Путь к истокам

      Волан-де-Морт, окруженный своими преданными пожирателями смерти. Он собрал собрание не смотря на приближение нового года. Ему было все равно на планы своих прихвостней; для него важен был лишь результат их действий. Каждый отчёт встречал его пристальным вниманием: за проволочку в выполнении задания следовала пытка, за успех — словесные похвалы. Теперь перед ним стала Беллатриса Блэк, готовая предоставить отчёт.       — Мой Лорд, — начала она с почтительным трепетом. — Я смогла добыть ценные сведения о ранней жизни Дамблдора. Эти данные были предоставлены мне Батильдой Бегшот, его бывшей соседкой в Годриковой впадине.       Волдеморт взглянул на неё с глубоким интересом, в его красных глазах мерцало зловещее свечение.       — Продолжай, — приказал он.       — Она была одинока, что сделало её разговорчивой. Однако, когда речь зашла о Дамблдоре, она стала уклончивой. Мне пришлось применить определенные методы, чтобы она стала более сговорчивой, — увидев нетерпение своего лорда, она пропустила часть своих деяниях и перешла к сути дела. — Отец семейства находится в Азкабане за нападение на маглов. Мать умерла в результате магического взрыва, вызванного одним из её детей. Из троих детей только нашему директору посчастливилось учиться в Хогвартсе. Батильда описала молодого Альбуса как талантливого и амбициозного студента, обладающего выдающимися способностями в магии и философии. Однако она также утверждает, что он был склонен к ревности и решимости, особенно когда дело касалось его любви к Гриндельвальду.       Все присутствующие в зале приёма были потрясены откровениями о родственных связях и гомосексуальности директора школы с бывшим тёмным магом. Перешептывания прервало шипение Нагайны, лежавшей у ног Волан-де-Морта, сидящего на троне.       — В то время она удивилась, насколько быстро их дружба переросла в неприязнь, из-за чего ее внучатый племянник уехал домой, — продолжала Беллатриса, когда шум в зале утих. — Её предположение о причине этого — смерть сестры Дамблдора, Арианы. На её похоронах старший брат Аберфорт Дамблдор нанёс брату травму, а последний даже не сопротивлялся.       — Аберфорт Дамблдор? Он Дамблдор? Владелец Кабанье головы? — спрашивали присутствующие, чтобы прояснить ситуацию. — Я слышал, что в его пабе запрещено посещение представителям школы. Тогда мне казалось, что причина заключается в его популярности среди студентов, и он не хочет, чтобы профессора отвлекали клиентов. Но если братья во вражде, то причина ясна.       — Мы пытались поговорить с Аберфортом после нашего визита к авторше. — Люциус взял на себя роль говорящего, так как работали они вдвоём. Блэк подчеркнула все положительные моменты ответа, оставив ему на поругание только неудачные. Ей так хотелось показаться лучшей перед Лордом, что ей было плевать на будущую участь своего партнёра. — Но его упертость и отказ разговаривать о своем брате связали нам руки. Поскольку он живет в Хогсмиде, мы не могли устроить допрос на глазах у других.       — Развязали руки, говоришь? — голос Волдеморта звучал как шипение змеи. — Все эти годы вы, кроме достижений Дамблдора, ничего не смогли найти. — Он взглянул на каждого, и каждый опустил свою голову. — Но какая-то студентка, еще не ставшая даже новобранкой, превзошла вас, дав вам идею. Я вами разочарован.       — Лорд! — запищала Беллатриса, пытаясь доказать свою преданность.       — Можешь не защищаться, тебе это ни к чему. Ты сумела найти этого саженца вовремя, — обратился он к девушке, чья маниакальная одержимость к нему не давала повода сомневаться в ней. Затем он обратился ко всем. — Так как вы оба нашли информацию, я закрою глаза. Но на следующем собрании жду от всех вас новостей.       Приспешники приняли приказ, ощутив при этом недовольство лорда через метки. Метка, которую своё время использовали только для отслеживания пожирателей и звонков, теперь дополняла их воздаяние хозяна.       Отчёт Блэк-Малфой был последним, и Волан-де-морт отослал остальных, оставив у себя только их. Он приказал домовику Ноно принести что-то из его кабинета. Ноно быстро справилась с заданием, привыкнув к настроению ее хозяина. После смерти ее хозяйки, хозяин не сдерживался от насилия. Чтобы не попасться под горячие руки, она и остальные эльфы старались делать всё быстро и качественно.              — В память об Абраксасе и твоей верности, я доверяю это тебе, — сказал Волдеморт, передавая Люциусу чёрный дневник. — Сохрани его. Пусть будет храниться в одном из отсеков Малфой Манора. Если потеряешь его, последствие будет не из приятных.       — Я не подведу вас, мой лорд, — ответил он, склонив голову в знак уважения.       Беллатриса стояла в стороне, её глаза полны зависти, когда она видела, как Люциус получает величайшую почетную миссию от лорда. В её голове смешались чувства обиды и ревности, она хотела быть на месте Люциуса, получая такой важный знак доверия. Она прожигала глазами его, пока он уходил из усадьбы.       — Мой Лорд, — вмешалась она, сдерживая бризгливость в голосе. — Я хочу сообщить, что моя семья достигла соглашения с Лестрейнджами. Летом состоится свадьба между Рудольфусом и мной. Вы можете использовать их сейф. В нём находится дракон, который не позволит посторонним приблизиться к сокровищам.       — Поздравляю тебя, Беллатриса, — сказал Волдеморт механически, прежде чем повернуться к ней. — Когда настанет время, придёт и твой черёд исполнить обязанности по хранению.       — Благодарю за предоставленную честь.       — Как звали того саженца? — его не интересовал маниакальный взгляд Блэк, и он перешёл к другой теме. — Вальбурга редко кому выражает похвалу. Расскажи подробности.       — Эйнгил Коллин. Родившаяся в магловском мире, — она повторила слова той девушки с первой встречи. — До принятия рыцарей её считали грязнокровкой, однако она умела использовать людей и обстоятельства в своих планах. Недавно выяснилось её родство с Шафиками, но неизвестно, с какой побочной ветки.       — Шафиками? — ещё больше заинтересовался лорд, вспоминая родственников своей покойной жены.       — Да. У Эйнгил случился выброс магии, и ей потребовалась родственная магия. Ей подошёл Джонатан. Так они узнали.       — Вряд ли такая связь могла бы заставить твою тетю вступить в контакт с ней.       — Магия Сириуса тоже подошла. Все считают их редкими родственными душами, описывая в томлетах.       Адара, как специалист по магии душ, упоминала о такой связи с ним — связи, которая устанавливается между душами на всю их жизнь. С каждым перерождением они находят друг друга и поддерживают связь. Однако для последнего перерождения необходимо уловить момент встречи. Иногда бывает так, что они не встречаются в одном цикле жизни, либо один из них может быть старым или животным. Но со временем романтики переосмыслили этот термин в своих романах, ограничив его радиус действия только в отношениях влюблённых.       В сознании Волдеморта возник образ хмурой Адары, рассказывающей последнюю часть этой статистики, держащей в руке роман. Воспоминания о ней редко всплывали, и он даже забывал её смех.       — По последним отчётам, Дамблдор пытается завербовать Коллин для заполучения наследства Блэков через Сириуса, — продолжала Беллатриса, называя кузена презрительно по имени. Из-за его связи с Адарой, лорд ценит его больше всех, несмотря на его факультет. В качестве наказания, лорд просто запретил всем рассказывать Сириусу о его крёстной, информацию о которой он должен был услышать после поступления.       — Интересная личность. Даже он заинтересовался, — пробормотал Волан-де-Морт, склонившись к удовлетворенной улыбке. — Пусть притвориться послушной девочкой директора, наверника у неё будет больше шансов. И она дожна придти на курсы раньше. Хотелось бы посмотреть на будущую миссис Блэк. Если её связь с Сириусом реальна, Вальбурга не упустит шанс укрепить состояние своего дома, за счёт родственной магии душ.       — Хозяин, прошу прощения за прерывание, — взволнованно вмешалась Ноно, внезапно возникшая посреди разговора. Она не стала бы этого делать, если бы не почувствовала знакомую магию, окутывающую каждого эльфа в поместье. — Но Ноно и остальные смогли отследить часть магии хозяйки в пределах дома.             Волан-де-Морт медленно поднялся со своего трона, его взгляд устремился к эльфу, словно проникая в самое глубокое подсознание. Темная энергия, исходящая от него, начала наполнять комнату, создавая удушающую атмосферу. Все присутствующие напряглись, ощущая величие силы, присутствующей в этом моменте. Ноно дрожала от страха, чувствуя на себе взгляд могущественного лорда тьмы.       При упоминании о Адаре в присутствии Волан-де-Морта всегда всплывали неприятные эмоции, связанные с не зажившей потерей. В таких случаях хозяин выпускал свою агрессию на всех вокруг, виня себя за то, что не заставил свою жену сделать крестраж. В течение всех 14 лет он сохранял её тело с помощью ритуалов и передовой магии, пытаясь оживить её труп и использовав все доступные методы, но её душа так и не отозвалась.       Он направил своих доверенных людей на поиски нового способа некромантии. Сегодня должен был прийти Долохов из Египта с древними скрижалями богини Исиды, которые, как говорили, обладали силой воскрешения Осириса.       — Ноно, ты понимаешь о чём говоришь… — он замолчал на полуслове, почувствовав сигнал бедствия от Люциуса. — Он же только что вышел, — пробормотал он, определяя местоположение своего приспешника, который находился примерно в том месте, где Ноно описала появление отпечатков Адары.       Он приказал Ноно переместить его на то самое место. Появившись там, он увидел Долохова, борющегося с возникшим торнадо, Люциуса, упавшего на снегу, и фигуру, аппарирующую в тот момент. Волдеморт успел заметить в её руках свой крестраж, который он передал Малфою.       — Магия хозяйки исчезла, — уведомила Ноно. Она снова попыталась сосредоточиться на поиске следов магии хозяйки, но её усилия были тщетными.       — Crucio, — красный луч света вырвался из костлявой палочки Волдеморта к Люциусу. Он закричал от нестерпимых мучений, пока не начал содрагаться. Волан-де-Морт не прекратил свою пытку, пока не активировал Legilimency.       Он проник в сознание Малфоя и заметил сломанные барьеры, которые тот не восстановил. Это означало, что кто-то до него уже проникал в его воспоминание. От этого у лорда усилился гнев, и он захотел узнать, кто смел нарушить его территорию. Если это действительно была Адара, зачем она поступает таким образом? Разве не было бы лучше ей прийти к нему для разбора ситуации?       Волан-де-Морт сначала не увидел лица нарушителя, лишь услышал шорох после парализации его приспешника. Звук взмаха крыльев быстро сменился уверенными шагами человека, что намекнуло на присутствие анимагического умения у незваного мага.       Надменный голос девушки, полный уверенности в своих действиях, заинтриговал его, а её приёмы взлома барьера напоминали ему собственные. Он не мог отследить, что она увидела, но что-то в её выражении заставило её замереть, пока Долохов не аппарировал к его воротам.       