успокоиться, но голова была переполнена. Где взять воду? Куда мне идти? Мне казалось, я теряю связь с реальностью.       — Где взять воду? — пробормотала я, чуть сбиваясь с ног от растерянности.       — Бестолковая, — прошипел он, и я почувствовала, как его взгляд, полный недовольства, пронзил меня. — Разве не видишь? Вот. — Он указал на деревянную бочку с таким выражением, будто я должна была знать всё заранее. — Вылей грязную воду, налей из бочки чистую. Что? Это тоже не умеешь? Показать, как правильно?       — Да, покажите! Я же такая идиотка, чтобы не знать, как наполнить водой чашу! — Мой голос сорвался на крик, а дыхание от злости и тревоги стало тяжёлым.       В следующий момент мужчина резко вскочил с места, словно вспышка. Я только успела заметить, как его тело скрутилось, а затем он оказался вплотную ко мне, и я ощутила его присутствие. Сердце пропустило удар. Я опешила, не понимая, что происходит, и едва смогла затаить дыхание, поднимая растерянные глаза на Ноэ. Всё происходило так быстро, что я не успела даже моргнуть.       — Кто ты такой?.. — едва слышно прошептала я, не в силах оторвать взгляда от его лица.       Вопрос повис в воздухе, но вместо ответа его лукавая ухмылка всё больше поглощала пространство вокруг нас, как туман, накрывая меня.       — О, маленькая дикарка. — Его голос стал тише, но ощутимее, как будто он проговаривал что-то важное. — Я намного более дикий, чем ты себе представляешь.       Его глаза сузились, а губы поджались, и вдруг мне показалось, что он стал ещё более опасным, чем был.       — Не называйте меня так! Это не я… — я раскинула руки в стороны, беспомощно пытаясь передать свои чувства, но не могла найти слов, чтобы описать происходящее, — сделала всю эту дичь!       — Остра на язык. — Его голос стал ещё более хищным, он наслаждался игрой.       — Короток на ум! Да у вас мозги размером… с грецкий орех!       Не сдержавшись, я предупреждающе шикнула, глядя на него, пытаясь показать, что готова противостоять       — Вот как! Разве не я спас твою красивую задницу? — Его голос был насмешливым, и я почувствовала, как от его слов кровь вскипает в жилах.       Я недовольно ахнула! Вот негодяй!       — Как вы смеете позволять себе такое!       Я сжала кулаки и подняла руку, готовясь треснуть его по лицу.       Ноэ мгновенно схватил меня за запястье, затем быстро забрал вторую руку, поднимая обе вверх, прижимая меня к себе. Я почувствовала его силу, и моё тело напряглось от ярости. В ответ я ударила коленом в его пах, но он стоял, как каменная скала, не двигаясь с места, лишь прикрыл глаза и выругался на языке, который мне не был знаком.       — Ты… глупая дикарка, да ты знаешь, кто я?!       Его голос стал угрожающим, и он толкнул меня к стене. Моё тело коснулось холодного камня, но я даже не пошевелилась, чувствуя его плотное присутствие.       Ноэ схватил меня за ягодицу, и его прикосновение было настолько грубым, что я сжалась. Он наклонился ко мне, и я почувствовала его дыхание, горячее и тяжёлое, у своего уха. Его слова проникли в меня, как нож:       — И я, твою мать, не колдун! Только посмей меня так назвать… — вырвалась угроза из его уст, но я ликовала.       Не колдун? Кто же тогда этот незнакомый странник? Он спас нас с сестрой, но был жутким грубияном, поэтому я не собиралась перед ним склонять голову. Я почувствовала, как внутри меня что-то закипело от ярости. Смотрела на него с таким вызовом, и сейчас не было ни капли страха.       — Вы… колдун? — прикусив губу, прошептала я.       — Вот же дьявол, — огрызнулся он и… усмехнулся?       Он не рассердился. Как жаль. Мне нравилось испытывать его терпение.       — А я думала, колдуны — это такие деды с длинными бородами, седыми волосами и морщинистыми лицами…       — Такими темпами я правда скоро поседею, малышка.       Блондин вдруг прижался ко мне. Его горячие губы скользнули по моей шее, и тело предательски замерло. Жар волной разлился внутри, охватив грудь, щёки, до самых пальцев.       Я резко оттолкнула его, не позволяя ему почувствовать вкус победы. Ему не удастся смутить меня. Не испугаюсь я мужчины! Но тут же я заметила, как брови Ноэ сошлись на переносице, а затем он прикрыл глаза, тихо выдыхая. Его ранили охотники, и я вдруг поняла, что совсем об этом забыла.       — Позвольте мне помочь с вашей раной. — Голос мой стал тише, почти смиренным. — Я умею зашивать. Надо бы обработать, иначе занесётся инфекция.       — Надо же, какая послушная стала…       Словно забыв про меня, Ноэ двинулся к Есении и коснулся её лба тыльной стороной ладони.       — Господин, — взмолилась я. — Сестре станет лучше?       — Да, — уверенно ответил мужчина. — Сходи, переоденься, Лара, я должен вылечить твою сестру.       — Нет, я хочу остаться здесь. Мне нечего надеть.       — Вон в том сундуке есть кое-что женское. — Он бросил взгляд на мою фигуру, и на его лице мелькнула легкая усмешка. — Найдёшь что-нибудь.       — Я не хочу брать чужую одежду, — буркнула я, пожав плечами.       Жуткий холод сковал меня до самых кончиков пальцев. Одежда на мне была промокшей насквозь, по коже побежали мурашки, и я непроизвольно вздрогнула. Недовольство отразилось на лице, но я всё же направилась туда, куда указал Ноэ. Мне необходимо узнать, что за фокусы проворачивал этот мужчина, если отказывался называться колдуном. Кто он тогда? Шаман, что ли?       Опустившись на колени перед небольшим сундуком, я начала перебирать одежду. Ткани оказались дорогими: шёлк, парча, а на некоторых были тонкие узоры из позолоченных нитей. Я выбрала самое скромное платье — с длинными рукавами, тёмно-болотного цвета. Спрятавшись в другой небольшой комнатке, я переоделась. Платье красиво облегало талию и мягко спадало к ногам, едва касаясь бёдер. Когда я прошла в комнату, взгляд Ноэ невольно задержался на мне, а потом он сделал вид, будто я ему наскучила, и отмахнулся.       — Откуда у вас такие наряды? Любите наряжаться в женское? — усмехнулась я, с вызовом наблюдая за этим мужчиной.       Он даже не удостоил меня взглядом, когда тихо бросил слова к моим ногам:       — У неё сильное сотрясение мозга. Я наложил три шва, их можно будет снять через несколько недель. Очнётся скоро, но головная боль сохранится надолго.       — Что... что можно сделать, чтобы её голова не болела?       Я напряглась, тревога дрожала в моём голосе.       — Есть свечи, сиропы, травы. Что-нибудь найдёшь, Лара.       — Я? Но я же ничего не знаю о медицине! — воскликнула я, подойдя ближе.       — Ну, значит, будешь учиться у Симоны: собирать травы, лечить раненых, — сказал он, вставая с колен и направляясь в другую комнату.       Я поспешила за ним.       — Кто такая Симона? Какие солдаты?! О чём вы, господин? — спросила я, сгорая от нетерпения, но стараясь придать голосу нотку снисходительности.       — Как же ты шумна, женщина! Тише будь, я вообще-то тяжело ранен, — усмехнулся он тихо, бросив на меня взгляд из-под опущенных ресниц.       — Кто вы такой? — прищурившись, сложила я руки по бокам.       — Я сейчас разденусь, ты так и будешь тут стоять?       — Если надо — буду. Пока не получу ответов, я никуда не уйду, — заявила я твёрдо.       Ноэ потянулся, стягивая через голову влажную рубаху молочного цвета. Я сглотнула, но заставила себя удерживать взгляд на его лице, не поддаваясь соблазну посмотреть ниже.       — Как хочешь, на твоём месте я бы тоже остался.       — Какая самоуверенность! Меня нисколько не интересует ваше… тело, — фыркнула я, стараясь скрыть смущение. — Мне нужны ответы! Откуда у вас солдаты? Вы незаконный наследник престола? Или планируете свергнуть нашего правителя? Боже, куда я попала? Кто ты?!       Я испуганно отступила, ощущая, как паника захватывает меня.       Ноэ лишь усмехнулся и продолжил спокойно раздеваться, словно мои слова его совсем не трогали. Когда он остался в одних панталонах и сделал шаг в мою сторону, по спине пробежал холодок.       — Что… что ты хочешь от меня? — едва слышно прошептала я, чувствуя, как его взгляд словно прибивает меня к месту.       Мужчина стоял слишком близко, а отступать уже было некуда.       — Кажется, я уже говорил, что мне от тебя нужно.       Его полуухмылка стала заметней, а в глазах промелькнула тьма, тёплая и непреклонная.       — Кто ты? — Голос предательски дрожал, и я едва смогла выдавить этот вопрос.       — О, я исчадие Ада, дикарка, — с лёгким сарказмом произнёс он, наклоняясь ближе и удерживая мой подбородок.       Я провела языком по пересохшим губам, стараясь не отводить взгляд от его глаз. В них горел огонь.