Люциус, с трудом отменяя наложенное на него заклятие, увидел, как брюнетка, кажется, едва пятнадцатилетняя, мастерски уворачивается от проклятия Долохова, словно знакома с его стилем боя, и использует хитрость, вызывая бурю. Малфой позвал его, когда она рылась в своих карманах. Она заметила его и в её темно-синих глазах просквозило беспокойство, предвещающее ей неприятности, если она не уйдёт сейчас. Однако, прежде чем уйти, она подошла к Люциусу и выразила свои поздравления адресованное ему.       Выйдя из сознания Малфоя, Волан-де-Морт вспомнил одно из предостережений, высказанных Адарой.       -Когда душа разрывается, она унесёт с собой и часть ядра волшебника. Однако, благодаря этому, оживший крестраж может продолжать карьеру мага. И телу, чтобы восполнить пробел в магическом ядре, оно высасывает окружающую магию. Так как магия поступает извне, это приводит к ускоренному старению тела или формированию истинной сущности мага. Это похоже на процесс анимагии, но маг оказывается застрявшим на полпути трансформации. Одним из явных признаков будет появление красных глаз. Поэтому, если не хочешь пугать детей, советую тебе прекратить играть душой, красноглазый монстрик.       — Адара, ты всё это время была жива? -безвучно проговорил Волан-де-морт, как оглушенный.       — Чёрт возьми, что за дурь. Пусть дементор её заберет, — ругался Антонин, разбираясь с неожиданной бурей. Подойдя к Лорду, он поклонился и доложил о произошедшем. Однако на ответную реакцию не было никакого ответа, как будто всё, что он сказал, оказалось напрасным. Он взглянул на других, чтобы узнать причину замедления Лорда. Люциус всё ещё не пришёл в себя после пыток. Беллатриса, пришедшая вместе с Волдемортом, была взволнована, также как и домовой эльф. — Лорд, — Антонин коснулся его, увидев блеск надежды, который он перестал замечать в красных глазах Волан-де-Морта.       — Она жива, — повторил он, не столько для того, чтобы уведомить других, сколько чтобы утвердить это в своей собственной голове. — Ноно, найди её и проведи сюда, — приказал он эльфу, но отрицательное качание головы его раздражал. — Почему?       — Магия хозяйки едва заметна, она смешана с чьей-то ещё. И другая магия преобладает, хозяин. Ноно не может связаться с этим источником.       — Хозяйка? Адара? — Долохов начинал понимать, о чём говорит слуга, по ходу разговора. — Та девушка была Адарой? — он перебирал в уме последние события, ища сходство. Шаги девушки были неустойчивыми, но она точно знала, как избежать его заклинаний. Внешность была фальшивой, он понял это сразу, как профессионал. В школьные годы он с Адарой, под видом других, устраивали различные розыгрыши. Создание оборотных зелий было сложным делом, поэтому они обходились иллюзорными чарами. — Вы уверены?       — Только у неё хватило нахальства назвать меня «красноглазым монстром». Этим прозвищем она указала на причину своего ухода, — улыбнулся Волан-де-Морт, будто радуясь её наличию или, наоборот, её отсутствию. Ведь она должна провести весь этот день вместе с ним всегда. — Не раскрывайте эту информацию никому, это должно остаться в тайне. Долохов, возьми Эйвери и займитесь поисками этой девушки вчетвером.       — А как она выглядит? — спросила Беллатриса, которая стояла в стороне. её одержимость Реддлом затмивала её разум ревностью и завистью, но всё ещё остаток её здравомыслющего сознание радовалась возвращение её кумира детства. и взвесив всё, она хотела услужить господину в поиске новой Адары.       — Никак, — начал Долохов, опережая Волан-де-Морта, что заставило последнего нахмуриться на него. — Одно из правил Адары при воровстве любого рода — быть кем-то другим. Она даже маскировалась под своего отца, чтобы украсть из его коллекции огневиски. Все, что мы можем знать… — он взглянул на Волан-де-Морта, оставив пробел для продолжения рассказа.       Тот вспоминал слова Адары насчёт своей долгожительности расчёт своей сильной души. Даже если её тело умрёт, её душа может занять чужое, для этого требуется изгнать первоначального духа. Это может занять очень долгое время. Он востановил её тело и ждал её, чтобы она вернулась к самой себе. Однако она уже заняла другую шкуру, и пришла сюда, помахав, ушла.       — Она могла поселиться у кого угодно, но после увиденного можно сказать, что нынешнее тело Адары принадлежит тренированному, но не на уровне авроров. Тогда она, вероятно, студентка, — заметил Волдеморт.       — Значит, она снова проходит школьные материалы. Не повезло ей, — сделал расчёт Долохов, обращаясь к Блэк. — Эй, ты. Разве не прошлым годом ты окончила школу? Заметила кого-то с проблемной психикой, кроме своей.       Беллатриса не могла возразить русскому магу из-за его старшинства в круге, где сила и власть играли первую скрипку. Возмущение лишь усиливалось в её памяти при вспоминании всех знакомых ей нынешних студенток, и их число было невелико. Она помнила одну особу с её ночными кошмарами, но всё разошлось. Так что особых отклонений среди рыцарей или их окружения она не заметила.       — Пусть рыцари проверят всех девушек из школы. Если заметят изменение в характере, следите за ними. Нельзя допустить, чтобы Адара сбежала, — приказал Волан-де-Морт, направляясь к библиотеке Адары, в поисках какой-то упущенной детали. Следом за ним шёл Долохов, намереваясь выпить за «привет» от погибшей подруги. А Блэк старалась сдерживаться, чтобы не выразить свой гнев Малфою за его неудачу. Ведь из-за его провала лорд теперь не доверяет ей, и она рискует остаться невестой зря.              

***

             — Меня зовут Аскания Адара Бальтазар.       — Передайте ему, пусть начнёт воссоединять то, что он утратил. Иначе он навсегда потеряет одного.       Волан-де-Морт перекручивал воспоминания Вальбурги, которая добровольно передала их вместо своего сына. Он не мог понять суть происходящего. Вечер, устроенный Блэками, был нарушен появлением той самой воровки Адары, но оказалось, что она является наследницей Бальтазар. У неё было фамильное кольцо наследника и платье, которые были подарены Дональдом его кузине. Все эти предметы находились в родовом поместье Бальтазар, которое не открывалось уже несколько лет.       Для прояснения ситуации он ещё раз попытался зайти туда, но защита не подпускала его, так же как и в прошлые разы. Попытавшись вызвать Фини, он не получил ответа, даже через зовы Ноно. Он установил чары слежения, чтобы в дальнейшем узнать о посетителях.       Он искал ответы везде и обнаружил первые записи Адары о ритуале Трансплантации в её мастерской. Этот ритуал предполагал обмен органами, чтобы у другого было больше шансов на выживание. Она скрывала это от него, представляя как серьёзное дело в науке.       Его словно пронзило током, когда он заметил сходство с проведенном ритуалом Дженкинса. Он старался вспомнить каждую малейшую деталь того ужасного дня. В тот день он вернулся рано из командировки, чтобы приготовить приятный сюрприз, но обнаружил прерывание связи с Адарой через свою метку. Первые часы он бродил в отчаянии, пытаясь найти её, и потом собрал группы на поиски. Когда он наконец нашёл её, он увидел мертвую жену в объятиях доктора-Гриффиндорца. Он разрушил это место, унёс остывшее тело Адары.       Волан-де-Морт нарисовал изначальный контур ритуала по памяти, а затем дополнял его деталями, вспомненными с того дня. Когда он увидел конечный результат и осознал, как он применялся, это шокировало его даже больше, чем сама идея ритуала.       — Итак, значит, существует вероятность, что в то время Адара была беременна, и она предприняла все возможные шаги, чтобы обеспечить благополучие своего ребёнка, — подведил итоги Антонин, услышав теорию от эксперта по рунам, настолько ошеломленный, что начал пить прямо в кабинете лорда.       — Для этого она обменяла свою матку с кем-то, отдавая не рождённому свои воспоминания. Возможно поэтому у Аскании есть отпечаток магии Адары, — закончил свои размышления Волдеморт, присоединяясь к своему приспешнику.       — Эй, это же означает, что у меня есть крестница, — рассмеялся Долохов, после чего немного подпрыгнул от восторга. — Черт, я же пытался наложить на неё проклятие. Никогда не думал, что первая встреча с вашим ребёнком будет такой, — добавил он, зашлепав себя по лбу. – Характером точно пошла в мать.       Волан-де-Морт пробовал на вкус имя своей новоявленной дочери — «Аскания». Это имя напоминало ему место, где начались его совместные приключения с Адарой. Ему приходили воспоминания о том, насколько сентиментальной она была, давая такое прекрасное имя своему ребёнку.       Из-за своей импульсивности в тот момент он потерял её и плод их любви на четырнадцать лет. Он задумывался, как прожила его дочь, лишенная той судьбы, которую он приготовил бы для неё в своём окружении. Боялась ли она, или была готова к приключениям, как её мать? У неё определенно есть память Адары, это указано в ритуале. Она могла использовать её для выживания. Но почему она пришла к нему? Тут он вспомнил её первое послание. Возможно, она тоже знает о его крестражах и разочаровалась, узнав о таком аспекте его жизни.       — Ведь ей должно быть примерно 13-14 лет. Это значительно сужает круг поиска, — добавил Долохов, продолжая свой разговор. — Как ты думаешь, куда она поступила? Я сам склоняюсь к Гриффиндору. Она же бесстрашная, успела поднять немало шума всего за два выступления. Кроме того, рыцари могли игнорировать логово Льва из-за смерти Адары и не заметили вашу маленькую копию.       — Или же она, как и подобает потомку Салазара Слизерина, затаилась в подземелье, — сказал Волан-де-Морт, наблюдая за огневиском в своей руке. Затем он позвал своего фамильяра.       — Возможно, твои гены проявились в ней. Кстати, как ты будешь отбивать ухажёров у моей крестницы? Сыграешь роль дяди Кристофера, или придумаешь что-то новое, как 12 испытание?       — Ухажёры в таком возрасте обычно ещё не появляются.       — Лорд, кажется, ты не понял, — вставил Долохов, поворачиваясь в кресле к Волан-де-Морту. — Аскания публично призналась о своём статусе, став мишенью для всех чистокровных семей, у которых есть сыновья. Они ищут твою дочь с большим энтузиазмом, чем ты. Не удивлюсь, если они спрячут её, пока не обвенчают их. Каждый будет рад невесте из великого рода Салазара или из самой богатой семьи.       — Срочно вызови Герберт Бёрка.              

      ***

             15.01.1974       — Когда признаешься ему? — спросил Регулус, находясь в купе, после того как Эйнгил, или Аскания, кратко объяснила ситуацию.       — Ммм… Когда он будет готов стать отцом. Обычно отцы, как и матери, ждут ребёнка девять месяцев. Это замечательный период ожидания, позволяющий осознать ошибки и исправить их. Если ему этого мало, я добавлю ещё один триместр. Ожидание для него будет хуже смерти, — с удовольствием рассказывала о своём плане мести отцу.       — Ты бессердечная.       — Спасибо, я знаю, — улыбнулась Аскания, выходя из купе. — Но если он хоть немного задействует свой мозг, то найдет меня к концу этого года.       — Кто тебя найдет? — спросил Рабастан, проходя мимо. Его взгляд сосредоточился на девушке в пальто, готовой выйти на холод.       — Ирландец, который пытался присматривать за мной в Ирландии, — лукаво ответила она, бросив вызовный взгляд. — Он был очень настойчивым, и я оставила ему намёки, как найти меня.       — Похоже, каникулы ты провела очень увлекательно, — процедил он, взгляд его пробежал по младшему Блэку. Тот заметил этот жест, но не понял его значения.       Когда все вышли из экспресса, они направились к каретам. Рабастан сумел уединиться с Эйнгил на пару минут, чтобы передать ей послание от Темного Лорда. Беллатриса, его будущая невестка, передала его через него.       Прочитав его, она расслабилась, поняв, что её не поймали, однако всё равно осталась недовольной. Эйнгил сожгла письмо сразу же. Подходя к воротам школы, студенты начали расходиться по своим общагам, договариваясь о встрече позже. Но планы Эйнгил изменились из-за профессора МакГонагалл, которая объявила, что Коллин ждёт директор. Она надеялась, что всё пройдет по прошлому сценарию, так и случилось: директор предлагал дары, а она отказывалась.       — Простите за грубость, директор, но как вы знаете, взгляды моего факультета и дяди к вашей персоне весьма категоричны, и мне не хотелось бы снова оказаться внизу иерархии, быть вам должной. Если на этом у вас всё, могу ли я уйти? — перешла сразу к делу, отбросив вежливость.       — А мне нравится ваша прямолинейность, но огорчает ваше не желание выступать браво.       — В этом есть я.       — Хорошо, можете уходить. — Эйнгил уже подошла к двери, и директор снова заговорил. — Как только уйдете, я подпишу документ о вашем браке с Златопустом Локонсом. Недавно его мать просила найти кандидатку.       — Вы не имеете права обсуждать мой брак. — возмутилась она, резко перевернувшись.       Ей довелось слышать о первокурснике из Когтеврана, полукровке, который был известен тем, что все его заклинания давали другой эффект. Он был крайне оптимистичен относительно своих действий, но на деле всё оборачивалось бардаком. Он даже хвастался своими неудачами, считая их достижением.       Асканию не волновало, кого Дамблдор подберёт ей в партнёры, но брачный контракт, находившийся в его столе, вызывал у неё тревогу. Если он подпишет его, то поймёт, что ничего не произошло. В магическом мире брак считается священным, и при заключении контракта перед магией обязательно должны быть указаны настоящие имена. После подписания такого контракта его разрушить практически невозможно.       — У меня есть власть по закону. Как директор, я могу решать судьбы всех маглорожденных или тех, кто не имеет магического опекуна в Хогвартсе. К сожалению, ваш дядя не взял вас под опеку по магическим правилам. Даже если пойдете жаловаться, будет уже слишком поздно.       — Я не согласилась на ваши компромиссы, и теперь вы пытаетесь манипулировать моим собственным браком, — она приставила руки к столу директора и устремила на него свой взгляд.       — В ходе наших разговоров я понял, что ты целеустремленная девушка и сможешь достичь многого сама. Но если поможешь мне, всё пройдёт гладко и быстро.       — Если перейдём к сути, я подумаю, — ответила Эйнгил.       Директор перестал играть роль доброго старика и заговорил откровенно. Давно он не встречал такого студента, не увлекающегося мелочными забавами и знающего свою цену. Было бы лучше, если она окажется на его стороне.        — Я предлагаю тебе стать будущей миссис Блэк. Благодаря их влиянию, все дороги будут открыты, — сказал он.       Чего она больше не ожидала в этом сделке — её сватовство с кем-то, особенно с Сириусом. Почему все её дороги преплетены с этим щенком? Эйнгил почти придумала, как его отшить, но бац, маршрут перестроен.       — Вам нужен финансовый доход от их семьи. Почему бы вам сейчас не просто вербовать Сириуса? Он глуп. Он согласится во имя добра, — предложила она, после раздумий предложение.       — Мог бы, но он очарован вами, несмотря на его былые неприязни. Не хотелось бы, чтобы два потенциальных белых мага перешли на сторону темных из-за участия одного.       — А я не заинтересована в его персоне. Можете попробовать с другой девушкой, вроде бы с мисс МакДональд у него всё хорошо.       — Я заметил ваше отношение с мистером Лестрейнджем. Если ваш выбор пал на него, то оставьте его на запасной. Я не требую, чтобы вы были верной женой. Уверен, вы сможете избавиться от Сириуса в нужный момент и заполучить другого.       Эйнгил рассмеялась в ответ на заявление директора, и, сдерживая свои эмоции, ухмыльнулась.       — Вау. Вы дали мне настоящий стимул к действию. Это лучше, чем заниматься проблемами Локонса, — сказала она.       — Так что, мы достигли соглашения? — получив подтверждение, он продолжал. — В таком случае, я хочу, чтобы вы взяли Сириуса в свои руки.       — Я не буду бегать за ним. Просто поставлю наживку. Разве не сладко что-то ожидать?       — Мне нравится твой выбор. Главное, не упусти его. Иначе я поставлю подпись на брачный контракт и прослежу, чтобы твой дядя не смог взять тебя под опеку.       Эйнгил не испытывала страха перед его угрозами; наоборот, это было то, чего она жаждала. Она дала директору иллюзию контроля над собой. Когда обе стороны честны, подозрения становятся меньше. Если Дамблдор считает её аналогичной ему, она будет играть роль такой, чтобы в будущем использовать это против него. Таким образом, она достигла двух целей одним ударом: выполнение приказа лорда, чтобы явиться паинкой перед директором, и, казалось бы, стать двойным агентом.       — Добро. На этом всё? Я хотела бы отдохнуть. Вчера я не могла нормально закрыть глаза.       — Есть ещё одна миссия для тебя, — вспомнил он новость о загадочной личности. В его воспоминаниях у молодоженов Редллов не было отпрыска. Тогда кто же она была?       — Слушаю.       — Передавай всю информацию о Аскании Бальтазар.       — О моей кузине? Я слышала от дяди, что Адара была в одном поколении с ним. Соответственно, вчерашняя загадочная девушка — моя дальняя родственница. Или же я что-то путаю. Мне сказали, что в Америке ещё остались потомки рода Бальтазар, может, из этой ветки пришёл кто-то.       — Вот как! — удивился директор. Он забыл о родстве Адары Бальтазар с семьей Шафик. — Дональд Шафик говорил тебе, как можно искать её прямую кузину или родственницу?       Эйнгил было смешно от попытки директора надавить на её кровный статус виде Коллин. Если бы она не была той Асканией, то от зависти хотела устранить эту родственницу самой.       — Неа. Вчера у него не было настроения давать какое-то указание на поиск.       — Раз ты была там, как она выглядела?       — Эмм… там все носили маски, так что точно не могу описать её внешность. Но у неё волосы светлее моих, и если размер каблуков у нас был одинаковым, то она ростом выше, — Эйнгил давала фальшивые указания, чтобы сбить с толку. Она догадывалась, почему директор ищет Асканию, то есть её. Это либо для её устранения, либо же она станет заложницей. Дамблдор намеревается использовать её против Волан-де-Морта в нужный момент, а это момент его краха.       Получив необходимую информацию, Дамблдор отпустил девушку. Эйнгил, выходя из кабинета директора, сбросила фальшивую улыбку и направилась в большой зал на ужин. Во время приёма пищи её взгляд нашёл блондинистую головку среди воронов.       Она опустила свою правую руку под стол, где находилось кольцо наследника, аккуратно спрятанное так, чтобы его никто не увидел, и сосредоточилась на жидкостях в кубках столов Когтевранцев. Когда она сделала движение запястья, тыквенные соки пролились на Локанса. Все были ошеломлены таким зрелищем, и повсюду раздались смех и насмешки над тыквенным мальчиком.       Аскания, удовлетворившись маленькой местью, продолжала свой ужин. Как представительница стихийной магии, она могла манипулировать элементами. Однако среди стихий только вода давалась ей легко, а для остальных элементов требовалась практика. Она уже придумала расписание тренировок и медитаций, но придётся его скорректировать с учётом добавления последних запросов других.       — Не знаю, как ты это сделала, но вышло здорово, — заметил Рабастан, направляясь вместе с ней в подземелье. — В чём он провинился?       — В том, что чуть не стал моим мужем, — ответила она, не скрывая разговора с директором.       Они остановились в одном из пустых кабинетов, чтобы обсудить произошедшее. Некоторые уже знали о её визите к директору. Рыцари всё равно будут распрашивать, как прошла операция внедрения, и после успешного выполнения они перестанут пускать её на собрания, чтобы «добрый старик» не догадался о чём-то. С этого дня все сообщения проходят через другого рыцаря. – Дамблдору надоело играть и он перешёл к атаке. Оставил для меня два варианта: либо замуж за Локанса, либо прекрасная карьера с соблазнением наследника Блэков.       — Ты согласилась? — его голос стал напряженным, и он ждал ответа.       — Да. Не волнуйся, у нас нет магического контракта, и он не потребовал от меня рассказать всё, что знаю. Дамблдор давит на меня тем, что у него есть брачный контракт, и он подпишет его, если кто-то попытается взять меня под опеку.       — И что ты будешь делать?       Эйнгил грациозно взобралась на стол и посмотрела на Рабастана, который стоял напротив неё, ближе к доске.       — Подыграю. Главное, чтобы на глазах у всех Сириус оставался бунтарём своей семьи. Если у лорда не будет ко мне указаний относительно него, то всё останется на своих местах.       — И как мне тебя защищать от него, если он должен быть твоим мужем?       — Придержи снитча. Куда спешишь? Не думаю, что всё так далеко уйдёт, — возмутилась она на его слова, а потом вспомнила упоминание директора относительно Рабастана. — Постой, ты же не намерен этого делать всю жизнь?       — Возможно, — подошёл ближе к Эйнгил, опустив руки обе стороны девушки, чтобы их глаза были в одном уровне.       — Иди ты запретным лесом, –отвернулась она от него, смеясь. — Дальнейший план директора я не планирую действовать.       — О чём речь шла?       — Предлагал мне быть черной вдовой. Убить мужа, прокарманить его состояние и выйти замуж по новой. По его мнению, вторым вариантом будешь ты.       — Могу помочь с содействием. — прошептал он в ухо девушке. Эйнгил не могла поверить в услышанное и повернула голову. Его губы прошлись по её щекам, и тогда она осознала, что он слишком близко к ней. Она почувствовала его дыхание. Отступив назад, она попыталась создать дистанцию.       У них обоих было взаимное заигрывание друг с другом, ничего более. Это считалось нормой в их общении, где каждый пытался контролировать другого. Но действие Рабастана перешло черту, как будто он признал поражение и дал ей власть над собой.       Эйнгил попыталась отшутиться, спросив: — Так тебя не смущает быть рогатым, став вторым мужем? — Но ответ парня заставил её замереть от удивления.       — В день вашей свадьбы я наложу на Сириуса Империус, и сам буду навещать твои покои, — сказал он.       Эйнгил прищурила глаза, пытаясь понять, о чём он говорит.       — Это в тебе говорят гормоны и чувство юмора, которое я не знала, что у тебя есть, — снова она попыталась сменить тему разговора и вырваться из его рук. — Сама я не планирую свадьбу до тридцати лет. Если тёмный лорд победит, до всего этого, планирую путешествовать, а не искать мужа.       — Ты мне нравишься, будешь моей девушкой? — перебил он её мечты о будущем. — Если согласишься, я не буду задерживать тебя. Всё равно титул перейдёт к старшему брату. К тому же данным ситуациям это станет поводом для Сириуса ревновать тебя, и он попытается отвоевать тебя. Прекрасный сценарий.       — Кроме связи с Шафиками у меня нет ничего. Приданное не соответствует твоему уровню. Чем же я тебя заинтересовала? Я думала, что в твоих глазах я всего лишь пешка.       — Пешка, способная превратиться в королеву, — ответил он, приблизив своё лицо к ней, и внезапно поцеловал её. От неожиданного поцелуя у Эйнгил глаза расширились. В её руке появилась палочка, и она направила её на парня. Почувствовав давление палочки на своем животе, Рабастан отступил на несколько шагов, проведя языком по своим губам. — Кисло, но вкусно.       — Ещё раз сделаешь, прокляну. Встать не сможешь, — угрожала она, краснея и вставая со своего места. Она понимала, о чем он говорит — её бокал во время ужина содержал апельсиновый сок. — Насчёт твоего признания, если пройдёшь испытание первым, подумаю. Вот Сириус уже проходит их, он намерен тоже стать моим парнем. Моё внимание не отдаётся абы кому.       — Как прикажешь, миледи, — поклонился он, не сводя глаз.       — Твои действия начинают меня бесить.       Эйнгил ушла из кабинета, не сказав ничего про предстоящие испытания парней. Ей нужно было переосмыслить свои мысли на сегодня.              

***

             21.01.1974       — Сириус, ты выглядишь ужасно. Ты когда-нибудь в последний раз нормально высыпался? — спросил Римус, встая из постели и замечая своего друга с разбросанными вещами в его кровати.       — Не мог позволить себе расслабиться. У меня просто много на уме. Вся эта история с Асканией, крёстной, … — вздохнул Сириус, протирая лицо рукой.       В первую неделю нового учебного года Сириус не мог оторвать взгляда от подарков его крёстной. В небольшом мешке, вмещавшем множество вещей, он нашёл книги и артефакты, помеченные тем самым знаком, который он видел дома, и который исчез при его появлении. Среди книг были темы о выживании в дикой природе, о путешествиях, о тёмных существах, о начинающем артефакторе, а также дневники самой Адары.       Сначала он прочитал дневник своей крёстной, которая оставила его ему. В нём она приветствует его и описывает дни, проведенные с его беременной матерью. Ее стиль письма был таким развлекательным, что он сам улыбался, читая. В дневнике он обнаружил новые стороны своей матери, которые исчезли вместе с уходом подруги.       Адара начала вести этот дневник, когда ему было три месяца в животе у Вальбурги, становясь его крёстной. Она вела записи в течение четырех месяцев, заполняя его различными вещами, включая даже почерк его родителей, которые оставили свой след в нём.       Первые записи Адары:       «Эй, малыш, твои родители думают, что ты родишься под созвездием Большого Пса. Они выбирают тебе имя: Везен, Мирцам, Алудра или Сириус. Но я думаю, что ты станешь третьим Сириусом в нашей семье благодаря моему свету. Помни, что в каком бы возрасте ты ни был, я всегда буду рядом с тобой, даже на небесах.»       Первые записи Вальбурги:       «Сириус, мой мальчик. Прости меня, если я буду строга. Это из-за твоей крёстной. Она обещает мне баловать тебя, но я не хочу, чтобы ты стал испорченным. Я постараюсь быть теплее, если ты не будешь капризничать.»       Первые записи Ориона:       «При перечитывании этих строк, найдешь в себе силу, мой наследник. В момент отчаяния старайся прочитать этот дневник. Хотя Адара не позволила нам прочитать другие страницы, уверен, там много полезного, хотя не могу сказать, для чего. Моё сердце чувствует, что ты принесёшь немало неприятностей в школе с этими знаниями. Используй их максимально в Хогвартсе, потому что после окончания школы твоя крёстная не сможет тебе помочь. Будешь следовать правилам. Я чудом выиграл у неё желание, буду использовать на такие случаи.»       Последняя запись Адары:       «Привет, Сириус! У меня отличные новости, но, вероятно, ты уже знаешь их. Сегодня я узнала, что беременна. Мне так хочется поделиться этим с твоей мамой, мы будем планировать, как воспитывать вас вместе. Я уверена, что вы вырастете замечательными личностями и будете друг другу опорой. Надеюсь, у вас будет весело в школе, главное, чтобы мой ребенок не унаследовал гены отца, иначе от книг оторвать его будет невозможно.»       Её ребёнок. Её дочь. Аскания. Её муж. Ни слова не было о них. Он не мог понять, откуда взялась эта фиолетовая нимфа. Даже старшие не знали об этой информации, скрывая его отношение с Адарой.       — Поможем её найти, братан. Мы же мародёры, верно? — появился Джеймс, встряхивая Сириуса, чтобы взбодрить его. — Не так ли? — громко спросил он у остальных жителей комнаты. Римус и Питер согласились.       — Спасибо вам, — улыбнулся Сириус и попросил друзей собрать вещи.       — «Стадия вервольфов», — прочитал Люпин название одной из книг и замер от волнения. Он всегда странно реагировал на упоминание оборотней. Он боялся самого себя в полнолуние, искал способы излечения, облегчения или контроля внутреннего волка, но ничего не нашёл. Эта находка взволновала его. — Сириус, могу я…       — Конечно, бери. Потом расскажешь мне, — он понял намерение махнатого друга, когда тот замер при виде этой книги. — Вы тоже можете, — поделился он с остальными своими подарками. — Только чур не выносить из комнаты.       Услышав добро, парни бросились к диковинам. Само существование Адары и её дочери было тайной, а их подарки должны были быть увлекательными. Они не могли упустить такой шанс.       Разобрав свои новые приобретения, парни спустились на завтрак, а затем направились на урок Защиты от Тёмных Искусств, где их ожидает новый преподаватель. Кабинет был открыт, и студенты начали заходит туда, находя себе место.       Сириус, попрощавшись с друзьями, сразу подошел к столу, за которым сидела Эйнгил. Он опередил Снейпа, который собирался занять место рядом с девушкой.       — Привет, Нюниус. С нового года ты никак не изменился, — приветствовал он.       — Ты тоже, кретин, — ответил Северус с колкостью и приказал: — Вставай.       — Зачем тратить время? Я всё равно буду в паре с Коллин, так что гуляй, — отреагировал Сириус.       Снейп хотел огрызнуться, но увидев жест подруги: «Оставь, уходи.» Ему пришлось отступить.       Хотя Блэк пришёл с большим энтузиазмом, его настроение изменилось при виде девушки. Эйнгил почувствовала это и вздохнула, прежде чем начать разговор.       — Чем же я на этот раз провинилась? У тебя негативное настроение, это начальный признак твоего обсиранья меня. Если не скажешь сейчас, то будешь мучаться от своей клятвы.       — Почему ты подняла палочку на неё в тот день? — грубо спросил он, следя за движениями девушки.       — А почему ты пытался её защитить? Она могла быть опасной волшебницей, пытавшейся убить тебя. Ты становишься наивным, если кто-то скажет, что знаком с Адарой, — сказала она, расставляя принадлежности на своем партнере, а затем взглянула на белую ткань, скрывавшую что-то в середине класса.       — Но ничего же не произошло, — возразил он.       — Потому что тебе просто повезло. То, что она сказала в тот вечер, не гарантирует её личность. Я знакома с биографией Адары, и там не упоминалось о её дочери, — заверила она.       — Откуда ты знаешь о ней?       — У меня с Беллатрисой была сделка, — тихо объяснила Эйнгил, чтобы соседние парты не услышали. — И когда вы распустили слух про меня, какая я манипуляторша, она поделилась своей историей.       — Постой. Ты этого тоже спланировала? Офигеть можно, — сказал он, удивленный.       — А вы не пытались скрыться. Я видела ваши силуэты. Надеюсь, ты сейчас не начнёшь про бедную Уолкер.       Сириус, закрыв рот, перевёл взгляд на другую слизеринку. Ханна выглядела лучше, чем тогда. Он понял, что Эйнгил сделала срочную реабилитацию характера той девушки.       — Я говорил, что ты великолепна? — обратился он снова к Эйнгил, на что девушка покачала головой от отчаиния. Но Сириус принял это по-своему.       — В таком случае…       — Закрой рот, — зыркнув на него, она остановила его от публичного признания. Сириус улыбался, смотря на нее.       — …Эм, Неши, — тихо откликнул он, близко приближаясь к девушке, нарушив её личное пространство. Эйнгил хотела отстраниться, но услышав, как назвали её, остановилась. — Дай мне совет, как раскрыть человека. У меня есть догадки о поддельной личности Аскании, но я не уверен. Мне нужно время, чтобы разобраться, действительно ли она та.       — Тебе лучше поступить осторожно, потому что все следят за тобой, — когда Сириус пытался рассмотреть класс на предмет слежения, Эйнгил его остановила. — Издеваешься? Ты ещё не понял?       — Чего я не понял?       — Разве ты не видел, сколько людей подняли палочки на Асканию? Её ищешь не только ты, но и они. И у них намерения точно не благородные, как твои. Ты провёл больше времени с этой Асканией. И теперь каждая девушка, с которой ты будешь контактировать, будет под подозрением.              Дальнейший разговор был отложен после появления профессора Бёрка, специалиста по тёмным артефактам. Его семья владела магазином таких вещей, и Герберт был экспертом в их использовании. Министерство одобрило его кандидатуру, так как у него было несколько рекомендательных писем от родителей. Однако рыцари знали, кто его рекомендовал. Теперь каждый учитель по этому предмету будет из числа пожирателей.       — Сегодня мы будем проходить проклятие Маледиктус, — начал профессор Бёрк свой урок. — Кто знаком с этим термином? — Поднялась тишина. — Никто? Хорошо, в таком случае я продолжу. Маледиктус — это проклятие крови, передающееся от матери к дочери и превращающее человека в животное.       Пока профессор говорил, показывая нам всем это существо. Убрав ткань, шипение змеи было слышно всем. Белая ткань имела звукоизоляционные чары, поэтому они не слышали звуки под ней.       — Асссканния. Асссканния. Он ждет теббя. Онн узззналл о ссслучивввшемсся. Он хочет с тобой вссстрретиться. Асссканния, не ббудь упррямой. Твоя игрра не пррродлитсся долго.       Змея повторяла эти слова, вглядываясь в каждую студентку. Все реагировали по-разному. Кто-то испытывал отвращение при её виде, кто-то сочувствовал, услышав доклад профессора о змее. Но все не понимали, о чём она говорила. Только одна смотрела на неё, не сводя глаз. Она ползла к ней, но стекло мешало ей.       И та, кто смотрела на неё, была Аскания. Она не могла поверить, что Волан-де-Морт отправил Нагайну в школу в террариуме, чтобы змея нашла её и передала сообщение, понятное только змеиустам. Ей так хотелось посмеяться над ситуацией, в которую попала Нагайна. Она была любимицей Реддла, требовавшей много внимания. Реддл даже не подпускал Адару к ней без необходимости после одного случая.       — Поммоггги емму ннайти душу Адарры. Он подготоввил ей тело.       — Мисс, с вами все хорошо? Вы побледнели? — спросил профессор Бёрк, подходя к Эйнгил.       Волан-де-Морт приказал ему пройтись по замку с Нагайной в поисках его дочери. Если змея поймёт, кто является змейустом, она покажет. Ему нужно будет доложить, кто она, и наблюдать за ней. И теперь он уловил направление фамильяра лорда и приблизился к этой застывшей фигуре.       — Простите, сэр. У Коллин был неприятный инцидент со змеями, — ответил вместо девушки её сосед, накрывая её правую руку и тем самым вернув Эйнгил из раздумий. — Ей не комфортно видеть скользящих рептилий.       — От чего же?       — Ее укусили несколько змей. Возможно, у неё появилась герпетофобия, — Эйнгил позволила Сириусу заступиться за неё, хоть у неё нет такой фобии.       Услышав такое, Бёрк скривился. Никогда он не слышал, чтобы наследник Слизерина боролся со змеями. Пожелав здоровья, он продолжал свои объяснения о Маледиктусах.       Аскания, получив предупреждение, начала конспектировать, но яростное шипение Нагайны отвлекало её. Ей так хотелось, чтобы она умолкла, и это произошло. Подняв голову, она увидела вновь белую ткань, скрывающую змею.       — Мистер Блэк, что вы себе позволяете? — возмутился профессор, увидев, как тот закрыл доступ Нагайне в класс.       — А что вы себе позволяете? — поднявшись с своего места, заговорил Сириус. — Эта змея когда-то была человеком, и показывая её нам как цирковое животное, вы поступаете низко. У вас есть её разрешение показывать её как образец учебы? А вот я сомневаюсь, учитывая её постоянное шипение. Это отвлекает от урока.       На последние слова Блэка все согласились, и Бёрку не оставалось выбора, как убрать змею.       — Как настроение? — спросил Блэк, осматривая Коллин.       — Спасибо, — уголки её губ поднялись в благодарности за помощь Сириуса. — Из тебя бы вышел хороший диктатор.       — Ооо. Ущипни меня. Ты похвалила меня.       После занятия профессора Бёрка, до конца дня Аскания не слышала шипения Нагайны. Она старалась не размышлять о словах змеи о её теле, особенно в присутствии других. Но это не удавалось. Она хотела бы обдумать это в своей комнате, но от стен подземелья доносились голоса змей. Их никто, кроме неё, не замечал. Она молчала весь вечер, чтобы случайно не ответить на слова змеи, путаясь с человеческой речью.       Так продолжалось несколько дней, и терпение Аскании подходило к концу. Она извлекла палочку своего дедушки из скрытого отсека своего сундука. В случае проверки палочек, у неё не будет подозрение.       — Serpensortia, — произнесла она, создавая змею с помощью магии, чтобы передать через нее сообщение Нагайне.       «Если завтра не уйдешь, я сделаю из тебя суп по маминому рецепту из Китая,» передала она сообщение. «И скажи монстру, чтобы он забрал чертову метку у профессора, если не хочет, чтобы Бёрка отправили в Азкабан. В противном случае монстр потеряет своих поданных из-за своего самолюбия.»       Завтрашний день принёс с собой прекращение шипения и исчезновение следов Нагайны. Хотя она не обнаружила Асканию, она получила подтверждение её присутствия в школе, что было более чем достаточно. Она не желала повторно испытывать ужас, который овладел её сознанием. Однажды Реддл разозлил Адару из-за Нагайны, и в ответ Бальтазар заказала блюда из змеи в китайском ресторане, угощалась перед их глазами и угрожая, что следующей на тарелке окажется Нагайна, если она не перестанет вмешиваться в их отношения.